Пески

До войны в поселке Пески, что находились сразу за городом Донецком, на трассе в сторону Днепропетровска, Донецкой епархии принадлежал участок земли, то ли бывшего небольшого дома отдыха, либо небольшого пионерского лагеря. Место очень красивое и живописное на берегу пруда.

После развала Союза всё, естественно, пришло в запустение, заросло. Каким образом оно перешло во владение Донецкой епархии, не знаю, да мне оно незачем было.
Одним словом, когда эта полуразрушенная и заросшая территория юридически перешла в Донецкую епархию, то я уже неоднократно в своих повествованиях говорил, что Владыка Донецкий и Мариупольский Илларион был крепким хозяйственником и добрым человеком, конечно, с напускной строгостью и суровостью (согласно своего положения).

Также уже говорил, что я под его руководством проработал с 2003 года. Владыка решает из этого заброшенного уголка сделать загородную резиденцию Донецкой епархии, оазис, рай.

Долго приводили территорию в порядок. Посередине участка построили церквушку, все здание привели в порядок, капитальный ремонт. И где-то к 2010 году эту территорию узнать было невозможно, и ландшафт, и подсобное хозяйство большое, даже павлины были.

Здание снаружи и внутри, Питер мог бы и позавидовать, настолько было сделано с любовью, со вкусом и, самое главное, без излишеств, но очень богато. Это мрамор, лепка с позолотой и, конечно же, очень красивая резьба по дереву, всё это в таком сочетании смотрелось очень круто.

За какие-то 5-7 лет из разрухи превратилось, как говорится, в город-сад. И всё благодаря митрополиту Иллариону и мастеровым людям, которых он вокруг себя собрал и сплотил.

Сплотил в прямом и переносном смысле слова, на красоту денег не жалел, платил исправно, честно и в срок. Договорились по смете: такая-то сумма (конечно, с учетом 10%), можешь смело идти работать, распределять деньги в бригаде, обижен никто не был.

Потому все бригадиры и я в том числе проработали с ним более 20 лет. За это время Донецк и область засверкали десятками, а то и сотнями построенных новых и восстановленных старых церквей, а убранство какое! Уже упоминал: Москва отдыхает, а с Питером можно было и поспорить уже.

В Питере много лепки, конечно, но и много росписи в 3Д, как сейчас модно говорить, да, красиво, но когда смотришь на 3Д рисунок с тенями и настоящую лепку, то даже неискушенный скажет, что лепка — это всегда лепка.

Что Владыку Иллариона отправили на покой, я узнал за 2 тысячи километров от Донецка в госпитале. Жаль, сколько этот человек сделал для Донецкого края, да еще мог сделать, ведь потенциал еще у него огромный.

Как же тогда, по делам их узнаете вы их.

Да, на Песках был в прямом смысле слова райский уголок. Проводились важные встречи высоких гостей и различные церковные мероприятия. Вот через каких-то 4 года на Донецкую землю приходит война.

Начали бомбить и обстреливать город и пригород. Доставалось и загородному дому на Песках. Несколько раз ездили латать мелкие неисправности, кровлю поправить, чтобы дождь не затекал, остекление, сначала стеклом, потом просто фанерой и досками заколачивали.

Забор чинили. Потом Владыка говорит мне на своем бусике (Фольксваген Крафтер), чтобы вывозил из церкви иконы и всё, что в церкви есть. Там, мол, люди работают, латают дыры, помогут.

Приехал на Пески еще раз через ж/д вокзал, пост ГАИ, т. е. как всегда очень близко. Заехал на территорию, всё изранено, защемило, такая красота была, да и к этой красоте свои-то ручки прикладывал.

Подъехал под храм, машину поставил, пошёл, побродил, пока соберутся грузить бусика. Печальное зрелище, иконы снимают со стен аккуратно и также аккуратно складывали в бусик. Машину забили церковной утварью под самый потолок. Всё выгрузили на Ларинке в епархии. На следующий день еще один рейс, мирный и спокойный.

На третий день Владыка почему-то собрал нас всех бригадиров и в сопровождение дал монахиню настоящую в облачении монашеском (потом оказалось, что это была лишняя перестраховка).

Как ранее упоминалось, бусик был переоборудован под автотуризм, 8+1 место, естественно, нас в тот рейс поехало 9 человек. По ближней дороге нас на посту ГАИ уже не пустили.

