Жан Деланнуа и Жан Кокто. Вечное возвращение

Фильм Жана Деланнуа и Жана Кокто
ВЕЧНОЕ ВОЗВРАЩЕНИЕ
в пересказе Алексея Бакулина

Есть такие люди, которые любят в деталях пересказывать знакомым содержание поразивших их фильмов. Вот и я из числа таких пересказчиков. Здесь я пересказываю фильм, ставший одним из главных шедевров тогдашнего направления во французском кинематографе – «поэтического реализма». Режиссёр фильма – Жан Деланнуа, но, говоря по чести, главный его автор – сценарист, поэт Жан Кокто. «Вечное возвращение» - это переложение на современный лад (то бишь, на лад 40-х годов ХХ века, когда был снят фильм) легенды о Тристане и Изольде. С другой стороны, «вечное возвращение» - это понятие из философии Ницше, говорящее о том, что миф имеет свойство «вечно возвращаться», воплощаясь снова и снова в человеческой истории.
Одна из первых ролей в ту пору совсем юного Жана Марэ.


«L'Eternel Retour»

Режиссер — Жан Деланнуа
Сценарий — Жан Кокто[1]
(ПРИМЕЧАНИЕ: Для меня остаётся загадкой мера участия в создании этого фильма режиссёра — Жана Деланнуа и сценариста Жана Кокто. Деланнуа — несомненно твёрдый, уверенный мастер, способный снять хороший и даже очень хороший фильм, однако, в создании шедевров, равных «Вечному возвращению» он замечен не был.  Сравните, к примеру, «Вечное возвращение» и значительно боле поздний его фильм, хорошо известный нашему зрителю, — «Собор Парижской Богоматери» (с Лоллобриджидой и Куином), — разница выходит ошеломительная. С одной стороны - нагое величие, с другой стороны — убожество, принаряженное в миллионные чеки...
А вот Кокто — замечательный поэт, драматург, мыслитель... Им, как режиссёром, поставлен великий фильм «Орфей», но — и всё. Прочие его режиссёрские работы суть не более, как замысловатые поделки...
Всё-таки, придётся, наверное, предположить, что «Вечное возвращение» — фильм Кокто и только Кокто: это его выстраданная идея, его герои, его дух. Деланнуа — только исполнитель замысла, «слуга Личарда верный». Кокто на первых порах нужен был надёжный помощник, толковый учитель — и он его нашёл.)

Продюсер — Андре Полве
Оператор — Роже Юбер
Композитор — Жорж Орик
Художники — Жорж Вакевич, Жорж Анненков
Монтаж — Сюзанн Фовель

Премьера — 13 октября 1943 года

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА и ИСПОЛНИТЕЛИ

ГЛАВНЫЕ ГЕРОИ
Патрис — Жан Марэ
НАТАЛИ (блондинка) — Мадлен Солонь
Ахилл — Пьераль
НАТАЛИ (брюнетка) — Жюни Астор

ВТОРОЙ ПЛАН
Марк — Жан Мюрат
Гертруда Фроссен — Ивон де Бре
Амедей Фроссен — Жан д'Ид
Лионель — Ролан Тутен
Анна — Жана Маркен
Морольт — Александр Риньо

ТИТРЫ:
Титры идут на фоне некой вытесанной из камня ладони, на которой чётко отмечены все линии судьбы. Было бы любопытно узнать, что значит именно этот, показанный на экране, узор линий. Говорят, в пору съёмок фильма Кокто увлекался хиромантией, — видимо, он и в титрах хотел зашифровать некое послание… Во всяком случае каменная длань — это зримый образ рока, неотвратимого и предначертанного от века…

После перечисления всех создателей фильма на экране появляется надпись (факсимиле Кокто):
- «Вечное возвращение»… Это название, принадлежащее Ницше, говорит о том, что легендам свойственно повторяться, — причём, их герои об этом даже не догадываются. Вечное возвращение — это те простые обстоятельства, из которых складывается величайшая история любви.
Жан Кокто[2]
(ПРИМЕЧАНИЕ: Вторая часть фразы кажется довольно плоской. Зачем сводить всё к истории любви — пусть даже и великой любви? Тема Вечного возвращения куда более обширна. Повторяемость архетипов в истории — интереснейший вопрос, о котором много писали, но не разрешили до конца. Известно, что всякий языческий культ строится на сознательном воспроизведении событий пра-истории, чтобы человек, повторяя деяния богов, мог приобщиться к божественной славе и силе. Но кроме сознательного повторения, есть ещё и не зависящее от человеческой воли воплощение архетипа в сиюминутном. Именно этому явлению и посвящён фильм. Архетип (в данном случае история Тристана и Изольды) всплывает из пучин пра-истории, точно морское чудовище, и поглощает сиюминутное как кит глотает беспомощный, бессловестый планктон. Архетип, воплощаясь в сиюминутном, становится для сиюминутного роком, непреодолимой судьбой. Вот о чём следовало бы сказать Кокто в своём предисловии к фильму! (Уж поучим старика задним числом!)
 

1. ОБИТАТЕЛИ СТАРОГО ЗАМКА
Средневековый замок в романском стиле — могучий и в то же время лёгкий — возвышается среди лесистых холмов. Можно было бы решить, что действие фильма будет развиваться в веке XI или XII, но на горизонте можно явственно разглядеть очертания города ХХ века…

Мощный донжон замка. Каменная кладка, редкие, несимметрично прорубленные окна…

Одно из окон открывается и наружу высовывается женская голова. С такого расстояния нам не различить черт этой женщины. Она кричит, оборачиваясь то вправо, то влево:

— Ахилл! Ахилл! Где же ты? Клод, вы не видели мсьё Ахилла?

Последний вопрос адресован к престарелому садовнику замка. Он стоит под башней и держит в руках, точно ребёнка, труп застреленной собачки.

САДОВНИК. Вот ваш Ахилл! Вот, что наделал ваш мсьё Ахилл!

Женщина хватается за голову:

— Боже мой!..

Закрывает окно.

Коридор в замке. Женщина идёт по нему, продолжая взывать:

— Ахилл! Ахилл!

На ней длинное платье со шлейфом. Она уже в возрасте, но стройна, подтянута, ухожена.

— Ахилл!

И тут мы наконец видим искомого Ахилла. Спрятавшись за колонной, стоит жутковатое существо — молодой человек с неправильно сформированным черепом, выпученными жабьими глазами и чрезмерно узкими плечами. И, хотя сейчас мы видим только его лицо, намётанный глаз сразу определит в молодом человеке карлика.

Ахилл внимательно и настороженно прислушивается к шагам женщины.[3]
(ПРИМЕЧАНИЕ: Поскольку дело происходит во Франции и все герои носят обычные французские имена, было бы резонно и Ахилла именовать по-французски — так, как это и звучит в фильме — Ашиль. Но что такое «Ашиль» для русского уха? Пустой звук. Тогда как «Ахилл»... имя этого гомеровского героя известно всем и рождает вполне определённые ассоциации.
В мире «Вечного возвращения» слабый и подлый карлик Ахилл — тоже возвратившийся из пра-истории божественный герой. Но в процессе возвращения произошёл некий трагический сдвиг и гомеровский непобедимый воин поменял знак с плюса на минус. Герой фильма есть полная (по всем пунктам) противоположность герою «Илиады». Любопытнейший, нигде, кажется не озвученный вариант воплощения архетипа!)

Потом он оглядывает комнату, в которой находится. Обстановка богатая, но без излишеств, без показной роскоши. На столе большая модель яхты, на другом столе, в красивом массивном паспарту — фотография молодого мужчины: юный голубоглазый блондин, героический поворот головы, высокий лоб, мечтательные глаза.

Этот портрет — как пощёчина для карлика.

И карлик отвечает на пощёчину. Одним ударом сшибает портрет со стола, выбивает фотографию из паспарту.

На столике лежала пачка сигарет. Миг — и пачка исчезла. В платяном шкафу висят красивые галстуки. Один из них вытаскивают из шкафа.

Карлик, сжимая в раках волочащийся по полу галстук, бежит наутёк.

Вновь крик: «Ахилл!» и шаги женщины. Карлик со страхом смотрит ей вслед.

 
*****
А женщина решительно заходит в комнату, похожую на цейхгауз: по стенам здесь густо развешано холодное и огнестрельное оружие различных систем и эпох.

Под этой устрашающей коллекцией сидит за столом худощавый человек отнюдь не воинственного вида. Ему за пятьдесят, на голове у него мягкая шляпа-панама, он одет в помятый шлафрок… Он приделал к полям шляпы большую лупу, и теперь мастерит что-то, разглядывая сквозь неё мелкие детали своей конструкции…

Женщина быстро и властно идёт к столу:

— Ну что ж, могу тебя поздравить! Я столько раз говорила тебе, что хранить в этом доме оружие и перебирать его в присутствии Ахилла — безумие!

МУЖЧИНА (тоном законченного тюфяка и подкаблучника). Это оружие совершенно безвредно…

ЖЕНЩИНА. Ему здесь не место! Оно когда-нибудь приведёт к убийству! Ахилл убил собаку Клода. Он застрелил её!

Мужчина ошарашен:

— Из моего ружья?!.. Он украл у меня ружьё?!..

Вскакивает со стула, бежит проверять свою бесценную коллекцию.

ЖЕНЩИНА (потрясая в гневе руками). Только это тебя и волнует!.. Я сойду с ума!.. Сойду с ума!..

МУЖЧИНА. Но все мои ружья на месте…

ЖЕНЩИНА. Однако, он убил собаку Клода. Нам придётся объясняться с Марком. Где этот ребёнок?!..

МУЖЧИНА (с видом покорности судьбе). Ахилл не ребёнок…

ЖЕНЩИНА. Ахилл — не ребёнок?!..

МУЖЧИНА. Он карлик…

ЖЕНЩИНА. Амедей!..

МУЖЧИНА (разглядывая двуствольное ружьё). Двадцатичетырёхлетний карлик. Нашему сыну двадцать четыре года и он карлик. Называя его ребёнком, ты выводишь его из себя, — позволь тебе это заметить.

ЖЕНЩИНА. Разве я виновата в том, что он карлик?

МУЖЧИНА. Но и не я.

ЖЕНЩИНА. Вот как?! Ты хочешь сказать, что я — карлица?!

МУЖЧИНА. Ты невысокого роста.

Это неправда, но надо же как-то парировать! Тем более, что такой разговор затевается, как по всему видно, не в первый и не в десятый раз; все реплики давно разучены, — зачем же отступать от текста?

ЖЖЕНЩИНА (воздевая руки). Прекрасно!.. Не вижу связи. Невысокого роста!.. Прекрасно!.. А ваш дед был горбуном!

МУЖЧИНА (вяло). Ничего, я это признаю.

ЖЕНЩИНА (с ненавистью). Друг мой, думай, прежде чем говорить. Он мой сын и я его обожаю!

МУЖЧИНА. Гертруда…

ЖЕНЩИНА. Что?!

Мужчина подносит палец к губам и взглядом указывает на запертую дверь. Дверная ручка поворачивается.

МУЖЧИНА. Ахилл!..

ЖЕНЩИНА. Что Ахилл?..

МУЖЧИНА. Он подслушивает за дверью.

ЖЕНЩИНА (испуганно прижимается к мужу). Боже мой, только бы он ничего не расслышал!..

Они на цыпочках отбегают от двери. Мужчина встаёт за слесарные тиски, женщина садится в кресло и хватает журнал.

С самодовольной и вызывающей улыбкой входит Ахилл.

Сейчас он вовсе не кажется чрезмерно уродливым. Это очень молодой, опрятно одетый человек, жгучий брюнет[4].
(ПРИМЕЧАНИЕ: Цвет волос в этом фильме играет такую же роль, как цвет фигур в шахматах.)

С высокомерным видом он приближается к родителям. Кстати, будем уже называть родителей по именам. Перед нами семья Фроссен: мать — Гертруда, сестра покойной хозяйки замка, и её муж Амедей. С тех пор, как сестра Гертруды погибла, семейство Фроссенов живёт в замке по сути на птичьих правах, — только благодаря снисходительности хозяина. Все трое очень хорошо понимают своё положение, и именно этим во многом объясняется постоянная нервозность, царящая в семейке. Вторая тому причина — фамильное горе, сын-калека. Мало того, что калека — урод! Мало того, что урод — прескверно воспитанный малый!..

ГЕРТРУДА (сахарным голосом Ахиллу). Где ты был, дорогой?

АХИЛЛ (небрежно). Нигде.

АМЕДЕЙ. Мама спрашивает тебя, где ты…

ГЕРТРУДА. Оставь ребёнка в покое!

АМЕДЕЙ (покорно). Прекрасно.

АХИЛЛ. Я не ребёнок. Не забывай!

ГЕРТРУДА. Конечно, дорогой!.. Поцелуй меня!..

Ахилл подходит к ней с видом великого одолжения

ГЕРТРУДА (со сладкой улыбочкой). Ты дуешься?..

Обнимает его, чмокает в ушко, но рука её между делом производит быстрый обыск карманов сына. И вот…

— Что это такое?!.

Ахилл, не дожидаясь продолжения отскакивает в сторону. У Гертруды в руках красивый галстук, только что похищенный Ахиллом.

АХИЛЛ. Это?..

АМЕДЕЙ (насмешливо уточняет). Галстук.

ГЕРТРУДА. Ты думаешь, я глупа? Чей это галстук?

Амедей спешит перевести:

— Мама спрашивает, — чей это галстук?

Ахилл мрачно косится на отца. Ирония Амедея ранит его больнее, чем истерики матери.

ГЕРТРУДА. Это галстук Патриса?

Ахилл строит наглую улыбочку:

— Да!..

Гертруда вскакивает. Карлик испуганно прикрывается рукой.

ГЕРТРУДА. Ты стащил галстук из его комнаты?!

Сын пятится, мать наступает:

— Подойди!.. Подойди!..

АМЕДЕЙ. Мама просила тебя подойти.

ГЕРТРУДА. Что у тебя в кармане?! Ну-ка, покажи!

Раздосадованный Ахилл с капризным видом начинает опорожнять карманы. На стол ложиться всякий хлам по списку, приведённому в песне «Из чего только сделаны мальчики». В числе прочих невинных предметов — фотография красотки в мини-юбке.

ГЕРТРУДА. Немедленно отнеси галстук и коробку туда, где ты их взял! Немедленно!

Ахилл, однако, медлит, и мать вновь наступает на него, как дредноут:

— Ты хочешь пощёчину?

АМЕДЕЙ. Гертруда…

ГЕРТРУДА. Ты хочешь пощёчину?

Ахилл прижат к подоконнику. Кажется, что сейчас от ужаса и отчаяния он выбросится в окно. Но тут со двора слышится весёлый собачий лай, и мать тотчас теряет интерес к сыну. Забыв об Ахилле, она бросается к окну. За ней спешит Амедей, потом и Ахилл.

 
*****
Они видят вот что: по дороге к замку скачет на лошади юный красавец-блондин, чью фотографию только что раздраконил Ахилл. Впереди коня, весело погавкивая, мчится очень пушистая дворняжка средних размеров. Они врываются во двор, конь чуть не сшибает с ног подоспевшего слугу, юноша соскакивает на землю, и тут же отлично отработанным движением к нему на руки запрыгивает дворняжка. Юноша бежит к двери и по дороге с размаху швыряет пса на землю; тому не впервой, — приземляется мягко, по-кошачьи, на все четыре.

Юноша задирает голову, смотрит на окна.

Семейство Фроссен как по команде отворачивается от окна.

Молодой человек обращается к дворняжке:

— Ты видел их, Мулук? (Их — то есть Фроссенов). Не испугался?

Он яркий блондин в простом светлом свитере, в светлых галифе и в блестящих сапогах бутылочкой.

 
*****
Семейка Фроссен у себя в комнате скорчилась от ненависти.

АМЕДЕЙ. Он видел нас!

ГЕРТРУДА. Ну и что? Мы не имеем права смотреть в окно? Ахилл, вот до чего доводят споры! Иди к своему двоюродному брату, скажи, что хочешь с ним поздороваться и положи галстук на место. Надеюсь, для этого ты достаточно взрослый? Достаточно умный, чтобы понять, что мы должны вести себя безупречно в доме, который нам не принадлежит?

Ахилл в шутку целится в неё из папиного антикварного пистолета и пищит, как маленький ребёнок:

— Да-а, ма-ма-а…

Амедей в испуге выхватывает у него пистолет:

— Не издевайся над матерью!

АХИЛЛ (опять пищит). Не буду больше, папа!

