Год 1993-й, октябрь

Об октябрьских событиях в Москве написано и сказано так много, что нет нужды тратить на это ни время, ни место, тем более что непосредственным их участником я не был, да и свои местные события, слишком уступая по масштабу, не уступали иногда по драматизму. Хотя и после октября въезжать в Москву на автомобиле и видеть наспех сооружённые из бетонных блоков посты и бронетехнику возле них было как-то непривычно, да и необычно для мирного в общем-то времени. 
Но начался октябрь – и тоже закономерно с продолжения кадровых ротаций.
К работе заместителя по строительству, оставшегося от прежнего состава администрации, я присматривался всё это время. Он, вроде бы, мало находился в кабинете, всё больше по объектам, суетился много и готов был подробно рассказывать обо всём. Правда, дела шли ни шатко, ни валко, но так было не только у нас, а и у соседей, что я знал из общения с коллегами. Не говоря уже о том, что ситуацию с кадрами у нас в районе усугубляла граница. Хотя в чём-то она и помогала, обеспечивая дополнительный объем строительно-монтажных работ. Финансирование, увы, шло из рук вон плохо, поскольку денег не хватало и в области, и в федерации на самые неотложные нужды. Но было что-то ещё в его поведении, что настораживало. Кстати, в том злополучном вопросе об оплате нулевого цикла на Вышгородецкой школе, он также, как и начальник управления образования, и председатель районного Совета, считал, что можно и нужно нарушить финансовую дисциплину. Вопрос решило то, что, как в той известной поговорке, «фраера сгубила жадность». Приехав в очередной раз по делам в отдел капитального строительства Администрации области, я был озадачен его начальником. Вопрос касался строительства пограничного городка.
- Твой зам за твоей спиной ведёт двойную игру, и это может бросить тень на тебя: он так активно, почти настойчиво лоббирует интересы одной латвийской фирмы, что это становится подозрительным.
Поскольку вменить это в вину было бездоказательным, предстояло найти другой вариант избавиться от случайного человека в команде. Пришлось прибегнуть к способу, который известен опытным руководителям, но для реализации которого необходимо, чтобы табель учета рабочего времени в организации вёл надёжный человек. В моём случае с этим проблем не было – табель вела помощник. И буквально через пару дней я пригласил зама в кабинет, показал докладную записку помощника и предложил на выбор: либо увольнение по статье за прогул без уважительной причины, либо по собственному желанию. Не знаю, догадался ли он об истинных причинах, но поступил благоразумно и написал заявление.
Расставание прошло тем более легко, что его обязанности плавно перешли к начальнику отдела капитального строительства и она куда более толково, чем он, выстроила отношения с подрядчиками. В итоге в рамках тех средств, которые выделяла на эти цели область и федерация, мы стали почти всегда идти на объектах с опережением графика.
***
Инициативу на этот раз проявил коллега из соседнего, Балвского, района Латвии. Он поехал в Псков, встретился с руководством Администрации области, нашёл там понимание и поддержку и со своей стороны организовал проведение первого в своём роде мероприятия по приграничному сотрудничеству, в котором приняли участие руководители всех приграничных районов с обеих сторон. Сама встреча проходила в Алуксне и, что важно, Псковскую область, а значит органы государственной власти, на ней представлял первый заместитель Туманова Звонков. Что не менее важно отметить – из Риги на этой встрече не было никого. Как и следовало ожидать, коллеги из районов по обеим сторонам границы высказывали сходные пожелания и предложения. Итогом обсуждения стало подписанное соглашение о развитии приграничного сотрудничества. К сожалению, реализовать удастся только отдельные его пункты – всё остальное упрётся опять же в позицию латвийского руководства.
***
Во всём мире одинаково признана основополагающая триада признаков возможности местного самоуправления: территория, население и бюджет. В советской системе местного самоуправления в таких маленьких сельских районах, как наш, формулу чуть изменили. И в таких райцентрах депутатов избирали, органы местного самоуправления формировали, а вместо бюджета они довольствовались сметой расходов. Да и вообще горсоветы выступали в роли филиала райисполкома, кстати, очень удобного для него, а, особенно, для райкома партии. Горсовет, его исполком и председатель особенно были чем-то вроде громоотвода для районной власти. Она же о проблемах райцентра знала не понаслышке, решала их в меру бюджетных возможностей, но всё острие проблем смещала этажом ниже, сюда же переводила и стрелки возмущения горожан, которые всегда были активнее сельского населения. И в трудных ситуациях район, вроде как, выступал в роли спасителя, благодетеля, ну и, конечно, последней инстанции, которая всегда на стороне жителей, опять же как бы.
