рассвет на закате. шестнадцатая серия

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ


Дорога до Ишима местами была плохо очищена от снежных заносов, поэтому один раз Андрею даже пришлось побуксовать. Но в
целом, несмотря на тёмное время суток, автомобильное путешествие проходило нормально. Андрей внимательно следил за дорогой, а Оля
щебетала. «Губин, ты знаешь, когда я маме показала твои подарки, она даже
испугалась. Мама всю жизнь проработала при cоветской власти и больших денег не получала. Мне было девять лет, когда отец ушёл от нас к другой женщине, и мы жили на одну зарплату. Поэтому, когда мама узнала сколько стоит
дублёнка, она сказала: «Оля, будь осторожна. Простые люди такими деньгами
не разбрасываются. А все бизнесмены с криминалом связаны». Я её как могла
успокоила, но, видно, не до конца. Теперь будет переживать за меня. Андрюша, может, у тебя и вправду какие-то дела есть с этим самым криминалом?». –
«Я Галине Сергеевне в следующий раз сам объясню, откуда у меня и моей семьи деньги. А тебе сейчас чистосердечно признаюсь, что тот бизнес, которым
я занимался в Москве, а теперь им занимается мой младший сын Алексей, к
криминальному бизнесу не относится. Моя фирма проектирует, строит и комплектует оборудованием объекты соцкультбыта и здравоохранения. А это значит, что она созидает, а не разрушает», – ответил Андрей.

Уже подъезжая к Ишиму, Оля положила свою маленькую ладонь на колено Андрея и нежно произнесла: «Губин, мне так домой хочется побыстрее
приехать. Я за эти три дня очень сильно соскучилась по дому и по тебе». – «А
по мне-то ты почему соскучилась? Вроде я постоянно был рядом с тобой». –


«Вот именно, рядом. А я хочу, чтобы ты был не рядом, а мой», – ответила Оля
и тихо засмеялась.

В Студёное они приехали в первом часу ночи. Оля первой зашла в дом и,
включив свет, произнесла: «Как всё-таки у нас с тобой уютно в доме, Губин.
Мне даже здесь больше нравится, чем у твоего друга на даче». Андрей обнял
Олю и прошептал: «Давай скорее раздевайся, пои меня чаем, и мы пойдём с
тобой в нашу спальную комнату». – «А может, чай потом попьём, а прямо сейчас в спальню пойдём?» – улыбаясь, спросила Оля. «Я согласен и уже пошёл в
ванную комнату», – с готовностью произнёс Андрей.

Восьмого ноября он вышел на работу. В конце рабочего дня Андрей собрал своих соратников и провёл с ними небольшую планёрку по текущим делам. И как понял из докладов специалистов и его партнёров, деятельность
фирмы осуществлялась согласно разработанному плану и никаких сбоев за период его отсутствия не было. Но появились вопросы. А у начальника колбасного цеха даже три. «Андрей Фёдорович, по поводу приобретения оборудования я обговорил со своим товарищем и согласовал с Николаем Ивановичем его
перечень. Через три недели оборудование будет уже здесь. Оплату необходимо
будет произвести по факту поставки. Второй вопрос – это приём от населения
домашнего скота в живом виде. Для нас это выгодно, а деревенским хлопот
меньше. Помещение для приёма скота и его забоя я подготовил. А третий вопрос связан с просьбой бывших моих земляков из Казахстана о переезде в нашу
деревню на постоянное место жительства. Я этих людей хорошо знаю и ручаюсь за них», – высказался Леонид Иванович. «Ну что могу сказать? У меня нет
никаких возражений по поводу воплощения этих предложений в жизнь», – ответил Андрей. «Утром звонил Виктор Андреевич и предупредил, что на одиннадцатое ноября он наметил пуск льнозавода и просил, чтобы ты подъехал», –
сообщил Николай Иванович. «Отлично! И поедем мы к нему с тобой вдвоём.
Может, какие-нибудь вопросы появятся технического порядка. А в железках
ты у нас профессор», – произнёс Андрей. На этом планёрка закончилась, и все
стали собираться домой.

