Бегство. часть 3. отставка. 1-9

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ.

ОТСТАВКА.

ГЛАВА I. Очередной номер.

     Я стоял перед зеркалом очередной ванной комнаты, очередного гостиничного номера. «Очередного» – подумал я. Нет, место назначения не было «очередным», это была последняя, если можно так сказать, «оплачиваемая» командировка, которую устроило Ведомство… наверное за все предыдущие заслуги и не выплаченные премии…
     Задания уже не было, не нужно было прорабатывать построение очередной системы связи, выстраивать параметры безопасности и просчитывать пути отступления (эвакуации) при разных вариантах развития ситуации. Не было груза тонн переработанной информации при подготовке к поездке, наставлений, целей, планов…
     Все теперь осталось в прошлом, вместе с выслугой «год за три», оно оборвалось все в один миг. После возвращения из лечебницы мне дали какое-то время «отоспаться» дома. Да и в Учреждение на «офисную работу» я вернулся, казалось бы, в привычном режиме и уже успокоился, освоился. И вот на тебе!… Поступило предписание о переводе в запас… на пенсию…
     «Чёрт! Пен-си-ю! Да, твою же дивизию! В моем то возрасте! У меня и седых волос то (почти) нет! Я всю сознательную жизнь оттарабанил на это Ведомство!» – сверкнул я себе в зеркало глазами… Но, по выработанному рефлексу подавил вспышку, и она затухла как свет падающей сигнальной ракеты кромешной ночью.
     Замершая на мгновение на щеке тихо жужжащая электробритва продолжила свой волнообразный путь по лицу, заполировывая круговыми движениями вместе с пеньками щетины очередную безразлично-беззаботную маску, вырубленную усилием воли.
     …Здесь, конечно, нет никакой задачи…- Так! Стоп! – Задача есть! И она была точно сформулирована и определена: «расслабиться, отдыхать и наслаждаться солнцем, уютом приморского городка, морем, чайками, рассекающими морской бриз, теплыми вечерами и чачей (но, без фанатизма)». Директор Ведомства так и сказал, когда на небольшом фуршете (междусобойчике), посвящённым проводам, теперь уже бывшего, сотрудника. Он, пробегая мимо кабинета, «заглянул на огонек» и не стал искать предлогов что бы отказываться, пригубил из поднесенной чарки, озвучив такое вот наставление.
     «А, что еще надо на «заслуженном» отдыхе? Пойду прогуляюсь по улице» - подумал я шлепая по бритым гладким щекам ладонями с лосьоном. «До завтрака время еще есть (хотя не уверен, что смогу есть, чувство какой-то легкой тошноты не покидало желудок) … Проведу рекогносцировку… Тфу ты!» – вытер руки полотенцем и зашвырнул его с силой в раковину – «Подышу свежим воздухом и осмотрюсь, короче говоря…»
     Одевая рубашку (именно ее – терпеть не могу всякие майки и футболки), как обычно, в «пол глаза и одно ухо» привычно впитывал сводку срочных новостей и происшествий: там в очередной раз рассказывали об Острове, на котором группа ученых не может совладать с динозаврами – рептилиями, которых они сами и вывели в ходе какого-то генетического эксперимента. Через некоторое время зверюшки постепенно начинали сходить с ума, вырываться из клеток и этот процесс развивается лавинообразно. Служба безопасности Острова ничего не может поделать, так как рассчитана была на «борьбу» с людьми (шпионами, репортерами и прочими преступниками) и тупые озверевшие ящерицы их не слушались. То там, то тут в вольерах животные сбивались в небольшие группы и, разрушая ограждения, вырывались наружу. Ученые в спецкостюмах и белых халатах разбегались в стороны в панике, сбивая с ног сотрудников безопасности, что фиксировалось камерами и этот вертеп короткими секундными кадрами врезали в выпуск новостей, либо циклически транслировали за спиной (на фоне) диктора (ведущего новостей).
     «Какая некомпетентность и глупость» - подумал я – «вот когда бешенство накроет хищников, а не этих мелких травоядных песчанок, вот тогда заваруха начнется!». Выключил трансляцию и вышел из номера.


ГЛАВА II. Утренняя прогулка.

