Глава 5

 
   И моя любимая девушка, действительно, на себе почувствовала, как на молодой организм, действует – Основной инстинкт.
  24 февраля, мы небольшой компанией с Сергеем и Машей, (но без Кирилла, так, как он в армии не служил), после закрытия кафе праздновали - День Советской армии и военно-морского флота, а после этого разбрелись по разным комнатам: мы с Полей – в кабинете у шефа, а Серый с Машкой – в подсобке.
  Александр, зная все эти подробности, (ему видно, докладывали наши бабы, оставшиеся не удел), смотрел на наши оргии, мягко говоря, - сквозь пальцы. Ведь не мог он своему другу, мешать устраивать семейную жизнь, а кроме того, наверное, был даже рад, потому, как мы всегда были на рабочем месте, а не шарились, где-то по сторонам. Поэтому такие мероприятия проводили: и на 8 марта, и 12 апреля, а потом и на Майские праздники, и, вообще, без всяких поводов, когда подруга работала три дня.
  Родители, скорее всего, смирились с влюблённостью их дочери и моим существованием, тем более что по мере моих сил и возможностей, я пытался им всячески помогать: то на базар съездить, то какую-нибудь покупку из магазина привезти. И, видно, колечко с сердечком, тоже сыграло своеобразную роль…
 А в кафе на нас уже никто не обращал внимание, потому, как мы, часто были вместе и Полина приезжала даже тогда, когда была не её смена, чтобы побыть со мной и покататься по городу,  выполняя  какие-то поручения шефа.
   Помню, как-то весной затеял Александр сделать уборку у себя в кабинете. Уборщица вымыла пол, протёрла пыль, а пластиковые стены и горизонтальные жалюзи на двух больших окнах помыть ей явно было не по силам. Дело в том, что снимать их – это целое дело, а зализать на высокий подоконник в её возрасте было проблематично.  Вот шеф и дал задание своей жене.
  Но, когда я, зайдя утром в кабинет, обнаружил там ещё и босоногую Полю, стоявшую на подоконнике вместе с Ларой, то даже офонарел.
 Правда, потом придя в себя, выпалил:
- Ну, ты, Александр даёшь! Мало того, что свою жену при пахал, так ещё и мою невесту нагрузил работой.
- Я и тебя сейчас озадачу, - сказал он, смеясь, и продолжил, - коль мы мой кабинет и диван используем по его прямому назначению, то бери эти пуфики и пришпандорь недостающие пуговицы, - а потом, подмигнув, добавил, - ведь, раньше они все были на месте.
 Когда таким образом – поработали, приводя его кабинет в божеский вид, Сашка, устроил обед с борщом, который отменно готовила, наша повариха – Лара, со вторыми блюдами, нарезками и салатами, в общем, всё было – по полной программе.
  Он даже по такому поводу открыл бутылку шампанского и, налив в фужеры, торжественно сказал:
- На следующие выходные приезжайте к нам на новоселье, я купил дом.
  А потом всю её выпил с нашими подругами, а мне досталось только – Пепси-Кола, потому, как я был за рулём, и ещё надо было съездить, кое-куда по работе, а вечером я Полю хотел отвезти домой. Вот мы с подругой сначала завезли в «Дом проектов» документы и эскизы будущего кафе, потом покатались по городу, заехав в парк Шевченко и откушав в тамошней кафешке мороженного, вернулись назад на работу.
  Шеф сидел в сверкающем кабинете и не без иронии заметил:
- Вас только за смертью посылать!  - а потом добавил, - тут приезжали за оборудованием, что у нас в подвале стоит, а я не знаю готово оно для продажи или нет, но прикинув, что раз выкрашено – то готово, продал его, - и, достав пару сотенных с портретом Шевченко, под итожил, - вот твоя доля. Но с тебя за мою работу – магарыч.
 Он, конечно, говорил это в шутку, потому, как всякие кухонные механизмы были его, я лишь делал предпродажную подготовку, но, как говорится, - в каждой шутке, есть доля истинны, поэтому спросил:
- Так, что купить коньяк?
- Ну, ты же не один, с нами ещё и дамы, - засмеялся Сашка.
- Понял, - и пошёл на бар за шампанским.
Когда шеф в очередной раз наливал в бокалы пенящийся напиток, то Поля обращаясь ко мне, сказала:
- И ты пей вместе с нами.
- А, как же я потом тебя повезу? – удивился я.
- Пей! – ещё раз, сказала она, - доберусь, как-нибудь.
  И я радостный, что и мне немного достанется, купленного мною шампанского, не почувствовав подвоха, протянул бокал.
  Немного ещё поседев, и перейдя на пиво, шеф заключил:
- Так, уже – девять. Я поехал домой, а вы с Сергеем закроете кафе, - и вместе с женой и водителем пошли на улицу.
 Вот тогда, я понял, что у меня есть немного времени, чтобы побыть с любимой девушкой наедине и, оставшись в кабинете закрыл дверь.
 Увидев, что я сделал Поля сказала:
- Не, торопись! Пока все тут ещё вошкаются, то будут мешать, ведь я остаюсь.               
- Тогда, ты хотя бы родителям позвони.
- А, я их уже сразу предупредила, потому, как мне завтра всё равно с утра на работу.
  И тут, я понял весь её продуманный план, - она и не собиралась ехать домой, решив ночевать со мной. Ну, это и понятно. Молодой её организм, теперь требовал не случайных встреч, а постоянного регулярного секса. Нет, я был не против, но для таких целей лучше подходил не кабинет, а домашняя обстановка.
 Я, конечно, не был бомжем, а скорее всего – наоборот: у меня была трёх-комнатная квартира на Салтовке, правда, там я делал небольшой косметический ремонт, чтобы в дальнейшем – её продать, потому, как надо было выплатить треть денег за дом на Восточном посёлке, где жил мой старший сын с первой женой, а в добавок была ещё однокомнатная квартира на Алексеевке, в которой проживала  моя мать.
  Вот, так и получалось, что уединяться с моей любимой мы могли только на работе…
  И вот в воскресенье, где-то в конце апреля, поехали мы с Полиной к шефу на новоселье.
  Дом Александр купил, как говорится, - у чёрта на куличках, практически, в другом конце города на Холодной горе. Эта был даже не дом, а – половина большого одноэтажного здания, наверное, ещё сталинской постройки с высокими потолками и цоколем, так, что низ окон был выше человеческого роста. А на просторном участке стоял: кирпичный гараж, недостроенная сауна, сарай с погребом, павильон с барбекю и длинным столом, а рядом располагалась бильярдная. Такие дома в те времена имели ответственные работники из номенклатуры. Не знаю, во сколько ему обошлось это приобретение, но было видно, что это хорошо обустроенное жильё, если не считать бани.
  Когда я заехал к нему во двор, и мы с Полей вышли из машины, неся с собой угощения к столу, то у мужской половины гостей, мягко говоря, - «выпала челюсть», а, у их жён в глазах, я заметил такую ненависть, которую можно было увидеть, разве, что в кино про войну у комсомолок, когда немцы вели их на расстрел. Дело в том, что наши общие знакомые, которых было человек десять, как мужской, так и женской половины, были – плюс-минус такого же возраста, как и я с Александром. Правда, жена – Лара тоже была моложе его на двенадцать лет, но – это же не двадцать пять. А он, видно, уже растрындел, что – это моя невеста.
  Вечеринка удалась – на славу. Во всяком случае, мне так показалась, потому, как я читал стихи, много танцевал с Полей, учил её играть в бильярд и стрелять из пневматического пистолета по бутылкам. Я даже не замечал, что женская, слегка располневшая, половина, почти не танцевала, видно не хотела на фоне молодой девушки выглядеть, как коровы на льду. Но, Александр не был бы – Александром если бы не предусмотрел такого поворота событий.
  И, чтобы, как-то реабилитироваться жёнам, он поставил возле стола телевизор с микрофоном и колонками, для исполнения караоке и все желающие, особенно женщины, теперь могли показать себя во всей красе, выводя рулады…
 Нагорланившись досыта, гости после очередного тоста, прочтённого мною в стихотворной форме, попросили меня ещё и спеть, потому, как я игнорировал это мероприятие, предпочитая, обниматься под музыку с любимой девушкой.  Наверное, женская половина, хотела хоть, как-то мне немного, как говорится, - насыпать сахар в пиво, что бы я – опростоволосился.
 Сначала я отказывался, потому, как целый вечер, читал стихи и тосты, превратив застолье в свой творческий вечер. Но гости настаивали, и особенно Александр, который любил похвастаться перед знакомыми, типа, смотрите, какой у меня друг.
  Вообще-то, мне не хотелось этого делать, но, когда, Поля попросила:
- Спой, а то я никогда не слышала, как ты поёшь.
  Мне ничего не оставалось, как найти старый романс, который я недавно услышал.
  Он произвёл на меня такое впечатление, что я даже выучил слова, и, включив музыку, запел:
«Когда уста привыкшие к злословью
Произнесут молитву к небесам
И мудрый Бог с доверчивой любовью
Меня простит, зачем не знаю сам…

