Колдуй, баба... глава 4

                Глава четвертая

                ЯГИНА ВОЗВРАЩАЕТСЯ

   Три дня спустя  к Сучилину напросился на прием Приватский.  Решил ознакомить его с  предварительными итогами собственного расследования.    Послушать собрались и заместители главы.    Пока мэр  занимался обычной рутиной, раздавая по селектору поручения работникам администрации, консультант широкого профиля хранил таинственное молчание. Перед  собой он  положил  ноутбук и возился с подключением к монитору, стоявшем на столе.

     - Мы собрались, - начал он торжественно, как только    представилась возможность говорить,  - чтобы обсудить пренеприятное событие:  в городе  появилась  странная  психологическая болезнь – недержание речи.   Вполне  я бы даже сказал прогрессивное заболевание, способствует очищению авгиевых конюшен в нашем Отечестве.   Хотя последствия,  если  заболевание распространится по всей стране и им начнут страдать на всех этажах власти, даже трудно смоделировать.  Может, это пойдет на пользу России,  но боюсь, что мои ожидания не оправдаются. Но в любом случае Брониславску повезло. Мы стали первоиспытателями.
      
      А пока  для начала  выясним  - откуда  болезнь взялась?  Главная версия – виновата в ее появлении Ягина.  Якобы она использовала гипноз. Или колдовство. Что смешно и недоказуемо. Есть и  другие версии, к примеру,  распыление спецсредства или  использование некоего излучения. И они  не выдерживают критики, поскольку   ни их следов не обнаружено, ни  тех, кто мог бы это сделать.   Поэтому будем оперировать данными и фактами, которые  у нас не вызывают сомнения,  -  продолжил он, расстилая на столе  ватман, испещренный кружочками, стрелами, графиками. –   Я начертил специальную схему, чтобы было понятно, как  распространялся вирус  недержания от нее  к  губернатору.     В этом пространстве, вы его видите на экране,  напоминающем  скособоченный треугольник,  находилась  группа риска, в которую  попали   мэр, заместители,  депутаты,  городской актив и местные жители – ровно 14 человек.  Из заместителей главы   заразились двое, из  прочего руководящего состава – 6.   
 
     Но из этой группы не заразились  не все.  Это я и глава,  хотя мы стояли ближе всех к губернатору.  Рядом с нами была  Инна Ивановна, она на следующий день встречалась с многодетными и  у неё обошлось без сюрпризов с недержанием речи.  Директор школы Клавдия Романовна в этом тоже не замечена. Как и два депутата женского пола, которым тоже удалось  отмолчаться на памятном заседании совета.  Вирус, кажется, обходит женщин.  Почему? У меня этому пока нет объяснения. Поэтому примем это как данность. 
 
   -Как-то некрасиво вы назвали - вирус недержания речи, - воспользовавшись паузой, подал голос недавно выписавшийся из больницы  Замятин.
 
     - Не возражаю, если подберёте приемлемый вариант. Буду им пользоваться, но пока,  с вашего позволения,   продолжу.  Признавались в неблаговидном, скажем так, только те,  кому было что скрывать.   Особенно на совете депутатов.  Мне, к примеру, нечего было таить…
 
     -Вы поступили очень подло,  обнародовав  без разрешения видеозапись с этого заседания,  -  вскипел Тертерян.
 
     - Есть   у депутатов  такая  обязанность отчитываться перед  людьми, -  отбрил Приватский. – Если вы против, обратитесь в Конституционный суд.
 
      - Вы что, не даете себе отчета в том, что  это нельзя было ни в коем случае показывать горожанам? – задохнулся от возмущения оппонент. – Именно вы превратили заседание совета в балаган, комедию, ославили   нас на весь свет.
 
      -  Вы, наверное, забыли,  с чего  началось то, что  назвали балаганом?   Именно    губернатор призвал нас  к  бескомпромиссной борьбе с коррупцией.  Я это принял как руководство к действию.   Никто  никого за язык не тянул – все сами, как и вы, кстати, признались в своих  грехах.   Я лишь  обнародовал ваши признания.  Это мой долг,  депутата, гражданина, журналиста и блогера – как вам угодно!  А насколько  чистосердечны ваши раскаяния – разберутся стражи закона.   Так что, какие претензии ко  мне? – Приватский посмотрел бесстыжими глазами на задыхавшегося от возмущения Тертеряна.  А потом продолжил. – Кстати, хочу успокоить тех, кто считает, что наговорил лишнего и это повлечет за собой наказание. С юридической стороны  показания под гипнозом или тем более из-за колдовства ни одним судом не будут приняты во внимание.   Можете воспользоваться моей подсказкой. Но  есть божий суд, естественно.   Отлуп от вышестоящего начальства за излишнюю говорливость тоже нельзя исключать.
 
