Глава 4 -Deja vu, Инь и Ян

                *Deja vu
   
                *Deja vu – Ощущение, что переживаемое в настоящее время
                состояние уже имело место в прошлом, а также, то, что нечто
                уже было, встречалось, не является новым, неизвестным.

  Утром я, проснувшись от сильного запаха свежесваренного кофе, сразу вспомнил, те времена, когда Виктория, вставая рано потому, как была – «Жаворонок», приносила кофе в постель и будила меня. Правда, это было не так часто, как хотелось бы, но такие утренние побудки меня порою если можно, так сказать, - кумарили, потому, как я с рождения был – «Совой», и даже написал на эту тему четверостишье:
                «Ты – Жаворонок, а я – Сова.
                Заметить разницу совсем – не сложно,
                Ведь успеваю – раза два
                За ночь к тебе укладываться в ложе».
  Прошло более пяти лет, а картинка очень чётко всплыла в моём ещё не проснувшимся сознании; как я оформлял с ребятами ей большую квартиру на Павловом Поле, которую она купила после первого развода, а потом (случайно познакомившись поближе), после того, как была уже готова спальня и ванная с джакузи, она оставалась ночевать вместе со мной, и каждое утро заваривала кофе. Как, уезжая на работу, часто возвращалась поздно вечером, потому что командовала двумя магазинами по продаже мебели и всякой фурнитуры.
  А пацаны всё время удивлялись, что я  оставался допоздна, но приезжал раньше всех. И я, сделав скидку за ремонт, никогда об этом не жалел, потому, как нашёл (в её лице) хорошего друга, которая мне часто помогала, выручала и даже привозила мебель (тоже со скидкой) для всяких кафешек, которые я оформлял…
  Из такой полудрёмы меня вывел голос Вики, зайдя в спальню с парующими чашками на подносе, она спросила:
- Ну ты уже проснулся – соня?
- А, который уже час?
- Около семи, - засмеялась она.
- Ну, ты совсем не изменилась, - ехидно пробурчал я, - в такую рань и пить всякую, после этого слова я тормознулся, чтобы не продолжить в рифму, и уже через секунду, добавил– горячего кофею.
Но на моё замечание, подруга только засмеялась:
- Ты, тоже не изменился, так же по утрам ворчишь.
- Конечно! Зачем вставать так рано?
- Я хочу сегодня с детьми погулять: съездить в парк, по магазинам, чтобы им подарки купить и так далее.
- Так, ты же хотела заняться уборкой, - сказал я.
- Да, какой смысл? Ведь всё равно пока вы работаете пыль и грязь – будет собираться, - заключила она, - а ты лучше кирпичи отодвинь в сторону, а то машины еле-еле во дворе помещаются, - и глядя на мою немного кислую физиономию, добавила, а я вечером приеду и привезу ещё, что-нибудь вкусненького.
  Когда я закрыл ворота, за выезжающим джипом, то подумал: «По-моему это уже в моей жизни было, прямо, как дежа вю, какое-то: опять кофе в постель и скидка на ремонт», и поплёлся в спальню досматривать прерванный сон…
  Конечно, после того как я выспался, то решил, как герой в фильме «Бриллиантовая рука», - принять ванну, выпить чашечку кофе, а потом перекусив остатками вчерашних даров, пошёл всё-таки немного отбросить половинки, потому, как действительно бампер моего «Опеля» почти, упирался в набросанные, как
нипопадя, кирпичи, которые строители выбирали из штабелей. Но после того, как, откинув в сторону десятка два, подумал: «На фига оно мне надо? Тоже нашла разнорабочего. Эти, гады, разбросали, а я должен за ними почему-то подгребать. Вот завтра придут и я им скажу, чтобы сложили их в стороне».
   И с чувством выполненного долга, немного подъехав вперёд, пошёл на второй этаж смотреть телевизор, где показывали мой любимый фильм – «Формула любви».
 Так, практически до вечера и провалялся на кровати, пялясь в телек. Правда, пару раз всё-таки пришлось спускаться в низ, чтобы, как говорил Вини-пух: «Подкрепиться» …
  Виктория приехала часам к семи вечера и посигналила, так, что я это даже услышал, при работающем телевизоре.
 Выйдя из машины опять с пакетом, она назидательно выдала:
- Ты же обещал кирпичи убрать, чтобы места было больше.
- Да я, откинул штук сто, - соврал немного обиженно, - и подъехал ближе, а завтра работяги придут, я им скажу, чтобы и эти оставшиеся убрали в сторону.
