Про поход

   Около 8 утра Месье подошел к окну и так и остался стоять, вглядываясь в припорошенную снежком траву на газоне.  Порывы ветра терзали плакат, висящий на стене Дворца Культуры. Небо было темным и грозило  вот-вот освободиться от излишней влаги.
    - Каюк котенку  - выразил Месье свое отношение к увиденному.
 
            На дворе стоял май 1969 года. Страна готовилась встретить "День Победы", а мы студенты-третьекурсники МИИТа собирались в этот день отправиться в двухдневный поход на Истринское водохранилище.

     Накануне 9 мая взяли напрокат палатки и спальники.
Сделали рейд по продовольственным магазинам на Октябрьской, купили тушенку, копченую треску, затянутую в нитяную сеточку, болгарские голубцы в жестяной банке, вареную «Любительскую» и  сгущенку, которую мы любили высасывать из банки, проколов в ней две дырочки. Еще взяли  бутылку водки и  бутылку молдавской «Фетяски».
Пригласили  девчонок, с которыми подружились прошлым летом в стройотряде.

     В комнату зашел Ванечка, с одобрением посмотрел на кучу продуктов на столе и с сомнением на единственную бутылку водки.
     Апологетом трезвого образа жизни был Месье. Он считал, что в походе надо играть в волейбол, петь песни у костра, согреваясь чаем из алюминиевого чайника, с которым обычно ходили за пивом.
     Мы уже почти 3 года жили вместе в общежитии на 2-м Вышеславцевом переулке, рядом с институтом, Месье, Мен и я.  Постоянными членами нашего «клуба» были Ванечка и Ник.

     Ванечка был самым молодым из нас. Он в отличие от нас закончил 10 классов. 1966 год был примечателен большими конкурсами в институты, так как  выпуск был двойной: 10-е и 11-е классы.
     Добрые глаза в обрамлении пушистых ресниц  и мягкий негромкий голос располагали к себе. Ростом он был повыше меня, где-то под 185.  Был он нежно румян,немногословен и прагматичен.
   Как-то, когда я собрался идти в парикмахерскую, он сказал:
     - Давай я тебя сам подстригу, зачем тратиться.
С тех пор я более не посещал парикмахерскую, а после Ванечкиной стрижки ходил с алюминиевым чайником на «Стрелку» - пивную на пересечении трамвайных путей.
         
     - А зачем куда-то ехать? -сказал Ванечка.
     - А как  же девчонки? — спросил Мен и погладил  усы, которые хищно топорщились на его круглом и румяном лице.
     - Да не поедут они в такую погоду.
     - Точно, а давайте организуем поход в комнате — предложил  я.
 
      На полу расстелили матрасы буквой «П» и на них спальники. В середине на газетах разложили снедь и поставили водку.
      Месье пошел варить картошку. Он всегда у нас готовил. Варил макароны и обжаривал их на сковородке, так чтобы была хрустящая корочка. А картошку он делал всмятку, добавляя в неё шкварки из сала,  периодически привозимого  из дома Меном.

      Мен успевал всё. И прилежно учиться, записывая мелким каллиграфическим почерком лекции, заниматься легкой атлетикой — он был чемпионом МИИТа по бегу на 800 метров, и пропадать на свиданиях с девчонками, которые все у него были «хорошими». Глядя масляными глазами на какую-либо из них , он так и говорил: «хорошая девчонка».  Когда у нас начался «женитьбопад», то он женился на армянке , фамилию которой я помню до сих пор благодаря ему, предложившему  запомнить два слова «Нога» и «Петя». Объединив их и добавив армянское «ян» получаем фамилию Ногапетян.


