Белый свет для рокера. Глава 8

Я Лазаря увидел на пустынном пляже,

Он не воскрес, ты не пришел за ним.

Я Лазаря в себе узнал, когда-нибудь и я им стану,

И берег ждёт всех нас всегда один!



Сережа медленно и неуверенно переступает порог храма. Ему неловко от того, что он вообще сюда пришел, в это громоздкое и неуютное высокое здание, где как ему казалось, для него нет места. Он шагает по мраморному полу, втянув шею в плечи и неловко держа на вытянутой руке небольшую восковую свечку. Внутри тихо, лишь одна старуха что-то шепчет перед иконой какого-то дежурного святого в боковой галлерее.

Нет свидетелей – это очень хорошо! Сережа очень стесняется задуманного, и лишние глаза здесь совсем ни к чему.

Он втягивает в лёгкие небольшое количество воздуха и неловко морщится. Воняет как обычно чем-то приторно-сладким и одновременно горьким, и Сережа уже знает, что этот въедливый запах будет преследовать его полдня, и даже перед тем как он окончательно заснёт, он всплывёт на поверхность его беспокойного сознания.

Сережа смотрит вверх на своды храма и на гигантский разрисованный купол. Красиво сделано, ничего не скажешь! По центру купола небо, а по бокам какие-то лица, фигуры, маленькие, большие, мужские, женские... В общем, целая толпа народу. Сережа всегда любил со скуки рассматривать потолок во время длинных служб, чтобы хоть чем-то себя занять и не так ощущать усталость. Но вечером купол обычно освещен тусклыми лучами свечей, и рассмотреть лица на нем можно с трудом. Сейчас он залит морем света. Яркое полуденное солнце проникает внутрь храма густыми белыми потоками и подсвечивает размалеванное небо и человеческую толпу. Часть фотонов падает почти отвесно на мраморный пол посреди зала, и Сережа невольно представляет себе летающую тарелку, которая сейчас спустится на грешную землю вслед за лучами мощных прожекторов. Он смотрит как заворожённый на столб света и раскинув в стороны руки входит в белый поток. Он делает шаги с нарочно закрытыми закрытыми глазами, чтобы в последний момент, когда он уже будет находиться в световой завесе, открыть их и ощутить себя в новой реальности. Там будут его новые друзья с лекарством от всех земных болезней, они помогут и излечат всех нуждающихся в исцелении. Корабль спустится прямо на выщербленный затертый пол, и Сергея всосет как пылесосом в приемный шлюз. Там, внутри корабля, его встретят полудобрые существа с огромными черными глазами и в белых экзокостюмах, и один из них протянет земному мальчику закрытую колбу со светящейся жидкостью: мол, бери пока мы благодушно настроены, и не разнесли ваш мир ко всем чертям!

Сережа открывает глаза и сначала не видит ничего кроме мелких частиц пыли, кружащихся в белом тумане. Затем туман тускнеет и постепенно начинают проступать темные стены храма с иконами святых.

Сережа торжественно и одновременно боязливо шагает в дальний угол зала к иконе Богородицы, снова вытянув вперёд правую руку со свечой. Большой позолоченный подсвечник с множеством потухших свеч преграждает путь к иконе и одновременно приглашает к общению с ней. А ему как раз к ней и надо, ведь он пришел сегодня в храм просить.

Среди потухших свечей с обуглившимися фитилями две все ещё горят, и Сережа пытается зажечь от одной из них свою свечу. Маленький робкий огонек разгорается, и через пару секунд острый и злой язык пламени уже тянется к разрисованному потолку. Испуганный Сережа торопливо вставляет свое подношение в один из подсвечников и как заворожённый смотрит на пламя. Нужно собраться с мыслями, сосредоточиться на просьбе, а это нелегко.

Сережа всматривается в лик Богородицы и неумело крестится: сейчас ему придется просить, много и искренне, смиренно и с верой в милось Божию. Ну что ж, он попробует:

"пресвятая Богородица, мать Божия (так учила меня называть тебя моя мать), помоги моему отцу! Он сейчас мучается в больнице, потому что у него больная печень. Если честно, то она у него вообще больше не работает, и он не может даже нормально пить и есть. И у него огромный распухший живот, каких я ещё никогда не видывал. О мама Божия, мать Иисуса Христа, ты добрая, не дай моему папе умереть! Пусть он живёт долго-долго и пусть у него будет здоровая печень! Прошу тебя, помоги! Папа всегда любил меня и хотел, чтобы я вырос крутым рокером. А я не хочу быть кем-то, я просто хочу, чтобы папа жил! Пусть он живёт! Мама Божия, помоги!..."

Белые отвесные лучи света уже становятся косыми и захватывают новые, до сих пор неосвещенные участки внутри храма, а мальчик Сережа продолжает бормотать свои просьбы, время от времени всхлипывая и растирая стекающие по щекам слезы. Его уже тронутый пубертатной ломкой голос звучит искренне и с верой в эффективность своего обращения. Ну не может быть, чтобы такие горячие просьбы не тронули ее!