20 НУЗ Нефть, уран, золото роман 2 ч. криминальные

               
Вишневецкий с Островским, как договорились накануне, отправились к «патрону» Михаила  в Министерство Геологии. После переговоров со Смеховым Михаил с акционерами внезапно уехали из гостиницы «Академическая» и под предлогом экономии средств перебрались в отель «Байкал». Они жили в «Академической», так как должны были организовать провокацию, а эта задача снялась. Встретились на огромной автомобильной стоянке перед зданием, которое хотели посетить. Их сопровождали приятели Михаила - соучредители компании «Гранит». Евгений уже несколько дней наблюдал за этой троицей. У него сложилось впечатлений, что своих друзей Островский всюду возит с собой, так как ему постоянно приходилось подтверждать свое лидерство в из глазах,  одновременно снимать персональную ответственность с себя лично за возможные совершенные ошибки, так как все решения формально принимались коллективно. Это свидетельствовало о том, что положение одноклассника не такое прочное, как он пытался изображать.
     Они вошли в новое офисное здание, громаду из стекла и бетона. Таких монстров в столице за последние 15 лет появилось много. Точное место, куда они приехали, он не узнал. Та Москва, которую он неплохо знал, образца середины девяностых, больше не существовала. Судя потому, что то   и дело проглядывающим сквозь застройку, хорошо знакомым и узнаваемым башням МГУ, они были где-то в районе Воробьевых гор.
     Перед турникетом охраны, которая состояла не из полиции или Росгвардии, а из бойца частного ЧОПА. Это снизило статус здания и хозяев на порядок. Прокрутившись неделю в столице, почти на самых верхах, Вишневецкий научился отличать реальный статус здания и его обитателей в сегодняшней Москве по охране. По ту сторону турникета их встречал немолодой мужчина. Островский представил друг другу Вишневецкого и встретившего   их чиновника. Звали его Алексей Алексеевич Залеский. Он радушно, как со старым другом, поздоровался с Островским, едва кивнул его подельникам, крепко пожал руку Вишневецкому. Провел их группу через огромный холл к одному из боковых лифтов. Залеский и Островский шли впереди группы, о чем-то оживленно говори, слов было не разобрать.
      Войдя в лифт, Евгений смог хорошо рассмотреть «большого Друга»  Михаила. Ему было далеко за 60 лет, но он был не по годам крепок, Евгения очень удивил значительный возраст встречающего. Их встретил главный референт и директор секретариата, почти министра. На такую роль обычно использовали молодых людей или сексуальных женщин, гонять по этажам стариков - это плохой тон, это не комильфо. Одевался гонец неброско, явно не следил за модой: далеко не новый опрятный костюм темного цвета и начищенные до блеска коричневые туфли, коричневый галстук в полоску с заколкой из белого металла,  в комплекте с запонками на манжетах темно-желтой  рубашки. Украшения были, скорее всего, изготовлены из платины.   
    Они сели в большой лифт, помеченный №18, грузоподъемностью 2000 кг, рассчитанный на перевозку 20 персон. Встретивший их человек, пока они поднимались с многочисленными остановками, с нескрываемым интересом рассматривал Евгения. Что наплел про него Островский, Евгений не представлял, но, судя по реакции хозяев, наговорил и наобещал он много. На пятнадцатом этаже лифт остановился, Залесский повел их по бесконечным длинным лабиринтам коридоров, хорошо освещенных и широких, с высокими потолками. Потолки отделали китайскими плитами типа армстронг с рисунком гусеница. Освещение обеспечивали мощные светодиодные светильники под потолком. Они шли мимо редких двухстворчатых дверей высотой мера по четыре. Пол покрыли новым ковровым покрытием с аляповатым рисунком, уместным в отеле, но резавшим глаз в министерских коридорах. Удивляла ширина коридоров, не менее шести метров. Стены отделали плитами с полированной поверхностью под натуральное дерево. Они очень хорошо сочетались с дверями, как казалось, изготовленными из цельного массива натурального дерева. Рядом с каждой дверью висела бронзовая табличка с именем владельца, его титулами и званиями. Этот этаж здания явно недавно ввели в эксплуатацию, денег на отделку не жалели, но вот вкус и дизайн сильно подгуляли.   
     Наконец, Алексей Алексеевич остановился перед одной из массивных дверей. На табличке было написано: «Заместитель министра геологи и природопользования», ниже «Член-Корреспондент Академии Наук Российской Федерации, доктор геологических наук Абрамович Вадим Иосифович». Внизу мелким шрифтом приписка - «Сектор Прогнозов».
     Евгений, как только увидел, к кому они пришли, захотел как можно быстрее покинуть это здание и Москву в придачу. С Абрамовичем геологического разлива, не надо путать с владельцем Челси, Евгений был знаком уже лет тридцать. Познакомились они, когда Евгений работал в геологическом музее. Тогда Вадим Иосифович, пока ещё кандидат наук, прилетел на Дальний Восток к его начальнику Самуилу Коренбауму добывать справку о внедрении и экономической отдаче от предложений, на которых была построена его диссертация, которую гость из столицы собирался защищать зимой, через полгода. Как-то так вышло, что Вадим Иосифович прописался на период нахождения на Дальнем Востоке в полуподвале, где располагался музей. Приехал он на полгода. Предлагаемое им рационализаторское предложение, называемое технической революцией в горном деле и добыче рассыпного золота, надо было воплотить в металле, принять в эксплуатацию и хотя бы квартал поработать на новейшем оборудовании, не имеющем аналогов в мире. На новинке получить «блестящие результаты», убедить всех, что все так и есть. Уговорить местное геологическое начальство, то, что стояло выше Коренбаума, подписать все документы о внедрении нового слова в добыче золота, сделать первое отчисление части прибыли, полученной от этой «рацухи» в отраслевой НИИ, в, котором  Абрамович писал и собирался защищать докторскую диссертацию. После испытания надо было разобрать материальную часть до последнего винтика, чтобы никто и никогда не мог даже краем глаза взглянуть на великое открытие, списать 180 000 рублей государственных денег, израсходованных на эту аферу. Или, если  возвращаясь в цены конца ХХ века в СССР, совершенно фантастическую для той эпохи сумму в 300 000 долларов США. Все запланированное должно было осуществиться на базе музея и его камнерезной мастерской работниками Коренбаума. Премии эти полгода платили великолепные. Но никакого изобретения в металле никогда не существовало и нигде реально не внедрялось. Все было только на бумаге. Все, связанное с добычей золота в СССР, вся документация с чертежами, все отчеты были засекречены и похоронены в архивах первых отделов под грифом «секретно». Каждый шаг, каждое действие, покупка каждого винтика или гвоздя при изготовлении новейшего оборудования были документально описаны, оформлены и согласованы со всеми инстанциями, а затем с той же скрупулезностью было списано. Все оформили актами и документами, подписанными и заверенными райкомами партии таежных поселков, милицией, поселковыми советами или директорами школ, если более важного начальства в таежных дебрях не находилось. Над решением этой задачи трудилось два десятка высококлассных специалистов.
