Глава 4

  В феврале праздников, как кот наплакал – 23 февраля и всё! Наверное, поэтому народ, чтобы «подогреть» зимние будни хоть каким-то весельем, стал праздновать – «День влюблённых». Особенно это нравилось молодым или таким, как я, оказавшимся в таком же положении.
  14 февраля Полина, в аккурат заканчивала смену и я, задумав, её пригласить, как говорится, - на рандеву тет-а-тет, приготовил ей даже подарок. За несколько недель до того, присмотрев в ювелирке небольшое тонкое золотое колечко с сердечком, я решил его купить для Полины.
  Сейчас, не помню, сколько оно стоило, но мне немного не хватало денег, поэтому, я попросил недостающую сумму у Александра, а он удивлённо спросил:
- Нафига тебе столько?
- Да, хочу Поле презент сделать, - честно признался я.
- А, какой?
Я не очень хотел распространяться о подарке, но, понимая, что его любопытство, образно говоря, - его разорвёт, ответил:
- Небольшое золотое колечко с сердечком.
- Ну хорошо, хоть не с брилликом, - ехидно заметил Сашка и молча, вытащив из сейфа деньги, улыбнувшись, добавил, - ты хоть на свадьбу пригласи!
«Вот, - думаю, - и этот – туда же, о свадьбе заговорил», - но ничего не сказав, поехал в магазин…
  Когда наступил долгожданный день, вернее – утро, я, заскочив в подсобку, где переодевалась подруга, пока никого не было, подарив, ей открытку виде сердечка с четверостишьем:
                «В День Святого Валентина,
                Ты люби и будь любима,
                В жизни счастье повстречай,
                И меня не забывай!»
 И улыбнувшись, сказал:
- С Днём святого Валентина! – и, поцеловав её, добавил, - а стихотворение потом сама прочитаешь, но, это ещё не всё! Вечером - будет сюрприз, - а потом уже спросил, - ты не возражаешь?
От такого напора она немного опешила, а потом, улыбнувшись, ответила:
- Не возражаю!
- Вот, и договорились, - радостно констатировал я, и побежал по своим делам.
  Понятно, что день тянулся долго и утомительно, хоть работы было много, потому, как мы с Серым готовили следующий зал к оформлению интерьера.
 У шефа, я поинтересовался, типа, какие у него планы на вечер.
На это, он ответил, что поедет с женой праздновать – в ресторан.
«Вот, - думаю, - и хорошо, тогда я устрою вечеринку в его кабинете, а не в подсобке».
   Уже ближе к вечеру, Полю, как и любую другую женщину разбирало любопытство и она, улучив момент, пока в зале мало было посетителей, спросила:
- Так, какой сюрприз ты мне подготовил?
- Давай сегодня после работы вместе отпразднуем – День Влюблённых!
- Хорошо, - согласилась он, - только не очень долго!
 И в этот вечер, мы начали с Серёгой выгонять гостей уже в пол десятого, потому, как и ему надо было раньше уйти на свидание с Машей. Все наши работники этому были только рады и, когда часы в зале показали двадцать два с хвостиком, кафе – опустело и сотрудники рванули домой.
   А я, к тому времени в кабинете накрыл скромный стол с зажжёнными свечами, шампанским, небольшими нарезачками, сладостями и фруктами.
  Когда зашла Поля, то даже обалдела, скорее всего потому, что такое рандеву у неё было впервые в жизни.
- С Днём Святого Валентина! – сказал я торжественно и, открыв бутылку, налил в фужеры.
  После того, как мы выпили, она меня поцеловала, а я окрылённый таким успехом продолжил:
- А вот и сюрприз, который я обещал, - и, вытащив из кармана бардовую бархатную коробочку и открыв её, протянул Полине.
Увидев содержимое, она немного даже опешила, лицо её стало серьёзное, и она сказала:
- Ну, зачем ты купил такой дорогой подарок?
- А мне для любимой девушки ничего не жалко!
- Так это, ты, так признаёшься мне в любви?
- Конечно! Ведь сегодня – День влюблённых.
  Тогда она, одев колечко на безымянный палец левой руки, потянулась ко мне, чтобы поцеловать. И тут наши желания совпали. Мы обнялись и наградили друг друга, таким горячим и страстным поцелуем, которого я давно не чувствовал. Для меня время остановилось и всё вокруг замерло, это прямо как у Гёте, когда хотелось крикнуть: «Мгновенье замри!»
