Менестрель

Эта история произошла настолько давно, что превратилась в легенду ещё при жизни наших пращуров.
Жил когда-то музыкант по имени Джованни, хотя все его называли «Менестрель» и знали под этим именем.
Не было у Менестреля ни семьи, ни дома, ни родственников, ни друзей. В одиночестве бродил он по белу свету. Вещей при нём было всего ничего — сумка на поясе, мешок за спиной и лютня на плече.
Джованни путешествовал из города в город, из королевства в королевство, из герцогства в герцогство. Всюду Менестреля ждали и радушно встречали, поскольку он не только прекрасно играл на лютне и волшебно пел, но был очень хорош собой и имел лёгкий нрав.
Девицы влюблялись в Менестреля, едва услышав его пение, а увидев его золотистые кудри и огромные чёрные глаза, окончательно теряли покой. Каждая незамужняя девушка, неважно, к какому сословию она принадлежала, готова была следовать за музыкантом хоть на край света, однако Джованни не спешил связывать себя узами, выбирая одиночество и свободу.
Однажды судьба забросила его в одно из самых отдалённых северных королевств, и Менестрель решил остановиться в месте, в котором до сей поры ни разу не был. Несмотря на то, что осень с каждым днём подступала всё ближе, тепло не собиралось покидать благословенный край.
В городе оказалось пустынно и тихо: пустовали торговые ряды, никто не толпился на рыночной площади, не спорил и не торговался. Впервые Джованни встретили таким образом, но  юноша не растерялся и не расстроился.
Устроившись на балюстраде, ограждающей лестницу одного из зданий, расположенных рядом с дворцовой площадью, от Менестрель снял с плеча лютню, настроил, а потом начал играть и петь.
Странно это было и непривычно: никто не выходил из домов, толпа не окружала Джованни, а бойкие мальчишки не сновали рядом, пытаясь украсть монеты из старой шапки. Да и монет на этот раз не было.
Однако в какой-то момент музыкант заметил, как приоткрылось узкое витражное окно на втором этаже королевского дворца.
Поиграв ещё немного, Джованни тяжело вздохнул, собрал вещи и поплёлся вниз по одной из множества узких улочек.
Нужно было найти самую дешёвую таверну и немного перекусить перед тем, как продолжить путь; на настоящий обед музыкант сегодня не заработал.
Вдруг позади раздались торопливые шаги, и вскоре дорогу Менестрелю преградил незнакомый высокий мужчина. Судя по одеянию, слуга из богатого дома.
Незнакомец оглянулся по сторонам и протянул Джованни небольшой мешочек из дублёной кожи, оказавшийся довольно увесистым кошельком.
— Вот, госпожа приказала передать тебе. А ещё она сказала так: «То, что я сегодня услышала, было лучшим в моей жизни».
— Благодарю тебя, незнакомец! А кто твоя госпожа?..
Договорить Менестрель не успел, поскольку мужчина исчез так же быстро, как появился. Джованни открыл мешок и едва не ослеп от блеска золота. Монет было много, до самого верха кошелька.
Быстро оглянувшись, музыкант спрятал мешочек в своей поясной сумке. Ну и ну! Кто это у нас такой щедрый? Джованни знал, что нравится женщинам, но не до такой же степени!
Вдруг вспомнилось приоткрытое витражное окно. Нет, быть такого не может! Тряхнув головой и разгоняя непрошеные мысли, Менестрель продолжил путь. Только таверну он теперь искал получше, чтобы как следует подкрепиться перед дальней дорогой.
Когда он появился на пороге заведения, навстречу ему вышел хозяин: среднего роста плотный мужчина, немолодой, но достаточно бодрый.
— Жена, у нас гость! — громоподобным басом крикнул он.
Из-за угла показалась маленького роста пухлая светловолосая женщина с круглым веснушчатым лицом. В руках она держала большой поварской колпак.
— Гость? — обрадованно воскликнула она. — Видимо, не местный? Наши-то уже две недели носа не кажут. Нам пришлось раздать нищим запасы продуктов, пока всё не испортилось. Плиты остыли. Но мы накормим тебя, добрый путник! Присаживайся, располагайся! Все места свободны.
Джованни устроился за одним из столов, и хозяин таверны тут же принёс кувшин с вином.

— А почему к вам уже две недели никто не приходит? — удивлённо спросил Менестрель.
— Права моя Анна, ты не местный. Иначе бы знал, что в нашем королевстве траур.
— Траур? А кто умер?
Хозяин сел на одну из множества свободных скамей и потёр лоб тёмной мозолистое рукой. Видно было, что он не просто прохлаждается в таверне, а постоянно трудится, и всё хозяйство на нём. Слуг и работников здесь явно нет.