Убегает с галстуком в руке.[5]
(ПРИМЕЧАНИЕ: Ахиллу комфортно чувствовать себя той самой маленькой собачкой, что до старости остаётся щенком. Но любопытно, что в таком качестве он являет собой один из фундаментальнейших архетипов мировой культуры — бога-младенца, высшее существо, с внешностью ребёнка и со сверхъестественной силой божества. Младенец-Геракл, убивающий огромных змей, Младенец-Дионис, крадущий коров Гермеса, маленький Куллерво из «Калевалы», которого не могут погубить взрослые мужи и т.д. и т.п — всех этих младенцев мировой мифологии не перечтёшь. Характерно, однако, что все они — добрые или, по крайней мере, безразличные божества, чего нельзя сказать об Ахилле... Впрочем, как мы убедимся позже, силы у него достаточно — пусть и иного свойства, чем сила Геркулеса...)

 
*****
Юного белого всадника зовут Патрисом. Он — сын покойной сестры покойной хозяйки замка. У хозяйки было две сестры: одна — мать Патриса утонула в море вместе с ней, другая — мать Ахилла, живёт и здравствует.

Патрис бодро вваливается в свою комнату, держа на шее, точно вещевой мешок, своего пса Мулука. Швыряет его на кровать и тут же командует:

— Сюда, Мулук!

Весёлый пёс прыгает к нему на руки.

Стучат в дверь.

— Да!

Робко входит Ахилл.

ПАТРИС. А, это ты… Чего тебе надо?

АХИЛЛ (кротко). Ничего. Зашёл поздороваться с тобой.

ПАТРИС. Мулук, поздоровайся с ним!

АХИЛЛ (жалобно). Он не выносит меня…

ПАТРИС (с шутливой свирепостью). Тогда он тебя укусит! Укуси, укуси его! Укуси! Укуси! Фас!

Пёс понимает, что это игра, и гонится за карликом весело помахивая хвостом, но Ахилл в ужасе.

Он стремглав прячется от Мулука в шкаф и тут — как кстати! — потихоньку вешает на место похищенный галстук. И при этом обиженно ноет по-детски:

— Ты глупый! Глупый! Патрис!..

ПАТРИС. Ты же знаешь, что он не кусается! Вылезай! Вылезай из шкафа!

АХИЛЛ (вылезая). Я же говорил, что он меня ненавидит!..

ПАТРИС. Но не кусается!.. Вот — укуси его! Укуси! Укуси![6]
(ПРИМЕЧАНИЕ: Эта сцена чрезвычайно похожа на начало вагнеровского «Зигфрида», когда юный богатырь Зигфрид врывается в пещеру гадкого карлика Миме и начинает шутки ради травить гнома медведем. Да, ничто не даёт забыть, что фильм вышел на экраны в 1943 году, и что все его творцы превосходно чувствовали себя под немцами, и даже старались не за страх, а за совесть подстроиться под стилистику нового режима.
Но не станем никого судить! В конце концов, в других условиях этот бессмертный шедевр мог никогда не родиться!..
И потом: перед нами всё то же Вечное возвращение: сквозь Патриса в этом эпизоде просвечивает Зигфрид — почему бы и нет?.. Тристан, Зигфрид — разве это не одно лицо?.. Разве за всеми ними не стоит единый прототип?)

Пёс бросается на карлика с явным намерением лизнуть его в нос, но Ахилл, окончательно потеряв самообладание, вырывается из комнаты, точно из вражьего плена, и бежит прочь по коридору, дробно топоча ножками.

Что ж, не всем нравятся собаки!.. И не всем нравится быть карликами — особенно, если рядом с тобой живёт белокурый красавец-гигант, удивительно похожий на античного бога.

Добежав до своей двери, Ахилл останавливается, спокойно и деловито приводит в беспорядок свою одежду, разлохмачивает волосы и строит плаксивую гримасу:

— Ма-ма!.. Ма-ма!..

В комнате его встречает взволнованная Гертруда:

— Малыш мой! Что случилось?.. Что с тобой, говори!..

АХИЛЛ (падая к ней в объятья, рыдает). Собака!.. Он натравил её на меня!..

 
*****
Во двор замка вкатывается элегантное, дорогое авто. Садовник спешит принять тяжёлые чемоданы. Из машины выскакивает джентльмен средних лет и приветливо обращается к старику-садовнику:

— Оставь, Клод, это слишком тяжело. Мари занесёт. Всё в порядке?

САДОВНИК. Не люблю, когда вы уезжаете — даже на три дня.

Хозяин мрачнеет:

— Что случилось? Мсьё Ахилл?..

САДОВНИК (с горечью). Да. Но скоро вы сами всё узнаете.

Раздосадованный джентльмен идёт в замок. Это владелец замка по имени Марк. Видимо, когда-то его предки-феодалы владели всей округой, а у их потомка остался только замок… Но и богатство, и уважение местных жителей.[7]
(ПРИМЕЧАНИЕ: Единственный герой фильма, сохранивший имя своего прототипа — короля Марка. Не случайно, у этого Марка и фамилии нет — как у истинного короля.)

 
*****
Ужин в замке. Камера из середины круглого стола скользит по лицам присутствующих.

Гертруда мрачно орудует ножом…

Ахилл по-обезьяньи грызёт яблоко…

Амедей пьёт вино и затравленно озирается…

Весёлый Патрис в белом пиджаке, с Мулуком на коленях…

Напряжённый, готовый к серьёзному разговору, Марк…

Вновь Гертруда. Она бросает на стол нож и вилку и грозно заявляет улыбчивому Патрису:

— Эта собака не заслужила сахар!

ПАТРИС (удивлённо). Почему же, тётушка?

МАРК. Странный ужин… Что с вами? Это из-за моего возвращения?

ГЕРТРУДА. Эта собака укусила Ахилла!

АХИЛЛ. Ну, мама…

ГЕРТРУДА. Заткнись! Патрис натравил её на Ахилла, и она его укусила!

ПАТРИС. Но дядюшка, Мулук не кусается.

ГЕРТРУДА. Так я лгу? Ахилл!..

Но карлик, вместо того, чтобы поддержать мать, выскакивает из-за стола и убегает из комнаты. Возможно, он боится мести Патриса, а может быть, хочет запутать дело и сделать скандал неуправляемым.

Марк тяжело вздыхает:

— Я прошу тебя не говорить больше за столом о собаках.

ГЕРТРУДА. Почему?

МАРК. Потому что ты выведешь меня из себя. Следи лучше за Ахиллом.

ГЕРТРУДА (воинственно). В чём его обвиняют?

Амедей перетрусил:

— Прошу не настаивать, Гертруда, ты не права…

Жена резко обрывает его:

— Конечно! Я всегда не права!.. (Амедей болезненно закрывает глаза).  Я уже много лет не права!.. (С сарказмом). А вот мои сёстры всегда были правы.

МАРК (укоризненно). Эдит и Соланж мертвы. Оставь их в покое.

Но Гертруда разбушевалась:

— Нет, нет, нет! Эдит была права, потому что она была твоей женой. А Соланж — потому что она была матерью Патриса. Я же не права, потому что я — мать Ахилла. (Горько поджимает губы). Это так!..

Марку стало совестно:

— Гертруда, Гертруда!..

Но у неё уже полились слёзы:

— Оставьте меня, это ужасно!.. Ребёнок так страдает из-за того, что он не такой, как все!.. Бедное дитя! (Рыдает).

Марк бросает салфетку, встаёт из-за стола. Уходя из комнаты бросает племяннику:

— Патрис, поднимись ко мне, я хочу поговорить с тобой.

Амедей, похожий на побитого пса, с неудовольствием отставляет бокал с вином и спешит утешить супругу:

— Боже мой, бедняжка!..

Та взвизгивает:

— Оставь меня в покое! Ахилл!.. Ахилл! Лучше бы я умерла! Умерла!..

Амедею и жену жалко, и… яблочко хочется докушать…

 
*****
Вслед за Марком Патрис входит в кабинет дяди.

МАРК. Мне всё это не по душе.

ПАТРИС. Мне тоже.

МАРК. Ахилл убил собаку Клода…

ПАТРИС. Какой кошмар!

МАРК. Ахилл — настоящее бедствие. Лучше бы мы жили здесь одни.

Он садится в кресло, Патрис присаживается на край стола.

ПАТРИС. Дядя Марк, ты выглядишь уставшим.

МАРК (марчно). Твоя мать и твоя тётушка помогали мне терпеть их сестру. Признаюсь, мне всё труднее её выносить.

ПАТРИС. С тех пор, как они погибли в море, Гертруда должна быть счастлива.

МАРК (желая сохранить рыцарскую справедливость). Не будь к ней несправедлив, — она страдает. Она видела моё отчаяние, она видела, что я воспитываю тебя, как сына… Она видит тебя.

ПАТРИС. Очень мало, потому что меня здесь почти не бывает. Я хотел бы как можно больше помогать тебе. (Осенённый счастливой идеей). Дядя, ты не должен жить в одиночестве.

МАРК (улыбается). У меня есть ты.

ПАТРИС. Я это не то!.. Здесь не хватает женщины.

МАРК (считая, что это шутка). Правда?..

ПАТРИС. Не думай, что я хочу завладеть твоим состоянием! Женись — это будет лучшей шуткой!

МАРК. На ком же мне жениться? На какой-нибудь местной матроне?

ПАТРИС. На девушке!

МАРК (по-прежнему в шутливом тоне). Ни одна девушка не выйдет за меня замуж.

ПАТРИС (полный воодушевления). Ты красивее меня, дядя Марк!.. Позволь мне найти тебе девушку! Я смогу это сделать! Она будет молодой и красивой, она полюбит тебя, а ты её! Они умрут от зависти!

Он в восторге от своего замысла!

МАРК (передразнивая его радостный тон). Так ищи же её!.. Ищи, Мулук!

Пёс с готовностью вскидывает голову.

ПАТРИС. Я принимаю вызов: я отыщу её и приведу сюда!

И вдруг Марк отворачивается, осторожно идёт к двери и внезапно распахивает её.

За дверью, в ужасе вытаращив глаза, присел Ахилл. И тотчас удрал.

МАРК. Приятная семейка…

ПАТРИС. Мулук, идём…

МАРК. Завтра ты будешь отдыхать после конной прогулки?

ПАТРИС (полный вассальной верности). Да, монсеньор, но я не забуду о своём долге.

МАРК. Но я попрошу только то, что мне причитается.

ПАТРИС. До завтра!

МАРК. До завтра, Патрис.

 

2. Натали
Колышется под слабым ветерком красный флажок на мачте. Нежно тарахтит лодочный мотор.

Патрис в обнимку с Мулуком идёт на лодке через пролив, отделяющий материк от недальнего острова. Лодка мчится быстро, довольный Мулук улыбается во всю пасть.

Судно огибает длинный изогнутый мол и приближается к островной пристани.

Подхватив пса под мышку, Патрис влезает на высокую набережную и прощается с перевозчиком:

— До свиданья, Жюль. Я напишу тебе, когда за мной нужно будет заехать.

Бодро шагает по утренней, безлюдной набережной. На нём всё те же светлые галифе и сапоги-бутылочки.

Идёт по улице маленького городка. Откуда-то доносится громкий, неестественный смех, похожий на удары деревянной колотушки. Потом совсем рядом с Патрисом звонко бьётся брошенная бутылка. Патрис оборачивается. Рядом с ним заведение под вывеской «Вело-Бар». Именно оттуда несутся дурацкий смех и звон разбитой посуды.

Патрис спрашивает у женщины с ребёнком, стоящей у дверей бара:

— Что происходит?

Женщина охотно объясняет:

— Один человек опять напился. Не входите туда - он пьян: а когда он пьян, он опасен!

Патрис заглядывает внутрь.

Пьяный в дым верзила в чёрном костюме вырывает у бармена из рук бутылку, глупо хохочет, да ещё и приговаривает при этом:

— Оставь меня в покое! Оставь меня в покое!.. — хотя эти слова логичнее было бы услышать из уст бармена.

Движения верзилы так же дики и неестественны, как и его смех.

Вот он заметил Патриса и не раздумывая с размаху швыряет в него стакан. Юноша едва успевает увернуться.

Как ни в чём не бывало Патрис идёт к стойке, а верзила меж тем вопит собравшимся:

— Ещё одну! (Хватает полную рюмку). Смотрите! Погоди-ка!..

Швыряет её о стену. Осколки и брызки осыпают людей за столиком, — те сперва испуганно пригибаются, а потом угодливо хохочут в лад с пьяным негодяем.

А мерзавец замахивается на в конец запуганного бармена и вопит нелепое:

— Отстань от меня!.. Отстань от меня!

И ещё одна рюмка разбивается о стену, — на этот раз возле молодой девушки, одиноко сидящей за столиком.

Об этой девушке следует сказать особо. Её волосы так же ослепительно белы, как у Патриса. Она, несомненно, красива, но хорошенькой её никак не назовёшь. Красота её совершенно особая, строгая, можно сказать, средневековая. Эта девушка словно сошла с миниатюры в старинном рыцарском романе, — огромные глубокие глаза, маленький нос, похожий на клюв сокола, трагически сжатые узкие губы.

Девушка встаёт из-за столика, с суровым видом подходит к стойке и властно приказывает буянящему детине:

— Прекрати, Морольт![8]
(ПРИМЕЧАНИЕ: Ну вот и ещё один герой древней легенды, сохранивший своё имя: жестокий рыцарь Морольт стал пьяным хулиганом Морольтом...)

Морольт твердит своё:

— Отстань от меня!..

Девушка сердится:

— Морольт, пойдём домой!

Детина вновь начинает:

— Отстань от меня!.. — но тут его осеняет новая идея. Он хватает со стойки полный бокал и настойчиво суёт его девушке: — Пей. Пей!

ДЕВУШКА (нисколько не испугавшись). Нет, Морольт, иди домой! Убирайся!

Морольт хлопает бокал о стойку, и, схватив девушку за волосы, роняет её лицом в водочную лужу:

— Давай, пей!

Девушка кричит в отчаянии:

— Морольт, прекрати! Прекрати!

В ответ всё то же:

— Оставь меня в покое!!!

И тут приходит время вступить Патрису.

Одним рывком он отрывает руку Морольта от белоснежных волос девушки.

Несколько секунд пьяный идиот и белокурый юноша меряют друг друга взглядами. Потом Патрис спокойно обращается к бармену:

— Коньяку.

Ошалевший от испуга бармен суетится:

— Коньяку? Да, мсьё!..

Но тут Морольт, дико сверкнув бессмысленными глазами выхватывает у него бутылку и сам наливает коньяк в стакан. Приказывает девушке:

— Пей!

Девушка обречённо приближается к стакану. Поднимает его. Подносит к губам…

И тут ладонь Патриса решительно прикрывает стакан. Отбирает коньяк у девушки, ставит его подальше на стойку.

МОРОЛЬТ (обращаясь к девушке, но смотря на Патриса). Пей!

ПАТРИС. Нет.

— Пей!

— Нет!

Морольт наносит удар. Патрис уклоняется и бьёт сам. Морольт рушится на чей-то столик.

Мулук воинственно лает, но его кто-то держит.

Морольт встаёт, глупым и яростным взглядом оглядывает Патриса… И с размаху бодает его в живот. Патрис падает, увлекая за собой противника.

На голову Морольта сыплются со стойки стаканы.

Патрис встаёт, шатаясь, приближается к девушке:

— Вам лучше уйти.

Морольт приходит в себя, дико вращая глазами, лезет в карман. Патрис не видит этого, но девушка видит и в ужасе кричит юноше:

— Уходите!..

Поздно. Морольт швыряет нож.

Лицо Патриса перекашивается от боли.

Нож по рукоятку вонзился ему в бедро.

Морольт, нетвёрдо держась на ногах, цепляясь за стойку, наступает на юношу. Тот таким же образом, держась за стойку, отступает. Это похоже на сцену из авангардистского балета.

Дойдя до конца стойки, Патрис собирается с силами, хватает тяжёлую бутылку и разбивает её о голову врага.

Морольт окончательно повержен, но и сам Патрис падает без памяти. Только тут все бросаются к нему на помощь.

ДЕВУШКА. Не трогайте нож, это опасно. Скорее несите его к нам домой!

Несколько пар рук поднимают Патриса и несут его из бара. Его голова запрокинута, глаза закрыты, на лице страдание. И рядом с его опрокинутым профилем — профиль девушки, сосредоточено и строго глядящей на своего заступника. Сейчас их профили похожи на Инь и Ян одинаково белого цвета.

Девушка поддерживает голову Патриса — бережно, как драгоценный сосуд.

 
*****
Бедно обставленная комната. С потолка свисают сушащиеся растения. Окно распахнуто в морской простор.

У кровати Патриса сидит полная женщина средних лет. Её волосы так белы, что затмевают даже лучезарную шевелюру молодого человека. Патрис лежит без памяти, женщина смотрит на него внимательно и печально.

