В эпоху бурь и потрясений. Прокурор К. Я. Румянцев

                Редактор 19 фев. 2025 г.

      Константин  Яковлевич  Румянцев с мрачного 1935-го по грозовой 1941-й год  состоял  заместителем и прокурором Сталинградской области.
      Давайте перенесёмся в начало XX века,   полного драматических событий, выпавших на долю России. Для Румянцева это было время неутомимого стремления вперёд. Его молодое поколение. конечно не все,  было увлечено великой идеей коммунизма, открывавшей перед ними заманчивые горизонты.
        О том, как закалялась его жизнь, мы узнаем из автобиографии, написанной им в 1941 году в северном Новосибирске.  Этот документ обнаружен мною в  одноименном архиве. Я лишь   немного изменил  его литературный стиль, чтобы сделать  более понятным, стараясь     сохранить историческую атмосферу тех лет.
     Вот что описывает он.
     «Родился я в г. Ярославле в 1901 году. С 11 лет до 1917 года работал учеником в сапожно-заготовительном предприятии Мухина и товарно-промышленной фирме Пастухова в железно-скобяном и инструментальном отделах.
        Затем самовольно уехал в г. Москву, где находился беспризорником. Исправившись под влиянием родителей, с 1918 г. июля месяца поступил в г. Ярославле на железную дорогу, в качестве сверловщика.
       Там работал до вступления добровольно в 35-й батальон войск ВЧК при Ярославской Губернской чрезвычайной комиссии. В 1919 году в партийную неделю вступил членом РКП(б), был принят военной организацией и утвержден 1-м горрайкомом г. Ярославля».

      Наша справка.  Осенью того года по решению VIII съезда РКП(б) по стране  пронеслась партийная неделя - с целью  привлечь в ряды партии как можно больше рабочих и крестьян. 

Шла жестокая гражданская война и нахрапистая иностранная интервенции, которые сопровождались   значительными потерями  среди красноармейцев. Ярославская  губерния заняла второе место по количеству  привлеченных участников партии. 
        В те  годы Константин Румянцев, 19-и лет от роду,    стал членом партии. Так начался его  напористый  жизненный путь, в  котором  появляются правовые наклонности.

       «С 1920 по 1922 год я служил агентом особого отдела Ярославского Губчека, начальником военной цензуры при Ярославской губернии, первый сводный Московский батальон.
        И наконец, фронт - Украина, и там 74-я бригада, 222 полк, где я начальник упродполка.
         На фронте был тяжело ранен в ногу. Пролежал шесть месяцев в военном госпитале местечко Кассары Киевской губернии. Впоследствии лечился в военном госпитале в Ярославле, где проходил партийную проверку и обмен партбилета.
        В 1922 году получил протез ноги. Оправившись от болезни, работал в столовой Губсобеса и финагентом Губфо.
        В следующем году по решению Ярославского Губкома направлен на Ярославские юридические областные курсы. Окончил их в 1924 году и стал нарсудьей 6-го участка Ростовского уезда.
      На этой должности проработал два года. Затем по рекомендации Ростовского уездного комитета партии был направлен в Ростовский уезд  помощником прокурора и прокурором до 1928 года.
        В армии и в должности судьи и прокурора занимался партийно-массовой деятельностью. С 1925 по 1928 год входил в состав ревкомиссии уездного комитета ВКП(б) и  участвовал в уездных съездах Советов. В 1926 году являлся председателем городского избиркома и был приглашён во ВЦИК для доклада о работе избирательной комиссии.
         С 1928 по 1930 год, по решению Ярославского окружкома ВКП(б), работал помощником окружного прокурора, а затем некоторое время занимал должность заместителя.

