Человек изнутри

Автор: Натали Самнер Линкольн.
***
Нью-Йорк и Лондон,  1914 год издания.
***
1. «Там, где лучшее похоже на худшее» 1
 II. ПОСЛЕ БАЛА 14
 III. ТАИНСТВЕННАЯ ТРАГЕДИЯ 19
 IV. ПРОСРОЧЕННОЕ НАЗНАЧЕНИЕ 24
 V. НЕМЫСЛИМОЕ СВИДЕТЕЛЬСТВО 36
 VI. ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА 52
 VII. КУСОК ВОСТОЧНОГО ШЁЛКА 59
 VIII. КИШМЕТ 71
 IX. В ГОСУДАРСТВЕННОМ ДЕПАРТАМЕНТЕ 87
 X. КРАЖА 96
 XI. ЗА ЧАШКАМИ ЧАЯ 107
 XII. ВОЕННЫЙ СОВЕТ 118
 XIII. В БЕЛОМ ДОМЕ 131
 XIV. МОТЫЛЕК И ПЛАМЯ 152
 XV. "ГНЕЗДО ТОРНТОНА" 171
 XVI. КРИК В НОЧИ 188
 XVII. ТАЙНА РАСКРЫВАЕТСЯ 204
 XVIII. ВО ИМЯ ЗАКОНА 221
 XIX. ОБВИНЕНИЕ 231
 XX. СОЗДАВАЯ СЕТЬ 245
 XXI. МЕЖДУНАРОДНАЯ ИНТРИГА 260
 XXII. ПОГОНЯ 269
 XXIII. КОНЕЦ ЗАДАНИЯ 273
 XXIV. ОКОНЧАТЕЛЬНОЕ ОБЪЯСНЕНИЕ 293
***
ГЛАВА I

«Там, где лучшее похоже на худшее»


Долгий жаркий тропический день подходил к концу. Тени постепенно сгущались и заполняли узкую улочку, и время от времени из открытого водостока, проходившего посередине улицы, взлетала большая черная птица-падальщик. Тротуара не было, булыжная мостовая подходила прямо к низким белым стенам домов. Окна
Окна, выходившие на улицу, по большей части были немногочисленными, маленькими и с тяжёлыми решётками. Это был далеко не лучший квартал в Колоне.
 Одно здание, более претенциозное, чем остальные, отличалось от соседей большими французскими окнами, также защищёнными железной решёткой, или _реей_.

 Невозможно было определить национальность мужчины, прогуливавшегося по улице. Казалось, он был глубоко погружён в свои мысли. Несмотря на смуглую кожу и чёрную бороду, в нём было что-то такое, что опровергало мысль о том, что он испанец. Его раскачивающаяся походка
Это напомнило ему о жизни моряка.

 Когда он проходил мимо здания с длинными французскими окнами, звон гитары привлёк его внимание, и он вошёл в парадную дверь и украдкой взглянул на нескольких мужчин, сидевших за столиками, которыми была усеяна длинная комната.  Пройдя мимо нескольких пустых столиков и стульев, незнакомец сел в углу комнаты, подальше от улицы, у окна, выходившего в запущенный сад. Тропическая лиана раскинула свои ветви на то, что когда-то было деревянной
и стеклянной перегородкой, которая образовывала конец комнаты.
Листья, просачивающиеся сквозь разбитые стёкла, то появлялись, то исчезали.

 Некоторые из обитателей комнаты равнодушно взглянули на вошедшего незнакомца, но его измождённое, небритое лицо и изношенная одежда не пробудили в них любопытства, и они снова обратили внимание на вино.

Незнакомец, несколько мгновений созерцавший вид из окна, откинулся на спинку стула, сунул руки в карманы и вытянул длинные ноги под столом, а затем лениво огляделся. В комнате стоял запах табачного дыма и
духов. Эта сцена напомнила ему Порт-Саид. В Колоне было не так много национальностей, как у входа в
Суэцкий канал, но приглушённое бормотание на разных языках, доносившееся до его ушей, было
многоязычным. Мужчины в комнате были типичными бездельниками.
 Ленивые, никчёмные, они приехали в Колон в надежде поживиться за счёт строительства
Панамского канала. Пьянство и азартные игры, азартные игры и пьянство — вот и вся их жизнь. Губы незнакомца изогнулись в сардонической улыбке, и он тихо пропел:

 Отправь меня куда-нибудь к востоку от Суэца, где лучшее похоже на
 худшее,
 Где нет Десяти заповедей и человек может
 вызвать жажду.