Открывается дверь, лёгкими шагами входит давешняя девушка. Женщина жестом приказывает ей сохранять тишину, — та кивает в ответ.

ДЕВУШКА. Он всё ещё плохо выглядит, — ты не находишь?

ЖЕНЩИНА. Горячка прошла. Благодаря травам через четыре дня он будет здоров. (Лицо её светится неподдельной добротой). Он красив.

ДЕВУШКА. Он не из наших мест.

Женщина отходит в сторону, девушка встаёт на её место, и тут замечает, что Патрис приходит в себя. Испуганно шепчет ему:

— Не разговаривайте!

ПАТРИС (крепко сжимает ей запястье). Разговаривать мне не трудно. Мне тяжело поворачивать голову.

Девушка радостно улыбается:

— Вам повезло, что Анна умеет лечить. Она разбирается в травах.

ПАТРИС. Кто такая Анна?

Девушка начинает рассказывает. Мы видим её крупный план. Есть всё-таки, что-то птичье в её лице — то ли соколиное, то ли совиное. Даже когда она улыбается от счастья, её огромные, глубокие глаза остаются строгими.

 

Она говорит:

— Анна воспитала меня. Мои родители из Норвегии, они путешествовали на своём корабле. Когда корабль пришёл на этот остров, родилась я. Вскоре они вновь собрались в путь, но доктор посоветовал им не брать меня с собой. А потом их корабль утонул…

ПАТРИС. Ваши родители погибли в море?

ДЕВУШКА. Да.

Патрис печально вздыхает:

— Мои тоже… (Чуть улыбается). Мы оба — дети моря. (И хмурится). Кем приходится вам этот Морольт?

ДЕВУШКА (без надежды). Он женится на мне. Или убьёт меня.

ПАТРИС. Вы невеста этого пьяницы?..

ДЕВУШКА. Он так думает.

ПАТРИС. Сколько вам лет?

ДЕВУШКА. Меня зовут Натали. Мне двадцать два года.

ПАТРИС. А мне двадцать четыре. Меня зовут Патрис.[9]
(ПРИМЕЧАНИЕ: Вот мы и узнали имена наших влюблённых. Патрис и Натали... Всё же Кокто был достаточно умён, чтобы впрямую не назвать их Тристаном и Изольдой, — хотя его история весьма точно повторяет ту, древнюю... (Повторяет, но не копирует!) Такое именование героев имеет в частности тот смысл, что Вечное возвращение мифа никогда не похоже на серийную штамповку некогда бывшей ситуации. Архетип — не формочка для детской песочницы, чтобы печь совершенно одинаковые куличики из человеческого материала. Тут механизм иной... Жили-были во Франции середины ХХ века некий Патрис и некая Натали — люди со своими достоинствами и недостатками, но в целом ничем не выделяющиеся из массы современников. И вдруг сквозь них начал прорастать архетип! Или, как говорили древние — в дело вступил рок. Почему? За какие их заслуги или провинности? Это тайна. Но так или иначе, а они попали в мощное течение мифа из которого человек выбраться не может. Они вынуждены играть по сценарию, заданному роком. Они не могут изменить сценарий, но всё же они не марионетки, а живые актёры, творцы своих ролей, созидающие своими жизнями своё прочтение древнего мифа. Архетип воплощается не в первый и не во второй раз: до Патриса и Натали были другие актёры рока, после них будут другие... Тристан и Изольда остаются на этой земле вечно.)

 
*****
Патрис стоит у раскрытого в простор окна. За дверь звучат шаги. Он торопливо бежит к кровати и ложится, изображая послушного больного. Говорит, не смотря на дверь:

— Анна, это вы?

Но это не АННА.

— Это Натали! Вам лучше?

Она улыбается легко и радостно.

ПАТРИС. В общем-то, да. Хотя я ещё не твёрдо держусь на ногах. Если бы вы не гуляли с Мулуком, ему пришлось бы ещё хуже, чем его хозяину! Да, Мулук? Или сюда?

Пушистая псина запрыгивает на кровать.

Натали с удовольствием прикасается к его пышной шкуре:

— Я буду скучать по нему…

ПАТРИС. Вы гоните меня.

НАТАЛИ (несколько сердито, очень рассудительно). Вы гость нашего острова. Вы выздоровели… Анна уступила вам свою комнату… Когда вы вернётесь домой, эта история с ножом покажется вам дурным сном.

Патрис чувствует зарождение пока ещё неясной идеи:

— Вы тоже не с острова?

Она горько вздыхает:

— Ах, я…

ПАТРИС (размышляя и постепенно загораясь своей идеей). Вы не хотите уехать отсюда? От этого Морольта, от этого кошмара?.. Вы не хотите тайком бежать отсюда? Уплыть отсюда? Чтобы выйти замуж за человека, достойного вас, — и начать жить!.. (В её глазах только ужас, неверие и безнадёжность). Здесь вы не живёте. Вы мертвы. У вас будет замок, машина, слуги, деревья, дороги, животные, деньги, любовь… (Она непроизвольно встряхивает головой, точно желая прогнать наваждение и поворачивается к искусителю спиной). Знаете, вы смущаете меня. Я должен собраться с духом, чтобы сделать вам это странное предложение.

Тут только он, так сладко размечтавшийся, замечает, что его слова произвели странное действие:

— Вы плачете?!

НАТАЛИ (не оттирая слёз). Нет, не плачу.

Он с воодушевлением обнимает её за плечи, чуть встряхивает:

— Послушайте меня, Натали! Послушайте меня! Да послушайте же!.. У меня есть дядя… Он выглядит моложе нас всех, он прекрасный человек!

Глаза её наполняются неподдельным ужасом, точно он рассказывает невесть какие страшные вещи. Или, быть может, она рассчитывала на совсем иное предложение? А он:

— Я хочу… то есть, я хотел бы… чтобы вы стали его женой.

И тогда она вырывается, точно птица из рук, и бежит прочь из комнаты. Он поражён этим бегством:

— Натали! Натали!.. Что с вами? Ответьте, Натали!

 
*****
Но она уже выбежала из комнаты. Спускается по деревянной лестнице на первый этаж — напряжённая, с застывшим, точно от смертельной обиды, лицом… Открывает входную дверь…

И за дверью видит Морольта!

Храня зловещее молчание, он по-хозяйски заваливается в дом. В руке у него небольшая дубинка.

НАТАЛИ (сурово). Зачем ты пришёл сюда?

МОРОЛЬТ. Я должен свести кое-с кем счёты. Он наверху?

Натали отважно смотрит на него, словно пытаясь опрокинуть взглядом:

— Да, наверху.

Садится на скамью с демонстративным спокойствием:

— Иди же! Что же ты? Испугался?

Похоже, что так: ему нужно несколько секунд, чтобы собраться с духом. Наконец он вступает на лестницу. И снова останавливается.

НАТАЛИ. Что же ты? Поднимайся!

Он рад задержке:

— Тебе неприятно?

НАТАЛИ. Мне? Мне совершенно всё равно.

Морольт хитренько улыбается в ответ и без особой спешки идёт вверх. Опять затормозил:

— Ты хочешь защитить его?

НАТАЛИ. Как ты глуп, Морольт!..

МОРОЛЬТ. Тогда говори ты, раз ты такая умная!

Беседу лучше вести, стоя рядом с собеседником, — и он спускается к девушке.

НАТАЛИ. Я думала, наша свадьба — дело решённое.

МОРОЛЬТ. И что же?

НАТАЛИ. То, что я не хочу выходить замуж в присутствии жандармов.

МОРОЛЬТ. Я прибью его!

НАТАЛИ. Своди счёты после и не устраивай сцен у Анны. Весь остров принадлежит его дяде, ясно?

МОРОЛЬТ. Так пусть же убирается отсюда!

НАТАЛИ. Завтра он уедет. Нас оставят в покое, и мы поженимся.

Слегка гладит его по плечу. Он хватает её за талию:

— Решено?

НАТАЛИ. Решено.

МОРОЛЬТ. А если я убью его, тебе будет всё равно?

НАТАЛИ. Мне? Я ненавижу его. (Такое впечатление, что она говорит искренне!) У тебя будет время свести с ним счёты.

МОРОЛЬТ. Так гони его!

НАТАЛИ. Завтра.

МОРОЛЬТ. Решено? (Пытается её поцеловать).

НАТАЛИ (вырывается). Решено. (Раскрывает перед ним дверь). Уходи.

Морольт, явственно довольный, что дело обошлось без стычки, напоследок петушится:

— И всё же я хочу избить его!..

Она закрывает за ним дверь, на секунду застывает в изнеможении, потом быстро бежит вверх по лестнице.

 
*****
Печальный Патрис поглаживает Мулука. Слышно, как входит Натали. Патрис идёт к ней:

— Почему вы убежали?

НАТАЛИ. Я думала, вы смеётесь надо мной. Это было глупо.

А вот сейчас она не кажется искренней!

ПАТРИС. Итак, что же?

НАТАЛИ. Итак — что?

ПАТРИС. Вы не дали мне ответа.

НАТАЛИ. Почему ваш дядя должен жениться на мне?

ПАТРИС (добродушно улыбаясь). Когда он увидит вас, он вас полюбит! Вы согласны?

НАТАЛИ (решительно). Согласна.

ПАТРИС (в восторге). Я знал, что так и будет! Я расскажу вам о дяде Марке и моей семье…

НАТАЛИ (довольно жёстко обрывает его). Вы всё расскажете по дороге. Мы должны уехать сегодня же!

ПАТРИС. Но это невозможно…

НАТАЛИ. Я знаю одного рыбака, который перевезёт нас. Ждите мня у пристани, я приду туда через час.

И ушла.[10]
(ПРИМЕЧАНИЕ: И всё-таки, пусть и не к месту, ещё раз вернусь к теме имён. Патрис и Натали. Так ли уж случайны эти имена? Быть может, Патрис — это Парис? Тот самый, гомеровский Парис?.. Тот тоже, помнится, крал красавиц — правда не для своего сюзерена, а для себя любимого. Но это уже детали... Тем более что образы Патриса и Париса (если как следует вспомнить Гомера), имеют много общего: легкомысленный красавчик, более любовник, чем воин, — впрочем, не подлец, не трус и не дурак... Он имеет много отражений в мировом эпосе: Локки, Лемминкяйнен... и т.д.
Кто же в таком случае, кто же Натали?
Для французского уха её имя вполне прозрачно: Натали значит — Родная. И это понятно.
Натали более близка Патрису, чем просто возлюбленная: она именно Родная ему. Они — родичи каким-то глубинным, древним родством. Они — потомки сотен богов и богинь древности, вступающих в брак со своими сёстрами/братьями. Их мистическое родство в фильме подчёркивается и гримом. Они — две половинки одного солнечно-белого плода.)


 
*****
Седая Анна, сосредоточенная, мудрая, переливает какое-то снадобье из колбы в пузырёк. Нюхает жидкость, профессиональным жестом водя пузырёк около носа.

По лестнице в её лабораторию спускается Натали. Не подходя к Анне говорит издалека:

— Он ушёл.

АННА. Да?

Подходит к Натали — очень печальная.

НАТАЛИ (собирая старый, невероятно помятый, чемодан). Мне грустно расставаться с тобой, АННА.

АННА. Так ты выйдешь замуж за его дядю?

НАТАЛИ (решительно). Мне надоела бедность. И я не хочу выходить замуж за Морольта!

АННА (едва не плачет). А ты уверена, что сможешь полюбить его дядю?

НАТАЛИ. Разве это важно? Я хочу покинуть этот остров!

АННА. Ты считаешь, что это не важно? Я так не думаю…

Приоткрывает чемодан Натали и укаткой кладёт туда пузырёк со снадобьем. Натали немедленно замечает это и хватает бутылочку. Читает надпись на ней: «Яд».

НАТАЛИ. Что ты задумала?

АННА. Хочу попросить тебя кое о чём… Здесь написано «яд», чтобы никто не трогал этот пузырёк…

НАТАЛИ. Что же это такое?

АННА (смушённо). Можешь смеяться надо мною, мне всё равно… Это вино из трав. Любовное зелье. Те, кто выпивают его, любят друг друга. Всю жизнь.

НАТАЛИ (с добродушной насмешкой). Бедная Анна!.. Я не верю в твои травы!..

АННА. Будь счастлива, — и береги пузырёк.

НАТАЛИ (говорит ей снисходительно, точно ребёнку с неумеренным воображением). Я не верю в это, но возьму пузырёк. (С весёлой улыбкой). Мне нравится этикетка: я буду думать, что убиваю себя и своего мужа.

Кладёт пузырёк в чемодан[11].
(ПРИМЕЧАНИЕ: Любопытна столь большая роль тайных зелий в двух великих любовных историях — «Тристане и Изольде» и «Ромео и Джульетте». Нет сомнения, что Шекспир (или, вернее, автор итальянской новеллы о веронских любовниках), не подражал древней кельтской легенде, ничего из неё не заимствовал, — тайное снадобье вплыло в его повествование само собой, естественным, так сказать, порядком, ибо и «Тристан и Изольда», и «Ромео и Джультетта» — суть отражения одного и того же пра-образца, не известного историкам литературы и мифологии, но существующего в глубинной памяти человечества.
Кстати, характерно, что и в «Тристане...» и в «Ромео...» имеет место быть путаница со снадобьями...)


 

3. ЛЮБОВНОЕ ЗЕЛЬЕ
На закате Патрис и Натали садятся в лодку, чтобы бежать с острова.

Перевозчик садится на вёсла, юноша и девушка размещаются на корме. Натали полна мрачных дум, у Патриса в глазах радостная надежда. Почти не волнуясь, он начинает разговор:

— Натали… Я должен признаться вам кое в чём… Вы сочтёте меня смешным… Когда вы вышли из моей комнаты, хлопнув дверью, мне показалось… Я был так глуп, что подумал… что вы поняли: речь идёт не о моём дяде… Речь идёт обо мне. Обо мне.

Большие глаза Натали расширяются ещё больше:

— Вы пятилетний ребёнок!..

 
*****
И вот перед ними замок Марка - древний, но с виду точно только что выстроенный. Натали и Патрис сидят вдвоём на лошади и с волнением разглядывают высокие башни и крепкие стены.

НАТАЛИ (вся её мрачность куда-то исчезла, теперь она тоже полна надежды). Вы представляете меня в этом замке?

ПАТРИС (закрыв глаза). Представляю…

НАТАЛИ. Патрис! Отвезите меня обратно на остров!

Патрис верно понимает эти слова. Он крепче обнимает девушку и даёт шпоры коню:

— Держитесь крепче!

И скачет к замку.

 
*****
Вдвоём на одном коне они въезжают в замковый двор. У входа торжественно, навытяжку стоит Марк.

ПАТРИС. Дядя Марк! — Натали!

Спускает девушку с седла. Натали смотрит на владельца замка пытливо и доброжелательно. Марк радушно улыбается. Натали улыбается в ответ, но вскоре улыбка сходит с её лица.

 
*****
В своей комнате сидят отец и сын Фроссены. Каждый занят каким-то рукомеслом: Амедей как всегда возится со ржавым оружием, а Ахилл…

АМЕДЕЙ. Что ты там делаешь?

АХИЛЛ. Убиваю мух.

Судя по замысловатым движениям рук карлика, мухи подвергаются изощрённым пыткам.

АМЕДЕЙ. Немедленно прекрати.

Ахилл несёт замученную муху к окну, — видимо, хочет посмотреть, сможет ли она летать после перенесённого. Он весь в белом, аккуратно причёсан, свеж… Сейчас видно, что это молодой человек, ровесник Патриса… Он и похож сейчас на злую карикатуру на своего двоюродного брата.

Ахилл подходит к окну, но то, что он там видит, заставляет его забыть о мухе:

— О!..

АМЕДЕЙ. Что там ещё? (Пауза). Отвечай, когда я с тобой разговариваю!

АХИЛЛ (потрясён до глубины души). Там Патрис с дамой!.. А дядя Марк взял её за руку…

Заинтригованный Амедей встаёт в места:

— Что ты сочиняешь?

АХИЛЛ. Подойди и посмотри.

Амедей подошёл и посмотрел. И увидел, как Марк торжественно ведёт Натали к дверям замка.

В комнату входит мамаша Фроссен.

АМЕДЕЙ (шёпотом). Гертруда!..

ГЕРТРУДА. Что случилось?.. (Посмотрела в окно). Это что же такое творится?!..

Волосы её убраны под косынку, на лице какая-то косметическая маска. Она похожа на ацтекского божка.

 
*****
Патрис и Натали смотрят из окна комнаты отведённой для невесты.

ПАТРИС (радостно). Вид на парк! Вам будут слышны лягушки.