    Но меня больше всего интересует, что  у этого  вируса есть одна, настораживающая особенность.  Некоторые зрители, посмотрев вступления с явным недержанием речи, особенно тех, кто при чинах, тоже становятся невоздержанными. Вслух начинают возмущаться, требуют наказания для них,  принятия самых  радикальных мер.  О! Я прямо одними канцеляризмами чешу! Чтобы не быть голословным, я подготовил   видеоподборку из своих интервью с ними. Полюбопытствуйте
 
      И Приватский, включив ноутбук, развернул его к собравшимся.

     - Не буду употреблять термины типа психотронное внушение, телепатия, интегральное нейропрограммирование и тому  подобное, я в этом  не разбираюсь, - продолжил он, когда закончилась демонстрация. -  По мне это самый настоящий  вирус, он реально   воздействует на  зрителей. Что-то происходит в их мозгах.   Радикализирует их.  Снимает какие-то тормоза и опасения.  Они открыто говорят о том, о чем раньше постереглись бы. Может  сие принять более опасные формы?   Не исключаю.  С таким народом, обретшим голос и отвыкшим безмолвствовать, будет сложно управиться.  В таком случае нас, имею в виду весь город, могут  посадить на карантин. Именно эту мысль я хотел донести до вас.
         
        - Что ж, кое-что проясняется, - вздохнул Сучилин, дослушав выступление своего консультанта. -Но все равно  много непонятного.  С Ягиной прежде всего.  С вирусом тоже. Есть он, нет его – не так важно, главное –  весьма опасные последствия для города.  Насчет радикализации населения, думаю, не надо спешить с выводами. Главная неприятность уже произошла - ролики с выступлениями губернатора  по области  и за  ее пределы разошлись.   Если наверху решат, что  есть вирус и он   заразен и опасен,  то  нас на карантин  действительно могут закрыть.   

    - Приватскому можно объявить благодарность –  серьезная работа. Его выводы надо доложить губернатору. Нам это будет в  плюс. Скажем и о том, что  версия насчет газа или прочих спецсредств не подтвердилась,  а вирус есть и наносит вред. Это должны оценить, – сориентировался Замятин.

     -Пока ничего не подтвердилось и  лучше не высовываться, - прервал его мэр.  - Могут, конечно, объявить благодарность за то, что своими силами и оперативно этот вирус выявили. А могут  и вовсе крайними сделать…

      - Виктор Владимирович, - ожил селектор с голосом секретарши, - на работе появилась Ягина. Только что позвонила уборщица, она собралась прибрать в архиве, открыла дверь своим ключом, а она там.

     Все замерли.

    -Что она там  делает? – растерялся Сучилин.

     -Сидит.

     -Мигом ее ко мне! – скомандовал  мэр.

    -Я советую не спешить, надо обдумать, что мы хотим от нее добиться, - остановила его порыв Петрова.
 
       Мэр внимательно посмотрел на Петрову –   были моменты, когда он поступал наперекор ее советам и это выходило боком. Чуйка у нее отменная.  Поэтому, после секундного раздумья,  решил повременить с вызовом Ягиной. 

      -Хорошо, пока отложим. Раз вы начали, Инна Ивановна, то  поделитесь своими соображениями, что с ней будем делать? - и глава  откинулся в своем кресле.
   
        - Меня версия Приватского не  убедила.   Непонятный вирус, передающийся  через речь и даже по телевизору и  интернету - это очень смелое предположение.  Да, сеансы массового манипулирования практикуются. Но  гипнотизер или манипулятор играют в них главную роль.  Есть известные приемы и  отработанная техника. Предположим, что это  сделала Ягина.  Которая ни словом, ни специальными пасами, не привлекала к себе внимания в тот день.  Разве такое возможно?   К тому же гипноз действует  не на всех.    Тем более через телевизор или интернет.  Предположим, что попросим Лилию Степановну сознаться, что она применяла - гипноз, колдовство  или неизвестное спецсредство, заражающее  каким-то психовирусом. Заодно и о том, летала или не летала она верхом на стуле.   Об этом её будем спрашивать?  Требовать чистосердечного  признания, что она, судя по фамилии, колдунья?  Мне лично ответ заранее известен. Посмотрите в окно – какой век на дворе…

      Сучилин уже был готов согласиться с ее доводами, но ему на выручку поспешил    Тертерян.
 
