Сполохи. - II. Агент
Рейс на Санкт–Петербург откладывался из–за этого бесконечного дождливого концерта. Эльвира нашла свободное место недалеко от стоек регистрации и выхода на посадку, присела, стала присматриваться к затуманенному обзору летного поля. Там за окном, взлетали по своей траектории самолеты, по четко–выделенным прочищенным дорожкам двигались автобусы, тягачи, машины с багажом, специальная техника. Завораживающе перемещались самолеты, соблюдая особые многоцелевые правила движения. Иногда на летном поле встречались несколько самолетов великанов, они элегантно разъезжались в разные стороны. Все это напоминало макет, управляемый невидимой рукой. Специальная техника и все машины походили на игрушечные модели рядом с гигантскими самолетами.
Шереметьевский аэровокзал – особенное государство, как и всякий другой аэропорт, являет собой дорогостоящее пристанище. Место это – особая жизненная пауза с проверкой на готовность взойти на следующую ступень цивилизации. Восхождение на эту ступень сопровождается обостренными чувствами: надеждой, верой и любовью. Легче бояться, чем прогрессировать – приспосабливаться: боишься опоздать – не вылететь, боишься быть внедренным в салон авиалайнера с трудной биографией, боишься за каждую минуту жизни на земле перед вылетом, но совершенно уверен в значимости момента и места.
Молодые пареньки вызывающе–небрежного вида, мгновенно выделившись из толпы, плюхались на пол у самих окон с видом на взлетное поле, не утруждаясь ни любопытством, ни поиском свободных посадочных мест в стройных рядах сидений в зале ожиданий. Ловко манипулируя планшетами, они бесцеремонно внедряли в жизнь этого государства свои виртуальные прихоти – непринужденно связываясь с другими территориями с другими более значимыми мирами.
У колонны, что напротив, ходил взад–вперед приятный лицом моложавый господин. Он одет щегольски, ходил, дробно отстукивая каблучками серые квадраты паркета, совершенно не обращая внимания на окружающих. К самой колонне приставлен небольшой с серебряным отсветом чемодан. Проходя мимо чемодана господин слегка его пинал, словно пытался проверить: а не убавилось ли содержимое или самому себе напакостить – на что–то, наконец–то, решиться. Иногда он доставал из кармана пиджака телефон и начинал с кем–то разговаривать.
Наблюдения за этим господином перевели Эльвиру из статусу наблюдательницы в сопереживательницу. Она, вслушиваясь в его премилую французскую речь, сопротивляясь угнетающему всех жизненному ритму аэровокзала, полетела по воображаемым облакам к Эйфелевой башне, по водной глади океанов и морей, по каналам Венеции, чтобы немедленно плениться влюбленностью и пожизненно сохранить в себе это чувство.
Но бес толкнул её в спину, кажется, навстречу судьбоносным переменам в жизни. Она, роняя надкушенное сочное зеленое яблоко, торопясь его поймать почти у самого пола, неожиданно для себя его пнула сапожком; яблоко весело покатилось в сторону остроносых туфель француза. Конечно, ей показалось, что все окружающие замерли – просто оцепенели от этой её выходки, как будто были в курсе особой значимости этого господина. Яблоко из–за нарушенной целостности подкатилось вразвалку, ударилось о пятку французской туфли.
Француз замер и, оглядевшись, попытался рассчитать траекторию, и по ней определить авторское намерение, улыбнулся. Эльвира встала и пошла ему навстречу.
– Простите, мосье! Это моё яблоко!
Француз тем более замер, а Эльвире кто–то шепнул или сама она подумала: «интересный Кадр…». Француз во все глаза смотрел на Эльвиру и молчал. Время за ней признавало типаж: всякий её новый знакомый узнавал в ней либо первую учительницу, либо родственницу. От бронированного оконного экрана молниеносно отделился еще более респектабельного вида господин и оказался между Эльвирой и французом.
– Дамочка–а! – Прозвучало требовательно, но ехидно; Эльвира перевела это обращение как: ”Брысь! В ответ отправила: “Вы – кто?” c интонацией, чтобы господин понял, что они “на равных” и тот несвоевременно встрял.
Стоят треугольником двое мужчин и Эльвира, слегка и искоса наблюдают за действом на взлетном поле и никто яблоко не торопиться поднять. Воспитанный француз решился – наклонился, чтобы поднять яблоко и вернуть на сопряженную территорию, но другой господин сделал взмах рукой кому–то стороннему и этим придержал намерения француза. Эльвира наклонилась, яблоко подняла, пытаясь запомнить лицо зазывалы, тот галантно подхватил ее под руку.
– Простите! У вас такие выразительные и честные глаза! Мне стыдно в них смотреть! – сказал, отошел в сторону и потерялся, словно ушел в другой мир через бронированные стекла аэровокзала.
“Вот так всегда:” – подумалось Эльвире, – “сначала меня взбадривают и нацеливают на героя и тут же высылают навстречу ликвидатора женских мечтаний”. Рассердилась на француза, на ликвидатора, спешно собрала багажный саквояж и отправилась в ближайшее кафе, уже полчаса приманивающего своими запахами. Расплатившись за трюфельное пирожное и чашку кофе, расположилась на кожаном диване, спешно отхлебнула из пластмассовой чашки кофе. Местная публика, с интересом пронаблюдала реакцию “новенькой” на кипяток, каждый улыбнулся на вскрик Эльвиры, вписав её в реестр “пострадавших ”.