Вскоре появилась Анна с большим подносом.
— Вот, не побрезгуй, добрый путник. Это я приготовила для нас с Люченцо. Всё свежее.
Джованни взял тёплую лепёшку хлеба и начал с жадностью есть мясо и овощи. Анна тоже устроилась неподалёку.
— Никто пока не умер, — хозяин наконец-то ответил на вопрос гостя. — Но послезавтра умрёт Джованна, королевская дочь.
— Джованна? — удивился Менестрель. — А меня зовут Джованни. Почему она умрёт? Если заболела, то откуда вы знаете, что её не станет именно послезавтра?
— Все у нас об этом знают, добрый юноша! — вздохнула Анна.
— Когда-то давно предок нынешнего короля Бернардо, отвоёвывая землю, на которой находится наше королевство, поссорился с одним очень сильным колдуном. Сказать по правде, молодой горячий воин был очень виноват: он обесчестил дочь колдуна, а жениться отказался. И колдун наложил заклятие на королевскую семью. Согласно этому заклятию, всё в королевской семье будет хорошо, пока рождаются сыновья. А вот как только родится первая девочка, она доживёт лишь до восемнадцати лет. На протяжении нескольких веков в королевской семье рождались только мальчики, но Бернардо не повезло, и на свет появилась Джованна.
— И послезавтра королевской дочери исполнится восемнадцать? —  догадался Менестрель. — Как всё несправедливо! Неужели нельзя ничего сделать? Как-то вмешаться в ход событий?
— Можно, только вот никто не хочет. Желающих нет, — покачала головой Анна. — И осуждать никого нельзя. Кому захочется расстаться с жизнью?
— Зачем расставаться с жизнью?
— Принцессу может спасти только истинная любовь мужчины, который по своей воле женится на ней до наступления её восемнадцати лет, — вздохнул Люченцо.
— Не верю, что нет желающих! — воскликнул музыкант. — Даже если принцесса Джованна уродлива и страшна, как смертный грех, всегда найдутся охотники породниться с королём!
— Принцесса Джованна прекрасна! — горячо воскликнула Анна. — Девушки красивее её свет не видывал!
— Тогда я совсем ничего не понимаю, — развёл руками Джованни.
— Всё дело в заклятии, — терпеливо объяснил Люченцо. — Тот, кто женится на принцессе, спасёт её жизнь, но умрёт сам наутро после свадьбы. Джованна останется жива, только став вдовой. А если она выйдет замуж повторно, произойдёт то же самое. Она сможет жить только будучи вечной вдовой.
— О боже... — пробормотал Менестрель. — Как жестоко. Бедная девушка! Она ведь ни в чём не виновата.
— Та, другая, дочь колдуна, тоже была не виновата, — покачала головой Анна. — За всё в этой жизни нужно платить, и порой приходится отдавать самое дорогое.
— Смельчаков не находится, — подхватил Люченцо. — Даже бедняки не соглашаются жениться на принцессе, и деньги их не прельщают. Зачем тебе деньги, если ты умер? Даже древние старцы хотят жить.
— Бернардо предлагал Аарону, обнищавшему хозяину соседней земли, Волчьей пустоши, стать его зятем, породниться, обеспечить детей и внуков, — продолжила Анна. — Аарону и так немного осталось, но даже он не согласился умирать раньше срока! Однако послезавтра всё прекратится. Этой печальной истории будет положен конец. Дочь колдуна будет отомщена.
...Плотно пообедав и вдоволь наговорившись с гостеприимными хозяевами таверны, Джованни продолжил путь, старательно отгоняя от себя мысли о том, что он сегодня узнал.
И зачем только его понесло в это королевство? Не был здесь раньше, не нужно было и приходить! А теперь  и не хочет думать о бедной принцессе Джованне, — само думается. Сказав себе строго, что его это не касается, даже если кошелёк ему передала королевская дочь, Менестрель быстро направился к городским воротам.
Однако дорогу ему преградили двое высоченных крепких стражников.
— Поворачивай обратно, Менестрель!
— Зачем? Я больше не хочу оставаться в этом городе.
— Приказ короля. Сейчас мы проводим тебя во дворец, и не вздумай бежать, — сделаешь только хуже.
«Куда уж хуже! — в панике размышлял Джованни. — Обрадовался золотым монетам, но ведь давно известно, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке! Кажется, кандидатура на роль королевского зятя, который в скором времени упокоится с миром, одобрена!»
Удивительно, но во дворце с Менестрелем обращались вежливо и по-доброму. А с другой стороны, ведь и гуся перед Рождеством кормят лучше, чем обычно...
