Научи меня прощать. Книга вторая. Глава 61

Начало повести: http://proza.ru/2020/02/28/1946
Предыдущая глава: http://proza.ru/2024/11/24/1989

Злата устало смотрела на заваленный бумагами стол.

Нет, ей определенно не помешает помощь...

Её личная помощница, Анфиса, справляется хорошо, но ей совершенно нельзя доверять. Девушка не умеет держать язык за зубами. Ведущий модельер, кстати, так её и прозвал: ходячая сорока.

Хотелось бросить всё и поскорее отправиться домой, к горячей ванне с душистой пеной и мягкой постели.

Злата хмыкнула и нажала кнопку на своём столе.

Буквально через секунду в кабинет влетела Любовь, её секретарь.

- Люба, списки по новому кастингу готовы? И, скажи пожалуйста, что у нас за забастовка в бухгалтерии?

- Это не забастовка, - Любовь смутилась, - просто в прошлом году подали неверные списки по закупке новогодних подарков… Вот сотрудники и беспокоятся, чтобы в этот раз никого не забыли…

Злата картинно закатила глаза.

- Можно подумать, что у нас у всех подряд – семеро по лавкам.

- Нет, конечно, - немного растерянно ответила секретарша, - но в прошлом году одну швею из мастерской забыли внести в список, а у неё двое детей, и закройщицу тоже  пропустили…

- Ладно, ладно, я всё поняла, - Злата замахала в воздухе рукой, - пожалуйста, попроси Анфису лично проследить за этими списками и скажи, что я просила прекратить это паломничество в бухгалтерию!

- Всё сделаю, Злата Анатольевна!

Секретарь растворилась в воздухе.

- Да что же это такое!

Злата сердито фыркнула и снова нажала кнопку.

В двери показалось лицо только что вышедшей из кабинета секретаршу.

- Я не договорила! – отчеканила она, буравя взглядом побледневшую Любовь, - когда закончатся занятия, попроси Анну зайти ко мне.

- Конечно, Злата Анатольевна! – девушка исчезла, а Злата опустилась в кресло и скинула с ног туфли.

Пожалуй, стоит выпить кофе… Хотя… Уже вечер, вдруг её снова одолеет бессонница?

В последнее время Злата стала замечать, что плохо спит. Часто она просыпалась посреди ночи, потом ворочалась, снова пытаясь нырнуть в сон, но тот всё не приходил…

Она вставала, ходила по темной квартире, без цели смотрела в окно, потом снова ложилась. Обычно засыпала только под утро и, в результате, приезжала на работу вялая, сонная и сердитая, потом нередко срываясь на сотрудников по малейшему поводу.

Наверное, это просто нервы…

***

Порошин звонил уже дважды и вкрадчивым, ласковым голосом итальянского мафиози интересовался об «успехах».

- Максим Рудольфович, вы же сами сказали, что сроки не имеют значения? – в их последний разговор Злата не выдержала.

- Так я, дорогая моя, и не настаиваю, - елейным тоном проговорил её собеседник, - я всего лишь интересуюсь, как обстоят дела. Документация идеальна, ты молодец! Я очень доволен твоей работой. Кстати, ты могла почувствовать мою благодарность по твоим личным премиальным, не так ли?

- Конечно, Максим Рудольфович, я благодарна, - Злата сбавила обороты в своем тоне, понимая, что ещё чуть-чуть – и она перегнула бы палку, но от замечания по поводу сроков всё же не удержалась.

- Я ещё раз посмотрел фотографии девушки, - голос Порошина показался ей очень довольным, - она идеальна! Как тебе удалось её найти? Хотя, оставим это. Лишняя информация мне не нужна. Ты уже придумала, как поймать золотую рыбку на крючок? Всё-таки вынужден напомнить, что время – деньги. Даже в такой особенной ситуации, какая сложилась в этом деле.

- Я почти всё продумала, но, пожалуйста, не торопите меня, - Злата досадливо повела плечами.

- Хорошо-хорошо, ни слова больше! – Максим Рудольфович рассмеялся, - кстати, я разговаривал на днях с Эльвирой. Она передаёт тебе большой привет.

- Спасибо, - Злата сжала зубы, - можете ей передать точно такой же привет от меня.

