Книга 2. Ведуны. Перерождение 15. 2 На распутье

Покои, отведённые для Степана и Ильи, были значительно меньше, чем у Нюрки с Яськой. Здесь не было своей купальни, да и пространство для спальни было меньше. Всё строго, без излишеств, по-простому: кувшин с теплой водой и подобие тазика из дерева для умывания, самые обычные стол и табуреты, никаких тебе узорчатых кресел или резных трюмо, вместо них подвешенный в углу рукомойник и грубо обрезанный кусок старого зеркала в очень скромной оправе. Заботливые невидимые помощницы оставили на кроватях чистую одежду, а на тумбочках аккуратно сложенные полотенца с кусками ароматного лавандового мыла ручной работы.

Без малейших пререканий и недовольств, Илья принялся за свой туалет. Никаких лишних вопросов, смущений, терзаний или негодования, после встречи со своей бабулей, он не испытывал.

Степан же никак не мог переварить обуявшие его эмоции от расставания с Ярой и тоску по дому. Все в нём кричало и протестовало, что подземелье - это абсолютно не то место, где все они должны сейчас быть. Он ещё помнил тепло прикосновения мягких лучей заходящего солнца, его желтоватый свет и то чувство радости, которое было вызвано таким простым ежедневным явлением как закат. Запах колосьев пшеницы и полевых трав, нагретых в течение дня раскаленным солнцем, приносимых лёгким вечерним ветерком, наполнял легкие, вызывая желание дышать полной грудью.

Смириться с тем, что теперь и он сам, и Илья, Нюрка, Ясна будут ночными жителями, а луна их новая спутница, никак не укладывалось у него в голове. А запахи сырости, камня и холод подземелья абсолютно не то, к чему Степан и его друзья привыкли. Они дети солнца и никак иначе! Изменить своим принципам, означало предать Отца-Создателя и перейти на сторону врага. Сердце кричало и разрывалось от боли и несогласия с этим.

Яра была единственной надеждой Степана. Будучи умной и сообразительной женщиной, повидавшей разное на своём веку, она в два счёта раскусила источник перемен во внуке и истинные причины его изменений. Степан же ещё терялся в догадках, не узнавая своего товарища. Доверять на сто процентов он больше ему не мог, но и бросить в беде тоже.

Воспользовавшись моментом, пока Илья был занят умыванием и не смотрел на него, Степан достал из кармана перстень, полученный от Яры. Камень грациозно поблёскивал в свете двух небольших, но достаточно ярких, для этой комнаты, ночных ламп.

"Нужна будет моя помощь, на палец его надень и камнем вниз переверни. Я и приду", — крутились в голове слова Яры.

Сердце защемило пуще прежнего.

"Домой! Как же хочется домой! На волю!" - Степан сделал глубокий вдох и шумно выдохнул.

- Что говоришь? - окликнул его Илья, вытирая полотенцем лицо.

- Ничего, — коротко отрезал Степан и поспешил спрятать перстень обратно в карман. Но, не в состоянии принять резкие изменения в товарище, добавил:
- Неужели ты всерьез надумал остаться здесь насовсем?!

- А чем тебе здесь не так? - спокойно ответил Илья, продолжая вытирать мокрые волосы и бороду и лишь искоса глядя на друга.

Степан напрягся совсем его не узнавая.

"Может его подменили и не он это вовсе? Или проверяют меня на преданность? Хотя, может подслушивают нас и Илья это знает, поэтому не подаёт виду? Хм, тоже вполне может быть," - терялся в догадках Степан, молча наблюдая за действиями друга.

- А как же Надежда?! Ты же слышал, что Яра сказала, её удалось спасти. Всё с ней в хорошо.

В ответ Илья чуть сдвинул брови на переносице, взгляд его сделался безразличным, туманным, потерянным в пространстве. Степан с большим удивлением наблюдал за ним и совсем не узнавал своего друга, который всегда отличался чистым хладнокровным мышлением в любых экстремальных ситуациях, где любой другой не знал, что делать. Сейчас Илью будто подменили и от него осталась только привычная внешняя оболочка. Реакция была заторможенной и абсолютно не той, какой можно было бы от него ожидать по обыкновению.

Так и не дождавшись от него ответа, Степан решил подыграть:

- Хотя, думаю, ты прав. Еда здесь непривычная, конечно, это факт. Но, в целом, можно жить, — констатировал он, снимая рубаху и наливая чистую воду в большую деревянную миску, как бы между прочем. - Да и поучиться у Чуди есть чему. Нюрка тоже на поправку пошла. Устает быстро, иногда ещё мучается тошнотой, но это нормально. Раны тоже затягиваются быстро - чудеса. Скоро восстановится совсем и будет все хорошо, — Степан торопливо выдавал аргументы, чтобы заполнить странное молчание из неудавшегося диалога. - Яська тоже быстро оправилась, я прям и не ожидал. С неё всё, как с гуся вода! - Степан рассмеялся, а сам, между прочем, следит за реакцией товарища.

При упоминании Ясны, глаза у Ильи загорелись, оживились, а дыхание участилось.

"О-о-о! Да всё хуже, чем я думал, — сделал для себя вывод Степан. - Теперь мы с тобой остались здесь одни-одинёшеньки!" - с грустью подытожил он и приложил незаметно руку к карману, в котором лежал заветный перстень.

Разведя всех по покоям, Белогор несколько раз задумчиво провел ладонью по своей длиной седой бороде, затем велел провожатому остаться возле двери Степана и Ильи, чтобы следить за любым их передвижением. Заложив руки за спину, жесткой уверенной походкой вожак направился в сад камней. Это было его любимое место для раздумий. Здесь он мог насладиться тишиной и сосредоточиться на решении важных задач.

