Вера продолжение 4

Мужчины спешно садятся в другую машину. Пленка некоторое время еще шла полосами, потом снегом и затем начала мотать назад.
- О боже, за что мне такое наказание? Почему это происходит именно со мной? Почему не наказан кто-нибудь другой? Почему именно я страдаю? Если я даже 1000 свечей поставлю Святой Богородице, мне не будет прощенья никогда! Я уничтожена, я разбита!
- Не-е-е-ет! – пронзительно кричит Вера.








 Глава третья


1.





На следующий день Вера долго сидела перед зеркалом, потом задумчиво встала, быстро и уверенно вытащила из сейфа три пачки долларов, бросила в большую черную сумку и вышла на улицу. На улице была мерзкая погода: слякоть, сверху сыпался, похожий на крупу, жесткий снег, больно ударяя по лицу, растворяясь в ее горячей слезе.
Домой Вера вернулась в сумерках. В подъезде, съежившись, стоял Жора.
— Почему закрыла дверь на два замка? — не поздоровавшись с ней, строго спросил он.
— Здороваться надо, затем глупые вопросы задавать, — ответила Вера, открывая дверь.
Жора, посмотрев на сумку, которую держала Вера, иронически спросил:
— Нетяжела ноша?
— Тяжела ноша, поэтому хочу избавиться, — ответила Вера.
— Верок, я тебя…
— И что из этого?
— Я сразу понял, что тут что-то нечистое. Но я тебя предупреждаю, я не хочу неприятности.






Он оглянулся. Вера держала свободно, без натуги, как будто она проделывала это уже много раз, в левой руке пистолет.
- Жора, - тихо повторила она, - ты не успеешь и шагнуть.
Жора застыл. Вера подошла к нему.
- Я с тебя сейчас спущу жирок, если ты не скажешь всё, что знаешь?
- Вера, я скажу, но ты ничего ровным счетом не успеешь сделать. С ними так не поступают!
- Заткни свой рот и говори по существу!
Жора видел, что Вера настроена серьезно, и чутьем понял, что нужно говорить всё, что знает.





2.






Вера надела купленный утепленный комбинезон, затолкала туда два пистолета, наверх надела куртку, короткие сапоги, на руки кожаные перчатки, взяла с тумбочки перед зеркалом адрес, оставленный Жорой, и спокойно вышла с квартиры. Она всегда была собранной и уверенной, когда знала, что ей нужно.
Вот серый двухэтажный дом на окраине города. Вера легко поднялась на второй этаж. Дверь открыл длинный худой, согнутый как вопросительный знак молодой мужчина. Вера, посмотрев на его маленькие юркие глаза и редкий волос, сразу определила, что в голове у него так же редко бродят мысли.








- Здесь живет Миша? – спросила Вера.
- Да, я Вас слушаю, - расцвел в улыбке, показывая золотую фиксу, Миша.
Вера вошла внутрь квартиры, прикрыв за собой дверь. Прошла в гостиную, где в одном углу был стол с двумя старыми стульями и разобранный диван, в другом на тумбочке видеодвойка. Вера включила видеодвойку и вставила туда кассету. Миша стоял в недоумении.
- Чья работа?!
- Я, я, - он трясущимися руками, которые его не слушали, пытался выключить телевизор.
Вера вытащила из кармана пистолет, мужчина сразу присел на диван.
- Рассказывай, где снимал? – спокойно, без лишней суеты спросила Вера.
- Я... Я, - начал заикаться Миша.
Вера направила пистолет ему в живот. В ее миниатюрной руке он смотрелся зловеще – сверкающим огромным железным чудовищем, который сейчас выпустит свинцовый жар. Миша смотрел на нее, не отрываясь, его взор затягивал мороз страха, и вот он видит только дуло пистолета.
- У-урю-пинка, - еле слышно пролепетал он.
- Теперь говори, кто эти подонки?! – спросила Вера, переложив пистолет в левую руку.
- Я не знаю, - заерзал он на диване.
- Говори!
- Не знаю.
Вера хладнокровно выстрелила и, попав ему в ногу, сказала:
- Я левша.
Миша разговорился.









Вера прицелилась ему ниже живота, но от толчка второй выстрел попал ему в живот. Он схватился обеими руками за живот и, скрутившись в калачик, стонал.
Вера выскочила в коридор, ее мутило. Она сползла по стенке вниз и, просидев на корточках некоторое время, не двигалась, затем встала и пошла к машине. Перед глазами вспыхнула картина, как языки пламени тянулись к безжизненному телу Кристины.











Она взяла с багажника машины канистру и быстро побежала назад. Миша валялся на полу без сознания. Она полила его бензином, дрожащими руками еле зажгла спичку и как во сне бросила ее на пол. Вспыхнуло пламя. Вера выскочила на улицу и, шатаясь, подошла к машине.