Сарказм в её голосе не ускользнул от Порошина и на этот раз он рассмеялся весело и совершенно искреннее.

- Злата Анатольевна, не волнуйтесь. Эльвира, скажу вам по большему секрету, скорее всего, и не думает возвращаться, так что своё место вы будете занимать и в дальнейшем. Если только не сумеете меня чем-либо сильно разочаровать…

- Конечно, Максим Рудольфович, конечно, - Злата невольно почувствовала, как по коже под её идеальным деловым костюмом забегали мурашки.

Порошин умел пугать правильно. Так, что угрозу понимал лишь тот, кому она была предназначена.

***

Раздался стук в дверь.

- Входите! – Злата торопливо натянула на ноги туфли.

Ещё не хватало, чтобы её кто-нибудь застал в таком неподобающем виде.

В дверь заглянула Аня.

- Вы хотели меня видеть, Злата Анатольевна? – девушка радостно улыбалась.

«Хоть у кого-то сейчас хорошее настроение…», - подумалось женщине.

- Да, ты мне нужна. Проходи, присаживайся.

Аня впорхнула в кабинет с грацией изящной бабочки.

«А девчонка-то приятно изменилась, - снова пришла в голову мысль, - манеры появились, походка, как у балерины… Занятия идут девушке на пользу».

Отметив этот момент с удовлетворением, она снова кивком указала на кресло.

Аня послушно села, всё ещё продолжая улыбаться.

Злата извлекла из-под бумаг на столе два приглашения, ярких, цветастых, испещренных блестками и нарисованными огнями новогодних фейерверков. Положила их на столик перед девушкой.

- Что это? – в глазах девушки сверкнуло любопытство.

- Это, так сказать, билет в лучшую жизнь. Но есть определенное условие, с выполнением которого, на этот раз, я тебе не смогу помочь…

Аня потянулась к заманчиво оформленному буклету.

- Можно? – спросила она настороженно.

- Конечно, - Злата одобрительно кивнула, - сейчас я тебе всё объясню… В лучшем ночном клубе города ежегодно устраивается новогодняя вечеринка, попасть на которую очень-очень сложно. Количество приглашений на неё ограниченно и получают их только избранные, понимаешь? Самые известные люди, предприниматели, работники телевидения, местные звёзды… Кстати, столичные тоже бывают. Традиционно праздник проходит ночью, с седьмого на восьмое января, потому что восьмое число - последний день новогодних выходных.

Аня внимательно слушала, ловя каждое слово, сказанное Златой.

- Словом, там будет большое количество нужных тебе людей: рекламщики, телевизионщики, бизнесмены… У тебя есть очень хороший шанс обратить на себя внимание.

- Я смогу туда попасть?! – Аня даже привстала со стула.

- Можешь, - кивнула головой Злата, - насколько я помню, как раз седьмого января ты станешь совершеннолетней, поэтому никто не вправе тебе отказать, если ты приобретёшь этот билет.

Злата кивнула головой на столик.

- Приобрету? – глаза Ани огорченно округлились.

- Ну, дорогая, ты ведь не думаешь, что всё будет бесплатно? – Злата делано усмехнулась, - деликатесы, дорогое вино, памятные подарки каждому участнику вечера, оформление зала и сцены, новогоднее шоу, выступление местных и столичных звезд, освещение в прессе, профессиональные фотографы -  всё стоит денег, и немалых. Я могу себе позволить приобрести билет, но сможешь ли это сделать ты? Именно поэтому я позвала тебя. Билетов только два. Один для меня, а второй – для той перспективной модели, которую я приведу с собой. Окажешься ею ты или нет – решать только тебе.

Аня прикусила губу.

- А сколько это стоит? – осторожно спросила она.

Злата взяла со своего стола листок бумаги, быстро черкнула по нему ручкой, положила на столик перед девушкой.

Глаза Ани расширились в изумлении.

- У меня столько нет, - огорченно покачала она головой, едва не плача.

Попасть на эту особенную вечеринку очень хотелось. Тем более, что всё так здорово совпало – это замечательное приглашение и её совершеннолетие! Просто удивительный шанс… Неужели она его упустит из-за каких-то денег?!..