Поехали в объезд через Кировский район, выехали на Марьинскую трассу, какими-то дорогами, незнакомыми селами попадаешь на Карловское водохранилище, и здесь рядом с трассой, где мы проезжали, начал работать град, целый пакет, а это 40 штук, от неожиданности как-то не по себе, потом узнал, что прилеты были в том месте, где мы буквально полчаса назад проезжали, т. е. выезд с Кировского района на Марьинскую трассу.

Проезжаем Нетайлово, Первомайское, и в конце поселка нас на блокпосту останавливают. Там еще тогда объездную дорогу вокруг Донецка строили. Над дорогой был недостроенный мост, как раз при въезде в поселок Пески.

Остановили, подходят двое в сильном алкогольном опьянении. Спросили, откуда, куда. Сказал, что едем в епархиальную резиденцию, Владыка послал подремонтировать, да что уже не помню, забрать нужно было.

Грубо попросили меня выйти из машины, на переднем сидении сидела монашка. Выходя из машины, уже понимал, что разговор будет тяжелый, да еще и с пьяными.
Осматриваюсь на предмет еще военных, точно знаю, что их здесь не двое. Эти двое пьяные, наглые разводяги, и тут вижу, в открытую никто и прятаться не думал, на верху недостроенного моста пулеметная точка. А пулеметик направлен прямо на бусик, внутри все опустилось.
 
Понимаю одно, неправильное телодвижение с моей стороны или отмашка кого-либо из лиц, находящихся на посту, и одного пулеметика хватит, чтобы из бусика и из нас сделать решето. Начинается, если можно так назвать, диалог. Естественно, посмотрели багажное отделение, сколько человек в бусике, и плюс монашка.

Начинают они теперь мне рассказывать наперебой и в грубой форме, что после того, как мы вчера якобы уехали из Владыкиной резиденции, их сильно обстреляли и были у них потери. При этом обвиняя нас, что мы разведчики и наводчики, вынюхиваем всё и вся и даем координаты по их расположению.
 
Как я ни отстаивал нашу непричастность к этому обстрелу, бесполезно, наезд со стороны всушников всё нарастал, и тут дошло дело до монашки. Один, более пьяный, говорит, вот сейчас вытащим монашку, растрепаем, и на ваших глазах надругаемся, это я приличные слова подобрал. И ничего вы нам не сделаете, и нам за это ничего не будет.

Смотрю, а намерение нешуточное, и это всё было реально в том нашем положении. Тогда я перехожу на их сленг: «Вы что, совсем с головой не дружите?», это еще мягкая форма. На самом же деле я с ними начал ругаться уже на повышенных тонах и на их им же понятном языке – матерном.

Один против двоих ругаюсь, машу руками, а сам-то на пулеметик посматриваю. Сколько длилась перепалка, не знаю, 30–40 минут. Им слово, они два. Понимаю, что нас не пропустят.

Резко меняю тему разговора и в лоб: тогда я поехал в обратную сторону. Пауза, не ожидали они такой, видимо, концовки разговора. Еще говорю: я тогда поехал. Тишина.
Поворачиваюсь спиной к ним и пулеметчику, иду к машине, а в середине комок холода. Молча сажусь, завожу машину и начинаю медленно, медленно разворачиваться в сторону поселка Первомайского.

До первых домов метров 200. В машине такая тишина, как говорится, гробовая, все понимают серьезность нашего положения. И только въехав в поселок, скрывшись за первыми домами, поехал очень быстро.

Все до самой епархии ехали молча, каждый в голове, как и я, крутил возможный другой сценарий этой поездки.

После этого случая на Песках больше не был, но знаю, что дурачье, в основном с Западной Украины, которым пообещали разделить между ними землю и завести на ней себе рабов из местных жителей. Многие повелись на такие обещания и творили такие «чудеса» мародерства, думаю, об этом много уже написано. Но за две фуры откуда-то из-под Киева с награбленным на Песках Владыке вернули, слышал.

Потом всю красоту, которую с Владыкой наводили, разрушили, разграбили. И это был первый сильный удар по всесильному Владыке, от которого он долго не мог оправиться.

Война безжалостна и беспощадна как к простолюдинам, сирым и убогим, так и сильным мира сего.

Миф 120