      Считалось,  наверное, это было действительно так, что Евгения по молодости  лет, при отсутствии у него оконченного высшего геологического образования и практического опыта, можно использовался только для выполнения вспомогательных, не требующих больших профессиональных знаний работ. На него возложили обязанности взять в мастерской все узлы новой техники, загрузить их в Газ -66 и доставить в намеченное место на таежной реке, где было разведанное месторождение россыпного золота. В ближайшем поселке вербовалось до 10 человек рабочих. Они собирали и перетаскивали с места на место привезенные промывочные станки, брали промышленные пробы, отгружали в столицу области, затем все надо было разобрать, рассчитаться с наемными рабочими и подписать акты на списание материальных ценностей у местных таежных начальников. Из одной глухомани перебросить в другую дыру, где надо было все повторить. Для решения этих задач ему выдали 20 литров спирта, разлитого в мелкую тару, и два десятка ящиков мясных деликатесов. Для нужд отряда особого назначения  Партии Прогнозов выделили ГАЗ-66 с водителем. Им был племянник Коренбаума - Фридман Марк Анатольевич,  который  внимательно следил за молодым  начальником,  чтобы  тот по  молодости не  наделал  глупостей.  Для нужд московского научного консультанта товарища Абрамовича выделили УАЗик, за рулем которого был сам Абрамович.  В  грузовика разместились директор музея дядя Паша, его приятель, и собутыльник Сергей Дрынов. Эта работа заняла три месяца. С ней Вишневецкий блестяще справился. Все остальное время, пока он не мотался по югу Дальнего Востока, его  использовали, как гонца «золотое копытце». Он непосредственно отвечал, чтобы у вышестоящих товарищей никогда не кончалось спиртное и закуска к нему. На эти цели и для расчета с нанятым персоналом он получал достаточное финансирование.  Когда внедрение величайшего открытия подошло к завершению, гость с блеском защитил докторскую диссертацию. Десяток работников Московского НИИ еще лет пятнадцать защищались по той же тематике. Все,  более увеличивая славу инженерной школы теперь уже доктора геолого-минералогических наук, а позже члена-корреспондента Академии наук СССР Абрамовича. Четыре работника «Партии прогнозов» Коренбаума также успешно защитились в отраслевом НИИ в Москве. Все прочие участники внедрения открытий Абрамовича получили много чего хорошего. Не забыли при дележе пирога и Вишневецкого.
     Заведовал музеем и камнерезной мастерской, когда там гостило будущее светило науки, дядя Паша, не молодей человек, талантливый художник-самоучка, большой любитель спиртного. Гость в те годы также отличался пристрастием употреблять внутрь все, что горит. Так музей на полгода превратился в пьяное царство. Печень дяди Паши не выдержала, он быстро скончался от цирроза. Так как остальные работники в срочном порядке клепали диссертации, лечили ливер или страдали от алкоголизма, самым дееспособным человеком в коллективе, оставался недоучившийся студент. Его единственного, хоть как то знакомого с проблемами музея, и сделали директором.
    Теперь постаревший и заматеревший Евгений стоял перед дверью того самого гения механизации золотодобычи, с которым они выпили не одно ведро водки и съели на закуску, как минимум, полпуда соленой селедки. Кроме того, он был единственным живым человеком, кто, спустя тридцать лет, знал в деталях, как Абрамович стал светилом науки, и совершенно точно мог сказать, какое количество россыпного золота с различных участков исчезли в бездонных карманах члена-корреспондента Академии наук, и куда именно оно ушло далее. Был единственным человеком, который совершенно точно знал, почему он не стал академиком, и о его грандиозном провале в Хабаровске. А свидетелей, особенно свидетелей неудач, нигде не любят.  В  течении этих десятилетий несколько раз их сводила  судьба на  ниве  золотодобычи   и его сбыта  в Китай.  Они верили друг другу,  не  один за почти сорок  лет не  подставил  другого.
     - Михаил, извини, я считаю, что ты допустил грубую ошибку, что не сказал мне, к кому идем. С Абрамовичем мы прекрасно знакомы уже лет тридцать. У наших отношений долгая и непростая история. Я вообще не имею ни малейшего желания восстанавливать знакомство и общаться с этим человеком. Думаю, что и он также относится ко мне. Надеюсь, ты заранее сказал, кого ты ему ведешь. Сюрпризов Вадим Иосифович не любит.
     -Ты действительно знаком с Абрамовичем?! Я не знал, ты не говорил.
      -Говорить тебе о своих связях и моих делах я не собираюсь и впредь. Кроме того, мы не виделись лет двадцать. Еще не поздно уйти. Думай!
     Персональный референт великого ученого скрылся за дверью, попросив их подождать.
      -Уйти нельзя, я эту встречу готовил полгода. Тебя очень ждут. Я сказал, что со мной будет большой старый друг, с большими связями в КНР. И что ты очень заинтересован в наших проектах.
      - Миша, я ни чего не знаю о ваших проектах и совершенно в них не заинтересован. Я занят своими проектами, и времени на чужие   заморочки у меня просто нет. Кроме того, работать с этим старым жуликом я не буду и тебе не советую. Ты зря не захотел, что бы Ирина пошла с нами. Они хорошо знакомы и она могла бы сгладить напряженность, которая существует между нами.
     -Женя! Неужели ты в делах советуешься с женой! Она все знает о твоем бизнесе!?-  Михаил был зол, с трудом сдерживал себя, опять все шло вопреки его планам и прогнозам. Вишневецкий не проникся почтением к продемонстрированным связям Михаила в Москве. Словам о знакомстве с Абрамовичем погруженный в свои размышления злой Островский не придал особого значения. Раздражено сказал :- Так значит, ты просто подкаблучник!
      Реагировать на шпильки однокурсника Евгений не собирался, Думай, что хочешь, мне все равно.
     - Без согласия Ирины я не принимаю никаких решений. Решил проставить все точки над «и» Вишневецкий.
Огромная дверь широко распахнулась. Появился главный референт.
     - Вадим Иосифович ждет вас.- Торжественно изрек Залеский, взмахнув рукой, как бы показывая направление движения.