- Определенная сумма у тебя есть? – спросила Злата, откинувшись на спинку своего кресла.

- Но этого не хватит, - растерянно ответила Аня, - я не знала, что это так дорого…

- Поэтому я и сказала, что такое мероприятие – только для избранных.

- Нет, я не смогу купить билет, -  в глазах девушки уже дрожали слёзы.

Она была так близка к заветной цели!

Если и правда, там будет так много «нужных» людей, как говорит Злата Анатольевна, значит, у Ани есть шанс понравиться, может быть, даже получить свой первый контракт!

- Очень жаль, Аня, -  Злата была по-настоящему расстроена, - я так надеялась, что приду на праздник именно с тобой.

Девушка потупилась и отчаяние отобразилось на её лице.

- Но…  - голос Златы на секунду замер.

Аня подняла на свою благодетельницу умоляющий взгляд. Она очень надеялась, что Злата подскажет ей какой-нибудь выход…

- Часть денег ты принесешь, а оставшуюся часть можешь оплатить с помощью своей личной карты… Хотя… - Злата отрицательно покачала головой, - не думаю, что ты согласишься купить билет таким образом. Это будет означать, что ты, как модель, будешь должна агентству довольно крупную сумму, не считая того, что уже тобой потрачено… Нет, конечно, ты не согласишься. И это будет разумно…

Аня замерла. Как же теперь быть?... В голове девушки вихрем проносились мысли. А если Наина потребует с неё свои деньги, которые она ей обещала за молчание?

Разум протестовал, но страстное желание получить то, до чего было сейчас так сложно добраться, было сильнее страха и здравого смысла.

- Я согласна! – резко выпалила девушка. Глаза её горели.

Злата сделала вид, что очень сильно удивлена и озабочена её поступком.

- Дорогая, подумай, пожалуйста, - начала она ласково, - я не вправе тебя к чему-либо принуждать. Если ты не попадешь в этом году на этот вечер, это не слишком страшно, правда? Ты талантлива, сможешь пробиться и без полезных связей и знакомств… В конце концов, всегда остается риск, что тебя вовсе не заметят, хотя я очень сомневаюсь в этом…

- Я согласна! – повторила Аня и посмотрела Злате в глаза. – Завтра я принесу деньги. Оставшуюся часть прошу вас, Злата Анатольевна, оплатить моей личной картой. Это моё решение, вы тут совершенно не при чем! Я сама решила, что хочу туда пойти.

- Ну, что же… - Злата опустила глаза, чтобы Аня не заметила блеснувшего в них торжества, - я вынуждена согласиться с твоим решением. Но я обозначила тебе все риски. Так что сделка будет честной.

Она встала и, взяв со стола одно из приглашений, снова блеснувшее блестками в электрическом освещении, протянула его Ане.

- Оно твоё. Подготовься, как следует. Это твой шанс, ты должна хорошо выглядеть.

- Конечно! Даже не сомневайтесь, я куплю себе такое платье!.. – лицо Ани сияло полным восторгом.

Злата мягко улыбнулась.

- Я тебя понимаю, - проговорила она тоном заботливой матери, – когда-то и я очень любила подобные светские мероприятия, особенно, когда жила во Франции. Сейчас я посещаю их уже не так охотно, скорее, по долгу службы. Так можно сказать. Ну, всё. Раз вопрос решён, беги.

Аня уже подходила к двери, когда Злата снова окликнула её.

- Скажи, а эта девушка, Наина, кажется, она всё ещё хочет работать у меня?

Аня резко обернулась.

- Конечно! Она совсем недавно спрашивала меня, не согласитесь ли вы ещё раз поговорить с ней.

- Хорошо, - Злата задумчиво посмотрела куда-то вдаль, поверх её головы, - скажи ей, чтобы зашла ко мне на следующей неделе.

- Обязательно скажу! – сердце Ани готово было выпрыгнуть из груди.

Если Злата Анатольевна сама позвала Наину, значит Ане как бы удалось её уговорить! Поэтому Аня своей бывшей подруге больше ничего не должна!

Девушка вылетела в коридор, прижимая к груди заветное приглашение…

***

Валерия, время от времени посматривая в окно, перемешивала ложкой мягкое, тягучее тесто, похожее на густую сметану.

