Осколки

Светило левой рукой взяло скрипку за горло. Правую засунуло в карман концертных брюк и почесало яйца. Там было что почесать; нам из переднего ряда партера было хорошо видно. Затем светило перехватило скрипку правой рукой, а левая отправилась в карман. С той же целью. Закончив, светило встало в классическую позу и на скрипке заиграло. Через несколько минут мы были очарованы.


*********************************************


Когда первый раз в жизни стрелял из калаша, случился редчайший конфуз. Представьте: зима, холод, сильный ветер, группа неопытных студентов и полковник, которого видимо хранил бог. Установка была такая; автомат зарядить, поднять стволом вверх и с пальцем на пусковом крючке идти к огневой позиции. На которой полковник ждал очередного стрелка.

На этом коротком пути я умудрился споткнуться о сугроб и полететь носом в снег. В процессе автомат описал дугу и направился вперед, палец дернул за спуск, и в сторону полковника полетела короткая очередь. Когда я встал и подошел к нему, этот будничный человек сказал: “Я тебе патронов не добавлю. Стреляй оставшимися, если не попадешь, получишь двойку.” Я отстрелялся лучше всех, единственный уложил две мишени, но полковник сказал: “Тебе только четверка, сам знаешь за что.”

Да, были люди в наше время… Гвозди бы из них делать.


**********************************************

В девяностые Галя владела продовольственным магазином. Платила бандитам, конечно. Как-то вечером в начале весны они ей позвонили домой и вызвали на разговор. Сказали, что ждут внизу. Галя оделась, вышла; ну, а куда деваться. Трое встретили ее у подъезда, подвели к машине. Когда они стали открывать багажник, Галя была готова ко всему. В багажнике оказалсь большая коробка, ее вынули, сунули Гале в руки:  “Ты у нас одна женщина. А завтра Восьмое Марта.” На крышке коробки над надписью “Тефаль” был нарисован набор кастрюль.


***********************************************

В то время люди искусства любили выступать по НИИ. Неучтенная сотня за час непыльного общения с заранее благодарной публикой на дороге не валялась.

Большого поэта N. пригласили через его знакомого, по случайности работавшего у нас. Собралось послушать человек двести. Представляясь, N. сказал, что на вопросы о личной жизни он отвечать не будет: “Поэт – это то, что он написал!”

Ну хорошо, люди все интеллигентные. Ни одного вопроса о личной жизни задано не было. А о своих творческих планах N. рассказал сам. Стихи, конечно, тоже читал. Вот только все про все заняло меньше часа, а договаривались, очевидно, на большее время. Осознав это, N. промолчал на сцене с полминуты и, как будто махнув рукой, обратился к залу: 

- Ладно, теперь о себе. Жена у меня иностранка...”


************************************************


И родителей и пятилетнюю Светочку игра забавляла. Родители задавали вопросы, девочка отвечала, но только первыми буквами слов. Потом взрослые должны были угадать, что же она имела в виду. Было весело. Наконец, подошли к сакраментальному; что же Светочка любит больше всего на свете? “П с М,” - уверенно ответила девочка. Папа гордо улыбнулся. Мама немного напряглась; почему “М” не в начале? Но, переборов себя, спросила ласково: “Папу с мамой?” -  “Не угадала! Пирожки с мясом!”

*************************************************


Старуха была толста и неприятна; с седыми волосами, падающими из под шерстяного платка на тестообразное лицо с бородавкой, в расстегнутом сером пальто, из под которого виднелись ноги в коричневых рейтузах и стоптанных войлочных ботинках. И она задерживала очередь.

Наконец, старуха определилась и попросила взвесить ей две сосиски. Высокая молодая продавщица веселым нетерпеливым голосом назвала сумму. Старуха долго молчала, смотря на весы и жуя губами, потом сказала, что хочет только одну сосиску. Продавшица, усмехнувшись, убрала лишнюю и назвала новую цену. Старуха, двигаясь как в замедленной съемке, расплатилась мятой бумажкой и монетами.

Сергей стоял через два человека и от нетерпения постукивал кулаком по витрине. Ему в этот вечер надо было успеть еще в два места.

Тридцать лет после этого случая, не каждый, конечно, день, но иногда, в минуты плохого настроения, Сергей сожалел о невозможности путешествия во времени. А то он вернулся бы в тот магазин и сказал молодой продавщице: “Взвесьте ей кило. Пусть будет на мне.”