О нравственном законе и совести

                Истинным верующим, по сути, а не по крещению, является тот, кто поступает по совести.  Совесть – это внутренний нравственный закон, который Бог вложил в человека для различения добра и зла. Он объективен, беспристрастен и нелицеприятен. Он – внутренний судья и он же охранитель души.  Без него все на земле смешалось и пришло бы в полное расстройство и хаос. Без него не могли бы существовать ни государства, ни общества, ни человек.  А раз так, то в  основании бытия лежит нравственность. Следовать голосу совести или нет, –  зависит от свободного волеизъявления. Она может подсказать, что такое хорошо, а что – плохо, но избрать зло или добро зависит только от самого человека. Именно поэтому, одни Богом награждаются, а другие осуждаются, и не в силу закона судьбы, кармы, неизбежности  и так далее, а в силу свободного выбора между добром или злом. Вот почему, истоки всех религий (иудаизм, ислам, христианство) берут свое начало в человеке, как в высшем творении Бога и Его проявлении в этом мире. Поэтому нравственность или совесть – лежит в основе всех религиозных и философских учений. Но даже, если человек не принадлежит ни к одной из религий, то нравственный закон не перестает действовать, как заложенный от рождения Богом. И, кто живет по совести, тот истинно верующий, независимо от конфессиональной, национальной и родовой принадлежности. Поэтому Апостол Павел и говорит: "Когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон" (Рим.2:14). Вместе с тем, нравственный закон следует отличать от морали и обычаев, присущих конкретной социальной среде, то есть от норм поведения, принятых  в отдельном народе или племени. Поскольку, то, что нравственно у людей, может таковым не оказаться  у Бога. Например, для дикаря съесть сердце убитого в бою врага – не есть безнравственно, а признак доблести, а значит нравственно, поскольку это соответствует обычаем и закону племени, а для европейца – это верх безнравственности, поскольку противоречит законам цивилизованного общества и является каннибализмом. Такое отличие в понимании морали обусловлено тем, что нравственный закон понятием хорошего и плохого регулирует поведение человека по отношению к самому себе и через это –  к своему ближнему, и в этом смысле он не может быть безнравственным. Нравственность, то есть совесть, не принуждает, а предоставляет право выбора между добром и злом, раскрывая и то, и другое.               
                В основе закона любого государства, лежат обычаи и верования людей, преимущественно проживающих на его территории. Для стран, исповедующих ислам – это Коран и выработанные на его основы гражданское и уголовное законодательство Шариата. Для христианских государств источником права является обычаи, основанные на Евангельских заповедях, а для Израиля – Тора, Танах, Талмуд. Есть страны, населению которых чужд в равной степени как ислам с христианством, так  и иудаизм. Например, Китай, Япония, Индия. В основе нравственного сознания и обычаев их народов лежат национальные религиозно-философские учения – конфуцианство, буддизм, брахманизм и так далее. Однако, будучи цивилизованными, они включили в свое законодательство общепринятые нормы поведения, единые для всего человечества – не убей, не укради, не лжесвидетельствуй и так далее. Таким образом, мы видим, что источником нравственности и права для подавляющего большинства человечества являются Божественные откровения, отраженные в соответствующих религиозных учениях. Поэтому по своей нравственной сути Ислам, Иудаизм и Христианство мало чем отличаются, отражая единую волю Божию по отношению к ближнему.