Дома ее знобило, зубы проделывали чечетку. Она залезла в ванну и лежала не двигаясь. Утром, едва проснувшись, включила телевизор и двигалась по комнатам как робот. Затем села на диван в позе лягушки и пусто, без всякого интереса, стала смотреть телевизор. Но внезапно ее внимание привлекло сообщение, что в одной из квартир дома номер 177 по не установленным причинам произошел пожар. Это сообщение отрезвило ее. Она осознала, что это весточка от Кристины тем троим.
«Пусть потрясутся. Пусть попрыгают на жареной сковороде. Пусть боятся каждого шороха. Пусть прочувствуют на своей шкуре!» – злорадно проговорила Вера.

3.






Когда Вера подъехала к коттеджу Игоря, там горел почти во всех комнатах свет. «Ишь, построил трехэтажный особняк и во всех окнах решетки. Сволочь! Думаешь, я к тебе не доберусь?! Бессмертный?! Посмотрим!» — враждебно думала Вера, заходя внутрь.





Увидев Игоря, Вера сразу поняла, что это его псевдоним. Она знала, что его звать Олег. Он бывший боксер с переломанной переносицей. Они познакомились в одной из компаний. Он ей тогда показался вполне приличным молодым человеком, не считая маленького инцидента. Он был с очень молодой девушкой, которую представил как младшую сестру. Она, конечно, играла хорошо свою роль: опускала глазки, стеснительно улыбалась, можно сказать, что даже переигрывала. Олег же, оказавшись с Верой рядом за столом, незаметно для всех гладил ей под столом ногу.
«А народа, — подумала Вера, — как будто чувствовал, собрал всех на свои похороны».









Заметив Веру, Олег, пленительно улыбаясь, подошел к ней.
— Вера, как ты, кстати, мне сегодня 29 лет.
Следом подошла молодая женщина, ничем не привлекательная блондинка. Она оказалась его жена. Он их познакомил.
— Извините, я не думала, что попаду с корабля на бал, — сказала Вера, показывая на свою одежду. Она была в комбинезоне и зимних красавках без головного убора. В руках держала сверток в виде чемоданчика.
Заиграла музыка, все пошли танцевать. Вера смотрела на Олега, который, танцуя с женой, похотливо поглядывал на Веру.
«И что я увидела в нем тогда приятного? Видно, и кражей картин занимается…» — брезгливо думала Вера, разглядывая картины, которые висели на стене.
После танца к ней опять подошел Олег и, протянув ей фужер с вином, сказал:
— Выпьем.
— Олег, я хочу тебя! — томно сказала Вера.
— Тихо, — улыбчиво ответил Олег, — иди на третий этаж и жди меня.
Вера поднялась на третий этаж. Увидев там видеодвойку, вставила кассету, под кровать поставила сверток, в котором была канистра с бензином, и стала ждать Олега.
Олег от восторга, что Вера ждет его, не зашел, а занес себя в комнату, держа руки в кармане брюк.
— Значит, сама пришла ко мне? — надменно улыбаясь, произнес он. — Ты, конечно, прости меня, но я дома не могу. Давай встретимся в другом месте.
— Глупый, сможешь, — сказала Вера, — ложись, я сейчас включу видак, и все будет нормально.











Вера включила видеодвойку.
Олег важно полубоком лежал на постели и смотрел на Веру ласково-унизительно.
- Олег, посмотри на экран, - попросила его Вера.
От неожиданности Олег покрылся краской. Потом, сориентировавшись, схватил рядом стоящий пуфик и кинул в Веру. Вера отскочила и, вытащив пистолет, наставила его на Олега.
- Стреляй, сейчас же тебя схватит охрана, - нервно закричал Олег. С его лица сразу слетела спесь.
- Тебя, подонка, не схватили, меня тем более не возьмут. Я всех перестреляю.
- Давай по-хорошему, - сказал Олег, явно осязая опасность. В данный момент он был готов на любой компромисс.
- Как по-хорошему? Как ты поступил с моей дочерью?!
- Ты сумасшедшая!
- Ну что скажешь? Ты меня ждал?! Ведь трусил, ждал, особенно после пожара по неустановленным причинам.
- Ах ты су... - он не успел договорить.









Вера выстрелила в него несколько раз. Олег упал на постель вниз головой. Вера вытащила канистру, облила Олега бензином, зажгла спичку, посмотрела на нее и бросила. Постель запылала. Вера плотно закрыла дверь и спустилась вниз. Гости шумно веселились, и никто не обращал на нее внимания.
На следующий день по телевизору в «Новостях недели» передали, что в коттедже в связи с бурным отмечанием дня рождения произошел пожар, сгорел хозяин коттеджа.
«Это привет еще двум подонкам», — кульминационно ликовала Вера.



4.





День был на редкость чудесный. Солнце было в зените и как-то по-особому освещало двор, который был обнесен длинными железными прутьями с наконечниками пик. Двор ничем не отличался от остальных дворов рядом стоящих коттеджей, может быть, лишь тем, что там не было ни одного дерева, поэтому и снега там почти не было.









