Твои русые волосы

*Мой старый рассказ*

Подношу фиолетовые ладошки к лицу. Потоком тёплого воздуха пытаюсь придать коже красного оттенка, но всё тщетно – погода сильнее моего охладевшего тела.

Остановка завалена снегом, которого со временем становится всё больше. Ларёк по левую сторону от меня уже закрыт, и лишь фонарь освещает рельсы покрытые льдом.

Больше двадцати минут в ожидании трамвая, а я единственный, кто появился на этой остановке. В этом есть своя романтика: падающий снег, темнота и единственная душа на всю округу. Но и эта душа может исчезнуть, если в ближайшее время её не согреть.

Наконец, послышались звуки приближающегося трамвая. Ранее скованное тело, стало намного проворнее в предвкушении рывка, который несёт за собой тепло. Состав остановился, а из распахнутых дверей подуло манящим и немого обжигающим воздухом, который звал меня внутрь, так что, ноги всё сделали за меня.

Осмотрелся: больше половины мест свободно. Приблизился к одному из боковых мест у окна с прекрасным видом на ночной город. Окинул его взглядом, чтобы убедиться в отсутствии мусора и торчащих игл. Думаю, многие слышали байку про бережно воткнутые иглы в кресло. Конечно, это просто городская легенда, но для спокойствия лучше перепроверить.

Снял со спины портфель и стал садиться на выбранное место. Поставил груз на ноги, немного расстегнул молнию, и стал ждать кондуктора.

Без сомнений, на планете существуют подобные мне дураки, которые находят себе занятие в такую погоду: молодая девушка, мужчина пожилых лет, двое подростков с красными носами. Это был идеальный баланс: пассажиры разбавляли чувство одиночества, но при этом сидели достаточно далеко, чтобы я себя комфортно чувствовал.

Терминал для оплаты оказался перед моим лицом. Его держала полная женщина средних лет в синей форме. Я приложил карточку, прозвучал звук оплаты, и мне вручили маленький билетик. Теперь можно и себе уделить время.

Чувство эйфории заменилось дикой головной болью, да так, что в ушах начал стоять звон. Обнимая портфель, стал сворачиваться в клубок, который только мог себе позволить в сидячем положении. Глаза сами закрылись в попытке избавиться от боли.

Прозвучало в моей голове:

–Она бы могла избавить меня от страданий…

Нежно поглаживаю портфель, а в глазах пронеслись воспоминания:

Солнечная погода, мы идём по улице держась за руки. Вот мы уже сидим в парке, она мне улыбается, но её лицо размыто. Зима, мы катаемся на коньках, а она резко падает. Сидим на застолье с её друзьями, и только её лицо невозможно разглядеть. Она собирает вещи, а я тяну к ней руку. Мы идём по улице, а её рука вся в синяках. Мы катаемся на коньках, я перерезаю ей сухожилия лезвием, после чего она падает. На застолье с её друзьями, я отрезаю ей голову кухонным ножом, а все радостно выпивают. Она собирает свои вещи, всё её тело в синяках, на горле большой порез, а рядом стоит другой парень…

–Чёрт!

Воспоминания выжигают мозг, но и освобождают от головной боли. Открываю глаза и поднимаю голову: никого из пассажиров не осталось, трамвай полностью пустой.

Неожиданно возникает два образа прямо в трамвае, недалеко от меня: парня и девушки. Они ругаются, каждый стоит на своём, они совсем не слышат слов оппонента.

Смотря на это, в голове проносится одна единственная мысль:

–Вам нужно отпустить друг-друга, перестаньте рушить себе жизни.

Мои руки задрожали, а дыхание совсем сбилось. Тени продолжали ругаться, казалось, что это никогда не закончится.

Мужской образ отличался от женского. У него на голове и сердце пульсировали красные точки, которые разрастались по мере продолжительности спора. А вот в женском образе ничего не выделялось, такое чувство, что ей абсолютно наплевать на всё.

Я произнёс шёпотом:

–За всё нужно платить.

Спор затих, а две тени повернулись в мою сторону.

Девушка произнесла:

–Ты сам во всём виноват! Мне не хватало эмоций.

Образ парня повернулся к девушке, и с лёгкостью оторвал ей голову. Её тело рухнуло, а он обратно перевёл на меня взгляд.

Теперь уже он сказал:

–Это заслуженная плата?

Слёзы полились из моих глаз, и я ответил сдавленным криком:

–НЕТ! Всё можно было решить иначе!

Пронзающая боль ударила в голову, да такая сильная, что терпеть уже было невозможно. Руки сами потянулись к лицу, и земля ушла из-под моих ног. Я ощущал, как одна часть лица стала выше другой. Понятно, мне осталось недолго…

Образ парня упал рядом с обезглавленной девушкой, а её голова упав на землю, докатилась до моих ног. Пока мой взгляд был сосредоточен на голове, между полупрозрачными телами показался ребёнок, который мирно спал в животе девушки.

Перевёл взгляд на приоткрытый портфель, а на лице появилась неравномерная улыбка. Я устроился поудобнее на своём месте, а в глазах всё больше темнело.

Последний толчок головной боли был сильным, но и непродолжительным. Я перестал чувствовать все конечности, руки безвольно упали с портфеля, в глазах навеки потемнело, а голова беспомощно завалилась на бок.

Портфель с колен полетел на пол. Падение сопроводил чавкающий звук, а из приоткрытой молнии выкатилась голова с торчащей детской ручкой изо рта.

Мои глаза окончательно закрылись, и мне явился её образ. Я держу её за руку. Наконец, я вижу чётко её лицо, её улыбку. Мне хочется сказать ей: “Эти длинные и навеки любимые русые волосы… Они лишь мои…”

Когда пассажиры обратили внимание на шум и выпавшее содержимое портфеля, весь трамвай наполнился криками.

Последняя мысль, которая прозвучала в моей голове:

“Как печально, что я всё понял так поздно. Потраченное здоровье в отношениях нельзя было вернуть таким образом, а успокоение, так и не посетило меня. Мне так жаль…”.