Натали оглядывает окрестность… Девушка очарована великолепием её нового мира, но всё ещё полна дурных предчувствий. На Патриса она смотрит уже почти не скрывая своей влюблённости. А юноша бодр и свеж, как после хорошей зарядки:

— Дядя Марк живёт наверху, — эта лестница ведёт к нему. Он занимает всё правое крыло. Вам понравился дядя Марк?

НАТАЛИ. По-моему, он добр.

ПАТРИС. Скоро вы познакомитесь и с шутами… (Тащит её за руку). Вот ваша ванная! А это аптечка — змеиные укусы, комариные укусы, другие семейные укусы… (Потрясает каким-то флакончиком). Принимайте это лекарство при падении с велосипеда! Арника! — всё моё детство… Теперь отдохните. Вам принесут всё необходимое. Завтра мы поедем в город и купим остальное. Вы довольны?[12]
(ПРИМЕЧАНИЕ: Как верный вассал своего дяди, Патрис тщательно скрывает свою влюблённость — даже от самого себя. Он старательно ведёт себя так, словно осуществилась его заветная мечта — женить дядюшку на красавице. Пожалуй, слишком старательно, — и это выводит Натали из себя.
Во всех известных мне изложениях легенды о Тристане и Изольде, Тристан отнюдь не столь сдержан: он, как правило, сразу, попросту, по-военному, докладывает даме о своих чувствах.
Впрочем, у Вагнера, Тристан люто ненавидит Изольду — до тех самых пор, пока не отхлебнёт заветного напитка. Любовь оказывается привитой насильственно — она есть своего рода зомбирование. Но у Вагнера и нет никакой любви — есть только непреодолимая воля к смерти, как у героя, так и у героини. В своих нескончаемо длинных дуэтах они только призывают смерть, а друг на друга почти не обращают внимания.
Версия Кокто, быть может, самая рыцарственная и самая человечная. Патрис понял, что совершил ошибку, но не хочет нарушить слово, не хочет разрушать счастье дяди, который был ему вместо отца, и не хочет отравлять Натали бессмысленными надеждами. Так решил он, но не так решила судьба. Любовь в конце концов оказывается сильнее разума и воли.)

Открывает дверь, чтобы уйти, и тотчас Ахилл, стоявший снаружи, бросается наутёк.

Патрис разводит руками.

НАТАЛИ. Скажите, Патрис, это настоящий карлик?

ПАТРИС. Его мать считает, что он велик для карлика. Но так или иначе, а он карлик. Вы привыкнете к нему, вот увидите!

 
*****
Гертруда бежит вниз по роскошной замковой лестнице, а навстречу ей поднимается блаженно улыбающийся Марк. Гертруду, — как и всё остальное, — он не замечает.

ГЕРТРУДА (обиженно). Ты спишь на ходу?

МАРК (благодушно). Извини, я задумался!

ГЕРТРУДА. Что происходит?

МАРК. Ничего.

ГЕРТРУДА. У нас гости?

МАРК. Нет-нет!.. Патрис пригласил сюда свою подругу на пару дней. Показывает ей её комнату.

Пытается уйти, но шокированная Гертруда останавливает его:

— Комнату Эдит?!..

МАРК (невинно). Я не хочу, чтобы эта комната пустовала вечно.

ГЕРТРУДА (язвительно улыбаясь). А эта… подруга Патриса… Это просто… подруга?

МАРК (солидно качает головой). Подруга.

 
*****
В своей новой комнате Натали распаковывает свой ветхий чемоданчик. Комната велика и роскошна, но это роскошь не восточная и не та, которой окружали себя вельможи XVIII века… В ей есть средневековая лаконичность, скупость в деталях, чувство меры.

Разбирая свои вещички, девушка роняет флакончик с этикеткой «Яд». Он падает на каменный пол, но не разбивается.

Натали поднимает пузырёк, бегло усмехается и убирает его в аптечку в ванной комнате.

 
*****
Вечер. Все обитатели замка собрались в зале у камина.

Марк молча курит, Гертруда вышивает, Амедей читает газету, Ахилл пытается кочергой выдавить стеклянный глаз у медвежьей головы (перед камином лежит шкура медведя).

Раздаётся неудержимый, весёлый смех Патриса и Натали.

Все повернулись в их сторону, точно оскорблённые в лучших чувствах.

Юноша и девушка играют в шахматы и хохочут так, точно веселее этого занятия нет на свете.

НАТАЛИ (сквозь смех). Я не умею играть в шахматы!..

ПАТРИС. Вы просто невнимательны!..

Марк смотрит на них мрачно. Он уже понял, какую ошибку совершил.

Гертуда таращит глаза на Марка, словно говоря: «Я знала, что из этого добра не выйдет!..»

ПАТРИС (с весёлым укором). Натали!..

ГЕРТРУДА (насмешливо). Как хорошо быть молодым… (Все вздрогнули от её слов. А она улыбается с неописуемым злорадством).  Ты только взгляни на них, Марк!.. Замок словно ожил! Как это прекрасно!

Помрачневшая Натали внимательно смотрит на неё.

ПАТРИС (он ещё не чувствует приближения бури). Натали, ваш ход!

НАТАЛИ (вежливо улыбаясь). Я больше ничего не понимаю.

ПАТРИС. Вы не хотите продолжать?

НАТАЛИ (встаёт с места). Я пойду к себе. Я засыпаю.

ПАТРИС. Я провожу вас!

МАРК. Нет-нет, Патрис! Оставь её, Натали дойдёт одна.

НАТАЛИ. До свидания.

Быстро уходит.

Молчание.

АМЕДЕЙ. Друзья мои!.. Думаю, я последую примеру мадемуазель.

ГЕРТРУДА (с довольной улыбкой). И я тоже. Засыпаю на ходу! До завтра.

Камера смотрит на супругов Фроссен как бы из камина, и фигуры их в кадре словно окружены адским пламенем.

МАРК (встаёт). Останьтесь. Мне надо поговорить с вами.

Пауза. Патрис застывает с шахматной фигурой в руке.

МАРК. Я женюсь на Натали.

Патрис с грохотом роняет фигуру. Марк оборачивается к нему и с вызовом повторяет:

— Я женюсь на Натали!

ГЕРТРУДА. Как? Это невозможно! А разница в возрасте тебя не пугает, дорогой Марк?

МАРК (стоя у двери). Что бы ты ни сказала, я не изменю своего решения. Оно окончательно!

И тут же уходит.

ГЕРТРУДА (Патрису, возмущённо). Ловко она его обработала!

АМЕДЕЙ. Гертруда…

ГЕРТРУДА (не замечая его, Патрису). И давно ты знаком с этой особой?

ПАТРИС. Это подруга детства. Когда мы познакомились, она была… (показывает рукой рост Натали и тут ему в голову приходит колкость) …не больше Ахилла!

Гертурда. Амедей, идём отсюда!

 
*****
Свершилось: Марк и Натали обвенчались.

Народ ликует. Восторженные толпы, собравшись под окном замка, громогласно приветствуют своего условного феодала. Маршируют оркестранты.

Молодожёны прилично случаю улыбаются из окна.

МАРК (осторожно). Вы ни о чём не жалеете?

НАТАЛИ (безмятежно). О чём мне жалеть, Марк? Просто всё это кажется мне невероятным. Дайте мне привыкнуть!

МАРК. Ко мне?

НАТАЛИ. К вам. К замку. К этой жизни, которую я совсем не знаю.

 
*****
В свою комнату входят разодетые к празднику Фроссены — все трое. Вид у них такой, словно они вернулись с похорон. Гертруда тяжело садится в кресло:

— Наконец-то мы одни!.. Какая комедия!

АМЕДЕЙ (падает на стул). Какая трагедия!..

ГЕРТРУДА (Ахиллу). Не жуй перчатки! Сними их. Закрой окно. (За окном играет весёлый оркестр).  Нам остаётся только собрать пожитки и уйти.

АМЕДЕЙ. Куда?..

ГЕРТРУДА. Откуда я знаю?.. Здесь нам больше не место. И скоро нам дадут это понять.

АМЕДЕЙ (вздёрнувшись, точно марионетка, которую потянули за все ниточки). Я буду бороться!

ГЕРТРУДА. Это на тебя похоже. Бороться по-твоему — это сидеть на месте и терпеть любые унижения, даже гибель! (Амедей уныло оседает на стуле). Ахилл, подойди. Тебе нравится твоя новая тётя? (Ахилл иронически ухмыляется). Разумеется!.. Дорогой мой, смотри в оба: когда я борюсь — я борюсь! (Встаёт и с видом полководца подходит к мужу). Патрис любит её, но заставил своего дядю жениться на ней. Отвратительно!.. Не грусти, Амедей, не грусти!.. Ахилл будет следить за ними. Ахилл!.. Ты меня слышишь?

Ахилл уже развалился в кресле матери и теперь раскуривает сигару. Сквозь зубы:

— Да, мама…

ГЕРТРУДА. Застань их на месте преступления! Марк всё поймёт, и нам опять будет хорошо.

АМЕДЕЙ. Зачем вмешивать Ахилла?..

ГЕРТРУДА (похлопывает его по плечу). Борись, друг мой!.. А я буду бороться по-своему.

 
*****
Город. Двери кофейни. Хлещет ливень.

В кофейне Марк, Гертруда и Амедей.

МАРК (встаёт из-за столика, надевает плащ). Подождите меня здесь.

ГЕРТРУДА. Когда ты вернёшься?

МАРК. Через полчаса или через час.

АМЕДЕЙ (поедая пирожные). Удачи вам!

ГЕРТРУДА. Я не уйду отсюда, пока не кончится гроза. (Сверкает молния, Гертруда боязливо ёжится). А ребёнок дома один…

МАРК. Не один — там Натали.

ГЕРТРУДА. Бедняжка, он умрёт со страха!.. Как и я. Он не выйдет из своей комнаты.

МАРК. Не думаю.

ГЕРТРУДА. Что это значит?

МАРК. Что он может играть во всём доме.

АМЕДЕЙ. Играть! Отлично сказано!..

 
*****
В замке порыв ветра распахивает окно. Ахилл, который думал, что хорошо спрятался от грозы, перепуганно вскакивает и пускается бежать.

Вылетает в вестибюль. И тут входные двери открываются перед ним и быстро входит Патрис в мокром от дождя плаще. Ахилл, точно мячик, летит в противоположную сторону.

Патрис срывает с себя плащ, отряхивается. Из двери на лестницу к нему выходит Натали:

— Вот и вы!

ПАТРИС. Вовремя же они решили выбраться в город!..

Широкими шагами спешит в каминную залу. Греет руки над огнём камина.

НАТАЛИ. Бросьте туда полено. (Патрис медлит). Бросайте же!..

ПАТРИС (спокойно). Натали, вы меня не любите.

НАТАЛИ (так же). Как это я вас не люблю?

ПАТРИС. Нет, вы меня не любите.

НАТАЛИ. Я люблю вашего дядю, Патрис.

ПАТРИС. Конечно. Но это не одно и то же. Вы всё время настороже со мной.

НАТАЛИ (улыбаясь). Я?..

ПАТРИС. Да! Вы. Натали, вы грустите. Вы несчастливы?

НАТАЛИ (со скрытой досадой). Я грустна от природы. Я счастлива.

ПАТРИС. Я хочу видеть вас весёлой, чтобы вы делали глупости!..

НАТАЛИ. А вы делаете глупости?

ПАТРИС (азартно). Вы думаете, что я на это не способен? Если хотите, я буду их делать!

Натали садится на пол, раскинув подол длинного платья. Подол ложится красивыми скульптурными складками. Она говорит с улыбкой:

— Да, я хочу! Давайте, я жду!

ПАТРИС. Что вы скажете на предложение выпить много вина?

НАТАЛИ. Вы хотите, чтобы я захмелела?

ПАТРИС. Хочу видеть вас весёлой!

НАТАЛИ. Пейте, если хотите, но я не буду.

Сверкает молния, и лица их словно расплавляются в небесном огне.

ПАТРИС. Я приготовлю вам волшебную смесь!..

Убегает.

 
*****
Патрис вприпрыжку спускается в винный погреб.

Зашёл. И вдруг пускается бегом за кем-то — со стороны кажется, что за крысой, — петляет между стеллажами бутылок, со встревоженным лицом ищет кого-то…

Нашёл! Выдёргивает из-за рядов бутылок Ахилла, в ярости поднимает его высоко в воздух, трясёт:

— Вот ты и попался!

Карлик воет:

— Отпусти, мне больно!

Патрис перестаёт трясти его, и тут становится явственно видно, что глаза у Ахилла совершенно пьяны.

ПАТРИС (с отвращением). Ты крадёшь коньяк! Ты влез через слуховое окно! Мерзавец, да ты пьян!

АХИЛЛ (заплетающимся языком). Я не пил! Пусти меня!

К сожалению, он пьян в стельку. Это поистине отвратительное зрелище.

ПАТРИС. Впрочем, у меня есть дела поважней, чем следить за тобой. Убирайся!

Юноша отпускает его, и карлик стремительно убегает, жалобно завывая.

 
*****
Замечтавшаяся Натали сидит на полу в той же позе, что и в предыдущем кадре. [13]
(ПРИМЕЧАНИЕ: То же самое пламя, что жжёт супругов Фроссен, согревает руки Патриса и радует Натали...)

Вбегает Патрис, радостно потрясая двумя бутылками:

— С этим можно сделать тысячу глупостей!

НАТАЛИ. Продолжайте, продолжайте! Я восхищаюсь вами!

ПАТРИС. И тому есть повод!

Гордо марширует по комнате. Кажется, он уже испробовал содержимое принесённых бутылок.

Натали смотрит на него долгим взглядом и в сладкой истоме ложится на ковёр.

ПАТРИС (кричит из другого угла). Вам не скучно со мной?

НАТАЛИ (не поворачиваясь к нему). Вовсе нет.

ПАТРИС. Спасибо!..

Юноша старательно сбивает коктейль. Всё-таки, он уже успел изрядно приложится, но в отличии от Ахилла, это только добавляет ему обаяния.

Натали навзничь лежит на ковре и тихо улыбается.

Вдруг раздаётся переливчатая трель соловья.

Натали, не поворачиваясь, задирает подбородок, запрокидывает лицо, и таким образом видит Патриса вверх ногами. Он стоит у дверей, размахивает стаканами с коктейлем и чрезвычайно искусно свистит соловьём. Звонкая, радостная трель оглашает замок.

Натали очарована. Она привстаёт с восхищённой улыбкой:

— Вы очень талантливы!

 
*****
А тем временем маленькая рука завладела флакончиком с этикеткой «Яд».

Ахилл — а это, несомненно, он, — подливает «яду» в приготовленные Патрисом бокалы.

 
*****
Входит бодрый Патрис, встряхивая миксером, льёт полученную смесь в бокалы с «ядом».

И несёт бокалы Натали.

Вслед ему из-за стойки выползает Ахилл. Его пьяное лицо перекошено нечеловеческой гримасой ненависти и ужаса: он уверен, что совершил убийство и трепещет от нетерпения и страха.

 
*****
Под грохот грома весёлый Патрис приносит Натали бокал. Она с улыбкой отказывается:

— Мне не надо.

ПАТРИС. Попробуйте, это слабый напиток!

НАТАЛИ. Я не выношу вино!..

ПАТРИС (с шутливой суровостью). А как же быть с глупостями?.. Одновременно со мной и до дна! За вас…

НАТАЛИ (благодушно). Вы невозможны…

Пьют. Полыхает молния, и их силуэты опять тают в небесном огне.[14]
(ПРИМЕЧАНИЕ: Кажется, это о Кришне говорится, что его лицо тает в блеске молний...)

ПАТРИС. Браво, она выпила!

НАТАЛИ. Я не хочу выглядеть глупо. (Ложится на ковёр. Её платье огромным цветком расстилается по полу). И что будет, когда вы опьянеете?

ПАТРИС. Ничего. (Ложится рядом). Это и прекрасно! (По их лицом бегают отблески пламени из камина). Потолок танцует — вы видите?..

Блики бродят и по потолку…

НАТАЛИ. Это огонь пляшет…

ПАТРИС. Потолок!

НАТАЛИ. Огонь!

ПАТРИС. Потолок!

НАТАЛИ (резко встаёт, восхищённо улыбается). Что со мной?!..

ПАТРИС (прозаически). Вы пьяны. И я тоже… Нам следует пить чаще — это прекрасно!

НАТАЛИ (испуганно). Нет, Патрис, нет, это не прекрасно! (Улыбается).  И в то же время прекрасно!..

Патрис внезапно поднимается. Теперь он тоже восхищён произошедшей с ним переменой:

— Как видите, я вполне способен на глупости.

НАТАЛИ. Патрис, мне страшно…

ПАТРИС. Вы боитесь грозы?

Они зачарованно смотрят друг на друга.

