Смерть

И запомнит она каждого из нас не за открытия, не за научные достижения, не за геройские подвиги на полях сражений, не за количество денег на банковских счетах, не за положение в духовной иерархии и не за то, что мы дрожим от ужаса перед встречей с ней или бесстрашно шагаем в ее объятия. Ей все равно, в ее секретариате все равны, классический марксизм для мертвых! Мое тело все еще дышит, как-то двигается, на что-то рассчитывает, но я по ощущениям уже умер, в моем случае отсутствие праздничных похорон — лишь пустяковая формальность.
 
«Шримад-Бхагаватам», книга 6, глава 11
Господи, благодетель, я не желаю царствовать ни на небесах, ни в преисподней, не нужны мне ни почет, ни уважение, ни тайные знания, ни мистические силы и даже освобождение, если ради этого придется позабыть Твои стопы! Как птенцы ждут, когда мать прилетит к ним с пищей, как телята ждут, когда их отвяжут и пустят пить материнского молока, как верная жена тоскует по вниманию мужа, так и я томлюсь в ожидании, когда освобожусь от этой ненавистной мне распадающейся плоти и припаду к Твоим милым сердцу стопам! Из жизни в жизнь я скитаюсь в бренном мире, обманутый Твоей ворожащей силою, обзавожусь женами, детьми, жилищами, считаю их своим имуществом, пожинаю плоды своих дел. Устал я, Господи, влачить такую жизнь и ныне прошу освободить меня с именем Твоим святым на устах!
 
Безбрежный океан непостижимостей, запредельностей и иррациональностей, из пор Твоего тела каждый миг вылетают несчетные пузырьки новоявленных вселенных. Словно небо, Ты вмещаешь в Себя все и вся, недоступный наблюдению Ты стоишь над причиной и следствием, в Тебе покоится и разворачивается все творение, в Твоем бездонном чреве существуют все наблюдатели и предметы их наблюдения, а также все стихии природы, первичные элементы и порождения, блеск луны и свет солнца, незыблемость гор и твердь земли, жар огня и вспышки молний, мерцание звезд и воздух, пронизывающий все сущее, стороны света и всеобъемлющее пространство, время и непосредственные производные его разрушения, что непрестанно вращаются с разными скоростями в неистовом колесе перерождений.Но несмотря на Твое могущество, величие и совершенство Ты сдаешься в рабство рабам Твоим, предавшимся Тебе своими сердцами, чувствами, желаниями и мыслями, тем простым, кротким и смиренным детям Твоим, кто отказался ради Тебя от личного счастья и благополучия!
 
«Шримад-Бхагаватам», книга 10, глава 1
Рожденному смерть уготована на роду, для каждого из нас уже зажжен погребальный огонь, и не важно, когда он поглотит нашу плоть, нынче или через сотню лет. Стоит ли торопить смерть, несущуюся к нам быстрее самой быстрой стрелы? Необузданное время разделит наше тленное тело на пять стихий, которые вследствие наших деяний снова слепятся в плоть. Как шагающий, прежде утвердившись одной ногой, отрывает от земли другую, или гусеница, закрепившись на следующем листе, сползает с предыдущего, так душа сначала находит себе убежище в будущем теле и лишь затем покидает нынешнее. От чего весть о твоей смерти так всполошила тебя? Ведь смерть неизбежна и по сути есть смена ветхого платья на новое. Как человек, увлеченный впечатлением, переносится в иную действительность и забывает о нынешних телесных условиях, так душа, захваченная мыслями о будущем, готовит себе иное существование в ином телесном облике. Ко времени смерти нынешнего тела душа уже имеет в своем распоряжении тело следующее, слепленное из мыслей, дел, желаний и впечатлений. Как отраженная в возбужденной ветром воде луна меняет свои очертания, так живое существо, возбужденное мыслями, непрерывно меняет свой облик и представления о себе.
 
Смерть всегда находится среди людей: в многолюдных городах и опустевших селах, на полях сражений и в молчаливой тишине сонных библиотек, в шумных ресторанах и в больничных палатах, в суете многолюдных улиц и в едущих на большой скорости автомобилях, в невинных младенцах, умирающих в онкологических госпиталях, и в угасающих стариках, отчаянно хватающихся за последние закаты и рассветы, в ампулах с ядом и в случайной пуле, выпущенной неизвестно кем неизвестно в кого. Жизнь постепенно умирает, хрупкие снежинки тают в теплых ладонях, превращаясь в прозрачные капельки воды, огонь пожирает лесные деревья, слепая пуля обрывает жизнь задорного молодого парня, не верящего в свою смерть.
Ты еще здесь, а я там, где вороны уже слетелись!
 