Жора наколол дрова и, сложив их в маленькие стопки, по одной носил в подвал своего коттеджа. Почувствовав усталость, он выпрямился, держа несколько дров в одной руке, потянулся, думая, что ему не следовало быть так долго в наклонной позе, потому что может разыграться радикулит, как услышал за спиной:
- Жора, мы к тебе!







Увидев двух здоровяков, Жора понял, что сбылось худшее, о чем он думал.
- Проходите, раз пришли, - произнес Жора и машинально понес дрова в подвал, чувствуя дискомфорт.
Здоровяки с обеих сторон, как бы сопровождая его, шли с ним бок о бок.








Едва зашли в подвал, как его тут же схватил один из них за горло, другой произнес:
- Жора, где пленка?!
- Вы что, ребята, какая пленка, вы меня…
- Брось гнать дуру, мы знаем, что пленку отдали тебе, - произнес верзила, зажав его так, что он не мог пошевелить ни губами, ни телом. Он только мычал.
Жору мучило удушье, он почти терял сознание. В голове не было ни одной мысли. Он лепетал непонятное, сам не зная что.
- Отпусти его немного, а то не сможет и последнее слово сказать, - процедил другой.
- Тебя разговорить?! - спросил все тот же мужчина. Он явно нервничал, и создавалось такое впечатление, что он куда-то спешит, и ему некогда было ждать, когда Жора заговорится.
- Ты нам не гнусавь, а скажи, кому кололся? - брутально произнес другой.
- Мне и дела нет, кому я могу? Я никого не знаю, - еле вымолвил Жора.
- Ты, сука, за кого нас держишь? Первого "петуха" получил фотограф. Кто его знал? Ты. Потом и пошло.
Ребята попались добросовестные и начали с него делать "отбивную". Жора трусоват и не мог воспользоваться оружием, которое у него было при себе. Но ему помогла соседка. Она начала кричать на своих ребят, которые в это самое время дрались между собой:
- Я вызову полицию! Вы у меня получите…





Они оба и выбежали на крик, но, поняв, что это их не касается, зашли опять в подвал. Жора за долю секунд оказался в тайнике. Он сам удивился своей прыткости! Жора слышал, как они, разбрасывая всё подряд, нецензурно выражаясь, просили, чтобы он вышел из укрытия.


5.





Домой Катастрофа и Леший вернулись поздно, довольно пьяные, к разговору оба были не расположены и молча улеглись спать.






Когда Леший проснулся, Катастрофа стоял перед зеркалом, которое висело в прихожей. Он как-то по-своему расчесывал свой черный кудрявый волос. На нем был только что купленный черный костюм и темная рубашка. Ему первый раз так повезло: пусть на двоих, но у него есть двухкомнатная квартира. Он, двадцатисемилетний мужчина, первый раз в жизни имеет свой угол. Они с Лешим даже кошку завели, которую обожали оба. По наследству от бывшего хозяина им достался серый палас, две кровати и круглый стол, старенький телевизор.










Катастрофа ничем не отличался от других, лишь при разговоре никогда не смотрел собеседнику в глаза. Он всегда спокойный, тихий, но когда выпьет, буйство с него буквально вылезает. В тюрьме был два раза, и оба раза за драку. Там познакомился с Лешим. О Лешем он почти ничего не знал, так как говорить о себе Леший не любил. Один раз, когда был сильно пьяный, сказал, что попал в тюрьму первый раз в четырнадцать лет, затем побег и опять тюрьма. И вот уже сорок лет, а он на свободе, как на побывке солдат. Они оба высокие, плотного телосложения.








Неожиданно Катастрофа начал прислушиваться, потом ухом припал к двери, там мяукали.
- Нервы, - заключил Леший, видя, как Катастрофа передергивает плечами. Он отстранил его от двери и, открыв ее, запустил кошку. Кошка начала тереться об ноги Катастрофы, поднимая хвост как антенну. Затем подошла к Лешему и начала мурлыкать. Леший взял ее на руки, она понюхала его руки и начала облизывать их. Леший улыбнулся, растягивая шрам над верхней губой. - Всякое животное ласку любит, - гладя ее по спине, сказал он и пошел на кухню. Налив ей в миску борща, зашел в гостиную, включил телевизор.
- Леший, нам кранты! Надо делать ноги! – передергивая плечами и бровями, шагая пружинистой походкой из угла в угол, тревожно сказал Катастрофа.
- Я не могу понять, чего ты икру мечешь?! У одного были деньги, которые он, правда, ото всех прятал и сам жил в пустой квартире, как последний нищий, только бы не подумали, что он миллионер. Вот бы мне его богатство…. Видно, все деньги с ним и ушли в ад. У другого папаша, который купил особняк, а девочек он сам находил. Мать женила на богатой дебилке. Да, он жил на славу! Там все сгореть не могло. Да нам-то что? Они приметные, а мы с тобой…
- А мы с тобой в дерьме! Я сразу понял, что непросто нас с тобой взяли. У меня прабабка цыганка была, я чутьем обладаю. Они как рассчитывали: мы быдло, зеки, если что, они нас и запрячут. Не зря они нам квартиру дали, деньжат не пожалели.