    -Инна Ивановна, действовать надо, а не загадками заниматься. Мы вначале спросим, почему ее не было на работе, а там уже будет видно, кто она и что с ней делать.
 
     -Точно, именно  с этого мы и начнем,  - и Сучилин  потянулся к селектору, чтобы скомандовать секретарше.
 
    -Сам за ней съезжу, - заторопился Приватский. – мигом доставлю.

    Заместители понимающе переглянулись ему вслед  – талантлив, пройдоха, заодно сварганит   бомбический репортаж для своего сайта  про возвращение Ягиной.   На два хода вперед думает.

     - Ягина подчиняется областному начальству,  перед ним, а не нами  обязана  об этом отчитываться, -  холодным душем окатили мэра слова Петровой. И Сучилин вновь пожалел, что  не прислушался к ней.  Сник и Тертерян, поняв, что поспешил с советом.
 
       Через 10 минут Приватский вышел вышел на связь. По его словам,  Ягина  удивилась, что ее вызывают к главе города  якобы из-за прогула.  Она была на выездном трехдневном семинаре  управления архивов области. Вызов к тому же был официально направлен в администрацию города.  Сучилин  должен был с ним  ознакомиться.   Поразилась и тому, что   утерян приказ о ее назначении завархивом, из-за чего  была уволена Плотникова.  Он  хранится не в администрации, а, как и положено,  в областном управлении.   

     Эти слова, озвученные по громкой связи Приватским, вызвали сильнейший стресс   у  секретарши,  тоже гордившейся идеальным порядком в своей работе. Она упала в обморок,  представив какими глазами на нее будет  смотреть безвинно пострадавшая из-за неё Плотникова.  Её увезла «скорая помощь».   
    
       -И что теперь  нам делать? - растерялся мэр.

       -Надо сообщить Костоправову, что  Ягина появилась на работе,  - вновь встрял Тертерян, пытаясь загладить предыдущий свой промах. – Как он скажет, так и поступим.

         Мэр  посмотрел на Инну Ивановну, ожидая ее реакции. Та  лишь неопределенно пожала плечами.    Сучилин  доложил Костоправову, что нашлась Ягина.   Тот   после секундного раздумья велел немедленно доставить ее к нему.

       За ней  поехал уже сам мэр.  Но Ягина  отказалась ехать и с ним, сославшись на плохое самочувствие. Сообщая это вице-губернатору, Сучилин уже был готов к словесному отлупу, но тот неожиданно решил, что   сам  прилетит в Брониславск  на вертолете.   

       Пока ожидали его прилета,  Приватский дежурил  для  надежности у входа в архив, а мэр с Тертеряном  прогуливались рядом, под окнами.   На всякий случай под видом ремонта  подогнали строительную вышку и люлькой забаррикадировали  окно  ее кабинета  – не ровен час  вновь улетит  старушка…

     Вертолет приземлился за зданием архива,  на небольшой площадке.  Костоправов, выслушав  на ходу отчет Сучилина  «о принятых мерах по  наблюдению за Ягиной»,    велел всем оставаться  снаружи, а сам прямиком направился  в помещение архива.  Приватский, дежуривший у входа,  услужливо распахнул перед ним дверь и  засеменил рядом, указывая дорогу. 

      Бывшую земскую школу – с претензией на уездный классицизм – еще  в советское время заполонили всевозможные учреждения.  Архиву  тогда отвели  на втором этаже  бывшую учительскую.  В ней раньше за стеклянной перегородкой сидел   директор, теперь Ягина.  Но ее не было на месте.
      
      -Не понял,  только что была здесь, -опешил Приватский, -  слышал как покашливала. Где вы, Лилия Степановна?

       Никто не ответил.

