Падал первый снег

Дом постепенно погрузился во мрак и тишину. Был слышен мерный стук часов, да грустный осенний месяц заглядывал в комнату.

Я тихо подошла к одному из окон. Отсюда месяца не было видно, но его свет, проходя сквозь тонкие занавески, как бы заполнял комнату, смягчая сумрак в её глубине. Месячный свет, ломаясь, бледно-серебристыми арками падал на диваны, стулья, кресла. Казалось, он повсюду.

...Было поздно. Одна сторона домов была черна, окна в них, лишённые света, были как слепые глаза; коридор улицы, узкий и глубокий, также был тёмен. А ведь так было во всём городе! И только бледный месяц среди белых дымчатых облаков один бодрствовал над городом.

Обливая меня светом, он смотрел мне прямо в глаза. И я долго смотрела в его лицо. Неужели это тот месяц, лицо которого я видела, а потом полюбила ещё в юности? Неужели это тот месяц, который был свидетелем всей моей жизни?..

Сон? Или час ночной таинственной жизни? Но, очнувшись, я увидела себя в тихом и светлом царстве: на цыпочках, почти не слышно, к земле подкрался первый снег. Он робко, хлопьями, падал на уснувшие улицы, ещё больше уменьшая их и так сузившиеся до скромных размеров границы, отражая лунный свет и создавая уютное свечение этой последней осенней ночи. Воздух, пропитанный ароматом снега, пьянил своей чистотой. Деревья, перекликаясь ветками, благодарили лёгкие порывы ветра за возможность укрыть себя кружевным серебряным одеянием. Стояла тишина, мёртвая, обескураживающая тишина, полная тайн и загадок.

...Ну вот и первый снег: протяни руку - пушистые хлопья присядут на твою ладонь...
Я посмотрела поверх деревьев: месяц медленно таял в снежной дымке, унося грусть. А снег всё падал и падал, возвращая меня к жизни.