                Для диких племен Амазонки и островов Океании, лишенных откровения свыше,  источником права и нравственного закона являются родовые обычаи предков, поскольку религиозное сознание у них развито на уровне язычества, а не монотеизма или Тритеизма. Всякое законодательство формируется на базе тех нравственных ценностей, которые присуще конкретному народу, поскольку закон не может быть безнравственным. Но, что характерно: и для диких племен, и для цивилизованных стран в основе их обычаев лежат религиозные верования в сверхъестественные и невидимые силы. Правда, актуализация этих верований происходит в разных формах – от многобожия и язычества до монотеизма и Тритеизма. Однако вернемся к нравственному закону. Мы выяснили, что понятия добра и зла, соотносятся с тем, что соответствует обычаям и верованиям конкретного народа или племени. Но поскольку все народы разные и обычаи у них такие же, то понятия морали, добра и зла тоже существенно отличаются. При  этом важно понимать, что Закон и мораль, кардинально отличаются друг от друга, хотя и взаимосвязаны между собой. Дело в том, что законы права направлены на принуждение человека к исполнению норм поведения, установленных в данном обществе, не оставляя ему выбора под страхом наказания. И поэтому, они могут быть безнравственными, поскольку, являясь плодом человеческого разума,  часто противоречат законам Божиим. Нравственный закон или совесть – установление Божие, а следовательно, стоит над законами человеческими. Она вне религиозной, социальной или национальной принадлежности. Именно это делает совесть универсальной нормой Божественного права и частью образа Божия. Ее главное предназначение –  уберечь человека от причинения зла ближнему, то есть обеспечить существование и выживание людей, объединенных в один народ или одну рода-племенную группу. Например, Закон Моисея и его жесткие нормы, предусматривающие смертную казнь за самые незначительные проступки, ставили своей целью защитить немногочисленный Израиль от поглощения языческими племенами и народами, и он распространялся только на богоизбранных израильтян. Поэтому обычаи иудаизма берут свое начало в Ветхозаветном законодательстве. Право иных стран предназначалось для защиты государственного строя и населения от влияние чуждых обычаев и учений. В любом случае, все они – служили конкретным национальным интересам, обеспечивающим выживание народа и государства. Мы выяснили, что совесть, как нравственный закон, заложена в каждом. Такова она должна быть и у любого дикаря, поскольку и он – творение Божие. В связи с этим возникает недоумение, как  с этим соотносятся некоторые племенные обычаи, совершенно чуждые божественной морали и нравственности. Например, совесть того  же дикаря, будет молчать, когда он начнет поедать сердце своего врага, но она немедленно восстанет и осудит, если он надумает украсть бумеранг у своего соплеменника. Этот вопрос разрешается следующим образом.
                Удерживая первых людей от зла по отношению к ближнему, Бог дал заповедь: "Око за око, зуб за зуб" (Исх.21:24). Этим устанавливался обычай кровной мести, чтобы под страхом наказания или мести со стороны родственников удержать человека от посягательства  на соплеменника, то есть обеспечить выживание рода.   Следовательно, действие совести напрямую зависит от обычаев и морально-нравственных ценностей конкретного народа или племени и направлено на выживание индивидуума в его социальной среде. Поэтому ритуальный каннибализм – благо для дикаря, но противоречит представлению о добре и зле цивилизованного человека. Но совесть и нравственный закон имеют своим источником Бога, и поэтому не могут отличаться в зависимости от моральных воззрений отдельной личности: не может же Бог признать каннибализм благом только потому, что для дикаря он соответствует  обычаем предков и воле духов, а значит является нравственным. Как же объяснить эти вековые и взаимоисключающие противоречия в моральном облике человечества. Для этого мы снова должны обратиться к учению преподобного Максима Исповедника о логосах и тропосах. Вкратце напомню его суть.
