Нарисуй мне жизнь 5

Начало см. http://proza.ru/2024/11/23/936

Появившиеся в воздухе нотки устроили весёлую чехарду, меняясь местами на нотном стане и сбрасывая смешные хвостики, а затем притихли, превращаясь в мелодию. «Я спросил у ясеня: «Где моя любимая?» - грустил выплывающий из динамика голос, пронося тоску по утраченной возлюбленной через годы. «Где моя любимая?» - вторил певцу Сергей, проезжая вдоль обсаженной высокими деревьями улицы на встречу с Даней. Молодой ясень сжалился над ним: вытянув ветку с бахромой тонких серёжек, он указал на стройную светловолосую девушку, катившую по тротуару яркую бирюзовую коляску. Молодая женщина остановилась, чтобы пожать крохотную ручку, протянувшуюся к ней из-за лёгкой тюлевой занавески. Весеннее солнце зажгло искорки счастья в её светлых глазах и позолотило пушистые волосы. «Саша!» - рванулось навстречу любимой сердце художника, но тьма сжала его холодной рукой, опуская перед глазами непроницаемый занавес. Уносясь куда-то далеко, в чужую реальность, мужчина все-таки успел нажать на тормоз…

«Что с вами, Сергей Романович? Вы заснули что ли? Просыпайтесь!» - испуганный Даня тряс друга за плечо, просунувшись в полуоткрытое окно припаркованной у обочины «Нивы».
- Да только вот на минутку глаза закрыл, пока тебя ждал, и словно провалился куда-то. О Саше подумал, и так вдруг одиноко и тоскливо стало… и темно…
- Сергей Романович, ведь это уже не в первый раз случается. Вы и раньше на темноту в глазах жаловались. Надо к окулисту идти, обследоваться!
- Не до окулистов мне сейчас, сам знаешь. Всё в порядке будет, не паникуй. Залазь давай и рассказывай, как жизнь молодая и что нового за неделю произошло, - Сергей улыбнулся пареньку, украдкой смахнув выступившие на лбу капли холодного пота, и тронул машину с места.
Данила молчал, стараясь справиться с перехватившим горло волнением, но, видя, как уверенно управляет внедорожником его друг, понемногу разговорился.
- Дома и в школе всё по-прежнему, пацаны реально обзавидовались, что на премьерный показ «Ассы» иду. Теперь ждут меня обратно, чтобы рассказал обо всём.
- А на курсах в институте как дела? – поинтересовался Сергей, останавливаясь у светофора.
- А вот там как раз кое-что интересное произошло. Сергей Романович, вы случайно не слышали про одного чувака из Москвы, который новую партию создать хочет?
- Да у нас вроде бы только одна партия в стране – коммунистическая, других не предвидится, - улыбнулся художник.
- А вот и предвидится! Отстаёте от жизни, Сергей Романович! Этот мужик, про которого я говорю - юрист, в издательстве «Мир» работает. А ещё он вроде бы недавно диссертацию по теме «Русский вопрос» в МГУ защитил.  У одного пацана с курсов брат в универе учится, так он с этим чуваком в контакте, входит в инициативную группу по созданию либерально-демократической партии Советского Союза. Такие вот дела! – выпалил Данила.
- Да, новость и вправду удивительная, - сказал Сергей, ловко обгоняя вишнёвую девятку. – И как же этого деятеля зовут?
- Владимир Вольфович Жириновский, - ответил паренёк, произнеся необычное имя с лёгкостью телевизионного диктора. – В конце месяца мы с тем друганом с курсов в Москву поедем, нас его брат приглашает, обещал с Жириновским познакомить.  Как вы считаете, это стоящее дело?
- Думаю, да. Поезжай, познакомься, осмотрись. Ты всегда хотел в политику пойти: возможно, что это твой шанс.