    Абрамович опешил, столкнувшись в своем кабинете со старым знакомым с Дальнего Востока. Он хорошо  помнил этого человека. За свою жизнь он встречался с Вишневецким неоднократно. Первый раз, когда Евгений был в числе активных сотрудников, помогавших ему написать докторскую диссертацию. Эта встреча оставила массу приятных воспоминаний. Евгений показал себя, как отличный, надежный и невероятно, эффективный исполнитель, инициативный помощник. Тогда он отвечал за доставку его установки в различные таежные поселки, взятие проб золотоносного песка и оформление у местных властей кучи документов. Проявил невероятное упрямство и аккуратность при выполнении задания, полученного от Коренбаума. Вместо того, чтобы присвоить огромные по тем временам деньги, Вишневецкий, вопреки его мнению, нанял аборигенов, очень хорошо им заплатив.                Вторая встреча произошла через пять лет. Он тогда пытался идти на голосование среди академиков. Хотел  стать одним из них, но совершил очень серьезную ошибку, неправильно оценил вес среди академиков академика Шило и его работоспособность и влияние. Решил, что старик, впал в маразм, вышел в тираж. Вадим не ожидал, что Шило бросит десяток работников своего института на поиск в архивах всего, что связано с его изобретениями и открытиями. Когда сотрудники Шило во главе с заместителем академика в институте Зубцом стали искать доказательства того, что все открытия Абрамовича полная фикция, бред и абсолютный блеф, именно тогда он в полной мере оценил мудрость старика Коренбаума и цену дотошности Евгения. В архивах нашлись все документы, что его установки изготовлены на самом деле, и нет никаких хищений. Это был первый удар по непоколебимой уверенности Шило, что Абрамович вор и мошенник. Когда его работники, приехав на участки, где Абрамович и Вишневецкий, должны были испытывать новую технику, её следов не обнаружили, зато нашлись десятки местных жителей, кто помнил, как они сами работали на добыче золота под личным руководством Абрамовича, помнили, как грузили песок и отправляли в геологическую партию. Нашлись трое местных жителей, которых задержала милиция при попытках продажи россыпного золота из их речки, которое они украли, когда работали на оборудовании Абрамовича. Одного аборигена осудили на пять лет, он давно освободился, второй получил условный срок, третий сгинул в лагерях, но все местные жители от последнего алкаша до председателя сельского совета уверяли, что оборудование было на самом деле и оно отлично работало, золото оно давала. Уверяли, что его было очень много. Деревенские легенды обросли массой деталей и слухов. Сколько досталось государству, а сколько разворовали, точно никто не знал или побоялся говорить. Когда до академика дошли отчеты с мест, он впал с глубокий ступор. В 1943 году он придумал и попытался внедрить в Магадане нечто подобное тому, что описывал Абрамович. Потратил массу средств и сил, при отрицательном результате. Идею забраковали, деньги списали, автора пожурили но не расстреляли,  хотя  такие предложения  были.  Он больше к  этой   идее не возвращался.  Потом, через   много  лет  узнал, что какой-то Абрамович, нашел такое решение его проблемы, которое он просмотрел. Абрамович довел идею до реализации и блестяще её осуществил.  Еще пару раз  после золотой  эпопеи. В конце 70-х  Вишневецкий  и Абрамович,  взяв компанию Дрынова, вместе выезжали    в горы  тряхнуть стариной.  Потом был  развал  СССР. Жизнь их раскидала  в разные стороны.  Больше они не встречались  в  ХХ веке.
   Несмотря на прошедшие десятилетия и свои немалые годы, он все прекрасно помнил. И вот перед ним в свободной непринужденной позе, в удобном кресле сидел тот самый Евгений Вишневецкий. Абрамович думал про себя: «Михаил! Проклятый самоуверенный дурак! Павлин, ему бы только хвост распустить и кукарекать с высокого забора о своем личном величии. Какого черта он полез к Вишневецкому, не предупредив меня, поволок сюда без подготовки.  Теперь придется все делать самому. Четверть века назад Евгений был невероятно упрям, изобретателен, нагл и дерзок. Даже не могу представить, во что он превратился сегодня! Из-за этого барана придется импровизировать. Как звали его жену? Вроде Ирина, у них был ребенок. Пол не помню. Ладно, уточню по ходу дела. Интересно, что с Сергеем? Жаль, что тогда наша компания распалась. Он, наверное, знает». На этом этапе Вадим Иосифович перестал вдаваться в воспоминания давно минувших дней и заговорил, прервав затянувшуюся паузу:
     -Рад тебя видеть, Женя! Можно я буду, как когда-то  в тайге, обращаться к тебе по-простому. Буду рад вернуться в отношениях к былой близости, простоте и открытости! Ты согласен?
     -Вадим, нет проблем. И я рад тебя видеть, - широко улыбаясь, ответил Вишневецкий,- Вижу, перестройку с перестрелкой ты удачно пережил, дела идут в гору.
    -Да, я как всегда на коне!- Вадим Иосифович выразительно обвел рукой кабинет, как бы говоря, вот теперь какой я крутой.
      -Действительно неплохо, но скажи, если не секрет, чем заведуешь. Мишка молчал, как партизан на допросе, куда и к кому мы идем.
      - Михаил Самуилович, ты не прав, - пожурил Островского недовольный Абрамович. И обращаясь к Евгению, сказал: - Я - председатель консультационной комиссии министерства в статусе заместителя министра по науке. Женя, ты-то сам как? В профессии? Как я помню, ты россыпник - геоморфолог?
    - Нет, я давно ушел из геологии, с 88 года в частном бизнесе, благодаря тебе сместился в Китай.
    -Не понял, причем тут я? Тем более, Китай?- изумлено спросил Абрамович.
   - Кто меня свел с учителем Ван Бао Дцином? Дал ему гарантии по мне. - ответил Евгений.
    -Ты об этом? Я и забыл. Как дела у Учителя?
    -Отлично, постоянно живет на китайском курорте Санья. В прошлом году он приглашал приезжать к нему на празднование юбилея, ему 80 исполнилось, Отмечал с шиком в Гонконге. Молодых женщин любит, как и прежде. Вроде, со здоровьем все в порядке. Очень много работает, с рыжиками больше не связывается, все больше гонит контейнерами в Европу обувь. Дела идут хорошо.
     -Молодец Старик. А что с Сергеем, ювелиром, случайно не знаешь? Я до сих пор постоянно ношу перстень, что он мне сделал из того самого золота. Как там дядя Паша?
      - Дрынова убили в Экимчане, говорят, случайно попал под выстрел, когда бичи и старатели играли в войнушку семь лет назад. Дядя Паша, как только ты уехал, бросил пить. Вот ливер и не выдержал ОРЗ (очень резко завязал). Через годик, как расстались, сыграл в ящик.
      - Жаль, очень жаль, талантливые были люди. А что с Марком, как он?
      -Пока был жив Коренбаум, Марк числился при нем. Как только дядя умер, племянника отправили на пенсию. Он, спустя три года, от тоски, безделья и водки умер. Так что из нашей партии только мы двое живы остались.
     -Да, годы летят, мы стареем, друзей теряем, - искренне вздохнул и с неподдельной грустью сказал Вадим. – Надо посидеть, вспомнить былое, помянуть друзей. Вот и я в прошлом году жену похоронил, умерла от рака.
     -Соболезную, - сказал Вишневецкий.
     -Спасибо. Как Ирина?
