Робинзон

В начале ранней весны дул холодный, порывистый ветер. Со своей головой я поссорился. Так вот на третий день, как мы с ней были в ссоре... произошло кораблекрушения, и я оказался на необитаемом острове.

Вспомнить о корабле и о его крушение мне не удалось, потому что, напоминаю с головой мы были в ссоре. Но сложилось впечатление, что кораблекрушений у меня могло быть уже несколько.

Так вот попав на необитаемый остров я понял что остался без сигарет, без интернета, без работы и без денег! Но спохватившись одумался и не много успокоился, что хоть последнее тут не столь критично.

Практически сразу выяснилось что после кораблекрушения ещё уцелел коньяк. И много. Быстро прикинув чем может быть чревато одиночество на не обитаемом острове я без всякого сожаления вылил коньяк в море. Оставив себе только чуть-чуть меньше того количества, в котором можно было бы утонуть.

Приглядевшись, я обнаружил, что остров, не так уж не обитаемый. Например, мне встретился один таракан. По примеру английского мореплавателя, я назвал его Пятница. Пятницу я обучил своему языку. Учить язык таракана, я не стал.
Что смог рассказать мне Пятница.
-Сейчас появились эти многоэтажки, подъезды, квартиры, а мой дед рассказывал, что застал время, когда этого всего не было и по земле ходили динозавры.
-Что ты порешь, - возразил ему я. - Твой дед от передозировки крысиной отравой отъехал на прошлой неделе. Да и ты в лучшем случае живёшь полгода, а динозавры, это когда было!
-Видишь ли, с того времени тараканы мало чем изменились, и каждый последующий был один в один мой вылитый дед.

Там у меня еще было про похотливую вишню, которая все норовила зацвести в декабре, но такое. Такое, что не только случайный читатель, но и сам Робинзон,  плюнул, встал и пошел бы прочь с острова.