Коты в моей жизни. 8. Маркиз, вся жизнь, 1 часть

Ранее http://proza.ru/2024/11/28/1096

1. Вырос

Маркиз вырос и превратился в великолепного черно-белого красавца ангорской породы с длинной шёлковой шерстью и шикарным хвостом.
Хвост у него был просто роскошный – он имел вид страусового пера, и кот, похоже, им очень гордился. Бывало, он его поднимет вверх, а на конце загнёт, так что получался пушистый знак вопроса, колышущийся от любого движения, – загляденье. Маркизу явно не хватало восторгов зрителей. Он подходил к нам с этим чудо-хвостом и крутил его перед нами. Трудно было устоять от искушения схватить его за хвост, но мы ограничивались его поглаживание. Кот был доволен.
В окрасе шерсти Маркиза было больше чёрного цвета, так что блестящая его чернота вызывала ассоциации с элегантным лаковым роялем. Белым немного были окрашены грудка, животик и лапки. Красивую чёрную мордочку с ясными умными глазками украшали растопыренные белые усы.

2. Еда

По семейной традиции кормить кота стал наш папа. Кот сразу это понял и очень зауважал его.
Когда Юра приходил с работы, в доме разыгрывался целый спектакль, достойный театра Куклачева или даже лучше. Заслышав шаги хозяина, кот делал стойку у двери, и как только Юра входил, кот начинал делать свои кульбиты. Он низко гнул в благодарном поклоне шею, касаясь головой пола, и затем делал кувырок. Мог так повторить несколько раз. Юру это очень трогало, а мы замирали от восторга. Проделывал всё это кот неспешно и очень артистично. Без суеты, в предвкушении заслуженных вкусняшек.
Затем на кухне кот ложился на спину и зорко следил за каждым движением Юры, пока, наконец, не получал своего угощения.

Конечно, мы с дочкой тоже подкармливали кота, но никогда не получали от него таких же кувырков в знак благодарности. И это было правильно — мы с Олей были только на подхвате у главного повара.

У меня с котом стали развиваться свои отношения. Почти сразу я стала кота называть довольно сложным именем «Маркиз-Муся-Пуся-Котя». Затем перешла на простое, но самое верное, любящее – «Котя». Муж и дочка последовали моему примеру.

И вот наш Котя, отобедавши Юриной вкуснятины из миски, которую дочка привезла для него из самого Парижа, устраивался на диванчике возле меня, с интересом наблюдая, – что я ем. И у нас начиналась с ним застольная игра. Я вынимала кусочек еды (курицы, мяса, рыбки) и клала его рядом со своей тарелкой. Кот лукаво смотрел-смотрел, потом осторожно протягивал лапу и начинал тихонечко, зацепившись коготком, стаскивать его со стола и сразу – в рот. Я ему подкладывала так же ещё. Иногда кусочек падал на пол, и кот спрыгивал с дивана за ним, но без суеты и как бы нехотя – будто ругая себя, что фокус не удался. И, вообще, не аристократичное это дело – есть с пола. Однако и не оставлять же лакомство, выделенное хозяйкой, на полу, – не уважительно.
Потом эта наша игра с едой зашла её дальше. Я подталкивала кусочек к краю своей тарелки, и дальше происходило всё так же. Котя тащил, якобы украденное уже с моей тарелки, я делала вид, что не вижу. Мы оба по-кошачьи хитрили друг с другом.
Однажды на даче это увидела свекровь и вскрикнула:
- Света, кот ест с твоей тарелки!
- Ну и что? – Ответила я.
Если бы мне раньше сказали, что такое будет возможно в моем доме, я бы не поверила.
Ещё кот очень любил варёные яйца. Если кто-нибудь из нас лупил яичко, Маркиз тут же прибегал на эти сладостные звуки, и с ним непременно делились.

3. Общение с нами

Мы все трое полюбили кота, а он — нас. Всегда торопился встречать, заслышав шаги ещё у лифта. Но интерес проявлял по-разному. Перед Юрой кувыркался, меня спокойно встречал, а как только Ольга входила в квартиру – бежал к её двери в комнату – вдруг удастся просклизнуть. Редко удавалось, потому что Оля уже знала его привычки – метить углы и драть обои. Дочка брала его на руки и вместе с ним заходила в комнату. Кот таращил глаза, старясь рассмотреть всё в её комнате, но вскоре выдворялся за дверь. Юра считал, что только Оле кот позволяет держать его на руках. Но, думаю, у кота это был такой компромисс, позволяющий ему побывать в дочкиной комнате.

Любимое место кота было – под креслом Юры. Там он облокачивался на перекладину и наблюдал за всеми.
Однажды с удивлением я вижу, как кот из своего убежища вылезает к Юре, который тогда сидел в кресле, и с мурчанием укладывается на его коленях. Юра был в потрясении – это был единственный случай, чтобы кот сам залез на чьи-то колени.

Если кот не встречал кого-нибудь из нас у входной двери, то первый вопрос вошедшего был:
- А где Котя?
- На кошке, – отвечали ему.
Поясняю. Я купила симпатичную чёрную пушистую кофту «из ангоры». Она мне очень шла. Даже директор колледжа, где я тогда работала, внимательно посмотрев на меня, сказал:
- Вам очень идёт чёрный цвет.
Маркизу тоже понравилась моя обнова. Увидев её, он возбудился, схватил кофту, когда я сняла её, и суетливо поволок в тайный угол между диваном и тумбой со швейной машинкой. Мне почему-то не захотелось отнимать свою кофту у кота. У меня были ещё модные тогда ангорские кофточки, но он полюбил именно эту. «Может, она была из шерсти кошки, а не козы?» – Задумываюсь теперь я. И масть такая же.

Кот всегда спал в моих ногах. Однажды, ещё  в самом начале нашего совместного бытия, ночью он цапнул меня за пятку. Я спросонья подскочила  – что такое? Поняла, что это кот, но и догадалась, что это у него рефлекс такой сработал – как будто ловил мышь под одеялом, и не обиделась на него, только сказала:
- Что ты меня пугаешь? Не делай больше так.
И он не делал. Даже если я вертелась во сне и случайно его задевала, он терпел и только подвигался на новое место. А мне было уже стыдно за то, что я его толкаю.
Юра предпочитал чаще спать в своём кабинете. И однажды днём я там прилегла. У кота случилась истерика. Он ходил вдоль дивана, глядел на меня, осуждающе, и вопил, наверное, такое:
- Вернись на свое место, я всё прощу!
Я вернулась, он успокоился. Больше я старалась так не нервировать тонкую кошачью душу.


Продолжение http://proza.ru/2024/12/03/1334