Не родись красивой 15

В конце ноября резко похолодало, и, хотя снега ещё не было, чувствовалось, что зима уже на подходе. На деревьях не осталось листочков, а вода в лужах и в небольшой речушке отливала льдом и казалась неподвижной. Такую погоду очень не любил дед Ермолай и каждый день, выходя на улицу, кряхтел:

- Если снег не выпадет на днях, а температура ещё понизится, то озимые вымерзнут. Останемся в следующем году без хлеба.

С ним соглашалась баба Маня, которая прохаживалась каждый день возле колхозного поля.

- А росточки уже показались, бедолаги, холодно им без снежного покрывала. Я слышала по радио, что скоро снег должен пойти.

Настя слушала разговоры соседей и сама боялась морозов, но только по другой причине. Ей нечего было носить в случае холода. Свою первую зарплату Настя потратила на обувь. Хватило и ей, и сыну на сапоги, да и то себе она купила обувь в комиссионном магазине. Шапку Никите связала баба Маня, а курточку дала поносить мама одного из Настиных воспитанников Валентина. Работала она учительницей, предложила сама, сказав, что её сынишка старше на пару лет, ему куртка уже мала, лежит, пока нет второго ребёнка, без надобности. Если с зимней одеждой для сынишки вопрос был решён, то самой Насте было абсолютно нечего носить. После рождения Никиты размер её одежды стал больше, но она находилась у свекрови в прошлом году и носила её пальто. Сейчас же нужно было что-то купить, а денег на это не было. Настя заказала прицеп дров, которые ещё нужно было порубить. На это тоже лежали деньги, ведь бесплатно такую работу выполнять никто не станет.

Хорошо, что на выручку пришла Глаша. Она отвела Настю к местной портнихе Зинаиде Николаевне, которая уже была на заслуженном отдыхе. Женщина до сих пор шила дома, "калымила", так сказала Глаша. Правда, верхние куртки, плащи шила в своём ателье. Та сняла мерки и обещала сшить Насте демисезонное пальто.

- Если согласна подождать, то сошью я тебе модную вещь. Выкроить я его и дома смогу, а вот, чтобы обметать и сшить, придётся в ателье ехать, где я раньше работала.

Настя согласилась, ведь выхода всё равно другого не было. Купить в универмаге зимнее пальто она себе не могла, как не могла и пошить модное тогда драповое пальто с воротником из чернобурки. Ей такое и не нужно было, а вот утеплённое из плащевой ткани в самый раз. Его можно и в дождь, и в снег - в общем, подойдёт в любую погоду.

К началу декабря пальто было готово, и Настя примерила его, показав бабе Мане и деду Ермолаю. Они одобрили обновку.

- Я в красоте не разбираюсь, - многозначительно сказал дед, - главное, что коленки закрыты. А то замёрзнут раз, другой, а потом к старости будут ноги больные.

- Ничего ты не понимаешь, -ответила ему баба Маня. Посмотри, какая ткань. Не такая, как на наших с тобой фуфайках, переливается при свете, блестит. А я сейчас шарф модный достану, так наша девонька краше любой модницы городской будет.

Настя улыбнулась, наблюдая, как соседка пошла в свою комнату, а потом вернулась со сложенным в руках новым шарфиком. Был он, и вправду, красивым. С одной стороны синий с золотистыми розами, а со второй стороны всё повторялось, но наоборот. На золотистом фоне выделялись синие цветы.

- Откуда, если не секрет, у Вас такая красота? - спросила Настя, и баба Маня ей с гордостью ответила:

- Это сынок мой привёз с Севера. Сказал, что купил в каком-то очень дорогом магазине, где только импорт продают. Там в основном моряки всё покупают. Запамятовала, как магазин этот называется, но все товары из-за границы туда привозят. А мне на кой сдался шарфик такой. Конечно, я понимаю, что сынок приятное мне хотел сделать, показать, что ему для меня ничего не жалко. Только куда носить его буду и кому показывать? В сарай Рогульке своей, что ли? Так я к ней в фуфайке хожу. Так что носи на здоровье!

Настя повязала шарфик поверх пальто, получился самый настоящий наряд. Конечно, по деревне она так каждый день ходить не будет, а вот в город поехать можно. Настя повеселела, оставалось только поколоть привезённые дрова - и счастью её не было бы предела. Дед Ермолай вызвался сразу, даже и не спрашивал, надо его помощь или нет. Было это, когда Настя ушла на работу. Вернулась она в хорошем настроении. В тот день узнала ол переводе Алевтины из кухонной рабочей в уборщицы. Это означало, что теперь "Поганка" не будет приносить еду детям, а потом не будет приходить за грязной посудой. Настя обрадовалась, потому что отношения у неё с Алевтиной были натянутыми. Женщины здоровались, но практически не разговаривали. Хоть Алевтина и попритихла и разговаривала услужливым тоном, Настя ей не доверяла. Когда Иван Вячеславович сказал, что теперь Алевтина станет мыть полы в школе, чтобы быть постоянно у него на виду, Настя обрадовалась. Значит, видеться им постоянно не придётся. Только утром, когда Алевтина будет приводить Варвару, и вечером, когда придёт за дочкой. Настя побаивалась за своих маленьких воспитанников. Мало ли что взбредёт в голову Алевтине. Возьмёт и устроит что-то наподобие того, что хотела сделать с Настей. От такой всего можно ожидать.

