Человек как оптимистический проект

            

           ЧЕЛОВЕК   КАК ОПТИМИСТИЧЕСКИЙ ПРОЕКТ
       Эссе о политических  заблуждениях и разочарованиях.
    Человек как оптимистический проект весьма древний проект  времен ещё   доисторических,    когда косная и беспощадная реальность вынуждала первобытный социум     в порядке утешения и  социальной бодрости иметь  героев своего времени и  конечно же легендарных героев своего славного прошлого —  героев-полубогов  и  демиургов. Первыми героями седой древности в первую очередь являлись конечно же отдельные воины и удачливые предводители воинства, равноправные члены суверенного сообщества. Воин, потерпевший поражение, попавший плен и ставший рабом, не имел никаких шансов стать героем своего времени.  В первых языческих государствах-империях  уважалась  только гражданская  (свободная) личность, раб  в древнем мире  долго считался вещью, лишённой всякой святости, он не мог стать героем города и государства. Пожалуй, единственным исключением из этих «верных», древних  правил стал в мировой истории  фракиец  Спартак — руководитель восстания рабов и гладиаторов в Италии в 73—71 годах до н.э.
  Впервые взгляд  на человека как на существо особое и даже священное, неустанно стремящееся к  доблести, славе  и совершенству сложился среди учителей нравственности  античности, а окончательно  был утверждён  в эпоху Возрождения  в девизе-изречении: «Homo — res sacra» (Человек — вещь священная)   
Эпоха Просвещения в свою очередь  по своему,  в духе своего  времени  украсила  образ  человека сакрального и   творческого  чертами строителя нового мира, гаранта светлого будущего и счастья всего человечества.
Человек как оптимистический проект в эпоху империализма стал во главе угла научно-технического развития социума и  государственного строительства, при ускоренной индустриализации и  милитаризации   страны.   
Уже тогда в начале века пара и электричества  была востребована и стала перелицовываться на потребу новых учений и идеологий весьма  древняя и вечно живая Легенда о совершенном Человеке.  На стыке двух веков, накануне первой мировой бойни и великой Смуты 1917-22 гг. мистические грёзы о Сверхчеловеке и новом Демиурге стали воплощаться в реальный  проект, в систему воспитания нового человека, человека светлого Будущего.
Из мировой истории известно, что основным поставщиком легендарных и реальных героев любой народности и этноса  являются войны, а не мирное строительство и созидание, для которого у человечества, как правило, всегда было мало времени и средств.  Россия в этом плане не является исключением  —  вся её трудная и трагическая история в основном состояла из  внутренней вражды, раздоров, смут и разорений, бунтов, революций и гражданских войн.
Военная история России изобилует славными героями, но самое значительное их число приходится на Гражданскую войну 1918-1922 гг., по завершении которой  процесс  сотворения кумиров  и героев войны и мирного труда был поставлен на конвейерный поток и  стал неотъемлемой частью советского Агитпропа. Причём героями (посмертно и при жизни)  в первую очередь   объявлялись  члены партии и комсомола, пионеры, бойцы Красной армии, бойцы ЧОН и продотрядов, чекисты   и представители советской власти.  В их честь посмертно и при жизни  спешно переименовывались старые русские  города, станицы и поселки, бульвары, проспекты, улицы  и даже переулки крупных и мелких населённых пунктов, их имена стали носить образовательные и культурные учреждения страны, заводы и фабрики, депо и ремонтные мастерские. Погибшие в войну или в битвах за хлеб с крестьянами-хлеборобами  красные герои становились  героями «железного литературного  потока» в стране новых идеалов и новых идеологов.
