Мене-текел-фарес

«Да когда уже эта Новодмитриевская? Или Старотиторовская? Нет, эту я уже вроде проезжал. Сколько можно тянуться по этому Краснодару? Пробки, как у нас в Москве!» - мозги адвоката Лепченко закипали. Он устал, вел свой джип с 7 утра до 7 вечера, выходя из-за руля только на завтрак и обед. Клиент вызвал его в Краснодарский край из первопрестольной, обещая очень некислый гонорар за дело с землей какого-то банка на каком-то острове. Глядя на реку Кубань, адвокат не поверил, что на ней могут быть острова. «Бабки хорошие, разберемся. Небось, не впервой. С кем надо, поделимся, и будет все окей. Подумаешь, кубанские мэры-губернаторы! И не такие дела проворачивали» - крутилось в его голове. Клиент, какая-то местная шишка на ровном месте, жил в пригороде краевого центра, осталось еще чуть-чуть проехать по соседней республике.
Солнце садилось, когда Лепченко выезжал из города, спускаясь по мосту. Последний его луч блеснул на куполе храма справа за рекой. Адвокат подумал: «А ведь я когда-то знал все виды этих куполов. И в Третьяковке часами простаивал перед иконами в зале древнерусского искусства, даже Рублева от Дионисия отличал». «А теперь только Дионису у себя на Рублевке поклоняюсь, блин», - невесело усмехнулся он. Вдруг в голове мелькнуло: «А может, свернуть в храм? Пробку заодно пережду». Ему даже показалось, что правым ухом он услышал звук колокола. Но в левом гораздо сильнее звучала музыка по радио и сигналы обгоняемых без правил машин.
Их поток незаметно вытащил адвоката за границу краевой столицы, но пробка рассасываться не собиралась. Куда не глянь, везде наблюдался ремонт дороги. Лепченко пытался и объезжать по обочине, и крыть матом кого-то на «жигулях», но все без толку. Стемнело, и впереди на белом фоне показалась надпись: «ЭНЕМ». «Да твою ж налево, 10 километров ползу уже час, а еще 20 впереди. Нет, надо искать объезд» - сердито подумал он.
  «Энем – это что, аббревиатура? Или в честь сигарет ЛМ?» - и Лепченко вспомнил голодные 90-е годы, учебу на юрфаке, и как он ночами продавал эту отраву в зарешеченном ларьке. Всякое повидал он с окончания института, и карьера хоть и шла вверх, но в основном по чужим головам.  «Ничего, такое фуфло я уже не курю. И вообще, за эти десять лет реально поднялся» - успокоил он себя, затянувшись сигаретой. За окном полил не по-весеннему нудный дождь.
От нечего делать адвокат стал читать указатель сзади наперед. «Менэ – где я видел раньше это слово? Или слышал?» - задумался он. «А, нафиг, не помню! Менэ тебэ не понимай. Ну, давай, навигатор, показывай, как объехать!» - заговорил он с прибором на лобовом стекле. Карта на экране из светлой превратилась в темную. Маршрут был длиннее, но времени вроде занимал меньше. «А, бешеной собаке семь верст - не крюк» - подумал Лепченко, сворачивая с главной дороги налево.
Ехать стало веселей, появились дома поселка. В обратном порядке стал читать и новую вывеску: «Адвокат -таковда. О, это же про меня! Таков, да. Не чета вам, лошары местные. Да пропусти же ты, тянешься как сопля!» - заорал он в приоткрытое окно. Слева появилась еще одна надпись, и Лепченко прочитал: «Ресторан – наротсер. Да, сер еще народ наш! Так, зато и лоховать его легко, хо-хо-хо. Пожрать, что ли?» Ста пятидесяти килограммам его живого веса захотелось 150 грамм коньяку. «На рот сер, говорите? Ну нет, в этой глухомани, пожалуй, не накормят, а насерят. Ничего, в доме клиента оттянусь. Он мне за такую дорогу кроме гонорара не только ужин должен, а еще и сауну» - и московский гость выплюнул в окно набежавшую слюну.
«Как надоели эти тротуары вокруг, хоть бы по трассе какой-нибудь разогнаться» - мрачно думал он. Но по выезде из поселка, хоть машин и поубавилось, дышать легче как-то не стало, а дождливая темнота сгустилась еще сильнее. «А может, бросить это мутное кубанское дело, мать его так? Денег у меня достаточно, и дом свой имеется. Мне уже 33, не пора ли завязать? Ведь все, что хотел, уже получил!» - запело в правом ухе. Лепченко подавил на козелок левого уха и ногтем попытался выковырять из него серу. «Хрен вам, погнали, дело надо делать. Как пишет Гёте, в начале было дело!» - зазвучало в нем, как в динамике, и адвокат надавил на педаль газа.
На правой обочине показался указатель «ЛЕКЕТ». «Что за названия в этой республике? Какой еще Лекет, здесь же должен быть Суповский?» - он постучал пальцем по навигатору. Дорога вроде расширилась, но ям стало больше. «Блин, темень какая, и фары что-то тускнеют. Это ведь контора моего клиента-ремонтника все вокруг расковыряла. Как это все достало… Но ничего, мой джипак везде проедет!» - с яростью думал Лепченко, разгоняя автомобиль.
Справа синел указатель населенного пункта. Адвокат уже кричал вслух: «Что такое – СЕРАФ? Долбаные национальные особенности! Здесь по карте – Шуваев! Ничего я не пони…»  Но джип уже уходил тяжелой мордой в илистые волны водохранилища.