Письмо 15. 1820 г. 4 декабря. Каменка. Гнедичу

Письмо 15.
Николаю Ивановичу Гнедичу
От 4 декабря 1820 г.
Из Каменки в Петербург

Вот уже восемь месяцев, как я веду странническую жизнь, почтенный Николай Иванович. Был я на Кавказе, в Крыму, в Молдавии и теперь нахожусь в Киевской губернии, в деревне Давыдовых, милых и умных отшельников, братьев генерала Раевского.
Время мое протекает между аристократическими обедами и демагогическими спорами. Общество наше, теперь рассеянное, было недавно разнообразная и веселая смесь умов оригинальных, людей известных в нашей России, любопытных для незнакомого наблюдателя.
Женщин мало, много шампанского, много острых слов, много книг, немного стихов.

Вы поверите легко, что, преданный мгновенью, мало заботился я о толках петербургских. Поэму мою, напечатанную под вашим отеческим надзором и поэтическим покровительством, я не получил — но сердечно благодарю вас за милое ваше попечение. Некоторые №-ра «Сына» доходили до меня. Видел я прекрасный перевод «Андромахи», которого читали вы мне в вашем эпикурейском кабинете, и вдохновенные строфы:
Уже в последний раз приветствовать я мнил...
и проч.
Они оживили во мне воспоминанья об вас и чувство прекрасного, всегда драгоценное для моего сердца, но не примирили меня с критиками, которые нашел я в том же «Сыне отечества».

Кто такой этот В., который хвалит мое целомудрие, укоряет меня в бесстыдстве, говорит мне: красней, несчастный? (что, между прочим, очень неучтиво), говорит, что характеры моей поэмы писаны мрачными красками этого нежного, чувствительного Корреджио и смелою кистию Орловского, который кисти в руки не берет и рисует только почтовые тройки да киргизских лошадей? Согласен со мнением неизвестного эпиграммиста — критика его для меня ужасно как тяжка. Допросчик умнее, а тот, кто взял на себя труд отвечать ему (благодарность и самолюбие в сторону), умнее всех их.

В газетах читал я, что «Руслан», напечатанный для приятного препровожденья скучного времени, продается с превосходною картинкою — кого мне за нее благодарить? Друзья мои! надеюсь увидеть вас перед своей смертию. Покамест у меня еще поэма готова или почти готова.
Прощайте — нюхайте гишпанского табаку и чихайте громче, еще громче.
Каменка, 4 декабря 1820.
Пушкин.

Где Жуковский, уехал ли он с ее высочеством? Обнимаю с братским лобзанием Дельвига и Кюхельбекера. Об них нет ни слуха ни духа — журнала его не видал; писем также.

Мой адрес:
В Кишинев — Его превосходительству Ивану Никитичу Инзову.
_____________
Иллюстрация:
галерея автопортретов А.С.Пушкина:
1 — на полях рукописи поэмы «Кавказский пленник», май 1821 г., Кишинев;
2, 5, 4, 6, 11 — на полях черновой записи рукописи романа «Евгений Онегин», май-ноябрь 1823 г., Кишинев-Одесса;
3 — на листке с записями турецких слов, тогда же,
8 — на листке с автографом стихотворения «Н.Д.Киселеву», 14 июня 1828г., Москва;
9 — зарисовка Пушкина в альбом Ушаковой, 1827- 1830 гг., Москва;
7, 10 — два автопортрета на одном листе, на первом — так автор видел себя до ссылки, на втором — после возвращения, май 1820 — октябрь 1826 г., Москва;
12 — один из последних автопортретов на черновике письма к В.А.Соллогубу, 20-28 февраля 1836 г., Петербург.

__________
Примечания:

- Давыдовы — братья Александр Львович и Василий Львович (декабрист), помещики имения Каменка. Братья Раевского - Николая Николаевича Раевского, старшего (1771-1829). На момент письма ему 49 лет.

-  В ноябре 1820 г. (под предлогом именин Е.Н.Давыдовой 24 ноября), в Каменке, у В.Л.Давыдова, собрались члены "Союза Благоденствия": М.Ф.Орлов, И.Д.Якушкин, К.А.Охотников Они готовились к участию в московском съезде Тайного общества. И.Д.Якушкин вспоминает, что в целях конспирации они обратили в шутку свои разговоры о Тайном обществе в России, поскольку не все присутствовавшие были посвящены в дела будущих декабристов. Пушкин "был очень взволнован; он перед этим уверился, что Тайное общество или существует, или тут же получит свое начало и он будет его членом; но когда увидел, что из этого вышла только шутка, он встал, раскрасневшись, и сказал со слезой на глазах: "Я никогда не был так несчастлив, как теперь; я уже видел жизнь мою облагороженною и высокую цель перед собой, и все это была только злая шутка". В эту минуту он был точно прекрасен". Съезд состоялся в начале января 1821 г. в Москве, на квартире Фонвизиных. (И. Д. Якушкин. Записки, Статьи и письма. М., 1951, с. 42-43).