НАТАЛИ. Нет, не грозы! Но мне страшно. (Особенно ярко вспыхивает молния. Они совершенно тонут во вспышке). Молчите! (Грохот грома). На сей раз молния ударила в дом!

ПАТРИС. В детстве мне нравилась картинка, на которой ребёнок плёткой гонит молнию из своей комнаты. Как собаку! Если она войдёт сюда, я прогоню её. Я не хочу, чтобы она приближалась!

Тайная гравитация неумолимо притягивает их друг к другу.

ПАТРИС. Натали!..

НАТАЛИ. Это ты!.. Это ты!..

И вот, когда их губы готовы слиться, точно чёртик из табакерки является Ахилл. Перепачканный, с перекошенным ненавистью лицом, он рассчитанным жестом, рисуясь, кидает на медвежью шкуру пузырёк Анны. И тут же убегает.

Натали задумчиво рассматривает пузырёк:

— Нам повезло.

ПАТРИС. Что это?..

НАТАЛИ. Ничего. Но нам повезло.

А снизу уже доносится голос Гертруды:

— Боже, какая ужасная погода! Где же все? Куда они делись?

Натали идёт встречать родственников.

ГОЛОС АМЕДЕЯ. Наверное, прячутся от грозы. Я и сам весь дрожу!

ГЕРТРУДА. Сними пальто, — ты простудишься, а мне за тобой ухаживать…

Все трое стоят в вестибюле — мокрые и недовольные. Натали молча проходит мимо них.

ГЕРТРУДА (вслед ей). Где Ахилл?

НАТАЛИ (оборачиваясь с лестницы). Не знаю.

Уходит. Гертруда насмешливо кланяется Марку.

Марк, не снимая мокрого плаща, идёт в каменную, туда, где возле огня, на медвежьей шкуре задумался Патрис.

МАРК. Что ты там делал?!

ПАТРИС (очнувшись). Что?.. Сушусь у огня.

Гертруда заглядывает в каминную и сладеньким голоском советует застывшему в негодовании Марку:

— На твоём месте, Марк, я бы присматривала за Патрисом…

 
*****
Ночь. Сад перед замком. Разноголосое изысканное пение лягушек.

Патрис в своей комнате, в постели — не спит, смотрит в пространство. Верный Мулук пребывает в такой же прострации. Вдруг пёс услышал знакомые шаги и завилял хвостом.

Тихо входит Натали.

ПАТРИС. Это вы? Вы напугали меня. Вы не здоровы?

Натали неподвижно стоит у его постели:

— Да, Патрис. Думаю, я больна.

— Что с вами?

— Напрасно вы заставили меня пить.

ПАТРИС (пытается улыбнуться). Неужели вы заболели из-за капли вина?

НАТАЛИ. Там было не только вино.

ПАТРИС (испугавшись за неё). Если бы это был яд, я тоже был бы болен.

Она садится на постель:

— Патрис! Это невероятно, я и не хочу в это верить, но мне страшно.

— Отчего же?

— Ахилл подлил в наш бокал этот таинственный напиток, сделанный бедной Анной. Она боялась, что я выйду замуж не по любви.

— И вы верите в эти эликсиры?

— А вы, Патрис?

— Право же, нет! Чтобы отравиться, нужно что-то большее.

— Не знаю… Я уже не уверена… Я хотела проверить, испытываете ли вы то же самое, что и я…

Патрис берёт её за руку:

— Надеюсь, теперь вы успокоились?

НАТАЛИ. Да, Патрис. Успокоилась. (Отнимает руку). Я спокойна.

ПАТРИС. Возвращайтесь в свою комнату. Если Марк войдёт, что он подумает?[15]
(ПРИМЕЧАНИЕ: Патрис никак не решится выйти из роли верного вассала...)

И она послушно уходит.

 
*****
И у себя в комнате с испугом находит Марка. Суровый Марк поджидает её, сидя за столом:

— Где вы были?

НАТАЛИ. Как вы меня напугали!..

МАРК. Почему напугал?

НАТАЛИ. Я не могла уснуть и пошла бродить по коридору.

Садится на постель.

МАРК. Вы стали раздражительны. Как, впрочем, и Патрис. Думаю, мне надо отослать его. (подходит к постели).  Натали, я не хочу давать почву для сплетен, я не хочу, чтобы о нас болтали. Гертруда ужасна. (Примирительно). Спите, а завтра мы поговорим об этом. Всё уладится само собой. (Отечески целует её в лоб).

НАТАЛИ. Вы правы, Марк.

МАРК. Спите, ангел мой.

НАТАЛИ. Спокойной ночи, Марк.

Он гасит свет и уходит.

Шагает по коридору в свои покои, но, внезапно передумав, сворачивает к Патрису.

Юноша сидит на подоконнике и слушает лягушек. Во рту у него погасшая сигарета.

МАРК. Не можешь уснуть?

ПАТРИС. Решил покурить.

МАРК. Ты же не куришь!..

ПАТРИС. Дядюшка!..

МАРК (доверительно, но с нажимом). Послушай меня, Патрис! Я не хочу давать поводов для нападок на тебя, не хочу, чтобы тебя подозревали. Не надо оправдываться! Я не верю тому, что говорят. Но люди здесь злы… Я не хочу, чтобы на Натали легла тень. Она так молода!..

ПАТРИС (отрешённо). Да, дядюшка.

МАРК. Раньше ты часто пропадал на целые недели, ты ездил верхом, жил на природе, охотился… Уезжай, как обычно! И ни с кем не прощайся.

ПАТРИС. Хорошо, дядюшка.

МАРК (резко). Повторяю тебе ещё раз: не надо давать почву сплетням! Не надо!

 
*****
В свой постели лежит Ахилл. Лицо его помято. Из раскрытого окна доносится громкая соловьиная трель. Пожалуй, слишком громкая. Ахилл настораживается. Выглядывает в окно…

В своей постели проснулась и Натали. Идёт к окну, шепчет:

— Это вы?..

ПАТРИС (тоже шёпотом). Да, я. Слушайте внимательно: приходите в полночь к источнику! Вы слышите? Это важно!

НАТАЛИ. Я приду.

ПАТРИС. Отойдите от окна — сейчас светло, как днём.

…А Ахилл всё слышал!.. И смеётся беззвучно…

 
*****
Патрис сидит во тьме на берегу пруда с лягушками, без удовольствия смолит сигарету.

Кто-то приближается к нему…

Патрис от нечего делать вглядывается в зеркало пруда и вдруг… Он видит отражение Марка, сидящего где-то рядом! С берега Марка не видно, но вода выдала его присутствие.

А между тем к пруду с другого берега уже подходит Натали в своей длинной белой рубашке.

Она шагает на мостик, перекинутый через пруд. Патрис решительно шагает ей навстречу.  Поднимает руку в предостерегающем жесте, говорит очень громко и отчётливо:

— Натали, не приближайтесь!

Отступает в густую тень. Теперь его совсем не видно — только огонёк сигареты. Патрис водит сигаретой из стороны в сторону, как будто отрицательно качает головой. Поймёт ли она этот знак? Говорит — всё так же громко:

— Я не должен был звать вас сюда. Моя тётя хочет погубить вас и меня в глазах дяди. Марк хочет отослать меня из замка. Заступитесь за меня, умоляю! (Отчаянные знаки огоньком сигареты). Марк верит вам, — расскажите ему всю правду!

Она не понимает. Лицо её каменеет. Он упорно продолжает:

— Я знаю, что вы не любите меня, но, раз уж вы пришли, помогите мне!

Наконец он находит выход: швыряет сигарету туда, где видно отражение Марка. Для большей наглядности указывает пальцем в ту же сторону.

И она увидела отражение! Всё поняла, глаза её недобро блеснули. Говорит — так же отчётливо, как Патрис:

— Доверимся Марку, — он поймёт, что нас оклеветали. Иначе мы навлечём на себя ненужные подозрения. Нам нечего скрывать. Прощайте.

Быстро уходит. Лягушки поют ей вслед.

 
*****
Мрачный Марк идёт в свои покои. Из двери своей комнаты высовывается Ахилл. Он счастлив, он уже празднует победу:

— Дядя Марк! Ты видел их?

МАРК (веско). Этого я тебе никогда не прощу!

Карлик испуган и разочарован. Скрывается за дверью.

 

4. ИЗГНАНИЕ
Семейство Фроссен в своей комнате дуется в картишки. Сдаёт Ахилл.

ГЕРТРУДА. Куда они отправились?

АХИЛЛ. Поехали завтракать на природе.

АМЕДЕЙ (закатывая глазки). На природе!..

ГЕРТРУДА (желчно улыбаясь). Это продолжается уже две недели, и Марк не возражает. У меня нет слов!..

АХИЛЛ. Мама, твой ход.

АМЕДЕЙ. Что делать? Он в ней уверен.

ГЕРТРУДА. Надо придумать, как предупредить Марка!

АХИЛЛ. Мама!.. Я знаю, как это сделать!

ГЕРТРУДА. Знаешь?..

 
*****
В замок въезжает старый, пропылённый, латаный-перелатаный автомобильчик. Это собственная машина Патриса. Сейчас он катает на ней Натали и притом дурачится вовсю: разгоняет свой рыдван до невероятной скорости, петляет, делает резкие повороты… Автомобильчик лишь обиженно хрюкает.

Подъехал, встал бок-о-бок с элегантным авто Марка. Патрис и Натали хохочут от души, Марк сурово взирает на них.

МАРК. Похоже, вам весело?..

ПАТРИС (сквозь хохот). А Натали говорит, что я не умею водить машину!

НАТАЛИ. (Прыскает). Это действительно так!

МАРК (пытаясь прорваться сквозь эту стену смеха). Я чуть не уехал, не попрощавшись с вами. Через три дня я вернусь. Предупрежу вас по телеграфу.

СЛУГА. Мадам Фроссен хочет попрощаться с вами.

Из окошка под самой крышей замка выглядывает Гертруда и чинно машет Марку белым платочком — этакая любящая родственница. А у самой ядовитая улыбка от уха до уха.

От одного взгляда на неё Патрис и Натали вновь разражаются приступом неудержимого хохота.

У Марка на лице написано: «Ну-ну… Посмотрим-посмотрим…» С этой миной он и отъезжает.

 
*****
Ночь. Замок. Патрис тихо выходит в сад. Через потайной вход по длинной винтовой лестнице поднимается в комнату Натали.

Натали беспокойно спит у себя в постели. Проснулась.

Патрис всё ещё поднимается по лестнице мимо маленьких окошек, сквозь которые бьёт яркий лунный свет. Входит в комнату. Натали приподнимается к нему навстречу:

— Это ты?

— Это я!

Подходит к её кровати, садится рядом.

НАТАЛИ (жарким шёпотом). Ты сошёл с ума, Патрис!..

ПАТРИС. Да, я безумен! Я начинаю верить, что ты была права. Мы отравлены! Но это хороший яд, Натали!..

Она внимательно смотрит на него, — в её глазах отражается яркая луна.

Его глаза тоже светятся.

Она осторожно обнимает его:

— Патрис!..

Увлекает его на постель.

ПАТРИС. Мы отравлены и это прекрасно… И ничего нельзя поделать…

Поцелуй.

НАТАЛИ. Патрис…

ПАТРИС. Ничего нельзя поделать!..

НАТАЛИ. Ты не можешь здесь оставаться…

ПАТРИС. А если я останусь?..

И тут вспыхивает электрический свет.

Патрис метнулся к лестнице, но по ней навстречу ему уже поднимается довольный Ахилл.

Бежит к выходу в коридор, — но его перегородила Гертруда.

А вверху, на галерее появляется и сам Марк. Идёт, поступью судьи, готового огласить приговор.

МАРК. Иногда тот, кто уехал на машине, возвращается пешком. Иногда обман обнаруживается. Оставь нас, Гертруда!

Гертруда послушно берёт Ахилла за ручку и вдвоём они молча уходят.

ПАТРИС. Дядюшка! Натали здесь не причём…

МАРК. Я не принимаю объяснений! Иди в свою комнату! Завтра утром я объявлю своё решение.

Патрис покоряется.

Марк уходит через верхнюю галерею, не забыв выключить за собой свет.

Натали лежит на постели, точно мёртвая.

 
*****
Утро. Марк в своём кабинете. Тут же сидят с повинными головами юные любовники.

МАРК. Итак, прежде всего: не нужно ни объяснений, ни слёз. Ты, Патрис, должен покинуть замок. Я не гоню тебя, но в дальнейшем я буду избегать встреч с тобою. Я отдал распоряжение: ты уедешь сегодня же. (К Натали). Вы…

Патрис нерешительно встаёт:

— Дядюшка, мне необходимо…

МАРК. Прошу тебя не прерывать! (К Натали). Вы… Вы вернётесь к себе на остров. Туда, где Патрис нашёл вас.

НАТАЛИ (с ужасом и укоризной). Марк!

МАРК. Гертруда отвезёт вас туда на своей машине. Лучшего сторожа я бы не нашёл!.. Вы так же уедете сегодня.

НАТАЛИ. Только не на остров, Марк! Там есть человек, который хочет убить меня! Вы не можете…

МАРК (подавляя негодование). Вы прекрасно ладите с мужчинами. Я решил… Я решил, что вы вернётесь на остров. Никакие споры ни к чему не приведут. (Поворачивается к племяннику). Ты свободен, Патрис. Натали останется со мной до своего отъезда.

ПАТРИС (обречённо). Прощай, Марк.

Дядя уходит. Патрис бросает на Натали взгляд, в котором уже нет ни тени смирения, — только воля к действию.

 
*****
По пыльной дороге тарахтит чёрный автомобиль, — похоже он такой же старый, как и рыдван Патриса. За рулём сидит Гертруда. Рядом с ней — Ахилл, завязавший на голове платок от солнца, на заднем сиденье — Натали.

ГЕРТРУДА. Эта машина сейчас взорвётся!.. Что с ней такое?

АХИЛЛ. Из неё идёт дым.

ГЕРТРУДА. Я и сама это вижу!

И в самом деле — из-под капота явственно валит пар. Всё, приехали. Гертруда в досаде бросает руль:

— Машина сломалась! Прекрасно! На самом солнцепёке!

Ахилл снимает платок с головы и оглядывает дорогу:

— Придётся ждать, пока кто-нибудь не проедет.

ГЕРТРУДА. Надо было ехать по главной дороге!.. Надень платок.

Ахилл покоряется, — и тут же кричит, указывая пальцем:

— Мама, машина!

ГЕРТРУДА. Мы спасены! Мсьё!.. Мсьё!.. Мсьё!..

Но автомобиль, показавшийся из-за поворота что-то очень уж всем знаком. Так и есть…

АХИЛЛ. Мама… Это Патрис!

ГЕРТРУДА. Что?!

Патрис останавливается рядом с ними. Хладнокровно интересуется:

— Ваша машина сломалась?

ГЕРТРУДА. Объясни, что ты здесь делаешь?

ПАТРИС. Всё хорошо, тётушка!

И не объясняет, а показывает на деле: лезет в их машину за Натали:

— Как истинный рыцарь, я прихожу вовремя!

ГЕРТРУДА (повелительно). Займись моей машиной, а мы поедем на твоей!

Цепляется за борт патрисова авто. Юноша слегка бьёт ей по руке:

— Вы заблуждаетесь!

ГЕРТРУДА. Не трогай меня!.. Ахилл!..

ПАТРИС (вежливо). Почему вы кричите? Я не причиню вам зла. А Ахилл — взрослый молодой человек, он понимает, что в его же интересах сидеть спокойно.

Помогает Натали перелезть в его машину и бросает Гертруде:

— Не вставайте!

Гертруда петушится:

— Ты приказываешь мне?!.. Я представляю здесь твоего дядю!

ПАТРИС. Вы представляете его из рук вон плохо.

ГЕРТРУДА. Вы безумны! А вы — его сообщница!

ПАТРИС. Сообщников у меня нет. Я подстроил аварию, надрезав ремень вентилятора.

Гертруда взрывается:

— Какой ужас!..

Но Патрис уже был таков. Гертруда выпаливает единой очередью:

- Вылезай! Догони их! Держи их! Нет, не вылезай! Убийца! Хулиган!

Любовники неспешно удаляются, — столь неспешно, что их машину обгоняет даже Мулук.

 
*****
Прошло несколько месяцев. В горах наступила зима.

На склоне горы стоит хижина. Она очень мала, но крепка и сделана недавно. Скаты её крыши спускаются до самой земли. Из-под низкой застрехи выскакивает Мулук и бежит в дом. Нежно прихватывает зубами свесившуюся с кровати руку спящего Патриса.

Патрис улыбается во сне. Просыпается.

Рядом с ним на подушке — голова спящей Натали. Юноша вновь белозубо улыбается. Свистит соловьём.