У кинотеатра толпился народ, а в небольшом скверике, примыкавшем к зданию с левой стороны, раскинула пёстрые ряды выставка художников-авангардистов. Припарковаться где-либо поблизости от «Родины» не представлялось возможным. Сергею пришлось развернуться и, проехав назад, поставить «Ниву» на тихой улочке за оградой городского парка.
- Даня, там, на заднем сиденье, два букета для девушек. Захвати их, пожалуйста, - обратился Сергей к другу, выходя из машины.
- Вот это да! – Данила засунул нос в сердцевину одного из благоухающих пионов, удивительно похожих на пышные балетные пачки. – А я-то гадал, чем это в машине так здорово пахнет. Это от Марии Григорьевны цветы, да? Из вашего палисадника?
- Да, это мамины пионы, причём редкого сорта «Сара Бернар». Мама цветы очень любит, вот отец и старается, всякую экзотику для неё повсюду разыскивает.
- У меня от этого запаха даже голова закружилась, - пожаловался паренёк. -  Сара Бернар ведь знаменитой актрисой была?
- Совершенно верно, Даня. Сразу видно, что ты действительно за учёбу взялся, - улыбнулся Сергей.
Данила похвалу воспринял как должное и задал другу новый вопрос: «Сергей Романович, а вы случайно не знаете, почему этот парк «Наташиным» называется?»
- Это старая история, но как мне кажется, она связана с тем, что сейчас в стране происходит. Здесь когда-то стояла усадьба присяжного поверенного Сергея Семёновича Климова. У него была дочь Наташа, красивая, умная и образованная девушка.  Девице было скучно, хотелось куда-то силы свои приложить. Сначала она зачитывалась книгами Льва Толстого, потом ударилась в вегетарианство, а закончила тем, что познакомилась с эсерами-максималистами и пошла в террор. Короче, увлеклась революционной деятельностью. Таких романтических юношей и девушек из дворянского сословия тогда много было. Чем это всё закончилось, ты, как будущий историк и политик, должен хорошо знать.  Ничего не напоминает?
- Глубоко копаете, Сергей Романович. А как же быть с «Интернационалом»? Помните, как там поётся: «Весь мира насилья мы разрушим до основанья…» Получается, что не всё разрушать надо было?
- Получается, что так...

За разговором друзья и не заметили, как подошли к кинотеатру, на ступеньках которого сразу же заметили одетую в броский наряд Леру Тёмненькую, беседующую с господином странного вида, одетым по моде девятнадцатого века. Данила, раскрыв от удивления рот, с интересом рассматривал его «пушкинские» панталоны со штрипками, высокий цилиндр и тросточку с резным набалдашником, которой незнакомец ловко поигрывал в такт словам. Увидев друзей, Бабочка бросилась к ним, как к спасательному кругу, дрейфующему на водной глади.
- Привет, ребята! Значит, адрес правильным оказался и письмо всё-таки дошло! - Девушка бросилась Сергею на шею и чмокнула в щёку, а затем ласково потрепала Даню по плечу.
- Лера, ты сегодня прекрасна, как никогда! Прими наши восторг и восхищение, – сказал художник, с улыбкой вручая синеглазой Бабочке сладко пахнущий роскошный букет.
- Ой, какая прелесть! Я таких красивых пионов и не видела никогда! И вообще, спасибо, что вовремя появились и от Левкоева меня спасли, а то я уж и не знала, как от него отвязаться.
- Если Левкоев – это тот, косящий под Пушкина господин, то ты от него ещё не отвязалась. Он, по-моему, сюда направляется.
- Точно, Сергей Романович, чувак прямо к нам подгребает, - сказал Данила, с интересом ожидая дальнейшего развития событий.
Лера Тёмненькая с ужасом смотрела на приближающегося эпатажного господина. Решив перехватить инициативу, Сергей сделал шаг навстречу Левкоеву.
- Позвольте представиться: Сергей Фёдоров, художник. С кем имею честь познакомиться?
- Александр Левкоев, - произнёс костюмированный, смерив собеседника оценивающим взглядом блёкло-голубых, почти бесцветных глаз. Присмотревшись, художник отметил, как сильно псевдо-Пушкин напоминал французского комедийного актёра Пьера Ришара, правда, без его харизмы.
- Левкоев – это ваше сценическое имя? – поинтересовался Сергей.
- Данное мне при рождении, - высокомерно ответил мужчина. И добавил: «Я не актёр, а литератор!»
- Авангардом интересуетесь? – осведомился художник. – Простите, что беру на себя смелость советовать, но мне кажется, что ваш костюм не подходит для сегодняшнего мероприятия. Тут требуется что-то другое, возможно, в стиле русского конструктивизма.  Посмотрите на нашу прекрасную собеседницу: её блузка с разноцветными многогранниками на бирюзовом фоне идеально соответствует духу выставки.
Слегка закашлявшись, Сергей вытащил из кармана несколько леденцовых конфет в ярких обёртках. «Барбариску не хотите?» - спросил он у эпатажного литератора.
- Вечные ценности не зависят от моды! – бросил Левкоев удаляясь. Барбариску он всё-таки взял.
 