- Поэма — «Руслан и Людмила», напечатанная Гнедичем в альманахе "Сын отечества", вышла отдельной книгой летом 1820 г. Н.И.Гнедич осуществлял практические хлопоты по изданию, в котором принимали участие также Лев Пушкин и С.А.Соболевский. К изданию имел отношение и Жуковский, "о чем свидетельствует расписка С.Л.Пушкина от 17 мая в получении от Жуковского тысячи рублей за "Руслана и Людмилу" для пересылки сыну в Екатеринослав" (Томашевский).

- «Андромаха» — трагедия Расина, отрывки из которой были переведены Гнедичем и напечатаны в «Сыне отечества»,  1820, No 34-37.

- Пушкин бывал на квартире Гнедича, который жил в доме Публичной библиотеки, и видел его обдуманно декорированный кабинет с подчеркнутым интересом его хозяина к античности: бюст Гомера, овальный стол с грифонами. Представление об "эпикурейском кабинете" Гнедича четко укрепилось в сознании Пушкина; об этом свидетельствует, в частности, его письмо к Н.И.Гречу от 21 сентября 1821 г.: высказав обиду на Дельвига и Гнедича, которые ленятся или забывают писать опальному поэту, Пушкин добавляет: "... я бы и сам их забыл, если бы жил с эпикурейцами, в эпикурейском кабинете, и умел читать Гомера". Проблема кабинетного интерьера неизменно существовала в творческом сознании Пушкина-художника. Ср. например, описание онегинского кабинета (глава I, строфы XX(II--XXIV). Позднее, в 1830 г., в послании "К вельможе" Пушкин представил развернутую картину жилища философа, "потомка Аристиппа", испытавшего житейские треволненья и бывшего свидетелем величайших европейских переворотов.

- «Уже в последний раз...» — из стихотворения Гнедича
«К провидению», напечатанного в том же номере «Сына отечества».

— А.Ф.Воейков, литератор, автор критической статьи о «Руслане и Людмиле», подписанной «В» («Сын отечества», 1820, №№ 34—37). Придирчиво педантичная критика Воейкова вызвала довольно бурную журнальную полемику вокруг поэмы Пушкина.

- Имеется в виду художник-баталист и литограф Александр Осипович Орловский, которою Пушкин упомянул, во второй песне "Руслана и Людмилы":
Бери свой быстрый карандаш,
Рисуй, Орловский, ночь и сечу!

- Эпиграммист И.А.Крылов, напечатавший эпиграмму на критику Воейкова («Сын отечества», 1820, № 38). У Пушкина - перифраз эпиграммы
"Рецензенту поэмы "Руслан и Людмила"":
Напрасно говорят, что критика легка.
Я критику читал "Руслана и Людмилы".
Хоть у меня довольно силы,
Но для меня она ужасно как тяжка!
Одновременно в том же номере СО была напечатана эпиграмма Дельвига, также без подписи, направленная против Воейкова.

- Допросчик - Д.П.Зыков, автор "Письма к сочинителю критики на поэму "Руслан и Людмила". Друг Катенина.
Статья включала в себя бесчисленное количество вопросов: "Зачем Финн дожидался Руслана? Зачем Руслан присвистывает?" и т.д.

- Взял ... труд отвечать — А.А.Перовский.
В No 41 СО А.А.Перовский поместил под псевдонимом "Григорий Б-в" ответ на статью Д.П.Зыкова: "Замечание на письмо к сочинителю критики на поэму "Руслан и Людмила". А.А.Перовский констатировал прокурорски обвинительный и в то же время нелепый характер "допроса". О статье А.А.Перовского А.И.Тургенев сообщал в письме к Вяземскому от 21 сентября 1820 г. (ОА, т. II, с. 74). Вторая антикритика А.А.Перовского осталась в рукописи (В.Э.Вацуро. Неизвестная статья А.А.Перовского о "Руслане и Людмиле").

- Иллюстрация (фронтиспис) к первому изданию поэмы была выполнена А.Н.Олениным. 

- Еще поэма — Пушкин указывает на поэму "Кавказский пленник", написанную во второй половине 1820 г. Черновой текст поэмы автор закончил в декабре. Беловой текст переписан 23 февраля 1821 г. в Каменке. Эпилог, помеченный 15 мая 1821 г., написан в Одессе. Поэма печаталась под руководством Н.И.Гнедича и вышла в свет в августе 1822 г.