 Я и сам не понял, как мы оказались полулёжа на диване. Продолжая целовать её губы шею, опускаясь немного ниже к груди, я расстегнул белую блузу, а Поля, закрыв глаза и запрокинув голову на спинку дивана, отрывисто и часто глубоко дышала. И я понял, что она вошла в раж, а имея немалый опыт, знал – в таки случаях спешить не стоит. Постепенно доводя девушку до экстаза, я до конца расстегнув блузку и пробравшись рукой за спину, добрался до бюстгальтера. От неожиданности она на долю секунды содрогнулась, но когда я начал страстно целовать её грудь, то услышал слабый стон. Это – явный признак, что девушка захотела секса. Тогда запустив руку под юбку, я начал нежно массировать лобок.
  Стон усилился, а я свободной рукой пытался расстегнуть пуговицу на своих джинсах. Это было очень неудобно, но подруга, почувствовав мои потуги, начала помогать, видно, она уже дошла до высшей стадии экстаза и ей хотелось побыстрей овладеть мной. Оставшись практически в неглиже, мы сплелись в объятиях и, как говорят в некоторых фильмах: «Стали единым чудовищем с двумя головами…».
 И Полина с первых медленных движений начала издавать такие стоны, что я понял – она, как и я долго не имели этого удовольствия. Всё плыло, как в тумане и мы потерялись во времени…
  Вернул нас к реальности, какой-то звук у двери заднего входа в кафе. Прислушавшись, я врубился, что кто-то пытается открыть дверь.
«Кто же это может быть? – возникла первая мысль, - неужели, увидев, что свет не горит в подсобке, к нам хотят забраться воры?»
  Поля тоже, это услышав, даже немного испугалась.
  Тогда я приложил указательный палец к губам, еле слышно сказал:
- Тихо, не бойся! – и, натянув штаны и набросив курточку на голое тело, обул сапоги и вытащил из шкафа воздушное ружьё, зарядив его, продолжил, - оставайся здесь, - а сам, как можно тише пошёл к двери чёрного входа.
   В замке действительно слышалось какое-то клацанье, но так, как я выключил внешний свет, то злоумышленник никак не мог попасть в скважину замка. Сердце у меня колотилось, как бешеное, но я не стал открывать, подумав, что здесь главное – фактор неожиданности. Поэтому с ружьём наперевес, ждал пока откроют. И, как только ключ оказавшись в замке, повернулся два раза и дверь стала открываться, я, увидев чей-то силуэт, направил ствол прямо в лоб вора.
От неожиданности он завопил:
 - Не стреляйте! – и, сделав неловкое движение на скользком пороге, упал.
По голосу я понял, что это – Кирилл.
  И потом раздался звонкий крик Лары:
- Караул! Убивают!
А через мгновение, взволнованный и возмущённый голос шефа:
- Что тут происходит?
 И тут я понял, что это Александр после ресторана решил заехать в кафе, увидев, что у нас горит только дежурное освещение в зале.
   Тогда, чтобы всех успокоить, включив фонарь перед входом, я вышел на всеобщее обозрение.
Увидев меня в таком виде, он, сказал, как генерал в фильме – «Особенности национальной охоты»:
- Ну, ты, блин даёшь!
А я, чтобы как-то смягчить ситуацию, лихо отрапортовал:
- На боевом посту – сторожу!
  Заходя, в коридор шеф засмеялся:
- Да, я вижу, как ты охраняешь, даже куртку и джинсы на голое тело напялил, - а Кирилл, как шакал из мультика - «Маугли», видно отделавшись от шока, тоже нервно захихикал, и тогда Сашка тихо спросил, - что, празднуешь с Полиной День влюблённых?
- Да!
- У меня в кабинете?
- Да!
- Ну, тогда мы не будем заходить, - сказал он понимающе, - сейчас на баре возьму бутылку шампанского, и мы поедем домой.
  Когда я за ними закрыл дверь и вернулся в кабинет Полина сидела уже за столом одетая, только блуза была расстёгнута на пару пуговиц ниже чем обычно.
- Всё, я их домой отправил, - успокоил я подругу и, наливая в бокалы шампанского, резюмировал, - а то, чуть весь праздник не испортили, - и добавил, - что-то я проголодался!
  А Поля, скорее всего, тоже была не прочь подкрепиться и мы набросились на приготовленную еду.