     -Все нормально, она в Москве сейчас. Работаем вместе, у нас с ней десяток фирм. Главный офис на Дальнем Востоке, по одной компании в Харбине и Даляне. Сейчас постоянно живем в Гонконге. Есть филиалы в Камбодже и Вьетнаме. Скучать не приходится, работы хоть отбавляй. 
     -Жаль, что пришел без неё!- сказал Абрамович и предложил: - Давай сегодня поужинаем, звони жене, пусть готовится. Предлагаю «Рыбный ресторан на Охотном ряду». Это великолепное место, одно из лучших на сегодня в столице. Наше министерство проводит там все официальные встречи и постоянно арендует эту точку для своих нужд. Там не бывает чужих, их туда не пускают. Посторонних ушей там нет. Это очень удобно,- продолжал нахваливать ресторан Вадим.
     -Я с радостью готов отметить встречу, но не знаю планов Ирины. Она собиралась встретиться с подругой. Сейчас созвонюсь, мы о таком ресторане даже не слышали. В Москве давно не были.
       Евгений достал телефон, встал, подошел к окну. Через пять минут, переговорив с женой, сказал:
          - Тебе привет! Она будет рада с тобой встретиться. Но сегодня не получится,  мы  будем ужинать с её подругой, они договорились раньше. Ирина очень рада нашей встрече и велела кланяться.
     -Нет проблем, берите с собой подругу, она кто? Я - заместитель министра, буду ко двору в любой компании.
     -Майя работает в банке, - ответил Вишневецкий.- А почему бы и нет? – пробормотал и потянулся к телефону.
    Михаил, слушая их дружеский треп, кипел от бешенства. Он радовался тому, что Евгений простил его за подставу. Сейчас, когда угрозы его жизни не было, ему стало казаться, что цена, за которую он её выкупил, оказалась слишком высокой. Он постоянно размышлял, как все повернуть назад. Островский общался с Вишневецким четвертые сутки и с ужасом для себя понял, что от однокурсника он не слышал ни слова лжи или фантазий. Он говорил только правду, наверное, не полную, многое не договаривал, но, главное, не врал, не преувеличивал ничего, не хвастался, не пытался никому ничего доказывать. Он просто игнорировал все шпильки по поводу роли Ирины. Его просто не интересовало мнение Михаила. Он на минуту представил, что он услышит, когда предложит купить бронепоезд для перепродажи его на Ближний Восток. Михаилу почему-то сразу расхотелось даже заикаться об антиквариате производства 1939 года. Монстра, стоявшего на запасных путях на станции Зима последние 70 лет. Другого предложения у него заготовлено не было. Его коллеги начали елозить на стульях от нетерпения. Казалось, об их присутствии все забыли. Они никого не интересовали, все происходящее  им сильно надоело, главное, они не понимали, когда приступят к деловым переговорам и как они смогут к ним примазаться. Надо идти на поклон к Вадиму, может он по старой памяти что-нибудь пожалует с барского плеча. Надо обязательно попасть на банкет. Эти два козла могут до черте  чего договориться. Оставлять ситуацию на самотек нельзя категорически! Невеселые размышления Михаила Самуиловича прервал заговоривший Евгений:
     - Девочки согласны соединить два банкета на твоей территории. Майя будет со своим другом, он вроде бы чиновник от медицины из Якутии.
      -Ну и отлично. Где подберем дам и их врача? Начинаем банкет в 20-00, - спросил великий ученый.
     - У Майи машина служебная, ей надо только адрес дать. Ирина на прокатном микроавтобусе. Я вернусь в отель на такси, а там меня подхватит Ира в гостинице.                – Ты, как и раньше, машину не водишь? – неожиданно спросил Абрамович, вспомнив привычки Вишневецкого.                - Нет, Вадим, я, как и прежде, не против, выпить стопку коньяка за обедом, что делать за рулем противопоказано.
   Когда Евгений, не до конца понявший, зачем Михаил с таким трудом затащил его в министерство геологии, в сопровождении Залеского ушел, беседа продолжилась.
     -Михаил, ты что творишь! Почему меня не предупредил, кого везешь. Ну, ладно, привез, но что ты от него хочешь? Я ничего не понял, он, по-моему, тоже ничего не понял. О чем мы собираемся с ним говорить?
      -Вадим Иосифович, наверное, я не прав, что вас не предупредил. Но вы сами месяц назад поставили передо мной задачу найти богатого человека с выходом на Китай. Вишневецкий за прошлый год заработал примерно 10 миллионов долларов. Он живет в КНР. Зачем он вам нужен, вы мне не сказали. Я выполнил вашу просьбу, а то, что вы хорошо знакомы, говорит о вашей высокой популярности.
        -Ладно, привез человека по моей просьбе, так тому и быть. Поговорим о тебе, вы в своем «Граните» что, прекратили добывать инертные, и что-то пошло мимо кассы? Мой бонус ты уже полгода не перечислял! Кстати, мир тесен, я слышал, ты разводишься с женой?
        -С Татьяной мы разъехались,- односложно ответил недовольный поднятой темой Михаил.
        -Извини, что об этом заговорил, но Таня - дочь моего старого друга, и не с этим ли связано падение заказов от армии, ведь они все шли через твоего тестя. Хорошие еврейские мужья не разводятся и детей не бросают. Не забывай национальные традиции. Любовница, это дело понятное, житейское, семья - совершенно другое. Одно другому не мешает. Твой развод остановил бизнес, это недопустимо! Так что там у вас творится?
         -  Все работы встали, от армии нет заказов, те военные, кто нас поддерживал и отдавал военные заказы, ушли на пенсию. У тех, кто их сменил, свои поставщики. Мы, фактически, выпали из системы закупки инертных материалов для строительства космодрома. То, что осталось, сущие пустяки. Да и защитники природы по нашим карьерам ползают. Фотографируют, все мерят, считают объемы, доказывают, что они созданы незаконно, пишут в администрацию губернатора. В конце августа, перед выборами, старый губернатор, с ним контакт был, ушел на пенсию. В сентябре утвердили нового. Он дешевый авторитет себе зарабатывает, с зелеными и общественностью заигрывает.
     -Это плохо, очень плохо, в расчете на космодром я вас и поддерживал. Ты напрасно ко мне с этим раньше не пришел. Проблему решать надо срочно. Говоришь  зеленые  все считают? Как это возможно делать в таких объёмах? 
     - Как оказалось, легко. За пределами карьера на деревья вдоль дорог вешают фотоловушки с высоким разрешением снимка и считают грузовики с инертными материалами. Там такое разрешение, что отдельные песчинки сосчитать можно. Написали программу подсчета, она по данным машины и снимку с точностью до ста килограммов вычисляет объем груза.
    - Любопытно. Давай, напиши мне докладную и передай Залескому. Там перечисли конкурентов и группы зеленых, с нюансами и деталями. Алексей, как получишь список, покрути его и подготовь предложения. Сделай объективу на нового губернатора, кто его двигает. Позже соберемся и решим, что конкретно будем делать. Прикинь, какие наши позиции в министерстве обороны, там жуткий бардак, президент все время тасует исполнителей. Но, в любом случае, близких к нам людей там найдем.
