Исправлю всё любой ценой

Глава первая
Гавриил сидел в арендованной машине, украшенной характерным для автомобилей из каршеринга узором, и курил третью сигарету подряд, выпуская дым через наполовину открытое окно.

Сегодня будет положен конец игре в шпионов, которая длится вот уже две недели. Сначала он испытывал сыщицкий азарт и даже душевный подъём, но сейчас не ощущал ничего,  кроме опустошения и бесконечной усталости.

Он уже понял, кто тот самый загадочный мистер «икс», укравший у него жену и ещё не родившегося ребёнка. Человек, разрушивший жизнь Гавриила, присвоивший его семейное счастье и лишивший его надежды, до последнего времени являлся по совместительству его лучшим другом. Они вместе поднимали с нуля небольшой общий бизнес, вместе развивались и шли к тому, что имеют теперь.

Не корпорация, конечно, но вполне жизнеспособная фирма держится на плаву и не собирается тонуть. А два месяца назад сбылась давняя мечта Гавриила: жена Диана сообщила ему о том, что скоро они станут родителями.

Они поженились, когда им было по двадцать два года, а до этого вместе учились в университете. Сейчас им по двадцать восемь, и прошедшие три года были посвящены напряжённой борьбе с бесплодием Дианы.

Диагноз ставили под вопросом, и к счастью, он всё же не подтвердился. Не пришлось прибегать к достижениям современной науки, Гавриил и Диана справились сами.

Во всяком случае, до последнего времени Гавриил был в этом уверен. А теперь...

Двери клиники в очередной раз открылись, и на этот раз выпустили тех, кого ждал Гавриил. Он знал, что Диана сегодня поедет на первый скрининг и предлагал сопроводить её, однако супруга отказалась.

— Поедем вместе на второй, Гавр, — легко ответила Диана и быстро поцеловала мужа в щеку. — Он более важный и информативный. А в этот раз ты просто время потратишь.

Гавриил мог бы возразить, сказав, что для него важно всё, любой нюанс в развитии их будущего ребёнка. Мог бы, если бы не знал правду.

И вот сейчас Диана и Пётр вышли из клиники репродукции вместе, держась за руки, весёлые и счастливые. Пётр в светлом плаще, Диана в свободном пальто оттенка кофе с молоком. Интересно, счастливый папаша уже в курсе того, какого пола ребёнок родится?

А ещё интересно, как лучший друг собирается решить вопрос с фирмой. Гавриил морально готовился к тому, что не уступит ни пяди. Он не собирается упрощать жизнь для этих двух предателей и включать для них зелёный по всей жизненной трассе.

Дождавшись, когда его любимая жена и лучший друг сели в машину Петра и выехали со стоянки, Гавриил завёл мотор. Что ж, ещё один эпизод в копилку, которую он собирает, готовясь к бракоразводному процессу. Завтра у него будут расшифровки телефонных разговоров, заказанные в одном частном агентстве за немалую цену, и можно наконец-то подавать в суд.

Размышляя, Гавриил выехал на проспект, а потом его автомобиль влился в поток машин, сворачивающих на небольшой автодорожный мост.

Мост был почти позади, когда случилось то, чего в принципе не могло случиться на данном участке дороги: откуда ни возьмись прямо под колёса арендованной машины выскочила трёхшёрстная, белая с чёрным и персиковым, кошка.

Гавриил выкрутил руль, колёса заскользили по мокрому после дождя асфальту, на который кто-то завёз грязь, и автомобиль, пробив ограждение, полетел вниз.

Глава вторая
Он видел себя со стороны, а точнее, со стороны и чуть сверху. Думал, что спит, хотел проснуться и не мог. Никак не удавалось избавиться от непонятно кем назначенной для него обязанности: смотреть на самого себя, лежащего в белой больничной палате. Всё белое, даже воздух вокруг какой-то белый. Только датчики разных аппаратов и приспособлений, стоящих около странной высокой кровати, мигают то красным, то зелёным, — ярко, так, что глаза режет.

Гавриил несколько раз вдохнул и выдохнул, потом закрыл и открыл глаза. Ничего не изменилось.

— Я не хочу! — отчаянно крикнул он, однако крик тут же трансформировался в глухой тихий голос, такой, будто говоришь, уткнувшись лицом в ковёр. — Кому это было нужно? Зачем?

— Что именно? — ответивший голос был из тех, которые называют «громоподобный», а звучал так, словно им был пропитан воздух.

Во всяком случае, того, кто ему ответил вопросом на вопрос, Гавриил не видел, зато слышал так, будто голос звучал даже в нём, внутри.

— Зачем я выжил? Чтобы вести образ жизни растения? Я и здоровый-то никому не был нужен!

— Кому-то всё же нужен, и очень сильно, — ответил второй голос.

Он был мягкий и спокойный, такой, который слушал бы и слушал, однако звучал так же неотвратимо и неизбежно, как первый, пропитывая Гавриила насквозь.

— Почему я должен вам верить? — выкрикнул Гавриил, который прекрасно знал, какой именно диагноз порождает голоса в голове, да ещё несколько голосов.

Ему только этого и не хватало! Он и так уже, можно сказать, не человек...

— Запрос был настолько сильный, что смог преодолеть барьер, разделяющий два мира, — снова заговорил мягкий голос.

Гавриил определил этот голос как «белый».

— Да, кому-то ты очень нужен по ту сторону, тебя не отпускают, — насмешливо вмешался громоподобный голос, который Гавриил определил как «чёрный». — Однако я терпеливый, я подожду. Никуда ты не денешься, продолжишь путь навстречу мне.

— Это мы ещё посмотрим, — спокойно и язвительно отозвался «белый». — Барьер был пробит впервые за прошедшие девятьсот девяносто девять лет, а это что-нибудь да значит!

