Не так мало!..

     Многие сейчас иронизируют по поводу того, что девятилетние политические инвестиции, то есть политические вложения в один ближневосточный проект закончились только предоставлением убежища ближневосточному бывшему президенту с семьёй.

     Лично он считает, что предоставить убежище бывшему президенту - это не так уж мало. Это является и проявлением милосердия, и доказательством того, что наши своих не бросают одних в беде.

     Но ему захотелось подумать ещё и впрок, про запас. Для будущего.  Ведь Восток - дело, действительно, - крайне тонкое. И даже сейчас, уже имея опыт, можно продолжать ошибаться  на Востоке. А у ошибок всегда есть не только моральная, но и экономическая сторона. Ошибки всегда чего-нибудь да стоят.

     Для Запада, например, самыми страшными являются те его ошибки, которые ему, Западу, крайне дорого стоят.

    На Ближнем Востоке у Запада есть крайне показательное для него государство: состоит в основном из западных людей, но получивших, со второй половины сороковых годов двадцатого века, опыт существования среди людей с вээс, с восточным сознанием.

     Он вспомнил о существовании тех выдающихся учёных, которые всегда высмеивают действительное существование особенного восточного сознания.

      Да, для некоторых выдающихся учёных человеческое сознание одно на всех, оно - универсальное, то есть не предполагает существования сознания, распространяемого только в одной какой-то стороне света, и не представленного ни в каких других его, света, сторонах.

      Но ещё он знает, что у нас всегда, кроме выдающихся учёных, много тех людей, которые склонны принижать нас и возвышать чужих, независимо от того, в какой стороне света чужие живут, пусть даже не только на Западе и Севере, но и на Востоке и Юге.

     Он не чувствует в себе силы, необходимые для того, чтобы и соперничать в споре с выдающимися местными учёными, и переубеждать восхищающихся исключительно чужим в том, что в таком восхищении нельзя переусердствовать.

     Нет, считает он: и в восхищении Западом, и в восхищении Востоком  можно переусердствовать. А этого нельзя делать!

     Чрезмерное восхищение кем-то мешает принимать об отношениях с ним взвешенные решения.

     Взвешенными являются решения, предусматривающие создание запаса или резерва ресурсов на случай, "если всё пойдёт не так, как хотелось" тогда, когда принималось взвешенное решение.

     К тому, что все идёт не так, как хотелось, приводит непредсказуемость.

     Непредсказуемость - это очень сложное явление, но, вполне возможно, существенную часть непредсказуемости создаёт то, что лицо, принимающее решение, не учитывает особенности сознания противоположной стороны взаимодействия-общения.

     Он, конечно, разбирается в Востоке хуже, чем наши, местные, выдающиеся учёные-востоковеды, но он и не собирается проникать в научные дебри. Он просто предполагает, что особенное вээс, восточное сознание, существует и обладает множеством признаков, главными среди которых лично он считает три признака:

     Первый. Способность изображать, что для людей Востока нет никаких более важных вопросов, чем вопросы религии. Он также думает, что на Дальнем Востоке есть две страны, в народной культуре одной из которых на месте религии стоит мудрость чиновников, а во второй, - преданность воина своему господину, начальнику.

     Второй. Желание жить сытно и, по возможности, - даже роскошно. Нигде так вкусно и пышно не "расписываются" богатства и сокровища, как в восточных сказках и в восточных же кинофильмах.

     Третье. Признание обмана  одним из самых или даже самым успешным способом обеспечить себе сытную жизнь и даже жизнь в роскоши.

     Доказывать всем, что существуют достаточные основания для того, чтобы в целях обеспечения своей безопасности можно нарушить мирные договорённости, например, о Голанских высотах, тогда, когда таких оснований крайне мало, - это обман.

      Изображать верность своему президенту, а внутренне испытывать крайнее недовольство тем, что президент держит своих военных на полуголодном пайке -  это тоже обман. 

     Говорить всем, что для нас важнее всего доверие, возникающее между сторонами отношений, а склонять голову только перед чужим военно-техническим  могуществом, перед чужой военной силой, - и это обман!

      Да, только слепо восхищающиеся Востоком не видят и не слышат, что он, Восток, как и Запад, переполнен обманом.

     "И что же делать нашим?", - подумал он.

     Он, к сожалению, не выдающийся учёный и очень слабенький мыслитель, и может предложить только следующее:

    Первое. Считать предоставление убежища низверженным политикам не таким уж малым делом.

     Второе. Всем сообществом аналитиков, политологов, экспертов, уж коли оно есть,  подсказывать своим дипломатам содержание произносимых ими текстов, следить за тем, чтобы дипломаты не сильно отклонялись, произнося, от согласованного содержания текстов и продумывать действия по снижению отрицательных последствий сильных отклонений, допущенных своими   дипломатами при произнесении  согласованных текстов.

     Третье. Производить единиц вооружений, аналогичных "Орешнику" и самого "Орешника" столько, чтобы их хватало для убедительного применения не только на Западе, но и в других сторонах света.


     Ничего другого своим слабеньким умишком он, который считает что это не так уж и мало, - предоставлять убежище чужим бывшим президентам, он "нафилософствовать" ещё не может.

     P.S. Автор понимает, что возможные упрёки ему читательниц и читателей за то, что он слишком "туманно' представил рассуждения своего персонажа, являются справедливыми. Но ограниченность образованности самого автора позволяет ему считать, что отсутствие в тексте названий стран и народных культур, а также туманные намёки,  являются позволительными в так называемом философском тексте. Если автор в этом ошибается, то он просит за эту свою ошибку прощения у читателей и читательниц.