Смерть на площади Каталонии. Глава 1

                Смерть на площади Каталонии

                Мини-детектив
               
               
                От автора

     На последнем этаже самого известного универмага Барселоны "Еl Corte Inglеs", что расположен на площади Каталонии, прямо за столиком в ресторане умерла молодая девушка. Ужасно, конечно, но в жизни так часто бывает: увы, болезни сегодня молодеют, постоянные стрессы, плохая экология, хотя, это не про Барселону сказано, а может просто чего-нибудь съела. Так поначалу думала и местная полиция, которой сообщила об убийстве, вызванная накануне вечером в ресторан бдительная бригада скорой помощи, но оказавшийся совершенно случайно неподалеку скромный инспектор из Франции думал совсем иначе.

     "Смерть на площади Каталонии" - продолжает серию рассказов об инспекторе Жюве и дружной команде его верных и молодых помощников - Роже, Жераре и Изабель. Правда, на этот раз никого из них с ним рядом не оказалось, поскольку инспектора в кои-то времена, уговорила выбраться буквально на несколько дней в отпуск в Испанию его верная жена Лизетт. У самого инспектора были совсем другие планы, но если женщина что-то задумала, то обязательно своего добьется, тем более Лизетт, ведь, не зря же, они вместе уже почти сорок лет.  Да-да, скоро рубиновая свадьба, а ей так идут красные рубины.



                1

    Инспектор Жюве сильно устал, пусть в последнее время у него и не было громких дел, которые заставляли его всего без остатка отдаваться любимому делу, но и всякая мелкая рутина, вроде, подброшенной мадам Дениз дохлой кошке, которая на деле оказалась совсем не безобидной соседской разборкой, или исчезновение месье Зубана, по поводу которого ему постоянно звонили из полицейского управления Тура, а тот, страстный рыбак, просто отправился на Болеарские острова половить рыбу своего имени, никого не поставив в известность, и легкомысленно забыв свой телефон дома. Что случилось с мадам? Мадам Зубана умерла шесть лет назад, оставив ив своего мужа безутешным вдовцом. А-а, вы имели в виду мадам Дениз, так у нее имелись ценные бумаги, стоимость которых поначалу шла вверх, и ее, таким образом, просто предупредили ее продвинутые племянники. Изабель сразу определила ситуацию финансовым термином, как “отскок дохлой кошки”, а женщина, увидев несчастное животное, решила продать свои акции, словом, никакого криминала.

   Но сентябрь был для немолодого инспектора еще и самым излюбленным месяцем года, когда можно передать дела молодым подчиненным, а самому на недельку-другую уединиться в своем саду на берегу Эндра в гармонии с природой. Так было и в этот раз, но как-то вечером Лизетт, глядя по телевизору - заклятому врагу мужа, какую-то передача нарушила его дрему:
- Жюве, а не съездить ли нам на несколько дней в Барселону?
- А что случилось, Лизетт?
- Через несколько лет творение великого Гауди - собор “Саграда Фамилия” -, наконец, достроят.
- Вот тогда и съездим, Лизетт.
- Нет, тогда уже будет неинтересно, Жюве. Его строят уже больше 130 лет, а настоящая красота всегда скрывается в незавершенности.

  Нет, про сам собор инспектор, конечно, слышал и даже точно знал, что он находится в Барселоне, но вот синьор Гауди по криминальной сводке полиции, никогда не проходил. Словно читая его мысли, Лизетт печально произнесла:
- Он умер в 1926 году, попав под трамвай.
- Ну, вот, я тогда еще не работал в полиции, - успокоился Жюве, но отговаривать жену было бесполезно.

   Высокие договаривающие стороны все же пришли к некоторому компромиссу: поездку посвятить только Барселоне, без поездки в Толедо или какую-нибудь Севилью, но зато заехать к двоюродной сестре Лизетт в Марсель, к которой та не могла выбраться уже несколько лет. Но все равно Лизетт считала себя сильно обделенной:
- Жюве, всего три дня на Барселону, да на наш маленький Перюссон этого времени и то не хватит.