Иногда  некоторые  из оставшихся  в живых  «борцов   за счастье мирового пролетариата» становились (не без посторонней помощи) сами авторами и героями своих знаковых книг, в которых герой выступал как человек вполне  осуществлённого  великого  оптимистического проекта. Таким героем  в СССР  стал молодой коммунист и участник Гражданской войны, бывший секретарь комсомольской организации и член Березовского райпарткома слепой и парализованный писатель Николай Островский, автор романа «Как закалялась сталь», в котором вехи жизни главного героя Павки Корчагина  совпадают  с биографией  его создателя. Островский и Корчагин  —  примеры нового («рождённого  революционной бурей») человека, который не сдался и никогда не сдастся в любых обстоятельствах.
 Книга Островского «Как закалялась сталь» —  это роман о победе духа над плотью, человека  над роком и смертью.  Его  можно с полным правом  назвать   настоящим   житием советского героя,  добровольного мученика за счастье всего человечества,  по  советским меркам, почти  святого.  Такого «героя героической эпохи»  можно уничтожить, но нельзя победить, ибо он, как  святой и благоверный князь Александр Невский, «побеждая везде, нигде не терпит поражения».   Он   способен совершать  немыслимые подвиги  и небывалые блестящие победы  —    не ради личного материального успеха, а во имя высшей цели, ради победы мировой революции.  Человек слаб, но одновременно он   силён как Атлант и Геркулес, он может стать сверхчеловеком и  самым совершенным Человеком на планете   —   Коммунистом.
Однако, героями хотели быть многие молодые люди, но только при  жизни,  пребывая в добром здравии, в достатке, славе и  почёте.  На самом деле, мало кто   хотел повторить судьбу  героев-мучеников военного и мирного времени. Молодых инвалидов и калек войны, слепоглухих, безруких и в стране было великое  множество, но никто  из них даже не мечтал  о подвиге Николая Островского, хотя многие завидовали его «счастливо сложившейся судьбе»,  считали, что ему в итоге  «дико повезло в этой страшной и жестокой жизни». А те,  кому удалось пережить  страшный голод, гражданскую войну и разорение, считали, что Николай Островский  был наказан Роком и Судьбой за дело  —   за службу в  продовольственном отряде и в ЧОН, за то, что силой отнимал у крестьян «излишки хлеба» и обрекал их семьи на голодную смерть. Но были   и такие читатели, кто   чисто по-человечески жалел Николая Островского, как неизлечимого, абсолютно беспомощного инвалида, у которого каким-то чудом  продолжало биться  сердце,  и продолжал  мыслить мозг. 
      Однако   героем эпохи и страны по своему хотению (и при поддержке государства)  мог стать не каждый беспартийный, рядовой советский гражданин, а человек с пролетарской биографией, юный подпольщик, активный комсомолец и коммунист,  политически грамотный атеист и материалист. Для успешной  политической пропаганды  и  коммунистического воспитания молодёжи  большевикам вполне хватало одного Павки Корчагина и одного  Павлика Морозова. Именно эти два жертвенных образа и создавали  коллективный портрет  советского человека как   оптимистического проекта «Идеологии  партии  будущего». (Александр Зиновьев)
         Человек смертен, его слава и  жизненный успех  не вечны даже на глазах одного поколения людей. Распалась могучая и сильная советская империя СССР, а с ней померкли и ушли в прошлое  многие кумиры и герои  прежде великого единого и непобедимого  советского народа. На политическом дворе новой эпохи стали возрождаться иные мифы, кумиры и герои,  звучать иные   гимны, иные песни прежних  и новых придворных  псалмопевцев. 
Новая эпоха и её правящий режим диктует своим поданным новые жизненные ценности,  многое из ценностей совсем  недавнего прошлого  объявляется ненужными, неактуальными.