Пуск станков на льнозаводе прошёл нормально. Словно они и не стояли несколько лет без движения. Немного разогрев их, рабочие стали набрасывать на транспортёры тонким слоем лён. Андрей посмотрел на Виктора
Андреевича и заметил в его глазах радость, гордость и слёзы. «Вот что значит
человек старой советской закалки!» – уважительно подумал о директоре Андрей. После пуска станков и просмотра работы всей технологической цепочки
они зашли в кабинет директора и обсудили текущий момент. «Виктор Андрее


вич, по новому оборудованию что-нибудь узнал?» – спросил Андрей. «Немного, но кое-что есть», – ответил директор. «И что это за кое-что?» – спросил
Андрей. «В общем назвали мне типы станков, их технические характеристики и цены, а также страны-изготовители. Станки, конечно, хорошие, но цены
очень «тяжёлые». Самый дешёвый, который изготавливают в Германии, стоит пятьдесят тысяч долларов США», – ответил Виктор Андреевич. «А сколько нам станков необходимо установить, чтобы выпускать продукции в два раза
больше, чем могут наши «пенсионеры»?» – задал вопрос Андрей. Директор на
минутку задержался с ответом, затем произнёс: «Пять станков хватит, и ещё
к ним потребуется дополнительное оборудование». – «Вы в течение недели
просчитайте всё хорошенько, составьте упрощённый технико-экономический
расчёт и перешлите в контору. Буду думать, как со временем решить эту проблему», – сказал Андрей. С этого дня льнозавод стал постепенно набирать
обороты. Сырьё, выращенное фирмой «Парус», оказалось хорошим, и конечная продукция из него получалась высокого качества. Но сырья было мало,
поэтому заводу пришлось работать в полсилы и с ограниченным количеством
обслуживающего персонала.

С конца ноября у фирмы стали одна за другой появляться проблемы. Однажды к конторе подъехал милицейский уазик, из которого вышли два офицера в чине капитана и зашли в кабинет, где сидели Андрей и Николай. «Кто
здесь у вас теперь главный?» – спросил развязным тоном один из них. «У нас
все главные. А что вы хотели узнать?» – спросил Андрей. «А мы хотим узнать,
когда можно «бабки» за 1999 год получить», – ответил один из капитанов. «А
вы вообще кто такие? И когда это наша фирма успела задолжать вам?» – спросил Андрей, уже поняв цель приезда в Студёное бравых парней. «Мы сотрудники районной милиции. И мы ежегодно получали с Крестьянского хозяйства Камина сто тысяч рублей за обеспечение ему спокойной жизни на нашей
земле. А раз вы Камина съели, значит, и его долг перевели на себя», – объяснил капитан. «Ну начнём с того, что земля, на которой мы находимся, не
ваша, а крестьян этой деревни. А в перечне своих долгов задолжность перед
своей личной «крышей» Камин нам не оставлял. Так что извините, господа
офицеры, но помочь вам мы ничем не сможем», – спокойно ответил Андрей.
Капитаны переглянулись, и один из них, нагло улыбаясь, произнёс: «Я понимаю, что в бизнесе ты не новичок, поэтому должен знать, что без покровительства милиции или бандитов ваша фирма не сможет здесь работать и развиваться. А по нашим данным, вы успели развить достаточно бурную деятельность в нашем и в Усть-Ишимском районах. Даже льнозавод выкупили в Кротове. Мы ведь можем и сократить ваши аппетиты». – «Да, молодой человек,