     За дверью гостиницы было яркое нежное морское раннее утро. Еще совсем не жарко. Ласково пробегал вдоль зданий освежающий ветерок. Небо было ясное, высокое, с легкими почти уже растворившимися кучками облаков на западе. Солнце не жгло и нежно щекотало по полированным щекам… Оно как маленькая девочка с растрепанными волосами, только что разбуженная мамой, сидела на краю кровати, зевала, потягивалась, терла глазки и болтала ножками, даже не замышляя еще никаких шалостей. Людей почти не было видно. Редкие прохожие были, наверное, сотрудниками санатория, судя по их одежде. Для суеты было еще рано. Я направился к набережной.
     Прогулка не принесла должного успокоения. Хотя пульс и стал ровнее, все вокруг казалось нарисованным, не настоящим. Тем не менее глаза наслаждались начинавшими набирать краски пейзажами, кораблями, стоящими на рейде у далекого города. Кажется, даже одинокий парус пронесся вдоль горизонта (наверное, яхточка небольшая). Несколько раз прошли курсом вдоль берега на расстоянии в четверть мили туристические катера, по-моему, один был под завязку набит еще не проснувшимися молчаливыми «туристами». Зрение было лень напрягать, да и смотреть в его сторону пристально не хотелось. Все-таки он должен был быть частью нарисовавшейся картины, не более того.
     Секунды безжалостно отсчитывали в такт не быстрому сердечному ритму уходящее время, поэтому утренняя романтическая прогулка подходила к концу. В первый после «заезда» день нужно было многое успеть. Прежде всего, уладить организационные дела, т.к. мой дорогой товарищ – «напарник» умудрился, в качестве «прощальной» услуги засунуть меня в туристическую группу, но сославшись на сюрприз, категорически отказался сообщать даже примерную программу «отдыха». Он со смешками и прибаутками отшучивался, в тоне – «Не боись, тебе в самый раз. Понравится конечно…». Да и после вчерашнего дня, проведенного в тумане переездов и перелетов, «закинуть» в себя порцию диетического завтрака не помешало бы! Свежий утренний морской воздух делал свое дело.


ГЛАВА III. Туристическая группа.

     Неладное я заподозрил еще на завтраке. Еда была чудесной, сразу видно, что работает повар ресторанного уровня, вероятно далеко не одной мишленовской звезды [9]. Взгляд зацепился за другое – все соседние столики в помещении просторного кафе на первом этаже гостиницы, были заняты пожилыми людьми. Я никому не мог дать меньше шестидесяти, а то и семидесяти лет на внешний вид. Они чинно жевали свои завтраки, нешумно переговаривались за столиками и периодически поглядывали на меня, как бы оценивая. А я сидел за отдельным столом чуть поодаль. Поежившись от такого внимания, я быстро поел и вышел.
     Опасения не были напрасными! Все присутствующие вокруг меня дедушки и бабушки, после завтрака направлялись к стойке регистрации. Постепенно набиралась галдящая куча народа. Старики по очереди подходили к стоящим на ножках экранах (как в кафешках быстрого питания) и надиктовывали голосовому помощнику свои анкетные данные. Потом шли к стойкам, за которыми сидели сотрудники гостиницы, наперебой нетерпеливо тянули к ним чип-карты паспортов, чтобы пройти активацию путевки. По периметру этой неугомонной толпы металась старушка, пытаясь пробиться к вожделенной стойке. На голове шапочка седых кучерявых волос, чуть сгорбленная, невысокого роста, худая. Одета в белую длинную футболку на выпуск, болтавшуюся балахоном до колен, платье в пол или бриджи бежевого цвета, ее левая рука не расставалась с сумкой-тележкой из клетчатой материи. Даже не пойму, по какой причине она привлекла мое внимание, на долю секунды отодвинув мои мысли.
     «Господи! Куда я попал! Ну, Напарник, зараза! Подшурупил… Полная путевка на двадцать восемь дней, в этом «коллективе»! Шутник!» – и еще много приятных слов носилось в моей голове. Вышел на воздух, немного постоял у крыльца. Вернулся, когда толпа «диких пенсионеров» начала спадать. Активировал свою путевку и теперь был частью ЭТОЙ команды (ё-моё!). Девушка за стойкой отдала карту моего паспорта, улыбнулась: «Программу мероприятий отправили вам личным сообщением. Желаем приятного отдыха!». Я скривил лицо, состроив недовольную гримасу. Девушка натянуто улыбнулась и отвела глаза.
     Где-то недалеко то ли смотрели трансляцию, то ли просто крутили как фон, громко звучал репортаж о «бедных» ученых, терпящих бедствие на их многострадальном острове: «Группа исследователей и сопровождающая их охрана, находятся в опасности, и никто кроме патриотично настроенных волонтеров с активной жизненной позицией, осознающих свой гражданский долг, не в состоянии им помочь справится с разбегающимися по острову животными.» Думаю, про себя: «Это пока ничего! Я уже не оперативный сотрудник Ведомства! Обойдутся тут и без меня. И, вообще, я на отдыхе! А вот когда хищники побегут – вот тогда будет страшно… Побегают!».
     Представил себе как я немного не расторопно, но уверенными движениями передвигаюсь по полуразрушенному коридору, вдоль высоких окон. Ловко перепрыгивая разбросанную мебель. В это время огромный динозавр через где-то открытые, где-то выбитые, а где-то еще целые и закрытые окна, пробивая их свой башкой, пытается поймать меня. Он то засовывает морду, еле помещающуюся в проем, и клацает в пустой воздух огромными зубами, то отходя от здания на метр-другой высматривает одним глазом, боком, как птица, мое местоположение.
     После очередной неудачной попытки, динозавр забирает свое рыло, и я вижу, что из дальнего конца коридора навстречу мне, с невероятной для старушенции скоростью, несется недавняя бабка с тележкой. Ловко, но с движениями явно не здоровых суставов, перескакивает опрокинутые цветочные горшки, стулья, столики, диванчики…. При этом как привязанная, за ней легко поспевает ее клетчатая сумка на колесиках. Она пробегает мимо меня и скрывается в дверном проеме… Брррр! - помотал я головой. Откуда этот престарелый ниндзя в моей голове?! Что-то фантазия разыгралась.