Если коммунистические  идеалы отринуты  —  значит, не  нужны и  книги, а с ними и литературные герои, а также  и герои  реальные, утверждавшие  эти идеалы. Если  «Моральный кодекс  строителя коммунизма» отменён, то можно обойтись  вообще без  морали  и руководствоваться моралью Скупого рыцаря-ростовщика,  дикого рынка и  теневого бизнеса по принципу «Если я тебя обманул, то это хорошо, если ты меня — это плохо». Смена морально-нравственной парадигмы в постсоветском социуме  сопровождалась крайним историческим нигилизмом по отношению к совсем недавнего прошлого, которое, кстати,  и породило великое множество  новоявленных «учителей жизни», оценщиков-экспертов и обличителей своего же  совсем недавнего небезгрешного тоталитарного бытия.  И весьма показательно,  сколько же  беспощадных и  негативных   обличений  было обращено  ими в адрес    героев  своего советского прошлого,  сколько  из них      было      ошельмовано, развенчано, разоблачено, проклято и забыто.    
А  сколько ещё предстоит неблагодарным наследникам советской империи   забыть знаковых имён эпохи, чтобы опять в страшный час ИКС их снова благодарно вспомнить, чисто по-человечески  их пожалеть, и взять их имена себе на вооружение, чтобы снова манипулировать юными сердцами в своих корыстных политических интересах? 
Увы, не все наветы апологетов  политического нигилизма можно  легко и убедительно опровергнуть  даже с документами в руках, ибо в советской идеологической романтизации   людей, судеб и событий в большом изобилии присутствует элементы мифа —   полуправда, нарочитый вымысел и   умышленное преувеличение.  Иногда случалась и  умышленная  фабрикация  героев  из фигурантов обычных уголовных дел, как это было проделано чекистами в деле об убийстве в корыстных целях деревенского мальчишки Павлика Морозова. 
К тому же  целенаправленному  сотворению кумиров   и героев героической  эпохи способствовал не только большевистский Агитпроп, но  и вся советская государственная машина, а в случае героизации инвалида гражданской войны и коммунистического труда активное участие принимали и силовые структуры в лице ответственных руководителей НКВД. В самом деле, и современники это осознавали, что Николаю Островскому  помогала быть героем  вся страна.
 Да, ему  в центре Москвы, на главной улице столицы,  была выделена отдельная квартира. Да,  он был окружен заботливыми сиделками и добровольными секретарями, да,   над текстом его книги  работал целый авторский коллектив, опытные редакторы и стилисты, да,  многое в книге  пришлось изъять или смягчить из соображений  текущего политического момента, и кое-что добавить, но разве всё это  как-то снижает  накал борьбы начинающего писателя со смертью?
  К тому же, не всем   «здоровым телом и душой» комсомольцам-физкультурникам  и пионерам-тимуровцам   хотелось повторить тяжелый  путь Павки  Корчагина и  продолжать свой  жизненный подвиг, находясь в постели   в обездвиженном состоянии.  Никому не хотелось быть в положении известного писателя-фантаста Александра  Беляева или же  живописца-оптимиста Бориса Кустодиева, никому не хотелось  быть только  головой профессора Доуэля,   находиться всю жизнь  попечении чужих людей, или быть обузой родных и близких.     Притом, героев  в стране  было  великое  множество,  и на всех парализованных и слепоглухих, безруких и безногих бойцов,  при всём старании властей социальных благ катастрофически не хватало, почти все средства уходили на  ускоренную милитаризацию страны  накануне   грядущей мировой войны. И вполне понятно, что героизация  коммунистов и комсомольцев носила выборочный, адресный характер.      Главным героем  в книге инвалида Николая Островского  стал  новый  жертвенный герой нового общества, идеальный образ комсомольца первого поколения — человек как  оптимистический   проект светлого коммунистического завтра. Из всей советской мифологии образ жертвенного героя и борца мир и справедливость  Павки Корчагина  остался  самым жизнестойким, и сегодня.