      -Понял, все сделаю,- отрапортовал Островский под одобрительное кивание головами своих спутников. Их сильно возбудила поддержка их лидера министром, опять стало казаться, что прежняя беззаботная жизни может восстановиться и заниматься промышленным шпионажем им не придется.
    Вадим Иосифович, развалившись на заднем сидении служебного «Мерседеса», вместе с референтом ехал на банкет, который сам же три часа назад организовал. Он прокручивал в голове все разговоры, которые сегодня происходили. Вспоминал беседу с Островским после отъезда Евгения. Он был даже рад встрече со старым приятелем, но это не приближало его к решению необходимых задач. Годы летели быстро. Коллеги в министерстве дышали ему в спину, многие мечтали, что бы его «ушли на пенсию» как можно быстрее. Остаться на своем месте, сохранить роскошный кабинет, секретаршу, референта, служебную дачу, квартиру, государственную охрану, персональный отдел с пятью работниками, прикрепление к первоклассной служебной больнице и много, много чего другого, Жить без всего этого было немыслимо. Вадим знал один способ остаться на коне: повторить тот же фокус, что когда-то проделал.
     Два года назад он подобрал подходящую тему: «Восстановление дебета нефтеносных скважин ультразвуковой обработкой», нашел исполнителей во главе со своим старым учеником Александром Рухманом. Теперь всё было готово. Оставалось найти выработанное нефтяное поле, на котором Рухман проведёт полевые испытания оборудования, которое изобретено и создано в России по заказу министерства, по его идеям и при его чутком руководстве. Результаты испытаний должны быть тщательно и подробно зафиксированы, согласно требованиям и нормам оформления документации при нефтегазодобыче. Владелец поля, на котором проведут испытания, должен письменно признать огромную эффективность нового оборудования. А потом начнутся государственные заказы, большие бюджеты, премии, огромные почести и слава. Один раз в эпоху заката СССР у него это получилось. Первое испытание новинки провели на русско-вьетнамском совместном предприятии, занятом добычей нефти на месторождении Белый Тигр. Но работа на трех скважинах, по неделе на каждой, трудно признать презентабельными испытаниями. Во Вьетнаме за проведение испытаний отвечал слегка не от мира сего  Сергей Рухман, ученик и верный последователь Абрамовича, кандидат технических наук, жаждавший стать доктором. Вадим Иосифович подозревал, что Рухман на испытаниях просто схалтурил. Нарисовал нужный результат. Вьетнамцы по дружбе,  просто так или за небольшие деньги и мелкие сувениры, при обещании огромных личных доходов в туманном будущем, подмахнули Сергею нужные бумаги. Бумаги эти серьезную проверку не выдержат, халтура там так и прет из каждой строки отчета. Нужно еще одно поле, в другом месте, с аналогичными результатами. Он хорошо помнил свой провал стать академиком в аналогичной ситуации. Испытания надо повторить. Он решил, Китай страна закрытая  коммунистическая, нужно работать  там  требуется найти надежного помощника, который хорошо знает  эту страну. На фоне вьетнамских данных провести испытания в КНР, Поэтому он и дал приказ Островскому найти русского с серьезными связями в Китае. Годится для этой цели Вишневецкий или нет, он пока так и не понял. Связи в Китае, наверное, у него есть. Что с задачей он справится, сомнений нет. Но вот то, что он помнит все, что Вадим с его помощью проделал двадцать пять лет назад, было проблемой, вернее, могло ей стать на завершающем этапе.
       - Лёша, что ты думаешь о Евгении? Спросил референта  Абрамович.
       - Что думаю? Да ничего, я его не знаю. Первое впечатление - это крупный, самоуверенный и сильный хищник. Может он и годится, но сомнения у меня вызывает другое обстоятельство. Нужно ли ему наше предложение? То, что мне успел сказать об этом фрукте Островский, пока мы шли по этажам, говорит о многом. Он богат и очень дорого стоит. Нанять его можно, но где мы возьмем деньги на оплату его услуг?
      - Он не был жадным человеком, любил не деньги, а комфорт, который они давали, - ответил Абрамович.- Всегда работал ради интереса решить очередную сложную задачу.
      - Люди с годами меняются, кроме того, я говорю не об алчности, а о точном знании своей цены. Да, еще одно. Я где-то встречался с этим человеком, где и когда, не помню.
     -Постарайся вспомнить. Это может оказаться важным.

       3.               

Для банкета Абрамович выбрал уютный банкетный зал. В центре комнаты стоял большой прямоугольный стол, накрытый на десять персон по высшему разряду. В углах были выгорожены буфет с запасами посуды и напитками, санитарный блок, курительная зона с мощными кондиционерами и зона для переговоров, утопающая в зелени пальм в кадках и удобными креслами. Меню выбирала секретарша Абрамовича. Учитывая, что основой меню будет рыба и морепродукты, у Вадима Иосифовича с годами появись симптомы подагры, все было приготовлено по рецептам русской и европейской кухни. Никаких японских роллов и прочих азиатских извращений. Меню состояло из кулебяки из стерляди, лобстера, крупных океанских креветок, жареных на шпажках, камчатского королевского краба, икры красной китовой и черной осетровой с гречневыми блинчиками. На горячее подали картошку Айдахо, сырные тарелки, запеченную на открытом огне целиком горную форель. Оттеняли рыбу овощные салаты. Десерт состоял из мороженого и фруктовых салатов. Спиртные напитки представляли белые сухие молодые вина, урожая этого года, произведенные в Италии. Коньяк был привезен из Армении. Его выбирал шеф-повар ресторана лично в винных погребах завода, поэтому качество его было великолепным. Виски привезли из Шотландии.               
