10. Савельич

           Летом нам не получилось отдохнуть  всей семьёй.  Решили, что  жена поедет с детьми, отпуск мне не дали, по причине сдачи строящегося объекта.  Путевки купили заранее  в санаторий  на восемнадцать дней. Нашим мальчишкам было по девять лет, и  они мечтали отдохнуть на море. Мы всегда ездили в отпуск всей семьёй, но знал, что буду без них скучать.  В назначенный день я  отвёз  своё неугомонное семейство в аэропорт,  и   они отправились в дальний   путь, к мор
       Благополучно сдав объект,  оформил отгулы на неделю, я решил поехать к родителям в деревню,  у них  не был почти два года.
У  родного дома,  я  с трепетом открыл калитку, но в  ограде грозно залаял  большой пес. На лай собаки  вышли мои родители, и было столько радости от нашей встречи.  Днём я  много чем помогал  по хозяйству: и с домом, и садом, а вечерами к нам приходили на встречу со мной соседи и друзья, что остались в селе.
      Как-то рано утром, накопал червей, сварил каши для подкормки рыбы,  собрал  еды с собой, палатку для отдыха, и поехал на  излюбленные места прежней рыбалки на местное озеро. Ивы низко склонялись над  водой,   выбрав удачное место для рыбалки и настроив удочки, присел отдохнуть в тени на  берегу.
         Клёв не заставил долго ждать, первым я поймал небольшого окунька и отпустил его в озеро, со словами;  первая рыбка, зови на угощение подруг и друзей.
     Эта детская примета помогла начаться настоящему клеву.
Незаметно пролетели три часа,  солнышко стало уже высоко, и  клёв прекратился. Рыбы я наловил почти полное ведро, часть отобрал на уху,   оставшуюся сложил в садок,  и опустил в воду у берега, привязав к колышку.
       Установил таган, наполнил водой котелок, положил чищеную рыбку, луковичку, посолил, закрыл крышкой и разжег костер  под таганком.  Немного отдохнув в тени молодых  берез, я попробовал уху, и начал готовиться к обеду.  В это время к костру подошел человек, я сначала подумал, что кто-то заплутал, но когда он со мной поздоровался, то  узнал Савельича, соседа с правой стороны  родительского дома. Он шел из соседнего села пешком, решил сократить дорогу, проходя через  лесок,  увидел  костер и  завернул на огонек.
       Было Савельичу без малого девяносто, но выглядел он моложе своих лет.  Высокий, худощавый, жилистый, он один дома управлялся с хозяйством. Овдовел  лет десять назад, да так и не женился, хоть и находились добрые старушки.
         Похлебали мы с ним ухи, поели свежей рыбки и Савельич закурив
самокрутку стал расспрашивать о моем городском житье бытье.
Я  рассказал о своей  жизни в городе и  сам  спросил у Савельича:
        - Дядя Савелий, а вот скажи, что было у тебя в жизни самое
 страшное? 
        - Да многое Виталя  было у меня,  и не только у меня!
         Когда началась война, я учился в десятом классе.  Пошли  мы всем классом в военкомат проситься на фронт. А было нам тогда по семнадцать лет, военком велел прийти через год, но мы его уговорили и он направил нас на курсы санитаров.
          Отучившись три месяца, нас девятнадцать человек отправили на фронт, на передовую. Из нашей группы выбрали двенадцать человек самых крупных ребят и расквартировали по месту службы. Остальных  отправили  в полевой санитарный поезд.  С ребятами мы больше не общались.
          Сразу меня ввели в курс дела санитара, и  началось мое боевое  крещение!  Было очень страшно, взрывы, стрельба, да такая, что  головы не поднять, а надо найти раненых и доставить в безопасное место. Никому не поверю, что люди не знали страха перед боем! Но бросались в атаку с криками:
        - Ура! За Родину! За Сталина!
          Партийцы и комсомольцы шли в первых рядах атаки. Научился я
и из автомата стрелять, и гранаты бросать, и окопы рыть. И конечно выносить раненых солдат с поля боя.
          Ранило меня на втором году службы, а после госпиталя с трудом догнал свою дивизию, ушли далеко вперед.
          Еще почти два года я воевал рядовым санитаром, а когда после контузии и госпиталя меня комиссовали, попросился в полевой госпиталь,
 где работал до самой Победы. Так что страха видел не мало, видел и геройство наших солдат.
          Мы  сидели с Савельичем у потухшего костра,   отдохнув, он засобирался домой. Я закинул удочку в воду, и  ещё долго мне слышался в тишине   голос настоящего человека, прожившего большую и тяжёлую жизнь.