— Кто вы? И что вам нужно от меня?

Гавриил решил: терять ему, похоже, нечего, потому не стал зацикливаться на том, что не только сам слышит голоса, но они ещё и спорят между собой.

— Полегче, любезный, — холодно прошипел «чёрный». — Мы в данный момент нужны тебе гораздо больше, чем ты нам. Или мечтаешь посвятить вечность тому, чтобы болтаться вне времени и пространства, пока твоя тушка медленно затухает там, в палате?

— Мы те, кого никто никогда не видел, — пояснил «белый». — Несмотря на то, что мы присутствуем в каждом человеке. Однако люди во все времена пытались и пытаются нас изобразить тем или иным способом. Некоторые даже преуспевают в этом, и мы с интересом смотрим и читаем их работы. А тебе мой совет: не трать понапрасну силы, пытаясь постигнуть то, что постигнуть невозможно. Лучше сосредоточься на выполнении задания.

— Подожди, куда ты гонишь? — вмешался «чёрный». — Мы должны предложить ему сделать выбор! А ты вещаешь складно, будто всё уже решено. Вдруг он хочет оставить всё так, как оно есть сейчас?

— Не хочу! — задыхаясь, крикнул Гавриил. — Только не это!

— Ну вот видишь, — казалось, что произнося эти слова, «белый» улыбается. — Наш подопечный готов выслушать задание.

На этот раз «чёрный» промолчал, только хмыкнул.

— Да, я готов, — решительно ответил Гавриил. — Что угодно, только не это.

Он указал рукой в сторону высокой кровати.

— У тебя появится уникальная возможность отмотать всё назад, — на этот раз «чёрный» голос звучал спокойно и по-деловому. — И остановить на том месте, с которого ты хотел бы прожить всё заново, только уже по-другому. Однако есть одно большое «но»: если ты неправильно выберешь момент, то вернёшься в эту палату, пройдёшь короткий остаток своего существования, и мы с тобой встретимся, чтобы уже никогда не расставаться. Права на ошибку у тебя нет. Даже на одну.

— А кто решает, правильный момент я выберу или неправильный?

— Это уже давно решено, — пояснил «белый». — Когда-то ты выбрал неправильный путь, который привёл тебя к тому, что ты сейчас имеешь.Ты должен найти эту развилку, определить и сказать: «Стоп!» Если ты ошибёшься, то произойдёт обещанное моим... коллегой. А если выберешь момент правильно, то сможешь всё исправить и изменить ситуацию. Отматывать можешь сколько угодно, вплоть до своего рождения. Всё понял?

— А как я буду отматывать?

— Ничего сложного, как кинохронику, только события будут развиваться в обратном порядке. То есть, сначала произошедшее день назад, потом — два дня назад, и так далее. Разумеется, просмотр будет ускорен. Более подробно ты сможешь рассмотреть только моменты, которые сам сочтёшь ключевыми. Просто скажешь: «Здесь замедлить». Готов?

— Готов, — кивнул Гавриил.

— Тогда поехали, — захохотал «чёрный». — С удовольствием понаблюдаю и дождусь момента твоего фиаско.

— Удачи, — просто сказал «белый», и у Гавриила потемнело в глазах.

Глава третья
Голоса исчезли, а в темноте появилось нечто вроде экрана. Изображение было чёрно-белое, как в старом кино. Единственное, чего не мог понять Гавриил, — где находится он сам.

Он не сидел в зрительном зале и не лежал в палате. Попробовал пошевелить рукой — получилось. Однако увидеть руку не мог, и вообще ничего не видел. Светился только экран, а вокруг него была кромешная тьма.

Однажды в детстве он был в такой темноте, когда спускался в пещеру. Так было и сейчас, добавился только экран. И Гавриил вдруг понял, что видит всё не снаружи. Изображение появилось в его голове, а он сам, по-видимому, так и лежит в реанимации.

Сначала отсматривал в обратном порядке прошедшие две недели, и постепенно подошёл к моменту, когда всё понял. Он снова услышал тот телефонный разговор...

...Он словно с ума сошёл от счастья, когда узнал о беременности Дианы. Был уверен, что это разлука пошла им на пользу: Гавриил почти месяц стажировался в столице. А через три недели после его возвращения Диана сообщила ему, что у неё задержка.

Поскольку у жены всегда были проблемы с циклом, Гавриил даже не усомнился и не пытался что-то подсчитать, сопоставить.

После того, как узнал радостную новость, он почти полтора месяца словно на крыльях летал. Каждый день возвращался домой с цветами или с подарками, готов был постоянно носить на руках Диану.

Спешил домой с работы, старался возвращаться пораньше... В один из дней он открыл двери и вошёл в прихожую, появившись дома на сорок минут раньше положенного времени.

В кухне шумел чайник и что-то с шипением жарилось в сковородке. Гавриил уже хотел крикнуть, что пришёл, но вдруг услышал голос Дианы. Жена с кем-то говорила по телефону.

Гавриил всегда доверял супруге; он вообще был твёрдо уверен в том, что невозможно быть с человеком, не доверяя ему. Никогда не понимал бдительных мужей, которые тотально следили за жёнами, контролировали, проверяли.

Однако сейчас в нём сработал какой-то инстинкт, то, что сильнее его самого. Не снимая ботинок, Гавриил быстро переместился к противоположной стене и встал ближе к кухне так, чтобы его невозможно было заметить. Так и стоял в ботинках, костюме, плаще, с портфелем и с букетом в руках.

— Давай поедем вместе, — сказала в трубку Диана. — Да, конечно, завтра! Смогу во время обеда. Заедешь? Отлично! Мы и так десять дней ждали эти результаты. Хорошо, договорились.