ГЛАВА IV. Пляж.

     После переписи всей нашей пенсионно-туристической группы я отправился искупаться в море. Пляж был минутах в десяти спокойной ходьбы по набережной. Недалеко от пляжа, на импровизированной небольшой сцене (возвышении) стоит группа молодых людей в светлой одежде, девушки в белоснежных панамках. «Прямо комсомольцы, сюрреализм какой-то» - подумал я, и пошагал мимо в сторону моря. «Группа на возвышении» скорее всего представляет собой агитбригаду (как во времена первой половины ХХ века), они, поочередно меняя друг друга, не сбавляя темпа речи, без «возвышенных» тональностей, но вполне серьезно декларируют текст, примерного содержания: «Кто же, как не мы, может помочь ученым, которые терпят бедствие на Острове?! Записывайтесь в добровольные дружины! Отправление транспорта на Остров в ближайшее время! Спешите! Время ограничено! Мы все нуждаемся в вашей помощи! Подходите! Записывайтесь!»
     Я захожу в воду… практически сразу полностью окунулся в нежно-теплую воду, погода солнечная, море спокойное, если не считать, что вокруг меня, взбивая пену и плескаясь брызгами соленой воды, плавает и ныряет, как толпа ребятишек-школьников – вся моя туристическая группа «60-70+».
     Настроение мгновенно нырнуло под воду, оставляя в горле щекочущее чувство. «Да не хочу я с этими старушенциями резвиться! Я хоть и «пенсионер», но заслуженный же, не по возрасту и не по состоянию здоровья. Я вполне работоспособный!». Я еще раз взглянул на резвившихся семидесятилетних пацанят, отметив их не по возрасту удивительную активность, я проплыл метров пятьдесят туда и обратно, и удалился из воды на теплый песок пляжа. «А здесь, наверное, где-то должны разливать пиво…» - подумалось мне, пока я опускался на теплый песок своим пузом – разворачивать подстилку было лень. И тут первый раз мелькнула шальная мысль: «Что-то детишек никаких не видно? Лето, пляж, море и стихийных бедствий вроде поблизости никаких нет… Есть отдыхающие практически любого возраста, кроме ребятишек!». Но мысль, как мышь махнула хвостом и спряталась в норке, а нежное солнышко гладило мягкой маминой рукой по голове, приговаривая шепотом: «Успокойся… Все пройдет… Тебе все показалось… Это сон…».


ГЛАВА V. Корабль судьбы.