вы правы: я действительно в бизнесе кое-что понимаю. И хорошо знаю, что
такое «крыша». В том числе и милицейская. Поэтому отвечу полным отказом
в удовлетворении ваших претензий и попрошу впредь не «тыкать» незнакомым людям. А если Камин вам что-то должен, то ищите его и получайте. И последнее. Наша Агропромышленная фирма «Парус» развивается в Кротовском
районе не для того, чтобы милицию кормить, а для того, чтобы дать работу
людям, обеспечить их заработанной платой и помочь Администрации района сократить безработицу, пьянство, воровство и снизить депрессию в среде деревенских жителей». «Ну смотрите. Вам виднее. Только потом не пожалейте, что сегодня мы не нашли общий язык. Сами придёте к нам на поклон.
Но тогда уже наша благосклонность будет намного дороже», – произнёс, криво усмехаясь, капитан и, не прощаясь, офицеры вышли из кабинета. Проследив, когда их уазик скроется из вида, Николай сказал: «Одного из них я знаю.
Он работает заместителем начальника районного отдела милиции. А второй,
по-моему, старший следователь уголовного розыска. Может, зря ты с ними
так категорично разговаривал? Они ведь не отстанут и будут нам кровь портить». – «Ты, Николай Иванович, не переживай по этому поводу. Они опоздали со своими претензиями. Мы уже не та «фирмочка», которую можно
придушить незаметно. Да и толку-то от этой «крыши» никакого. Они будут
только тянуть с нас деньги, но при возникновении какой-нибудь внештатной
ситуации умоют руки. Подождём их ответных шагов, а потом будем думать,
какие меры предпринять, чтобы остановить их экспансию», – ответил Андрей.

Ответных действий со стороны милиции ждать долго не пришлось. Дней
через десять после их визита, в конце рабочего дня в кабинет вошёл расстроенный Суворов и с порога заявил: «Наши оба гружёных лесовоза арестовали на
подъезде к Кротове. Милиции не понравились документы на древесину. Они
считают, что она «левая». В общем, вопрос серьёзный и нужно что-то делать». –
«Во-первых, успокоиться и, во-вторых, не паниковать. А в-третьих, подбери
все документы, связанные с заключением договоров на заготовку леса, и копии
платёжных поручений о перечислении лесничеству денег. Когда всё это у тебя
будет в руках, поедем в районный отдел милиции искать правду и выручать свой
товар. Хотя заранее уверен, что навряд ли нам удастся это сделать», – ровным
голосом произнёс Андрей. Его спокойствие передалось Петровичу, и тот занялся сбором документов.

На следующий день в восемь часов утра они были уже в районном отделении милиции и сидели в приёмной начальника. Подполковник не торопился принимать их у себя в кабинете и сознательно тянул время. Андрею это
не нравилось, но он терпеливо ждал, когда у начальника милиции появится


совесть. Наконец, в приёмной включилась внутренняя связь и подполковник
Гавриков приказал секретарше пропустить «просителей» к себе. Когда Андрей
с Петровичем вошли, он изподлобья посмотрел на них и спросил: «Какие вопросы у вас ко мне?». – «Вопрос один: на каком основании ваши сотрудники

 задержали два наших гружёных лесовоза?». – «Значит, есть основание, если
задержали», – ответил подполковник. «А мы считаем, что у них не было оснований это делать. Вот наши документы, подтверждающие законность перевозимой древесины», – сказал Андрей и положил на стол начальника папку с
бумагами. «Вы что мне под нос суёте свою «липу»? Если следователю потребуется в рамках следствия, то эти бумажки он официально у вас изымет», – буркнул начальник, не глядя на Андрея. «А может, они ему даже и не понадобятся. Продать древесину можно и без них как конфискованную. Тем более если
продавец будет в форме капитана милиции», – обострил разговор Андрей. «Ты
что себе в моём кабинете позволяешь?! Органы милиции хочешь очернить?!
Вон отсюда!» – взревел начальник. «А вы что так сильно разнервничались?
Может, я что-то неправильно сказал? Или для вас честь мундира выше, чем
проблемы граждан?» – спокойно спросил Андрей. «Я сказал – вон из моего кабинета!» – прорычал подполковник. «Вон, так вон. Пойдём, Петрович,
отсюда. Здесь я вижу не орган государственной власти находится, который
должен блюсти закон, а частная лавочка, работающая под прикрытием государства только на себя. Если сегодня наши лесовозы вами не будут отпущены,
я вынужден буду искать защиту в областном ГУВД», – произнёс Андрей и пошёл на выход. Оказавшись на улице, он сказал: «Теперь, Петрович, поедем в
Администрацию. Я этот вопрос и там тоже обострю. Его замалчивать нельзя.
Иначе мы только себе навредим».