С городского Совета я и начал, тем более что с недавних последних выборов он как-то вообще отошёл на второй план на фоне других, более очевидных и более существенных проблем. Своим распоряжением я прекратил полномочия депутатов городского Совета, распустил его состав и в довершение всего вообще ликвидировал горсовет как структуру, передав его функции Администрации района. Курировать городские вопросы поручил первому заму, чем он, впрочем, всегда и занимался, а ещё в администрации появился отдел, который теперь должен был взять на себя роль всё того же громоотвода.
С районным Советом дело обстояло сложнее. Он существовал реально и той самой триаде соответствовал полностью. И его председатель полагал, что именно он главная фигура в районе, а с главой администрации, должность которого, к слову сказать, начиная с 1991 года, стала государственной, просто вынужден считаться. Хотя для пользы дела было бы лучше конструктивно взаимодействовать на благо жителей. Где-то у коллег так и происходило, но это являлось скорее исключением из правил, поскольку в большинстве своём на должностях председателей остались старые партийные кадры, а у них, к сожалению, на первый план выступал свой интерес. Да и слова из песни, как говорится, не выкинешь: и население, и руководители организаций всех форм собственности первым лицом в районе однозначно считали главу администрации. А некоей альтернативой упразднённому два года назад райкому партии Совет не являлся – уж слишком велика была разница в возможностях, не в статусе даже.
Я ещё раз внимательно перечитал действовавший тогда закон об организации местного самоуправления именно под таким углом зрения и зацепку всё-таки нашёл.  Это был малый Совет. Он действовал как промежуточный орган между сессиями и именно ему принадлежало право созыва сессий. И закон предусматривал вариант, при котором, если малый Совет не собирался раз, другой, третий, то весь Совет мог быть распущен. Думаю, что законодатели прописали эту норму просто как дань демократии, заранее предполагая, что такое не может быть просто потому, что не может быть никогда в нашей стране. Это выглядело, как реальный шанс и я решил им воспользоваться.
Посмотрев теперь уже с этой точки зрения на состав малого Совета, выбрал фамилии тех депутатов, кто, пусть и не будучи в моём прямом подчинении, мог поддержать меня в этом, если не революционном, то несколько авантюрном намерении. Поговорив с каждым из них наедине, условились, что они ни при каких обстоятельствах не придут на заседания Совета. Просто с работы на заседание ушли, а до него так и не дошли. С моей стороны была гарантия, что никаких правовых последствий для них это иметь не будет.
Когда таким образом малый Совет не собрался раз, другой, третий, я подписал распоряжение о прекращении полномочий депутатов и о роспуске Совета, не ликвидируя его, как в случае с городским Советом, то есть оставляя возможность избрать в будущем новый состав.
На другое утро мне позвонил Туманов и после обычных вопросов о делах перешёл к главному.
- Ты догадываешься, почему я позвонил тебе именно сегодня? У меня только что состоялся разговор с Пушкарёвым, и он был о тебе. Хочешь перескажу всё, что мне пришлось выслушать от Виталия Николаевича и мне трудно оказалось найти возражения. Ладно городской Совет, но районный …
- Владислав Николаевич, мне искренне жаль, что так получилось, я действительно с большим уважением отношусь к Пушкарёву, но у меня в районе другая история. И, в конце концов, я же не виноват, что члены малого Совета перестали ходить на заседания…
А буквально через пару дней после моей самодеятельности вышел указ Президента о роспуске всех представительных органов власти на местах и мне осталось только ликвидировать районный совет как структурную единицу. И на поверку выходило, что я просто лишь чуть-чуть опередил события, правильно угадав тот вектор, по которому они пойдут после октябрьских событий в столице.
Но, чтобы октябрь не запомнился только этим, упомяну ещё два эпизода, имевших на ту пору важное значение. Область приняла наконец решение об установлении предельной цены на хлеб. Это было действительно жизненно необходимо. Поскольку от этого продукта отказаться человек не мог по определению, то кое-кто решил именно его цену и сделать выигрышной картой.
А ещё, хотя и экономили на всем, но районная администрация решила провести флюорографическое обследование всего населения района, сделав его выездным для удобства жителей, а все затраты на организацию обследования возместила из районного бюджета.
В основе всех действий лежал один принцип: мы не временщики, мы пришли всерьёз и надолго, наша цель – работать на благо людей хотя бы в той мере, в которой позволяют обстоятельства.