  Глянув на часы, я, немного испуганно, констатировал:
- Уже двенадцать. Может ты останешься, всё равно завтра – на работу, - а потом добавил, - давай позвоним твоим родителям, чтобы они не волновались.
- Я уже, позвонила, - улыбнувшись, сказала Поля.
- Когда же ты успела? – удивился я, - вроде, когда я Сашку выпроваживал ты не выходила.
- Да, ещё – в десять часов.
 И тут, я понял, что остаться вдвоём и праздновать она хотела не меньше, чем я…
 Свечи уже наполовину сгорели и, налив в бокалы игристого напитка, я произнёс:
«Случайный взгляд,
Небесных глаз
Увидишь вдруг,
и на мгновенье...
Один лишь раз,
Не надо двух,
Нет лишних фраз
 И нет сомнений.
И ясно всё и решено,
Всё остальное в мире тленно…
Уста твои – любви вино,
Готов я выпить постепенно,
И утонуть в озёрах глаз:
Глубоких, голубых и светлых.
Запутаться, хотя бы раз,
Губами в волосах запретных.
И стан упругий обнимать,
Руками, что не будет сладу.
И понимать, и принимать,
Тебя, как высшую награду.
За мудрость глаз,
Безмолвье уст.
Случилось вдруг,
И на мгновенье…
Один лишь раз,
Не надо двух,
Не надо фраз -
И прочь сомненья…»               
  Когда я, дочитав до конца, выпил, и, Поля последовав моему примеру, потом спросила:
- Это, ты, мне написал?
- Да, ты, же говорила, что тебе никто и никогда не посвящал стихи, вот я и сочинил их ещё две недели назад, но решил прочесть, когда мы будем вдвоём.
  Тогда она, придвинувшись, наградила меня таким сладостным поцелуем, что я понял – она в меня тоже влюбилась… 
 Я знал, что все девушки любят целоваться, начиная таким образом свои амурные похождения, как  подростки.  Но, это был уже поцелуй женщины, одержимой желанием получить, прямо сейчас, горячую и страстную любовь и, мы, не сговариваясь, перебрались на диван.
  Правда, нам в этот раз раздеваться долго не пришлось, так как, что на мне, что на моей подруге, мягко говоря, - было минимум одежды надетое на голое тело.
  Всё опять повторилось, как и в первый раз, лишь с той разницей, что теперь мы не торопились, наслаждаясь каждым движением, и она стонала немного тише…
  Сколько это длилось – неизвестно, в такие минуты время теряет своё обычное течение, и когда, немного уставшие, мы легли рядом, я почувствовал, что слегка проваливаюсь в забытьё, из, которого, наверное, минут через двадцать меня вывела Поля. Она целовала мою грудь, шею, лицо, но это уже был другой поцелуй, больше похожий на ласковое прикосновение губами.
  Открыв глаза, я спросил:
- Мадемуазель, может вам, ещё немного шампанского в постель?
- Можно, но постели то нет, - засмеялась подруга.
- Тогда, ты наливай, и мы закусим тем, что у нас осталось, а я постелю постель. Здесь у Сашки всё есть: и подушки, и простыни, и одеяла, и всё это в нескольких комплектах, - объяснил я и, разложив его, принялся устраивать ложе.
  Разлив в фужеры остатки шампанского, подруга сказала:
- Спасибо за подарок, а то я тебя так и не поблагодарила, – и добавила, - в иностранных фильмах я видела, что так колечки дарят, при помолвках.
- Да, - согласился я, - и через год, проверив свои чувства – потом женятся, - и добавил, - я бы тоже этого хотел.
- Так в чём же дело? – с надеждой спросила Полина.
- Я в тебя точно влюбился, - признался я, - и это чувство, как снежный ком всё нарастает и нарастает, но меня гложет лишь, одно – у нас, всё-таки, большая разница в возрасте.
- Это же, какая? – неожиданно и, как мне показалась, даже немного испуганно, спросила Поля.
- Тебе – семнадцать, а мне – сорок два. Это много и непонятно, как в дальнейшем может отразиться на наших отношениях.
- Мне в этом году будет – восемнадцать! – выпалила она. 
- А мне – сорок три, - не весело констатировал я, - и, от этого мне немного грустно, а я даже написал такое небольшое стихотворение. Хочешь прочту?
- Да, - совсем тихо сказала Поля.