     Через день они сели на поезд в Туре, куда их быстрее молнии домчал Роже, а затем буквально через час на марсельском вокзале Сен-Шарль их хуже встречала двоюродная сестра Дениза (не путать с мадам Дениз). Наивный Жюве думал, что встреча Лизетт с сестрой, с которой они давно не виделись, заставит жену забыть про амбициозные планы посещения Барселоны, тем более Марсель Лизетт всегда любила за его морской характер, и они были здесь вместе неоднократно, кажется, раза три или даже четыре. Нет, все же три. Но жена сразу успела заказать билеты на следующий день на поезд до Барселона, до которой отсюда было уже рукой подать. Ну как рукой, часа четыре-пять. Провожая их на вокзале, расстроенная Дениза жаловалась, что так мало успели поговорить, но планы своей сестры тоже была в силах нарушить.

    Они остановились в довольно симпатичном отеле “Room Mate Pau”, который находился буквально в нескольких минутах от проспекта Пасео-де-Грация и всех главных мест, связанных с синьором Гауди, что, конечно, не могло не радовать, и тут Жюве узнал, что Лизетт забронировала этот номер уже давно, и бедный телевизор здесь был совсем ни при чем. Немного отдохнув, они оправились в Готический квартал, что было своеобразной разминкой перед их пешеходными прогулками. Люзетт что-то говорила об отличном работе городского транспорта в столице Каталонии, но выйдя из отеля, Жюве понял, что на его помощь особенно не придется рассчитывать и с тоской посмотрел на свои бедные ноги, которым придется совсем нелегко.

    Конечно, Лизетт была отличным гидом, ведь она уже давно готовилась к посещению Барселоны, но ходить по навигатору смартфона, Жюве так и не научился, а у вот у нее это отлично получалось. Безусловно, собор Святой Евлалии был роскошным и величественным, тут инспектор был вполне согласен со своей женой, но вот про ее рассказ о том, что в одной из его часовен живут белые гуси, поверил с трудом. И на Королевской площади он услужливо поддакнул жене: да, дорогая, мне тоже она понравилась. Но больше всего ему понравилась маленькая площадь Сен-Фелипе-Нери, где он устало присел на фонтан, который, увы, не работал: все лето здесь не было дождей, Жюве. Но ничего, зато отдохнул, как следуют.

   Они сильно проголодались, и Лизетт повела своего инспектора попробовать местной паэльи: ведь, если что-то не сделаешь в первый день, то потом будет уже поздно. Они оказались на площади Каталонии, и жена показала ему глазами на последний этаж огромного супермаркета, где на последнем этаже прямо на ваших глазах (по словам Лизетт) готовилась это самое знаменитое каталонское блюдо. Жюве сначала испугался за свои бедные ноги, но здесь повсюду работали эскалаторы, жена и это предусмотрела. Инспектора не слишком интересовал сам процесс приготовления его сегодняшнего ужина: ну рис, ну креветки с мидиями, ну сладкий перец, ну оливковое масло.
- И обязательно нужен шафран, Жюве, – терпеливо пояснила Лизетт, - эта специя делает паэлью по-настоящему домашней и невероятно аппетитной.
  Они разместились за столиком, и Жюве сразу с аппетитом набросился на неверояно соблазнительную испанку.
- Осторожно, Жюве, мидии и креветки нечищеные и в панцирях, – над ухом раздался голос его верной жены.

  Инспектор в растерянности посмотрел на столе, в поисках оружия для борьбы с морепродуктами.
- Можно воспользоваться ножом и вилкой, как это делают сами испанцы, – с видом знатока добавила Лизетт.
  Да-а, совсем непросто справится с местной красавицей, но приходится держать французкую марку, хотя чертовски хочется просто поесть.
- Жюве, ты будешь айоли? – не оставляла в покое его заботливая жена.
  Жюве как раз успешно разобрался с мидиями с креветками и чувствовал себя, как Наполеона после Аустерлица.
- Это всего лишь чесночный соус, - пояснила Лизетт, – попробуй, Жюве, очень вкусно, тебе должно понравиться.

   Наконец, впервые, в этот вечер после длительной борьбы за столом, он почувствовал себя своим на этом празднике жизни и деловито оглянулся кругом.  Действительно, на город опустился вечер и, хотя отсюда действительно открывался прекрасный вид на главную площадь каталонской столицы, но сейчас этого было не так заметно.  Жюве обратил внимание на столики для двоих, которые располагались прямо у панорамных окон. Наверное, влюбленные заранее бронируют здесь столики, чтобы только полюбоваться восхитительным видом отсюда, и не только влюбленные. А сейчас свет в зале отражался в этих окнах, и было хорошо видно, что происходит кругом.  Правда, Жюве никогда не страдал излишним любопытным, особенно, когда дело касалось наблюдения за усиленно жующими людьми. А вот Лизетт переключила свое внимание с вполне освоившегося здесь мужа на посетителей, которых хорошо было видно в этих панорамных окнах, прямо как на экране телевизора. Ну, вот, опять и здесь этот домашний вампир не оставляет их в покое.