Его улыбка стала шире, когда он поймал хмурый взгляд испанца, сидевшего рядом с ним
. Его взгляд скользнул дальше, и, пока он изучал раскрасневшиеся, промокшие
лица, внезапный ужас перед самим собой и окружающим потряс его.
Он нервно провел рукой по влажному лбу. Почему его память сыграла с ним такую злую шутку? О последних нескольких годах было неприятно вспоминать, а о будущем — тем более. Он чуть не подпрыгнул на месте.
Он сел в кресло, откинулся на спинку и подозвал _мозо_. Быстро отдав
приказ на беглом испанском, он стал нетерпеливо ждать возвращения слуги.
Накануне вечером ему повезло за игровым столом, и он мог
позволить себе минутную передышку от мучительных воспоминаний.
Воспоминаний, в удивительном потоке которых следуют радости детства, родители
и дом! Сильная рука незнакомца дрожала, когда он поглаживал бороду.
Почему он был изгоем? У него не было ни детства, ни дома.
Его сознательная жизнь началась, когда он был взрослым мужчиной. Неужели не будет
пробуждения?

Через несколько мгновений _мозо_ вернулся и поставил перед ним стакан и бутылку с напитком. Незнакомец поспешно налил себе и выпил. По мере того, как напиток растекался по его венам, чувство физического удовлетворения
заглушило все остальные ощущения, и, закурив сигару, он снова погрузился в раздумья, когда из-за перегородки раздался голос:

 «Пожалуйста, без имён».

Слова, произнесённые отчётливо по-английски, вывели его из задумчивости.
Он выглянул из-за лианы и, оставаясь незамеченным, увидел двух мужчин, сидящих за столом. Они, очевидно, вошли во внутренний дворик с
— в другой части дома.

"Совершенно верно, я одобряю вашу осторожность." Слова были тоже по-английски,
но с сильным иностранным акцентом, и говоривший, мужчина средних лет
с хорошим телосложением, положил перед ними на стол какие-то бумаги. "Где
сенатор сегодня вечером?"

«Он сопровождал нескольких членов Конгресса, чтобы осмотреть
военно-хозяйственное управление и продовольственный склад, а по возвращении
обедает с майором Рейнольдсом и несколькими другими офицерами в
отеле».

«Понятно». Иностранец нетерпеливо постучал по столу. «Вы опоздали
на встречу».

«Я потратил чертову уйму времени, чтобы найти это место», — ответил молодой человек и, развернув стул на пол-оборота, позволил любопытному незнакомцу, выглянувшему из-за листьев плюща, увидеть мальчишеское лицо говорившего. Слабые губы были частично скрыты короткими черными усами; черты лица были хорошо очерчены, и некоторые назвали бы его красивым.

Пожилой мужчина издал приглушённый смешок. «Геталь и
Горгас реформировали зону Панамского канала, и местные власти пытаются
сделать то же самое с Панамой, но, _por Dios_, пьянство и азартные игры
«Продолжай _незаметно_ жить в Колоне, — сухо сказал он. — Я нахожу комнату в этом доме наиболее удобной во время своих коротких визитов сюда. Ни один «_гринго_», — он ухмыльнулся, — «не осмелится показаться в этой комнате».

Незнакомец устроился в кресле, которое стояло в углу, образованном стеной комнаты и деревянной перегородкой со стеклом, так что его голова была скрыта от двух собеседников густой листвой виноградной лозы. Испанец и ямайец, сидевшие за ближайшим к нему столом, ушли, и те немногие, кто ещё оставался за своими
Вино в дальнем конце комнаты не обращало на него внимания. Он мог
слушать, оставаясь незамеченным.

"Значит, вы считаете, что народ Панамы уже недоволен
своим президентом?" — спросил молодой человек, в котором слушатель
узнал американца.

"Да, считаю," — последовал уверенный ответ. "И если бы не присутствие _los tiranos
del norte_, здесь уже было бы _pronunciamiento_".

- Значит, ты считаешь, что пришло время осуществить твой план?

Его спутник молча кивнул и потянул за свой серый "империал".
"Если это вообще будет сделано, то должно произойти как можно скорее", - сказал он наконец. "Американское правление
здесь не слишком популярно, и сейчас самое время действовать. И я молюсь
Боже, я буду избавлен увидеть плоды _labor de los cochinos
sucios_, которые пожинает другая нация", - сказал он с сильной горечью.

"И эта нация?" - спросил другой.

«Лучше не упоминать об этом».

«Вы не любите моих соотечественников», — воскликнул американец, доставая портсигар и передавая его своему спутнику, который нетерпеливо отмахнулся от него.

"Лучше сказать — ненавидите, — был краткий ответ. «Но я не смотрю на вас
как представитель этой нации. Ваша мать была моей горячо любимой кузиной,
и Колумбия не может похвастаться более славным именем, чем то, которое она носила до того, как вышла замуж за вашего отца. Ради любви, которую вы питаете к её памяти, я умоляю вас помочь мне в этом деле.

— Я обещал, — хрипло сказал американец. — Я слышал, что Колумбия собирается принять десять миллионов долларов, предложенных Соединёнными Штатами за некоторые острова возле Панамы.

«Никогда!» — с нажимом произнёс колумбиец. «Наша ненависть слишком глубока,
чтобы её можно было унять деньгами, какими бы большими они ни были».

