Альды. В путь - 3

- Нажаловался-таки, стервец, - презрительно сверкнув синевой, процедил сквозь зубы Наг.
Нуб выплюнул кусок надкусанного каро. Несмотря на мягкий бочок, недозрелый плод горчил. Тихий голос Его Сиятельства отдавал такой же горечью, потому Нуб насторожился:
- Наг...?
Нуб Темнокрылый - живая броня Хозяина Каракома, в схватке не знающий усталости и пощады, к этому пареньку относился с нежностью Воина, выносящего из пламени ребёнка. Вы когда-нибудь видели, как в таких ситуациях работает спецназ? А я видел...
- Не бери в голову, - буркнул Наг и прямо в одежде встал под холодные струи фонтана.
Через десять минут заслуженная дверь бесшумно распахнулась.
- Вызывали, Ваша Светлость?
Вонзаясь в заинтересованный взгляд башта, сверкающая синева подпалила холодный карий отлив так же молниеносно, как с угрюмым небом делают это зарницы.
- Проходи, братишка, - оживился Лат, соскакивая со стола.
Старый раритет облегчённого выдохнул и тут же снова насторожился, ибо молодой башт хлопнул ладонью по его многострадальной лысине так жёстко, что фарфоровый мальчик едва не взлетел вместе с фарфоровым камнем.
Властный голос рыкнул:
- Братишка? - и откатился, рокоча, - Братишка, значит...
Лат озадаченно хмыкнул. Недоумевающе переглянулись Советник по обороне и Монарх Сайма. Все трое явно занервничали. А вот Вишту никакого нервяка не испытывал. Он, зараза такая, расхохотался.
Его Сиятельство, между прочим, веселиться не собирался, а лишь саркастично щурился. И вспыхивала, вспыхивала синева, прячась в махровых ресницах, и тут же гасла.
Хохот оборвался, как нить Ариадны - резко. Оставив присутствующих блукать в лабиринте домыслов, Вишту выдал краткое резюме, обращаясь непосредственно к Нагу:
- Улетаем завтра. Лишнего не брать. От меня ни на шаг и...
"Да, это вождь, а не посланец", - сделал вывод Наг, наблюдая, как трое суровых государственных мужей внимают не то что каждому слову парня в чудаковатой одежде, а и затянувшейся паузе.
Глубокий голос рокотал и повелевал, а синева прятала зарницы, уходя в глухую защиту.
- Одежду будешь носить нашу. Ткань, из которой она пошита, пропитана специальной мукой - с первого раза не пробить ни стреле, ни кинжалу, кроме этой легенды, - уточнил Вишту, откидывая полу плаща. "Зуб дракона" тут же отозвался матовым бликом рукояти.
- А если я не хочу рядиться в ваши одежды? - ещё сильнее сощурился Наг, - Если они мне не нравятся? А мне они не нравятся, как и ваши традиции да и вы сами. И что тогда - привет "Дракон"?
Острый взгляд карих глаз, как ни старался, тоже не мог пробить дерзкую синеву.
И тогда Вишту вздохнул. Казалось, что мягкие кожаные сандалии не способны примять высокого ворса пятнистой шкуры. "Надо же... Не идёт, а скользит", - подумал Наг, поднимая голову, ибо до этого смотрел исподлобья. Сам он не тронулся с места.
Проснулся и затрепетал сердцевидными листьями чуткий цветок. Солнечный луч настырно пробивался сквозь непробиваемые шторы.
Вождь баштов подошёл почти вплотную. Тряпичная повязка на его чёрных волосах алела с яростью ритуального костра. Тёплое чистое дыхание коснулось лица Его Сиятельства. Вишту не отводил взгляда, и Наг тоже не отводил.
Ажурный воротник рубашки был распахнут, его серебряная окантовка на фоне благородного синего шёлка походила на отличительные аксельбанты. Чёткий матовый шрам опоясывал шею, не оставляя и тени сомнения в том, что он - шрам от рабского ошейника.
Его Светлость сложил на груди руки и затаил дыхание. Лат чувствовал, что тот, кого он упорно поднимал с колен, именно сейчас поднялся с них во весь рост. И не важно, что его собственное сердце колошматит так, что кажется, проломит рёбра. Это совсем не главное. Главное то, что Наг не прячет ни взгляд, ни шрам.
Молчал и Светлокрылый Алари. Он видел, что властность, дарованная положением, не сильнее врождённой властности. Получит ли она благородную отдачу? Для Воина Леи этот вопрос был важнее таинственной руды альдов.
И Монарх Сайма молчал. Ему вдруг вспомнился Виг, свободный от петли: его уверенный взгляд и распахнутые крылья.
За дверью Зеда ворчала на Нуби, которая принесла из сада поздние кислые яблоки вместо ранних, спелых и сладких. Кухарка собирала обед в столовой. Она сильно волновалась. А вот почему волнение отдавало болью в чуткое материнское сердце, Зеда не знала.
У двери, готовый немедленно вмешаться, стоял Нуб. Кого и от кого сейчас охранял Чёрный смерч? А попробуйте-ка сами предположить, почему Воин не вышел за заслуженную дверь после того, как в кабинет вошёл Его Сиятельство Наг Серокрылый.
Все молчали, повинуясь спонтанному чувству осознания важности момента. Какого? Хм... Знаете, мне кажется, что те из вас, какие пусть не детально, но хотя бы абстрактно почувствовали, что из себя представляет моя фэнтезийная фантазия, почувствуют и это, не опираясь на пространные авторские пояснения. Виват вам, друзья мои, и рука на сердце.
Башт решительно протянул руку, и синий шёлк на плече Его Сиятельства смялся сильными пальцами. Карий взгляд доверчиво распахнулся. Лишив себя огня, он стал беззащитным, но проникновенным.
Лысый раритет воссиял своей раритетной столешницей, когда услышал, как до этого властный, несгибаемый голос чуточку виновато пророкотал:
- Если хочешь, можешь носить свою одежду, но у нас не все будут рады чужаку, а я не смогу находиться рядом неотлучно. Понимаешь?
Синева в ответ мгновенно потеплела и мягко влилась в распахнутый взгляд.
- Да, - кивнул Наг, протягивая вождю руку, - буду носить короткие штаны, - и поинтересовался, - А как мне к тебе обращаться?
- Ами бэй, - улыбнулся Вишту, и Лат выдохнул.
Рано утром Наг улетел в дикие леса, за которыми пестовала свои чёрные пески пустыня Гома.