Морской дьявол

Четыре года рыскал в море наш корсар,
В боях и штормах не поблекло наше знамя,
Мы научились штопать паруса,
И затыкать пробоины телами.

Он растворялся в морской стихии, в его душе всегда штормило, не давая покоя, и дальняя даль, сливаясь с горизонтом, всё звала куда-то, и не было ей ни конца, ни края. А он всё гнал, и гнал, словно спешил, боялся не успеть увидеть то, что, там... за горизонтом. Океан угрожающе шумел и остервенело гнал волну, брызги летели в лицо, воздух был прозрачен и свеж, ветер рвал паруса, спутывая ещё сильнее непокорные чёрные волосы, и окладистую бороду самого грозного и жестокого пирата всех времен и народов, самого рискового, удачливого и богатого – обладателя несметных сокровищ – капитана Чёрная Борода.

Золото, неодолимо манило его, золотые переливы радовали глаз, а звон монет услаждал слух неподкупного капитана, способного при этом купить кого и что угодно. Это была его единственная слабость, за которую он заплатил непомерную цену, опрометчиво бросив собственную душу на дьявольский жертвенный алтарь, скрывая это даже от самого себя, упорно отворачиваясь от страшной правды.

За нами гонится эскадра по пятам,
На море штиль, и не избегнуть встречи,
Но нам сказал спокойно капитан:
"Еще не вечер, еще не вечер."

Вот уже который год вместе со своей разухабистой, разношерстной командой капитан Чёрная Борода испытывал судьбу, сражаясь не на жизнь, а на смерть. Он залихватски, со смаком, заражая азартом собратьев, занимался морским разбоем, сея смерть повсюду, где бы ни появлялся. Карга следовала за ним по пятам, и, в конце концов, он перестал её замечать, хотя та дышала могильным смрадом ему в лицо, взбешённая таким демонстративно наглым бойкотом.

А «Месть королевы Анны» буром перла на таран, словно её капитану нечего было терять, словно ничего не держало его в этом мире, на этом свете, кроме бескрайнего морского простора, воли вольной, не знающей преград, которую не променял бы ни на что. И никакие щедрые посулы властей об амнистии, так и не смогли изменить эту непреодолимую тягу капитана Чёрная Борода, привыкшего дразнить костлявую, к опасным и зачастую смертельным авантюрам.

Вот развернулся боком флагманский фрегат,
И левый борт окрасился дымами.
Ответный залп на глаз и наугад -
Вдали пожары, смерть - удача с нами.

Бесшабашная храбрость с полным отключением рефлекса самосохранения, подпитываемая неумеренной тягой к рому, который он вливал в себя бочками, часто сносили башню и капитан слетал с катушек. В таком состоянии он был дико страшен. Его мощная колоритная фигура возвышалась над всеми, играя мускулами недюжинной силы, дьявольский, парализующий взгляд пригвождал к месту и лишал воли чуть ли не первого, подвернувшегося под руку. И тот, наполненный доверху страхом, захлебывался им и тонул, стоя на палубе у ног беспощадного морского дьявола.

А тот знал своё дело, и шансов выплыть из пучины всё поглощающего страха у жертвы не было никаких. Дьявольский девятый вал сметал всё живое в районе видимости. Он не помнил, когда это случилось, когда он впустил это в себя, когда превратился в монстра, когда чернота, от которой уже не избавишься, несмываемой меткой отпечаталась на сердце, изводя и мучая, заставляя творить непотребное. Зарыта эта тайна глубоко, но, сколько же с самим с собой лукавить. Непонятная тоска изводит капитана, гложет, на сердце у него, как на сундуках, замок, открыть который он уже не сможет. Сбывается лукавого пророчество – он вечно обречён на одиночество.

Из худших выбирались передряг,
Но с ветром худо и в трюме течи,
А капитан нам шлёт привычный знак:
"Еще не вечер, еще не вечер!"

И только его лихая, жадная до золота, выпивки и шлюх команда была его семьёй, и он готов был, не задумываясь, отдать жизнь за каждого, о чём те, подавляемые страхом перед своим грозным капитаном, и не догадывались.

А слухи о несметных богатствах Чёрной Бороды расползались, подтачивая мир на корабле, ведь каждый бы хотел урвать кусок побольше, и в этой схватке жадность побеждала братство. И вот в глазах недобрый огонёк – вмиг разгорается в бушующее пламя, и в ход идут стальные кулаки, и в плоть вонзаются кинжалы.

Кровь льётся, вмиг окрашивая палубу вокруг, бунт разрастается, пираты рвутся к рубке. Но стоило их капитану лишь взглянуть, как стихло всё, кровавый раж прошёл... И ночью, лёжа в гамаках, зализывая боевые раны, никто не мог и вспомнить, что стряслось, какая искра их воспламенила. И снова капитан был царь и бог, ведь без него какой улов? И путь один – в могилу. Только он мог безошибочно выбирать цель, выходить сухим из всяких, даже самых безвыходных передряг, что гарантировало неизменно жирный куш, море рома и самых сладких и горячих девочек.