«Чем больше дураков, тем лучше», — пробормотал американец _sotto voce_.

"За восстанием в Панаме последовало восстание в Колумбии, —
продолжил другой, — и правительство было свергнуто. Американские
газеты в то время уделили нам несколько абзацев — они не упоминали,
что было убито почти сто тысяч человек, что ужасы гражданской войны
усугублялись грабежами и убийствами. Я был на фронте
с войсками, и пока меня не было дома, моя жена и ребёнок были
убиты какими-то _повстанцами_. Говорю вам, — он ударил кулаком по столу.
— Ни один колумбиец не живёт, не радуясь унижению Соединённых Штатов.

«Легко заметить, что жители Панамы завидуют успеху американцев», — прокомментировал молодой человек.

«Естественно, Соединённые Штаты всегда развивались за счёт Латинской Америки».

«Как так?»

«Изучайте историю». Когда тринадцать первоначальных штатов отделились,
сначала была приобретена Луизиана, земля, изначально заселённая
французами; затем Флорида, изначально заселённая испанцами, была куплена
Соединённые Штаты. Позже Техас отделился от Мексики, также заселённой испанцами; затем началась Мексиканская война, и Латинская Америка потеряла территории, которые сейчас известны как Нью-Мексико, Аризона и Калифорния.

"Мне кажется, было бы лучше, если бы Колумбия приняла первоначальное предложение Соединённых Штатов о зоне Панамского канала.

"Почему? Соединённые Штаты предложили всего десять миллионов. Если бы мы подождали год, срок действия французской концессии истёк бы, и
правительство Колумбии получило бы шестьдесят миллионов, которые
Соединённые Штаты в итоге выплатили французской компании».

— Вместо этого вы ничего не получили, — сухо заметил американец, — и вдобавок потеряли Панаму.

— С помощью нечестных методов, — горячо начал тот, но осекся. — Хватит о прошлом. У вас есть для меня послание?

В ответ молодой человек достал из внутреннего кармана конверт и протянул его своему спутнику, который молча вскрыл его и прочитал сообщение.

— Хорошо, — сказал он наконец, разрывая записку на мельчайшие кусочки
и аккуратно складывая их в свой кожаный бумажник, из которого предварительно
вынул несколько писем. — Передайте это послу немедленно по прибытии.
вернитесь, а это... - он на секунду заколебался, - немедленно передайте нашему
общему другу.

Американец взял бумаги и надежно спрятал их во внутренний
карман. - Это все? - спросил я. - спросил он.

"Нет".Колумбийское вынул маленькую серну сумку, содержимое которой излучается
легкий звон колокольчиков, а он передал его своему собеседнику. "Вы может
найти это полезным. Не стоит благодарности, дорогой мальчик, — он положил руку
на плечо американца, когда тот начал говорить. — Смерть
моей жены и ребёнка лишила меня близких родственников, кроме
— Я люблю вас и предлагаю сделать вас своим наследником. Затем, чтобы сменить тему, он быстро добавил: «Нет ли способа убедить сенатора использовать своё влияние на Конгресс и администрацию, чтобы добиться разоружения и прекращения строительства новых линкоров?»

Американец неприятно рассмеялся. «Думаю, это можно сделать — со временем».

Лицо колумбийца просветлело. «Замечательно!» Если мы сможем остановить его пылкие речи
от имени большей постоянной армии и флота, мы добьемся
многого. Но как вы собираетесь изменить его отношение?"

"Через женщину", - губы американца раздвинулись в веселой улыбке.
«Нет дурака хуже старого дурака, и сенатор не исключение из
этого правила».

«В самом деле?» — колумбиец приподнял брови. «А что по этому поводу говорит
женщина?»

«Ничего. Она ведёт себя как моллюск».

Подслушивавший по другую сторону перегородки, который уловил большую
часть разговора, слегка пошевелился, чтобы размять затекшие ноги.
конечности, а затем достал носовой платок и вытер разгорячённое лицо.
 Когда он это делал, из его кармана на пол упал маленький клочок бумаги, который он не заметил.  К нему тихо подошла большая чёрная кошка, и он
Он поднял кошку и посадил её на стол перед собой. Он погладил мурлыкающую кошку и внимательно прислушался к разговору,
который доносился до него через заплетённые лианами разбитые оконные стёкла.
Судя по всему, двое мужчин собирались уходить.

"Сенатор действительно собирается жениться?" — спросил колумбиец,
поднимая свою шляпу.

"Я так думаю. Он, очевидно, очень увлечен
необычным типом красоты девушки. И, поверьте мне, она прекрасно разбирается в
искусстве управлять мужчинами.

- В самом деле? Кто эта девушка?

- Юная дочь знаменитой ирландской актрисы Норы Фитцджеральд.
«Сенатор Кэрью...».