       Помещение почти впритык было заставлено стеллажами с папками и картонными ящиками с документами.  Между ними тут же затерялся Приватский в поисках заведующей. Костоправов  в ее ожидании  подошел к  окну, забаррикадированному люлькой. Оно было закрыто изнутри.  Судя по многолетним наслоениям краски,  последний раз  его открывали в позапрошлом веке, так что вариант с отлетом отпадал, отметил он.  Cучилин с Тертеряном, увидев  патрона   в окне, застыли на месте, руки по швам, лица задраны вверх в ожидании указаний. Глазастые; как они его за люлькой-то углядели?  Отвернулся от них и пошел за стеклянную перегородку.

      Провинциальный  небогатенький   кабинетик. Стол, два стула,  принтер с  компьютером.  Вешалка с рабочим халатом синего цвета. Ничего интересного. Если не считать  красивого старинного зеркала в бронзовой рамке на стене.  Подойдя к нему поближе, он неожиданно увидел в зеркале  отражение женщины за столом,  хотя мог поклясться, что секунду назад там никого не было. Резко обернулся –  сидит, перебирает бумаги. 

       Ягина, а это по всему была она,   худенькая, невзрачная, с  незапоминающимся лицом, коротко стриженная.  Не такой ее представлял. Ничего хищнического, опасного в облике. Неужто  эта пигалица могла сотворить фантастический кунштюк с губернатором – тертым, битым?   Но ведь   неспроста здесь у  шефа язык развязался,  какие-то спецсредства применила  или все же   применила магию, ворожбу и прочую ахинею?  Но разве такими бывают  колдуньи? Обычная архивная  мышь.  Щелчком можно убить.  И все домыслы, что  умеет околдовывать, гипнотизировать, скорее,  чепуха.  Да и не отражаются  по поверью ведьмы в зеркале.  Ложный след, надо искать настоящий.  Убедив себя в этом, Костоправов  обрел обычную уверенность большого начальника, при  появлении которого встают даже женщины.  Захотелось в отместку  вправить замухрышке мозги.  Но именно в этот момент она вскинула на него чернющие глаза,   обожгла взглядом и  он неожиданно  заробел,   ватными  стали ноги.
 
      -Чем обязана? – голос у нее оказался неожиданно  низким и  твердым. 
 
      От удивления, что с ним таким  тоном разговаривают, он не нашелся что ответить.

      Спас положение Приватский.  Именно в этот момент он, чертыхаясь на стеллажи, расставленные явно не для его габаритов, с трудом   вырвался из их объятий и затараторил издалека.

     -Лилия Степановна,  а мы вас разыскивали.  У вице-губернатора к вам вопросы.   Специально прилетел пообщаться с вами.

      -Егор Кузьмич, - запинаясь представился Костоправов.  И не узнал своего голоса –  таким подаяние просят.      

      -Понятно, -   вновь  катнула  она по нему тяжелым взглядом  и  он  еще больше  стушевался.   В такую до беспомощности глупейшую ситуацию  еще не попадал.   
 
      -Оставлю вас, не буду мешать, подожду внизу, –  возникшую неловкость Приватский  отнес на свое присутствие и двинулся к выходу.

     - Забыли, - остановила его Ягина. 

    - Что забыл? –обернулся Приватский.

      Вместо ответа она лишь  кивнула в сторону вешалки, на которой  висела замаскированная камера видеонаблюдения.

     -Ах да, - не растерялся тот. – Извините, что оставил без разрешения.  Не был уверен, что дадите его.  Я  блогер. А визит  судьбоносный, важен для видеолетописи города. Потому и схитрил. Виноват, сознаюсь. 

       В другой раз Костоправов устроил бы  ему  разнос,  но  откровенная  беспардонность   спутника не только восхитила его, но и  помогла обрести испарившуюся было уверенность.  Небольшую, но спасительную  ее часть.

       Ему стало  неловко за себя, за то, что отличие от этого   шалопая  повел себя как провинившийся мальчишка.  А с ней надо наладить контакт.  По всему она именно та, которая может  околдовать, подчинить своей воле, несмотря на его статус.  Предчувствие его редко обманывает. Он посмотрел на ее руки –  ухоженные,  с бесцветным маникюром.  Седина присутствует, но лицо  почти без морщин.  И не такая она бесцветная при ближайшем рассмотрении, чувствуется в облике порода. Сидит, спинка прямая, ноги вместе, прям институт благородных девиц. Интересно, сколько ей лет?

        -Так это правда, что о вас говорят? – спросил он окрепшим голосом. 

        -Что именно?

       - Про ваш гипноз или колдовство, которые развязывают языки? Люди в городе связывают это с вашим воздействием. Вряд ли для вас это тайна.