По кухне плавал аромат ванили, которую она обязательно добавляла в приготовленную творожную массу. Этому её научила Зина.

***

- У каждой домашней выпечки должен быть свой отличительный знак, - наставительным тоном говорила Зина, улыбаясь, усаживая в духовку очередную порцию пирожков, - например, плюшки всегда должны пахнуть корицей, а сырники – ванилином. Кстати, твой отец всегда угадывает, что именно я готовлю.

- По запаху? – рассмеялась Валерия.

- Не по запаху, Лерочка, а по аромату, -  Зина выпрямилась, картинно помахала пухлой ладонью у себя под носом и восторженно закатила глаза, - Яша всегда на пороге спрашивает, что именно я готовлю, чтобы определить, угадал он или нет.

- И часто папа угадывает? – улыбнулась в ответ молодая женщина.

- Практически всегда! – энергично тряхнула головой Зина.

Словно в ответ на её слова, в дверном проёме кухни появился Яков Григорьевич.

Увидев кухонный стол, запорошенный мукой, он довольно потёр руки:

- Зиночка, если моё обоняние меня не подводит, а оно меня никогда не подводит, сегодня ты угостишь нас пирожками с черной смородиной! Я прав?

Зина победно посмотрела на Валерию.

- Вот! Учись, Лера, пока я жива!

- Я обязательно научусь! – Валерия улыбалась…

***

Всё было готово, осталось только добавить изюм, который Лера залила кипятком.
Отправив изюминки, ставшие мягкими, в глубокую миску, она ещё раз тщательно перемешала тесто.

Кажется, её дети задерживались…

Стараясь не беспокоиться, женщина поставила на огонь сковороду, тоненькой струйкой налила в неё масло.

Двойняшкам очень нравились сырники. Сын предпочитал, когда она добавляла в тесто изюм, а Марья готова была есть их любыми – на завтрак, обед и ужин. 

Поскольку у Валерии выдался внеплановый выходной, она была настроена побаловать своих домашних.

Сейчас она уже переворачивала подрумянившиеся сырники специальной деревянной лопаткой.

Аккуратно поддевая их за самый краешек, она ловко укладывала их не пропёкшейся стороной в раскаленное масло, которое уютно шипело и немного брызгалось мельчайшими, не видимыми глазу, огненными каплями.

Приладив на шкварчащую сковородку специальную сетку, похожую на большой металлический блин с ручкой, Валерии снова бросила взгляд в окно.

Во дворе никого не было видно.

Она уже потянулась к телефону, собираясь позвонить сыну, когда услышала скрежет ключа в замке.

Улыбаясь, она бросила взгляд на сковороду с сырниками и вышла в прихожую, намереваясь встретить двойняшек.

Когда дверь распахнулась, за силуэтами детей она увидела огромную мужскую фигуру в черной одежде.

Удивленно подняв глаза, она встретилась взглядом с человеком, которого когда-то так сильно любила, что готова была ради него если не на всё, то на очень многое.

- Здравствуй, Лера.

Голос Дмитрия почти не изменился.

Хотя, нет… Он стал ниже и звучал теперь глуховато.

Лера побледнела.

Деревянная лопатка выскользнула из её пальцев. С едва слышным стуком она упала на мягкую дорожку, устилавшую небольшой коридор.

- Дима…

Двойняшки, вытаращив глаза, переводили удивленный взгляд с матери на незнакомого мужчину.

- Можно войти? – мужчина улыбнулся, ярко, обезоруживающе, и Лера даже моргнула, чтобы отогнать прочь болезненные для неё воспоминания.

- Конечно, - растерянно произнесла Валерия, отодвигаясь в сторону.

Вдруг она удивленно распахнула глаза.

- Василий?! Дети, это вы уговорили отца Дамиана притащить с собой кота?

- Это не мы, - тут же отозвалась Марья, стаскивая с худеньких плеч зимнюю курточку, - просто Васька для чего-то залез на тополь, тот, большущий, который на детской площадке растёт, а потом не мог слезть! Мы уже собирались в пожарную часть звонить, но тут пришел… эээ… отец… и Васька, представляешь, мама, сам слез!

