А если бы не бы?
Она потрясала моей тетрадкой по русскому языку и все больше злилась.
- Русский – твой родной язык! Где твоя врожденная грамотность?
С мамой спорить и тем более задавать вопросы было опасно. Пока она ругалась и злилась лучше было отмолчаться. Часа через два, если не напоминать ей о себе, она оттает, достанет из холодильника колбаску, сыр, нарежет румяный батон большими ломтями, которым «рот радуется» и позовет кушать.
Пока мама ругает за очередную тройку нужно просто молчать. Тиха молчать, смотреть в ковер на полу и делать грустное лицо.
Честно говоря, я давно махнула рукой на свою безграмотность. Русский язык всегда давался мне очень трудно. Легенду о врожденной грамотности по очереди мне рассказывали все мои родственники, кроме деда, маминого папы.
Объяснения всегда происходили ровно после очередной позорной тройки в тетради по русскому языку. И каждый раз мне было интересно узнать. Что же это за врожденная грамотность и почему у меня ее нет. Объяснения. Если мне удавалось озвучить свой вопрос, были всегда настолько эмоциональны и запутанны, что мне оставалось слушать и кивать.
- Почему у Кирилла всегда одни пятерки? – привела свой железный аргумент мама.
Меня всегда дико бесило, когда в пример ставили этого гордого зазнайку и круглого отличника. У Кирилла всегда была самая выглаженная школьная форма, самая крутые лыжи на физре, самые чисты тетради и самый верный ответ на любом предмете. Что ни спроси – все знает, всегда ответит на «отлично», всегда руку тянет. Последнее особенно бесило. Все дети как дети, а этот мало того, что весь идеальный, такой, что хочется мелом испачкать его синюю форму, так еще и дома его постоянно в пример ставят.
- Может он инопланетянин? – не удержалась я от реплики и тут же пожалела.
Мама назвала меня позорищем, бестолочью и предположила, что меня в родильном доме поменяли, иначе откуда такое бездарное и ленивое существо в семье инженера-метролога и художника-постановщика, чьи родители тоже с высшим образованием.
Я отмалчивалась, оставив где-то услышанную фразу про природу, которая отдыхает на детях, а в моем случае на внуках, на другой раз.
- Я с тобой больше не буду делать уроки! – припечатала родительница и пошла звонить подруге.
Мне стало грустно. На завтра задали принести поделку из желудей и кленовых листьев. Днем мы с бабушкой насобирали и того, и другого, нашли подходящую картонку, раздобыли у папы клей и оставили затею до вечера.
Помаявшись в комнате, я составила план действий и вышла к родственникам.
А столе остывал наш большой чайник, в хрустальных розеточках лежало крыжовенное варенье. На мое появление никто внимания не обратил. Папа, обычно, веселый и добрый, был мрачнее тучи. Мама и бабушка тоже сделали вид, что меня нет.
В моих планах было сначала залезть бабушке на колени. Потом склонить папу на свою сторону, там и мама должна перестать дуться и выдать мне парочку тянучек «Кровка».
Первую часть плана мне выполнить не удалось.
- Не надо ко мне на колени лезть! – строго сказала бабушка. – Ты уже взрослая девочка.
- Я в третьем классе учусь! – удивилась я и посмотрела на папу.
- А я вот в третьем классе уже работал! – сверкнул глазами папа и прихлебнул чай.
- Я в свои 10 лет уже за курами ухаживала! – объявила мама, а бабушка согласно закивала.
Дальше посыпались перечисления того, кто в каком возрасте что делал.
- Твой дед, между прочем, в 10 лет, уже ретивых жеребцов объезжал! – гордо заявила бабушка. Я хотела спросить, откуда она знает, если они познакомились сильно позже и даже не в той части страны, где жил дед, но решила промолчать. Ясно было, что родственники не просто сговорились, а еще и объединились против моих троек по русскому.
Доказательства того, что в моем возрасте они были вполне себе взрослые и самостоятельные, сыпались как из рога изобилия. Когда перебрали всех родственников и знакомых, у меня в глазах уже стояли слезы.
- Ну а чаю мне можно попить? – произнесла я чуть не плача от обиды и осознания своей никчемности.
- Можно! – великодушно разрешил папа. – Сходи себе за табуретом.
Я пошла искать четвертый табурет из комплекта и уже в коридоре до меня долетели слова:
- Завтра в кружок моделирования запишу, – припечатал ладонью по столу папа, чайные сушки в конфетнице согласно звякнули.
Стоит ли рассказывать, что чай в тот вечер я не пила, поделку не склеила, а утром первый раз пошла одна в школу?
Так я проиграла войну с русским языком и не стала отличницей по всем предметам. Я не написала ни одной научной статьи и не опубликовала ни одного приключенческого рассказа. Я сдалась. Но только русскому языку со всеми этими сложными правилами, врожденной грамотностью и -тся или -ться.
Люблю грифельные доски! На черном полотне доски хорошо смотрятся белые меловые слова, буквы, цифры, знаки. После ответа у доски я не пошла мыть руки, а с огромным удовольствием похлопала Кирилла по спине как бы за то, что он в очередной раз сделал все как надо и я вовсе не держу на него зла, хотя у меня только что сорвалась четверка и я снова принесу домой трояк.
Русский был последним уроком, поэтому Кирилл так и ушел домой с белой спиной, надев поверх школьной форму весеннее клетчатое пальто.
Стоит ли рассказывать, что утром в школу Кирюха пришел с опухшим лицом и красными заплаканными глазами?
P.S. Мой папа очень любил поговорку, которая звучала так: «А если бы не бы, во рту бы выросли грибы, тогда бы был не рот, а целый огород!» В переводе на русский язык это означало тотальное отрицание существования параллельных вселенных с их бесконечной вероятностью различных сюжетных линий.
В той другой параллельной вселенной я забила на русский язык и стала известным физиком-ядерщиком. Я изобрела антигравитатор и вечный двигатель на ядерном синтезе, что позволило освоить человечеству дальний космос и долететь до края нашей галактики.
В этой жизни я победила русский язык, получила 5/5 за выпускное сочинение, работаю, пишу художку, воспитываю хаски и мечтаю написать ироническую книгу космических приключений!
Свидетельство о публикации №224120400015