Не пошла бы ты? Интервью с новым замом

- Вика! – говорит главный редактор. – А не пошла бы ты?...

Это у него такая шутка. Если шеф говорит «не пошла бы ты?» - значит, хочет отправить на боевое задание, только и всего.

- Вика-Ежевика Колючкина готова сей момент! – рапортую я. – Куда хотите меня послать? Что брать с собой?

- Возьми с собой диктофон – одну штуку, - говорит редактор. – Блокнот – одну штуку. Ноги – две штуки. Счастливое выражение лица – одну штуку. Как следует всё это взболтай и нанеси визит новому городскому заму по фамилии Цокотухин. Он сидит вместо ушедшего на пенсию Фёдора Лукича Затворова. Помнишь такого?

- Ещё бы не помнить противного старикашку! – говорю я. – Убегаю знакомиться! Пусть новоявленный зам Цокотухин трепещет, я выведаю у него все городские тайны!

С ногами, блокнотом и диктофоном я шкандыбаю в наш местный «белый дом». Секретарша в приёмной кивает мне и пропускает без лишних вопросов.

Озарив начинающего зама Цокотухина дежурной улыбкой, я поздравляю его с высоким назначением и намекаю на вступительное интервью. Видно, что Цокотухин ещё не успел покрыться толстым чиновничьим панцирем. Он сравнительно молод, коммуникабелен и с удовольствием пялится на мои журналистские ножки (на блокнот и диктофон он смотрит гораздо меньше, хотя они идут в комплекте).

А вот в ответах новый зам крайне осторожен. Цокотухин боится ляпнуть что-нибудь не то, поэтому порой «плавает» и мямлит, словно ждёт подсказки. Разливаться соловьём он пока не научился.

- Прошу прощения, Виктория, - говорит он. – Я буквально на днях сел в это кресло и ещё не совсем освоился…

- Не беда, - ободряю я. – У меня есть опыт общения с вашим предшественником Фёдором Лукичом. Я не дам вам сбиться с истинного пути. Думаю, наше интервью получится – пальчики оближешь!

Ничего такого я не думаю. Я знаю, что все должностные лица выдают в СМИ много слов и мало конкретики – на то они и должностные лица. Но надо же как-то мотивировать Цокотухина!

Забросив ногу на ногу, я прикидываюсь ледистым ледём (или ледистой ледёй?) и учу дяденьку общаться с прессой.

- Итак, в добрый час! – оповещаю я. – Скажите, пожалуйста, как у нас обстоят дела с городским хозяйством?

- Ну-у-у… - тянет Цокотухин, глядя на мои ноги. – Вам честно сказать? По моему первому впечатлению, с городским хозяйством всё довольно плохо…

Нутром я понимаю, что с Цокотухина за такие слова башку снимут. Поэтому кидаю спасательный круг:

- Неужели? А вот ваш предшественник Фёдор Лукич всегда говорил, что с хозяйством у нас хорошо!

Цокотухин благодарно принимает подачу:

- Вы правы, Вика! Кто я такой, чтобы спорить с Фёдором Лукичом? Я тут без году неделя, а он тридцать лет в этом кресле отпахал! Значит, с городским хозяйством у нас действительно всё хорошо…

- А вот ещё скажите, - говорю я. – С каких шагов вы начнёте свою бурную деятельность на вашем ответственном посту?

Цокотухин роется в бумагах – видимо, надеется, что кто-нибудь оставил ему там красивый ответ. Но не находит.

- Сложный вопрос, Вика, - говорит он. – Тут за что ни возьмись – кругом жо… ой, извините! Жёсткий цейтнот, скажем так.

- А Фёдор Лукич обычно надувал щёки и говорил: делаем всё возможное! – заботливо подсказываю я.

Цокотухин рад-радёшенек.

- Фёдор Лукич – голова! Зерцало и светило! Целиком поддерживаю нашего заслуженного ветерана. Будем делать всё возможное. Так и напишите.

Интервью катится как по маслу. Усыпленный моим обаянием, Цокотухин соглашается со всеми тезисами, которые я ему подкидываю со ссылкой на Лукича.

- Ещё вопросик, - невинно говорю я. – Правда ли, что в вашем ведомстве имеют место факты коррупции и кое-кто берёт взятки?

- А Фёдор Лукич что об этом говорил? – бормочет разомлевший Цокотухин.

- Он говорил, что да, берут!

- Не будем спорить с Фёдором Лукичом! – машинально резюмирует Цокотухин. – У него за плечами опыт, ему виднее!

Потом до него доходит, он на минуту выныривает из сладких грёз:

- Вика, вы что-то спросили? А я что ответил?

- Не пугайтесь, - говорю я. – Фёдор Лукич в таких случаях заявлял: «вы меня не так поняли»! Поэтому всё останется между нами.

- Да! – успокаивается Цокотухин. – Фёдор Лукич зря не скажет. Он гений и столп муниципальной службы! Итак… на чём мы остановились?

Закончив интервью, я начинаю прощаться, собирать в кучу свои диктофоны, блокноты и ноги. Цокотухин взирает на меня, как кот на миску с карасями, и не прочь продолжить знакомство.

- Дорогая Виктория, увижу ли я вас снова? – мурлычет он. – А телефончик ваш можно? Вдруг я вспомню, что ещё вам рассказать? И как вы смотрите на то, чтобы встретиться в неформальной обстановке за ужином?

- Я бы дала согласие… - говорю я. – Но… не стоит забывать вашего знаменитого предшественника Фёдора Лукича Затворова…

- Затворов? А что Затворов? – ревниво спрашивает Цокотухин. – Он тоже приглашал вас на приватные ужины? Отлично! Я всегда готов следовать его примеру!

- В таком случае мы не увидимся, - говорю я. – Потому что Фёдор Лукич предпочитал мальчиков!

Когда я выскакиваю за двери, злорадно хихикая, Цокотухин сидит на месте, уставившись в одну точку. Кажется, мне попадёт от редактора…