В ходе трёхлетней Специальной военной операции на Украине, он       стал снова востребованным на вновь созданной  площадке  военно-патриотического воспитания  российской молодёжи. Однако, правы  те из историков и писателей-мыслителей, кто утверждает, что в карете прошлого далеко не уедешь, что герой герою —  рознь, что герой мировой войны — это одно, а герой гражданской (братоубийственной) — совершенно другое. Ясно,  что в гражданской войне с позиций человечности и православия не может  быть героев с обеих сторон — все  в одинаковой степени  дети и внуки  братоубийцы Каина, все жертвы идеологического заблуждения и политической шизофрении.
Сам по себе  процесс сотворение  кумиров и героев нации  характерен для  любого социума  и любой эпохи, ибо в нем заложен социальный оптимизм  и созидательный  энтузиазм,  характерный для послевоенного времени и восстановительного периода. Однако сотворение героических мифов, кумиров и  героев в Советском  Союзе носило  до Второй мировой войны  и после неё  массовый характер, не совместимый иногда со здравым смыслом и  трезвым рассудком. В своём  упорном  стремлении создать за две пятилетки  из косных народных масс нового (советского) человека, большевики проявили себя как максималисты и  как  социальные экспериментаторы-насильники. Начиная свой социально-антропологический эксперимент  над  русским и славянскими народами, многие из них прекрасно понимали, что невозможно создать нацию энтузиастов-оптимистов, жертвенных патриотов, бесконечно преданных и лояльных граждан.  Не может человек постоянно быть оптимистом и трудоголиком, трудиться во благо общества и работать лишний час бесплатно «за того парня», быть всегда бодрым духом  и никогда не унывать.
В человеке многое зависит от смены жизненных ритмов и смены настроений, оптимизм чередуется с пессимизмом, который тоже, как и оптимизм, бывает разным. Оптимизм в позитивной,   социальной психологии  понимается, как способность индивида  видеть во всём только хорошее и твёрдо верить в благополучное будущее.  Оптимисты-энтузиасты  инициируют действия, которые помогают  построить более успешное будущее, находят альтернативные пути, когда препятствия непреодолимыми, и используют все доступные ресурсы для достижения своих целей.
       Согласно исследованиям врачей-психотерапевтов, оптимисты в среднем дольше живут и лучше  поправляются после перенесённых операций, они уверены в себе, а также реже  страдают душевными болезнями. Эти исследования навели советских учёных-геронтологов   на размышления о том, можно ли с помощью осознанных усилий сформировать оптимистический стиль мышления и стабильного,  позитивного поведения индивида  в советском  социуме. По их мнению, настоящий оптимист —  это  коммунист и/или комсомолец, строитель светлого будущего.
      Однако, выдающиеся русские педагоги, такие как К.Д. Ушинский,   задолго  до большевиков  были совершенно  иного мнения о социальном оптимизме в классовом и сословном обществе.   Оптимизм, считали они,  — это не просто отсутствие пессимизма, а качественно другое состояние. Оптимист не стремится контролировать все вокруг происходящее, но при этом верит, что он не марионетка в руках судьбы или других людей, и старается в любом случае  не мешать другим  людям   оставаться оптимистами.
        Это и есть настоящий, разумный оптимизм, связанный не с внешними факторами, а с внутренними, с личной позицией. Пессимизм — как критический взгляд на вещи — помогает нам тщательно  анализировать обстоятельства и продумывать последствия наших действий и поступков. (Борис Бим-Бад)
       Бездумный  оптимизм — это то самое, что так крайне нужное и необходимое для  нынешних  манипуляторов  массового сознания. Внедряя бездумный оптимизм и социальную эйфорию в беднейшие слои населения, большевики порождали   у ограбленных и обманутых людей  новые ложные иллюзии и надежды, которым суждено никогда не сбыться.
Оптимизм — гарантия  успеха,
С ним легко химеры  побеждать:
С ним  Беда — досадная помеха,
А Война — сплошная благодать.

        Человек как оптимистический проект рассматривается сегодня в контексте экзистенциально-гуманистического  подхода. Согласно этому направлению, человек — это  открытый и незавершённый проект,  который стремится к совершенству, не имеющему пределов.  Однако духовно-нравственным здоровьем человека и становлением его души  занимается религия, а  интеллекта  и  сознания  образованная часть  социума. 
