Глава 3. Странная женщина

       На неё обратили внимания  все.  Появившись впервые,  стала предметом обсуждений  всех  старушек. Потому, что  пришла в церковь явно впервые.

       Во-первых, в  шляпе.  На предложенный  кружевной платочек вначале посмотрела  с недоумением, потом  как на ядовитую змею, а потом, оставив шляпу на скамейке  перед входом,  накинула на голову  свой тёмно-вишнёвый прозрачный  шарф.

       Во-вторых,  не знала обычного регламента – где брать свечи,  куда ставить,  нервно озиралась по сторонам, но за помощью не обращалась,  в разговор не вступала.

       Зато внимательно следила за  прихожанами  и старательно копировала их действия.  Но к батюшке так и не подошла, ни  исповедоваться, ни  причаститься.

       В- третьих,  её  элегантные наряды  сильно контрастировали  с  серенькой одеждой  остальных прихожан и поневоле приковывали  взгляды.  К тому же, дама всегда была сильно накрашена, что являлось отдельным предметом обсуждения.

       Москвичка,  тут же решила паства, но выяснять у неё что либо, никто так и не решился.   Ни её внешний вид, ни  поведение никак не располагали  к общению.

       Дама  объявилась в марте,  но посещала не все службы. Видимо работает,  хотя возраст  точно  ближе к пенсионному – даже профессиональный макияж не мог скрыть этого.

       И, самое интересное, служба её вообще мало интересовала.  Она  наблюдала за людьми.  Маленькие старушки  не удостаивались внимания вовсе, а вот женщин помоложе, особенно  высоких и статных она  подолгу тайком  разглядывала. 

       А за ней так же тайком наблюдал Михалыч.  Сначала просто  из любопытства,  а после  одного случая  уже  прицельно.  Уж больно интересным  показался ему этот случай.

       Снег  на погосте  сошёл,  затаившись лишь кое-где  в укромных уголках, куда не проникали солнечные лучи.   Территория  при этом  выглядела  очень непрезентабельно.

       Пожухлая трава и другая  сухая растительность на неухоженных могилках,  подёрнутые ледком лужи на тропках, поникшие поломанные снегом кусты,  сбитые ветрами-метелями  ветки деревьев. 

       Так вот,  дама  тогда,  сильно задержалась в  церкви, словно специально дождалась, пока все  прихожане разойдутся. Михалыч  же отправился  было докрашивать придел,  но  вспомнил, что  кисть  вытерлась почти до ручки.

       Пришлось   идти в канцелярию за новой, а уже у самых дверей  увидал яркое  движущееся пятно на унылом бело-сером фоне.  Обойдя колючий кустарник, Михалыч,  к своему удивлению, обнаружил   передвигающуюся среди могил даму. 

     - Куда ж тебя чёрт понёс? – Это сквозь зубы, а вслух: - « Эй, дамочка,  куда  вы  идёте?  Сыро тут  пока очень,  потонете! Через недельку-другую приходите, в самый раз будет».

       Ему показалось, что дама вздрогнула, но издалека мог и ошибиться.  Она резко обернулась,  заметила  его, но не удостоила ответом. Тем не менее,  постояв минуту,  топать по грязи передумала и повернула назад.
 
       Михалыч  снова чертыхнулся,  узрев на   светлой плитке  узкие чёрные следы, и потопал в придел.  Однако,  через день всё повторилось.  Но на этот раз  дама  оказалась предусмотрительней.

       Ещё на службе Михалыч заметил на ней резиновые сапожки. Модные, на небольшом каблучке.   И в этот раз  из виду её не выпускал.  Дама  снова задержалась,  не  пошла с толпой на выход.   А едва вышла из храма,  свернула налево. 

       Стараясь оставаться незамеченным, Михалыч следил  из  приделов,  перебегая от окна к окну.    А она  перебиралась от оградки к оградке, всматриваясь в  надписи на памятниках.  В руках ничего.  Точно,  не прибираться пришла, да и рано ещё.  Такое ощущение, что  ищет  кого-то.

       Михалыч  никогда не интересовался,  ведётся ли тут какой-то учёт. Но от огромных городских кладбищ, это отличалось сильно.  Ни проездов, ни рядов, ни участков.   Прямых линий нет вообще.

       Некоторые могилки  очень старые, заброшенные,  даже без оградок.  Уход за  ними  -  его обязанность.  Возле таких  захоронений  дама  задерживалась дольше, чем у остальных.  Видимо,  старалась читать выцветшие и выщербленные надписи.

       Может быть,  где-то тут покоятся  родные ей люди, и она надеется почтить их память?  Но  возле  совсем свежих могил дама вела себя ещё более странно. Она  внимательно осматривала … не осевшую   землю,  иногда снимая установленные шалашиком венки.  Потом ставила их обратно.

       Занималась  она этим почти до сумерек.  Несколько  раз уже.   Но такой  работы  здесь  много,  погост  огромный. И  каждый следующий раз  она безошибочно возвращалась к тому месту, где закончила   предыдущий  осмотр.   

       Как она его находила, Михалыч понять не мог.  В хитросплетении ходов  сам чёрт ногу сломает, не к ночи будь сказано.  Ищет, да. Это совершенно ясно.
Но почему не попросить   помощи, хотя бы у него? Ведь  прекрасно же видит, что он тут рабочий, вполне может  помочь. Или не подойти  к батюшке?

       Вообще, странная  женщина.  Поиски  ведёт  негласно, но при этом всегда ярко одета, а в руках нет даже веника, чтобы хоть как-то оправдать  своё поведение, если понадобится.

       Чувствуя, что его скоро разорвёт от любопытства,  Михалыч решил форсировать события.  Но, так уж получилось,  что всё произошло само-собой.

       В тот день он  уже не следил за ней, поскольку  сражался с котлованом,  стараясь  непременно закончить сегодня.  Оставалось только  разровнять   кучу  завозного грунта,  притрамбовать его и  раскидать  семена газонной травы, поскольку огромная  проплешина сильно портила вид.

       Возвращаясь  с  пакетом  семян,  Михалыч  заметил  даму  прямо возле   поляны. Она  внимательно рассматривала  расчерченную  граблями землю, а, заслышав шаги за спиной, резко обернулась.  В руке держала   сухую ветку, конец которой, сантиметров на двадцать,  испачкался в земле.

     - Что здесь произошло? – Голос оказался  низким, с хрипотцой,  словно в горле  вдруг пересохло. Может быть, просто испугалась?

     - Простите, не хотел вас напугать.  Отсюда старый пень убрали. 

     - А это? – Она указала веткой на  полосу  чёрной земли,  тянущейся прямо до склепа.  Небольшие следы и несколько дырок от ветки ясно говорили об интересе дамы именно к этому месту.
 
     - Тут корень толстый шёл. Пришлось слегка подкопать и выпиливать его частями,  чтоб стену не обрушил.  Сейчас вот травку  засею, и  будет  тут красивая полянка. – Похоже,  что в ней боролись сразу два чувства, и облегчения, и в тоже время, разочарования.

       Михалыч  стоял в метре от  дамы,  но откровенно разглядывать её  постеснялся.  Что-то говорило ему, что ещё успеется.

http://proza.ru/2024/11/26/907

26.11.2024