     На следующий день была запланирована поездка на теплоходе. Отчаливание было запланировано на «послеобеда», поэтому удалось и, встав пораньше, насладиться пляжем, на котором почти никого не было, и прогуляться до местного небольшого рынка, сложить вещи в поездку и тому подобные мероприятия.
На борту было необычайно много народа, на палубе царила местами даже толчея. Видимо были собраны туристические группы со всего побережья. Но группы не стояли вместе, отдельные кучки людей постоянно отпочковывались от них, компании, парочки или вообще индивидуалы бродили по палубе, стояли где-то в стороне, куда-то смотрели или общались.
     Я тоже поддался этому полу броуновскому движению, и начал неспешно гулять по палубе, изучая ее и изредка заглядывая в лица людей, было понятно, что моя пенсионерская тургруппа была здесь в полном составе, но пыталась со всей силой растворится в толпе и людском гомоне. «Хорошо, что нет оркестра» - подумал я – «было бы не очень приятно для моих ушей в таком шуме, но этим стариканам наверняка зашло бы!».
     На противоположном борту народа было побольше, люди подтягивались к фальшборту, где слышались какие-то речи – было понятно, что кто-то выступает. Наверное, концерт в честь отплытия или работали аниматоры.
У борта обосновалась уже знакомая «агитбригада». У меня мелькнуло: «Вам бы цветных клоунов, с дудками, тарелками и большим барабаном, точно были бы бродячие циркачи». Репертуар у них с прошлой нашей встречи на пляже не изменился. Я равнодушно прошел мимо, встал к бортику чуть поодаль толпы и стал отрешенно смотреть в море.
     «Они наверняка ходят за мной хвостом» – подумалось мне. И как-то не успел переключиться от созерцания морских просторов на скопления людей вокруг. Барышня из «зазывал» уже стояла около меня и поглядывая то на меня, то на зрителей, количество которых прибавлялось, как бы заручаясь их поддержкой. Я перевел взгляд, и смотрел сквозь активистку, не выражая ни тени эмоций, та обращалась уже не к общественности, а непосредственно ко мне (шуточное подозрение превратилось в реальность): «Что же вы стоите? Прыгайте! Мы приберегли вам место! Вы же можете!». Толпа вокруг ликовала, слышались радостные возгласы, иногда даже отдельные аплодисменты и одобрительные возгласы «Давай!».

     За бортом, на шлюпбалках висела большая лодка, ярко белого цвета, с мощными деревянными полированными планширами. Почти вся шлюпка была загромождена ящиками, тюками и гермомешками, судя, по всему со снаряжением и оборудованием, возможно и оружием. Банки (скамейки в лодке) в большинстве своем были завалены этим скарбом. Поверх всего этого барахла размещались люди, и надо сказать, набралось их не мало, никак не меньше полусотни. Ближе к корме стоял пожилой, с проседью в черных волосах, короткостриженый усатый плечистый темнокожий человек, с добрым лицом и взглядом как у отставного офицера (где-то я видел его лицо, может пересекались где?), он смотрел на меня и по-дружески жестами звал меня присаживаться на стул - пластиковый стул, стоящий у его ног, как в кафешках на побережье, он держал за спинку одной рукой.
     Я подошел к краю борта - трапа не было. Лодка висела в полуметре от борта, но была хорошо закреплена и не шаталась. Я перемахнул через этот ров, пробрался по ящикам и баулам к стулу, куда меня приглашали и (почти) величественно опустил свой зад на него… Толпа на борту теплохода с воодушевлением, но не очень радостно стала на перебой кричать «Счастливого пути!», люди махали нам в след, послышался чей то одинокий, полный надежды, возглас: «Возвращайтесь!». Пожилой негр похлопал меня по плечу, шлюпку тут же начали спускать на воду…

Я был согласен…


ГЛАВА VI. Оборона лабиринта.