      Не совсем просто разобраться с феноменом  массовой героизации в СССР  тружеников села и города.  По-прежнему остаются трудными  для современного логического  понимания  и объяснения  такие понятия как «героический труд» или «ударник социалистического труда». 
      Особенно это касается кумиров и героев советского правящего режима 20-30-х годов, героев войны и мирного труда в ходе  ударного строительства советской экономики, проведения сплошной коллективизации сельского хозяйства, спешной  индустриализации и  милитаризации страны.   Тогда всего за две пятилетки в стране появились десятки тысяч героев ратного подвига и сотни тысяч героев мирного созидательного труда.
Их породило так называемое стахановское движение. К концу 1936 года счет стахановцам пошел на миллионы.  Передовиками официально были признаны от 20 до 30 процентов работников  промышленности. И не только. Среди стахановцев, награжденных в 1939 году орденами и   медалями, было 20 тысяч работников промышленности, 1150 деятелей искусств, 200 спортсменов и т. д.
 Ударники умственного труда, впрочем, заслужили награды хотя бы тем, что без устали сочиняли песни про стахановцев, рисовали их портреты и снимали фильмы - например, "Светлый путь" Александрова, на съемках которого Дуся Виноградова научила актрису  Любовь  Орлову работать на ткацком станке.
Чем больше в стране становилось героев, тем стремительнее шла  их девальвация в народном сознании, и главным виновником такой девальвации оказалась тотальная ложь и обман тоталитарного государства. Советский Союз был одним из мировых лидеров, где счёт героев и злодеев («врагов народа») шел на миллионы, но  ударный и стахановское движение  получило  широкое распространение  и в ГУЛАГЕ, на великих стройках коммунизма, в лесной и горнорудной промышленности.
В мировой истории  героев и злодеев  почти поровну, но иногда по численности злодеи несколько   превосходят  численность  героев и тогда наступают лихие времена и кромешные смуты, тогда  и появляются  калифы на час и герои  за  полчаса до завтрака.
 Почти снесены за последние  10 лет все памятники  Николаю Островскому (Павке Корчагину) в Киеве, Харькову, Шепетовке, и это уже многих из нас не удивляет –не слишком  ли многое  безоглядно и бездумно сбросили наследники   советского режима  с парохода позорной и смутной современности, где деньги стали  дороже родной матери и отца, совести и чести? Не слишком ли рано в масштабах нашей цивилизации человек перестал быть  благодатным оптимистическим проектом и окончательно стал товаром в живом человеческом весе? Никогда не надо спешить творить себе кумиров и героем передовым ударным поточным  методом, и никогда не надо спешить сбрасывать кумиры в угоду временщикам на мусорную свалку истории. Следует  всегда помнить, что  то сбрасывает старых кумиров и на их место воздвигает спешно новых, тот  скоро сам окажется на свалке в нечистотах  своего же   не совсем героического времени.
Человек в имперском, авторитарном и тоталитарном  социуме стал  рассматриваться властями  как оптимистический проект, как готовый на всё жертвенный индивид и бездумный жизненно стойкий  оптимист и безоглядный энтузиаст, жизнестойки,  нетребовательный, исполнительный и послушный, готовый идти за вождями хоть на край земли, хоть за край", который всегда в борьбе. всегда в  труде, всегда в пути, всегда в дороге.
В XX веке взгляд на человека как на оптимистический проект приобрел у властей   исключительно прагматичный характер,  порой переходящий в откровенный цинизм.
Совсем недавно, 30 лет назад, таким  героем  своего героического  времени был простой, полный сил и нерастраченной энергии,  советский молодой человек, романтик-энтузиаст, сознательный, политически грамотный и легко управляемый  подвижный, готовый мчаться куда угодно, по  заданию партии и комсомола.  и конечно же по велению своего беспокойного сердца.