         Очередную проверку проходил в Ярославле на общем собрании рабочих железнодорожного мастерских. Здесь меня хорошо знали, так как я работал на железной дороге и проходил военную службу. Также были знакомы с моей семьёй.
        В 1930 году был назначен помощником областного прокурора. Затем повысили до старшего помощника прокурора по надзору за органами ОГПУ, где проработал до 1934 года.
           Работая в облпрокуратуре поместил в стенной газете статью с критикой председателя облсуда Волкова и бывшего облпрокурора Драгунского за небрежное отношение к кадрам (за короткий период было уволено неосновательно шесть сотрудников), в т.ч. и членов ВКП(б).
      Драгунский расценил заметку, (а он  состоял в президиума контрольной комиссии), как подрыв его авторитета и поставил вопрос перед контрольной комиссией Сталинского райкома о вынесении мне взыскания. За это я получил выговор, который впоследствии был как неосновательный снят.
     По решению Ивановского обкома ВКП(б)  я с 1934 года был направлен на учебу на высшие юридические курсы в г. Москву, где и прошел тщательную чистку-проверку».
         Уже в то время Румянцев проявлял сильный характер и не боялся высказывать собственное мнение,  противоречил   начальству. Эта черта стала  его отличительной особенностью и привела к  драматическим событиям. 
       При этом   в автобиографии  он  не скрывает допущенные ошибки.
        Так, пишет. «В 1935 году мною была допущена ошибка по делу Молчанова. При докладе помощником прокурора Гусинским я не проверив дела, подписал изготовленное им постановление. В нем он отвергал доказанность контрреволюционной агитации подследственного Молчанова, устанавливая лишь наличие мошенничества с получением партийных билетов - статья 169 часть 2 УК.
        О моей ошибке поставили вопрос в низовой партийной организации. Я признал ее и сделал выводы о поднятии большевистской бдительности.  Промашка мною была исправлена до рассмотрения дела в суде. Обвиняемого Молчанова я предал суду за контрреволюционную агитацию и за обман партии при получении партийного билета. Наложенное взыскание с меня снято.
       В других партиях не состоял и в оппозициях не участвовал.
       В 1937- 1940 годах я избирался делегатом районных, городских и областных партийных конференций. Уже третий год являюсь членом пленума обкома ВКП(б). Кроме того,  был избран депутатом областного и городского советов депутатов трудящихся.
      В 1936 году закончил курс переподготовки.

        После чего прокурор Союза ССР направил меня в Сталинградский край заместителем крайпрокурора по спецделам, по надзору за органами УГБ, (входящее в Главное Управление Госбезопасности НКВД - автор Н.Б.).
       Будучи заместителем областного прокурора, также исполнял его обязанности и на протяжении длительного времени занимал должность помощника военного прокурора Северо-Кавказского военного округа".
         В 1939 году К.Я. Румянцева  повысили в должности и он занял пост прокурора Сталинградской области. Однако в своей официальной биографии он не упоминает, а, возможно, и намеренно скрывает, что  входил в состав печально известной сталинградской «тройки»НКВД. Эту информацию я получил из архивных документов.

           Мрак репрессий...

       Служба Румянцева была неразрывно связана с работой НКВД — Народного комиссариата внутренних дел СССР. Следует отметить, что после убийства С.М. Кирова эти органы стали активно развиваться, и к концу 1936 года их деятельность начала выходить из-под контроля прокуратуры.
         В 1937–1938 годах, по указанию Сталина, высшие партийные власти, опираясь на силовые  структуры НКВД, начали проводить так называемый «большой террор». Это были масштабные операции по устранению или изоляции в лагерях ГУЛАГа людей, которых считали врагами советской власти. В то время Румянцев работал в Сталинградской прокуратуре.
         В  Сталинградской области оставил черный след начальник Управления НКВД А.М. Минаев-Цикановский, так же известный как Шая Мошкович Цикановский.
        Занимая эту должность с июля 1936 года по апрель 1937 года, он "прославился" высокими показателями по арестам «врагов народа». Впоследствии был привлечен к уголовной ответственности за содеянные злодеяния.  25 февраля 1939 года Военная коллегия Верховного суда СССР  приговорила его к высшей мере наказания. В тот же день приговор приведён в исполнение. Впоследствии Коллегия по делам военнослужащих Верховного суда РФ  пришла к выводу, что он не подлежит реабилитации.

         В  то время были созданы «Тройки» НКВД, как мощный орган внесудебной политической расправы. На местах тройку возглавлял  руководитель НКВД или его заместитель. В ее состав входили представители партийных органов, прокуратуры и суда.

        Сталинградская тройка состояла из М.Г. Раева - начальника УНКВД, Б.А. Семенова - первого секретаря обкома, И.С. Виноградова - второго секретаря обкома и К.Я. Румянцева - прокурора области.
         Как нередко бывает в жизни и политике, где не всё можно предусмотреть, произошёл трагический парадокс. Преступники высокого ранга, пытаясь скрыть свои массовые злодеяния, начали устранять исполнителей более низкого ранга. Впоследствии многие участники «троек» сами были арестованы и расстреляны по приговорам судов. Некоторые были осуждены справедливо, другие — нет.
       Подобная участь постигла и начальника УНКВД Сталинградской области М.Г. Раева. В ноябре 1938 года его арестовали, хотя он был депутатом Верховного Совета СССР и наркомом внутренних дел Азербайджанской ССР, и входил в состав особых троек НКВД СССР. В 1939 году Военная коллегия Верховного Суда СССР приговорила его к высшей мере наказания и лишила орденов. Только в 1996 году Главная военная прокуратура реабилитировала Раева.
       В сентябре 1937 года был арестован член тройки Б.А. Семёнов. Вскоре его расстреляли, а в 1956 году посмертно реабилитировали.   
          Какова же судьба прокурора области Румянцева? Удивительно, но избежал печальной участи, его не тронули -  и это настоящее чудо.