Неравный бой, корабль кренится наш.
Спасите наши души человечьи!
Но крикнул капитан: "На абордаж!
Еще не вечер, еще не вечер.

Такая безоговорочная вера в капитана команды шлюпа, чья жизнь зависела от его вменяемости и единственно верных решений, принимаемых мгновенно, приводила его в себя. И капитан возвращался, оттесняя и запирая дьявола до поры до времени, чтобы в пылу сражения обрушиться на врага всей дьявольской мощью – жуткой, шокирующей своей смертельной хваткой. Окутанный едким дымом, он врывался на вражеский фрегат, возвышаясь над всеми горою мускулов, выпученные глаза, казалось, горели огнем, прожигая насквозь, искаженное звериной жаждой крови лицо ввергало в ступор вкупе с иссиня-черными спутанными патлами и кудлатой черной бородой.

Кто хочет жить, кто весел, кто не тля
Готовьте ваши руки к рукопашной!
А крысы пусть уходят с корабля
Они мешают схватке бесшабашной.

О-о-о, это была его стихия! Он рвался в бой хмельной от рома и предчувствия скорой победы, и сатана его подначивал и торопил, и гнал навстречу смерти оголтелой. А та ехидно щерилась: — Милок, теперь ты мой!
— Не забегай вперёд, карга, ещё посмотрим… И со всей звериной мощью бросился в неравный смертный бой. Французы дрогнули от ярости такой и ошалелого, хмельного вероломства. Мелькали сабли, пули у виска – он упивался, грезил о победе, азарт смертельный был непобедим, но смерть теснила и в глаза смеялась, и подбиралась ближе, ближе, ближе…

На нас глядят в бинокли, в трубы сотни глаз,
И видят нас от дыма злых и серых,
Но никогда им не увидеть нас,
Прикованными к вёслам на галерах!

Изрубленный, исколотый, изрешеченный пулями, он не сдавался и бился, как загнанный зверь, французы падали, сраженные его рукой, он рубил наотмашь, головы врага катились к его ногам с застывшим удивлённым взглядом.

Рубашка вся промокла от крови, но он ничего не замечал, и глаз по-прежнему горел яростью и жаждой мести. И не заметил, как голова слетела с плеч, страшная вдвойне – всё ещё дымящаяся окровавленная борода вдруг вспыхнула багровым огнём, капитан издал последний вздох, и дьявол наконец-то выбрался наружу.

Голова его, насаженная на бушприт, глаз не сводила с тонущей «Мести королевы Анны». И вдруг развернулась, залихватски подмигнула капитану французского фрегата, и страшный дикий хохот огласил окрест. Французы замерли в ступоре, наблюдая, как за бортом медленно расплывается кровавое пятно, и тонули в этом бездонном кровавом кошмаре, который навсегда отпечатался в памяти выживших, преследуя и во сне, и наяву до конца их дней.

Лицо в лицо, ножи в ножи, глаза в глаза,
Чтоб не достаться спрутам или крабам,
Кто с кольтом, кто с кинжалом, кто в слезах,
Мы покидали тонущий корабль.

Их обложили со всех сторон, и мушкеты уже уперлись в спины, и запах гари, крови и воздух, пропитанный смертью, и смертельный азарт – их не остановить и не поставить на колени – уж лучше смерть в бою, чем висеть бездыханным на рее. И никого и ничего не существовало боле – лишь пиратское братство, океан и смерть. Карга вцепилась мертвой хваткой.

— Нет, погоди, постой! Еще не вышел срок, дай насладиться схваткой бесшабашной! Ну, а потом хоть к черту на рога, иль в преисподнюю, в раю нам места нет. За бородатым дьяволом морским пойдем на дно, теперь там - дом наш, наша пристань…

А безголовый дьявол, к ужасу врага, всё кружил вокруг тонущей, израненной «Мести королевы Анны», будто, отдавая последние почести, и вместе с ней погружался на дно, а с ним и тайна кровавых сокровищ грозного пирата Черная Борода, припрятанных на таинственном острове Скелета.

Там привязанный к золоту дьявол вот уже столько столетий ждёт избавителя - такого же обездоленного, одинокого, неистового, которому нестрашен чёрт, и смерть- злодейка нипочём. Была б команда, сабля и мушкет, и смертный бой – со звоном золотых монет.

Ловите ветер всеми парусами!
К чему гадать! Любой корабль - враг.
Удача - миф, но эту веру сами
Мы создали, поднявши черный флаг.

Добро пожаловать на другие мои каналы:

Морской дьявол https://dzen.ru/a/Zx4Sg0LQUQt6JSH1
 
https://vk.com/club224953279

Дополнительный материал:

Андрей Сидорчик. Статья "Череп и кости..."
В. Высоцкий. Текст и песня "Ещё не вечер" https://my.mail.ru/mail/eip595/video/953/981.html

В. Высоцкий. Текст и песня "Пиратская" https://my.mail.ru/mail/eip595/video/953/981.html