       Ещё недавно в радио и телеэфире   один из таких героев эпохи из разряда «перекати-поле» голосом  московского эстрадного соловья бодро и задорно  пел на всю страну: «Мой адрес не дом и не улица, мой адрес – Советский  Союз!» Прошло  почти 35 лет с тех пор как не стало СССР – « страны героев и мечтателей», вымирают  в Заполярье и в Сибири промышленные города и горнорудные посёлки, а вместе с ними и герои ударного  социалистического и коммунистического  труда, славные  строители и монтажники-высотники, герои войны в Афганистане и герои двух Чеченских войн. 
       В течение тридцати лет  у правящих  элит не было острой  потребности в героях  эпохи как таковых, ибо  шёл процесс переоценки жизненных ценностей, главной из которых оказалась  власть денег.  Когда идёт  яростный делёж национального богатства страны и грабёж ещё вчера великой державы, потребность в национальных героях резко снижается, а порой вообще исчезает. Герои нации тогда нужны, когда нация и её империя находятся в смертельной опасности, именно тогда и возникают сами по себе  герои на час и герои по востребованию  Сегодня в РФ дефицит героев оптимистического свойства в большом количестве порождает СВО (Специальная военная операция) на Украине. Война, как гражданская и как мировая, порождает много героев разного плана и уровня, кроме широко известных  героев-победителей и красавцев, множество и героев-инвалидов и калек войны, сотни новых  реальных и   не известных  миру легендарных Павок Корчагиных и Алексеев Мересьевых.
     Чем длительней и масштабней становились войны, тем больше с обеих воюющих сторон  накалялась  пропаганда милитаризма и патриотизма  и соответственно  массового жертвенного героизма. Чем больше  в ходе войны  становился невозвратный   расход человеческого материала (пушечного мяса), тем больше  росла  численность  героев войны, как мёртвых, так и оставшихся в живых, в том числе сотен тысяч и миллионов героев-инвалидов и калек боевых действий. Если в пропагандистских целях  с дееспособными героями войны у страны-победительницы  особых проблем не было, то неприятных проблем  с героями-инвалидами   было  вполне достаточно и даже через край. Чтобы их разрешить, от правящего режима требовалась не только иная  пропаганда  войны и мира, героизация событий и людей, но и иная социальная политика  в отношении тех героев и ветеранов войны, кто остался на всю жизнь беспомощным инвалидом.
     Известно, что на всех  без исключения героев-инвалидов и калек войны внимания, забот и материальных средств  со стороны общества и государства не хватает, забота о героях-ветеранах  принимает выборочный, адресный (точечный) характер, что делает официальную пропаганду  жертвенного героизма несколько размытой и не а иногда  лицемерной и фальшивой.  Из многих тысяч героев-инвалидов войны, выбирается один, по мнению органов пропаганды, более достойным  быть героем героической эпохи, и ему усилиями всего социума и государственной системы создаются все условия, чтобы  он продолжал быть героем в самом беспомощном положении  и безысходном состоянии, и вдохновлять своей героической жизнью, сотни и тысячи, точно таких же, контуженных, парализованных, без рук, без ног, глухих и незрячих героев боевых действий. Что из этой пропаганды пожизненного героизма   на деле получается,  мы, дети  Войны и Беды, знаем не понаслышке.
Не каждая эпоха порождает в достаточном количестве положительных и достойных подражания   героев, иногда случаются мире  социальные катастрофы и тогда в стране, державе, империи наступает  гражданский, социальный  паралич и острый дефицит героев нации и страны.  Сегодня  в РФ  после  кромешной  Смуты 90-х и  великого  Нестроения безыдейных нулевых годов, наблюдается  острый дефицит  национальных героев, исторических личностей и  энтузиастов   научно-технического прогресса.