«Шримад-Бхагаватам», книга 4, глава 7
О Господь, обретя человеческое тело, душа имеет возможность победить смерть, но, не способная перешагнуть иллюзию, она по-прежнему мыслит себя частью внешнего мира и ищет прибежище в мире безжизненных предметов. Но Ты, Высшая Истина, обладаешь такой властью, что человек, просто слушая о Тебе и рассказывая другим о Твоей славе, расстается с иллюзиями и вступает в жизнь вечную.
 
Еще вчера был человек, дышал, любил, искал, надеялся, мечтал, пытался стать счастливым, а сегодня его уже нет.
Друзья, не беспокойтесь обо мне, со мной все нормально, я просто умер.
Вопрос: Он точно умер? Мы, конечно, скорбим, сокрушаемся и соболезнуем, но проверьте еще раз!
Как бы я плохо ни выглядел, смерть никогда от меня не отвернется, у нее ко мне неразделенная односторонняя любовь! Непрерывная борьба от самого первого шага, до самого последнего вздоха, закономерное завершение спектакля, вечный сон без сновидений. Изначально я не был рожден для свободы, я был рожден для смерти, она всего лишь поворот ключа в замке; всего один поворот, и за этой дверью меня уже нет. Слова, которые уже не прозвучат, юность, которая никогда не вернется, время, которое не повернуть вспять, верный друг, который никогда не закроет своим телом в бою, теплые руки матери, которые никогда не погладят меня по голове, солнце, которое никогда не взойдет для меня и не пробежится золотистыми лучами по растрепанным верхушкам длинноногих сосен.
Обветренные губы старости, поздняя осень с уставшим замерзшим лицом, в ее зрачках отражаются падающие бездомные листья, ком в горле, сломанные крылья, сердце, разорванное ветром времени, дрожащие руки, сожженные города, разрушенные мосты, сбитый ритм дыхания, биение сердца, густая черная кровь, застывшая на руках, надрывные крики воронья над полем битвы. Игра в карты со смертью, лишенная правил, у нее все старшие козыри и она всегда впереди на несколько ходов.
Я сражаюсь за каждый глоток воздуха, за каждый миг, за каждый шаг, но неудержимое время стирает все мои неудачные зарисовки на холсте жизни безразличным взмахом судьбы. Мне не на кого положиться и не на кого опереться в этом мире, смерть пустыми глазницами заглядывает в мое лицо, прожитые годы, сложенные в высохший остаток чисел, меня уже не будет в завтрашнем дне, глухие шаги старика по едва освещенному коридору жизни. Впереди тупик, исчерпанность, дороги дальше нет, я уже никогда не допишу свою книгу, никогда не дострою свой пластилиновый город, никогда не долюблю свою женщину, никогда не вернусь в свое детство, я уйду тихо и незаметно, ласковое солнце уже не заглянет в мои глаза, мой товарищ, бездомный ветер, уже не будет играть в моих волосах, трава под ногами уже не будет запоминать мои шаги, молчаливые звезды уже не будут выслушивать мои потаенные секреты и сокровенные тайны, нежный рассвет уже не протянет ко мне свои теплые руки и не одарит надеждой. Время, которого у меня нет, несколько выдохов и вдохов, несколько минут, несколько шагов в пустоту. Время жизни и время смерти, время судьбы, неумолимо ползущей перекрестками оборванных линий на руке, время выбора сердца, время рвать тонкую грань между «да» и «нет». Пока один объект занимает какой-то определенный пространственно-временной объем, для другого объекта на этой сцене места нет.
 
«Шримад-Бхагаватам», книга, 7, глава 7
Душа, или сознание, вечная, незыблемая, непорочная, неувядаемая, неделимая и неизменная. Как пространство пронизывает предметы, так сознание пронизывает вещество, поле его наблюдения и деятельности. Сознание самодостаточно, самостоятельно и самоочевидно, оно есть причина зримого мира, ибо мир покоится в сознании. Знающий качества сознания не обременен ложными понятиями «я» и «мое», источниками бесконечных тревог. Сознание не принадлежит окружающей действительности и ничто в окружающем мире не принадлежит сознанию. Именно сознание делает тело живым, оно приводит мертвую плоть в движение и наблюдает за его взаимодействием с окружающим миром. В тисках мертвой плоти вечно живая душа терзается страхом смерти, и разорвать эту цепь перерождений она может узами любви к Непостижимому и вечно Живому. Любовь дарует душе пристанище у стоп Того, кто недостижим для силы и ума.