Грохот — бутылка и стакан разлетелись на куски. Подслушивающий
не остановился, чтобы посмотреть, какой ущерб он причинил, но с невероятной
быстротой и ловкостью выскользнул из комнаты и оказался на улице прежде, чем
разгневанный хозяин добрался до опустевшего стола.

"_Que hay?_" — спросил колумбиец у хозяина. Он и американец бросились в комнату и подошли к окну, у которого сидел
подслушивавший.

"Пьяный испанец смахнул со стола бутылку и стакан и
убрался, не заплатив за ущерб," — объяснил хозяин.
Испанский, когда он сделал знак _mozo_ убрать беспорядок.

"Что это у вас в руке?"

"Визитка, сеньор, я только что подобрал ее с пола".

"Дай мне его".

"_Si, сеньор, кон мучо густо._" Он быстро протянул бумагу
Колумбии.

Американец заглянул через плечо своего спутника, который поправил очки и поднял визитную карточку, чтобы они оба могли видеть её содержимое. С широко раскрытыми глазами и побелевшими лицами они прочли выгравированную надпись:

 МИСТЕР ДЖЕЙМС КЭРУ
 МЭРИЛЕНД.




 ГЛАВА II


ПОСЛЕ БАЛА

«Пятьдесят четыре!» — в шестой раз проревел лакей в мегафон и наклонил зонт, чтобы прикрыть лицо от проливного дождя, который слепил его. Ждущий автомобиль, шофер которого ошибся с номером, медленно отъехал и уступил место карете с парой лошадей.

 

 «Пятьдесят четыре», — пробормотал кучер, с трудом сдерживая беспокойных лошадей.Лакей повернулся, приподнял шляпу и поманил Синтию Кэрью,
которая ждала в вестибюле. С сожалением взглянув на мокрую
тротуарную плитку, она подобрала юбки повыше и, подгоняемая
Крепкая рука её сопровождающего, капитана Лейна, помогла ей, задыхающейся,
добраться до двери экипажа.

"Забирайся внутрь, — рассмеялся Лейн, когда сильный ветер чуть не вырвал
зонтик из его рук. — Твой плащ слишком красив, чтобы его
испортить..." Синтию наполовину втащили, наполовину втолкнули в ландо...
"Спокойной ночи, моя дорогая."

Дверца захлопнулась; лошади, уставшие от долгого стояния, тронулись с места.
Услышав этот звук, они помчались за угол на Массачусетс-авеню.
Прежде чем сонный кучер смог собраться с мыслями.

Синтия, собиравшаяся сесть, была отброшена к дальнему
внезапный рывок отбросил карету в угол. Инстинктивно она выбросила вперед
руку, чтобы удержаться, и ее открытая ладонь наткнулась на то, что было
безошибочно широким плечом.

"Боже милостивый!" - отшатнувшись и завалившись набок на сиденье.
"Филип! Как ты меня напугал".

Затем она устроилась поудобнее и, сделав над собой усилие, продолжила болтать
.

«Танцы действительно были очень весёлыми, только наш круг, знаете ли, несколько человек из
дипломатического корпуса и несколько офицеров из казарм. Мне
очень не хотелось уходить так рано, — с сожалением сказал я, — но я обещал дяде Джеймсу.
Миссис Оуэн спрашивала именно о тебе и была очень расстроена, потому что
ты не появился. Честно говоря, Филип, я очень устала пытаться
объяснить твое внезапное отвращение к обществу. Почему ты избегаешь своих друзей?"

Не получив немедленного ответа, она повторила свой вопрос еще
решительно. По-прежнему никакого ответа. Молчание привлекло ее внимание. Поворотный
голову она по этой тихой фигуру рядом с ней.

Ливень, уныло барабанящий по крыше и окнам кареты, почти заглушал стук копыт. Сильный ветер, по-видимому, погасил фонари в карете и на тусклой улице
фонари не могли осветить салон быстро движущегося
экипажа. В полумраке Синтия не могла различить лица своего
спутника.

- Это ты, Филип? - резко спросила она и подождала несколько секунд.
затем ей в голову пришла мысль. - Дядя Джеймс,
ты пытаешься разыграть розыгрыш? Ее голос зазвучал громче.

Ее вопрос был проигнорирован.

Синтия резко втянула в себя воздух. А что, если этот мужчина — незнакомец? Она
еще глубже забилась в угол. Если так, то как он сюда попал? Она
внимательно изучала смутные очертания его фигуры.

Ландау был старомодным транспортным средством, построенным по просторному образцу
прошлого поколения, и часто использовался сенатором Кэрью в ненастные ночи
, поскольку на двух широких сиденьях могли разместиться пять или шесть человек
лица путем плотного сдавливания.

Синтия нервными пальцами вцепилась в накидку. Если мужчина
случайно сел не в тот вагон, меньшее, что он мог сделать, это
объяснить ситуацию и извиниться. Но предположим, что он был пьян?
Мысль не была обнадеживающей.