          В те годы даже опытные служители закона находились в постоянной опасности.
        Многие прокуроры пытались противостоять массовым арестам, незаконным задержаниям и фальсификации уголовных дел, которые активно   фабриковались следственными органами НКВД.  Однако с ними не церемонились. Они, по "дутым" обвинениям, сами стали жертвами под маховиком репрессий.
         Пули не минули прокуроров.  Вдумаемся: к концу 1937 года из 44 прокуроров республик, краев и областей 23 человека были приговорены к высшей мере наказания.   Таким образом была  отстрелена почти половина опытных сотрудников.
            Еще половину районных прокуроров и следователей, самостоятельных и уверенных в себе, сняли с работы, исключили из партии,  выслали в лагеря на длительные сроки, иные   пошли под расстрел. Находили и расправлялись даже с покинувшими эти должности. Позже почти все они были реабилитированы, но это произошло слишком поздно.
       
           Добавим, что репрессии обрушились и на старую гвардию ЧК.   Сотни и сотни опытных чекистов, стоящих на страже государственной безопасности в системе ГУГБ НКВД, в результате "чисток", проводившихся под руководством наркомов НКВД Ягоды, Ежова и Берии, были изгнаны, другие отконвоированы в лагеря или расстреляны как «предатели».
           Дочистились до того, что в  резидентурах некоторых зарубежных стран не осталось ни одного  законспирированного разведчика из СССР. И это происходило накануне войны с Германией, о начале которой предупреждали советские агенты,  в том числе Рихард Зорге.
       Горько  осознавать это, читая  документальное повествование историка Службы внешней разведки Н. Долгополова "Легендарные разведчики". Этот трёхтомник содержит как трагические, так и героические истории.
 
        В итоге, руководители НКВД Ягода, Ежов и Берия были приговорены судом к высшей мере наказания за свою деятельность. В настоящее время они признаны не подлежащими реабилитации.
       Председатель КГБ СССР В.А. Крючков  огласил статистику политических репрессий за 1930—1953 гг. Это ужасные цифры самоубийства  советского народа. Всего  было осуждено 3 млн. 778 тысяч человек, из них 786 098 приговорены к расстрелу.

       Возможно, Румянцев   не осознавал вполне, как ему удалось избежать репрессий. Вероятно, как и  другие,  сумел приспособиться к меняющимся политическим условиям. 

        В своей автобиографии  он почти не пишет о конкретной работе в  Сталинградской области. Почему?   Ведь он проработал здесь  несколько лет до января   1941 года.
         Руководил областным аппаратом, который размещался в центре Сталинграда на улице Ленина, в доме 19.  В общей сложности в его подчинении   действовало 326 человек. К сожалению,  не возможно  предоставить   описание его   как руководителя, так как в   войну часть архивов областной прокуратуры была уничтожена.

         Однако из толщи лет всплывает документ, который иллюстрирует атмосферу всеобщего недоверия тех лет. Она пропитывала общество,  захватывая и школьников. Партия, обладавшая абсолютной властью, использовала для этого органы прокуратуры.
         Речь идет о спецдонесении К.Я. Румянцева «об антисоветских выступлениях среди учащихся 7-го класса» от 26 апреля 1940 года.
      Это оригинал, орфография сохранена.
«                Рассекречено
      Секретно            
 ПРОКУРОР СССР               
 ПРОКУРОРУ РСФСР