 Удовлетворённая таким аргументом, она примирительно, сказала:
- Ладно и так пока сойдёт, всё равно он весь уйдёт на забор, - и добавила, - пошли ужинать.
  И вечер опять повторился, во всех деталях, и был такой же, как вчера. А меня не покидала одна навязчивая мысль, что это уже было и у меня точно – дежа вю.
  На утро она укатила на работу, а я остался дожидаться своих пацанов…
Теперь работа пошла ещё стремительнее, потому, как я решил побыстрее закончить, чтобы до Нового года, подыскать ещё какую-нибудь халтурку, зная, что чем ближе к Рождеству, тем люди меньше стараются чего-то строить или ремонтировать, оставляя подобные мероприятия на январь месяц.  Да и Виктория теперь приезжала часто и бывало, что оставалась ночевать со мной и в будни, особенно если хотела на выходные быть с детьми.
 Когда, гараж и забор были готовы и строители, получив свои денежки, умотали на другую шабашку, а я с пацанами наводил последние штрихи, то как-то вечером, приехав с работы, подруга сказала:
- Так, давай сегодня наведём порядок, потому, как завтра я привезу маму и Лизу, что бы они тут жили вместе с нами.
 Я сразу не врубился, типа, - с кем это, с нами, но, потом, вспомнив, как она привезла в только-только отремонтированную квартиру, бабу Лиду и сына Сашку, всё стало на свои места.
«Хорошо, что пацанов ещё не отпустил, - подумал я, - есть кому помочь, тем более, они не будут сильно возмущаться по поводу уборки, зная, что мы, как говорится, - вышли на финишную прямую, где их уже ждёт окончательный расчёт».
 Поэтому предложил:
- Ты покажи, где и чего убирать, а я со своими работниками всё сделаю, - и добавил, - а ты, лучше, отдохни и, когда я закончу – поужинаем.
 Последние слова ей, видно, понравились, и она тут же пошла командовать: кому, куда и чего делать. Вот так, в конце ноября, мы закончили работу, и я ребятам, выдав последнюю зарплату, понял, что в этот раз сделал Виктории скидку (за свой счёт) ещё больше, чем в прошлые года, когда ремонтировал квартиру и магазин…
  Вообще-то, я думал, что не всегда всё в точности должно повторятся, ведь, что-то может и измениться, правда, никогда не думал, что это опять коснётся денег.
 Когда мы вечером селе ужинать, то после того, как немного подкрепились Виктория предложила:
- Давай ты не будешь искать новую работу, а поможешь мне в магазине, а то некому собирать мебель.
«Предложение заманчивое, - подумал я, - можно и мебель пособирать пока нет шабашки, а после Нового года, глядишь опять, какая-нибудь халтурка подвернётся».
  Но, не ответив сразу, а лишь после того, как осушил вместе с подругой бокал вина, выждав небольшую паузу, произнёс:
- Конечно, мне, как художнику-дизайнеру, этим заниматься не очень интересно, да и таскать мебель – тяжело, - поэтому процитировал слова одного героя, недавно увиденного по телевизору кинофильма: «Одному тут не справиться – здесь помощник нужен…».
 Подруга, улыбнувшись, поняла, что я сказал словами Кузнеца из фильма, продолжила:
- Бери кого хочешь, - и добавила, - тем более, что работа – сдельная.
- Это, как?
- Да, сколько соберёте мебели – всё ваше!
  И я на следующий день пригласил Сергея, так, как он со мной уже долго работал и отличался, от других работяг, как говорится, - умом и сообразительностью.
 Но, потом оказалось, что кроме того, что надо было не только собирать, но порой и доставлять мебель клиентам. Небольшую разобранную, я грузил в свою машину, а, когда приходилось везти целую кухню или широкие диваны и кровати с матрацами, то вызывали микроавтобус с водителем. И даже один раз, мне пришлось ехать в Одессу с каким-то пакетом для начальника и растамаживать прибывшую из Италии мебель. Виктория была довольна, потому, как я теперь был у неё, как показывали в рекламе: «Два – в одном», и помощник, типа, старший куда пошлют, и сожитель, который помогал ей в нелёгкой семейной жизни.
  С одной стороны я чувствовал себя вполне нормально, устроенно, разъезжая с подругой на джипе, а с другой – было состояние постоянного прессинга и, какой-то внутренней усталости от навалившихся на меня обязанностей, которых было (на мой взгляд) – не мало…
  Каждое раннее утро (прямо, как в фильме – «День сурка») начиналось одной и той же фразой с неизменным кофе в постель:
- Так, завозим Лизу в садик, потом Сашку в колледж и – на работу, - а потом я целый день крутился, как белка в колесе.