- Гишпанский табак — метафорическая аллегория Пушкина, намек на революцию, вспыхнувшую в Испании. Пушкину могло быть известно так называемое "Табашное послание" Вяземского, адресованное Н.И.Тургеневу:
...
Сей табатеркой либеральной
Я нос Ваш антифеодальный
Хочу потешить и почтить.
Вам нечего себя лечить;
Но впрок ее употребляйте,
Молю я Вас самим Христом.
Набив гишпанским табаком,
Вы нюхать из нее давайте...
(похоже на каламбур два в одном: вместо значения "дать прикурить" - дать понюшку табаку автор).
С.С.Ланда, опубликовавший "Табашное послание" Вяземского, написанное в Варшаве 13 ноября 1820 г., считает, что слова Пушкина в письме - один из немногих откликов на это стихотворение.

- В октябре 1820 г. Жуковский выехал за границу, сопровождая великую княгиню Александру Федоровну, которой он давал уроки русского языка.

- Журнал и письма Кюхельбекера - в 1820-1821 гг. Кюхельбекер принимал участие в издании журнала "Невский зритель". Письма, написанные им во время поездки за границу: «Путешествия» и «Европейские письма».

- Гнедич Николай Иванович (Полтава,13 февраля 1784-Москва 15 февраля 1833), на момент письма ему 36 лет. Уроженец Малороссии. Воспитанник Полтавской духовной семинарии и Харьковского коллегиума, организованного как духовная академия по западному образцу, наподобие иезуитских учебных заведений. По программе сравнимый с Киевской духовной академией и Московским университетом: преподавали поэтику, риторику, философию, богословие, греческий, латинский и русский языки. С 1765 г. - французский и немецкий языки, музыку, математику, геометрию, рисование, инженерное дело, артиллерию, геодезию, строительство. С 1795 г. введены в программу физика и естествознание. Курс по сельскому хозяйству и медицине Гнедич не слушал, их ввели позже. В марте 1800 г., проучившись с 1793 г., выпускник коллегиума приехал в Москву. Через два года уехал в Пб. Работал писцом.  В 1810-х годах входил в литературное общество «Арзамас». Был принят в Академию наук, получил место в Публичной библиотеке. Дружил с И.А.Крыловым (и после смерти тоже). С 1810-х до 1831 г. — жил в доме Императорской публичной библиотеки, Садовая улица, 20.
Поэзию его критиковали за пафосность (ходульность), хвалили за творческий подвиг - перевод "Илиады" гекзаметром. Шесть лет он заканчивал перевод поэмы александрийским стихом, начатый его предшественником (вышла в 1808 г.), но труд сей уничтожил в пользу гекзаметра (1813-1826).

В 1812—1833 гг. помощником директора Императорской публичной библиотеки был Президент Академии наук Сергей Семёнович Уваров. Он и высказался в пользу перевода гекзаметром. Пушкин перевод мягко критиковал:
"Слышу умолкнувший звук божественной эллинской речи;
Старца великого тень чую смущенной душой («На перевод Илиады», 1830). (Какие эллинские звуки в "русском" гекзаметре? Тень от Гомэра. автор)
И остро критиковал:
"Крив был Гнедич-поэт, преложитель слепого Гомера,
Боком одним с образцом схож и его перевод («К переводу Илиады», 1830). Лицо Гнедича изуродовала оспа и лишила его глаза. (Пушкин вряд ли хотел обидеть Гнедича - его всегда привлекала сама возможность точной остроты, если она точно передавала мысль. Язык Гнедича был архаичен, а потому и перевод не созвучен оригиналу, автор).

В 1825 г. Гнедич ездил лечиться на кавказские минеральные воды. Член-корреспондент Санкт-Петербургской академии наук с 1826 г.
С 1831 г. до смерти от гриппа в 1833 г. жил в доходном доме Оливье, на Пантелеймоновской улице, д. 5.

Последний адрес Гнедича: Тихвинское кладбище Александро-Невской лавры. В 1844 г. рядом с ним был похоронен И.А.Крылов, завещавший похоронить себя рядом со своим лучшим другом и сослуживцем по Публичной библиотеке (место понравилось). Над могилой Н.И.Гнедича воздвигнут памятник с надписью: «Гнедичу, обогатившему русскую словесность переводом Омира (Гомэра). Речи из уст его вещих сладчайшие меда лилися Илиада II. I. С. 249 От друзей и почитателей»
______________
Источник: http://pushkin-lit.ru/pushkin/pisma/015.htm