                Спецдонесение
       В Облпрокуратуру сообщил прокурор Черноярского р-на об антисоветских выступлениях среди учащихся 7 класса Грачевской школы:   
         Ученик ГОРМЫКИН В.  Производит разрисовки каррикатур на портретах вождей ВКП/ б/, учащихся обзывает Гитлером и т.д.   
        Ученик ГРАЧЕВ С. проводит к/революционную агитацию, заявляя, что женщина у нас раба, что колхоз является рабством для женщин, по адресу Красной Армии о том, что финны красноармейцев забросали пулями, а красноармейцы финнов лепешками, что весь хлеб отвозится заграницу.
        Ученик СОКОЛОВ А. высказывается по адресу нашей социалистической промышленности, заявляя, что все то, что производит наша промышленность никуда не годно.
        Кроме того ими проводится агитация среди учащихся младших классов, что учиться теперь нельзя, потому что при Советской власти плохо жить, хлеба нет, учителей нехватает, тетрадей и учебников нет и т.д.      Кроме этого среди учащихся проповедывают религиозные взгляды.
        Материал для расследования передан райпрокурором начальнику РО НКВД.
        Нами информирован Обком ВКП/б/
       Прокурор Сталинградской области
              (Румянцев)
отп.  3 экз. 26/ IV – 40 г.»
         Так на одном листе бумаги проявились   негативные черты  той эпохи. 
       Румянцев в своей автобиографии о семье  сообщал следующее.
        «Из моих родственников репрессированных, пребывающих за границей и связей с заграницей, нет.
Справка о семейном положении. Женат, жена член партии с 1931 года, работает народным судьей в горы. Новосибирске. Имею 3-х детей. На нашем иждивении престарелые родители мои и жены.
2 апреля 1941 года
г. Новосибирск                Подпись Румянцев».
       На этом  автобиография  его заканчивается.

      После службы в Сталинградской области Румянцев  получил назначение на должность прокурора Новосибирской области. Это  было 16 января 1941 года.