Марья протараторила новости, приплясывая на одной ноге, потому что другой она трясла в воздухе, пытаясь таким образом избавиться от ботинка.

Иван, глядя на сестру, скорчил смешную рожицу, остановил Марью, положив руки ей на плечи, наклонился и, вздохнув, снял с ноги сестры обувь.

Валерия только покачала головой.

Ей давно казалось, что Марья растет сорви-головой, в отличие от спокойного и рассудительного, не по годам, Ивана. Её двойняшки были такими разными… Как небо и земля.

- Нет-нет, Лера, не ругай детей, - Дмитрий снова ярко улыбнулся в густую бороду, -  я бы отпустил этого обормота, но это уже невозможно.

- Почему? – женщина непонимающе посмотрела на мужчину.

- Он не уйдёт, - развел руками отец Дамиан, спуская кота на землю.

Васька тут же задрал пушистую мордочку, посмотрел на мужчину снизу-вверх, немигающим взглядом изумрудных глаз, и застыл, как статуя.

- Чудеса, - только и могла сказать Валерия, -  и что теперь делать?

- Думаю, ничего не надо делать, - отец Дамиан шагнул в прихожую вслед за детьми, - Василий спокойно подождет меня здесь, у двери. Возможно, от угощения не откажется… Хотя, как я вижу, он и так не бедствует. Вон, какую тушку отъел.

Марья хихикнула.

Из кухни явственно потянуло гарью.

- Мааааам! – насторожился Иван, - у тебя на плите ничего не стоит?

- Сырники! -  всплеснула руками Валерия и умчалась на кухню, - раздевайтесь, проходите, мойте руки! – крикнула она уже на бегу, - дети, покажите отцу Дамиану, где ванная!

Сковорода на плите красиво дымилась, демонстрируя наполовину сгоревшие творожные оладьи.

Валерия, сдвинув сковороду с огня, сначала вздохнула с досадой, приличествующей случаю, но вдруг поняла, что теперь сердце её перестало колотиться в грудной клетке, а на лицо вернулись краски. Сейчас она была благодарна сгоревшим сырникам.

Она сняла их со сковороды, выкинула в мусорное ведро, вернула посуду на огонь, зачерпнула ложкой очередную порцию теста.

Достав из выдвижного ящика чистую лопатку, вернулась к своему делу.

- Мама, ты уронила! – Марья, бесшумно занырнувшая в кухню, как такса в лисью нору, заставила женщину вздрогнуть.

- Марья, - выдохнула Лера испуганно, - сколько раз я тебя просила не подкрадываться ко мне!

- Я не подкрадывалась, - удивленно развела руками девочка, - у меня само собой так получается.

- А где наш гость? – осторожно спросила Валерия у дочери, слегка понизив голос.

- Ему Ваня комнату показывает, - таким же шепотом ответила Марья, скорчив смешную рожицу, - если он ему будет все свои склеенные модели по очереди демонстрировать, мы сырники только вечером есть сядем.

Девочка недовольно сморщила нос.

- Я пойду их позову! – она уже приготовилась бежать, но застыла в позе спортсмена на беговой дорожке, когда услышала торопливое:

- Стой! Куда? Не нужно никого торопить, Марья.

- Почему? Сырники же остынут! – девочка с недоумением посмотрела на мать.

- Не остынут, - ответила Валерия, доставая тарелки и расставляя их на столе, - лучше принеси из холодильника сметану и банку клубничного варенья с балкона.

- Бабушкиного? – Марья тут же оживилась.

- Конечно, бабушкиного, - кивнула головой женщина.

- Бабушка Зина варит самое вкусное на свете варенье! – доложила Марья, мордашка которой расплылась в довольной улыбке. – Сейчас всё принесу!

Она унеслась из кухни.

Валерия слышала, как дочь открыла балконную дверь, и снова повернулась к сковороде. Выгрузив очередную порцию сырников на блюдо, где уже высилась румяная, источающая аромат ванили, горка из обжаренного творожного теста, она спиной почувствовала пристальный, изучающий взгляд.

Повернувшись, она увидела вошедшего сына, который тут же принялся раскладывать возле тарелок маленькие, десертные вилки.