Напротив каждого стула стояла табличка с именем и должностью гостя. Центральное место во главе стола занимал Абрамович. Слева от него посадили чету Вишневецких, далее, рядом с Ириной, сидели Майя Ветлицкая и Смехов. Замыкал левую сторону Хальзов. Михаил упросил своего соучредителя пригласить Вадима Иосифовича, так как боялся, слушая в одиночку, упустить что-то важное из того, что будет обсуждаться на банкете. Справа от великого ученого сидели Залесский, Островский и Рухман. Последней справа от Вадима Иосифовича  сидела молодая, лет тридцати, пикантная женщина.  Секретарша и одновременно официальная любовница Вадима Иосифовича, почти жена - Инесса Смирнова. Место напротив Абрамовича на противоположном конце стола было сервировано, но оставалось пустым, рядом с ним отсутствовала табличка с именем ожидаемого почетного гостя. Ирина и Майя, когда решили, что стоит пойти на банкет, посовещались и организовали выгул своих бриллиантов на большое декольте. Прогулка вышла на славу, обеих огорчало лишь то, что кроме них присутствовала всего одна женщина - секретарь хозяина. Женщин, которые могли оценить их украшения, не было. Правда, четверо из семи присутствующих на банкете мужчин, были геологами, тесно связанными с кристаллографией. Они могли с точки зрения профессионалов оценить размеры камней, отдать должное их чистоте, примерно определить стоимость. Плохо другое - мужчины не способны пожирать глазами драгоценности, завидовать, жаждать иметь то же самое, восхищаться камнями и их хозяйками, и теми, кто преподнес им в подарок такую красоту. Это немножко портило настроение приятельницам.                Случайно вышло так, что все приглашенные прибыли приблизительно в одно время без опозданий. Все расселись за столом. После краткого знакомства, Вадим Иосифович кратко изложил, как он рад видеть всех пришедших  на  банкет.  Напомнил, что они собрались,  как старые друзья и коллеги после долгой разлуки, что скоро конец очередного полевого сезона и надо вспомнить добрым словом тех, кто в поле, помянуть тех, кого уже нет, а также выпить за удачу во всех их начинаниях. Гости выразили дежурный, почти искренний восторг столом, тем, что на нем стояло. Дружно выпив, гости приступили к поеданию деликатесов. Абрамович оценил коллекцию украшений, надетых на Ирину. По самым скромным подсчетам, камней было почти на миллион долларов. Очень хороших камней. Он видел на женщинах и лучшие бриллианты, но такой коллекции на жене старого приятеля увидеть,  не ожидал. Наверное, референт прав, и договориться с Евгением будет не так просто, как ему показалось в первый момент. Больше всего настораживало, что эта парочка вела себя очень естественно, как будто такой ужин в порядке вещей. Никакого восторга, что их пустили в высшее общество столицы, ни намека на заискивание, ни попытки понравиться. Встретились с успешным старым другом, который полностью равен им по общественному положению. Это было неприятно, раздражало, путало все карты. Вадим переключил внимание на приятельницу Ирины, её представили как Майю Сергеевну, она, вроде, работник банка, здесь, в Москве   этим никого не удивишь.   От сорока до пятидесяти, ухоженная, породистая женщина, когда-то была очень красива, с годами слегка располнела, но ещё в форме. Самое главное, самоцветов на ней больше, чем на Ирине, и качеством они не хуже, наверное, даже чище. Миллиона на полтора, не менее. Значит  она  руководитель  банка, а не простой менеджер.  Две таки леди в одной компании, это уже перебор. Обе претендуют на статус главной, единственной и неповторимой, на банкет пришли вместе. Явно, между ними нет соперничества, скорее всего их, связывает нечто большее, чем дружба. Если вообще можно допустить, что женская дружба реальность, а не миф. Короче, против кого дружите, девочки? Они, скорее всего, сошлись на том, что обе коллекционируют бриллианты, это много значит. Майя пришла со своим бой-френдом. Ему лет сорок, среднего роста, лицо в оспинах, одежда элегантная, дорогая, очки в тонкой золотой оправе. Держится спокойно, уверенно, не пьёт и не курит. По внешнему виду он успешный бизнесмен. Явно, не альфонс при богатой старухе, впрочем, он и не вышел на такую роль ни лицом, ни фигурой, да и ростом маловат. Евгений говорил, что он чиновник от медицины из Якутска. Врач? По внешнему виду вполне возможно. Ни у него, ни у неё нет обручальных колец. Получается, встретились два одиночества? Возможно. Вишневецкие тоже оба без колец, а прожили много лет. Сегодня это ничего не значит. Роман двух немолодых, обеспеченных, состоявшихся людей. Живут люди в свое удовольствие, счастья им. Ирина совсем не изменилась, ни грамма лишнего веса, ну да, морщинки, волосы красит, видно седина появилась. Смотрю на неё и только сейчас начал понимать, почему Вишневецкий на ней женился, и ни о ком другом и слышать не хотел. Повезло ему с женой. Абрамович наклонился к Евгению, спросил:               
- Женя, расскажи, что за парочка? С Ириной пришли, очень интересные люди.
Евгений посмотрел в сторону соседей жены, кивнул:
- С Майей мы встречаемся часто и в России, и за границей, она топ-менеджер банка в Москве, подруга Ирины, через неё и познакомились. Они обе на брюликах слегка подвинулись. Видишь, у обеих, у Иры на груди, а у Майи на цепочке на шее яркие броши? Это мой дизайн и частично мое исполнение. Как когда-то Сережка Дрынов пристрастил к работе по золоту, Пашка научил гранить камни, так до сих пор под настроение и балуюсь. Первую брошь сделал Ирине. Майя как увидела, пристала, я тоже хочу, сделай и мне! Пришлось поломать голову, чтоб были в одном стиле, и в тоже время разные. Вроде получилось хорошо, у меня теперь целая серия таких побрякушек. Я её назвал «Комета Галлея». Давай, Вадик, за Сережку выпьем! Большой мастер был,- приятели, не чокаясь, выпили, Евгений продолжал:- Сейчас даже постоянная клиентура с заказами появилась.                - Так ты в ювелиры подался?- спросил удивленный Абрамович.- Это настолько выгодно, что ты смог всю жену бриллиантами обвешать?                - Это просто хобби, денег дает не много. Ирке на булавки, и душе отдых.
- Так на что вы живете, чем занимаетесь?               
- Все больше торговлей Китай - Россия, это действительно приносит большие деньги. Есть юридическая и консалтинговые фирмы, с них тоже иногда серьезные деньги капают. Последнее время поднялись ценные бумаги Китая и инвестиции. Беремся за все, что дает прибыль. Как говорится, крутимся. Вадим, как я понял, Мишка работает на тебя, зачем ты попросил его найти и затащить меня к тебе? Который день ничего понять не могу! Поясни, если не государственная тайна!               
- Мишка - конченый дурак! Я попросил его найти бизнесмена в вашем регионе с хорошими связями в Китае. Вот и все, никаких тайн тут нет и в помине. Он вышел на тебя. Нечто похожее я и просил его найти. Так он, баран, ни мне, ни тебе ничего не сказал и все запутал. Островский, я его хорошо изучил, затеял со своими помощниками какую-то свою мутную интригу помимо меня.               
- Понятно, хрен с ним, и среди нашего народа попадаются дураки с инициативой. Ну, и зачем тебе нужен специалист по КНР? От Михаила я почти неделю не могу узнать, чего он от меня хочет. Пристал ко мне, как банный лист.                - Если помнишь, с подачи Шило я не смог стать академиком. Так вот, в министерстве мои позиции хорошие, сам видишь. Но молодых сотрудников, грамотных, голодных, рьяных и агрессивных выросло очень много. Они наступают мне на пятки. Многие метят на мое место. Чтобы выжить, мне надо повторить фокус, что мы с тобой проделали четверть века назад. Сыграть в паре на старосте лет не хочешь? Только не на Дальнем Востоке, а на полях Китая?               
