О святых и святости

                Понятие «святости» – краеугольный камень в учении Церкви и ее стяжание является целью христианина. К сожалению, что это слово означает в деле Божественного Домостроительства, смутное представление имеют не только миряне, но и большинство священников. Не разбираясь в вопросе святости и не зная, кто такие святые на самом деле, а не в профанных представлениях прихожан и клира, невозможно понять смысл не только Православия, но и Церкви Христовой. А ведь из «святости» вытекает понятие «священство», без которого она невозможна. Поэтому нашу беседу мы начнем с разбора понятия «святость», ибо она ключ к сотерилогическому и эсхатологическому богословию Церкви, то есть к учению о спасении и загробной участи души. На тему святости написано множество статей, книг и диссертаций, и подробно мы вдаваться в ее изучение не будем. Нам важно общее понимание этого явления и его роли в деле спасения. Первое упоминание о святости встречается в Пятикнижие Моисея: «Объяви всему обществу сынов Израилевых и скажи им: святы будьте, ибо свят Я Господь, Бог ваш». (Лев.19:2). На иврите слово «кдуша» означает святость, то есть нечто обособленное для Бога. Святой – значит, принадлежащий Богу, несущий в неповрежденном виде Его божественную природу, отделенный от нечистого и не имеющий ничего общего с грехом. Однако святость в понимании религиозного иудаизма и православия кардинально отличаются друг от друга. Ветхий Завет рассматривает ее как результат исполнения Закона и ритуального очищения. Святость для иудея означает неосквернение тела, запрещенным действием или пищей: не кошерная рыба (с чешуей), не кошерные животные (свинина) и так далее; или, например, прикосновение к покойнику или женское кровотечение и извержение мужского семени. Согласно иудаизму, через точное соблюдение Закона исполняется воля Божия, а значит человек приближается к Божеству насколько это возможно его природе; и, таким образом, проявляется его богоизбранность. Если рассматривать это в упрощенном виде, то строгим соблюдением правил, как принесенной жертвой,  обретается милость Бога. С другой стороны, – святость означает все то, что предназначено Всевышнему или Ему принадлежит: жертвы всесожжения, Святая Святых Скинии Завета, хранение Субботы и так далее. Вот, вкратце, понимание святости у древнего Израиля. Правда, некоторые современные богословы считают, что  святость иудаизма – это не только удаление от нечистого, но и уподобление Богу, по Его свойствам: милосердие, благость, любовь и так далее. Так, например, священник Михаил Юров пишет: «Таким образом, участник Завета, ищущий освящения и желающий принадлежать реальности (Царству) Бога (Исх.19:6), должен проявить в себе две основные черты. Во-первых, некую обособленность и отделенность от реальности профанной, обыденной, а также от всего нечистого, противоестественного, мерзкого и скверного. Во-вторых, благость, доброту и высоту собственного нравственного облика по примеру своего Создателя». Однако это не совсем так, и древнее учение Моисея о. Михаил смешивает с Евангельским учением Христа, Который сказал: «Будьте милосерды, как и Отец ваш милосерд» и: «будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Лк.6:36; Мф.5:48). Поэтому в Книге Левит Бог не побуждает потомков Авраама к уподоблению Себе, а скорее предупреждает: «Ибо свят Я Господь, Бог ваш», а «ибо» и «будьте», –  явно не одно и тоже. Поэтому Всевышний и говорит народу, что если он не исправится и не отвернется от греха, то не будет иметь ничего общего с Иеговой, ибо Святой Бог не имеет общения с беззаконием. То есть, Господь предупреждает, что отторгнет Израиль от лица Своего в случае неповиновения. Христос же наоборот, призывает Своих учеников уподобится Отцу, обретя через исполнение заповедей, его Божественные свойства. Он предлагает путь к святости, а не угрожает карой за грех. Однако, вернемся к евангельской святости.
