Пробовал играть в игры

Странно стала кружиться голова. Не признаки ли это инсульта? Успеха в играх
никакого!
Пробовал играть в шахматы, голова стала кружиться ещё сильнее. Стал смешно зевать фигуры, без которых играть до Победы невозможно. Стал писать текст, неважно какой.
Голова перестала кружиться. И текст не простой, думать же надо! Но в голове не кружилось ничего! Получается, что шахматы сложнее играть, чем быть писателем?

То-то, я всаомнил, как быстро умер Котов, кажется, гроссмейстер. Или только мастер спорта? Пришлось опять задуматься. В голову опять ударило сгустком крови!

Нет, думать не надо. Испортится здоровье так же быстро, как думать над ходом за белых. Котова стало жалко. В то время все жили не более семидесяти лет. Но Котов дожил только до шестидесяти двух или трёх лет. Ботвинник жил долго.

Видно, Ботвинник меньше думал над ходами. Или здоровья у Ботвинника было больше.
Кто же знает, кому сколько придётся жить? Я, вот перестал думать над ходами в шахматы, и голова снова стала чувствовать прелесть жизни. Видно, на старости лет я, на конец своей жизни нашёл то, что называется - я на своём коне? Писать. писать
без вреда для своего здоровья!

Как же я так удачно не умер до своих шестидесяти двух лет, как гроссмейстер Котов?
Итенно в шестьдесят два года я стремительно сбежал с лёгкой работы на пенсию.

Я тогда работал дворником. Мне повезло исправить здоровье за два года на должности сторожем в магазине, в котором нечего было украсть.

Люди стремились хотя бы что-нибудь продать. Приносили в магазин с утра какую-нибудь поклажу, раскладывали на полках, надеясь на приход покупателей. Если удавалось продать, то к ночи магазин можно было закрывать и идти спать домой.

В шахматы я в молодости играл до полного отупения. Потом опомнился. Понял, что все эти гроссмейстеры только изображали большой ум. Я тогда пошёл смотреть чемпионат шахмат в каком-то году. Мне стало смешно смотреть, как какой-то гроссмейстер думал над каждым ходом очень долго, и я стал достаточно громко подсказывать, куда этому гроссмейстеру ходить. В конце концов я не выдержал и сказал уже громко, что после пятого хода можно объявлять ничью. Забыл фамилию гроссмейсера, который меня уже окончательно громко отчитал за моё неприличное поведение.
Партия так и окончилась, как я предполагал. Бедный гроссмейстер, наверно, в первый раз на соревнованиях не устал играть эту партию.

Знаете, бывает такое состояние, когда всю шахматную доску шахматист не видит.
Такое состояние было у меня за несколько минут перед написанием этих строк.

Я, конечно, разумно прервал шахматный бой. А игрок на соревнованиях чрезвычайно напряжён, простого хода не видит, при этом, совершенно не предсказуемо совершает ошибку хода.

В общем, помог человеку сыграть партию не так мучаясь, как сегодня я час назад.

Голова не заболела и ладно. Пора обедать, тем более, уже четыре часа вечера. Очень рано в ноябре темнеет.

Ноябрь