Не родись красивой 16

- Ох, Настенька наша пожаловала, - с досадой произнёс дед Ермолай, - не успели мы до твоего прихода управиться!

- Почему это, - не согласилась баба Маня, - как раз успели. - Вот сейчас с Женькой последние дровишки отнесём и можно в хату идти.

Настя не стала дожидаться, пока Мария Васильевна возьмёт охапку дров, а подбежала к соседке вместе с Никиткой, не дав той согнуться.

- Не надо, я сама, Вам вместе с Ермолаем Васильевичем нельзя голову вниз опускать, - Настя говорила взволнованно. Больше всего на свете она боялась остаться без своих добрых соседей, к которым успела прикипеть всей душой. - Я же с Мишей договорилась на выходные.

- Не переживай, дочка, здесь и Мишке хватит работы, - усмехнулся дед Ермолай, - а ты лучше отойди и не мешай, да хлопцу своему не давай путаться у нас под ногами, а то ненароком упадёт. Да и сама в новом пальто не путайся под ногами, ступай лучше домой к Мане, тарелки на стол ставь. После работы подкрепиться не мешает.

Настя не послушала, начала собирать оставшиеся дрова. Правда, осталось их не так много, и уже скоро работники справились, закрыли сарай и пошли к бабе Мане. Она сварила в печке перловый суп и теперь большим половником разливала его по тарелкам. Настя, которая уже успела переодеться, пришла к соседке не с пустыми руками, принесла, что было в доме. Вкусную коврижку покупала в сельском магазине, принесла и белый хлеб, который привозили из города. Чувствовала себя Настя так, как тогда, когда с Васей своим встречалась. Не знала куда глаза девать, а дед Ермолай наблюдал за ней и за Женей. Зато баба Маня не могла нарадоваться. Её суп наперебой хвалили и Ермолай Васильевич, и фельдшер, отчего с лица пожилой женщины не сходила улыбка.

- Ешьте, родненькие, на здоровье! Я вам добавки налью, а вкусный супец потому, что в печке готовился. Это вам не какой-нибудь газ, - заметила деловито баба Маня. Было видно, что ей нравится принимать гостей. Настя не столько ела сама, сколько кормила своего маленького сынишку, а дед Ермолай взял на себя роль свата и приговаривал, глядя то на Женю, то на Настю:

- Вот и хорошо, что Женя к нам приехал, помог с дровами управиться. Конечно, работы ещё много, но всё равно легче. Настеньке ведь нашей, душе доброй, и помочь некому, кроме соседей, а она ведь у нас такая умница. В Межуевке до сих пор её выступление вспоминают.

Ермолай Васильевич так расхваливал Настю, что та покраснела и не знала куда глаза девать, а фельдшер улыбался. Баба Маня остановила соседа:

- Перестань, Ермолай, Настю нашу в краску вгонять. Лучше дай поесть людям, а так скоро электричка.

- А Женька сказал, что с ночи он сегодня, отсыпной у него, а завтра выходной. Так что можно и у нас остаться, если, конечно, он сам не против, - взглянул на Женю Ермолай. - Завтра дрова доколем, тогда и поедет. Нет, я, конечно, никого не неволю, просто предлагаю.

- Человеку домой надо, его родственники волноваться будут, а ты здесь раскомандовался, - пробубнила баба Маня. Со стороны они напоминали пожилую пару, которая уже много лет вместе. Даже сердились одинаково. Оба сдвигали брови к переносице и опускали уголки губ.

- Так он ведь сам нам с тобой рассказал, что один он живёт, не сложилась у него жизнь семейная, как и у нашей Настеньки. Не вышло что-то, ну, сегодня это не новость. Это раньше, если женились, то это было навсегда, а сейчас время другое. Но всё равно, я вам скажу, что одному человеку нельзя жить. Вдвоём всегда веселее, как нам с Маней.

Настя искоса посмотрела на Евгения, а тот взглянул на неё. Оба понимали, к чему клонит дед Ермолай. Он дал понять, что нравятся ему и Настя, и Женя, оба они одни, что, по мнению деда, неправильно, потому что молодые годы - это самое лучшее время. Настя перевела взгляд на маленькое окно, которое баба Маня не успела закрыть занавесками, и округлила глаза: на неё смотрела Алевтина. Она почти прислонилась к форточке, думая, что её никто не видит. Как только заметила, что Настя бросила на неё взгляд, сразу же отпрянула от окна, наверное, испугалась, что её заметили. Увидел и дед Ермолай ненавистную ему Алевтину. Он ничего не сказал, а молча вышел, сказав, что ему нужно срочно "отлучиться" на несколько минут. Баба Маня, которая до этого больше молчала, не перебивая соседа, начала расспрашивать Женю о его семье.