Дмитрий стоял в дверном проёме и смотрел на неё.

В этот раз Валерия уже не смутилась, она встретила этот пристальный взгляд спокойно, хотя где-то внутри царапнуло ощущение, что она словно находится под рентгеновским аппаратом.

Дмитрий вдруг улыбнулся, ясной, какой-то по-особенному светлой улыбкой, и Лера окончательно «оттаяла».

- Я не думала тебя больше увидеть, - сказала она после некоторого молчания, - ты писал, что уже никогда не вернешься.

- Неисповедимы пути Господни, - невозмутимо ответил ей Дмитрий и опустился на стул у кухонного стола.

- Ты надолго приехал? – Валерия всё-таки испытывала некоторую неловкость.

- Не знаю, Лера, - мужчина поправил полу своей длинной рясы, - возможно, что навсегда. Возможно, только на некоторое время. Я во всём полагаюсь на Божье произволение.

Валерия поняла, что Дмитрий не слишком хочет рассказывать о себе.

Иван с любопытством прислушивался к разговору, но сам молчал.

Вернулась Марья, согнувшись под тяжестью большой банки с вареньем.

Лера, перехватив у дочери добычу, отправила её снова мыть руки, а сама ловко вскрыла желтую, жестяную крышку.

Налив варенье в вазочку, она достала специальные розетки и поставила их рядом с каждой тарелкой.

Марья уже уселась на своё место и теперь с любопытством переводила взгляд с матери на незнакомца и обратно.

Когда последний сырник был снят со сковороды, отправившись на большую тарелку посредине стола, Марья потянулась к ней, но сразу отдернула руку, потому что мужчина встал, и произнёс нараспев: «Очи всех на Тя, Господи, уповают, и Ты даеши им пищу во благовремении, отверзаеши Ты щедрую руку Твою и исполняеши всякое животно благоволения. Господи, Иисусе Христе, Боже наш, благослови нам пищу и питие молитвами Пречистыя Твоея Матере и всех святых Твоих, яко благословен во веки веков. Аминь».

После сказанного, он перекрестил стоящую на столе еду.

- Прости, если честно, я даже не знаю, как теперь к тебе обращаться, - Валерия раскладывала крупные ягоды из вазочки с вареньем по розеткам.

- Лера, как удобно тебе, так и зови. Хочешь Дмитрием, по моему старому имени, если неловко – отцом Дамианом или просто «отцом», хотя, возможно, это странно для тебя будет звучать.

Валерия кивнула и вдруг спохватилась.

- Сейчас же пост рождественский идёт, так? А я тут сырники тебя зову есть, сметану на стол выставила… - женщина смутилась.

Брат с сестрой, успевшие съесть по порции, взяли с большой тарелки ещё по одному сырнику, и, жуя, посматривали на взрослых.

Мужчина добродушно усмехнулся.

- Я сейчас не в монастыре, не в тамошней трапезной. Если кто-то с открытой душой приглашает к столу, можно и потрапезничать. Сметану есть не стану, а вот один сырник твой съем, согрешу. Конечно, я соблюдаю пост, но в миру это сделать сложнее, особенно, когда находишься в дороге. Если не трудно, завари мне горячего чайку, с той травкой, которую ты всегда в чай добавляла.

- С мелиссой? – Валерия первый раз широко улыбнулась.

- Вот-вот, с ней, - мужчина отломил вилкой от сырника крохотный кусочек и отправил его в рот.

- Это очень вкусно, - похвалил он.

Подцепив из своей розетки крупную клубничную ягоду, блестящую от стекающего с неё сиропа, он положил её на свой единственный сырник, отделил от него вилкой ещё один кусочек, отправив в рот вместе с ягодой.

-  А если так - ещё вкуснее! – объявил он и подмигнул притихшим детям.

После еды, когда монах снова прочел какую-то молитву, Иван с Марьей помогли матери убрать со стола, Валерия скомандовала:

- Теперь к себе, заниматься уроками.

- А вы? – тут же спросила Марья, с любопытством посматривая на мужчину.

- А мы, Марья, немного поговорим с твоей мамой, - отец Дамиан. Положил теплую ладонь на макушку девочки, - я к вам ещё зайду.