Некоторое время жена молча слушала то, что говорил ей неизвестный собеседник. Впрочем, неизвестен он был только Гавриилу.

— Да, для меня это тоже очень важно, — вновь заговорила Диана. — Хотя у меня и так не было сомнений. Когда он уезжал в Москву, у меня были эти дни. А когда вернулся, я уже была беременна, хоть и срок совсем маленький. Но для меня очень важно, чтобы ты не сомневался даже на каплю. Нам не зря выпал этот шанс.

Снова пауза.

— Да, он уверен, что девять недель, хотя в самом деле больше одиннадцати. Но это пока он пребывает в заблуждении. Как только мы получим результаты, так сразу должны будем всё рассказать Гавру.

Пауза.

— Подождать? Сколько?

Гавриил осторожно вышел в подъезд. В голове почему-то болталась одна-единствнная мысль: хорошо, что стоянка для автомобилей не просматривается из окон квартиры.

Через пять минут он нарочито громко открыл двери и вошёл в квартиру. Улыбающийся, с цветами. В прихожей его встретила Диана, до сих пор лёгкая и стройная. Живот ещё совсем не был заметен.

Абсолютно ничто в облике жены не наводило на мысль о недавнем телефонном разговоре.

Утром, явившись в офис, Гавриил уже открыл было рот, чтобы предупредить о том, что его не будет пару часов, с половины первого до половины третьего.

Однако Пётр успел опередить его.

— Гавр, сегодня в два приедут тестировщики, а мне надо будет отлучиться, очень надо, кровь из носу.

— В какое время? — Гавриил пытался скрыть своё разочарование.

— Уеду в половине первого, а вернусь приблизительно через пару часов.

— Именно в это время?

— Да. Прости, дружище, за то, что скидываю на тебя тестироващиков, хоть это и моя работа. Знаешь, что такое второй шанс? Он даётся не всем и не всегда.

Глава четвертая
Гавриил сложил два и два только ночью, — днём голова была занята работой и слишком занята телефонным разговором Дианы.

А ночью проснулся, будто толкнул кто-то, распахнул глаза и уставился в потолок. Начал вспоминать, разматывать, сопоставлять поведение Петра и Дианы. И на следующий день обратился в детективное агентство.

В общем-то ему и без расследований было всё ясно, он даже не сомневался. Однако для суда нужны были доказательства, поскольку когда-то давно они с Дианой составили брачный договор. Кстати, инициатива принадлежала именно Диане!

Гавриил начал медленно отматывать к тому давнему разговору, но попутно проверял, не упустил ли ещё что-нибудь. Ничто не царапнуло и не привлекло внимания, и мужчина окунулся в события шестилетний давности.

Вот они с Дианой — юные, влюблённые, полные надежд и оптимизма. И вдруг словно гром среди ясного неба:

— Гавр, я хочу, чтобы мы заключили брачный договор.

Он даже не сразу смог ответить, — настолько растерялся.

— А... зачем? Мы ведь женимся не для того, чтобы разводиться?

— Нет, конечно, — Диана успокаивающе сжала ладонь жениха. — Это нужно мне. Я хочу быть на сто процентов уверена в том, что ты мне никогда не изменишь. А если изменишь, то останешься, грубо говоря, без штанов.

Гавриил, удивлённо моргая, смотрел на возлюбленную. В ангельских глазах Дианы застыло упрямое холодное выражение, которого он никогда раньше не видел.

— Разве я смогу променять тебя на кого-то ещё, родная? Ты же знаешь, как я люблю тебя!

— Тогда для тебя не должно составить труда исполнить моё желание. Тем более, в случае моей измены без всего останусь я. Всё совместно нажитое имущество при разводе отойдёт тебе.

— Я даже думать об этом не хочу! — Гавриил содрогнулся. — Если ты мне изменишь... я произнести это не могу... моя жизнь кончится!

— И не надо произносить это. Но плюс к спокойствию наш договор всё же даст.

Конечно, Диане удалось уговорить Гавриила. Он не мог отказать ей ни в чём. Однако сейчас, заново переживая тот разговор, Гавриил убедился: невеста говорила искренне. Она была буквально одержима идеей получения имущественных гарантий вечной верности Гавриила. Значит, тогда она очень боялась измены со стороны будущего мужа и не хотела его терять.

Что же изменилось потом? И когда именно изменилось?

Хотя какое это имеет значение? Изменилось, и это главное. А когда и как — это уже нюансы. Нужно понять другое. Забыть о брачном договоре Диана не могла, и Пётр, скорее всего, тоже был в курсе. Неужели супруга собиралась уйти с пустыми руками?

Как-то не верится. Диана очень трепетно относится ко всему, что связано с её благополучием. Она любит комфорт, она не привыкла ужиматься в тратах и экономить на себе.

И что же она собиралась делать?

«А ты подумай!»

Гавриилу показалось, что насмешливый голос в его голове принадлежит «чёрному».

Даже сейчас, находясь в безвременье, Гавриил почувствовал холод и страх, потому что понял.

Вряд ли Пётр стал бы мириться с тем, что его ребёнка воспитывает Гавриил, раз уж даже на скрининг пошёл с Дианой. Значит, жена и лучший друг Гавриила не собирались прятаться по углам.

К тому же, никому не известно, на кого будет похож ребёнок, и обманутый муж мог бы начать что-то подозревать, задумывался бы.

Значит, для этого самого мужа было уготовано два пути. Первый (лайт-версия): всё устроили бы так, будто изменил Гавриил. Был бы разыгран спектакль с подставой, факт измены зафиксировали бы, а дальше дело техники: пойман с поличным, лишился всего.

Однако у такого пути есть существенный недостаток. Вряд ли Гавриил смирился бы с ролью изменника. Заподозрил бы что-то, начал копать...