Новость Настя сообщила бабе Мане, которая очень обрадовалась, но тут же сказала не слишком радостно:

- А у меня новость не такая хорошая, как у тебя. Наш Ермолай вздумал сюрприз тебе сделать, решил дрова колоть. Только какой с него кольщик? Я и отговаривала, и ругалась с ним, да разве меня, старую, он послушает? Раз, махнул, другой, третий, а теперь лежит дома. Я бегаю к нему через каждые десять минут, смотрю, жив он аль нет. Хоть бы скорую не пришлось вызывать.

- Не пугай нашу Настю, - раздался из-за двери голос Ермолая Васильевича, а потом показался и сам дед. Он старался держаться и говорил бодро: - Я просто отдохнуть решил малость, а ты, Маня, уже паникуешь. Вот сейчас пойду и ещё чуток поработаю.

- Нет, не надо, - замахала руками Настя. - Только не это. Я найму в выходные кого-нибудь из местных.

- Хм, пока ты кого-то наймёшь, половину дров твоих не будет. Ты же сторожа к ним не приставишь, верно? В ближайшие дни разобраться с ними надо, - многозначительно заметил дед. - Можно было бы Генку попросить. Он и возьмёт недорого. Я бы ему подсобил, но из-за его "Поганки" связываться с ним неохота. Как узнает, так снова устроит что-нибудь. Надо подумать.

- Ермолай Васильевич, миленький, я Вас очень прошу, чтобы Вы не переживали. Даже если и возьмёт кто несколько поленьев, мне не жалко. Только Вы, пожалуйста, больше не рубите дрова. Противопоказаны Вам такие нагрузки. Я с Мишей Глашиным поговорю, думаю, что он не откажет. Разумеется, что заплачу ему, а не просто так.

- Эх, лет бы десять назад от этой горы дров за пару часов ничего бы не осталось, а сейчас...- махнул рукой дед Ермолай и пошёл к себе. Настя в тот же вечер сходила к Мише и договорилась с ним на субботу.

- С самого утра приду, а потом к Глашеньке своей поеду. Скучно мне так без неё, если бы кто знал, - сказал Михаил. Глаша должна была родить ещё через месяц, но по причине плохого самочувствия лежала в стационаре.

- Спасибо, Миша, что не отказал, - поблагодарила мужа подруги Настя и поспешила к себе, но по дороге её остановил Генка. Он прошептал в темноте:

- Настя, постой, подожди...

Она вздрогнула, от его шёпота у неё по спине пробежали мурашки. Точно такое же с ней было, когда Генка догнал её в лесу.

- У меня ребёнок дома. Что ты хочешь?

- Я помочь тебе могу, ты только потише говори, чтобы Алевтина моя не услышала. Денег не возьму.

- Нет уж, спасибо! Мне уже хватило, - замотала головой Настя и поспешила к себе, но Генка не отставал.

- Алевтина и знать ничего не будет, я ведь со смены возвращаюсь на пару часов раньше её, а она дежурит завтра. Так что Варю заберу и дровами твоими займусь. Зачем тебе людям деньги платить? - спросил Генка и схватил Настю за руку, давая понять, что не отпустит её , пока не дождётся ответа.

- Я сейчас закричу так громко, что не только твоя благоверная примчится, но и все соседи сбегутся! Считаю до трёх! Раз...

- Тьфу ты, ненормальная какая! Ничем ты не лучше Алевтины! - презрительно фыркнул Генка, но руку отпустил. - Это у тебя от одиночества! Без мужика живёшь, вот и бесишься!

Насте было очень обидно слышать такие слова в свой адрес, и она ответила:

- Лучше всю жизнь одной, чем с таким, как ты! Я Алевтине твоей сочувствую! Она бедная и несчастная женщина!

Настя не слышала, что шептал Генка, потому что захлопнула перед его носом дверь, ведущую в коридор. Баба Маня сразу заметила, что Настя встревожена.

- Что-то случилось? Неужели Мишка отказал тебе?

- Нет, согласился. Я просто упарилась, быстро шла, спешила домой, - сказала Настя. Рассказывать про Генку не стала, не хотела злить бабу Маню. Та бы непременно высказала всё мужу Алевтины. Тогда бы мог разразиться новый скандал, а Насте этого не хотелось.

...На следующий день, когда Настя вместе с Никиткой вернулась домой, увидела возле дома такую картину. Баба Маня, дед Ермолай и фельдшер Женя носят дрова в сарай. Делают это при свете большого фонаря, с которыми дежурные на станции выходят к встречным поездам. Настя даже застыла от удивления. Кого-кого, а фельдшера она не ожидала здесь увидеть...