К Главе районной Администрации они попали после обеда. Выслушав
Андрея, тот развёл руками и произнёс: «А чем я вам могу помочь? Милиция
не подчинена мне и вмешиваться в её дела я не имею права». – «Но, наверное, вам не будет безразлично, когда о беспределе милиции в Кротовском районе, заговорят далеко за пределами даже областных кабинетов? Если вы думаете, что мы будем платить дань милиции, то сильно заблуждаетесь. Такие
расходы в нашем финансовом плане не предусмотрены. Всё, что зарабатываем, мы направляем на развитие производства и тем самым создаём рабочие места. Так что вы подумайте над моими словами. Может, всё-таки найдёте рычаги и закроете этот вопрос в самом начале его развития?» – произнёс Андрей.
Глава поднял глаза на него и процедил сквозь зубы: «Я советую побыстрее найти общий язык с фискальными органами нашего района. В противном случае
вам лично и вашей фирме придётся здесь нелегко заниматься бизнесом». – «Вы,


уважаемый Глава района, наверное, не поняли меня? Это вам нужно быстрее
прикрыть начавшийся конфликт. Конечно, если милиция отнимает у коммерсантов, фермеров и простых граждан района деньги и с вами делится, это один
вопрос. А если всё-таки вы болеете за благополучие населения района, то прямая обязанность Главы района защищать права простых граждан», – произнёс
Андрей. «Ты что себе позволяешь?! Забылся, где находишься? Или думаешь,
что если приехал из Москвы, то здесь можешь вести себя как хочешь? Нам ещё
необходимо разобраться, где ты деньги взял на скупку земель и приобретение
льнозавода!» – вспыхнул в гневе Глава. «Да, Петрович, видно, и здесь мы не
найдём взаимопонимания. Поехали домой, а завтра я продолжу этот разговор,
но уже в областных кабинетах. Не могу же я их обойти стороной по дороге в
центральные органы власти», – произнёс Андрей и, не прощаясь с хозяином
кабинета, вышел в приёмную.

Заскочив на полчаса на льнозавод к Виктору Андреевичу и получив у него
технико-экономический расчёт, Андрей с Петровичем поехали домой. Дорогой Михаил спросил: «Андрей, а зачем ты в Кротово меня с собой брал?». –
«Ты у меня был свидетелем. Если бы тебя со мной не было, разве позволили бы
мне эти обнаглевшие от безнаказанности чиновники так откровенно с ними
говорить? Мог бы и домой сегодня не вернуться», – ответил Андрей. «Но своим разговором ты практически поставил крест на нашей фирме. Теперь они
уже точно нам не дадут работать», – с горечью произнёс Петрович. «Рано, Михаил, панихиду заказываешь. Этот узел нам всё равно пришлось бы развязывать. Так лучше болезнь предупредить, чем её потом долго лечить. Дешевле
обойдётся и безопаснее будет», – успокоил Андрей. «Ну, смотри сам. Ты, видно, лучше нас знаешь, что делаешь и чем это может кончиться. Только смотри,
не перетяни струну, а то она лопнуть может», – произнёс Петрович.

Но опасения Суворова оказались напрасными. Уже к концу рабочего дня
Петрович доложил, что лесовозы милицией отпущены и они повезли лес на
разгрузку. «И о чём это, Михаил Петрович, говорит? А о том, что открытая
конфронтация с нами ни районной Администрации, ни милиции не нужна.
Значит, они будут искать другие пути, более изощрённые. Поэтому наша задача: не давать им повода для тайной войны против нас. И особенно, Петрович,
следи за правильностью оформления всех отгрузочных документов», – предупредил Андрей своего компаньона.

