Солдатская байка-страшилка

Из воспоминаний Олега Протасова

В каждой воинской части есть свои байки-страшилки, похожие на «сказки», которые в пионерских лагерях пересказывали обычно на ночь. Коими старослужащие пугали молодых, чтобы те не теряли бдительности, добросовестно несли службу и в любых ситуациях поступали согласно общепринятым нормам пока ещё советского социума. Новобранцев накручивали, возможно, чтобы те побаивались самовольности и лучше несли службу. Кроме того, сказывали истории от тех, кто уже прошёл многие испытания, и был свидетелем нечеловечных норм поведения.

В мае 1990 года меня призвали в мотострелковые войска, на первые полгода я попал в учебную часть 61-й мотострелковой дивизии. В учебке мы занимались строевой и физической подготовкой, изучали основы владения мотострелковой техникой, а также специфику службы в той незнакомой местности. Ну и штудировали устав, каждая строчка которого, как известно, написана кровью тех, кто писаными сводами правил пренебрегал. После окончания учебки я был переведен в отдалённый гарнизон.

Итак, дело происходило уже в войсках и в соседнем батальоне. Не могу гарантировать достоверность истории, так как многое услышал через третье ухо, но в общих чертах обрисую точно. Тем более что участников тех трагичных событий видел, ручкался и знал лично по именам.

Служили срочку в полку несколько туркмен из племени йомудов. Не вру, есть такая народность среди огузских племён на севере Туркмении. Держались они друг друга не хуже кавказцев, но дикой агрессией в нестандартных ситуациях не выделялись. Зато были достаточно своенравные, упрямые и, как оказалось, мстительные. Причём обдуманно мстительные, расчётливые и хладнокровные.

Из землячества йомудов выделялись два вожака. Один сержант по имени Джунаид имел за плечами законченное высшее образование, второй боец по имени Чони – просто высокий и спортивно сложенный парень. По всей видимости, первый довлел над более податливым вторым, и умело пользовался положением старшего товарища. Уважение по старшинству введено туркменами в традицию.

Случилось так, спустя почти девять месяцев службы до Джунаида долетела новость, что его возлюбленная по институту, тоже туркменка, но из племени теке, была уже на сносях. Женаты они пока не были, решили гулять свадьбу по завершении службы женихом, когда он скопит калым.

Свою беременность девушка от всех скрывала, но когда выяснилось, в семье туркменки произошёл грандиозный скандал. Как сержанту удалось вызвонить её из казармы, одному шайтану известно, но в телефонном разговоре девушка сообщила возлюбленному, что наложит на себя руки, если он срочно не появится и не даст слово её чтущему традиции семейству заслать сватов сразу после службы.

Ситуацию надо было решать. Недолго думая, Джунаид побежал в штаб полка проситься в краткосрочный отпуск, чтобы выехать к возлюбленной и утрясти с её семьёй все проблемы. А «побежал» Джунаид в прямом смысле. Но забегая в штаб, в дверях столкнулся с капитаном, стоявшим дежурным по штабу, и сбил с ног. И видимо так неудачно опрокинул капитана навзничь, что в кровь разбил офицеру нос. Дежурный рассвирепел, приказал сержанта срочно арестовать и доставить на гауптвахту. И никаких таких оправданий и отговорок не захотел даже слушать.

Всеми правдами и неправдами, сержант отсидел десять суток. Вернувшись в казарму, снова взялся звонить. Через знакомых узнал, что девушка всё-таки покончила с собой, так и не дождавшись возлюбленного. Джунаид не рвал на себе волосы, ни бесился и никому ничего не предъявлял, лишь ушёл в тишину, обдумывая, как позже стало понятно, жестокую месть вставшему на его пути капитану и не захотевшему слушать и вникать в суть проблемы.

На одной из удалённых территорий почти в горах стояла материально-техническая база полка, скрытая аббревиатурой НЗ. Личного состава там было раз-два и обчёлся, поэтому на охрану снаряжался выездной караул из полка, обычно из бойцов, нашкодивших бедствий своими безответственными поступками. Не прошла неделя после губы, Джунаида ставят начальником караула на тот удалённый объект. Чони оказался одним из караульных.

Глубокий тёмный вечер, любой ночной страж называет такие не иначе как «вырви глаз», каких-то происшествий не предвещал. Джунаид привёл с постов смену, расписал журнал, собрался завалиться на топчан и спокойно отдыхать, выжидая следующей пересменки. Но тут в кромешной тьме услышал клаксон УАЗа. На котором пожаловала полковая проверка несения службы выездным караулом. А во главе полковой проверки прибыл тот самый завернувший судьбу капитан, с ним прапор и водитель.

Увидев перед собой капитана, сержант неожиданно побледнел, но вида мщения или вообще каких либо эмоций лицом не выдал. Хотя обстоятельства мести созрели в его голове видимо мгновенно. Капитан, конечно, тоже узнал расквасившего ему нос сержанта, поэтому проверку проводил быстро, сухо и без лишних нагнетаний.
В какой-то момент проверка подошла к концу, капитан призвал с собою прапора и направился к машине.

Подошёл регламентированный час пересменка, солдаты растолкали дремлющего разводящего и указали тому на время. Начкара, говорят, нигде нет, как не искали, мол, разводи, их на посты, пока начальник не появится. Смена вышла в ночь и на дороге недалеко от колючки охраняемого объекта заметила в темени УАЗ проверяющего. Который должен был покинуть объект более часа назад.

Подошли, постучали в окошко – в машине тишина. Открыли дверцу с пассажирской стороны, и тут прямо на разводящего вывалилось мёртвое тело капитана. Прапор и водитель были живы, но по рукам и ногам связаны так сильно и умело, что не могли даже шевельнуться.

В полку сразу тревога, а утром набежали разного рода опричники. Как потом бегал по полку слушок, фактажа уголовного дела никто знать не мог, Джунаид подговорил соплеменника Чони, они схомутали прапора с водителем, а офицера, чтобы лишнего не шуметь, сержант самолично проткнул шомполом через ухо, насквозь через всю голову.

После содеянного соплеменники подались на границу с Ираном, наверно, решив скрыться у родственников, которые могли там жить. При всём при том, преступники прихватили с собой и автоматы. На границе случилась вроде как перестрелка с нашими погранцами, бегункам удалось всё-таки улизнуть и обошлось без других смертей.

Вот такая получилась байка-страшилка о тех далёких событиях. Буквально через месяцы Союз приказал долго жить, и что там дальше происходило с этими йомудами, искали их, запрашивали ли соседнее государство по ордеру ареста и выдачи, нигде теперь уже не узнать.