И я, взяв её пальцы и поцеловав, начал читать:
«Моя любовь грозит бедою.
Бедою – только мне.
Мне никогда не быть с тобою,
С тобой – наедине.

Нам вместе не лежать в постели.
В постели – при луне,
Так воют за окном метели,
Что холодно – вдвойне.

А сердце по ночам трепещет.
Трепещет лишь во сне,
Но мне от этого не легче.
Не легче – только мне…»

   Воцарилась небольшая пауза, и подруга сказала:
- Не, расстраивайся, у нас всё будет хорошо, - а потом, видно, чтобы меня поддержать, продолжила, - давай, спать ложиться, тем более, постель у нас есть, правда, Луны – не видно.
  И мы, задув огарки свечей, легли на диван…
  За весь вечер, мы выпили вдвоём, только одну бутылку шампанского, поэтому я был в хорошем, если можно, так сказать, – состоянии души и тела (тем более рядом с молодой девушкой), сладостно, продолжил амурные игры, а потом ещё и утром, как у нас говорится, - сделал подарок.
 Поэтому проснулись мы только от шума, раздающегося из зала – это уборщица мыла полы…
Увидев, не побоюсь этого, слова – прекрасное лицо подруги, я, вспомнив песню, известного барда, произнёс:
- С добрым утром, любимая!
А она, улыбнувшись, спросила:
- Сколько там времени, мы не проспали?
Взглянув на часы, висящие над телевизором, я ответил:
- Только, без пятнадцати девять, - потом гоготнув, предложил, - мадемуазель, вам кофе в постель?
  На этот раз, она, весело, сказала:
- Да, и, если можно – со сливками!
«Во, как быстро меняются желания, - подумал я, - то приходила на бар, и сама делала кофе, а теперь, подавай – в постель, да ещё – со сливками, но, делать нечего, коль попал в сети любви, то тянуть ношу придётся до конца».
   И, я, одевшись, побрёл в зал. Уборщица на меня не обращала никакого внимания, а я, заваривая кофе искал – на какой полке стоит баллончик со сливками.
  Наконец найдя, хотел его сразу выдавить в чашку, но потом, подумав, что хрен его знает, сколько она их употребляет, просто – взял с собой.
  Зная по опыту (слава Богу – не с первой женщиной общаясь), что у них свои вкусы и, мягко говоря, - примхы, мне было даже интересно, увидеть её с утра в быту по-домашнему, потому, как на работе и во время всяких вечеринок, такого не узнаешь.
- Ты, что не мог на баре добавить сливок? – спросила она с удивлением.
- Так, я не знаю, какой-ты кофе пьёшь? – а, потом решив продолжить, добавил, - вот я, например, пью – без сахара, но с небольшой шоколадкой или конфеткой и, на всякий случай пояснил, - это меня мой дядька армянин приучил.
  Она засмеялась, а потом сказала:
- Теперь, понятно, почему ты такой – темпераментный.
- Это, всё, благодаря тебе, - честно признался я, - у меня уже давно такого не было!
- А у меня, такого, вообще – никогда не было, - разоткровенничалась Поля.
 Другой на моём месте может быть даже удивился, но с высоты своих лет, общаясь с многими женщинами, я уяснил, что после хорошего секса, с них спадают все вериги, так называемого - табу.  Благо, мы живём не в девятнадцатом веке, где существовало много всяких запретов, а в век сексуальной революции и я это воспринял, как должное.
  Мне импонировало, то, что, если ей, что-то не понравиться, она не станет – в себе держать, затаив обиду, а сразу – и выскажет. Это всегда помогает в семейных отношения.
   Правда, меня грыз небольшой червячок сомнения, - что, если, девушка со временем, войдя, как говорится, - в сексуальный раж, (хоть я имел в себе большой потенциал), потребует от меня соответствующего супружеского долга, а я уже в том возрасте, когда вроде бы, себя чувствую ещё молодым, но с бОльшими усилиями, чем раньше. Вот тогда, никакой отказ от спиртного с употреблением сметаны – не поможет, и придётся переходить на всякие премудрости Востока или опуститься до банальной – Виагры. И тут, самое главное – не дать промах, иначе твоя женщина будет искать сексуального удовлетворения, где-то на стороне. Но я, сразу прогнал это сомнение, вспомнив слова какого-то древнего философа, который сказал: «Женится надо – всегда! Если повезёт – будешь счастливым, а если нет, станешь – философом».