      Ягина   в ответ  лишь шевельнула губами.  Но посмотрела на него с  каким-то даже одобрением.  И этот беззвучный ответ  лишь укрепил его в мысли, с кем именно он имеет дело.  Уж если губернатора-пройдоху заставила  себя  и  его окружение на чистоту выводить, то, наверное,  ему-то  она наоборот поможет, поддержит…

        Костоправов, уже не таясь,  начал  рассказывать ей о том, что его тревожит. Что речь губернатора вызвала  ожидаемую реакцию в верхах.  Там это расценили как вызов.   Наговорил лишнего.  Выводы последуют. Но они затронут и его.  Как этого избежать, он пока не знает. Поэтому и приехал в Брониславск, чтобы самому во всем разобраться.  И доложить куда следует свои соображения.  Тогда его назначат временно исполняющим обязанности,  чтобы навел порядок. Он  – основателен, масштабно мыслит, знает как поднять область.  Поэтому искренне благодарит ее, что она  магией или гипнозом, заставила  признаваться  чинуш в грехах. От них надо избавляться, а им  на смену придут те, кто сможет… Он  сполна использует шанс, если она не откажет ему в содействии, открыв окно возможностей. И будет рад, если он сможет быть полезным ей.

      Ягина слушала молча, перебирая бумаги на столе, только пару раз вскидывала на него глаза. И они ему казались уже не такими бездонно-черными. 
    
      -По-моему, вы меня за другого человека приняли,- наконец прервала она его. И он понял, что она сделала выбор.  Она  скорее всего поможет ему, уберет губернатора подальше. Контакт с ней, пусть даже  неустойчивый, все же  налажен, но на сегодня и этого вполне достаточно. Она опасна, без сомнения. Есть в ней непонятная сила, которую  пока бесполезно пытаться понять, а тем более приближаться к ней.  Сидела же  она тихо,  пока эти дурни едва ли не силком  потащили её   на митинг.  Пишут же на табличках: «Опасно, не трогать!»  И на ее двери такую же надо прибить.

      Уходя, Костоправов взглянул в зеркало. И не узнал себя.  Всё  портила заискивающая улыбка.

      За  дверью его поджидал Приватский. Подслушивал, скорее всего.

     - Хорошо было слышно? - съязвил Костоправов 

    - К сожалению, нет, - на полном серьезе ответил тот. – Двери  толстые.  Но и без звука  ролик о вашей  встрече с Ягиной  будет бомбой.

        -Что еще  за ролик? 

        -Я в люльке запасную камеру припрятал.

      -Ну ты и наглец – за мной следишь? За такие фокусы раздавить могу, – поразился    Егор Кузьмич.  Прибавил бы еще  с пяток и более резких выражений, но     мелькнула мысль, что зато теперь  можно посмотреть у этого шустряка когда Ягина в комнате объявилась.  Тогда и можно будет делать выводы.  -  Ну-ка тащи  сюда свою камеру. 

        -Придется подождать, - и Приватский скрылся за углом. Тут же объявились  Сучилин с Тертеряном.

        -Егор Кузмич, какие будут указания? -  обратился к нему мэр.

        -Завтра же схватить Ягину и сжечь на костре! – резанул яростно Костоправов. А увидев, как побледнели  оба, расхохотался. От собственной шутки  у него сразу  полегчало на душе.

         - Работайте, – отмахнулся  тот, - как и  работали. Никакая она не колдунья.  Да, женщина серьезная, с особенностями, но безвредная.

         - Ну, а как народу это объяснить? Слухи по городу распространяются, что  именно она - ведьма, и  всю эту кашу  заварила.

           -  То, что вы кашей называете – было  магистральным указанием нашего уважаемого губернатора.  Объявить беспощадную борьбу воровству и разгильдяйству. Коррупцию надо изживать.  Повсеместно.   Надо все это в жесткие рамки  ввести.  Причем настойчиво и несмотря на личности.  Разговоры о колдовстве прекратить.  Не надо себе и  народу сказки  рассказывать об этом. Понятно?!

        Оба слушателя изобразили полнейшую готовность к борьбе и пониманию. У подошедшего Приватского, который услышал эти слова,  они наоборот вызвали высшую степень изумления.

          Костоправов  уселся  с ним в автомобиль мэра, а остальным велел оставаться снаружи. 
 