Они добрые дяди, когда шкуру свою прикрыть можно. А тут наоборот вышло, их поджарили. Не менты это, они бы выкупились, а нас бы заложили…. Нет, не менты это! Ноги надо делать!
- Ха! Хотелось пожить! Да видно не судьба! Пожалуй, ты прав. И кто тебя так назвал?! Я понял, кто с тобой свяжется, тому катастрофа!
- Чего в философию кинулся? Небось, бабу семь лет не видел? Вон бугай какой. У нее талия как у тебя рука.
- Дурень ты, я, может, спас ее!
Катастрофа язвительно посмотрел на него и, сплюнув, недоверчиво сказал:
- Экивоки, хватил тюльку гнать, спас. Чем, хером своим?!
- Это же я сказал, что она умерла. А может, она не умерла.
- А сгорела…, - подхватил Катастрофа, - так хрен не слаще редьки!
- Как знать? Как знать? - задумчиво сказал Леший, - а ноги делать надо, ты прав.
- Не люблю запах жареного мяса, - вяло острил Катастрофа.
- Особенно когда этот запах исходит от тебя, - насмешливо глянув на Катастрофу, сказал Леший.

6.






В аэропорту было полно народа, так как погода стояла нелетная: с утра ветра совсем не было, но стеной шел крупными хлопьями снег, тихо ложась на плечи людей, машины, крыши домов, покрывал толстым одеялом асфальт; к вечеру поднялся буран со штормовым ветром. В городе еще можно было что-то увидеть, а ближе к аэропорту была сплошная мгла, ветер сбивал с ног. Машины шли с включенными фарами. Прогноз был утешительным, по радио и телевидению сообщили, что ночью погода прояснится, но мало кто верил в это, и все заблаговременно прибыли в аэропорт за два-три часа вперед положенного времени.
Не исключение и наши герои. Они решили лучше в аэропорту ждать рейса самолета, чем поджариться дома.










ООни были не одиноки в своем решении. Жора уже не хотел своего шикарного особняка, комфортабельной машины. Он знал, что может повести только раз! Он поменял свой имидж: побрился, покрасил волос в темный цвет и коротко подстригся.
Жора пил кофе, когда к нему за столик подсели двое мужчин. Они были в спортивных костюмах, поверх которых новые кожаные куртки, в общем, одеты как все в аэропорту. Вот только у одного руки бегали по столу, точно как у слепца, что привлекло внимание Жоры. Он посмотрел на него. Внутри все похолодело. Это были те ребята, от которых он бежал.
- Во дает, я тебя, паршивец, и не узнал, - как бы выдыхая каждое слово, сказал Катастрофа, обращаясь к Жоре.








Леший начал пожирать Жору глазами. Потом подошел к нему и подставил под ребро что-то холодное и металлическое. Жора уже осязал запах пули.
- Гора с горой не сходятся... Дернешься, пристрелю как щенка! Мне терять нечего! – дружелюбно проговорил Леший, сильнее давя под ребро Жоре.
Они вышли со стола как добрые друзья, прижимаясь друг к другу. Жора, прощаясь с жизнью, смотрел в зал и горестно думал: «Полно народа, полно полиции, а меня сейчас пристрелят, как плешивого поросенка. Лучше сдаться полиции. Там отсидел и вышел на свободу…».



И так ему не захотелось умирать, хоть упади на колени и проси пощады. Но он знал, что это не поможет. «Им терять нечего, — думал Жора, — и тут же почти одновременно промелькнуло у него в голове: можно подумать, мне есть что терять…». Жоре на глаза попался тяжелый прут, в голове опять промелькнула мысль: «Да стукнуть их этим прутиком, мало не покажется… А была не была и умерла!» Вмиг ока Жора оказался около прута. Схватил его и, размахивая им, пошел к сверкающим витринами киоскам. Удар по киоску и шум летящих градом стекол напугал сидящих возле киоска людей, которые соскочили со своих мест и, отбежав на безопасное расстояние, любопытно стали наблюдать за происходящим. Жора подошел еще к одному киоску, и опять град стекол.







Сквозь толпу людей неуверенно, словно давая время Жоре убежать, пробирались несколько полицейских. Но Жора несказанно был им рад и почти сам протянул им руки, чтобы на него надели наручники. Жору повели в опорный пункт. «Опять шанс!» — ликовал Жора.
Леший совершенно незаметно оказался в толпе людей и с независимым взглядом смотрел на происходящее.
Катастрофа, увидев полицию, неосознанно рванул на улицу.



7.








Вера возложила на себя миссию судьи и палача. Она была сама вне закона – эта хрупкая, нежная, желанная, сексуальная женщина стала мстительницей-одиночкой. Зверское изнасилование дочери совершенно перевернуло ее жизнь. Она помнила, что сама отдала ее в руки подонкам, – и она сама должна отомстить. Она забыла, что такое страх! И вот она сопровождает еще двоих к аэропорту.