И станет всё нелепо и неважно,
И я пойму, что в нищете своей,
Я на земле был счастлив лишь однажды -
В тот миг, когда она была моей…

Тогда я молод был, безумен и беспечен.
Шальная кровь играла, как вино.
Её любовь, казалась бесконечной
И я не мог подумать об ином.

И день за днём растрачивая всуе
Я делал ей больнее и больней…
И потерял любовь её святую.
В тот миг, когда она была моей.

Как поздно мы становимся мудрее,
Ценой утрат ошибок и потерь.
А вот, кому она ночами верит?
Кому любовь дарит она теперь?

Пусть будет всё покорно её власти,
Пускай Господь хранит её детей.
За то, что я узнал земное счастье
В тот миг кода она была моей…»
  После того, как музыка стихла, воцарилась минутная пауза, и все за аплодировали,а Александр сказал:
- Вот, если человек, талантливый, то он талантлив во всём!
  А Поля, не стесняясь окружающих, прямо при всех, меня поцеловала.
 По вытянувшимся лицам женской половины, я понял, что их коварный план – провалился…
  Застолье длилось, аж до темноты и некоторые гости, которые пришли пешком, вызвав такси, уехали, а я с подругой остался, и продолжали играть в бильярд.
  Когда Сашка отправил последнюю порцию гостей, я его невзначай спросил, мол, чего это они так на меня взъелись.
 Он, улыбнувшись, ответил:
- Понимаешь, ведь по своей природе мужики – кабели, в смысле, им, чем больше баб – тем лучше.
 А если ещё и по моложе, так это вообще – кайф. И жёны всякими способами стараются удержать своих мужей, от этого естественного природного явления. А, тут мало того, что у меня вторая жена моложе, так и ты, ещё явился с юной и красивой барышней. Явно, что – это негативный пример для подражания.  А так, как я и ты – разведённые, то и у их мужей может мелькнуть шальная мысль – развестись и найти, какую-нибудь по моложе и жениться во-второй раз.
- Во-второй! – засмеялся я, и добавил, - если я женюсь, то это будет уже – в третий!