Евгений пригубил коньяк, вилкой выкатил из салата несколько горошин. Он их не любил, внимательно осмотрел всех присутствующих, еще раз приложился к хрустальной рюмке. Помолчал, переглянулся с Ириной, наконец, сказал:               
- Мы с тобой были исполнителями, хотя и с большой свободой при реализации плана, с правом проявлять инициативу. Главным был гениальный дирижер и постановщик - Коренбаум. Мы так, на подхвате.                - Да, это так, но и мы за четверть века многому научились! – возразил Абрамович.                - Не мы, а ты. Я от этого отошел, лезть в эту кашу у меня нет ни малейшего желания, тем более, в Китае. Это своеобразная страна, там за золото можно и к стенке с намазанным зеленкой лбом встать, - усмехнулся Евгений.               
- Зачем надо мазать лоб зеленкой? - не понял шутку Вадим.               
- Чтобы при расстреле не занести в организм человека заразу. Это шутка. Черный юмор. Вадим, я так и не пойму, зачем я тебе нужен и что ты затеваешь,- вернулся к теме разговора Евгений.               
- Я планирую поработать с нефтью и газом. Как когда-то с золотом.                - Тут я вообще пас. Я в этом ничего не понимаю. Я россыпник, нефть - иное дело. Не забывай, я почти тридцать лет назад ушел из геологии. Я отстал от новинок в отрасли. Кроме того, мне это все совершенно не интересно. Я делаю деньги, и успешно. То, что ты предлагаешь,  иная сфера, и денег лично для себя я в ней не вижу. Помочь тебе организационно можно. Но учти, что реализация проекта сама по себе будет дорого стоить. Кто за это платит?               
- Ты действительно больше не занимаешься золотом?               
- Вадим! Ты что, серьезно про рыжики? Это не рентабельно - собирать партию, отправлять в тайгу или горы, в итоге, намыть сотню килограммов, половину которых разворуют старатели на сбыте, их возьмет полиция и придет ко мне с вопросами. Проще купить легальный прииск и нормально на нем работать. Вот Ира мечтает съездить посмотреть Чукотку, озеро Эльгыгытгын. Помнишь, как мы  туда собирались  махнуть  лед двадцать назад, после поездки на  Баджал. Если выберемся, конечно, возьму лоток и тряхну стариной. Но не ради дохода, а чтоб перед любимой женщиной покрасоваться.                – Ну, так что за проблема?  Денег тебе явно хватает, садитесь в самолет и летите, что в Билибино, что в Анадырь, там наймете вертушку и все дела.                - Разумеется, все это можно сделать, времени не хватает. Я в Москву с весны выбирался, с трудом выбрался. А экспедиция на север займет, минимум, пару месяцев. Может через год…               
- И чем ты так сильно занят? Ты все же подумай о моем предложении.                - Чем занят? До конца года у меня пройдет отгрузка из Китая от 30 до 40 вагонов техники, если сейчас все решу в Москве, отгружу 60 контейнеров разных товаров в РФ, если не договорюсь, все эти грузы пойдут на Европу. До Нового года намечается поездка в Мексику. Масса проблем с перевозкой электродов на Одессу из Циндао. Придется ехать в Киев и, скорее всего, в Таллин. Это все, что проходит по плану, так сказать, по графику. А сколько всего вылезает попутно!? Так что не до Чукотки! Кроме того, повторяю вопрос -  финансирование твоей идеи. Прошлый раз, в СССР, в тех ценах и условиях, это потребовало почти миллион долларов, если пересчитать все по курсу! Их добыл Коренбаум. Если сегодня делать дубль, с учетом всех нюансов, вроде отсутствия результатов по определению, плюс, работа за границей, на это нужно, как минимум, миллионов тридцать, а то и больше, считать надо реальные цифры, а не прикидки.                - Ты согласишься работать, если будет финансирование в нужном объеме, с учетом твоего интереса? – не отступал Абрамович.               
- Пока я не буду знать всех деталей, не могу ничего сказать, после получения полной информации буду думать. Сейчас и думать не о чем.                - Какой у тебя оборот?- искренне заинтересовался заместитель министра.               
- По году должно быть миллионов сто пятьдесят, в долларах. Это оборот, не прибыль.               - Да я понимаю, понимаю. Это все серьезно и, наверное, требует много времени и сил. А мой проект, ты прав, требует много денег. Хорошо, с твоей помощью я найду деньги, их даст бюджет.               
Островский ловил каждое слово из разговора Вишневецкого и Абрамовича.  Он выполнил половину задания, а значит, отработал аванс, полученный от Дорошенко, вычислил связи Вишневецкого в Москве, узнал, чем он занимается. Ведь он может заявить, что замминистра Абрамович и есть тайная связь и крыша Вишневецкого. О своих связях с Абрамовичем он просто промолчит. Проект, в который Вишневецкий сейчас влезает, и есть то, что требовал от него Дорошенко, и не надо никаких провокаций, малолетних проституток и подкидывания наркотиков. Еще бы найти предлог избавиться от Хальзова и Сергиенко. Надо ждать и не суетиться, сами подставятся.                Первая перемена блюд. Когда съели горячие и холодные закуски, перед подачей краба, лобстера и форели с картофелем официанты поменяли сервировку. К ножам и вилкам добавили специальные орудия для устриц, щипцы и ножницы для вскрытия панцирей ракообразных. Пока официанты трудились, гости покинули стол. Общество распалось на четыре группы. Одни курили, другие дегустировали разные сорта виски, остальные вели беседы.  Во время возникшей паузы Ветлицкая подошла к Ирине, спросила:                - Ирочка! Расскажи подробней о нашем хозяине, его друзьях, кто они и с чем их едят?           - С чем едят? Абрамович - приятель Жени. Они вместе работали в геологии, добывали золотой песок. Вадим что-то изобрел, а Женя решал организационные вопросы. Год из командировок не вылезали. Потом был шумный успех и служебный рост у всех. Я только что вышла замуж за Евгения. Вадим тогда был типичным мачо. Сегодня таких молодых людей называют мажорами. За каждой юбкой волочился, очень болезненно воспринимал любой отказ. Кажется, искренне верил в свою гениальность и незаменимость. Но в остальном был нормальным человеком. На чем они с мужем сошлись, до конца не знаю. В тот год мы виделись почти каждый день. Позже Евгений и Вадим пару раз встречались по работе в геологии. Вроде у них было все ровно. Сегодня, если Женя прав, Вадиму нужна помощь в реализации какой-то аферы. К нашим гонконгским делам Абрамович отношения не имеет. Два других - это Михаил и Роман. Кто такой Роман, я не знаю, вижу впервые. Второй, напротив нас, Михаил Островский, однокурсник мужа, тоже геолог. Женат,  на однокурснице Евгения, Татьяне. Я с этой парой познакомилась давно. Близки не были, все на уровне «привет-привет» при случайных встречах. Евгений считает, что Михаил мошенник. Появился, потому что интересуется нашими гонконгскими делами. Примерно так.