  Порою я даже вспоминал, свою беззаботную жизнь; когда мог работать, когда хотел и сколько хотел, когда не надо было, ни перед кем отчитывать, и я мог на время всё бросить и писать стихи или картины, но главное – не было ответственности за других людей, которые мне, наверное, стали близкими…
   А Виктории, скорее всего, даже было престижно иметь такого сожителя или любовника, потому, как я разительно отличался от других её знакомых и нужных людей.
 Часто по вечерам, собравшись у неё в кабинете за большим общим столом с горячительными напитками и закусками, где разговоры в основном были о деньгах, машинах, каких-то приобретённых фирмах и бензоколонках, а, когда гости вдоволь наговорившись и наевшись, немного затихали, Вика, чтобы произвести впечатление, представив меня, как художника и поэта, просила произнести тост или стихи, которые я читал с бокалом наполненным, даже не вином, а каким-нибудь безалкогольным напитком, зная, что после застолья мне придётся, некоторых, оставшихся «безлошадных» гостей, (чтобы не вызывать такси) вести домой.
  И такие мероприятия проходили довольно часто, потому, как нужных людей (в виде пожарников, налоговиков и других служб) было много, и все хотели на шару выпить и закусить.
 Так продолжалось, почти до конца марта, пока один из её знакомых (видно проведав, что я занимаюсь ещё и оформлением интерьеров) попросил меня нарисовать для его кафе сначала эскизы барной стойки и горки, а потом их изготовить. Виктория этому была даже рада, так, как он заказал ещё большое количество столов и стульев в зал.
  А я подумал, что это всё быстренько ему слеплю, применив кухонные модули шкафов, столешницы и мебельное ДСП, которым мы торговали. Вот и поехал к нему в офис.

                Инь и Ян

  Подойдя к двери, на которой был значок «Инь-Ян», и табличка «ФУДЖИФИЛЬМ», а ниже прикреплённый лист бумаги с надписью: «Представителям Канадских компаний вход строго ВОСПРЕЩЁН!», я слегка постучал.  Мне даже стало интересно: «Чего это они так «канадцев» не любят?»
  Услышав: «Войдите!» - и открыв дверь, я увидел не большой кабинет. Офисом его трудно было назвать, потому, что кроме двух столов, приставленных друг к другу, был шкаф, на котором стояли всякие товары фирмы, а на полу куча небольших белых канистр с этикетками в которых были химреактивы. Явно эти товарищи экономили на всём…
    Слева сидел грузный молодой мужчина с чёрными кучерявыми волосами, выдававшие его еврейское происхождение, а справа полная его противоположность – худой, светловолосый и голубоглазый – явно славянской наружности.
  Я ещё подумал: «Ну, прямо, как у Чехова – «Толстый и тонкий» или в буддизме – «ИНЬ и ЯН».
- Здравствуйте, я Евгений – дизайнер, - говорю, - это вам оформление интерьера надо сделать? Меня ваша знакомая Виктория направила.
  Они одобрительно закивали головами, и толстый сказал:
- Меня зовут Игорь, а это мой соучредитель – Владимир, - и продолжил, - нам необходимо сотворить небольшую метаморфозу, - магазин превратить в кафе, который на первом этаже.               
- О’кей, - ответил я, и спросил, - а чего это вы не любите представителей канадской фирмы?
- Да ну их! - возмутился Игорь, - приносят всякую туфту по мелочам, а потом всё больше и больше начинают впаривать, а сумма потом такая набегает…
   После этих слов я понял: «С ними сильно не разгуляешься, поэтому быстренько сделаю стойку и горку, и дело с концом».
  Магазин состоял из двух залов: в одном – продавали аппаратуру, плёнки, бумагу и сопутствующие товары, а в другом стояли две машины для проявки и печатания фотографий.
 - Мы решили прикрывать торговлю, потому что во многих странах уже переходят на
«цыфру», и пока это возможно мы хотим продать оборудование, и открыть кафешку, - объясняли партнёры, почти, хором, - по-быстрячку поставить барную стойку и горку, а в зал – мебель и начнём работать. Место классное – центр города, а то у нас под боком возле метро, по открывали видимо-невидимо всяких ларьков да летних забегаловок.
   «Да, - думаю, - голова у этого Игоря хорошо соображает, сразу с ориентировался, недаром у нас все шинкари были иудеями».