Теперь пришёл черед улыбаться девушке. Она медленно просыпается, не спеша размыкает длинные ресницы.

ПАТРИС. Как вы себя чувствуете?

НАТАЛИ. Хорошо, Патрис!

ПАТРИС. Ты спала… без меня… словно маленькая девочка… (Бережно целует её). Тебе снились сны?

НАТАЛИ. Не помню. Моя жизнь — точно прекрасный сон. Даже наяву мне кажется, что это сон.

ПАТРИС. Я не люблю людей из твоих снов: я не знаю их, а они — меня.

НАТАЛИ. Люди из моих снов знают тебя.

Касается ладонью его щеки. Патрис тут же крепко хватает эту ладонь:

— Ты замерзла!

НАТАЛИ. Да, мне немного холодно.

ПАТРИС. Я разведу огонь.

Убегает.

 
*****
Заснеженная хижина. Из трубы уже идёт тёплый дымок. Слышно, как невидимый нам Патрис рубит дрова.

Мулук вбегает в дом, что-то неся в зубах.

Натали встревоженно присматривается к его ноше. Берёт из пасти Мулука большую мужскую перчатку.

Судя по всему, у Патриса таких перчаток нет!.. Натали в ужасе.

Входит Патрис с охапкой дров, и девушка быстро прячет перчатку под одеяло.

ПАТРИС. Мулук, закрывай за собой дверь! (С детской гордостью). Вот и дрова!

НАТАЛИ (убитым голосом). У тебя от меня одни неприятности…

ПАТРИС (бодро). Ужа-асные неприятности!

НАТАЛИ. Патрис! Что нам делать?

ПАТРИС (с некоторым недоумением). Разводить огонь!

НАТАЛИ (неотрывно глядя в потолок). Ты попал в такую ужасную историю…

ПАТРИС. Мне обещали работу в городе. Там я найду место, где тебя спрятать… Ты поправишься…

И вновь, как когда-то, на лице её дрожат отсветы печного пламени, и потолок вновь танцует…

НАТАЛИ. Патрис!.. (Хочет сказать про перчатку, но не решается, придумывает иное объяснение своему страху). Я так боюсь заболеть! Я стану страшной и ты разлюбишь меня!

Патрис тревожится, щупает ей лоб:

— По-моему, тебе хуже, чем я думал. Ты простудилась? Это моя вина!

НАТАЛИ (едва не рыдая). Это наша вина. Мы совершили безумство!

ПАТРИС. Да, любовь моя, но это было прекрасное безумство. Без этого безумства я уже не хочу жить.

НАТАЛИ. Патрис!..

ПАТРИС. Какой же я эгоист!.. Прости меня!.. (Целует её). Я вернусь вечером.

НАТАЛИ (вскакивает). Патрис!

ПАТРИС (спокойно). Мне придётся оставить тебя одну.

НАТАЛИ (в её глазах слёзы). Я не останусь одна. (Вновь хочет сказать про перчатку и вновь придумывает иные слова для завершения фразы). Со мной будет Мулук!

Патриса насмешил столь патетический тон в словах о собаке. Он поддерживает шутку:

— О, да, Мулук будет тебя охранять. Мулук, иди сюда! (Шепчет псу на ухо). Я поручаю тебе свою любовь!

Выходит из дома, быстро шагает по снежному склону. Вдруг в спину ему несётся крик:

— Патрис!

Он немедленно поворачивает назад. Натали выбежала из дому, не накинув верхней одежды.

Он обнимает её. Натали смотрит на него, понимая, что видит любимого в последний раз.

ПАТРИС. Я скоро вернусь!

Уходит. Она со слезами глядит ему вслед. Он шагает по неглубокой снежной целине, а на горизонте чернеют остроконечные горы…

Сзади к Натали подходит пылающий гневом Марк.

НАТАЛИ (мужественно борясь со слезами). Я ждала. Я знала, что вы нашли меня. (Не глядя протягивает ему перчатку). Я знала, что вы вернётесь.

Уходит в дом, чтобы собраться в дорогу. Марк остаётся снаружи. Он говорит, терзаемый сомнениями и чувством вины:

— Этой ночью я пришёл, чтобы убить вас. Но я увидел вас спящими, и мой гнев прошёл. Будет лучше, если вы пойдёте со мной.

Накинув на плечи лёгкий плащ, Натали выходит:

— Идёмте отсюда как можно скорее.

Марк набрасывает на неё дорогую шубку:

— Возьмите всё, что вам нужно.

НАТАЛИ. Мне нечего брать, Марк. (С болью расставания смотрит на хижину). Я пришла сюда ни с чем.

МАРК. Вы будете жалеть об этой хижине?

Она прижимается к бревенчатой стене, точно к дорогому существу:

— Уведите меня! Уведите! Как можно быстрей!

И они уходят.

 
*****
Вечером возвращается нагруженный покупками Патрис.

Свистит соловьём перед закрытой дверью. Раз… другой… Бросается в дом…

— Натали!..

Тишина. Прекрасные, прозрачные силуэты гор на горизонте, тонкие облачка в небе…

— Натали! Натали!!!

Вкруг только горы и небеса.

 

5. ИСКУШЕНИЕ
Снова лето.

По загородной дороге неспешно тащится ветхий автомобильчик Патриса. Дорогу ведёт в гору к маленькому городку.

Патрис подкатывает к авторемонтной станции, сигналит трижды. Выходит подросток-служитель:

— Вы на заправку?

— Нет.

— У вас поломка?

— Нет, я хочу продать машину. (Подросток воспринимает эти слова весьма скептически). Вас не интересуют музейные экспонаты?

— Спросите у хозяина…

 
*****
Патрис въезжает в гараж станции. Из кабинета хозяина гаража несутся весьма легкомысленные звуки банджо.

Теперь мы видим, что Патрис изрядно пообносился, зарос и небрит.

Хозяин — молодой брюнет — сидит, по-американски положив ноги на стол, и самозабвенно бренчит на банджо. Что творится в гараже, его не интересует.

ПАТРИС. Прошу прощения…

Едва бросив на посетителя беглый взгляд, хозяин тотчас вскакивает на ноги и радостно произносит:

— О, Патрис!..

Патрис тоже приятно удивлён:

— Так это ты хозяин?..

ХОЗЯИН. А это тебя удивляет?

ПАТРИС. Я не представлял тебя в этой роли.

ХОЗЯИН. Счастливчики ездят на машинах, а бедняки их чинят.

ПАТРИС. Видел бы ты мою машину!.. Она старше тебя.

ХОЗЯИН. Хочешь купить другую?

ПАТРИС. Не совсем… Я хотел продать эту. Я остался без гроша…

ХОЗЯИН. Ты?!.. А как же твоя дядя?

ПАТРИС. Я поссорился с ним. Он выгнал меня.

ХОЗЯИН. Родители карлика постарались?

ПАТРИС. И они тоже.

ХОЗЯИН. Поздравляю!.. Ещё один брошенный ребёнок. Это по-нашему!

ПАТРИС. По-нашему?..

ХОЗЯИН. Мы с сестрой тоже брошенные дети. Мама в Марокко — она поехала к папе, он там работает. Она хотела, чтобы я обзавёлся делом — вот откуда эта станция. При этом родители совершенно нами не занимаются, мы с сестрой всё делаем сами. А как ты? Где ты живёшь?

ПАТРИС (ему доставляет удовольствие разговор со старым другом).  Нигде, я только что приехал.

ХОЗЯИН (радушно). Тогда оставайся с нами!

ПАТРИС. Нет, нет. Я найду гостиницу, продам машину…

И тут хозяин (кстати, его зовут Лионелем) принимает вид матёрого гангстера и наводит на гостя пистолет. Говорит с шутливой угрозой:

— А как же взаимопомощь брошенных детей?

И нажимает на курок. Вместо того, чтобы выстрелить, пистолет раскрывается, и мы видим, что там, где должна быть обойма, хранятся сигареты. Лионель угощает Париса и продолжает:

— Ты беден, я богат — у меня есть станция. Я покупаю твою машину, я — бог!

Стучит во внутреннюю дверь. Из-за двери звучит молодой женский голос:

— Кто там?

ЛИОНЕЛЬ. Полиция!

ЖЕНСКИЙ ГОЛОС (категорично). Дурак!

ЛИОНЕЛЬ (Патрису). Видишь, куда ты попал?

И открывает дверь в пёстро и беспорядочно обставленную комнату.

В углу на софе, под галереей открыток с кинокрасавицами, пристроилась с книжкой в руках девушка-брюнетка. (Любопытная деталь: рядом с открытками на стене висит гипсовая маска Мефистофеля).

Девушка читает и курит.

ЛИОНЕЛЬ (девушке). Познакомься с беспризорником. Он без гроша и продаёт свою машину. Он будет жить в маминой комнате. Патрис! — Моя сестра Натали!

Патрис вздрагивает. Это не укрылось от девушки: она тут же бросает на него быстрый взгляд полный интереса и ревнивой иронии.

ЛИОНЕЛЬ (Патрису) Идём, я покажу тебе твою комнату. (Перешагивает через софу Натали и открывает следующую дверь). Идём!

Патрис, смущаясь перелезает через софу. Натали делает вид, что происходящее её не касается, но, когда юноша скрывается за дверью, она тут же откладывает книгу и смотрит ему вслед. Патрис почувствовал её взгляд, обернулся…

Лионель входит в комнату просторную, обставленную с претензией на роскошь:

— Вот ваша комната, дорогой мой! Мебель в стиле… не знаю, в каком, — это стиль мамы!

Тут же в дверях появляется и Натали. Мы будем звать её по-царски — Натали II — во избежание путаницы и чтобы лишний раз напомнить читателю о её месте в этой истории.

НАТАЛИ II (Патрису). Наши комнаты смежные. Если по ночам вас будут мучить кошмары, разбудите меня!

В общем, она держится дружелюбно и без претензий, и всё же во всём облике её, в манерах, в голосе есть нечто глубоко вульгарное. Впрочем, если не придираться, то её вполне можно назвать красавицей, — во всяком случае, обаяния в ней довольно.

ПАТРИС. Я крайне смущён…

НАТАЛИ II (как бы шутя). Вы что, глупы?

ЛИОНЕЛЬ (ошарашенному Патрису). Ты привыкнешь, привыкнешь! Она такая с детства. Идём, Натали! Устраивайся. Мама освободила шкаф. Она хочет покорить Марокко.

Девушка берёт быка за рога:

— Моё имя удивило вас? Оно вам не нравится?

ПАТРИС (мстительно). Вы что, глупы?

ЛИОНЕЛЬ. Он уже научился!..

Все трое хохочут.

 
*****
В замке.

Неподвижная и бледная распростёрлась на кровати под балдахином Натали I. У ног её лежит преданный Мулук. Рядом с ней сидит взволнованный Марк.

МАРК. Ты сможешь уснуть?

НАТАЛИ I (бесстрастно). Да, Марк.

МАРК. Тебе ничего не нужно?

НАТАЛИ I. Нет, Марк! (Говорит с трудом, тяжело дыша, не в силах пошевелиться). Послушай… Я хочу… попросить тебя… (Он целует ей руку). Я не хочу оставаться в этой комнате…

МАРК. В этой комнате? Почему?

НАТАЛИ I. Я всё время лежу с закрытыми глазами. Когда же я открываю их, я сразу устаю, Марк! Я не хочу оставаться в этой комнате.

МАРК (с отеческой улыбкой). Не волнуйся, Натали, я прикажу приготовить другую комнату. Комнату поменьше и не такую мрачную. Оттуда немного видно море.

НАТАЛИ I (не раскрывая глаз). Ты так добр, Марк!

 
*****
А в это время Амедей Фроссен, приладив к глазу большую лупу, прокаливает паяльником древний, проржавевший палаш. Не отрываясь от работы, говорит с женой:

— Да что с ней?

ГЕРТРУДА. А то, что её разлучили с Патрисом.

АМЕДЕЙ. Врач говорит, что она тяжело больна.

ГЕРТРУДА (раскладывая пасьянс). Она обманет любого доктора! Она делает вид, что умирает, чтобы разжалобить Марка. Ей это удаётся.

АМЕДЕЙ. У меня новости от Патриса!..

ГЕРТРУДА (саркастически). У тебя?..

АМЕДЕЙ. Да, у меня. Что же, разве я ни на что не гожусь?

ГЕРТРУДА (с большим сомнением). Что же ты знаешь?

АМЕДЕЙ (самодовольно усмехаясь). Он живёт в городе. У владельца автостанции. С сестрой владельца. Сестра эта пользуется дурной репутацией, а он от неё не отходит. Вот так!

ГЕРТРУДА (жадно). Откуда тебе это известно?

АМЕДЕЙ. Я же езжу в город за оружием!

ГЕРТРУДА. Хоть на что-то оно сгодилось!.. Говори!

АМЕДЕЙ. Больше я ничего не знаю. Эти трое не расстаются. (Чистит палаш шкуркой). Говорят, даже, что Патрис женится на юной особе.

ГЕРТРУДА (в восторге). Это же невероятно! (Повинуясь наитию, отнимает у мужа палаш и без особого усилия переламывает его напополам). Почему бы тебе не починить своё оружие на этой станции?

АМЕДЕЙ. Ты удивляешь меня…

 
*****
Патрис и Лионель трудятся в гараже.

ЛИОНЕЛЬ. Почему у тебя такой мрачный вид? Что с тобой?

ПАТРИС. Ничего.

ЛИОНЕЛЬ. А я знаю, что с тобой!

ПАТРИС. Интересно, что же?

ЛИОНЕЛЬ. Ты любишь Натали.

ПАТРИС (совершенно очевидно подумав о другой). Что?

ЛИОНЕЛЬ (с видом самого проницательного человека в мире). Ты любишь Натали и выглядишь как человек, который боится, что ему откажут. Но ты ошибаешься! Я хорошо знаю свою сестру — она влюблена в тебя.

Об этой девушке Патрис способен говорить совершенно спокойно и даже с усмешкой:

— Она считает меня глупцом! Добрым малым, но глупцом.

Лионель упорствует:

— У всех это выражается по-разному; она любит тебя — это же ясно!

ПАТРИС (безмятежно). Если это так, я немедленно ухожу.

ЛИОНЕЛЬ. Почему?

ПАТРИС. Потому что, если твоя сестра любит меня, то я не останусь у вас ни минуты.

Лионель в отчаянии от его упрямства:

— Ты просто обыватель!

ПАТРИС. А твои родители? Как быть с ними?

ЛИОНЕЛЬ. Папе всё равно, женаты мы или нет, а мама крикнула Натали с поезда: «Надеюсь, к нашему возвращению ты выйдешь замуж!» Они немного странные. (Замечает входящего Амедея). Там клиент. А потом поговорим начистоту.

Патрис спешит к клиенту и неожиданно обретает Амедея. Мсьё Фроссен впервые на нашей памяти одет прилично и даже элегантно. Он весьма правдоподобно изумляется:

— Вот так сюрприз!..

ПАТРИС. Добрый день…

АМЕДЕЙ. Я хотел спросить у механика, сможет ли он починить мой палаш?

Не без досады рассматривает обломки клинка.

ПАТРИС. Нет ничего проще.

Они заходят в кабинет Лионеля.

АМЕДЕЙ. Ты стал механиком?

ПАТРИС. Нет, помогаю другу.

АМЕДЕЙ. Хорошо, хорошо… Поздравляю!.. Значит, эта новость — правда?

ПАТРИС. Какая новость?

АМЕДЕЙ. Ты женишься?

Юноша слегка озадачен:

— Я? Кто это вам сказал?

АМЕДЕЙ. Натали. Она была так рада! Она прибежала к Гертруде, чтобы сообщить ей об этом.

ПАТРИС (хмурясь). Как она себя чувствует?

АМЕДЕЙ (жизнерадостно). У неё было некоторое недомогание, но теперь она совершенно здорова. У неё даже появился румянец. Она расцвела! Стала заниматься хозяйством и везде поспевает.

Патрис в тяжёлых раздумьях:

— Это она рассказала вам про свадьбу?

АМЕДЕЙ. Она. Она сказала: «Наконец-то Патрис женится! Какое облегчение для нас с Марком!» Ну что ж, поздравляю тебя!

Входит Лионель:

— Что там?

АМЕДЕЙ. Сломанный палаш.

ЛИОНЕЛЬ. Мы чиним машины, а не сабли. Уберите это отсюда, я не стану тратить время.

АМЕДЕЙ. Хорошо, хорошо… Не сердитесь, я ухожу. Как вы неприветливы!

ЛИОНЕЛЬ. Да, я такой. Всего доброго!

АМЕДЕЙ (уходя, через плечо). До свидания, Патрис.

ЛИОНЕЛЬ. Ты с ним знаком?

ПАТРИС (мрачно). Немного.