Не прошло и десяти дней с момента задержания лесовозов, как Петрович
вновь принёс плохую новость. Но уже связанную с происшествием на рынке города Ишима. «Андрей Фёдорович, на рынке сегодня ночью сгорела наша


торговая палатка. Загореться она сама не могла, поэтому считаю, что её подожгли специально. Два дня до этого к нашему продавцу подходили какие-то парни и требовали отдать всю дневную выручку. Но она им ничего не отдала, сообщив, что выручку уже забрало начальство. А вчера утром они вновь пришли к
ней и пригрозили, что если вечером не отдаст деньги, то пожалеет об этом. Продавец, не дожидаясь окончания рабочего дня, закрыла палатку и ушла домой. А
утром пришла на работу, и вместо нашей палатки обнаружила гору пепла и угля.
Я только что вернулся из города. Тысяч на пятнадцать ущерба будет», – сообщил
Суворов. «А что, у нас с дирекцией договора на охрану палатки не было?» –
спросил Андрей. «Был. Но директор дал понять, что кому-то из местной братвы очень не нравится название нашей фирмы», – ответил Петрович. «А это
значит, что он предлагает нам договариваться с ними напрямую?» – спросил
Андрей. «Выходит, так», – ответил Петрович. «Но их ведь ещё нужно найти.
Продавец не сказала, как с ними связаться?» – спросил Андрей. «Не нужно
никого искать. Я знаю, с кем нужно разговаривать на эту тему», – произнёс
молчавший до этого Николай. «Откуда ты знаешь?» – удивился Михаил. «Ну
раз знаешь, то давай завтра поедем в Ишим на встречу с этим человеком», –
предложил Андрей. «Тебе, Андрей, там делать нечего. Это моя публика, и разговаривать с ней буду я. Тем более что за этим человеком должок перед твоим братом числится. Поэтому, на завтра я разговор откладывать не буду, и мы
с Петровичем сегодня вечером поедем к «смотрящему» в этом регионе Сеньке
Голику в гости. Мы с ним два года в Сургутской тюрьме в одной камере нары
давили. Его тогда из малолетки к нам перевели», – принял решение Николай
Иванович. «Ну смотри, тебе виднее. Но если что-то получаться не будет, то
подключусь я», – согласился Андрей. «Я думаю, что разговор у меня пройдёт
нормально. А о результатах его я расскажу завтра», – ответил Николай.

На следующее утро он скупо рассказал Андрею о прошедшей встрече со
своим бывшим сокамерником: «Наш вопрос я отрегулировал. Ущерб, который
был нанесён, нам братва восстановит. А в дальнейшем Сенька готов сотрудничать с нами по всем вопросам, касающимся города Ишима и прилегающих районов. Но за это нужно будет, естественно, платить. Он уже сейчас предлагает
вариант выкупа в центре города двух спаренных двухкомнатных квартир на
первом этаже для организации там торговой точки». – «Молодец, Николай
Иванович! Видно, правильно ты вёл себя на зоне, если братва тебя уважает. А
вариант с магазином в центре города заслуживает нашего внимания. Вот соберёмся вчетвером и обсудим этот вопрос», – произнёс Андрей. Так вполне удачно
закончился едва начавшийся конфликт с ишимской организованной преступной группировкой, где «тёмное» прошлое Николая сыграло решающую роль.


Зато в доме Андрея всегда было тихо, спокойно и уютно. Оля оказалась не
только нежной и ласковой женщиной, но и отменной хозяйкой. Она постоянно что-то делала: шила, рисовала, стряпала пельмени и рыбные пироги, топила баню, выкупала у деревенских жителей за символическую цену старинные
иконы, зеркала, прялку, детскую люльку, паровые утюги, радиоприёмникитарелки, самовары и прочую домашнюю утварь. Однажды даже притащила
с соседским пареньком Сашкой от Фирулёвой Софьи Ильиничны старый и
большой сундук, оклеенный изнутри фотографиями царской фамилии. И всему
этому Оля находила место. Андрей старался не шутить над её увлечением и не
мешать ей превращать их дом в музей деревенского быта. Иногда он брал её с
собой в Кротово или Ишим, где она закупала необходимый материал для пошива нового костюма себе и своим заказчицам. А также набирала продукты питания на неделю. Настроение у неё всегда было приподнятое и жизнерадостное.