Обычно упрямая, Марья на этот раз только послушно кивнула и ушла вслед за братом в свою комнату.

Когда за детьми закрылась кухонная дверь, Валерия опустилась на стул.

- Ты очень изменился, - произнесла она, всматриваясь в знакомое, но уже стирающееся в памяти, лицо.

- Ещё бы, - мужчина развел руками, - я и сам предположить не мог, что стану обладателем такой роскошной бороды, которой позавидовал бы сам игумен.

Губы Валерии тронула едва заметная улыбка.

- В одном ты остался прежним, - Валерия вздохнула, - за словом в карман не лезешь.

Она взяла в руки салфетку, принялась её расправлять, складывая по-другому.

Сейчас она снова нервничала и, чтобы скрыть это, нужно было чем-то занять руки.

- Зачем ты приехал? – наконец, спросила она.

- Лера, я не собирался ехать к тебе специально, - мужчина помолчал, обдумывая дальнейшие слова. - Когда меня отозвали с Афона, где я провел довольно много времени, уезжать оттуда я не хотел… Но… Монах служит там, где требуется его служение. Поэтому я возвратился в свой монастырь, откуда когда-то выехал, думая, что навсегда. Потом я стал иеромонахом… Высокий сан. Обязывает, так сказать… Сейчас приехал по делу в местную епархию. Не мог не прийти к тебе… Хотел увидеть детей.

- Детей? – Валерия удивленно вскинула брови, - но что тебе в них? Они совершенно обычные дети…

- Ошибаешься, Валерия, - мужчина вдруг глянул на неё остро и строго, впервые с момента встречи назвав её полным именем, - твои дети вовсе не обычные. Но, кому многое дано, с того много и спросится. Я хотел убедиться, что с вами всё хорошо.

- У нас всё хорошо, - пожала плечами Валерия, - мы с Сергеем работаем, дети учатся… Обычная семья.

Сообразив, что повторяется, она умолкла и сделала вид, что рассматривает чаинки на дне своей чашки.

- Я понимаю, что тебе неловко, - мужчина тяжело поднялся, - я больше не потревожу вас, обещаю. Если только сам вдруг не понадоблюсь тебе. Спасибо за угощение. Я могу зайти к Ивану и Марье?

- Конечно, - Валерия не ожидала, что её разговор с этим, внезапно появившимся у порога её дома, человеком, которого она когда-то так сильно любила, будет настолько коротким.

Она растерялась.

- Конечно, ты можешь зайти к ним, - женщина помедлила, - они не знают о тебе ничего, поэтому попробуй сам всё им объяснить.

Отец Дамиан коротко кивнул.

- Подробности им и ни к чему, - бросил он, выходя из кухни.

***

Марья сидела в комнате Ивана, что было логично.

Она сразу сообразила, что если этот интересный человек пойдёт к ним, то, прежде всего, заглянет к брату, тем более, что дверь его комнаты в коридоре была первой.

- Как думаешь, кто он такой? – Марьяну разбирало любопытство, но подслушать разговор матери с отцом Дамианом она не решилась, хотя её так и подмывало это сделать.

- Тебе же ответили, Марья, что это знакомый мамы, - невозмутимо ответил Иван, чувствуя, что ему самому очень любопытно.

- Я никогда ещё раньше не видела монахов, - задумчиво произнесла Марья, - он чем-то похож на священника из храма, куда мы с мамой ходим, правда?

Мальчик пожал плечами.

- Вряд ли, - ответил он, прислушиваясь к звукам, доносящимся с кухни, - отец Михаил ниже ростом, у него веснушки и борода рыжая.

В дверь комнаты постучали.

Дети встрепенулись, словно их резко разбудили.

- Можно к вам? – фигура, показавшаяся в дверном проёме, едва умещалась в нём.

- Можно, - тихонько ответила Марья, сползая с кровати брата, где она сидела, поджав под себя ноги.

- Так вы сидите, не вставайте, - отец Дамиан вошел в комнату, которая, поглотив его внушительную фигуру, сразу резко уменьшилась в размерах.

- У меня для вас подарки, - сказал он, улыбаясь.

Лица детей вытянулись.

- Я привёз их специально для вас, - улыбнулся им мужчина, - с Афона.

