7. Одиночество, здравствуй!

И вдруг приехала Лучик. Это было в самой середине лета. У меня был полный двор друзей, впрочем, как всегда в летние дни. Мы срочно эвакуировались из дома в палатки, предоставив жилье экстра класса даме. Она планировала пробыть у нас всего одну ночь. Я носился в заботе по двору, все время желая улучшить условия для Лучика. То я бежал за водой, то кинулся растапливать баньку, то срочно собирался что-то приготовить.
Она, с осанкой настоящей княгини, сидела во дворе на бревнышке и оценивающе наблюдала за нашей жизнью. Лучик только что вернулась из экспедиции в Тибет. Я чувствовал, что она хочет многое мне сказать. Но она молчала. Леха Шамбала начал рассказывать о наших успехах, о том, как мы хотим здесь устроить место для паломничества буддистов, о том как мы стали гуру, перенеся тяготы и лишения и пройдя супер практики йоги и медитаций. И каждый хотел высказаться и показать, на сколько расширилось его познание истины.
А она сидела, слушала и молчала. Ее благожелательная улыбка озаряла всех внутренним светом ее большой души. Лучик, ты всегда умеешь сиять! Вечером, сидя у костра она пела. Голос у нее не сильный, но такой мягкий, бархатистый, что его хотелось слушать и слушать. Казалось, будто бы поет Мама. И даже не физическая мама, а мама – суть всего, суть, дающая жизнь. И голос ее делал это место домом. Настоящим домом, с детскими воспоминаниями, с мечтой о дальних странах в материнских объятьях . И я понял, что никого роднее ее у меня не было. Что только она могла мне дать утешение и покой. Вот, какой светлой для меня была Лучик.
Ночь напролет мы с ней проговорили. Мне было очень интересно узнать ее мнение по поводу нашей коммуны. И она сказала:
- Ну, вреда от этого никакого нет, но и пользы тоже. Никакого отношения к духовному пробуждению то, что вы делаете, не имеет. Вся ваша практика сводится к самолюбованию и коммерции. Вы заполняете свой ум ненужной, сложной терминологией из древних индийских текстов, а потом любуетесь собой, произнося те или иные фразы, утрачивая всякий смысл сказанного. Зачем нужна бодхичита, непонятная для всех, когда есть прекрасное слово добродетельность. А именно для того и нужна, чтобы возвысить вас над другими, чтобы заставить других воспринимать вас возвышенными, разговаривающими на божественном языке. Вы слышали, чтобы какой-нибудь монах, скажем с острова Валаам, ходил и говорил: «я монах-отшельник, я изучаю божье слово», или «я не обижу животное, потому что я монах-отшельник». Но у вас всегда на языке: «гуру не будет делать то-то», или наоборот «я сделаю это, потому что я гуру». Нет скромности. … И, потом, коммерция. Вот к примеру, я не буду есть мясо, и мне за это будет… Или, я проведу в медитации столько-то времени и мне зачтется то-то. Купи-продай. Высшим силам ничего не нужно. Высшие силы и так ведут вас по жизни, заслуживаете вы этого или нет. Так и в церковь приходят креститься, чтобы получить защиту Бога. Да Бог и так вас защитит, если у него будут на вас планы. Не превращайте добродетельность в валюту в торговле с Богом.
Она помолчала немного, словно бы раздумывая. Достала из сумки маленький кассетный магнитофон и дала его мне.
- Вот тут, мне удалось записать как поет мантры Далай-лама  XIV, послушай. Хорошо так становится. И воспитывай в себе настоящую духовность.
Лучик достала из сумки еще сверток с книгами.
- Вот это потом развернешь. Это читать лучше в одиночестве.
Уже перед самым отъездом она мне сказала:
- Саша, наш отец умер!
- Это значит, что я могу вернуться домой?
- Ты живешь в замечательном месте. Ты даже не представляешь, в каком! Это ведь самое сердце Джунгарии.
- Ух, ты! А на что она мне?
- А на то, Саша, что в 1578 году ойратский Алтын-хан, пригласил сюда тибетского ламу школы Гелуг Сонама Гьяцо. Алтын-хан обратился в буддизм и даровал ламе власть над Тибетом. А лама стал называться Далай-ламой от монгольского далай «великий как океан» и  blama  «духовный учитель». А Далай –лама и есть бодхисаттва Авалакитешвара.
В общем, умела она убедить, хоть и была младше меня.
После этого разговора я как-то по-другому стал смотреть на друзей. И я спросил Леху Шамбалу:
- Леха, а ты ведь все это замутил, чтобы стать главным?
- Ну, а чего бы и нет?
И, наверное, я как-то странно себя повел, только после этого все засобирались. И больше ко мне на лето никто не приезжал.