- Навскидку, сколько это будет стоить? – спросили они опять хором.
- Ну, если только поставить барную стойку длинной метра три и горку за ней соорудить, то примерно шесть сот - семь сот долларов, - отвечаю.
  А сам думаю: «Такая мелочёвка и браться не хочется, они явные скупердяи».               
- А за сколько сделаешь? – заулыбались заказчики.
- Со своими ребятами – за неделю, но сначала я набросаю эскизик, чтобы прикинуть количество материала и фурнитуры.
 Врубившись, что с них денег за нормальный проект не срубишь, решил тут же нарисовать на бумаге, попутно уточняя детали:
- Вообще-то стойка по стандартам 120-125 см должна быть, а мы, какой высоты будем делать?
   Володька, который часто молчал, решил тоже вставить свои «пять копеек».
  Ростом он был, наверное, метр девяносто с лишним, не меньше, и, приложив ребро ладони на уровне груди, сказал:
- Где-то вот так, чтобы никто не смог перехилиться и через барную стойку до рабочего стола дотянуться, и стырить чего-нибудь.
- Минуточку, - сказал я, доставая рулетку, - сейчас померяю и напишу размеры в эскизе.
  Оказалось, что стойка получается сто сорок пять сантиметров, но они вдвоём одобрительно закивали, мол, нормально – пусть будет такая.
- Хорошо, - согласился я, - давайте гроши, поеду материал покупать.
  Пригласив ещё пару ребят, мы принялись за работу.
  Благо материалы были все под рукой, поэтому, не прошло и недели, после того как освободили зал, и я с ребятами почти заканчивал установку барной стойки и горки, как властной походкой в кафе зашла невысокая узкоглазая женщина лет под сорок.
 По национальности – то ли китаянка, то ли кореянка, а может даже японка и говорит:
- Меня зовут Цой Лариса Петровна я – хозяйка этого кафе.
 «Ну теперь понятно, - подумал я, - кто она по национальности. У них в Корее фамилия Цой очень распространённая – это всё равно, что у нас – Иванов».
- А, что это вы, такую Китайскую стену построили? – спросила она и, подойдя к стойке, упёрлась носом в верхнюю столешницу.
- Какую заказывали, такую и сделали, - парировал я.
- А кто заказывал? – спросила хозяйка, - мои партнёры по бизнесу?
- Ну, эти двое – Игорь и Володя.
- Это, точно? – удивилась корейка.
- Да, чтоб я издох, век воли не видать, - пошутил я, - ели хотите, сейчас пошлю за ними кого-нибудь, пусть придут и сами подтвердят.
- Посылай! – согласилась Лариса Петровна, - а сама за барную стойку зашла, рассматривая горку.
 Минут через десять пришли Игорь с Владимиром и улыбаясь, почти, хором гоготнули:
- Вот, то, что надо, нормальненько получилась стоечка.
 Тогда хозяйка, видно, встав на какой-то ящик, поднялась над верхней столешницей.
 Это было умопомрачительное зрелище, которое бывает на сцене в театре кукол. Виднелась голова, вытянутая шея, и немного плеч. А когда она, размахивая руками, заговорила визгливым голосом, мы не удержались и начали громко смеяться.
  На, что Лариса Петровна не среагировала и, нисколько не смутившись, спросила: 
- А, когда придут мои знакомые, им что на лестницу надо будет взбираться, чтобы делать заказ? - и резюмировала, - надо переделывать – уменьшать высоту.
Соучредители, переглянулись, вздохнули и согласились:
- Ладно, всё исправим.
 Тогда я ещё подумал: «Точно, как Инь и Ян – женское и мужское начало. Лариса по массе уступает им в три раза, но фору даст любому, видно, главная финансистка – она».
  А Володька, чувствуя свою вину, обращаясь ко мне, спросил:
- Можно как-нибудь урезать?
 - Это – не просто, - отвечаю, - надо сначала – разобрать, укоротить вертикальные детали, а потом уж по новой – собрать.
- Мы согласны, - вздохнули партнёры.
- За разборку – сто баксов, а за укорочение и сборку – ещё сто баксов и через два дня будет готово, - и на всякий случай, зная их скупердяйство, добавил, - только гроши вперёд.
  Делать им явно было нечего и они, отслюнявив нужную суму удалились, а мы принялись за демонтаж.
 Через пару дней всё было готово. Барная стойка стояла укороченная, на верху – козырёк в виде корейской пагоды, а за ней – горка, для бутылок и всяких напитков.