   Лизетт бросила мимолетный взгляд на столик рядом, который хорошо отражался в панорамном окне напротив. Она тоже не любила наблюдать за другими, это как подглядывать в замочную скважину, так что ее муж был в этом абсолютно неправ. Единственным оправданием было то, что она просто смотрела в окно, как будто наслаждалась прекрасным видом с высоты на раскинувшуюся внизу площадь. А в том, что опустившийся на город теплый сентябрьский вечер, мешает ей любоваться видом, она совершенно не виновата.

  За соседним столиком сидела шумная компания из молоденьких девушек и серьезного молодого человек, каждое слово которого, тем не менее, вызывало радостное оживление его знакомых. Компания сюда пришла полакомиться не местной паэльей, а ограничилась мороженым и кофе. Понятно дело, девушки следили за своими фигурами, и пришли сюда, чтобы посидеть в своей веселой компании. Впрочем, Лизетт заинтересовали не сами молодые люди, а нахлынувшие вдруг воспоминания. В конце концов, молодые везде одинаковые, будь-то маленький Перюссон или эта огромная Барселона.

   Лизетт вдруг вспомнила, как они познакомились c Жюве не террасе небольшого кафе прямо на берегу Эндра. Она тогда пришла вместе со своими веселыми подругами, чтобы отпраздновать какое-то радостное событие в их жизни, ведь молодость – это всегда праздник. Жюве сидел один за столиком у окна в компании с бокалом Божоле, никак не реагируя на царившее кругом веселье. Подруги, показывая на него глазами, периодически прыскали со смеха, игриво закрывая лица ладошками. Внезапно в зале заиграла музыка, и она вдруг встала со своего места, несмотря на недоуменные взгляды своих подруг и подошла к его столику. От неожиданности Жюве вскочил и опрокинул молодое вино на свою белоснежную рубашку. Как он рассказал ей позже, эту рубашку он долго не стирал и вообще больше никогда не надевал, как память об их первой встрече. Жюве тогда еще работал в управлении департамента и приехал сюда повидаться со своими родителями, а в тот день он впервые стрелял в человека и пребывал в расстроенных чувствах.

   Неожиданно, за спиной Лизетт послышался какой-то неясный шум и громкие голоса за столиком, который как раз занимала компания молодых людей. Странное дело, но Лизетт не обернулась на крики, а посмотрела на окно, в котором как на ладони отражалось, происходящее за ее спиной. Одной из девушек вдруг стало плохо и, если бы не сидящая рядом с ней подруга, то она бы просто сползла под стол. Обычная ситуация, когда человек чем-то подавился или просто сильно поперхнулся, хотя могло и случиться что-то другое.

  На крики молодых людей возле их столика уже стали собираться люди и сначала все громко звали доктора, а потом стала звучать фраза “ella no esta respirando”. Лизетт не очень хорошо знала испанский, но по взволнованным лицам людей поняла, что дело обстоит совсем плохо. Как из-под земли возник официант, который пощупав пульс, стал спешно вызывать скорую помощь. Если бы дело происходило в родном Перюссоне, то Лизетт, не задумываясь, бросилась бы девушке на помощь, ведь она столько лет проработала медсестрой в больнице и неоднократно оказывалась в похожих ситуациях. Но сейчас она находилась в другой стране, и бог знает, какие здесь существуют законы в подобных случаях. А собравшиеся вокруг люди только шумно обсуждали случившееся, не решаясь, приблизится к бедной девушке.

   Жюве после долгой борьбы с паэльей чувствовал себя не в своей тарелке, хотя теперь мог наблюдать всю картину происходящего буквально перед собой, хотя весь вечер почти не смотрел по сторонам. Услышав фразу по-каталански “ella no respire”, которая звучала, почти как на его родном французском, он выразительно посмотрел на свою жену, и та сразу поднялась из-за их столика.

ella no esta respirando (исп.) – она не дышит
ella no respira (кат.) – она не дышит