         Мы продолжим его суровую историю, опираясь на найденные документы.
      Зима выдалась   морозной.  В холодных стенах здания областной прокуратуры ещё не исчез образ бывшего руководителя Игната Баркова, который покончил с собой.
        Барков  состоял членом тройки Новосибирского НКВД.  Будучи арестованным якобы за антисоветскую деятельность,  столкнулся с жестокими «конвейерными допросами»  местных сотрудников НКВД. Они   не давали ему отдыха ни днём, ни ночью, выбивая показания.
          Не выдержав мучений от бессонницы и голода, прокурор области совершил отчаянный поступок — выпрыгнул из окна здания НКВД, расположенного на четвёртом этаже.  При   падении  получил смертельные травмы и скончался. 16 апреля 1956 года его посмертно оправдали.
         «Что было, то прошло, а нам работать с новым руководителем Румянцевым», —  сжимали губы поседевшие сотрудники, уцелевшие  от репрессий.
            По указанию Румянцева прокуроры  на заводах и предприятиях взяли под жесткий контроль исполнение постановления Государственного Комитета Обороны о военных заказах и мобилизации материальных ресурсов.  Требовалось обеспечивать  режим секретности при  выпуске военной продукции.
        Он нацеливал их внимание на укрепление трудовой дисциплины, пресечение дезертирства и паники среди населения. Его заместитель А.И. Плаксин с оперативной группой из 25 человек контролировал выпуск боеприпасов   для фронта.  В дальнейшем Плаксин  станет   первым заместителем прокурора Волгоградской области, и мы  расскажем о  нем. 
       Прокуратура проводила проверки на предприятиях оборонного комплекса и угольной промышленности.  Особое внимание уделялось размещению 500 тысяч эвакуированных граждан, обеспечению их питанием, медицинской помощью  и трудоустройством. По результатам принимались строгие меры,  вплоть до привлечения должностных лиц к уголовной ответственности.
       По воспоминаниям ветеранов, Константин Яковлевич был строгим и сдержанным. Он производил впечатление человека старше своих лет. Принимал   в кабинете, сидя за большим столом, покрытым зелёным сукном. Внимательно выслушивал доклады, а его   глаза, скрытые под густыми бровями, смотрели без тени улыбки.
        Хотя   он производил впечатление холодного и замкнутого человека,  но был    отзывчивым. Видел людей насквозь.  Он не боялся открыто выступать в защиту районных прокуроров перед могущественным Обкомом ВКП(б), когда партийные органы незаслуженно наказывали их или  лишали должностей из-за незначительных просчётов. Прилагал все усилия, чтобы помочь им вернуться к работе и поддержать их семьи.
         Румянцев требовал четко надзирать за соблюдением законов о пособиях членам семей военнослужащих. 26 июня 1941 года подписал приказ о неотложном рассмотрении жалоб красноармейцев.
        Давайте вернёмся в  наше время, словно продолжающее события тех  лет. Президент России Владимир Путин поручил прокуратуре оперативно реагировать на жалобы участников специальной военной операции, уделяя особое внимание защите прав и льгот военнослужащих. И сегодня сотрудники на местах пресекает факты невыплат денежных средств военнослужащим, и иные нарушения прав участников СВО, членов их семей и близких родственников.   
         Новосибирские коллеги Константина Яковлевича подчеркивали, что он обладал высокой профессиональной эрудицией.  Несмотря на то, что окончил всего три класса начальной школы и юридические курсы.
       Как же сложилась дальше жизнь этого   сильного духом человека,   который, несмотря на протез ноги, смог преодолеть множество трудностей?
       Константин Яковлевич   работал в сибирском крае вплоть до победного 1945 года.
        После войны, когда  идеалы коммунизма в мире не стали столь популярны,  перед страной встала первоочередная  задача о  возрождении  из руин и пепла.   В  неокрепших национальных республиках  требовалось  укрепление правопорядка.
           Румянцев получил повышение и занял пост прокурора в недавно сформированной Казахской ССР. 
           15 ноября 1950 года   Генеральный прокурор  СССР  назначил Константина Яковлевича  прокурором Саратовской области.
         Саратовская организация ветеранов органов прокуратуры поделилась о нем интересными  воспоминаниями.
          «Участник Великой Отечественной войны,  инвалид, имел государственные награды, но из-за скромности их не носил. Имел протез левой ноги, ходил с тростью… По свидетельству ветерана органов прокуратуры Кучерова Дмитрия Алексеевича (1920 г. рождения), который работал при шести прокурорах области, Румянцев К.Я., по его мнению, был одним из лучших.
          Константин Яковлевич был строгим, но справедливым руководителем, пользовавшимся огромным авторитетом среди прокурорских работников и граждан.
          Чтобы не отрывать сотрудников от работы, часто ходил по кабинетам, беседовал с подчиненными, выяснял и решал сразу их проблемы, разговаривал с ними на равных и учитывал их мнение.
    Не любил подхалимов и разгильдяев, он их гнал из прокуратуры. Был профессионалом, знал истинное положение дел во всех отраслях прокурорской деятельности. Скромный и немногословный, при выступлениях говорил только по делу. В решении служебных вопросов был принципиален.
      Обкому КПСС не подчинялся и в связи с этим на него стали оказывать “давление” 1-й и 2-й секретари обкома. Они стали добиваться снятия неугодного им прокурора или перевода его “подальше” от Саратовской области и это им в конце концов удалось.
      В июле 1955 года Румянцев К.Я. приказом Генерального прокурора СССР был переведён на работу в Прокуратуру РСФСР, не доработав конституционный срок полномочий. Фактически он был понижен в должности и лишился самостоятельности.
      Он вписал заметный след в историю прокуратуры Саратовской области и оставил о себе добрую память».
     Как же сложна и многогранна жизнь человека! Однако с уверенностью можно сказать, что Константин Яковлевич Румянцев,  занимая в сложные времена различные  государственные должности в крупных регионах страны, внёс немалый вклад в  укрепление законности и правопорядка.
            Мне долго не  удавалось выяснить, где  и когда закончилась его удивительная жизнь.
       Загадка разрешилась самым неожиданным образом. В поле моего зрения попало издание «Саратовский репортёр». В нем 2 августа 2024 года в статье  «Прокуроры забыли о прокуроре»   была  размещена фотография покосившегося памятника и редакция выражала свою озабоченность.
        «Так сегодня выглядит памятник на Воскресенском кладбище К.Я. Румянцеву. С 1950 по 1955 годы он работал прокурором Саратовской области. Родственники К.Я. Румянцева пытались просить помощи в ремонте памятника, но не смогли найти общий язык с прокуратурой Саратовской области: их не услышали. Да, время многое стирает, но только не память».
          Из надписи на памятнике  видно, что Константин Яковлевич и его супруга Зинаида Фёдоровна, (тоже юрист), закончили  жизненный путь в этом красивом волжском городе.И   здесь они вместе.
           Константина Яковлевича не стало 23 сентября 1967 года. А через одиннадцать лет ушла из жизни его верная супруга.
          Вклад К.Я.Румянцева в развитие Родины  высоко оценен.  Он   удостоен ордена Трудового Красного Знамени, двух орденов Красной Звезды и медали «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.»
       Пережив  выпавшие на их долю испытания, я  с  интересом увидел фотографию этой замечательной семейной пары  в 1964 году.  Этот снимок  помещен в  солидном  труде «Прокуратура Волгоградской области: истоки, история, современность».
     Мы воскрешаем в памяти образ четы Румянцевых, и это не просто красивые слова. Пусть они останутся в наших сердцах такими же счастливыми и близкими, какими были в те далёкие времена.

    на фото К.Я. Румянцев
 

    Чекист — первоначально сотрудник ЧК, далее её организаций-правопреемников, то есть сотрудник органов государственной безопасности:
органов ГПУ, ОГПУ, НКВД, МГБ, КГБ, ФСБ, ФСО, СВР, СБУ на Украине и КНБ в Казахстане и др.