67

- Мать, я не буду им говорить про тебя и про себя. Я просто хочу посмотреть...

- Но как ты будешь смотреть?

- Я представлюсь путницей. Попрошусь на отдых и ночлег. Ведь не убьют же они меня за это?

- Всё может быть.

Уша хмуро посмотрела на мать. Она шутит? Но Каме было не до шуток.

- Конечно, просто так они тебя не убьют. Но пойми, жизнь человеческая у них ничего не стоит. И малейшая ошибка может тебя погубить.

- Мать, я буду осторожной.

Ох, не зря Кама столько лет скрывала от дочери свою историю.

- Ладно... Ты мне не оставляешь ничего другого. Иди, я буду ждать.

Но на следующий день пошли обе.

- Я провожу до опушки, - грустно сказала Кама.

- Хорошо, но обещай, что тут же вернёшься домой.

- Обещаю.

- Я, может, задержусь немного. Ты только не волнуйся. Ведь другой случай вряд ли выпадет.

- Кто знает?

- Я хочу посмотреть на своих родных. На твоего отца.

- Он выгнал меня. Отправил на верную гибель.

- А мать?

- Мать побоялась слово молвить. Может, она и пожалела меня, но легче от этого не стало.

- Ты её не простила?

Кама долго молчала:

- Не знаю. Нет, наверное. Я не думала о прощении. Никто же ведь его у меня не просил?

- И нет ни одного человека, по которому ты бы скучала?

Кама подумала о Тае. Но о нём слишком больно говорить. Потом улыбнулась:

- Разве только о бабушке. Она меня любила. Жива ли? Если да, то уж очень старая.

- Ты её не видела с тех пор?

- Нет. Мы же с тобой издалека за ними подглядываем, я только отца различаю. Больше никого. Глаза уже не такие зоркие, как в молодости.

Лицо Камы затуманилось от воспоминаний, она вздохнула:

- Бабушку отец тогда запер. Она не смогла за нас заступиться.

- Она, получается, мать старейшины?

- Да.

- А когда ты приходила со мной маленькой?.. Когда я болела? Ты бабушку видела?

- Тогда я видела только своих родителей... У них ничего не изменилось. Отец вновь меня прогнал, а мать промолчала.

- У них есть ещё дети?

- Не знаю. Был мальчик, мой брат Пеша. Потом, может, ещё родились.

- Вот и пришли.

Сквозь редкие окраинные деревья виднелось селение. Солнце ярко освещало и его, и живописные луга, и пасущийся скот. Мирная картина, неужели она скрывает людскую жестокость? Кама прекрасно знала ответ. Теперь вот и Уша захотела проверить. Женщина едва сдерживала рыдания, руки тряслись. Она беспомощно смотрела на дочь.

- Мать, возвращайся домой. Всё будет хорошо. И не бойся за меня. Не для того я выкарабкалась из болезни, чтобы погибнуть от рук своих же родных. Пусть даже непутёвых.

Кама обняла дочь, крепко прижала к груди и повернула обратно. Уша долго смотрела ей вслед, и жалость переполняла сердце. Не для себя она затеяла этот поход. Для матери.