                У Православия совершенно иная концепция святости, берущая свое начало в учении Христа. Вот, что пишет апостол Петр: «Но вы – род избранный, царственное священство, народ святой, люди, взятые в удел, дабы возвещать совершенства Призвавшего вас из тьмы в чудный Свой свет» (1Пет.2:9).  Здесь он говорит не только о священстве, но и о святости. Более того, условием святости и священства Петр ставит добродетель в виде апостольского призвания, то есть проповеди веры. Следовательно, святость неразрывно связана со служением Христу, а значит проявляется только в действии. Вне добродетели, она пребывает в латентном состоянии как часть образа Божия. Из выше сказанного неизбежно следует, что состояние святости – это не удел почивших в Бозе отцов, а отличительное свойство христианина, проповедующего Христа и словом, и делом. При этом, святость нужно отделять от освященности, поскольку первая заложена в каждом от рождения, то есть является природным свойством, а вторая – приобретается благочестием, или усилиями самого человека, и частью его природы не является. Добродетельная жизнь освящает подвижника, чем призывает скрытую в душе святость. Эта освященность не имеет никакого отношения к освящению, как к православному обряду, поскольку касается духовной природы, а не чинопоследования. Она может привести к святости, а может и нет. Чтобы освященность перешла в святость нужны не разовые благочестивые поступки, а соответствующий образ жизни.               
                С другой стороны, не все, что свято обязательно освящено. Апостол Павел пишет: «Посему закон свят, и заповедь свята и праведна, и добра» (Рим.7:12). Заповедь и Закон – установления Божии. Поэтому то, что исходит непосредственно от Бога в освящении не нуждается, ибо свято по своей Первопричине, Которая наделяет каждую приведенную в бытие вещь Божественными свойствами. В "Амбигвах" преподобного Максима Исповедника сказано: «Согласно Ареопагитик, Бог может именоваться в соответствии с именами всего сотворенного Им сущего как Его Творец, то есть эти имена творений – суть Божественные имена, но ни одно из них не выражает сущности Бога», то есть все сущее свято как свято имя Божие. В том, что не требует усилий человека святость проявляется как природное свойство и таковым остается навсегда, поскольку не нарушается свободным произволением разумной твари. В Ветхозаветной традиции святым является все, что принадлежит или жертвуется Богу. По сути, это все тварное за исключением людей и бесов, поскольку требует либо свободного повиновения человека Богу, либо сознательное и необратимое отвержение Господа демонами. «Жертва Богу дух сокрушен: сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит» (Пс.50:19), – говорит псалмопевец Давид. Итак, мы выяснили, что святость – часть образа Божия и естественное свойство первозданной человеческой природы. Она пребывает в каждом в виде можения, как говорит преподобный Максим,  и проявляется в зависимости от произволения ко благу.  И в своем послании апостол Петр указывает путь, следуя которому, обретается святость, то есть служение Христу. Теперь нужно понять, что такое «святыня», кто такие святые, и чем они отличаются от остальных.
                Когда мы прикладываемся к иконе или святым мощам, то хотим приобщиться благодати и исповедуем, что образ на иконе освящается его первообразом, а мощи – Святым Духом, через почившего в Бозе святого. Для нас краски, деревянная доска и кости скелета являются святынями по наитию Духа, дарующего благодать через прикосновения к ним. Я уже говорил, что все сущее – сотворено Богом и освящено в самом акте творения. Как писал святитель Василий Великий: «Бог в каждой твари и каждая тварь в Боге». Поэтому, в строго богословском смысле, разницы между алтарем Храма Христа Спасителя и камнем на дороге нет. Непреодолимое отличие между ними заключается в разном отношении разума к камню и алтарю. Для православного Крест Христов – святыня, а в иудаизме, например, он символ позора и нечестия. «Мы проповедуем Христа распятого, для Иудеев соблазн, а для Еллинов безумие» (1Кор.1:23), – говорит апостол Павел. Поэтому отношение верующего делает для него вещь святыней, о чем и пишет Василий Великий.  Если мы освящаемся через прикосновение к ней, то тем  более освящается все, что сотворено Духом. Поэтому свят всякий человек, ибо тело и душа его созданы Богом и освящены Духом Святым. Но не свято то, что принадлежит его сердцу, ибо: «из сердца исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления» (Мф.15:19), – говорит Христос. Поэтому, хотя любой свят по происхождению, но грешен по произволению. Тем не менее, к каждому человеку нужно относится как к созданию Божьему, освященному Святым Духом. И хула на ближнего есть хула на Бога как Творца всяческих. Со святыней и святостью мы разобрались. Теперь настало время поговорить о святых угодниках Божиих.