                Каждый человек и ангел относятся к разумным тварям, имеющих свое начало в Боге. В силу наличия разума только они являются Его индивидуальными «частицами», то есть каждого из них Господь знает как Самого Себя. А это значит, что Ему известно все, что разумная тварь сотворит, каковой будет, получив жизнь, и каковой окажется, закончив бытие. Как частицы Бога – они все воплощение блага и добра. Но, возникнув, каждая тварь, начинает существовать строго индивидуальным способом. Этот способ называется «тропосом» или формой, в которой человек или ангел существуют, пока живут. Сколько людей и ангелов – столько же и тропосов. Поэтому логос (идея, мысль, начало) у них Божественный, а вот способ существования у каждого свой. Он зависит от свободного выбора между добром и злом. Ангелы свой выбор уже сделали и более его не будет. Это обусловлено тем, что у ангелов нет души. Следовательно, они более просты по своей природе, чем человек, а значит не подвержены тем же соблазнам и искушениям, что и мы. Живущим на земле, выбор между добром и злом приходиться делать от рождения, то есть с первым проявлением ментальности, необходимой для оценки блага в личном понимании. Поэтому каждый выбирает свой путь сам – к Богу или в противоположную сторону. И такой выбор для конкретного индивидуума – есть благо, вне зависимости от того, каковым он является на самом деле, поскольку никто в здравом уме себе зло не выбирает. Господь заведомо знает кто и что выберет, и поэтому строит Свой Промысел о мире и человеке, исходя из будущего поведения еще не рожденной твари. Применительно к нашей теме морали и нравственности дикаря и современного человека это означает следующее. Аборигены-каннибалы, например, также являются воплощением Божественного логоса и тоже являются «частицами» Бога, но в виде идеи (сущности) человеческого естества, а не в силу свободного выбора. Лишенные знаний о своей природе и Причине [Боге] всего сущего, они находятся во власти дьявола, который их стремление к познанию мира перенаправил на себя через внушение служить темным силам и божествам. Будучи духовно ослепшими, они искренне верят, что поклоняются и исполняют волю духов, от которых зависит их бытие, и которые о них заботятся. Подменив заложенное в душе дикаря влечение к Богу на стремление к себе, сатана исказил и духовную природу разумной твари. Первозданный нравственный закон уступил место закону бесовскому, суть которого в подмене понятий добра и зла: зло объявлялось благом, а благо – злом. Вслед за извращением закона исказилась до неузнаваемости и совесть этих несчастных: плохое она одобряла, а злое – осуждала. Поэтому поедание печени, сердца и ушей поверженного врага она одобряла, как исполнение воли духов и обычаев предков, а проявление любви и сострадания к нему осуждала как преступление против законов племени и оскорбление языческого божества. Перед Воплощением Спасителя в этом состояние «дикаря» пребывало все человечество, за исключением немногих иудеев. Вывести людей из дьявольского плена и обольщения, вернуть их к нравственному закону и Богом данной совести было главной задачей Христа. Святые отцы учат, что одним из признаков конца света является проповедь  Евангелие по всему миру, когда не останется никого, не знающего Бога и о Боге. На Всеобщий Суд Христов должен прийти человек ведающий о Христе и Его заповедях, ибо суть этого суда в обличении совестью постыдных дел каждого. Но если дикарь ничего не знал о Творце, то и совесть его обличить не сможет, а значит и Суд станет невозможным. Вот ради этого всеобщего познания Евангелие каждым живущим Бог и продлевает дни нашего мира. Те, кто умерли, начиная от Адама и Евы, узнали о Христе после Его сошествия во ад. Душа каждого из аборигенов, который умрет, не дождавшись проповеди Спасителя, узнает о Нем на своем частном суде, и будет дожидаться окончательного приговора в местах, соответствующих ее делам при жизни. И здесь критерием суда будет не количество съеденных ушей, а отношение к соплеменнику. Бог судит за любовь и нелюбовь к ближнему. Но понимание «ближнего» для диких племен и цивилизованного общества совершенно разные. Для аборигена близкий – это член его племени, а для европейца – любой человек как творение Божие.
                С приходом Христа, на смену заповедям Закона пришли заповеди Блаженства, которые своей задачей ставят не причинение зла не только  ближнему, но и врагу; и более того, – они повелевают любить его, чего ранее человечество не знало. (Мф.5:38;44). К сожалению, состояние «дикаря» так до конца и не изжито в сознании самых современных и цивилизованных обществ. Их совесть, зачастую, действует в парадигме аборигена-каннибала: сожрать живьем врага – благо, проявить к нему милосердие – зло для своего племени, то есть, – конкретного общества, страны, народа. Это наглядно подтверждается примерами мировой истории от татаро-монгольского нашествия и конкистадоров Кортеса до фашистской Германии, современного Израиля и Америки, заливающих напалмом своих врагов. Общенациональная совесть этих государств считает благом пожирать врагов и злом – миловать их.  И, если людоедство дикарей вызвано незнанием Бога и далее своего племени не распространялось, то «людоедство» цивилизованных стран вышло далеко за рамки их границ, и, что самое страшное, – цинично прикрывается именем Божиим. Такой же «дикарь» живет в сердце каждого человека. Только одни сумели его обуздать и просветить Евангелием, через веру, добродетели и богопознание, а другие разбудили его в сердце страстями и вожделениями, чем дали полную свободу действий. И этот личный «каннибал» будет первым обличителем души на Суде Христовом.