Потому мужчина склонялся ко второй версии, — более надёжной для влюблённых голубков и более печальный для Гавриила.

Выходит, не так уж долго ему оставалось топтать грешную землю? А главное, как теперь быть? Сказать «Стоп», вернуться в тот разговор шестилетней давности и отказаться от составления брачного договора?

Глава пятая
«Нет!»

Эта мысль принадлежала самому Гавриилу, поскольку с выбором нужного момента ему никто не помогал.

Проблемы начались не с его согласия заключить брачный договор. Тот разговор с Дианой, — тогда ещё невестой, — это лишь следствие, это не причина.

Что-то было сказано Петром совсем недавно. Нечто очень важное. Поскольку Гавриил не мог дважды замедлить один и тот же момент, вернуться, пришлось вспоминать так.

И он вспомнил! Пётр говорил о втором шансе. О том, что он даётся не всем и не всегда. А у Петра такой шанс появился. Значит, этот шанс связан с Дианой. А скорее всего, с Дианой и её беременностью.

Что-что, а думать и анализировать Гавриил всегда умел. Именно он был мозговым центром фирмы, а энергичный, пробивной и неунывающий Пётр — движущей силой.

Гавриил когда-то учился лучше всех, и он единственный из компании друзей получил второе высшее. Компания была студенческая, и Гавриил появился там позднее, чем Диана и Пётр, — просто однажды пришёл на весёлую предновогоднюю вечеринку за компанию с однокурсником.

Пётр учился на том же потоке, что и Гавриил, а Диана — на другом факультете. Именно на той вечеринке Гавриил впервые в жизни увлёкся настолько, что ушёл с праздника с девушкой и остался с ней до утра. Этой девушкой была Диана.

Тогда Диана и Пётр точно не являлись парой. Казалось, они вообще не замечали друг друга. Симпатичный и общительный Пётр был в центре внимания и пользовался бешеной популярностью у девушек, а Диана почти весь вечер провела в компании Гавриила.

Но теперь Гавриил понимал, что его жена и лучший друг тогда слишком нарочито игнорировали друг друга и очень рьяно веселились.

Что ж, можно смело промотать шесть лет, которые прежде считались счастливыми, а теперь утратили всякий смысл и полностью обесценены.

Но вернётся он не в ту вечеринку, а в задушевный разговор с Петром. Хотя это скорее напоминало исповедь, и душу Пётр изливал Гавриилу на мальчишнике перед свадьбой Гавра и Дианы.

Почти все гости уже устали и уснули, девушки из специального ансамбля отработали заказ и уехали, а счастливый жених и будущий свидетель сидели за столом в кухне.

— Не упусти своё счастье, — вот уже в сотый раз напутствовал Пётр Гавриила. — Всегда правильно расставляй приоритеты. Думай о том, чем ты готов рискнуть.

— Ты это уже говорил, — не выдержал Гавр.

— И ещё миллион раз повторю, — вскинулся Пётр. — А ты учись на чужих ошибках! Своих шишек и так успеешь набить.

— На чьих ошибках-то?

— На моих, — тихо отозвался Пётр. — Девушка у меня была. Любимая. Очень любимая! Я и сейчас глаза закрою — и её вижу всякий раз. И снится она мне часто.

— А что с ней? — испугался Гавриил.

— Теперь уже всё нормально. Всё хорошо у неё. А когда я ей изменил... По собственной глупости. Хотел доказать самому себе, что я не завишу от этих отношений, не нуждаюсь в... в ней... Узнав обо всём, она решилась на отчаянный шаг, не вывезла... Её родители успели вовремя, и уже в больнице выяснилось, что она беременна... была. Не прощу себе никогда! Никогда! До конца жизни...

Что ж, теперь-то многое стало понятно. Например, по какой причине Диана так мечтала подстраховаться от измены. Или то, что Пётр так и ходил в холостяках, хотя по-прежнему пользовался большим успехом у женщин. Жаль только, что сам Гавриил, ослеплённый чувствами, ничего не видел дальше собственного носа.

...Он не стал медленно просматривать ту самую судьбоносную вечеринку, ему и без того всё стало понятно, а наблюдать за тем, как его использовали, вовсе не хотелось.

Узнать, с какого именно момента он носил рога, вряд ли получится, поскольку никаких подозрений раньше не возникало. Да и какое значение теперь имеет этот «стаж»? Важен сам факт.

Гавр отмотал к тому моменту, когда тот самый однокурсник пригласил его на вечеринку, и остановился. Предстояло решить, является ли этот момент тем самым.

Глава 6
Пока на этом моменте Гавриил задержался дольше, чем на всех остальных, анализировал ситуацию особенно напряжённо, прислушивался к себе.

Допустим, он не пошёл бы тогда на вечеринку. Не принял бы участия в безудержном веселье. Не подружился бы с Петром. Не начались бы его отношения с Дианой. Однако все они учились в одном университете, и нет никаких гарантий, что судьба не свела бы их в иной ситуации.

А если предположить, что сам он мог поступить в какой-то другой вуз? И жить совсем другую жизнь, возможно даже не здесь и не с теми? Рискнуть или нет?

Гавриил принял решение. Он продолжит отматывать ленту событий назад. Продолжит поиски.

Учёба, весёлая студенческая жизнь. Зачисление в университет, школьный выпускной... На выпуском Гавриил остановился подробнее, просто хотелось заново пережить моменты праздника, увидеть одноклассников.

Далее пошли школьные годы, и Гавриил начал всё сильнее сомневаться в правильности принятого им решения. Неужели он ошибся, не выбрав момент разговора с однокурсником? Ну что такого судьбоносного может быть в детстве?!