- Ну наконец-то… - с облегчением выдохнула Лера Тёмненькая. – Ходит это чучело по городу и к девушкам пристаёт. Выучил несколько штампованных фраз типа: «Я бы всегда хотел видеть вас рядом с собой в окружении цветов и шампанского». И закидывает удочку: а вдруг какая-нибудь клюнет. Бывает, что и срабатывает…
- Думаю, что теперь он к тебе долго приставать не будет, - улыбнулся художник.
- Это точно, здорово вы его застебали, Сергей Романович: «Барбариску не хотите?» - покатывался от смеха Данила.
-  А кто выставку авангарда организовал? – спросил у Бабочки Сергей.
- Почти все участники - ребята из художественного училища. Мы с Лерой рассказали их директору о премьерном показе, он заинтересовался и пошёл нам навстречу. Ой, да что мы с вами тут стоим! Пошли в методический, с Лерой поздороваетесь. Кстати, у нас в зале ребята из группы «Feelin’s» аппаратуру устанавливают. Будут выступать перед началом показа!

В фойе кинотеатра буквально яблоку негде было упасть: ожидающие приглашения в зал зрители, по большей части броско одетая молодёжь, весело переговаривались. Некоторые подпевали льющемуся из динамиков чуть надтреснутому голосу певца, сулящему унести молодых людей в далёкий Золотой Город, который непременно должен был возникнуть в близком и таком желанном будущем. Но даже на фоне пёстрой толпы друзья сразу же заметили беседующую с высоким худощавым парнем Леру Светленькую, одетую в немыслимой яркости брючный костюм цвета фуксии. Ослепительно улыбнувшись и помахав приятелям рукой, Бабочка радостно приветствовала старых знакомцев: «Сколько лет, сколько зим! Похоже, что наша команда снова собирается! Молодцы, что приехали. Знакомьтесь: это лидер нашей рязанской группы «Feelin’s».
- Геннадий Филин, - представился музыкант, пожимая протянутую художником руку.
- А это наши друзья: художник Сергей Фёдоров и член актива кинотеатра Данила Захаркин. Спасибо за цветы, Серёжа! – Лера с благодарностью приняла букет бледно-розовых пионов, не устояв перед соблазном утопить вздёрнутый нос в атласной глубине самого большого цветка.
- Я слышал о вашей группе, Геннадий. Вы ведь, по-моему, джаз играете? – обратился к собеседнику художник.
-  Да, мы - поп-джазовая команда, музыку пишем сами. У нас есть вещи, которые в ногу с роком шагают. Нас пригласили выступить перед фильмом, и мы решили не отказываться. «Асса» ведь, можно сказать – событие года.
- До сих пор не знаем, как Излуцкому удалось разрешение на показ фильма получить, - вступила в разговор Лера Тёмненькая. - Премьера прошла в прошлом году на фестивале в Одессе, а потом был только один показ во время арт-рок-парада в Москве. Так что, мы – первые!
- У нас уже всё готово, можно народ в зрительный зал запускать, - сказал Филин, поправляя галстук-бабочку. 
- Тогда открываем двери, - приняла решение Лера Светленькая. - Даня, скажи, пожалуйста, Вале билетёрше, чтобы дала первый звонок.