- Так ты что, лично знакома со всеми приятелями мужа и их женами, и в куре всех его дел всю вашу совместную жизнь? Извини за любопытство, а что насчет приятельниц?             
- Партнеров и друзей, одноклассников и сокурсников? Всех, не всех, но большинство, наверное, знаю. Не подсчитывала. Приятельниц, если именно приятельниц, то знаю многих, вернее, большинство. Дела и жизнь у нас общие, - просто сказала Ирина.                Когда официанты заканчивали подготовку стола, в банкетный зал вошел молодой человек, подошел к Абрамовичу и что-то сказал ему на ухо. Абрамович извинился, прервал беседу с Вишневецким, встал и медленно двинулся к входной двери в зал.      
- Господа,- громко обратился он ко всем присутствующим, привлекая к себе внимание.
- Друзья, одновременно с нами в этом ресторане наше министерство организовало банкет в честь делегации республики Перу, с которой министр проводит переговоры о совместной работе в Южной Америке. Господин министр выбрал время и сейчас посетит нас.               
Через пару минут, в течение которых гости обдумывали сообщение, озвученное Абрамовичем, решали, что оно значит, и как лично они должны реагировать, в банкетный зал вошел Сергей Ефимович в сопровождении референта и секретаря. В центре зала они встретились и обменялись продолжительным демонстративно-сердечным рукопожатием. Будто встретились родственники или близкие друзья после долгой разлуки, а не начальник и подчиненный. Министр очень внимательно, с откровенным интересом осмотрел группу гостей Абрамовича. Неожиданно для себя его взгляд натолкнулся на шикарную женщину, с которой он был очень хорошо знаком, но не ожидал встретить здесь и сейчас. На лице министра появилась приторно-сладка улыбка. Он сделал широкий шаг навстречу гостям, минуя хозяина, подошел к Майе Сергеевне Ветлицкой, поцеловал протянутую ему руку, и только потом, обменявшись дежурными любезностями с банкиршей, вернулся к Вадиму Иосифовичу.
- Разрешите мне познакомить вас с моими старыми и очень надежными друзьями с Дальнего Востока. Вишневецкий Евгений Александрович и его супруга Ирина  Николаевна. Евгений Александрович - лучший россыпник в бывшем СССР. 50% моей докторской диссертации и внедрение в жизнь моей технологии добычи золота - его заслуга. Он бывший заместитель, отвечавший за административные и организационные вопросы у академика Шило. Это тот человек, единственный в стране, кто сможет реализовать на практике наш проект в КНР, если сможем уговорить его работать нами. Твоя рекомендация, подкрепленная авторитетом Евгения  Ивановича, много стоят. Старик плохих специалистов при себе не держал, - сказал министр, с любопытством изучая Вишневецких.               
- Спасибо, но боюсь, что Вадим преувеличил мои заслуги и способности, - ответил Вишневецкий.               
- Сегодня Евгений - крупнейший авторитет в области практической работы с КНР. Я надеюсь привлечь господина Вишневецкого к испытаниям ультразвукового оборудования при восстановлении дебета скважин, - возразил Абрамович.               
- Очень интересно, и каково ваше мнение о проекте Вадима Иосифовича?- обратился к Евгению министр.               
- Трудно сказать точно, я не знаком с деталями и нюансами проекта. Кроме того, я ушел из геологии и работаю в частном бизнесе. Но самое главное, я хорошо знал добычу россыпей, а с нефтью и газом знаком чисто теоретически, в объеме курса университета. Так что я склонен отказаться от очень лестного предложения моего друга.                - Евгений, прекрасных специалистов по добыче и нефти, и газа у нас много, отберете лучших. Оборудование изготовлено, делать новое не надо, все в наличии. Первые испытания прошли во Вьетнаме. Все замечания устранены, железо сделали в новой модификации. Разработчик железа, господин Рухман, присутствует прямо здесь. Нужен тот, кто заставит все это работать как надо, найдет нужное поле, решит все вопросы в Китае. Лучше тебя, специалиста в этой сфере, нам не найти. Однажды ты все это смог сделать, такого успешного практического опыта ни у кого в России нет!
- Господин Вишневецкий, надеюсь, что вы найдете возможность принять участие в небольшом производственном совещании, посвященном этой тематике, где сможете высказать свою точку зрения на проект и дадите свои рекомендации по этой теме. Пора переходить к практической реализации вашей инициативы, Вадим,-  сказал министр.                - В принципе, почему бы и нет? – переглянувшись с Ириной и получив её одобрение легким киком головы, ответил Вишневецкий.- В столице мы пробудем еще неделю.                - Вот и хорошо, через Вадима Иосифовича согласуем время и место встречи. Надеюсь, что и господин Рухман присоединится к нам,- министр очень пристально посмотрел на Рухмана. Сергей Ефимович был опытным аппаратчиком, пережил две ротации кадров правительства, имел уникальный нюх на опасность. Ему очень не нравился отчет физика из Вьетнама. То, что предлагал Абрамович, министру было нужно не менее, чем Абрамовичу. Он знал об истории с Шило все, что мог найти в архивах министерства, но так и не понял, что там произошло на самом деле. Получалось, что это была обычная драка, которых между академиками ежегодно происходит несколько десятков. И Абрамович в этой драке проиграл. Наверное, имя Вишневецкого, при желании, можно найти в архивах. Но зачем? Разбираться в древней, всеми забытой истории, нет никакого смысла. Но что-то беспокоило министра. Отчет Рухмана из Вьетнама тоже тревожил, чем именно, он сказать не мог. Прежде чем покинуть кабинет, занятый заместителем, министр подошел к Ветлицкой, познакомился с её спутником Смеховым. На прощание министр и банкирша договорились обсудить какую-то проблему на заседании кабинета, на котором оба будут присутствовать через три дня. На, этом аудиенция окончилась. Уже в дверях,  прощаясь с хозяином, министр, усмехнувшись, посмотрел на Абрамовича и сказал:                - Вадим! А ведь ты хитрец, я не знал, что у тебя столь сильные позиции в Центральном Банке.               
- Сергей Ефимович! Если говорить честно, то это не моя связь, а Евгения Александровича.          - Если так, пусть твой друг приходит к нам вместе с супругой, жаль, что нельзя прихватить её подругу.               
- Извини, зачем Ирину к нам тащить, она не геолог, а пианистка, ещё и с подругой.  Да они на нашем сборище от тоски повесятся!                - Она не нужна, вот её подруга Майя Сергеевна нам очень,  очень  нужна!                - Хорошо, попробую, кто такая Майя?               
- Ну, ты, Вадим, даешь! Ветлицкая Майя Сергеевна - заместитель председателя Правления Центрального Банка.