Что ж... Теперь поздно что-либо менять. Тем более, всё самое страшное уже случилось, и уйдёт он, не приходя в сознание, не чувствуя боли. Родителей очень жаль. И бабушку. Кроме них его никто и ничто в жизни и не держит, так получается. Интересно только, кто же так молился, что ему дали второй шанс? Жаль, что он так и не узнает этого.

Оставалось наслаждаться забытыми ощущениями подросткового периода и детства. Гавриил с интересом смотрел кадры давно ушедших в небытие событий.

Вот ему одиннадцать лет. Он гостит у бабушки в посёлке Талица, расположенном почти рядом с их городом.

Гавриил помнил тот день: он ходил рыбачить, а когда возвращался вдоль берега, увидел Витальку Сычёва и Жору Тякина. Это были первые поселковые хулиганы. Их родители дневали и ночевали в комиссии по делам несовершеннолетних.

Гавриил всегда сторонился этих ребят, поскольку они были старше его на два года и намного крепче. Сам Гавр никогда не отличался высоким ростом и атлетизмом, хоть и хлюпиком не был. Он всегда хорошо учился, да ещё носил очки, потому для таких одиозных персонажей, как Сычёв и Тякин, являлся «ботаном» и объектом постоянных насмешек.

Однако сегодня парни, казалось, даже на заметили его, иначе уже давно начали бы кричать и сыпать оскорблениями. А могли вообще отобрать ведро с уловом, раньше бывали подобные прецеденты.

Гавриил, хоть и спешил, решил присмотреться, что же пацаны делают на берегу. Они явно не рыбачили.

Приглядевшись, заметил, что Виталька Сычёв сидит на корточках, одной рукой гладит пёструю кошку, а второй держит какую-то то ли тряпку, то ли сеть. А Жора тем временем ходил по берегу и рассматривал камни, будто выбирал.

В душе шевельнулось тяжелое, липкое и неприятное подозрение, однако Гавриил никогда бы не решился подойти к этим двоим.

Глава 7
Нет, конечно же Гавриил не решился тогда,  более семнадцати лет назад, подойти к Сычёву и Тякину. Быстро ушёл, успокаивая себя тем, что ему показалось странным поведение ребят.

Скорее всего, они рыбачили, и к ним пришла одна из поселковых кошек. Такое очень даже часто случается. К нему самому постоянно приходят незнакомые кошки, когда он ловит рыбу. Некоторые из них просто сидят рядом, как бы рекомендуя их угостить, а те, что посмелее и побойчее, норовят вытащить улов прямо из ведёрка.

Скорее всего, Виталька просто гладит кошку, а Жора ищет вовсе не камень...

В глазах у Гавра потемнело, а в голове помутилось от бешенства. Отшвырнув в разные стороны ведро с уловом и удочки, он с каким-то диким воем кинулся к берегу и с силой толкнул опешившего Витальку Сычёва в воду.

Испуганная кошка отбежала и спряталась в кустарнике, росшем выше по берегу. Но совсем не ушла, продолжая наблюдать за происходящим.

— Кы-ы-ыш! — истошно завопил Гавриил, пытаясь спугнуть любопытную кошку. — Пошла отсюда! Домой...

Договорить, а точнее, доорать он не успел, потому что его сбил с ног Жора, и на Гавриила посыпались удары. Из реки выбрался Виталька, с губ которого слетало одно ругательство за другим.

Вскоре Гавру доставалось уже с четырёх рук и четырёх ног, но он даже не пытался закрыться. Наоборот, норовил вцепиться в чью-нибудь конечность ногтями или зубами, рычал, толкался и лягался.

Смятые очки давно отлетели в сторону, тонкая клетчатая рубаха трещала по швам. Боли он не чувствовал, как и страха. Только ярость и желание довести дело до конца.

Вскоре ему всё же удалось вцепиться зубами в чью-то руку. Во рту стало солоно, а откуда-то издалека, словно сквозь вату, он услышал нечеловеческий вопль, который усиливался и переходил в визг. Гавр не знал, кто из врагов визжит, да это и не имело значения. Хватку он не ослабевал.

Закончилось всё в одну секунду: на него вдруг перестали сыпаться удары. Гавру казалось, что во всём его теле нет ни одной целой кости. Оба глаза заплыли, верхняя губа распухла и ужасно саднила.

Чья-то сильная рука подняла его за шиворот, и, несмотря на звон в голове, Гавриилу удалось узнать участкового дядю Славу, рядом с которым стояла незнакомая пожилая женщина в светлой косынке.

— Иду мимо и вижу, как эти два лба, — женщина кивнула на Витальку и Жору, которых держал за локти какой-то коренастый мужчина, — маленького лупят.

— Я не маленький! — Гавру хотелось сказать это громко и убедительно, однако боль в лопнувшей губе не позволила возразить хотя бы внятно. — Они хотели кошку утопить.

— Какую кошку? — заинтересованно спросил дядя Слава.

— Врёт он! — крикнул Жора.

Бледный Виталька стоял молча, сжимая ладонью предплечье второй руки, — значит, это ему досталось от Гавра.

— Не вру, — покачал головой Гавриил, и ему показалось, что в глазах у него заискрило, а каждое движение губ отдавалось немыслимой болью. — Она во-о-он в тех кустах сидит.

— Это Белки-горбуньи кошка, она давно там сидит, — пытался отмазаться Жора. — Мы-то здесь при чём?

— А сетка вам зачем? — с ненавистью глядя на него щёлками глаз, спросил Гавриил.

Пока Жора собирался ответить, на берегу появился дедушка Гавриила, которому уже кто-то сообщил о происшествии. Увидев внука, он застыл как вкопанный и схватился за сердце.

— Деда, достань кошку из кустов, — кинулся к нему Гавриил. — Её надо отнести к ней домой.

— Так откуда ж я знаю, где её дом? — удивился дед.