— Немедленно скажите мне, кто вы, — властно потребовала она, — или я
остановлю карету.

В этот момент кучер резко повернул лошадей влево, чтобы
избежать раскопок на улице, произведенных управлением канализации, и, поскольку
колеса занесло на скользком асфальте, мужчина покачнулся вбок,
и упал на Синтию. У нее вырвался легкий вскрик, и она оттолкнула его
только для того, чтобы обмякшая фигура снова соскользнула на нее.

Он, несомненно, был пьян! Сильно встревоженная, она толкнула его, чтобы он выпрямился,
и тщетно пыталась открыть дверь кареты высвободившейся рукой.

 С огромной силой, которая снова швырнула беспомощную фигуру на пол,
у нее на плече колеса кареты ударились о бордюр, когда лошади
свернули на подъездную дорожку, ведущую к порт-кошеру Кэрью
резиденция. Когда лошади остановились, входная дверь распахнулась
, и негр-дворецкий поспешил вниз по короткой лестнице.

Синтия одним отчаянным усилием отшвырнула мужчину обратно в угол
и, когда дворецкий повернул жесткую ручку и открыл дверь, наполовину
выпрыгнула, наполовину вывалилась из ландо.

«В карете мужчина, Джошуа», — воскликнула она. «Посмотри, кто это».

Слуга удивлённо посмотрел на неё, затем послушно высунул голову наружу.
внутри открытой двери. Не видя ничего отчётливо, он отпрянул назад и пошарил в кармане в поисках спичечного коробка.

"Держи лошадей на месте, Гамильтон," — скомандовал он, когда кучер наклонился с сиденья, и достал спичку. — Мисс Синтия, вам лучше войти в дом, — взглянув на бледное лицо девушки, сказал он. — Я присмотрю за этим щенком.

Но Синтия осталась на месте и заглянула дворецкому через плечо. Он чиркнул спичкой и держал её в ладони, пока огонёк не разгорелся ярче, затем наклонился вперёд и посмотрел в карету.

Незнакомец съёжился в углу, запрокинув голову, и
свет упал на его посиневшее лицо и отразился в остекленевших глазах.
У Синтии подкосились ноги, и она безмолвно опустилась на пол.

"Боже мой!" — выдохнул Джошуа, — "это же Марсе Джеймс — и он мёртв!"




[Иллюстрация: «Но Синтия осталась на месте и заглянула через плечо дворецкого»]




 ГЛАВА III

 ТАИНСТВЕННАЯ ТРАГЕДИЯ


 Портьеры раздвинулись.

"Ваше превосходительство, завтрак подан," — и слуга почтительно поклонился фигуре, стоявшей у эркера. Когда объявление достигло
Посол Японии, наслаждаясь звуками родного языка, отвернулся от окна и поспешил в столовую.

 Рядом с его тарелкой лежала небольшая стопка писем, и он неторопливо читал их, пока завтракал. Отбросив последнюю записку, он взял утреннюю газету «Геральд» и бегло просмотрел первую полосу, затем остановился, привлечённый заголовком в три колонки:

 СЕНАТОР КЭРИ УМЕР
 ТАИНСТВЕННАЯ ТРАГЕДИЯ
 Убийство или самоубийство?

 Посол отодвинул тарелку и с растущим интересом прочитал мелкий шрифт.

«Во время вчерашней грозы, когда казалось, что сами небеса угрожают Вашингтону, на фешенебельном Северо-Западе было совершено самое загадочное преступление. Сенатор Соединённых Штатов Джеймс Кэрью из Мэриленда, один из самых выдающихся и влиятельных людей в политических и официальных кругах, был найден мёртвым в своей карете рано утром.

"Это дело окружено множеством тайн. Трагедия была обнаружена только после того, как карета прибыла в резиденцию Кэрью. Мисс Кэрью, которую
дядя провожал домой с танцев, была совершенно подавлена
от шока, и её пришлось отнести в её комнату.

"Из-за позднего часа, когда газета уже была в типографии, специальному
представителю «Геральд» удалось узнать лишь несколько скудных подробностей.

"Сенатор Кэрью был найден своим дворецким Джошуа Дейнджерфилдом, съёжившимся в углу на заднем сиденье кареты. Доктор Пенфилд, коронер, был срочно вызван, как и детективы из участка. В ожидании их прибытия полицейский, дежуривший на улице, распряг лошадей и отвел их в конюшню, а карету оставил под навесом.

«По прибытии коронера и детективов тело перенесли из кареты в комнату сенатора в особняке Кэрью. Доктор
Пенфилд обнаружил, что смерть, по-видимому, наступила в результате удара небольшим вертикальным канцелярским ножом, который был вонзён в тело с такой силой, что тяжёлое, свинцовое круглое основание плотно прижалось к одежде. Острый конец ножа проник в сердце, и смерть, должно быть, наступила мгновенно. Оружие, застрявшее в ране, предотвратило
внешнее кровотечение, и сенатор Кэрью истёк кровью внутри организма.