 Через десять минут Сергей с Данилой с удовольствием следили за выступлением Бабочек, «разогревающих» зрителей перед выходом музыкантов. Девушки перебрасывались репликами, словно жонглёры – разноцветными шарами. Художнику даже показалось, что он видит в воздухе траектории летящих слов. Не забывая остроумно отвечать на выкрики самых нетерпеливых зрителей, ведущие вкратце рассказали публике о творчестве режиссёра Сергея Соловьева, попутно сообщив несколько интересных фактов о съёмках его картины «Асса».
- А теперь встречаем аплодисментами нашу рязанскую группу «Feelin’s»! – объявила с торжеством в голосе Лера Светленькая, здорово смахивающая в этот момент на фокусника, извлекающего живого кролика из бездонных недр волшебного цилиндра.
- Поддержим ребят, друзья! Они в этом году своё четырёхлетие отмечают!  - подключилась Лера Тёмненькая.
Зал разразился аплодисментами. Бабочки под шумок незаметно исчезли со сцены, а на место, где ещё минуту назад трепетали их яркие крылышки, упал ослепительный луч театрального прожектора. Бархатные портьеры неспешной походкой разошлись по противоположным берегам сценического островка. Ударник выстрелил звонкой дробью по тугому боку барабана и космическим дискам металлических тарелок. Руки пианиста плавно легли на клавиши фоно, разбудив мелодию, тут же подхваченную томным стенанием саксофона. «Freedom… - высокий голос вокалиста вплёл яркую нить в полотно живой, динамичной музыки. «Freedom! – эхом отозвалась толпа. Мелодии сменяли одна другую до тех пор, пока прожектора не погасли, позволив темноте трансформировать ноты в бегущие по экрану строки титров.

Где-то далеко, в занесённом снегом южном городе, облачённый в доспехи из сверкающей фольги музыкант передал по кругу пришедшее из библейских времён слово «Асса». Его сменил играющий на саксофоне советский негр Витя, разыскивающий мальчика Бананана среди танцующих посетителей ялтинского ресторана. На фоне штормящего Чёрного моря и укутанных в снеговые шали пальм развернулась окроплённая кровью история любовного треугольника, сторонами которого стали эпатажный музыкант, девушка Алика с бездонными тёмными глазами и всемогущий «хозяин жизни» Крымов. Мозаику событий скрепляла музыка группы «Аквариум» и дерзкий молодой голос певца, вступившего в противостояние с криминальным авторитетом.
- Нет, ну круто же: «папик» Бананана как «лабуха» подхалтурить нанял, а тот ему по роже «Стариком Козлодоевым» съездил! – не смог сдержать восхищения Данила. – Молодец, Африка, здорово играет! Он ведь тоже художник, как и вы, Сергей Романович, правда, авангардист. Интересно, а это он сам поёт?
 - Нет, Даня, не поёт, но рот виртуозно открывает, - ответил художник, не отрывая взгляд от экрана.
Когда черноморские волны сомкнулись над могилой музыканта, отдавшего жизнь за любовь, сидящих в зале пронзили горячие чёрные глаза и надорванный голос Виктора Цоя. «Перемен требуют наши сердца», - декларировал лидер нового поколения. «Перемен, мы ждём перемен!»– скандировала молодежь. Всмотревшись в лица зрителей, художник заговорил с ними: «Послушайте, вы действительно думаете, что все перемены – к лучшему? Неужели вы не понимаете, что революции делают не восторженные мальчики, а стоящие за их спиной Крымовы». Но его никто не слышал, ветер перемен уже стремительно уносил романтически настроенную молодёжь в желанное будущее. На смену Цою на белом полотне на минуту появились силуэты уходящих в заэкранную муть Бабочек, Блинкова с уборщицей Варварой и Татьяны Ивановны с начальником управления Излуцким.  А затем киномеханик Наташа Сыропоршнева остановила гудящий проектор и, уходя, закрыла дверь аппаратной на большой висячий замок.

Продолжение см. http://proza.ru/2024/12/08/460