— Это Савельевых кошка, — со знанием дела сообщила старушка. — Внучок-то твой отбил её у этих двух фулюганов.

Женщина кивнула в сторону Жорки и Витальки, презрительно поджала губы.

— Да мы вовсе не... — законючил было Жорка, но участковый грубо оборвал его и велел идти за ним.

Одного из парней вёл сам дядя Слава, второго — коренастый мужчина. За ними шли дедушка с кошкой на руках и «разукрашенный» Гавр, а завершала процессию пожилая женщина.

Как выяснилось позже, все они шли к дому Савельевых. Гавриил понятия не имел, что это за дом, и кто такие Савельевы.

Глава восьмая
Гавриил, пока смотрел на то, как все они шагают по посёлку, понял две вещи. Во-первых, события начали идти вперёд, а не назад, как шли до этого. Во-вторых, то, что он видит сейчас, происходит с ним впервые.

Этого не было в его жизни! Он помнил момент с кошкой, хотя никогда не зацикливался на нём. Или старался не зацикливаться. Он тогда просто вернулся домой с уловом, и они с дедом поехали на мотоцикле к пожилым родственникам в одну из соседних деревень.

Так что же получается? Это и есть тот самый момент?!

Но ведь Гавр не выбирал его специально! Он просто почувствовал непреодолимое желание спасти животное, которое было приговорено двумя недалёкими агрессивными персонажами.

Неужели та самая подростковая трусость — это и был сделанный им выбор на развилке жизненного пути?! А что же теперь будет дальше?

— Может, в амбулаторию сведём пацанёнка-то? — не унималась пожилая женщина, которая говорила по дороге больше всех.

— Которого? — спросил участковый дядя Слава.

— На душегуба плевать мне! — и женщина едва не осуществила сказанное, но Виталька, всё ещё сжимающий предплечье, увернулся. — Маленького-то!

— Я не маленький! — губы у Гавра стали шевелиться ещё хуже, а также он почти ничего не видел.

Очки завершили свою жизнь там, на берегу, да ещё и глаза заплыли. О том, как он, должно быть, выглядит со стороны, не хотелось даже думать. Какая-то женщина, которая шла из магазина с пакетом продуктов, остановилась, поставила пакет на траву и перекрестилась.

— Алексеевна, что приключилось-то? — крикнула она вслед процессии, но пожилая женщина лишь махнула рукой.

Впрочем, ни у кого ни на миг не возникло сомнений в том, что через пару часов о происшествии будет знать весь посёлок.

— Что нам бабушка-то скажет, а, Гаврюха? — вздохнул дед.

Гавриил чувствовал, что дед гордится им, хоть и очень переживает.

— И родителям, — продолжал пожилой мужчина. — И очкам каюк... А они наверняка дорогущие.

— А я вас научу, как компрессы на синяки делать!

Это к Алексеевне вернулась словоохотливость, и в последующие несколько минут женщина подробно рассказывала о том, как однажды её зять имел неосторожность подраться на свадьбе. И как они с дочерью потом лечили его примочками из прозрачной (почти) желтоватой жидкости.

— Безотходное производство, так сказать, — хохотнул участковый и бросил быстрый взгляд на Гавриила.

Мальчик содрогнулся при мысли об открывшихся перспективах, но, глянув на деда, успокоился. К счастью, бабушка и дед у него адекваты. А Алексеевна... хоть и спасла его сегодня (за что ей спасибо), но методы лечения у неё такие себе.

Вскоре делегация вышла на окраину, где находились дома дачников, и Алексеевна остановилась у небольшого деревянного дома, некогда изумрудно-зелёного, а теперь выгоревшего.

Окно, занавешенное тюлем, было открыто, и Алексеевна громко сказала, перекрикивая собаку, подавшую голос из-за забора:

— Эй, хозяева;! Никого не потеряли?

В окно выглянула молодая женщина, охнула и исчезла за тюлем. Вскоре ворота открылись, и плачущая женщина протянула руки к кошке.

— Марусенька, — причитала она. — Марусенька наша! Спасибо вам, добрые люди! А Саша с Беллой ушли искать... Разминулись с вами, видимо! Марусенька... Она ведь городская у нас. Сбежала...

Женщина обнимала кошку, а Гавриил смотрел на них и думал о том, что уже где-то видел раньше незнакомку. Но где? Точно не в посёлке.

— Так, кошку мы доставили, теперь с этими двумя... гражданами, — дядя Слава кивнул в сторону Витальки, — пойдём дальше, к их родителям.

Потом он повернулся к Гавриилу:

— А вам бы лучше в райцентр, в травмпункт. Или сразу в город. Заодно и побои снять. А потом ко мне, зафиксируем сигнал.

— Разберёмся, — кивнул дед и обменялся рукопожатием с участковым.

— А вы, — дядя Слава строго посмотрел на молодую женщину, — следите лучше за животным.

Гавриил с дедушкой остались вдвоём у ворот зелёного дома и уже собирались попрощаться с хозяйкой, как вдруг женщина, продолжающая прижимать к себе кошку, вытянула шею, глядя куда-то в поля.

— А вот и Саша с Беллой! Грустные идут. Сейчас мы их обрадуем!

Гавриил проследил за её взглядом и увидел идущих по тропинке высокого мужчину и маленькую светловолосую девочку.

Глава девятая
Вдруг девочка остановилась, прижала ладони к губам, потом взмахнула руками и бросилась бегом к своему дому.

— Маруся! Марусенька-а-а! — кричала она. 

Вскоре остановилась рядом, тяжело дыша, и протянула руки к кошке.

— Белла, ты хоть поздоровайся! — улыбаясь, покачала головой женщина.