Встреча с Ярой произвела на него сильное впечатление. С одной стороны, вернула его к событиям давно минувших дней, вызывая определенную ностальгию. С другой стороны, полученные от Яры сведения, стали толчком для размышления на темы в разных направлениях.

Яра, такая молодая, красивая, ухоженная, в ярко-алом сарафане, будоражила мужское воображение и заставляла чувствовать вину за ошибки молодости. С высоты прожитых лет, всё виделось в ином свете: эмоции улеглись, жизненные приоритеты заняли совершенно иные места, нежели в юношеские годы, да и в целом уже хотелось покоя и стабильности против интриг и борьбы за власть в молодости.

Усевшись в своё любимое кресло, старец опёр голову о руку, потирая лоб пальцами, который был готов лопнуть от перенапряжения. Долгая жизнь Белогора никогда не была легкой, но сейчас, в один момент, навалилось столько, что в самый раз было бы разделить все думы для осмысления еще на один свободный разум, а лучше на три, для пущей уверенности. Список задач поражал своим разнообразием и масштабом:

Во-первых, проблема с заложенными огненному богу душами так и осталась нерешенной, ни на грамм не приблизив Белогора с Вереей к выходу из сложившейся ситуации. Время шло, а что делать и где искать горячо любимую Жыжалем Раду - было неясно.

Во-вторых, жизненная усталость Яры и добросердечный разговор по душам, дали чёткое понимание того, что ситуация с Серыми явно недооценена и Чудь не имеет ни малейшего понятия, с чем ей придётся бороться на самом деле. Всё, с чем они столкнулись на Мёртвом поле после битвы скромного отряда Ведунов, были цветочки. Не спасало и то, что Чудь из своих укрытий, под покровом ночи, тайно следила за происходящей схваткой, но не вмешивалась. Как говорят военные: "Кто не нюхал пороху, не ощутил всех тягот и лишений на поле боя, не имеет права назвать себя бойцом."

Хорошей новостью было то, что Ведуны обладают определенными знаниями и навыками в борьбе с этими чудовищами, но просто так, за красивые глаза, делиться своими наработками и опытом точно не станут. Факт фактом, что несколько ключевых людей, из общества соперников, сейчас находится в руках Чуди, но что с ними делать и как из них извлечь нужные сведения - непонятно.

В-третьих, идея взятия под контроль не только власти на земле, но и в мире нечисти, очень импонировала Белогору. Он даже был, в какой-то степени, раздосадован тем, что эта грандиозная идея не пришла ему в голову раньше. Но, чтобы осуществить этот дерзкий и смелый план, Чуди нужен свой собственный проводник, страж границ между Явью и Навью, на роль которого Яра отлично подходила. Правда, к большому сожалению, на данный момент, она была на стороне Ведунов.

"Но ничего! Это всегда можно поправить! Тем более, что Светозару и так осталось главенствовать недолго!" - тешил себя Белогор, размышляя о своих планах.

В-четвёртых, наблюдая за поведением своих гостей-узников, Белогор понимал, что взятие их под абсолютный контроль будет нелегкой задачей и доставит много хлопот. Забавляться с этим можно в мирное время ради своего удовольствия, но не тогда, когда весь народ находится на грани жесточайшей войны с чужеродной силой.

Погрузившись в размышления, Белогор сам не заметил, как задремал. Мозг всё ещё продолжал обрабатывать поставленные задачи и искать пути выхода. Перед глазами, будто в облачках, крутились фрагменты из разных сцен. Они перемещались и тасовались между собой, лишь на мгновение открывая определенные фрагменты сцен.

Вдруг всё оборвалось, вожак от неожиданности вздрогнул и открыл глаза. Перед ним стояла Верея в тёмно-сером платье с лёгким серебристым отливом, волосы были красиво уложены на затылке и украшены серебряным гребешком с ажурным орнаментом. Взгляд женщины был слегка уставшим от терзающих её мыслей. Однако, она еще обладала энергией, чтобы нормально функционировать, несмотря на то, что не спала уже почти сутки.

- Стол накрыт, — мягким голосом произнесла Верея, сочувственно глядя на изнеможённое лицо Белогора. - Все ждут тебя.

- Я скоро буду, — ответил вожак, наконец, поняв, что совсем забыл о том, что ему еще нужно переодеться и привести себя в порядок.

***

В просторной и светлой столовой было людно и оживленно. Все что-то бурно обсуждали, некоторые, то и дело, вскидывали эмоционально руками. Другие бойко спорили, не желая уступать своим собеседникам. Лишь молоденькие девушки, весьма хрупкой внешности и тонкой структуры, перешептывались, глядя на бравых ребят и задорно хихикали, заливаясь румянцем.

Каждому не терпелось уже приступить к трапезе, но без вожака никто не смел подойти к столу. Наконец, появился сам Белогор, высокий, статный, с военной выправкой. Всё в нем говорило о том, что он "птица высокого полёта". Рядом с таким хотелось находиться как можно дольше, наслаждаясь его образованностью и воспитанностью.

Окинув всех своим соколиным взглядом и выждав паузу, пока все в зале затихнет, Белогор сказал:

- Благодарю вас за то, что подождали меня. Прошу к столу!

Каждый сделал ему поклон в ответ и поспешил усесться на свое место. Гостям-новичкам тоже услужливо указали их постоянные места.

Белогор не приветствовал обсуждения каких-то "горячих" тем за столом, но сегодняшний вечер обещал стать большим исключением из принятых правил.


Продолжение следует...