Тема человека как оптимистического  проекта была актуальна и жива во всех эпохах  особенно в критические периоды  человеческой истории, как  во время войн за мировое лидерство, так и в послевоенные времена, в период восстановления,  реставрации, реконструкции,    возрождения из пепл  и руин. Герои и кумиры эпохи  всегда нужны и необходимы - они вселяют в народную массу оптимизм, не позворляют многим   людям падать духом  впадать  в грех уныния и в социальный пессимизм. Герой как носитель коллективного оптимизма и крепкой жизнестойкости нужен  в первую очередь тем, кто в героической  борьбе за существование лишился  своих прежних психофизических возможностей и без  поддержки социума не в состоянии ощущать себя полноценным членом общества. Речь идёт в первую очередь о  об инвалидах и калеках войны, которых в последние века было в избытке, и  особо о десятках тысяч  героях-воинах, ставших на всю жизнь  инвалидами в ходе Специальной военной операции на Украине, войны России с Большим Западом, которым нужна  не только эффективная адаптация и медицинское обслуживание, но и реальная   морально-социальная поддержка  на уровне спортивно-адаптивных школ, реабилитационные и  физкультурных учреждений, где дети и взрослые с инвалидностью могут заниматься  физической культурой и спортом. Необходимо отметить, что по развитию адаптивного спорта  Россия входит в число мировых лидеров. Основные направления адаптивного спорта в РФ — это  Паралимпийское,  Сурдлимпийское и Специальное олимпийское движения. Специалисты по адаптивному  спорту готовят инвалидов   войны  к соревнованиям на региональном и федеральном уровне, для участия в Паралимпийских и  Сурдлимпийских играх (Всемирных играх глухих). Это  позволяет людям заниматься спортом и достигать  результатов независимо от особенностей здоровья, не впадать в осознание  свей ненужности всему миру, в чёрную меланхолию и беспросветный пессимизм.
     Сегодня пропаганда отчизнолюбия и жертвенного героизма, как и процесс патриотического воспитания подрастающих поколений, требуют особого, идейно нового, осторожного и тонкого  психологического подхода, с учётом  всех реалий современной рыночно-капиталистической России. Трудно совместить в себе самом жертвенный патриотизм с  корыстной философией Золотого Тельца, природный альтруизм с гедонизмом  и эгоизмом  стяжателя земных ценностей.
     Не будем забывать, что в любом героическом поступке заложена своя трагедия и  свои  невосполнимые психофизические утраты, и моральные страдания. Невозможно бесконечно долго гордиться и утешаться своим героизмом и наградами героя, ибо смысл жизни человека  и смысл истории, не только  в   орденах и медалях, а в  крепости человеческой благодарной памяти людей, в осознании того, что  из всего было  когда-то сделано хорошего тобой,  не  окажется  напрасным.  (Анатолий Апостолов. Об альтруизме, подвигах и славе. — Проза.ру)
       Советский человек, утверждённый, (обречённый)  правящей партией   на роль героя своего времени,  был вынужден до конца жизни ежедневно  доказывать всему миру свою исключительность и свою героическую силу духа,  что он духом крепче стали  и тверже гранита, что ему  « вместо рук даны стальные  крылья, а вместо сердца пламенный мотор». 
       Одни (в основном сотворённые герои) смиренно   играли свою роль до конца, как,  например, писатель Николай Островский, автор романа «Как закалялась сталь». Другие герои эпохи, как например, шахтер Алексей  Стаханов, ломались нравственно и морально. Стаханова испортила слава героя социалистического труда, герой мирного и славного шахтерского труда спился и умер в 1977 году в психиатрической больнице и похоронен в Кадиевке (ныне  - город Стаханов) где расположена его родная шахта «Центральная-Ирмино».