— Здравствуйте! — девочка, прижимая к себе пёструю кошку, бросила беглый взгляд на Гавра и его деда, но потом медленно повернулась к ним обратно, а её и без того почти круглые синие глаза расширились. — Ой...

— Не пугайся, — сказал Константин Гаврилович, дедушка Гавриила. — Это он за твою Марусю бился сегодня.

— Здравствуйте! — подошёл высокий стриженый под машинку мужчина, поправил очки и пожал руку сначала Константину Гавриловичу, а потом Гавру. — Кто это тебя так?

— Видимо, те самые двое мальчиков, которых участковый и дружинник увели, — вздохнула женщина.

— Не отпускайте больше вашу кошечку, раз уж она у вас такая доверчивая, — покачал головой дед. — Не хочется при малышке говорить, но ситуация требует серьёзного прояснения. Те двое хулиганов собирались животное сгубить. Уже сетку и камень приготовили. Ладно, внук шёл с рыбалки и увидел их на берегу.

Женщина охнула, а девочка зарыдала прямо в голос.

— Проходите в дом, — распорядился мужчина. — Меня зовут Александр Степанович, я врач. Правда, гастроэнтеролог, но на предмет повреждений мальчика осмотреть смогу.

— Вы ведь из...?

Гавриил наконец решился задать мучивший его вопрос, хотя губы почти не шевелились.

— Да, — одновременно ответили Александр Степанович и его жена.

Они удивлённо смотрели на мальчика.

— Я вас знаю, — пояснил Гавр. — Мы с Беллой когда-то вместе учились. В первом классе ещё. После зимних каникул Белла перестала в школу приходить, а потом кто-то сказал, что вы уехали в Москву. Вы меня, наверно, не узнаёте?

— Тебя сейчас мать родная не узнает, — поддакнул дед. — И лучше ей тебя не видеть пока. Хорошо, что доктор тебя посмотрит сейчас. Может, посоветует, как быстрее тебя в порядок привести.

— А я тебя тоже вспомнила, ты Гавриил Сотников! — обрадовалась Белла.

— А почему я раньше вас здесь не видел? — задумчиво спросил Гавр.

— Мы нынешней весной этот дом купили под дачу, в апреле. Приезжали пару раз в неделю, — ответила мама Беллы. — А три недели назад сюда приехали до конца лета, Саша отсюда на работу ездит.

— А-а, — протянул Гавриил. — Я здесь был в конце мая-начале июня, а потом мы с папой и мамой уезжали на море. — В Талицу меня папа только вчера утром привёз.

Александр Степанович тщательно осмотрел Гавра, проверил все кости и мышцы, рефлексы, глаза; спросил, не кружится ли голова.

— Вроде, обошлось. Но если что-то насторожит, сразу ко мне бегите, я сам парня в краевую отвезу на обследование, — заключил он.

— А теперь давайте чай пить! — улыбнулась Лариса Петровна, мама Беллы. — Мы вас просто так не отпустим.

За чаем родители Беллы и дедушка Гавра разговорились, а Белла предложила Гавриилу пойти в огород, где созрела клубника. Мальчик согласился.

Ему очень хотелось спросить у Беллы, почему она совсем не выросла за прошедшие годы, и что у неё со спиной, но он стеснялся.

К счастью, Белла начала трудный разговор сама.

— Я ведь раньше серьёзно занималась бальными танцами, — рассказывала она. — С четырёх лет ездила по соревнованиям. А зимой, когда я училась в первом классе, на репетиции мальчик, с которым я стояла в паре, не удержал меня. Я упала и сильно ударилась спиной, у меня был перелом. Целый год жила в санатории в Московской области, там же и училась. Потом год была на домашнем обучении, а сейчас опять учусь в Москве, в специализированном интернате. Приезжаю домой только на каникулы, папа меня привозит.

— А спина... болит? — тихо спросил Гавриил, сердце которого сжималось от острого сочувствия.

— Сейчас уже почти не болит, — улыбнулась Белла.

Она была очень рада тому, что Гавриил не испугался и не отвернулся от неё.

Глава десятая
Подробно останавливаться на каждом моменте не получалось, потому дальнейшие события Гавриил опять смотрел как фильм. Только теперь сюжет развивался вперёд, а не в обратном направлении, как было до момента с дракой на берегу.

Остаток лета они провели с Беллой, были вместе повсюду: на прогулках и на рыбалке, ездили в город на аттракционы. Родители Витальки и Жоры заплатили штрафы, потому хулиганы тогда отделались относительно легко.

Однако подобные люди редко учатся на собственных ошибках, потому Сычёва его дела всё же довели сначала до колонии для несовершеннолетних, а после — до взрослой зоны, где он и сгинул.

Тякин, в отличие от дружка, выбрал другую дорогу: окончил девять классов, получил рабочую профессию, отслужил в армии, женился и переехал в другой регион.

Гавриил и Белла, встретившись однажды, уже не мыслили себя друг без друга. Порой им казалось, что они даже не сами идут по жизни, — их ведёт какая-то невидимая рука, а между собой они связаны нитями, крепче которых нет ничего на свете.

Ребята жили от зимних каникул до летних, ожидая встречи друг с другом. Семья Гавриила не имела возможности перебраться в Москву или в Подмосковье, да и желания такого у родителей не было, потому парень шёл к своей цели самостоятельно.

В восемнадцать лет ему удалось поступить на бюджет в один из технических вузов столицы. Белла поступила туда же. Они тут же расписались и получили комнату в общежитии.

Кошка Маруся прожила до четырнадцати с половиной лет и ушла на радугу тогда, когда Гавр и Белла были уже женаты.

Получив дипломы и начав работать, супруги купили в ипотеку небольшую квартиру в Подмосковье. Белла работала удалённо, вела несколько проектов по ремонту и строительству. Гавриил учился в аспирантуре и преподавал в том же вузе, который окончил; начал работу над кандидатской диссертацией.

