Перевозчик-3

Перевозчик-3

Умные мысли приходят с опозданием. В моем случае, это аксиома! Но от этого не легче. Что им, этим самым мыслям, или хотя бы самой крохотной мыслишке, стоило возникнуть прежде, чем двери закрылись со зловещим шипением?! В общем, пора мне писать продолжение «Перевозчиков». Как знать, может, учитывая собственную активность пользования общественным транспортом, мне удастся по количеству сиквелов заткнуть за пояс самого Джейсона Стэтхема (или Стэйтема — кому как нравится). Историй в моей памяти много, к ним добавляются новые, и не всегда со знаком «минус» (просто хорошее быстрее забывается). Но в этот раз я снова включаю въедливую, местами меркантильную тётку, хотя излияний моих адресат, он же виновник, не услышит. Ибо, как было сказано выше, двери закрылись незадолго до появления здравой мысли.

Итак, еду я в столицу на пригородном автобусе, который (хвала Небесам!) уже пару лет как сменил распадающуюся на элементарные частицы маршрутку. Плата за проезд из точки отправления (пункт А) в точку прибытия (пункт С) составляет пока ещё 400 драмов (хотя понимаю, что такая лафа в свете последних транспортных реформ долго продолжаться не может). По пути следования автобус заезжает в пункт В, откуда до пункта С можно доехать за 300 драмов. Всё не так сложно, уверяю вас! Просто держите в уме два числа: 400 (то, что оплачиваю я), и 300 — сумма, за которую житель пункта В счастливо добирается до города. Салон автобуса заполняется пассажирами. Люди толкаются, кто-то громко здоровается, что-то обсуждают. Всё буднично и привычно. И пока ничто не предвещает.

Через переднюю дверь заходит женщина с внуком — мальчиком лет десяти. Извиняющимся тоном обращается к пассажирам: «Кто-нибудь выходит на…» — она озвучивает название остановки. Не совру, если скажу, что на упомянутой остановке выходит добрая половина автобуса. Но молчат все, кроме, естественно, меня. Машинально вскидывая руку — мышечная память, доставшаяся в наследство от школьного прошлого, —  я автоматически взваливаю на себя обязанности с неясными ещё последствиями. Женщина слёзно умоляет высадить внука на той самой остановке, где его будет встречать мама. Чего проще?! Садись, малыш — отодвигаюсь я к окну. Тут в нашу мирную беседу встревает водитель, пеняя бабушке на то, что с такими просьбами нужно обращаться к водителю. Она извиняется, потому что перевозчик всегда прав!

Дальше, как обычно говорят иллюзионисты, следите за руками. Женщина вручает водителю купюру, с которой он отсчитывает сдачу. Всё это происходит на моих глазах. Мелочь любящая бабушка запихивает внуку в карман курточки на конфеты-жвачки.

Долгая, тряская дорога по бездорожью ущелья. Подавляющая часть пассажиров, игнорируя красоты окружающего мира, уткнулась в телефоны. Каюсь, и я! Но исключительно в целях профилактики деменции — режусь в судоку экспертного уровня. Мальчишка рядом — то ли в стрелялки, то ли в машинки. Иногда поглядываю на дорогу. Въехали в город. Еще несколько минут, и наша остановка. Последний светофор.

«Мальчик, нам выходить!» — говорю я своему соседу.

И как только двери открываются, он первым выходит из автобуса. Я наседкой зорко высматриваю на остановке обещанную бабушкой мать — всё-таки несу негласную ответственность за чужого ребёнка — и вручаю водителю свои 400 драмов без сдачи. Вдруг он оборачивается и заявляет мне, что за парнишку недоплатили.

«Это не мой ребёнок! — опешила я. И зачем-то поинтересовалась: — Сколько?».

«Двести!» — не моргнув глазом ответил он.

Да ладно, думаю, с меня не убудет. Достала из кошелька недостающую сумму, расплатилась, вышла, всё еще беспокоясь, встретился ли мальчик со своей мамой. Двери автобуса закрылись со зловещим шипением.

Мальчик деловито шагал в сторону кондитерской лавки. На мой вопрос, где его мама, он отмахнулся: скоро будет.
Я пожала плечами и пошла своей дорогой, почему-то прокручивая в голове эпизод с двумястами драмами. Не жалко их, честное слово! Просто что-то напрягало. И тут перед глазами отчётливо встала картинка: бабушка на входе назвала пункт назначения, расплатилась с водителем крупной купюрой, положила внуку в карман сдачу мелочью — именно её маленький транжира сейчас спускал в кондитерской.

Не могла бабушка недоплатить! — осенило меня, когда взгляд мой упал на удалявшийся автобус.

Никогда не умела ходить в ногу. Ни в строю на физкультуре, ни с мужем под ручку. То же самое и с мыслями. То тороплюсь, то, чаще всего, не догоняю.