«Эти поразительные подробности лишь добавляют интереса к тому, что обещает стать уникальной тайной в анналах криминалистики.

 Сенатор Кэрью и его семья проживали здесь много лет и были широко известны в официальных и жилых кругах.
 Старый особняк Кэрью на Массачусетс-авеню к востоку от Четырнадцатой улицы
славился своим щедрым гостеприимством.  Он был построен сенатором
Отец Кэрью, генерал Ван Несс Кэрью, незадолго до начала
Гражданской войны, и фундамент, и стены были такими необычными
Толпа так напирала, что генерала Кэрью донимали вопросами о том, не строит ли он крепость!

"В доме сенатора живут его овдовевшая сестра, миссис
Джордж Уинтроп, её пасынок Филип Уинтроп и её племянница, мисс
Синтия Кэрью, дочь покойного Филипа Кэрью, младшего брата сенатора Кэрью.

"Миссис Уинтроп хорошо известна в Вашингтоне, она вела хозяйство своего
брата после смерти его жены в 1881 году. Мисс Синтия Кэрью дебютировала в декабре прошлого года на
запоминающемся балу, который устроили её тётя и дядя
дал за нее. С тех пор мисс Кэрью получил много внимания, и это
считается одним из самых популярных d;butantes Зимняя.

"Филип Уинтроп провел большую часть своей жизни в Вашингтоне, и с момента
окончания Принстона исполнял обязанности личного секретаря
Сенатора Кэрью. Он является членом клубов Alibi, Chevy Chase и
Верховой езды и охоты, и пользуется популярностью у своих коллег.

«Бесстрашный лидер, честный американец, сенатор Кэрью хорошо служил своей
стране сначала в качестве представителя, а затем сенатора. Обладая
Поскольку он пользовался доверием и дружбой президента, часто предсказывалось, что он станет силой, стоящей за троном, и будет решать многие важные вопросы, с которыми сейчас сталкивается страна.
 Поэтому его необъяснимая смерть стала тяжёлым ударом для многих, кроме его ближайших родственников.

"Известные на данный момент факты указывают на убийство или самоубийство. Негритянский водитель Сэм Гамильтон был арестован до проведения более тщательного расследования."

Посол долго и задумчиво рассматривал напечатанные строки. Затем
он нажал ногой на электрическую кнопку, спрятанную в ковре под
за столом. Едва колокольчик перестал звенеть, как хорошо вышколенный слуга
оказался рядом с ним.

"Пошлите за моим автомобилем," — последовал краткий приказ.

"Он уже у дверей, ваше превосходительство."

Посол бросил салфетку на стол, отодвинул стул и встал. "Принесите мне шляпу и пальто," — распорядился он, выходя в холл.

Через несколько минут он вышел в вестибюль и наполнил лёгкие
приятным ветерком, который ласкал его щёки. В воздухе не было и следа
вчерашней сильной грозы. Небо было голубым, и
майское солнце освещало распускающиеся деревья и кустарники. Прикосновение весны
и повсюду была новорожденная жизнь. Посол сорвал веточку
жимолости, которая росла вдоль забора, отделяющего его парковку от
соседской, и заправил веточку в петлицу, садясь в машину.
ее ждал автомобиль. "Едем в клуб", которой он руководил коротко, как автомобилей
двинулись в путь.




ГЛАВА IV

СЛОМАННЫЙ НАЗНАЧЕНИЕ


Элеонора Торнтон повернулся в постели и сладко потянулась. Хорошо быть молодой и сонной. На несколько секунд она снова задремала,
а затем постепенно проснулась и, чувствуя себя слишком комфортно, чтобы двигаться,
ее мысли блуждали где попало. Мысленным взором она перебрала
события последних месяцев, и, вопреки ее желанию, ее губы раздвинулись
в счастливой улыбке. Она приехала в Вашингтон в ноябре, чтобы навестить свою
подругу, Синтию Кэрью, и, довольная оказанным ей приемом,
пригласила свою кузину, миссис Гилберт Тракстон, сопровождать ее, и,
получив согласие, она сняла небольшую меблированную резиденцию недалеко от Дюпона
Закруглите на зиму.

Миссис Уинтроп и Синтия Кэрью, которых она знала по школе-интернату,
брали её с собой повсюду, и её кузина, миссис Тракстон, принадлежавшая
как она поступила со старой аристократической семьёй из Дистрикта, обеспечив себе доступ в эксклюзивные дома «пещерных людей», как иногда называли этот круг общения.

 Элеонора, обладавшая обаянием и тактом, произвела неизгладимое впечатление своей красотой дикой розы, и её приглашали повсюду.
Поднос дворецкого был полон визитных карточек, которые многие вновь прибывшие,
жаждущие светских почестей, мечтали оставить у своих дверей.