     Под открытым небом, на огороженной территории раскинулся городок-лабиринт, слепленный из небольших стеклянных квадратных и прямоугольных помещений, где-то целыми рядами коридоров, где-то в виде извилистых улочек, местами в шахматном порядке, а где-то совершенно беспорядочно. Коридоры между коробочек зданий не накрывались крышей, были открытыми. В каждое помещение вела большая стеклянная дверь посаженная в толстую, выкрашенную в ярко белый цвет раму. Все двери были настежь открыты.
     Юноша в летней военной форме песочного цвета, с большим интерактивным планшетом в руках, размашистым шагом шествовал по нешироким коридорам стеклянного лабиринта. За ним семеня ногами двигалась толпа добровольцев из пожилых туристов, еле помещаясь по ширине в некоторых сужениях коридоров. Парень, заглядывая в свой планшет и тыкая пальцем в кого-то из сопровождения, расставлял старушек и дедушек в открытых дверях стеклянных боксов. Инструктаж был предельно кратким, содержал примерно: «Мы погоним их с северной части, здесь путь один, деваться им не куда, ваша задача не допустить, чтобы они разбежались по помещениям и забились в углы…»
     На одном из зигзагов коридора «жребий пальца» пал и на меня, хотя я шагал где-то в хвосте группы (видимо список имел место быть), растолкав моих коллег, меня поставили в проем очередного павильона, дали краткий наказ и толпа унеслась куда-то за угол. Стало тихо.

Бокс Б-738А

     Пока ничего не происходило, я огляделся. Комната представляла из себя небольшое помещение прямоугольной формы, с тремя стеклянными стенами. Задняя длинная стена была бетонная, отштукатуренная, но не крашенная. На стене виднелась сделанная темно-зеленой краской через трафарет надпись «Бокс Б-738А». Потолок, представлявший собой так же бетонную плиту, без следов краски был на высоте около 3 метров, на нем висел круглый слегка выпуклый рассеиватель лампы, давая не яркий холодный свет. За стеклянными стенами по бокам виднелись соседние боксы, а за передней прозрачной стеной со стеклянной дверью был залитая солнцем небольшая площадь, образованная другими боксами и расходящимися в разные стороны коридоры между ними.
     «Почему бы просто не закрыть дверь?» – подумал я. И осмотрел ее. Но, если и можно это было сделать, то не без помощи инструментов, из бетонного пола торчали металлические конструкции, препятствующие закрытию. Такое ощущение, что строители, заливавшие пол вокруг косяка с дверью, делали это второпях и не аккуратно, армируя бетон всем что попадалось под руки.
     На полу камеры был разбросан различный строительный мусор, доски, обломки панелей, разбитые на куски и целые кирпичи и непойми что еще.


ГЛАВА VII. Динозаврики.