 Всем трём соучредителям, когда они пришли принимать работу, всё понравилось.
- Надо только на козырьке написать «Корея», - предложила Лариса Петровна, а потом глянув на потолок, добавила, - это, конечно всё хорошо, но потолок у нас потресканный и страшный, а нельзя с ним, что-то сделать?
    Я, посмотрев на грязно-белый побелённый известью с большими кривыми тёмными полосками-трещинами потолок, тут же предложил:
- Давайте закроем эту «страхоту» подвесным потолком в виде японских или корейских ширм, - я закажу чёрные профиля и белые матовые стёкла, а за ними повесим лампы, вот и будет освещение – дёшево и сердито.
- А, сколько это нам выйдет? – спросил с еврейской интонацией Игорь.
- Сейчас площадь посчитаем и прикинем.
 Благо я за долгую свою практику, зная, сколько стоит стекло, рейки, разные сопутствующие материалы, так, как уже делал подобные потолки, сразу выдал им резюме.
- Значит так, - заключил я, - один зал выходит на четыреста пятьдесят, а второй шестьсот долларов.
 Совещались они не долго и Лариса Петровна, выдала решение:
- Давай приступай, мы согласны! Я знаю, что ты скажешь, деньги сейчас будут!
 И уже через полторы недели потолки висели и светились матовыми стёклами.
  На этот раз хозяева, задрав голову в верх, сидели за столиком, который где-то взяли в аренду и, попивая кофе, обсуждали, когда можно будет открыть кафе, чтобы подготовить соответствующие документы.
   После второй чашки, Лариса Петровна, посмотрев на стены, заключила:
 - Пустовато для кафе. Надо сюда картин корейских понавешать, да и стены подшпаклевать и покрасить, а то они после магазина все поцарапанные и в дырках от гвоздей и полок.
   Понимая к чему, она клонит, я сказал:
- Стены под покраску надо очень тщательно готовить, да и не практичны они, любое пятно от кофе или вина, не говоря про шампанское, хрен потом отмоешь, а лучше давайте купим хорошие толстые флизелиновые моющиеся обои и поклеим.
  Мужское начало, в лице Игоря и Володи, как услышало это – чуть кофеём не поперхнулось, а – женское, в лице Ларисы Петровной, заключило:
- Отличная идея, считай сколько надо клея, шпаклёвки, грунтовки и обоев.
 - Сейчас, всё замеряю и выдам резюме, - обрадовался я.
   В итоге, на стены ушло ещё тысяча зелёных и неделя работы, после чего залы преобразились, и стали похожи на культурное заведение, а хозяйка даже кое-где зеркала повесила и картины с камышом и журавлями с заходящем солнцем.
  В общем, осталось только мебель заказать и можно было даже открываться.
  Все соучредители пришли в зал, и давай считать сколько стульев и сколько столов надо, и куда ставить. Но получилось мало посадочных мест, а значит и – рентабельность плохая.
 А я, врубившись, что лишним деньгам за стулья и столы Виктория будет только рада, возьми, да и предложи:
- Давайте по углам поставим мягкие уголки, тогда и народу там больше сядет и количество посадочных мест увеличится, а я могу их через нашу фирму заказать и собрать.
- Хорошо, - согласилась хозяйка и, глядя на пол, продолжила, - ой какой он страшный в трещинах, что-то надо с ним делать.
 Игорь и Владимир стали её отговаривать, мол, и так сойдёт, ведь столько денег общих угробили.
На, что она безапелляционно, отрезала:
- Этот пол из мраморной крошки ещё при Сталине сделан, и в нём всегда в швах и трещинах столько грязи собирается, что хрен его помоешь. И любая сан. станция нас сможет оштрафовать, так что давайте, пока привезут мебель, новый кафель положим.
  Тут уж, крыть мужскому началу было нечем.
  И я подумал: «Да! Инь – это страшная сила!» и сразу предложил:
- Сейчас померяю размеры, и выдам сколько будет – «и того».
  Укладка полов заняла ещё две недели и тысячи полторы денежных средств в условных единицах…
   Когда всё-таки мы закончили работы и, расставив новую мебель, обмывали открытие кафе, Игорь, с присущем его национальности скупердяйством, сказал:
- Мы думали, что отделаемся сумой в шесть сот долларов, а вышло с мебелью, почти, все шесть тысяч. Ну точно, как у представителей канадских компаний!
На это, Лариса Петровна восторженно ответила:
- Так, ты посмотри, какое хорошее кафе получилось!
- Правильно, - резюмировал я, - аппетит приходит во время обеда…