Пастернака не читал, но осуждаю

     Мое критиканское отношение к рыжей и с титьками основывается на твердой убежденности фарисеев о выходцах из Назарета, действительно, было ли из России хоть что - нибудь хорошее ? Можно вспомнить приключения Бонда, Джеймса Бонда, но то то и оно - то, что произведение Флеминга к России отношения никакого не имело, кроме, разумеется, жупела совковой угрозы, чем западники зашугивали свое быдло, а оно, как и везде, одинаковое. Им надо хоть кого бояться и ненавидеть.
    - А ты кино их видал ли ? - вальяжно, через губу, словно нехотя выдавливая из себя звуки, говорил еврейский продюсер Харви Вайншток, к своему прискорбию обнаружив у себя на старости лет тривиальную импотенцию. - Не стоит вот ни х...я, - пожаловался он давно уже импотенту ( творчески ) Скорсезе, от нечего делать заглянувшему в кабинет продюсера. - Как твои новейшие и моднейшие фильмы, Мартин, чо хошь вот делай, а не стоит.
    - Мы древние, - догадался Скорсезе, на всякий случай уточняя в правах дату появления на свет когда - то неплохого режиссера. - Е.. ть ! - ужаснулся он, пряча права обратно в бумажник. - Мне уже семьсот лет. Я еще Королю - Солнце, бывалоча, Мольера изображал.
    Харви, оттолкнув пузом какую - то старательную старлетку, так и не сумевшую возбудить ртом продюсера, вскочил и рассвирепел.
    - Вольеры ! Не Мольеры, а вольеры, раз уж нам не хватает ума уйти на достойную пензию. Нехай погрузят нас в зоопарк для целебрити, руссо туристо облико морале станут демонстрировать присущую русским высочайшую культуру.
    Скорсезе представил себе бухих мудаков, орущих возле вольеров  " Тагил, бля ! ", их толстых и глупых жен, скотообразных, совершенно невоспитанных детей, собачек и прочую х...ню, которую приказчик Илья Сохатых с важностью именовал похожестью на лордов из Америки. И за большие деньги, естественно.
    - Санкции, - облизнулся Вайншток, - хорошо, что они сами напросились. Вот пущай и торчат в своей снежной Северной Корее, как говорится, не х...й пи...ду смешить, она и так смешная.
    Скорсезе, загадочно нахмурившись, достал из внутреннего кармана пиджака модный смартфон и продемонстрировал приятелю фотку чьей - то разверстой манды, опушенной сверху рыжим, фигурно непостриженным лобком.
    - Ландер, - предположил Вайншток.
    - Мэри Миллингтон ! - демонически расхохотался Скорсезе, покрывая экран смартфона жаркими поцелуями. - Таковских больше не делают.
    Вайншток выразительно обернулся к стене, по коей висели вкривь и вкось плакаты фильмов прошлого. Таксист. Отступники. Остров. Открыл ящик письменного стола и подал Скорсезе револьвер. Мартин выстрелил себе в ухо. Вот так, граждане бандиты, еще одни погиб на производстве х...ни какой - то. Чего и вам всем желаю.