Припарковав машину почти к самому входу, она не торопилась выходить, зная, что вылет самолета нескоро и они обязательно выйдут покурить.
Перепуганный Катастрофа выбежал на территорию аэропорта и, увидев первую попавшуюся машину, буквально запрыгнул в нее с криком: «Гони», – бросил на сидение сто долларовую купюру.
Вера берет деньги. И спокойно, с издевкой спрашивает: «От кого бежим?!»
- Поехали, сука, – он подставляет к ее виску пистолет, который тут же падает из его трясущихся рук.
Вера взяла пистолет и, положив его в бардачок, засмеялась. Когда вышли два полицейских, Вера скомандовала: «Ложись», – но это было излишне, Катастрофа уже распластался в салоне заднего сидения, слившись с серой обивкой машины.
Полицейские закурили, о чем-то разговаривая между собой. Вера завела мотор, и они поехали.
- Э, где ты там? Можешь уже не прятаться.
Катастрофа послушно уселся на сидение.
- Как зовут?
- Катастрофа, – испытывая глубокий катарсис, не задумываясь, ответил Катастрофа. Его сейчас волновало одно – быстрее скрыться от полиции.
- Ты хотя бы перед смертью имя свое вспомнил? – сдерживая злобу, сказала Вера. – Давай рассказывай, что там произошло.
- Да там один сумасшедший начал витрины киосков бить.
- Твой братан?
- Нет. Мы там увидели своего должника.
- Жору?
- А-а, ты-ы кто? – начал заикаться Катастрофа. Нехорошее предчувствие посетило его, даже под лопаткой защекотало.
- Я твоя смерть!









Катастрофе показалось, что у нее страшные клыки, которыми она уже грызет его горло. Он начал задыхаться. Вера остановила машину и повернулась к нему.
- Я не, я не насиловал, я…
- Заткнись и выходи.
- Нет, — завизжал Катастрофа, — вези в полицию.
- Ты только что убегал от нее. Выходи!
- Нет, — орал Катастрофа.
- Адреналина мне по машине не рассыпай, выходи! Когда вы кучей, да еще и превосходите противника втрое, вы герои. А перед женщиной, матерью вы слабаки, трусливые скоты. Что в лихорадке слюнями брызжешь. Героем заскочил ко мне в машину, теперь… Выходи!




Катастрофа сбежал с дороги и провалился по пояс в снег. Хрюкая по-свинячьи, он начал выбираться оттуда. Вера наслаждалась зрелищем: вот он вытащил одну ногу, затем другую, шагнул в сторону и опять провалился. Наконец он вылез, глянул на Веру, которая стояла в своем комбинезоне, широко расставив ноги с двумя пистолетами, и побежал. Но пуля его догнала.







Вера подошла к нему еще ближе и выстрелила два раза. Катастрофа распластался.
Вера стояла перед ним, пока не увидела кровь, которая, просачиваясь через куртку, заливала ослепительно белый снег. Затем, вернувшись к машине, достала канистру и подошла к Катастрофе. Он махал руками, из горла выходило змеиное шипение. Вера молча полила его бензином, зажгла спичку и бросила на него. Тут же вспыхнуло пламя, языки которого зловеще играли на его куртке.







Остановилось несколько машин, и водители уже бежали им навстречу. Вера сделала предупредительные выстрелы. Они остановились.



Вера села в машину и спокойно поехала. Проехав пост ГАИ, мост, услышала полицейскую сирену. Посмотрев в боковое зеркало, поняла, что за ней погоня. Это в ее планы не входило, еще не время! Она выжимает со своих «Жигулей» всё. Вот поворот! Она, не сбавляя скорость, поворачивает, зацепив порогом машины край бордюра, теряет управление машиной, и машину раскручивает на 360о. Полиция дышит ей в затылок! Вот-вот еще мгновение, и они ее увидят! Вера видит перед собой церковь. Она машинально молится и просит у Пресвятой Богородицы пощады! Затем влетает в ворота, поворачивает налево в невероятно узкий проулок, пролетает между двумя саманными домиками и влетает в ветхий деревянный сарай. Немного придя в себя, пытается открыть дверцы машины, но у нее ничего не выходит. Она разбивает заднее стекло, вылезает через него и уходит.










Вера идет домой. Она уверена, что пока ее вычислят в полиции, она успеет отдохнуть, но пистолет все еще держит наготове. Открывает дверь, прислушивается, в квартире тихо. Не включая свет, она собирает все необходимое, забирает из сейфа деньги и ложится спать.
Утром Вера сладко потягивается, но, вспомнив, что вчера наследила, быстро встает. На цыпочках подходит к дверям и прислушивается. Не услышав ничего, начинает сомневаться: «Может, я их не слышу…». Вера умылась, оделась, позавтракала и только тогда услышала в подъезде посторонние звуки. Тихо подошла к двери, из подъезда несся запах сигарет, были слышны приглушенные голоса. «Насколько я понимаю, моя милиция меня бережет!» — криво улыбнулась Вера. Она подошла к окну, которое выходило на дорогу, открыла его и, спрыгнув с него, пошла прочь.