     Вдалеке раздался сигнал, не то короткая сирена, не то гудок поезда или корабля. И наступила короткая тишина. Чувствовалась напряжение в воздухе. Затем негромко топая из-за угла появились забавные существа. Похожи они были на слоников размером с чуть подвыросшего котенка. Головки были что-то среднее между птицей и ящерицей, но не сказать, что кошмарные и ужасные, даже симпатичные если приглядеться. Видно, что детёныши. Тело светло-коричневого, скорее даже песочного цвета, завершал крепкий и не очень длинный ящерицын хвост, который не волочился по земле, а шел курсом параллельно земле, слегка покачиваясь слева-направо. В движениях не было паники, они, мне показалось даже с горделивым видом задрав мордочки и ни на что не отвлекаясь, пробежали по коридору, вдоль стеклянной стены мимо двери, за которую я отвечал.
     Я усмехнулся: «Пфф!.. Динозаврики! Кое-что становится понятно! Тут надо как цыплят, разбежавшихся из коробки собирать!».
Я собрал с пола доски, положил их у нижнего края дверного проема, соорудив таким образом забор, подпер его валяющимися неподалеку кирпичами и кусками бетона. Постучал по забору ногой в нескольких местах, убедившись, что конструкция вполне устойчива и достаточно прочна. Стал ждать дальше.
     Следующая порция беглецов не заставила себя долго ждать. В их беге уже ощущалась напряжность, бежали они уже в быстром темпе. Некоторые оглядывались. Из-за угла кубарем выкатился динозаврик, такой же по виду как малыши, но размером раза в полтора побольше. Он сбил двоих малышей с ног, те отлетели к стеклянной стене, встали, обиженно посмотрели и побежали дальше, сам он торопливо встал на лапы и не сбавляя скорости, местами буксуя в пыли лапами, расталкивая впереди бегущих собратьев пошел на опережение и скрылся за углом. Следом за ним количество беглецов явно увеличивалось, как волна цунами.
     С увеличением плотности зелено-песчаного потока рос и размер динозавриков. Они уже были размером со среднюю дворняжку, а некоторые звери и покрупнее.  Стало заметно шумно: пыльный топот, животный рев, почти человеческое постанывание... гвалт набирал обороты, как турбина при старте реактивного двигателя. Немного подумав я нарастил свой забор вверх еще одной доской, привалив побольше кирпичей и обломков и арматуры, так, что загородка стала похожа на баррикаду. Я стоял и наблюдал – главное, что бы они не начали прыгать сверху, придется ловить – думалось мне.
     Среди ревущего стада начали встречаться отдельные особи размером с хорошую кавказскую овчарку, что не мало заставило меня мобилизоваться. Мероприятие приобретало серьезность. «Заборчиком тут не отделаешься» - подошел я к своей баррикадке и занял позу разводящего в волейболе, готовясь принимать мяч. Я не знал, что можно сделать в такой ситуации, но надеялся, что по ходу действия соображу.
     Краем глаза, точнее внутренним чутьем, я ощутил рядом с собой движение и легкий сквознячок со спины. Все еще находясь в напряженном «ожидании мяча», я быстрым движением оглянулся и обомлел. У меня за спиной была еще одна открытая дверь! Она была не такой большой, как стеклянная и, по-моему, была массивной, бронированной как люк бункера или гермодверь шлюза, небольшого размера, метра полтора высотой и заоваленными углами дверного полотна. За ней виднелся слабоосвещенный лампочками, сложенный из камней коридор, уходящий в темноту. Я подскочил к еще неохваченного моей инженерной мыслью проходу. Укоряя себя: «Как же я, олух Царя небесного, ее мог не заметить такой лаз!», и попутно придумывая решение как мне разорваться теперь на два объекта охранения.
     Я посмотрел на то место, где я только что стоял. Ровно там же теперь стояла старушка с тележкой. Перед ней просунув морду через мою загородку, стоял зверь, размером с теленка. Динозавр по виду был очень похож на трицератопса [10]. Он разевал беззубую, похожую на клюв огромного птенца, пасть и беззвучно, или по крайней мере на фоне грохота бегущего стада я не слышал его рык. Он стоял на пороге двери в нерешительности, похоже было что он стесняется (или боится?). Бабулька, не отпуская из руки тележку, махала перед раскрытой пастью динозавра авоськой и кричала старческим скрипучим голосом: «Кыш! Кыш!».
     Мне ясно представилась картина, как динозавр тянется внутрь комнаты, аккуратно поворачивает голову набок, широко открывает клюв-пасть и плавным движением, как будто пальцами срывая нежный цветок, как ножницами, состригает голову беззащитной бабушки. Ее тщедушное тело, пошатавшись падает ничком на пол, рука все так же продолжает держать клетчатую тележку, вторая откинута с намотанной ручкой авоськой. Из того места, где только что была голова, на пыльный бетонный пол вытекает густая темно-красная жидкость…


ГЛАВА VIII. "Киша".

     Мысль резанула меня по виску, как шальная пуля: «Кажется я, балбес, не оценил всю опасность ситуации! Пацан!». «Эти тоже хороши! Все безопасно! Животные не хищники…» - вспоминался инструктаж.
     Я приготовился к прыжку. Оттолкну старушку, а сам приму на себя зверя! Посмотрим… может удастся отпугнуть, ударив по морде ногой или громко закричав… эх! зачем я весь этот хлам к двери стащил?! Даже схватить в руку нечего…
     Но, событие опередило меня. Я увидел, что авоськой бабка не отбивалась от динозавра! Отнюдь. В ее руке был зажаристый домашний пирожок! Она водила им перед пастью животного, а оно не рычало! Нет! Зверюга нюхала воздух и открывала рот, причмокивала языком, прося дать ей… этот ПИРОЖОК! Старушка кричала не «Кыш!», она скорее звала, она громко как могла, но четко выговаривала: «Киша! Киша!».
     Трицератопс потянулся внутрь бокса, вслед за бабушкиной рукой. Моя импровизированная баррикада затрещала, покатились кирпичи. – Я, болван, надеялся, что она выдержит хоть какую-то нагрузку! – мелькнула досада. Преграда рухнула. Динозавр всем телом ввалился в помещение. Втискиваясь в проем, он споткнулся о мой смехотворный забор, сгруппировался, сделал кувырок, превратившись в комок бесформенной массы, из который выскочили две палки выхватив пирожок из руки старушки. Потом он кувыркнулся еще раз в моем направлении…
     Я оторопел… передо мной, широко раскидав ноги, двумя руками вцепившись в добытый пирог, с торжественным видом и смачно пережёвывая откушенный от пирога кусочек, сидел мальчишка. Упитанный, пухлый, с всклокоченными темно-русыми волосами, карими глазами и… может показалось? – веснушками. Кожа была бледной, совсем без загара. А пятки были покрыты песчаной коркой. Я не имел дела с детьми и не умею определять возраст – парень «среднего школьного возраста», ну может помладше, как тут определишь в этой кутерьме.