        Подключив камеру к планшету, отыскали  нужные кадры, но они оказались затемненными.  После них  сразу шли те, когда Ягина уже сидела за столом.  Костоправов уже не сомневался, что  помехи возникли неслучайно.   

    - Сколько ей лет?- поинтересовался  он.
 
    -Раньше казалась мне старушенцией. – Приватский сделал задумчивое лицо.  Хотелось понравиться высокому гостю. -  А вернулась –  вроде бы помолодела.      

    - Что о ней думаешь?

    -  События, которые у нас происходят в городе, почти уверен,  с ней связаны.   А каким образом  она на них влияет – вопрос.  Вот вы, общаясь с ней, что-то почувствовали?

     -Что-то, - односложно  ответил Костоправов, приученный не вдаваться в подробности с обслуживающим персоналом.
 
    -   Я покопался в интернете, раньше   ведьмой  на Руси  называли тех, кто ведает. То есть – знает именно  магию и колдовство. Якобы по наследству  это дочерям и внучкам передавалось. До нашего века могло сохранится? Почему нет? Хотя бы в виде исключения.   Хотя во всем это много неясностей. Но то, что она умеет заставить кое-кого из  начальства  проболтаться о своих грешках, открывает новые возможности.  Этим  можно  и нужно воспользоваться с умом.
 
       Костоправов взглянул на спутника с интересом – соображает человечек. Надо его взять в свою команду. 

      Сев в вертолет, он вспомнил, что забыл предупредить  блогера, чтобы не размещал  ролик на своем сайте. Хотел  связаться по телефону с  ним  и дать отбой, но передумал -  пусть покажет.   Его планам это не помешает.
      
        Узнав, что в Брониславске объявилась  Ягина и что с ней  уже пообщался Костоправов,  в архив, никого не предупредив, отправился и Лупачёв. Неизвестно о чем он с ней говорил, но, уходя, споткнулся о порог и слетел кубарем  по лестнице.  Нашли его  уже с многочисленными ушибами и, кажется, даже переломами, без сознания.  Вызвали скорую.  Очнувшись, он  начал бредить, причем связно – рассказывал о  своих  и не только проделках  с отъемом земли, недвижимости, бизнеса и прочих шалостях.
 
     Первыми узнали об этом  Сучилин и Приватский. Последнему  зачастую даже раньше властей и полиции сообщали о сенсационных новостях в городе и округе – он за это платил   своим множащимся из-за такой подкормки информаторам.  По местным меркам -   солидные.  Благодаря этому  сайт   и обрел такую популярность, что в последнее время стал приносить серьезный доход за счет рекламы.  Брониславский медиамагнат  не упустил  свой шанс и на этот раз. Раньше мэра навестил говоруна. И вывел его в прямой эфир.

      Когда началась  стараниями Приватского  трансляция с бредом Лупачёва – город опустел и затих.  Последний раз такое случалось,  кажется, когда показывали по телевизору  «Семнадцать мгновений весны» или, кажется, «Место встречи изменить нельзя».  Люди прильнули на этот раз  к компьютерам и смартфонам.   У кое-кого из  слушавших признательные показания зампрокурора,  а обиженных  и ограбленных  им в городе  было трехэтажное число, даже воскресла надежда, что  после такого саморазоблачения им  вернут отнятое. Вера в закон все же была не окончательно истреблена  лихоимцами в брониславцах.   

       Самое странное, что никому из начальства в администрации, а также в полиции, не пришло в голову прекратить трансляцию.  Наоборот, слушали с интересом. Уж больно многим он насолил. Только очень властный окрик, кажется, из области или  даже столицы - чей осталось  неизвестным  -  заставил это сделать.

       А на следующий день беднягу, подуставшего от говорения, транспортировали в  закрытую ведомственную больницу.   По городу прошел слух, что  там к нему  в одиночную палату наведались в первый же день двое неизвестных  и попытались повесить Лупачёва на его же галстуке, но ткань не выдержала. Тогда ему вкололи некий  препарат,  который должен был вызвать   смертельный сердечный приступ у зампрокурора,  но он, якобы, догадываясь о возможном варианте событий, загодя принял антидот.
 
     Через день больного переправили в  закрытое для посторонних глаз и, разумеется, ушей психоневрологическое заведение.  Лупачев сам настоял на этом варианте -  слишком много ниточек вело  к  нему. Надо было их оборвать.  Действительно  - что спросишь с сумасшедшего?