                В Писании сказано: «Всяк человек ложь…Не оправдится пред Тобою всяк живый…Кто есть человек, который жив будет и не согрешит» (Пс.115:2; 142:2. Мф.9:11).  Это означает, что никто при жизни не свят, поскольку, во-первых, заражен искаженной падением природой, а во-вторых, не наделен естественной способностью не грешить. Это качество  приобретаемое, а не присущее. Наше естество, доставшееся от прародителей, непрестанно порождает грех по закону его природы. Мы выяснили, что вещь становится святой в зависимости от отношения к ней человека, поскольку он, как глава видимого мира, созданный по образу и подобию Божьему, своим произволением освящает всякую вещь. В свою очередь, Бог делает человека святым, исходя из Промысла Домостроительства. В нашем мире это проявляется через прославление Церковью в лике святых. Без воли Божьей прославление невозможно, в силу многих причин. Ее изучением занимается специальная комиссия по канонизации, которая руководствуется целым набором критериев, позволяющих признать усопшего святым. Это отдельная тема и касаться мы ее сейчас не будем.  Для нас важно следующее. «Святость», «святыня» и «святой» – три совершенно разных понятия, хотя и онтологически связанных между собой. Первые два таковыми становятся в зависимости от отношения к ним разума, а последнее – зависит от воли Божьей. Как известно, Православие знает две Церкви Христовой – Воинствующую или земную и Торжествующую или небесную. Члены первой называются «верными», а второй – святыми. Поэтому святые – это, образно говоря, прихожане Торжествующей Церкви в Царствии Небесном, принесшие себя в жертву Богу. Однако таковыми они становятся лишь после смерти, оставаясь при жизни грешниками, ибо по природе ничем от остальных людей не отличаются. Это очень важное замечание, поскольку, не зная или забывая об этом можно легко скатиться в ересь или принять глупость за святость. Дело в том, что дела и поучения святых при жизни несут в себе зараженность грехом, а это исключает святость. Подвижникам также свойственно ошибаться, как и любому человеку. Тем не менее, среди верующих бытует расхожее мнение, что, если какой-то отец был святым, то и всем им сказанное – истина от Бога исходящая; непогрешима и является непререкаемым авторитетом, на который можно ссылаться. Это порождает многочисленные спекуляции далеких от истинного богословия клириков и самочинных «знатоков» Писания. Многие из них, в обоснование собственного мнения, ссылаются на поучения святых отцов. Причем, каждый разумеет их по своему. Однако, еще Спиноза сказал, что ссылка на авторитет ничего не доказывает. Применительно к Священному Преданию это означает, что, если  частное высказывание святого не подтверждается Писанием и учением других отцов Церкви, то оно является теологуменом, то есть личным богословским мнением и может быть ошибочным.  Я уже говорил, что при жизни все святые были грешниками, а значит им было свойственно ошибаться, хотя бы потому, что слово «грех» означает, в том числе, и ошибку. Например, брат Василия Великого святитель Григорий Нисский был согласен с ересью Оригена о всеобщем спасении при конце света; святитель Феофан Затворник ошибочно учил о нематериальности душ, хотя уже доказано богословской наукой, что души тварны, а значит и материальны, поскольку приведены в бытие; святитель Димитрий Ростовский соглашался с хлебопоклонной ересью и латинской ересью о непорочном зачатии Девы Марии; преподобные Макарий и Лев Оптинские считали залогом спасения соблюдения норм монастырской и церковной дисциплины; преподобный Паисий Святогоорец видел в ИНН и цифровых документах скрытого беса и так далее. Все эти примеры свидетельствуют о том, что не ошибаться не может никто, а святыми угодники Божии становятся не за их учение, а за любовь к Богу и благочестивый образ жизни, сопряженный с подвигами и аскезой. Всякое богословское мнение следует пропускать через сито рассудительности, оградившись помощью свыше, Писанием и учением святых отцов. Только в этом случае оно может стать непогрешимым. Принимающие все сказанное кем-то на веру, не прибегая к рассудительности – первого из даров Святого Духа (1Кор.12:8), обречены впасть в ересь или оказаться вне Божественной истины.
                Лики святых и прославление угодников Божиих установлены Церковью не для следования их поучениям при жизни, а ради подражания их образу жизни, с одной стороны, а с другой – они, как жители Горнего Иерусалима, ходатайствуют за нас пред престолом Всевышнего Судии, сохраняя вечной живой и неразрывной связь между земной и небесной Церковью. Таким образом, мы приходим к следующему заключению.
Святость - неповрежденная грехом часть образа Божия, проявляющаяся при жизни в делах добродетели и служения Христу.
Святой - канонизированный Церковью за подвиги и труды благочестия подвижник, пребывающий в Царствии Небесном.
Святыня - изображение, мощи или предметы, освященные благодатью Духа и служащие для поклонения Создателю и почитания святых.
Освященность - приближающее к Богу действие благодати Духа в силу совершенных человеком добродетелей.