- Как это? – произнес я.

- Это Кеша, Иннокентий Удальцов, дома его Кишей звали. – громко, но спокойным голосом разъяснила старушка, - сестрёнка его младшая придумала.

     Старуха бросила авоську на пол, достала из сумки-тележки какую-то одежду и торопливо натягивала на Кишу. Тот сидел, молча откусывая и пережёвывая пирог, не сопротивляясь, как будто его достали из горячей ванной в комнату с открытым окном и теперь быстро растирали полотенцем. Взгляд пускал искорки довольства, но по сторонам он не смотрел. – Займитесь пока восстановлением ограждения! Они сюда больше не войдут, но мало ли… затолкают в суматохе… - тоном военного инструктора, но старческим голосом не поворачиваясь ко мне, сказала бабулька – на две транзакции может не хватить энергии! Тогда нам придется вытаскивать Кишу на континент контрабандой.

- А если не придется? Вы его покормили. И обратно в динозавры? – недоумевал я, кажется, на сам факт превращения я не особо обратил внимания.

- Конечно же нет. К сожалению, я не являюсь наставником-путеводителем, поэтому провести детей через город не могу. Да и нас сразу обнаружат! Вы же видели, что на всем побережье ни одного ребенка? – спросила старушка, застегивая ремешок на сандалиях у Киши.

- И как тогда быть? – все еще ничего не понимая, тоном болвана, переспросил я.

- Помогите мне. – сказала пенсионерка, поднимаясь, кряхтя и упираясь двумя руками в колени. Я подошел, помог ей разогнуться, потом взял мальчика под ребра и поставил на ноги. Он посмотрел на меня, проглотил остатки пирожка и улыбнулся, наклонив голову и глядя снизу вверх. Я тоже улыбнулся. Было даже забавно.

- Ведите его сюда! Побыстрее… Не мешкайте! Меридиан уходит! — совсем по командирски сказала пожилая женщина, прервав приступ моего умиления. Она уже оказалась около тяжелой двери в каменный коридор.

     Я сгрёб Кишу в охапку, подтащил и поставил к двери «шлюза». Бабулька потрепала его по волосам и без того торчащим в разные стороны, потом, глядя в его глаза, погладила по плечу и сказала: «Беги, Киша! Тебя уже ждут! Только не останавливайся в коридоре. Когда дойдешь до двери на другом конце коридора – тебя встретят.». Мальчик взглянул на меня, опять улыбнулся, весело подмигнул, ни слова не говоря, нырнул в дверь и бегом помчался по коридору. Я сделал неловкое движение, пошевелив пальцами, пытаясь помахать, но в нерешительности руку так и не поднял. Тяжелая бронированная дверь громко грохнула по стене, отозвавшись гулом в стеклянных перегородках. Дверь снаружи была такой же текстуры, что и штукатурка на бетоне. Щель в проеме затянулась… и двери не стало, как не было…


ГЛАВА IX. Старуха и пискарь

     Тем временем, миграция дикого стада динозавриков по всем признакам подходила к концу, толпа схлынула. Редкие малыши явно с испугом в глазах и со всех ног перебирая слоновьими лапами догоняли скрывшихся за углом коридора сородичей, оттуда гулом доносился рев и топот. Пыль столбом висела между стеклянных боксов, желтыми линиями в ней пробивались солнечные лучи. Справа, откуда бежали динозаврики послышался ритмичный звук, похожий на бой барабанов на марше. Звук приближался. В коридоре появилась стена из прозрачных прямоугольников. Строй одетых в тяжелые защитные костюмы черного цвета, включавшие бронежилеты, щитки на руках и ногах, шлемы с забралами из толстого бронестекла, отбивая дубинками по поверхности прозрачных щитов ритм и шагая тяжелыми берцами в такт, прошагал мимо нашей стеклянной стены. В хвосте отряда загонщиков шел одетый в такую же броню коренастый мордатый сотрудник безопасности. У него не было метровой дубинки с электроразрядником на кончике (я видел такие дубинки неоднократно, по своей работе, эдакое «нетравматичное оружие» с электрошокером) как у других, щит был убран за спину. В рука он держал планшет.