8.






В городе шло приготовление к новому году. Витрины магазинов были разрисованы дедами морозами и снегурочками и перемигивались новогодними гирляндами, приглашая всех посетить их. С утра на улицах города уже было многолюдно, каждый старался заранее купить подарки на новый год. Погода стояла непраздничная: температура была нулевая, небо затянуто пеленой чернильных облаков, низко опустившись над городом, под ногами слякоть.







Со стороны Вера казалась неуклюжей бабкой, которая, обливаясь потом, тянула неподъемную сумку на колесиках. Она надела на себя всё, что могла: спортивный костюм, кожаную куртку, кожаное пальто. В правой руке у нее был кейс, на поясе завязанная дамская сумка.








Каждый шаг становился всё тяжелей, и ей пришлось остановить машину. Доехав к «Дому обрядов», который стоял в центре недалеко от церкви, Вера вышла. Озираясь по сторонам, она зашла в калитку церкви. Прошла к своей машине. Ее совершенно сбило с толку, каким образом она могла заехать в этот заброшенный сарай! Для того чтобы отсюда выехать, по крайней мере, нужно разобрать сарай и расширить проулок на полметра. «Я бы могла войти в книгу Гиннесса…» – горько улыбаясь, сказала Вера.
9.



Задержанного в аэропорту Жору продержали в предварительной камере всю ночь, да и днем не торопились вызывать на допрос. Этому он был рад несказанно. Ему совершенно не хотелось отсюда выходить. Никто не в силах изменить предназначенное, пусть же оно протянется подольше. Но сколько бы оно ни тянулось, а конец будет. Вот пришло время, и его вызвали на допрос к Аманжолу.
Аманжол внимательно посмотрел на Жору и сдержано вежливо спросил:








- Так почему тебя задержали в аэропорту? Только правду смотри мне в глаза.
- Простите, гражданин следователь, я напился и не соображал, что вытворяю. - Преданно смотря на Аманжола, говорил Жора.
- О, как, уже гражданин. Сидел? За что? По какой статье?
- Что Вы, - искренне удивился Жора.
- Ясно. Так почему тебя задержали?
- Я как напьюсь, не понимаю, что делаю. Буйный я, когда пьяный, а просплюсь, ничего не помню. Денег у меня нет, я отсижу пятнадцать суток…
- Слушай, слезу, жалобы не вытягивай с меня. Ах ты, пренесчастный. Я навел справки о тебе. Как видишь, я свой хлеб недаром ем. Вот ты мне скажи, разнесчастный ты наш … откуда у простого инженера – строителя такие деньги? Иномарка, коттедж. Ты брось гнать! Да, насчет пьянки, - глаза у Аманжола прищурились, полные губы расплылись в нежной улыбке, которую он тут же спрятал, - экспертиза показала, что ты был трезв, против фактов не попрешь! Почему ты хочешь отсидеться. Да и срок себе назначил пятнадцать суток, с чего это?! Пятнадцать лет, пожалуй, мало тебе будет, - наугад сказал Аманжол, - да еще с конфискацией имущества. Пятнадцать суток ему подавай.
- Гражданин следователь, я просто…
- От кого бежишь?





Жора начал произвольно трогать уже несуществующие усы и бороду. Затем рукавом пиджака вытер испарины пота со лба.
Аманжол, не отрываясь, пристально смотря на Жору, сказал:
- Я жду ответа.
- Что вам сказать? – опустив голову, произнес Жора, - чтобы я Вам ни сказал, вы мне не верите…
- А ты правду-матушку чеши! Ишь, скромненький сидишь, прямо ангел в плоти. Наверняка у тебя есть что сказать!
Аманжол встал, походил по кабинету, потом подошел к Жоре и долго смотрел на него.
- А знаешь… ты прав, - Аманжол сделал продолжительную паузу, - за хулиганство в общественных местах, - он хитро улыбнулся и продолжил, - ладно, с кем не бывает. Замнем! Я тебя отпускаю!
Такого поворота Жора не ожидал. Был бы он смелее, он бы кинулся на следователя, но он только проговорил:
- К-как же, я же…
- Кого боишься?
- Нет у меня, правда, нет денег. Что мне, с машиной прощаться, чтобы рассчитаться за витрины?!
- Хорошо косишь. Коси, - Аманжол открыл дверь, - выходи.









У Жоры теплилась надежда, что как только он выйдет за дверь, его тут же заберут. Но он уже прошел коридор, открыл входную дверь, спиной чувствуя взгляд Аманжола. Вышел на улицу, прошел метров двадцать.
- Нет, идти домой, нет! Лучше отсидеться, - сам себе сказал Жора, и решительно повернувшись, почти бегом зашагал назад.
- Жорж, - услышал он голос Веры.