ЛИОНЕЛЬ. Ужасно душный тип! (В новом приступе энтузиазма хватает друга за локоть). Послушай, Патрис, неужели ты ничего не хочешь понять?

ПАТРИС. Мне нечего понимать.

ЛИОНЕЛЬ. Я знаю её лучше, чем ты. И тебя я знаю — ты любишь её! Но ты так боишься отказа, что делаешь вид, что не любишь. Она тебе нравится?

Патрис хлопает по плечу этого зануду:

— Да, да, Лионель, нравится, даже очень!.. Но любовь — это другое.

И принимается за работу. Однако Лионель неотвязен:

- До чего же ты сложен! Раз она тебе нравится, значит, ты любишь её! Тогда женись на ней и мы станем компаньонами. Всё прекрасно: у тебя нет семьи — мы твоя семья! (Кажется, в Патрисе начинает пробуждаться интерес). Ты же не будешь жить один, ожидая, пока твой дядя найдёт тебе жену. Что ты решаешь?

ПАТРИС. Предоставь событиям идти своим чередом.

ЛИОНЕЛЬ. Главное, чтобы она тебе нравилась! Она тебе нравится?

ПАТРИС. Да.

 
*****
Патрис в своей комнате, погружён в невесёлые раздумья - сидит на полу, спрятав лицо… Стук в дверь. Он тотчас меняет положение: перелезает на кровать и принимает более непринуждённую, хотя и не более жизнерадостную, позу:

— Войдите.

Входит, в притворном смущении понурив голову, Натали II.

ПАТРИС (не без удивления). Это вы?

НАТАЛИ II. Почему — «вы»? Я не могу две недели жить рядом с человеком и называть его на вы. Это невозможно. (Садится на стул, смотрит исподлобья). Тебя, наверное, удивляет, что девушка может прийти к молодому человеку ночью?

Патрис внимательно смотрит на неё. Нет, она далеко не дурнушка… Внешность у неё чрезвычайно ярка и эффектна. Но, в отличии от своей тёзки, Натали II вся здесь, вся в современности и сиюминутности, в ней не найдёшь ни капли надмирности из которой целиком состоит Натали I.

ПАТРИС. Так вы… так ты и вправду считаешь меня глупым?

НАТАЛИ II. Ты глуп. Но одной мне было скучно. Я не могла заснуть. А ты хорошо спишь?

ПАТРИС. Стараюсь спать как можно больше.

НАТАЛИ II. А по-моему, сон — это пустая трата времени. Ты не любишь жизнь?

ПАТРИС. Это жизнь меня не любит.

НАТАЛИ II (приняв его слова на свой счёт). Большое спасибо…

ПАТРИС. Я говорю не про настоящее время.

НАТАЛИ II. Тебе было плохо у дяди?

ПАТРИС (с плохо скрытой болью). Я прошу тебя, никогда меня об этом не спрашивай!

НАТАЛИ II (поняв, что этот раунд проигран). Хорошо… Тогда ложись спать! (Встаёт и долго держит паузу). Дай мне сигарету!

ПАТРИС (подчиняясь). Я очень неловок.

НАТАЛИ II. К этому можно привыкнуть.

Быстро уходит.

Патрис нервничает. Из комнаты Лионеля доносятся развесёлые звуки аккордеона. Наконец, Патрис вскакивает и бежит вслед за девушкой.

Без стука заходит в её комнату.

Кажется, она не слишком удивлена:

— Что с тобой? Не стой в двери! Проходи. (Она раскуривает сигарету Патриса). Что случилось? Ты хочешь забрать сигарету обратно? (Включает радио, бесцельно переходит с волны на волну).

ПАТРИС. Если тебе будет неприятно, можешь меня ударить. Правда ли, что ты любишь меня?

НАТАЛИ II (повернувшись к нему спиной, напряжённо). Да.

ПАТРИС. Ты хочешь выйти за меня замуж?

НАТАЛИ II (так же). Да.

ПАТРИС (после паузы, медленно). Натали!..

НАТАЛИ II (подавив рыдание). Когда же мы сделаем эту глупость?

ПАТРИС. Скоро. Как можно скорее.

НАТАЛИ II. Почему бы и нет?

ПАТРИС. Я знаю один остров, там нас приютит очаровательная женщина.

НАТАЛИ II (так ни разу и не повернувшись к нему). Где же он, твой остров?..

ПАТРИС. Это остров рыбаков — вот увидишь.

Врывается шутливо-сердитый Лионель с аккордеоном:

— Вы что, твёрдо решили мешать мне работать всю ночь?

НАТАЛИ II (с безмятежной улыбкой). Нет. Зато мы решили пожениться.

Лионель ждал этого известия, но сейчас он потрясён.

— Смешные вы… — это всё, что он в состоянии сказать.

НАТАЛИ II (бодро). Смешные? А Патрис открыл необитаемый остров! И мы туда поедем.

ПАТРИС. Ну, что ты на это скажешь?

ЛИОНЕЛЬ. Мы его заселим!

НАТАЛИ II. Мы втроём на необитаемом острове — это забавно!..

И тут Лионель даёт выход напряжению: начинает в шутку драться с Патрисом — валит его на постель, они борются, перекатываются на кровати. Вслед за ними с весёлыми воплями туда же вскакивает и девушка:

— Идите драться в другу комнату! (Пинает их голыми ногами, халат её распахнулся). Идите драться в другое место! Идите драться, а отсюда уходите!

Всем, как будто бы, чрезвычайно весело.

 
*****
В хижине у Анны.

Снежноволосая травница украшает свой домик к будущей свадьбе Патриса и Натали II — вешает длинные бумажные гирлянды, которые звездой расходятся под потолком комнаты.

Кто-то спускается по лестнице. Анна оборачивается на звук шагов. У неё очень добрые глаза, она слегка улыбается.

Появляется Натали II.

— Патрис не спускался?

АННА. Он ушёл час назад. Вот забавно: когда я вижу, как вы спускаетесь по лестнице, мне на память приходит Натали.

НАТАЛИ II. Натали?..

АННА. Моя Натали, - та, которая вышла замуж за дядю Патриса.

НАТАЛИ II (отходит к окну и разговаривает, повернувшись к Анне спиной). Ах, правда… Я и забыла, что её звали Натали… (Наконец-то мозаика у неё в голове составилась полностью!) Патрис не сказал, куда он собирается?

АННА. Может быть, ваш брат видел его?

Лионель лёгок на помине: спускается вприпрыжку по лестнице с удочками и аккордеоном:

— Я иду на рыбалку! На рыбалку с музыкой! (Сестре). Ты видела Патриса?

НАТАЛИ II (не оборачиваясь). Нет…

ЛИОНЕЛЬ. Нет? Тогда я побежал: нельзя терять ни минуты! (Анне, с радостным хохотом). Какая свадьба без застолья и какое застолье без музыки? Вот музыка! Пойду всё готовить к завтрашней свадьбе! Вы тоже повеселитесь! (Чмокает её в щёчку несколько раз). Как же здесь здорово!.. (Анна хохочет). Прекрасно!.. Ты идёшь, Натали?

НАТАЛИ II (с усилием изображая улыбку). Иди, я догоню тебя у корабля.

А Лионель ликует:

— Поторопись, потому что на свадьбе будет весь остров!

АННА (к Натали). Что с вами?

НАТАЛИ II (стараясь говорить непринуждённо). Патрис часто рассказывал мне о своих дяде и тёте… Вы их знаете?

АННА. Я не знаю его дядю, но Натали я знаю…

Девушка берёт со стола большую пиалу. Пьёт. Пиала полностью загораживает её лицо — большая белая пиала с нарисованными на ней летящими голубками[16].
(Фильм, разумеется, чёрно-белый, но каким-то непостижимым чудом мы ясно видим, что птички на пиале — синие, глубокого синего цвета. Удивительно, но в старых фильмах такой эффект —  эффект ложного цвета — возникает у зрителя нередко. Помню, как в детстве я был поражён, увидав в довоенной экранизации повести «Белеет парус одинокий» красочную картину заката. И это при том, что и телевизор-то был чёрно-белый! Можно было бы списать это на мою разыгравшуюся фантазию, но тут человек, который сидел рядом, недоумённо заметил: «У нас что — телевизор цветным стал?!»
Интересно, что в более поздних чёрно-белых фильмах, такого эффекта вы не встретите. Например, за все 12 серий «Семнадцати мгновений весны» он не возникает ни разу.)

Анна уточняет:

— Мою Натали…

Натали II бросает недобрый взгляд поверх пиалы, но говорит кротко:

— Я бы тоже хотела с ней познакомиться.

Вновь пьёт. На весь экран — белая эмалевая поверхность и летящие в разные стороны голуби. Передышка, взгляд из-за кромки пиалы:

— У вас есть её фотография?

АННА. Хотите посмотреть?

НАТАЛИ II (заслонилась пиалой). Она же моя тётя.

Простодушная Анна немедленно достаёт фото:

— Только не говорите Патрису, что я её вам показывала. (С виноватой улыбкой). Он будет ругать меня: молодые женщины ревнуют друг ко другу.

НАТАЛИ II (беря фотографию). Молодые?

Вся превратилась в зрение. Кажется, сейчас она упадёт в обморок. Издали звучит голос Анны:

— Это прошлогодняя фотография. Её не очень хорошо видно, потому что фотографировали на солнце. Видели бы вы её в тени — она вся лучится! Настоящая ласточка!

Видимо, не понимая, что делает, Натали срывается с места и бросается бежать из дому. Анна в панике кричит ей вслед:

— Мадемуазель, отдайте фотографию! Мадемуазель! Верните фотографию!

 
*****
Берег моря, большой каменный лодочный ангар. Лионель не спеша садится в лодку. К нему бежит Натали II.

Лионель проходит мимо неё, даже не повернув головы, лишь бросает на ходу:

— Где же Патрис?

НАТАЛИ II. Патрис не придёт.

ЛИОНЕЛЬ (не принимая это известие всерьёз). Он сам так сказал?

НАТАЛИ II. Нет. Остановись!

Он тормозит. Наконец, до него доходит весь драматизм ситуации.

НАТАЛИ II. Патрис никогда не женится на мне.

Кажется, она постарела лет на десять.

ЛИОНЕЛЬ. Патрис? Но свадьба назначена на завтра!..

НАТАЛИ II. Мы никогда не поженимся!

ЛИОНЕЛЬ. Почему?..

НАТАЛИ II. Очень просто. Патрис меня не любит.

ЛИОНЕЛЬ. Что это значит? У вас было объяснение?

НАТАЛИ II. Мы не разговаривали с ним, потому что я его не видела. А не видела я его потому что… даже когда я вижу его и говорю с ним, он остаётся невидимым.

Порою голос её чуть срывается, но всё же она не плачет. Сейчас её боль выше слёз.

ЛИОНЕЛЬ. Ты бредишь…

НАТАЛИ II. Нет, Лионель… Я в этом уверена… Патрис живёт в другом мире, наш смех раздражает его, наше легкомыслие убивает его… А когда он не избегает нас, он ещё больше отдаляется.

ЛИОНЕЛЬ. Ты сошла с ума, ты безумна! Патрис любит нас, Патрис любит тебя! В конце концов, этот остров — его идея.

НАТАЛИ II. Он ищет не меня. И произносит он не моё имя. Он гонится за призраком, Лионель, хочет увидеть настоящую Натали… (Она смотрит на фото и губы её вздрагивают от ненависти). Вот она! Жена его дяди. Я лишь тень тени этой Натали[17]. Я долго не понимала этого…
(ПРИМЕЧАНИЕ: Сиюминутность — лишь тень тени архетипа...)

ЛИОНЕЛЬ. Я убью его!

Вскакивает, чтобы бежать

НАТАЛИ II (удерживая его). Мы ничего не сможем поделать.

Лионель вырывается:

— Я убью его!

Убегает.

НАТАЛИ II. Нет, Лионель, нет! Лионель!..

 
*****
А Патрис сидит в том самом Вело-Баре, где впервые увидел свою Натали. Усатый бармен наливает ему вина и размеренно повествует:

— …Да, мсьё, Морольт умер, и знаете, что я должен сказать?.. Его оплакивали! Именно так. Они гордились тем, что здесь живёт некто, внушающий им страх. Как видите, сейчас здесь никого нет. Люди приходили сюда, чтобы бояться Морольта! Это так! Когда он пьяный упал в воду, они смотрели, как он тонет — и никто не вытащил его из воды. Но на следующий день они загрустили!

И тут вбегает Лионель. Бармен поспешно удаляется. Лионель бросает фото перед Патрисом:

— Объясни!

Патрис поднимает карточку, точно драгоценный камень и тут же бросает её на стол:

— Что объяснять? Ты всё уже знаешь.

ЛИОНЕЛЬ. Я убью тебя!

ПАТРИС. Успокойся, Лионель.

ЛИОНЕЛЬ. Почему ты решил жениться на моей сестре?

ПАТРИС. Потому что мне нравилось жить с вами… Мне было хорошо у тебя, Лионель. Я думал, что так я вылечусь.

ЛИОНЕЛЬ. Что эта женщина означает для тебя?

Патрис молчит. Из глаз его катятся слёзы.

Лионель поражён:

— Патрис!..

ПАТРИС. Прошу тебя!..

ЛИОНЕЛЬ. Что же нам делать?

ПАТРИС. Я тебе отвратителен…

ЛИОНЕЛЬ (беспомощно). Я хотел спасти Натали… Я хотел спасти тебя. Я хотел чуда.

ПАТРИС (с жаром, не оттирая влажных глаз). Послушай, Лионель!.. Послушай!.. Больше я тебя ни о чём не попрошу!.. Я должен ещё раз увидеть Натали! Всего один раз! (Лионель переводит взгляд с фотографии на лицо Патриса). Да, увидеть, — и чтобы ты тоже увидел её. Идём в замок! Мы спрячемся там… Если я выдержу… если она забыла меня… если это так… и ты убедишься в этом… то, клянусь, я найду в себе силы жениться на твоей сестре и жить только ради неё!

ЛИОНЕЛЬ. Ты знаешь, что я готов на всё.

Патрис тотчас вскакивает из-за стола:

— Едем немедленно! Ты настоящий друг, Лионель.

ЛИОНЕЛЬ. Перестань!..

Уходят из бара, оставив фотографию на столе.

 

6. В ЛЕГЕНДУ!..
Они идут к той самой лодке, которую Лионель готовил для своей рыбалки.

Дует свежий ветерок. Дробно тарахтя мотором, лодка пускается в путь через неширокий пролив.

Долгим, невесёлым взглядом следит за ней из лодочного ангара черноволосая сестра Лионеля.

 
*****
К замку друзья подходят лишь ночью. Из пруда, подёрнутого туманом доносится слаженный хор лягушек. Патрис осторожно идёт через тёмный сад, Лионель держится поодаль.

Патрис не отводит взгляда от окошка в бывшей комнате Натали. С надеждой в глазах заводит ночную песнь соловья.

Но в тёмной комнате никого уже нет. Постель пуста.

С отчаянием Патрис вновь начинает высвистывать свою мелодию.

Но никто не слышит его, — никто, кроме Мулука. Не веря своему счастью, пёс осторожно выходит из будки.

Песня соловья звучит, — и теперь услышал её карлик Ахилл. Вскочил на постели. Выглянул в окно… И тоже не поверил своему счастью! Теперь-то ненавистному кузену придёт конец!

Патрис свистит.

Пёс изнемогает на цепи.

Патрис свистит.

Карлик решил не ждать пока проснётся дядя. Время действовать самостоятельно! Он мчится к папашиной коллекции оружия, подставляет стул, снимает со стены ружьё…

Патрис свистит. Никто ему не откликается. Он в горьком отчаянии…

Лионель подходит сзади, кладёт ему руку на плечо. Патрис оборачивается, — по щекам его льются слёзы.

— Этого не может быть, Лионель!.. Не может быть!.. Нет!..

Свистит как можно громче.

Из кустов к нему несётся сорвавшийся с цепи Мулук. Прыгает с разбегу на руки хозяину.

Патрис машинально обнимает пса, но глаза его, залитые слезами не отрываются от заветного окна. Он говорит хрипло, со злобой:

— Я всё понял!

Вновь подходит Лионель:

— Идём, Патрис. Идём.

 
*****
Из окна комнаты Ахилла высовывается ружейное дуло. Высовывается медленно, похожее на ползущую в жертве змею.

Патрис и Лионель идут прочь из замкового сада. На этот раз Лионель впереди, Патрис едва тащится сзади. Останавливается, чтобы ещё раз взглянуть на окно Натали, и, понурив голову, продолжает путь.

Гремит выстрел.