Жизнь дружной молодой семьи омрачало лишь одно: Белла не могла  забеременеть. Конкретных диагнозов врачи не ставили, а некоторые из них склонялись к тому, что сказываются последствия травмы, полученной в детстве.

Однако супруги не теряли надежды и использовали все доступные методы лечения.

В один из серых и дождливых осенних дней Гавриил, спешащий от стоянки к корпусу университета, потерял бдительность и попал под колёса проезжающего мимо автомобиля. Вроде, и удар не был слишком сильным, однако сейчас Гавр видел, как он упал, ударился головой и потерял сознание...

... — Ну что, доволен?

Гавриил сразу узнал «чёрный» голос, прозвучавший насмешливо, но не грубо. Да и недовольства в нём не было слышно.

— Конечно, — мягко ответил «белый». — Хотя я даже не сомневался, что он безошибочно определит нужный момент.

— Почему же?

— Потому же, дорогой мой! За абы кого не станут молиться так, что не выдержит барьер. Парень явно из наших.

— Правда что ли? Из ваших, ты уверен? Изначально он пошёл совсем по другому пути, если ты забыл.

— Не всякий путь бывает ровным и гладким, но главное — результат.

— Интересно, а сам он доволен тем, что просмотрел семнадцать лет жизни как кинофильм?

— Давай у него и спросим.

— Давай! Может, парень давно пожалел о том, что вернулся?

— Нет! — крикнул Гавриил, и на этот раз его голос прозвучал ясно, звонко. — Нет! Я ни о чём не жалею! Главное, чтобы было продолжение.

Голоса исчезли, и вместе с ними начала рассеиваться темнота. Гавриил больше не смотрел кино, не видел себя со стороны и не слышал голосов. Зато между ресницами появилась тонкая полоска света, а ещё мужчина ясно услышал писк работающих медицинских аппаратов и шум дождя за окном палаты.

Глава одиннадцатая

Как только Гавриил открыл глаза, уперевшись взглядом в бесконечный белый потолок, и попытался пошевелиться, аппараты начали подавать какие-то новые сигналы. Вскоре раздались торопливые шаги, встревоженные и радостные голоса. Над ним склонились незнакомые люди в медицинской униформе.

Гавриилу хотелось спросить, где он, собственно, находится, и почему. Также не терпелось задать ряд других вопросов, и особенно интересно было, где его жена.

Очень мешало всё это осуществить нечто, закрывающее большую часть лица. Кислородная маска, как понял позже Гавр.

Значит, он и вправду в больнице. Только вот почему? И как он сюда попал?

Последнее, что помнил мужчина, — то, как он утром вышел из машины и как спешил на работу, почти бежал к корпусу университета, боясь опоздать. Неужели с ним что-то случилось?

Гавриил прислушался к себе, попытался пошевелить пальцами на ногах и на руках. Он всё чувствовал, и ничего не болело. В голове было ясно и как-то пусто. Постепенно почти все вопросы отступили, кроме одного, самого главного: где Белла, его жена?

Маску убрали только к вечеру, но Гавр так и не успел ничего спросить: ему сделали какой-то укол, и мужчина вновь погрузился в сон.

Проснулся от яркого солнечного света, который проникал даже сквозь шторы. Почувствовал, как его руку сжимают до боли знакомые, такие родные ладошки. А ещё ощутил почти неуловимый и невесомый запах любимых духов Беллы.

— Ну наконец-то, — хрипло проворчал Гавриил и почувствовал, как губы сами растягиваются в улыбку. — Где ты так долго была?

— В церкви.

По голосу жены Гавр понял, что она плачет, открыл глаза и сделал строгое лицо.

— Не плачь, пожалуйста! Ты же знаешь, я этого не переношу. Мне кажется, что я сам начну плакать, а мне нельзя, я же мужик.

Голос строгим не получился, но Гавр добился главного: любимая улыбнулась сквозь слёзы.

Белла схватила обе руки мужа и начала покрывать их быстрыми поцелуями.

— Меня к тебе не пускали, — между поцелуями и слезами торопливо объясняла она. — Я три дня провела в церкви. Приходила к открытию и уходила самая последняя из прихожан. Молиться не умею, потому просила, просила, просила...

— Три дня?! Я здесь уже три дня?

— Да, с тех пор, как тебя сбила машина около университета. Ты сам выскочил под колёса, это подтвердили видеозаписи с камер.

— А что со мной? Какие травмы?

— Самое интересное, что никаких. Абсолютно. Тебя всего проверили. Но при этом ты не приходил в сознание три дня.

— Бедная, сколько тебе пришлось пережить! — расстроенно воскликнул Гавриил.

— Главное, что всё это позади. Хотя страха я натерпелась, что было, то было. Я ведь не могу без тебя, совсем. Ты — самое главное в моей жизни, её смысл. А ещё я очень боялась, что ты так и не узнаешь...

Щёки жены залились румянцем, и Гавриил удивлённо уставился на неё.

— Я же как раз утром три дня назад сдала анализы. У нас будет ребёнок!

— Наконец-то! Слава Богу! — прошептал Гавр и протянул руки к Белле, которая тут же прильнула к нему. — На все обследования будем ходить только вместе. Одну я тебя не отпущу.

— Конечно, родной! Я бы без тебя и не пошла...

Через восемь месяцев в семье Гавриила и Беллы родилась дочь Серафима, а ещё через два года — сын Михаил.

Происшествие, в которое угодил Гавриил, никак не отразилось на его здоровье, не вылилось ни в какие нежелательные последствия. Тот факт, что мужчина в течение трёх дней не приходил в себя, так и остался для всех загадкой.

Конец. Спасибо за внимание!

Мира Айрон