- Ну, расскажи, сынок, где ты живёшь и с кем. Где женка твоя, сколько вы с ней прожили и почему с ней жизнь у тебя не сложилась.

- Четыре года, но не вышло у нас ничего, подробности рассказывать не буду. Развелись по обоюдному согласию, а детей общих у нас не было, - ответил Женя.

- Ну, а мамка твоя, папка, они где? Ты с ними, наверное, живёшь?

- Нет, - отрицательно помотал головой Женя, - я комнату в доме снимаю, а раньше с отцом жил, пока он не привёл в дом женщину. Мамы нашей давно не стало.

- Ой, прости, соколик, что спросила, больное, наверное, затронула, - расчувствовалась баба Маня. - А я, голова старая, лезу со своими расспросами, ну, не буду больше, не буду.

И здесь на улице раздался сначала женский крик, а затем закричал Ермолай. Настя, баба Маня, а с ними и Женя вскочили и бросились к двери, но только успели открыть её, когда увидели Ермолая Васильевича. Он быстро, как мог, передвигал ногами и ругался. Когда зашёл в комнату, вытер рукой лоб.

- Тьфу ты, "Поганка" наша какая, подглядывала за нами, у окна стояла, ишь чего удумала. Я её сразу заприметил, вот и вышел, чтобы испугать, - дед довольно засмеялся. - И удалось мне это сделать. К себе побежала так быстро, что только пятки сверкали. Вот шельма любопытная, всё ей надо знать. Сидела бы дома со своим мужиком, так нет, надо под чужими окнами прятаться.

Улыбнулась и баба Маня, но спохватилась:

- Всё хорошо, а человеку домой ехать надо. Скоро последняя электричка.

- Так что, Женя, не останешься у нас? - спросил дед Ермолай. Не успел Женя ответить, как баба Маня пробубнила:

- Хозяйка его волноваться будет, что не пришёл на ночь. Он ведь комнату снимает, значит, и обязательства у него имеются. Я, например, волновалась бы за постояльца, если бы он у нас был. Лучше пригласим Женю в субботу к нам, когда Мишка Глашкин придёт. Или в другой какой день...А так получается, что я работать человека приглашаю...

- Почему же, я приеду и помогу с удовольствием, - сказал Женя, а потом засобирался. Провожать его на перрон дед Ермолай и баба Маня не пошли, потому что было темно. Настя тоже идти не собиралась, но сосед был с этим не согласен.

- Настя, покажи человеку дорогу. Сама фонарь возьми, чтобы в грязь не угодить, а мы твоего малого посмотрим.

Шли Женя и Настя вместе вдоль домов к станции, где останавливалась электричка. Их лаем встречали собаки, давая понять, что дома надёжно защищены.

- Спасибо Вам большое. Вы, наверное, по делу приехали, а Ермолай Васильевич Вас заставил дрова рубить, - сказала Настя смущаясь.

- Почему же? Я сам вызвался помочь, причём не знал, чьи это дрова. Я и хозяйке своей, у которой живу, помогаю. Заниматься в свободное время чем-то всё равно надо. А деду Ермолаю я добрые новости привёз. Ребята из поискового отряда помочь обещали. Переписку они ведут со всеми республиками нашей страны, так что, думаю, узнают, где голову сложил сын Ермолая Васильевича, - спокойно ответил Женя и улыбнулся и пошёл на перрон.

...На следующий день, когда Настя встречала утром детей, пришла Алевтина и, осмотревшись по сторонам, чтобы убедиться, что их никто не слышит, спросила:

- А что это за гость к вам вчера приезжал? Уж не тот самый фельдшер со скорой, что деда в больницу забирал?

- Он самый, а тебе зачем это знать Алевтина?

- Просто я здесь подумала... Ты мне ещё благодарна быть должна. Если бы не я, не видать бы тебе кавалера! - ответила Алевтина и поспешила к выходу.

"Ну и ну, - сказала себе Настя, - человек просто помог, а его мне уже в кавалеры записали".