«Галлюцинации», – совершенно сбитый с толку подумал Жора, боясь оглянуться.
- Жорж, – опять слышит он ее голос.
Он медленно поворачивает голову в сторону дороги и видит Веру. Она, улыбаясь, машет ему рукой, стоя около его машины. Он неуверенно двинулся в ее сторону.
- Садись, – смеясь, сказала Вера. Ее явно развлекал его вид.
Когда они довольно далеко отъехали, Вера спросила:
- Ну что, пришел в себя?!
- Верок, я полным счетом ничего не понимаю.
- Да-а, ты у нас… Хотя, что касается денег, у тебя аховская хватка. Сейчас заезжаем в магазин, покупаем закуску и, как полагается, выпивку, затем у нас дорога длинная, я тебе все по порядку расскажу. Только мне нужно заехать в два места.










Когда Вера узнала, что с ним произошло, задумалась, потом сказала:
- Будем надеяться, что твоему следователю отпустить тебя в голову пришло спонтанно. Пока он будет объясняться перед начальством, пока начальство даст распоряжение… Мы будем далеко.
- Пусть лучше менты меня посадят, чем те…
- Не поймают те – это я тебе гарантирую!
Они подъехали к шестиэтажному дому, который стоял внутри квартала.
- Жорж, надо залезть на третий этаж. Как у тебя здоровье?
- Ты, Верок, совсем спятила?
- Мне надо…
- Надо – лезь, – скороговоркой сказал Жора.
Вера, одарив его взглядом, сказала:
- Нет мужиков, есть только кабели, которые только и могут, что женщине под юбку залезть.
- Вера, да я что, но видишь, почти все балконы застеклены.
- Тебе не впервой стекла бить. Вон только сейчас говорил, чтобы тебя полиция забрала…







Вера вышла, громко хлопнув дверцей машины. Жора вздрогнул. Он не успел опомниться, как она оказалась на водосточной трубе. Бросила кейс на чей-то балкон и начала спускаться вниз.
«Сейчас произойдет взрыв и пожар. Да кто же здесь живет? Можно сказать, жил!» — панически подумал Жора. Он и не заметил, что Вера уже сидит в машине.
— Поехали быстрей, а то мы не ровен час взлетим, — подыгрывая ему, сказала Вера, видя, как он ерзает на сидении.









Машина с визгом тронулась с места.
Они ехали в другой конец города. Вера остановила машину около серого крупнопанельного пятиэтажного дома, сказав Жоре, чтобы он держал машину наготове, возможно, здесь будет осложнение, и рысью забежала в подъезд.
В подъезде было не убрано и пахло кошками. Вера решила испробовать одну версию. Она тихо поднялась и, подойдя к двери, замяукала. Кто-то подошел с той стороны к дверям. Вера еще раз промяукала.
— Мурка, ты, — послышался мужской голос, и следом открылась дверь.










Увидев ее, здоровяк под два метра ростом с крупным носом, пучеглазый, словно страдает базедовой болезнью, с руками как клещи, растерялся.
— Что, Леший, испугался? Не смог улететь, пришлось поневоле вернуться? Признайся, ты же меня ждал?



Леший сразу понял, кто перед ним.
- Да, ждал. Но я хочу сказать, кто мы с Катастрофой? Так, придорожная пыль.
- У меня аллергия на пыль!
- Как Вас звать? Давайте поговорим!
- О чем мне с тобой говорить?
- Я понимаю…
- Таким, как ты, не место на земле, - держа его на прицеле, сказала Вера.








Он видел, что она решительно настроена. Леший размышлял: «Но она все же женщина, и ее можно разжалобить, уговорить… Я знаю, сколько их, проникнутых отчаянием, сидит по тюрьмам. А поговори с ней, дай ей высказаться. Расслабь ее, сними с нее груз тяжести, и она поддастся слабости. Женщина рождена для продолжения рода, а не для убийств. Те другие не могли с ней сладить, они еще сосунки, недавно оторвавшись от материнских юбок. Я зрелый мужчина, и она должна меня выслушать», – вслух произнося:
- Давайте все же разберемся. Не следует всех по одной мерке, можно так…
- Заткнись.
- Я имею право на последнее слово? - он попытался шутить, чтобы как-то разредить обстановку, в мыслях ругая себя, что непредусмотрительно оставил приготовленный пистолет лежать под подушкой.
Вера не восприняла шутку. Но в это время раздался свисток чайника, в котором уже закипела вода, и она отвела взгляд в сторону кухни.








Он тут же в один прыжок оказался у спасительной кровати, вытащил пистолет… Быстро снял предохранитель.
Глаза сразу загорелись: «Ну, женщина попалась, я уж не промахнусь!» Но выстрелить он не успел.
Да, перед ним стояла женщина, но он не учел, что она не правосудие, она беспощадный мститель.