Король встретил гостя в тронном зале. Джованни впервые довелось общаться с особой королевских кровей, и юноша удивился тому, что видит перед собой обычного человека, — усталого и раздавленного заботами.
— Я прошу тебя остаться до завтрашнего утра, Менестрель, — заговорил Бернардо. — Моя дочь услышала сегодня, как ты играешь и поёшь, и была в восторге. Она никогда и ничему ещё так не радовалась. Ты ведь уже наверняка знаешь обо всём том, что ждёт мою Джованну послезавтра на рассвете? Все знают... Прошу, скрась то недолгое время, которое ей осталось.
— Что я должен сделать? — поклонившись, спросил Джованни, в душе которого затеплилась надежда на спасение.
— Сегодня ты будешь играть и петь для принцессы Джованны. Потом тебя накормят хорошим ужином и отведут тебе для ночлега лучшие покои. А завтра утром тебе щедро заплатят и отпустят тебя с миром. Всё, теперь готовься. Сейчас придёт моя дочь.
Вскоре высокие двустворчатые двери распахнулись, и в зал вошла стройная светловолосая девушка. Если бы Менестрель не знал всей правды, никогда бы не поверил, что Джованне осталось жить меньше двух дней.
Принцесса выглядела и вела себя естественно и с достоинством, голос её звучал спокойно, а большие синие глаза смотрели на Джованни внимательно и чуть-чуть насмешливо.
В какой-то миг Менестрелю подумалось, что он не сможет ни играть, ни петь. В горле будто что-то застряло, а руки онеменли. А потом паралич чудесным образом исчез, и Джованни запел.
Он играл и пел до глубокой ночи, повторяя некоторые песни по просьбе принцессы. А когда исполнял колыбельную, почувствовал, как по его щекам текут слёзы. Король, который находился тут же, тоже плакал. Только лик принцессы оставался ясным и безмятежным.
* * * * * * *
Утром, когда Менестрелю щедро заплатили, и король лично поблагодарил его, в зал снова вошла принцесса. За ночь она стала, кажется, ещё прекраснее. Встав на колени, Джованни поцеловал руку короля.
— Ваше величество, я прошу у вас руки вашей дочери, — сказал он внятно. — И хочу жениться на её высочестве как можно скорее.
— Нет, никогда! — безмятежность слетела с лица девушки, сменившись отчаянием и неподдельным страданием. — Только не ты, Менестрель! Отец! Я отказываюсь выходить за него, слышишь?!
Король Бернардо, надо отдать ему должное, сориентировался очень быстро.
— Позволь решить этот вопрос мужчинам, дочь! — холодно и властно ответил он рыдающей Джованне. — Оставь нас, дитя моё!
— Нет! — топнула ногой Джованна.
— Если ты сейчас же не уйдёшь к себе, тебя уведут силой и запрут в башне. Ты этого хочешь? Кажется, я слишком часто потакал тебе! Эй, стража!
— Я сама! — прошипела Джованна, бросив пылающий взгляд на Менестреля, который не сводил с неё восхищённого взгляда чёрных глаз.
Как только за принцессой захлопнулись двери, король повернулся к музыканту:
— Что ж, поговорим по-мужски, будущий зять?
...Через несколько часов город, который ещё вчера поразил Джованни пустотой и сквозящей во всём безысходностью, было не узнать: окружающая действительность превратилась в сплошной праздник. Одна только принцесса выглядела гораздо хуже и печальней, чем тогда, когда собиралась умирать.
Джованни и Джованну обвенчали, а потом состоялся пир. Праздновали не только в королевском дворце. Столы были накрыты прямо на улицах города. Все поздравляли молодых, ели и пили за их здоровье, а также восхваляли смелого Менестреля.
А Джованни не считал себя героем. Он думал только о том, как счастлив: ведь он женился на девушке, которую полюбил больше жизни. А ещё мечтал о том, чтобы скорее наступила ночь, и он наконец-то остался с супругой наедине.
Молодожёны уснули только под утро, оба без сил, но очень счастливые.
А в полдень Джованни... проснулся. Голова любимой жены покоилась на его плече. Джованна глубоко дышала и счастливо улыбалась во сне.
Внезапно двери в покои супругов распахнулись, и на пороге возник Бернардо.
— Ко мне только что приходил Колдун! — воскликнул король. — Он сказал, что его заклятие бессильно против истинной любви, потому перестало действовать! Навсегда!
Праздник в городе продолжался целую неделю. Менестрель остался во дворце и стал преемником Бернардо. Важные государственные дела почти не оставляют времени для занятий музыкой, потому Джованни теперь поёт только для жены и детей, которых Джованна рожает для него с завидной регулярностью.
Конец. Спасибо за внимание!
Мира Айрон