     Ложь —  главное оружие агрессивной имперской пропаганды, а вместе с обманом и мошенничеством, спекуляцией на социальном альтруизме и  жертвенном  патриотизме,  она ещё и средство  разрушения  психического  здоровья  нации. Враг любой   лжи — крайне сложная и почти безысходная ситуация  для всех граждан империи без исключения или вообще для многих народов и стран мира, когда любая ложь   во спасение или в  утешение, ложь духоподъёмная и  героически-эпическая,  мифологическая,  порождает непоправимые заблуждения и социальные необратимые катастрофы. (Анатолий  Апостолов. Скажи мне, зеркало, не ври! — Проза.ру).   
     Героями страны становились  все те, кому страна и партия приказывала быть героями. Известно, что по приказу свыше нельзя всех сделать счастливыми и успешными героями, как нельзя по приказу преумножать численность народонаселения и повышать  рождаемость в стране.   После распада СССР большинство постсоветского простонародья убедилось, что  в эпоху глобализма   обычный человек как  оптимистических проект,   в итоге обязательно  будет  выжат, обязательно  будет обманут правящим режимом,  и выброшен в мутный омут запоздалых сожалений и разочарований.
      Какие выводы можно  сделать из опыта советской пропаганды нового образа жизни в контексте  сотворения  героического советского народа, его   героев ратного подвига и мирного труда применительно к нашему времени в условиях гибридной затяжной войны между двумя славянскими народа и  России с Большим Западом? Увы, не очень утешительный - иной была эпоха, иной была страна, иная идеология, иные были жизненные ценности, иной был смысл жизни и смыл истории. Мало из всего того, что было 35 лет  назад в СССР, можно применить в реалиях нынешней советско-буржуазной, капиталистической  РФ, с её командным авторитаризмом и  осторожно управляемой демократией.
      Трудно в мире агрессивного бизнеса и торжествующего  меркантилизма и ростовщичества, сменить  известный лозунг  времён Смуты 90-х и нулевых годов: Хочешь быть миллионером — стань им!"  на лозунг сталинской эпохи: " В  стране героев  каждый может стать   героем!"  То, что когда-то, 90 лет назад вдохновляло молодых людей на ратный подвиг и  мирный созидательный труд под красными знамёнами и стягами, уже не может вдохновить наше юное поколение, у которого, по выражению Сергея Есенина уже "иная жизнь, иной напев", в основном - прозападный, заёмный, добавим мы, дети Войны и Беды.  Великая Отечественная война, породившая миллионы искалеченных судеб, инвалидов войны и ударного труда внесла значительные коррективы в знаменитые, известные  слова Павки Корчагина  о жизни. О той одной человеческой жизни,  которая «даётся человеку один раз, прожить которую надо так, чтобы не было   мучительно больно  за бесцельно прожитые годы,  чтобы не жёг позор за подленькое  и мелочное прошлое...» 
        Сегодня, после всего пережитого нами в кромешную  Смуту 90-х  более актуальны  горькие слова  писателя-фронтовика, инвалида войны Виктора Астафьева: "Жизнь даётся человеку один раз, и  прожить её надо так, чтобы в итоге она    не  оказалась напрасной. Неужели всё, что было пережито и сделано нашим народом,  всё похерено и обнулено? Неужели всё  напрасно?" Для того,  чтобы возродить Россию как империю, а её народ  сделать вновь имперским, нужна новая идеология и пропаганда гармоничной жизни, лишенная фальшивой патетики  и показного оптимизма и нездоровой эйфории. Кто  создаст такую идеологию, способную вдохновлять народ на созидание и творчество? Тот, кто взялся за её спасение… Тот,  кому многое дано, тот,  кому верят и доверяют свои судьбы и жизни миллионы людей. Тот, кто  решил    стать  не просто социально активным    человеком, а образцом Человека совершенного и непогрешимого, который как  антропологический оптимистический проект превыше  всего  и всех в этом мире. (Анатолий Апостолов. Кто спасёт империю? — Проза. ру)

24.11.2024, День блаженного Максима, юродивого Московского.