Пообвыкнув, Эльвира обратила внимание на женщину, сидящую рядом на диване, она, кажется, ежеминутно включала свой айфон, всматривалась в табло и, грустно улыбнувшись, его отключала; то в промежутках этой забавы расхлопывала лежащий на коленях планшет, активировала его и напряженно всматривалась в гладь экрана. Все эти действия выдавали её крайнюю растерянность. Время посадки все никак не наступало, а потому было время соседке посочувствовать.
– У Вас что–то не получается? – спросила Эльвира, уверенная, что даме нужна помощь.
Дама с грустью ответила:
– У меня не получается поверить.– Задрожали длинные ресницы.
– Во что? – на всякий случай спросила Эльвира
– В человека, в любовь…
У собеседницы доброе симпатичное лицо россиянки. Эльвира поставила чашку с неостывшим кофе на столик и всем своим видом приготовилась слушать. Дарья доверилась Эльвире – рассказала историю виртуального знакомства.
– Познакомилась я в интернете с наваждением. Слышала и о мошенниках и разных лохотронах, думала, что готова распознать любую аферу. Он – мой поклонник писал такие замечательные письма, я в ответ больше расспрашивала, всем сердцем готовилась к переменам в жизни, но о себе мало давала информации, лучше сказать, не эмоциональную вела переписку. С моего разрешения переписку посмотрел сын, предупредил: «Мама, это пишет тебе робот. И вообще, это очень похоже на развод. Это работа "команды" более или менее организованных банд мужчин студенческого возраста, скрытых в Западной Африке и Малайзии.» Почему решилась на такие отношения? Мне 47 лет. С мужем разошлась. Почувствовала, что хочу новых отношений, хочу, чтобы в моей жизни появился мой единственный, и готова разрешить себе любить и быть любимой. Он американец, младше меня на 3 года, штат Мичиган, работает инженером нефтяником. Он похоронил жену, очень долго не мог выйти из состояния депрессии. С женой были идеальные отношения, а друзей мало.
С каждым его сообщением я находила в нем все то, о чем мечтала, почувствовала, что в моей жизни происходит чудо, я словно читала каждый раз сказку из “тысячи и одной ночи”. Я надеялась, что готова к встрече с ним – моим сказочным героем. Он дал мне поручение:
«Дорогая, единственная, я не могу приехать в Россию, но я хочу переслать тебе немного денежных средств и скоро мы увидимся. Напиши свой адрес и телефон”. Я немедленно посоветовалась с сыном…»
Эльвира прервала Дарьин рассказ вопросом:
– Вашему сыну сколько лет?
Получила ответ:
– 27 лет.
– Он имеет семью, живет отдельно?
– Нет, выбор пока не сделал, живет со мной. Ребенок у него есть, мы участвуем в воспитании. Сын опять меня предупредил: «...на сайтах знакомств очень много аферистов. Мама, ты его лицо хоть видела? Почему друзей у него мало?» На фото он привлекательный, объявленного возраста и вполне соответствовал образу поведения: вежливый, уступчивый и внимательный. Я отказалась получать подарок и попросила встречи по скайпу или в реальной жизни. Он перестал писать. Поверьте, наступила такая тоска! Через четыре дня я читала его послание. Радовалась как девчонка этой весточке. Все–таки наше поколение в переписку вкладывает душу и этим, возможно, мы проигрываем. Предложил встретиться в этом аэропорту. Приехала из Иваново и скоро мой рейс в обратную дорогу. Сижу, жду его звонка уже два часа. Сын сидит там, – она кивнула в сторону оконного проёма, где на полу расположились со своими планшетами молодые, – ждет меня, а я не могу встать и уйти.
Подобные истории Эльвира слышала, результат виртуального общения был различным, поинтересовалась:
– На каком сайте Вы знакомились?
Дарья назвала. Женщины обменялись телефонами. Эльвира немного отвлеклась, занявшись своим кофе. Дарья уже стояла, спешно укладывала планшет в сумку. Щеки порозовевшие, пленительная улыбка. Не поверите, что этой даме, как она сама призналась, было сорок семь лет. Она махнула на прощанье Эльвире рукой, выходя за пределы кафе с оригинально–оформленной изгородью, из покрашенных в белый цвет поддонов. Через изгородь кафе проник её вскрик, Дарья стремительное удалялась..., Эльвира оторопела: шли навстречу друг к другу тот самый француз и её Дарья; она смело рассекала пространство, словно готова была пройти и через идущих ей навстречу потоков людей; француз же напротив – приближался осторожно, обходил каждого встречного. Эльвира заметила, как отделился от бронированного оконного проёма уже известный ей загадочный тип. Дарья с французом поприветствовали друг друга рукопожатием. Француз старался говорить на русском языке. До Эльвиры донеслись отдельные фразы:
– Госпожа …это Вам от Рене ….договор знаете…обязательство –передать Вам…
Дарья, похоже, не была готова к такому обороту.
– Рене!? А Вы кто?
– ...дипломат…
Француз приобнял Дарью и они пошли, тип пошел за ними, молодой мужчина, из ряда сидящих на полу у окна пареньков, устремился следом.
Свидетельство о публикации №224120200948
Сергей Большой 02.12.2024 14:15 Заявить о нарушении