- Ну, что, старче, жив? – с какой-то кривой наглой улыбкой спросил он хрипловатым голосом, поднимая глаза от планшета. – О! Парниша, гляжу пару себе нашел! – сострил мордоворот.

- Это случайно… При прогоне животных… - промямлил я в ответ, давя в себе злость и желание ткнуть кулаком под открытое забрало.

- Ну ладно! Отдыхайте дальше, пенсионеры! За вами скоро придут. А то заблудитесь еще! – он развернулся и быстрым шагом пошел догонять отряд. – из-за спины раздался его громкий голос, видимо в переговорное устройство – вы там, салаги, совсем оборзели! Почему в «Береза-семь-три-восемь-альфа» двое?! Значит в какой-то ячейке никого? Да я тебе *** устрою! Ты придурок совсем? не сечёшь?!...
Бабулька запихивала авоську в свою тележку, отвернувшись от входа в камеру.

- Кто вы? Что здесь происходит? – ошарашенно, отходя от шока, подергиваясь от снижения адреналина в крови спросил я, обернувшись к ней.

- Зовут меня Агриппина Прокопьевна, я представитель… как бы вам по понятней?.. тех мест, где детям, да и некоторым взрослым не угрожает опасности этого мира…

- Вы из какой-то организации?

- Нееет - протянула Агриппина Прокопьевна, подтягивая клапан на сумке к застежке. – я часть Пространства, которое посредством меня взаимодействует с окружающим миром…

- Вы дух? Как ангел из рая?

- Да, что вы! - Усмехнулась она и выпрямилась, посмотрев мне в лицо. – Я человек, живу вот, в поселке имени Гвоздницына [11], недалеко от столицы. Здесь на отдыхе.

- Ничего не понимаю…

- Не мудрено, тем более что ты и себя то понять не можешь! – неожиданно она перешла «на ты» - Собственный мир. Свое наполнение. А до этого всего происходящего вокруг тебе и дела не было никогда! Ведь так? – сочувственно произнесла старушка, слукавив свой взгляд – Ходить всю жизнь около смысла, но смыслом не озадачится… точно, как Премудрый Пискарь из сказки! [12] – по-доброму сказала и улыбнулась Агриппина Прокопьевна.
     Что-то кольнуло. В голове пронеслось с легкой болью:

- Сказка? Не было в нашем мире давно уже сказок… тогда откуда же я помнил? Кажется автор с двойной фамилией… Пескарь или пискарь… [13] Чертовщина какая то...
----

Примечания:

[9] - Звезда Мишлен – это высокая награда в мире гастрономии, которая присуждается ресторанам за выдающееся качество и инновационный подход к кулинарному искусству. Названная в честь шинной компании Michelin, выпускающей популярные шины для автомобилей и публикующей гиды для путешественников, эта звезда стала символом кулинарного величия и мирового признания. (ODELAX, dzen.ru)
[10] - Трицератопс (лат. Triceratops, от др.-греч. tri — три, keras — рог и  ops — морда, лицо) — род растительноядных динозавров из семейства цератопсид.
[11] - Вымышленный "рабочий поселок имени Гвоздницына", фамилия созвучная с наименованием древней волости Гвоздна (позднее Гвозднинская волость) - существовала уже в первой половине XIV века. Название волости Гвоздна в писцовой книге 1577 г. встречается как «Гваздна». Ныне территория г.о. Воскресенск Московской области.
[12] - «Премудрый пискарь» — сказка Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина, написанная в 1883 году.
[13] - Во времена Салтыкова-Щедрина слово пескарь писалось через И: пискарь (в таком написании это слово зафиксировано и в словаре Даля). Поэтому и в названии сказки Салтыкова-Щедрина, и в имени персонажа правильно написание с И: Премудрый пискарь. Во всех остальных случаях правильно: пескарь. (gramota.ru)

---
ПРОДОЛЖЕНИЕ: http://proza.ru/2024/12/03/37