Вера выпустила в него почти всю обойму, облила бензином и бросила спичку. Постояла, пока он весь не вспыхнул пламенем, и пошла прочь. Молча села в машину.
Жора спросил:
- Теперь куда?
- Не кудакай, дороги не будет!
- Ты что-то долго была.
- Еще одно дело у меня осталось, а потом…
Жора, обливаясь потом, завел машину.
- Еще рано! А вообще подъезжай вон на то место и встань под аркой. Там будет хорошо видно. Да и в случае чего быстро скроемся!
На втором этаже третьего подъезда в одном из окон как бы зажглась свеча и все больше разгоралась. Затем вспыхнула большим пламенем, замерла, чтобы с большей силой вспыхнуть.
- Пожалуй, пора! – сказала Вера, когда в этом окне посыпались стекла и простреливала охваченная огнем рама окна. - Наделали шума. Люди, как всегда, прежде чем позвонить в полицию и пожарную помощь вызвать, прилипнут к окнам своих квартир и увидят нас.
- Ты уже рассуждаешь как стратег, - не выдержал Жора.
- К тебе нельзя, ко мне нельзя… Нам нужно как можно быстрее убираться с города.
- Почему ко мне нельзя? Ты же знаешь, у меня тайник…
- Нет, пока нет!
Вера скупила все цветы с рынка и заложила ими весь багажник. Жора дико смотрел на нее, ничего не говоря.
- Едем с города, если мы еще промедлим, мы не сможем выехать, - спокойно сказала Вера.



10.






Вера с Жорой остановились в кемпинге. Встали утром и поехали в Урюпинские леса. По дороге Вера повествовала свою историю. Жора был шокирован ее рассказам.
- Верок, но ты не поняла главного. Ты расправилась с мелочью. Они кто? Они никто и звать их никак. Те, которые их наняли, это серьезные дяденьки, а они шавки. Они по указке пришли ко мне, они по указке… - начал убедительно говорить Жора.
- Хватит риторики, - прервала его Вера. – Знаю! Я уничтожила непосредственных участников. У нас есть доблестная полиция, так вот она пусть и выполняет свою работу. Я свою выполнила.











Вера не слушала его. Она открыла багажник, достала цветы, подала Жоре, взяла себе, и они пошли к предполагаемому месту происшествия.
Вера припала к земле, вернее к снегу.
- Доченька родная, прости меня! Доченька, милая доченька, не суждено мне погладить тебя! Не суждено ласкать тебя! Я не знала, что это ты, я не сказала тебе доброго слова. Я выпускала жало на всех матерей, хотела отнять у них счастье, а захлебнулась в своей горечи! Прости меня, Кристина!
- Вставай, Верок, вставай, простудишься, - неуместно сказал Жора. – Уходить надо. Чувствую я, что недаром снег загребли.
- Отойди от меня! – закричала Вера, но тут же сникла и попросила: - Жора, разложи моей доченьки цветочки.
Они несколько раз подходили к багажнику, брали оттуда цветы и все укладывали и укладывали их на снег. И вот поляна, как невеста в белом подвенечном платье, и вся в цветах!



11.






Когда нужно было привести свои мысли в порядок, Аманжол выходил из машины и думал. Вот и сейчас он старался разложить всё по полочкам, но мысли летали вразброс. Водитель, молодой сержант, тихо вел машину за ним. Увидев дом Димы, еще не зная, зачем он зашел к нему.






Иры дома не было. Дима обрадовался приходу Аманжола, но Аманжол заметил, что Диму гложет чувство вины.
- Дима, я знаю тебя хорошо. Извини, но я вижу, что тебя волнует не только… - смотря ему прямо в глаза, тихо начал говорить Аманжол.
- Ты прав, друг, я должен был сразу сказать, вернее, признаться, что когда надо было быть рядом с дочерью, я убегал к своей знакомой и развлекался с ней. Знаешь, она меня будоражила, она… Да что там… Аманжол, я виноват!
- Вообще так. Сейчас едем в одно место, мне требуется немедленно решить один вопрос, затем едем к твоей знакомой, и там будет видно. Поехали.
- Аманжол, я не понял, причем здесь Вера. Я не могу ее подставлять. Я и так ее обидел.
- Во-первых, почему ты решил, что ты ее подставишь? Мы просто побеседуем с ней. Во-вторых, мне нужно проверить всех, с кем Кристина встречалась последнее время.
- Мне понятно, но она с ней встречалась только при мне, - не унимался Дима. Ему было дискомфортно из-за того, что будут тревожить Веру в связи с его проблемами.
Он ходил по комнате в подавленном состоянии.
- Собирайся, - сказал Аманжол, посмотрев на нерешительность Димы, твердо произнес: - Дим, я должен тебя просить, чтобы ты помогал мне в поиске твоей дочери? Ты же должен хвататься за любую соломинку… Дима вяло оделся, и они поехали.
Когда они вышли из машины, Дима удивленно спросил у Аманжола:
- Откуда ты узнал адрес Веры?





(продолжение следует)