Патрис хватается за простреленную икру.[18]
(ПРИМЕЧАНИЕ: Патрис ранен Ахиллом в икру. Нельзя не вспомнить гомеровского Ахилла, раненного в пятку — и кем? Парисом!.. Это что — месть одного архетипа другому?!.. Откуда эта зеркальность? Сам-то Кокто мог объяснить свой ход, или он писал, полностью подчиняясь наитию?..
Возможно, когда-нибудь я и пойму смысл этого перевёртыша...)


 
*****
В своей комнате просыпается от выстрела Амедей Фроссен.

Проснулась и Гертруда. Включила лампу.

Сидит у себя на кровати встревоженный Марк.

 
*****
Лионель помогает Патрису идти.

— Тебе больно…

Патрис вырывается и пытается идти самостоятельно, хватаясь за каменную стену садовой ограды[19]:
(ПРИМЕЧАНИЕ: Этот кадр предвосхищает знаменитый эпизод из «Орфея», где Орфей и Артебис идут по преддверию Царства Смерти, преодолевая тамошнюю нелинейную гравитацию, — цепляясь за отвесные стены, и падая то вверх, то вбок.)

— Это не важно! Нам надо уходить во что бы это ни стало! (Об Ахилле). Негодяй!

 
*****
Амедей, запахивая халат, входит в комнату Ахилла:

— Ну что?

Гертруда, отходя от постели сына:

— Ш-ш!.. Он спит!

Карлик чинно лежит в кровати и даже изображает лёгкую улыбку светлой грёзы.

 
*****
Патрис и Лионель пробираются через какое-то болото, обильно поросшее высоким тростником. Ноги их по колено в грязной воде. Рядом прыгает Мулук.

ЛИОНЕЛЬ. Это твоя короткая дорога? По-моему, мы заблудились!

ПАТРИС (он всё ещё идёт самостоятельно). Нет! Я всё здесь знаю — мы выберемся!

Падает в болотную жижу. Лионель спешит к нему на помощь:

— Патрис!.. Ты же не дойдёшь!..

ПАТРИС (заплетающимся языком). Главное… добраться… до лодки…

Раненая нога его бессильно волочится в грязной воде.

 
*****
Марк в халате входит в каминный зал. Обращается к Фроссенам:

— Я не увидел ничего необычного.

АМЕДЕЙ. Тем не менее, я слышал выстрел, — это точно!

ГЕРТРУДА. А Мулук даже не залаял! Хорошо сторож!

Амедей, вздрогнув, указывает на лестницу: больная Натали спускается в зал. Она идёт медленно, с трудом, лицо её выражает привычное страдание.

Из сада входит садовник с ружьём в руке. Громогласно докладывает Марку:

— Ничего!..

ГЕРТРУДА. Как вы меня напугали!

МАРК (садовнику). Вы ничего не нашли?

САДОВНИК. Вокруг замка ничего нет. Необычно только то, что пропал Мулук… Он порвал цепь.

Услышав эти слова, Натали валится, как подкошенная, в глубоком обмороке.

 
*****
Моторная лодка спешит через пролив. Патрис сидит на носу лодки, опустив в воду раненую ногу, — он надеется таким образом утишить нестерпимую боль. Лионель не отходит он него ни на миг.

Занимается рассвет.

На корме, возле мотора сидит перевозчик[20].
(ПРИМЕЧАНИЕ: Без перевозчика никак нельзя — он самый архетипичный из всех архетипов!..
У перевозчика в мифах функция одна — перевозить героев с этого света на тот. Если допустить, что «Этот Свет» — это мир замка, мир архетипа, а «Тот Свет» — это мир сиюминутности, мир Лионеля и Натали II, то со стороны Патриса и Натали логично будет умереть именно на «Том Свете», — что они и делают.
И далее: мир сиюминутности — есть мир смерти, мир вечной смерти. Если можно так выразиться, секунды ежесекундно умирают. Тот, кто слишком ценит мир, порабощённый временем, секундами, должен понимать, что смерти он не минует. Тот, кто хочет жить вечно, должен слиться с архетипом.)


 
*****
Лионель и перевозчик несут потерявшего сознание Патриса в лодочный ангар.

Кладут посреди ангара на днище перевёрнутой лодки, укрытое каким-то тряпьём.

Лионель приказывает перевозчику:

— Быстрее идите за Анной и моей сестрой! Скажите, что он тяжело ранен! Пусть принесут всё, что нужно!

И склоняется над Патрисом.

ПАТРИС (в бреду). Натали…

ЛИОНЕЛЬ. Тебе очень больно?

ПАТРИС. Нет…

ЛИОНЕЛЬ. Лежи спокойно! Не разговаривай!

ПАТРИС. Натали!..

И тут из-за брёвен и старых лодок к ним выходит сестра Лионеля.

ЛИОНЕЛЬ. Ты была здесь? Он тяжело ранен. Я потом всё объясню тебе.

НАТАЛИ II (в глубоком спокойствии). Я ни о чём не спрашиваю.

ПАТРИС. Натали!..

Натали II не отводит от него глаз.

ЛИОНЕЛЬ. Пожалуйста, помоги Анне!.. Скорей!.. (Девушка с трудом заставляет себя повиноваться). Терпи, Патрис! Сейчас придёт Анна — она вылечит тебя.

 
*****
Утро над проливом. У лодочного ангара сидит Натали II, застывшая, как изваяние.

Из ангара торопливо выходит встревоженная Анна:

— Идите к нему! У него всё ещё высокая температура! Это заражение крови. Рана ужасна, — не буду вас обманывать.

Девушка закрывает лицо рукой.

АННА. Ох, ну не плачьте же!

НАТАЛИ II (убирая руку, строго). Я не плачу.

Глаза её совершенно сухи.

 
*****
В ангаре Лионель меняет компрессы на лбу у Патриса. Патрис в сознании, но чрезвычайно обессилел.

ПАТРИС. Лионель!..

ЛИОНЕЛЬ. Тебе что-то нужно?

ПАТРИС. Я должен тебе сказать…

ЛИОНЕЛЬ. Тебе нельзя разговаривать!

ПАТРИС. Но я должен… должен… Слушай меня!.. Ближе! Боюсь, я не смогу больше говорить… Моя голова… она стала огромной, и в ней шум… шум…

ЛИОНЕЛЬ. Говори же!

ПАТРИС. Лионель… мне очень плохо…

ЛИОНЕЛЬ. Скоро всё пройдёт!

ПАТРИС. Лионель, я знаю, всё очень серьёзно… Слушай меня… Я хочу увидеть Натали… Я хочу её увидеть!.. Скорее!..

В ангар заглядывает Натали II. При последних словах юноши лицо её ещё больше темнеет.

ЛИОНЕЛЬ (Патрису). Успокойся.

ПАТРИС. Я не успокоюсь!.. Я хочу увидеть Натали!..

ЛИОНЕЛЬ. Ты увидишь её. Успокойся.

ПАТРИС. Я успокоюсь, когда увижу её… Ты мой брат… Иди… иди к ней… Скажи ей, что мне очень плохо…

Всё это время молодых людей в кадре нет, — камера постепенно приближается к лицу Натали II. На этом совершенно неподвижном, каменном лице — всё: и отчаяние, и ненависть, и бесконечная любовь.

ПАТРИС (из последних сил). Я не хочу умереть, не увидев её!..

Свет из окна ложится к нему на лицо, и оно словно тает в свете.

ЛИОНЕЛЬ. С чего ты взял, что умрёшь?

ПАТРИС. Я умру, Лионель. Я хочу её видеть!.. Приведи её!.. Если ты откажешься, я пойду сам!..

ЛИОНЕЛЬ. Ты сошёл с ума.

ПАТРИС. Да, Лионель! Я сошёл с ума!.. я схожу с ума… Послушай, Лионель, умолю тебя… умоляю тебя…

ЛИОНЕЛЬ. Если ты будешь лежать спокойно, я сделаю всё, что ты хочешь.

ПАТРИС (отчаянно борясь с подступающим бредом). Спасибо тебе!.. Спасибо тебе, Лионель!.. Езжай… немедленно… Я не могу умереть, не увидев её!  Я не могу… я не хочу… Немедленно сообщи моему дяде… Он не откажет мне… это невозможно… Она пойдёт на край света… Когда ты отправляешься?..

ЛИОНЕЛЬ. Немедленно.

ПАТРИС. Возьми лодку. Я услышу шум мотора, я знаю его. Сними флаг и прикрепи вместо него её шарф.

При этих словах по лицу девушки проходит тень какой-то мысли… Она задумчиво опускает глаза…

ПАТРИС. Попроси её надеть белый шарф… Я увижу его издалека… Ты понял меня? Повтори!

ЛИОНЕЛЬ. Если я привезу её, я прикреплю к мачте белый шарф.

Натали II возвращается на свой пост — на берегу моря, у входа в ангар.

Появляется Лионель:

— Смотри за ним — он спит. Я беру лодку и еду сообщить обо всём его дяде.

НАТАЛИ II. Когда ты вернёшься?

ЛИОНЕЛЬ. Ночью… или завтра утром. Мне пора, я боюсь не успеть. Ты всё поняла?

НАТАЛИ II (не глядя на него). Конечно. Иди.

В глазах её темнеет решимость.

Лионель целует сестру в щёку и убегает. Натали идёт в ангар к Патрису.

 
*****
Ночь. Патрис бредит:

— Море… Опять море… На море… Ты ничего не видишь на море?..

НАТАЛИ II. Спокойно, Патрис, спокойно… Я рядом.

Но она стоит далеко от него — в дальнем углу ангара, освещённая керосиновой лампой.

ПАТРИС. Ты… ничего не видишь?..

НАТАЛИ II. (не двигаясь с места, не меняя позы). Сейчас темно, Патрис. Ничего не видно.

ПАТРИС. Ты ничего не слышишь? Ты ничего не слышала?

Он привстаёт на своём ложе, с надеждой всматриваясь в тёмный потолок.

НАТАЛИ II. Что я должна услышать?

Подходит к нему, пытается уложить.

ПАТРИС. Шум мотора вдалеке. Слушай!..

НАТАЛИ II. Не волнуйся.

ПАТРИС (с восторгом). Я слышу шум мотора!..

НАТАЛИ II. У тебя шумит в ушах, а тебе кажется, что это мотор. Если ты действительно хочешь услышать мотор, ложись.

Он послушно ложится, лицо его скрывает тьма.

А мотора и в самом деле не было слышно…

 
*****
Новое утро встаёт над проливом.

Натали из ангара смотрит на море. На лице её — ни следа усталости.

ПАТРИС. Натали… Ты здесь? Натали?..

НАТАЛИ II (не поворачиваясь к нему). Да, Патрис. Я здесь.

Она смотрит на море, не шевелясь, не мигая.

ПАТРИС. Ты ничего не видишь на море?.. Ты ничего не слышишь?

НАТАЛИ II. Нет, Патрис. Ещё нет.

Оборачивается к нему, с усилием привставшему на ложе:

— Не мучай себя, Патрис, ты весь в поту.

Он падает и повторяет, тяжело дыша:

— На море… на море… на море…

Явственно слышен треск мотора.

Девушка впивается взглядом в приближающуюся лодку. Глаза у неё наполняются ужасом.

Патрис приподнимается на шум мотора:

— Это лодка… Натали… лодка…

Впервые на её глазах видны слёзы — чуть заметно, едва-едва.

 
*****
В утренних сумерках на мачте бьётся белый шарф Натали I.

Сама Натали сидит на носу лодки, рядом с ней — Марк. Он бережно обнимает жену. Оба заворожённо смотрят на приближающийся берег.

 
*****
ПАТРИС (в последнем усилии). Это она… Натали… это она… лодка…

НАТАЛИ II. Да, на сей раз это она.

Теперь ясно видно, что глаза её полны слезами. Но лицо по-прежнему каменное, волевое.

ПАТРИС (жестко мучаясь от боли). Ты видишь её? Скажи, ты видишь её?

 
*****
Марк и Натали неподвижны в качающейся лодке, но их глаза, их души неодолимо устремлены к берегу.

 
*****
ПАТРИС (постепенно сдаваясь). Ты видишь… белый шарф вместо флажка?.. Видишь?..

 
*****
Лодка подходит к деревянным мосткам.

 
*****
НАТАЛИ II (с бесконечным спокойствием). Нет. Я вижу красный флажок.[21] Как всегда. А что?
(ПРИМЕЧАНИЕ: Вечное противостояние Красного и Белого... (Наша гражданская война — только частный случай).

ПАТРИС (проваливаясь в небытие). Посмотри получше… Посмотри… посмотри… посмотри…

Натали II во внезапном порыве резко поворачивается к нему, приподнявшемуся, и бросает:

— Тот же флаг, что и всегда! Красный флажок!

Он падает.

И вдруг весь камень, весь лёд в её облике рушатся. Несчастная, любящая, она со всех ног бросается к Патрису:

— Патрис, это неправда! Я солгала! Там белый шарф!

ПАТРИС. Я не могу… больше… удерживать жизнь…

Умер.

НАТАЛИ II. Патрис! Патрис!!

В ужасе бежит из ангара.


*****
И замирает, поражённая. Навстречу ей идёт Марк, ведя с собой Натали Настоящую.

Натали почти без сил. Она выглядит немногим лучше Патриса, каким он был минуту назад.

МАРК. Ты утомлена…

НАТАЛИ. Я дойду туда одна!

МАРК. Ты не дойдёшь!

НАТАЛИ (с силой). Я?

Уверенно, царственным шагом шагает через берег. На ней длинный, средневековый белый плащ. Она проходит мимо Натали II — черноволосой, в чёрном, коротком платье… Как не похожи царственная поступь Натали I и испуганная, растерянная поза Натали II… Пройдя мимо соперницы, Натали I даже не повернулась к ней, более того — даже не догадалась, что кто-то стоит рядом. Этим своим поднебесным безразличием она сразу перечеркнула всю любовь, всю боль, всё существование Натали II.

Уже не существуя в пределах мифа, навсегда сброшенная в свою сиюминутность, Натали II бросается на шею брату:

— О!.. О, Лионель, это ужасно!..

 
*****
Натали входит в ангар. Уверенно подходит к ложу любимого. Жадно смотрит в его мёртвое, но освещённое каким-то внутренним светом лицо. Склоняется, говорит нежно:

— Патрис! Патрис, я пришла.

И, не в силах воплотить свою любовь иначе, как умерев вместе с ним, она ложится рядом.

 
*****
Входят, скрывая слёзы Марк и Лионель. Лионель хочет подойти поближе, но Марк останавливает его:

— Отныне они нам недоступны.

 
*****
Натали и Патрис, мёртвые, лежат посреди тёмного ангара плечом к плечу и их природная белизна освещает мрак. Нет никакого ужаса смерти, есть только торжество достигнутой вечности. Отныне они не принадлежат суетливому сиюминутному миру, отныне они среди бессмертных.

Марк и Лионель стоят рядом, точно в почётном карауле.

 
*****
И вот грязные, тёмные стены ангара растворяются и на их месте вырастают другие стены — белокаменные, прорезанные частыми арками стены мавзолея, построенного на вершине горы.

Патрис и Натали по-прежнему лежат плечом к плечу всё на той же перевёрнутой лодке, но теперь их окружает высокое небо, синеющее через арки. Где-то внизу темнеет горный хребет.

 
*****
Их мавзолей вознесён высоко над нашим миром.

Они ещё не раз вернутся на землю.

 

Конец фильма[22]
(ПРИМЕЧАНИЕ: Быть может кого-то удивит, что ничего не говорю ни о игре актёров, ни о работе оператора, ни о режиссёрских находках... Странно, но мне просто не приходило это в голову.
Существуют (пусть и в малом числе) фильмы, где каждая роль безукоризненна — как по задумке, так и по исполнению. «Вечное возвращение» не принадлежит к их числу. Далеко не каждая роль здесь идеальна. Если начать копаться, придираться, то накопать можно многое, придраться есть к чему... Но я принципиально не стану этого делать.
Не стану потому, что это пустяки, нисколько не влияющие на существование фильма, ибо фильм настолько подчинён своей идее, настолько влит в свою концепцию, что, собственно, ничего, кроме этой концепции зритель и не видит. На экране миф в чистом виде, миф до остатка поглотивший все ухищрения человеческого творчества. Кажется, второго такого фильма в истории кино нет. И даже великий «Орфей» — вторая вершина, взятая Кокто, в этом отношении уступает «Вечному возвращению». И, как ни парадоксально, потому, может быть, уступает, что в «Орфее» больше хороших ролей, больше отличных артистов. Эти мастера не хотят подчиняться велению мифа, они пытаются рассказывать собственные истории, а участники «Вечного возвращения» полностью загипнотизированы мифом и не имеют собственной воли. В результате «Вечное возвращение» — это произведение того же порядка, что и древний резной идол, древняя роспись в пещере, древняя обрядовая песня...