Энтропия

Я наблюдаю за невыносимой легкостью смерти и чувствую, как внутренние границы реальности рушатся. Энтропия — не просто физический закон, она проникает в каждый уголок моей души, и я вижу, как трупы медленно распадаются на первозданный хаос. Плоть отрывается от костей с болезненной медлительностью, как если бы сама смерть наслаждалась процессом. Трупная вонь заполняет воздух, тяжелая, вязкая, пронзительная, словно удушающий яд. Черви, похожие на мысли, гниющие изнутри, копошатся в опустевших глазницах, превращая лицо в уродливую, искаженную маску, лишенную человеческих черт. Гниль расползается по миру, как плесень по стенам заброшенного дома, медленно, но неумолимо захватывая каждую живую клетку. Ничто не может остановить этот процесс. Воздух насыщен зловонным туманом, который душит, проникая глубоко в лёгкие, словно сама природа стремится изгнать все остатки жизни из тела, обреченного на разложение. Кажется, земля подо мной сдавливается, готовая вот-вот разверзнуть пасть, проглотить мир целиком, не оставив даже воспоминаний о его существовании. Я слышу как кто-то тихо смеется, а значит я скоро умру. Взгляд поднимается выше. Я вижу, как умирают звёзды. Огромные огненные шары, прежде сиявшие ярче тысячи солнц, медленно угасают, истощенные бессмысленной борьбой с холодной вселенной. Даже небесные тела, величественные и вечные на первый взгляд, поддаются энтропии. Но их смерть безразлична, неотвратима. Для них смерть — лишь очередной цикл бытия. Небеса не знают страха. Они не страдают от понимания собственной конечности. В отличие от нас. Смерть — чудовищный фактор, присущий только человеку. Ни животные, ни звезды не осознают её ужаса. Для них это всего лишь мера вещей, естественная смена состояний. Но для людей — это бесконечная агония разума. Мы воплощаем смерть в своём сознании, наделяем её смыслом, пыляем ее страхами и надеждами. Без смерти существование теряет всякий смысл, как фигура без тени, бесплодная и пустая. Без страха перед концом ничто не вынуждает нас двигаться, бороться. Но эта борьба — лишь иллюзия, созданная тем, что в глубине мы понимаем: всё, чего мы стремимся достичь, в конечном счёте превращается в пепел. Лень — это не просто грех, это парадоксальная природа нашего существования. Вселенная могла бы остановиться, застынуть в вечном равновесии, но её что-то толкает к расширению, к медленной, но неизбежной деградации. Животным больше не нужно было бы добывать пищу или размножаться. Они могли бы замереть в вечном покое, если бы не этот вечный внутренний двигатель разрушения и обновления. Всё возвращается в бесконечный цикл страданий без права на спасение. Это наш собственный ад, построенный не из огня и демонов, а из медленного, изнуряющего распада. А что же люди? Мы — единственные существа, настолько парализованные страхом смерти, что он, одновременно, и порождает, и разрушает нас. Мы цепляемся за прогресс, но этот прогресс лишь увеличивает время до неизбежного конца. Наш страх — это амбивалентность, глубоко укоренившаяся в человеческой природе. Мы усложняем свою жизнь, словно испытываем мазохистское удовольствие от рефлексии, погружаемся в бесконечную спираль самопознания, которая никогда не приведет к спасению. Любовь лишь вторая сторона смерти, они идут вместе, как родные сестры. Мы отчаянно хватаемся за образ любимого человека, который не имеет ничего общего с реальностью. В то же время зачастую любимому человеку плевать на тебя. Никто не сможет ответить сколько поэтов, философов, художников изничтожили себя непреодолимой тягой к эфемерной любви. Так и я обречен проходить одно и то же, возвращаясь к началу, без малейшего шанса разорвать порочный круг неразделенной любви, как будто в этом есть необходимость. Основа личной трагедии и обоснование войны с жизнью. Возможно я никогда не избавлюсь от боли первой любви, и никто не сможет мне помочь. Ей плевать, но ее нетрудно понять. Тут еще вопрос, кому тяжелее. Возможно в этом и находится суть любви — принять человека таким, какой он есть, самоотверженно жертвуя во благо него. Сколько бы боли она мне не приносила, сколько ножевых ранений я бы не получал, любовь остается неизменной. Никогда не рассчитывайте на взаимность и возможную выгоду. Энтропия неизбежно разъест и любовь. Насколько невыносимо видеть, как всё вокруг, что мы любили, за что страдали, что строили с такой тщательностью, в конце концов превращается в горсть пепла, бесполезного и лишенного смысла. Хтонический ужас расползается по миру, как незримая тень, захватывающая каждого из нас. Мы добровольно погружаемся в эту тьму, хотя боимся её до безумия. Метафизика нас не спасёт. Ни философия, ни религия не способны дать нам ответ на вопрос о сущности жизни и смерти. Свобода воли — это одновременно наш величайший дар и наше проклятие. Мы не можем отказаться от этой свободы, но и принять ее полностью тоже не можем. Мы обречены существовать в состоянии вечного внутреннего хаоса, который пожирает нас изнутри. Смерть — существо, а люди паразиты, которые неспособны принять главный и пожалуй единственный закон мироздания. Однако смерть не самое страшное, сам процесс разложения является наиболее чудовищным проявления законов мироздания. Даже душа не сможет избежать энтропии. Она разъедает как конкретного человека, так и общество. Человека раздирают на куски отвратительные, внушающие панику и страх мысли. Общество же подлежит неизбежному декадансу, как и говорил Ницше. Мы уже вошли в эру потре****ства и окончательной смерти любви к ближнему. Мир погрузился в Кали-югу, и, скорее всего до следующей эпохи человечество не доживет. Но все же — энтропия лишь естественный процесс, который приводит сложный механизм мироздания в движение. Осознавая это я принимаю в себе хаос, ведь он и есть вся суть моего существования. Вскоре я надену  терновый венец рвущий мою плоть и стану провозвестником конца. Помни тот день, ведь твоя энтропия грядет.