Элеонора была одной из старших девочек в Доббс-Ферри во время Синтия
первый год в школе-интернате. Они имели огромную симпатию к
друг с другом, что впоследствии переросло в близкую дружбу. После
окончания учёбы они с Синтией продолжали переписываться и, верная своему обещанию, данному много лет назад, она покинула
Берлин и отправилась в Вашингтон, чтобы присутствовать на дебюте Синтии.

 После смерти матери Элеонору удочерил любящий дядя, мистер Уильям Фицджеральд из Нью-Йорка, и после его смерти она унаследовала приличное состояние.

Во многих отношениях зима принесла с собой множество триумфов,
которых хватило бы, чтобы испортить характер большинству людей. Но Элеонора была слишком уравновешенной, чтобы
Она потеряла голову из-за лести. Она погрузилась в светские беседы и нашла их поверхностными. В каждой стране, которую она посещала, все мужчины были готовы выполнять её приказы — кроме одного. При этой мысли мечтательные глаза посуровели, а мягкие губы плотно сжались. Она делала авансы, а он не отвечал. Ситуация, столь уникальная в её опыте, произвела неизгладимое впечатление.
Рассердившись на себя за то, что вообще вспомнила этот неприятный эпизод, она
нажала на кнопку звонка рядом с кроватью, а затем, поправив подушку,
удобно устроившись, она откинулась на спинку стула и задумчиво оглядела окружающую обстановку
.

Ее индивидуальность наложила отпечаток на всю комнату. Изображение или
две, далеко выше среднего, несколько книг, чьи изысканные переплет
указал, вкус и изысканность довольно необычно; один или два китайских
вазы, когда война началась; в резьбе из слоновой кости
Возрождения; зеркало, в чьи блестящие глубины венецианских красавиц было
видел своими собственными отражениями сотни лет назад. Всё это свидетельствовало о том, что он учился и путешествовал, а также о зрелости его ума и
Вкус, который, как ни странно, казалось, лишь усиливал природное очарование Элеоноры.


Раздался тихий стук в дверь. «Бонжур, мадемуазель», —
воскликнула служанка, входя с подносом для завтрака.

 «Бонжур, Аннет», —
ответила Элеонора, приходя в себя, а затем перешла на английский, на котором служанка говорила с едва заметным акцентом. - Поставьте поднос
сюда, рядом со мной. Я должна съесть это яйцо? она состроила легкую гримасу.

- Но да, мадемуазель. Француженка подошла к окну и
подняла штору. "Мадам Тракстон приказала Фуги сообщить
— Повару нужно приготовить вам более сытный завтрак. Она не одобряет булочки и кофе. Думаю, она хочет, чтобы вы ели то же, что и она.

 Элеонора слегка вздрогнула. — Она... она ела сегодня утром бифштекс и жареный лук? — спросила она.

— Но да, мадемуазель, — на лице Аннет появилась очаровательная улыбка, — и она ела очень аппетитно.

 — Больше ни слова, Аннет, ты отбиваешь у меня аппетит. Миссис Тракстон ждёт меня?

— Нет, мадемуазель, она встала в шесть часов и позавтракала в
половину восьмого. Аннет перестала раскладывать продукты.
свежее _бельё_. «Что такого на совести у американцев, что они не могут спать по утрам?»

 «Вы не можете жаловаться на мой ранний подъём», — рассмеялась Элеонора, взглянув на
часы, стрелки которых показывали без четверти двенадцать.

 «Ах, мадемуазель, вы так долго жили вдали от Америки, что переняли наши привычки».

— «Ты можешь убрать поднос, Аннет; сегодня у меня ещё меньше аппетита, чем обычно». Элеонора подождала, пока его уберут, а затем вскочила с кровати. «Вернись через пятнадцать минут», — позвала она.

 Ей не потребовалось много времени, чтобы привести себя в порядок, и когда горничная
вернувшись, она села перед туалетным столиком.

"Какие новости сегодня, Аннет?" — спросила она, пока француженка умелыми пальцами укладывала ее волнистые волосы, которые спускались ниже талии.

"Мадам и Фуги..." — начала горничная.

"Я не хочу подробностей о хозяйстве," — нетерпеливо перебила Элеонора. «Расскажите
мне какие-нибудь новости, если они есть».

«О, конечно, да; новости самые поразительные. Сенатор Кэрью…» — она
сделала паузу, чтобы полюбоваться своей работой.

«Ну и что с ним?» — вяло спросила Элеонора.

«Он мёртв».

«Мёртв!» — бокал выскользнул из рук Элеоноры и разбился.
к камину. Аннет набросилась на него.

"О, мадемуазель, стекло разбито. _Quelle horreur!_"

"К черту стекло." Нога Элеоноры опустилась с характерным
стуком. "Немедленно расскажите мне о смерти сенатора Кэрью. Я не могу в это поверить!"