Он сунул руку куда в глубину своего чёрного одеяния и разжал кулак.

На его ладони лежали два камешка. В каждом их них была просверлена дырочка.

- Что это? – Марья с любопытством уставилась на странный подарок.

- Я их поднял на дороге, когда был в Ватопедском монастыре,* на Афоне, - пояснил отец Дамиан.

- И зачем они нужны? – этот вопрос задал Иван, озадаченно рассматривая камешки.

- Если честно, я и сам не знаю, - отец Дамиан улыбнулся, - но мне велено было привезти вам двоим эти подарки.

- Можно я выберу? – Марья первой оказалась рядом с монахом.

Отец Дамиан посмотрел на её брата, но Иван только коротко кивнул.

Марья взяла с ладони камень и улыбнулась.

- Он теплый, - доложила она, -  я его на шнурке буду носить. Можно?

- Думаю, для этого он и предназначен.

Отец Дамиан протянул оставшийся камень мальчику. Тот осторожно взял его, сжал в кулаке.

- Я думаю, что мы вряд ли ещё когда-нибудь с вами увидимся, хотя всё может быть, - загадочно произнес мужчина и выпрямился, - просто запомните мои слова… Когда будете выбирать будущую профессию, подумайте о медицине.

- Это что, врачом быть, что ли? – Марья уставилась на монаха.

Тот кивнул, улыбаясь.

- Ни за что! – Марья даже поморщилась, -  я не собираюсь быть врачом!

- А я этого и не прошу, - спокойно ответил этот странный человек, -  я просто прошу запомнить мои слова, чтобы они вспомнились в нужное время. Но до него ещё очень далеко. Прощайте, дети. Не провожайте меня.

Отец Дамиан протянул руки, положив их на детские макушки, шумно вздохнул и резко вышел из комнаты.

***

Когда он открыл входную дверь, кот Василий продолжал спокойно восседать на коврике у двери в квартиру.

- Прощай, Лера, - сказал мужчина.

- Дима… Постой!

Валерия вдруг покраснела, смутившись от того, что назвала этого человека давним, всеми позабытым именем.

Отец Дамиан обернулся.

- Возьми, пожалуйста, её с собой.

Валерия протянула мужчине свёрток.

- Икона? – догадался он и осторожно взял сверток в руки.

- Я подумала, что её место не здесь. Не в этой квартире… Думаю, что в монастыре она принесёт больше пользы…

- Лера, Пресвятая Матерь сама решает, кому помогать. В своё время она, вероятно, окажется в монастыре, но не сейчас.

Приложившись к иконе, он вернул её женщине.

- Я приходил не за иконой…

Валерия покачала головой.

- Я знаю. Ты приходил попрощаться?

Дмитрий коротко кивнул.

- Сколько мне ещё отмерено, мне неизвестно… Но теперь душа моя спокойна, как никогда. Пойдём, Василий.

Он присел и кот тут же забрался к нему на руки.

- Отец… - голос Валерии дрогнул, - спасибо тебе за всё…

Отец Дамиан улыбнулся. Лицо его преобразилось, теперь оно словно светилось изнутри. Таким Валерия его и запомнила.

Теперь уже навсегда…
______________________________
* Ватопедский монастырь — православный греческий мужской монастырь на Святой Горе Афон в Греции, второй в иерархии афонских монастырей, один из самых древних, богатых и обширных. Находится на северо-восточном побережье полуострова Афон, между монастырями Эсфигмен и Пантократор. По преданию, монастырь в его нынешнем виде построен около 972–985 годов тремя богатыми и знатными людьми: Афанасием, Николаем и Антонием. Главный собор монастыря (X век) освящён в честь Благовещения Пресвятой Богородицы. В библиотеке монастыря хранится 1700 рукописей, 600 кодексов на пергаменте, 25 пергаментных свитков и более 10 000 печатных изданий. В их числе одна из старейших рукописей «Географии» Клавдия Птолемея, датируемая XI веком. Близ главного
храма расположена колокольня — старейшая и самая высокая на Афоне. Её постройка датируется 1427 годом, а высота — 25 метров.

Продолжение здесь: http://proza.ru/2024/12/12/141