      Когда все было готово, то мы усевшись на матрасы, выпили за День Победы, а потом за природу — мать.  Тут в дверь постучали. А вдруг это студсовет с праздничной проверкой? Мы притихли.
      - Ребят, откройте — попросил знакомый голос из-за двери. Это был Серега Орлов, более известный как Серый. Он жил в одной комнате с Ванечкой и часто навещал нас.
    Был он среднего роста, но очень, очень плотного телосложения. Казалось, что у него, как у удава, нет костей, а только одна могучая мышца. Но, на соревнованиях по самбо ему сломали руку, и он долго гордо ходил с рукой на перевязи через плечо.
      - Вы же собрались в поход — сначала не понимая, он оглядел  наш бивак.
      - А можно я с вами?

   Ванечка молча потряс пустой бутылкой.
      - Понял! Но у меня  только два рубля.

Мы добавили  до 3.62.
   Минут через 40 он вернулся и торжественно протянул две бутылки водки.
      - Я у Санникова  занял, чтобы не ходить ещё раз.

   Серого на 4 м курсе хотели отчислить за неуспеваемость, но он сумел оформить академку. Врачи МИИТовской больницы долго пытались поставить диагноз, даже на неделю клали его в стационар. В итоге,  ничего не найдя, уступили жалобам пациента и написали заключение «Общее недомогание». Серый оформил академку и летом поехал в стройотряд.

       К 11 часам раздался условный стук: Ту-Ту, Ту-Ту-Ту.   Это был Ник.
На нем была плащевая куртка цвета хаки и армейская шляпа, какую тогда носили пограничники на южных рубежах нашей родины.
      Он посмотрел на пустую бутылку водки, понял что мы уже полтора часа как в походе, разулся и потеснил на матрасе Мена.

     Москвич Ник  жил неподалеку от института. Он и поступил в МИИТ из-за близости к дому. Еще учась в школе, он занимался в клубе юных техников. Этого оказалось достаточно, чтобы успешно выполнять «лабы» и не очень прилежно посещать лекции.
    Его отношение к  жизни было пессимистично. «Всё дерьмо кроме мочи» - говорил он, скрывая свою ранимую душу. Переживал по поводу развода родителей, отношений с девушкой, о которой он влюбленно  говорил, что у неё на теле розовый лишай.

     Месье сел на панцирную сетку кровати, взял гитару и тихо запел, аккомпанируя себе: «У Геркулесовых столбов, где плавал Одиссей...».
     Ему вторил Мен, обладающий музыкальным слухом (У себя в поселке он играл на трубе на похоронах). 
     Мы с Ником лежали на спине, и прищурив глаза как от солнца, смотрели на яркую двухсотваттную лампочку под потолком.
    Немузыкально подпевать мы начинали, когда доходили до кондиции. Ванечка вообще никогда не пел. Он и говорил мало и только по делу.

      Месье, мы называли его так,  потому что он учил французский и иногда вставлял словечки на оном,  был внешне схож с Леоновым в фильме «Джентльмены удачи». Комплексуя из-за своего внешнего вида, он  старался следовать моде. Купил себе белые брюки, которые, однако, еще более подчеркивали  его Швейковский зад, носил шляпу с короткими полями, чтобы визуально быть выше ростом и, даже гладил  брюки. 
     Девушки с ним охотно общались, так как он был харизматичен и играл на гитаре.

    Где-то около 17 часов  пошли погулять. Погода наладилась, дождь прошел, ветер стих, и временами лучи солнца играли на пробуждающейся  весенней зелени, лужицах на тротуаре и лестничном парапете театра Советской Армии, куда мы дошли шумной стайкой. Мы любили ходить в парк около этого театра, готовились на его скамейках к экзаменам, катались на лодках, заходили в музей Советской Армии.
    После прогулки убрали с пола матрасы, выпили «Фетяску».  Ребята сели расписывать пульку, а я стал читать какую-то взятую в библиотеке книжку.
 
    Ник остался у нас ночевать. Четвертая кровать в комнате была свободна после того, как  курянин Зенков переехал к своим сокурсникам с АТ.

       Утром следующего дня я пошел с чайником на «Стрелку».