«Это чистая правда», — Аннет была привилегированным персонажем и глубоко
возмущалась, когда её торопили, а ещё её непостоянная французская натура
любила создавать сенсации. Она с жадностью прочла утреннюю газету и
воздержалась от того, чтобы сообщить Элеоноре новости, пока не
завладела её безраздельным вниманием. «Сенатор Кэрью был найден мёртвым в
«Сегодня рано утром, когда он возвращался с танцев у миссис
Оуэн», — у Аннет не было причин жаловаться, Элеонора полностью сосредоточилась на рассказе, — «его зарезали».

Рука служанки случайно коснулась обнажённой шеи Элеоноры, и она почувствовала, как напряглись мышцы. Она украдкой взглянула в зеркало и изучила своё прекрасное лицо. Но выражение лица Элеоноры ничего ей не сказало. Её
щёки были бледными, а взгляд опущенным.

 После едва заметной паузы Аннет продолжила свой рассказ. «Кучер был арестован…»
Её прервал стук в дверь, и она
Она поспешила открыть дверь и через мгновение вернулась с запиской.

 «Фуджи говорит, что посыльный ждёт ответа, мадемуазель».

 Элеонора разорвала её и прочла наспех нацарапанные строки.

 «Дорогая Элеонора,

 полагаю, вам рассказали о вчерашней ужасной трагедии.  Синтия в отчаянии.  Она умоляет о встрече с вами. Не могли бы вы приехать к нам на несколько дней? Ваше присутствие поможет нам обоим.
 С любовью,
Шарлотта Уинтроп.

 Элеонора несколько раз перечитала записку, затем задумчиво подошла к
своему столу.

 ДОРОГАЯ МИССИС УИНТРОП: [она написала] Это ужасно. Я приеду как можно скорее.
 С любовью,
 ЭЛИНОР.

"Отнеси это Фуджи, Аннет, а потом возвращайся и собери мой маленький чемоданчик для путешествия на пароходе," — сказала она горничной, которая поспешила выйти из комнаты. Элинор взяла шёлковую блузку, чтобы надеть её, но её туалет был обречён на очередное прерывание.

«Ну что, дорогая, можно мне войти?» — раздался приятный голос из-за двери.

«Конечно, можно, кузина Кейт», — Элеонора прошла через комнату и
ласково поцеловала пожилую женщину. Миссис Тракстон покраснела.
озарившись ласковой улыбкой, она ответила на приветствие. Она
не совсем одобряла свою юную кузину, многие ее "чужеземные
привычки", как она это называла, оскорбляли ее, но милый характер Элеоноры
завоевал расположение в ее глазах.

Миссис Тракстон уселась в одно из удобных шезлонгов
и с неодобрением оглядела разгромленную комнату и восточный шелковый
халат Элеоноры.

"Ты знаешь, который час?" многозначительно спросила она.

"Почти час", - ответила Элеонора, снимая халат
и надевая шелковый пояс. "Обед скоро будет готов. Я надеюсь, что у вас будет хороший
аппетит".

"Да, спасибо; меня не было дома все утро", - с упреком. "Миссис
Дуглас предложил мне поужинать с ней сегодня вечером, и, я думаю,
Элеонора, если это не будет мешать вашей договоренности, что я
принять приглашение".

"Сделайте это во что бы то ни стало", - сердечно воскликнула Элеонора. - Надеюсь, она не станет
говорить с вами глухо, немото и слепо.

- Она довольно многословна, - спокойно признала миссис Тракстон. - Сегодня утром по телефону
она двадцать минут рассказывала мне о
приезде сюда своего племянника, Дугласа Хантера ... боже милостивый, дитя мое...
серебряная пудреница Элеоноры с громким стуком покатилась по полу.
"как ты пугаешь".

- Прошу прощения, - Элинор несколько секунд поднимала его, потому что
ее пальцы неловко теребили его. - Что вы говорили, кузина Кейт?
ставьте серебро на туалетный столик.

- Помилуй, дитя, какая же ты невнимательная! Я лишь хотела заметить, что
Дуглас Хантер не новичок в Вашингтоне. Он вырос здесь, так как принадлежит к одной из первых семей Джорджтауна.

— Я никогда не слышала о «второй» семье в Джорджтауне, — улыбнулась Элеонора,
а затем, увидев обиженное выражение лица кузины, поспешно сменила тему.
субъект. "Вы слышали шокирующие новости о трагической смерти сенатора Кэрью", - она
на мгновение заколебалась, - "трагической смерти"?

"Действительно слышала. Вашингтон ни о чем другом не говорит. Почему ты
упаковка, Аннет?", как вошел слуга.

"Миссис Уинтроп только что написал и попросил меня провести несколько дней с
ними, - поспешно объяснила Элинор, - так что, может быть, вы пригласите мисс Крейн
погостить у вас в мое отсутствие?

"Вы, конечно, не мог отказаться и идти," сказала миссис Тракстон
вдумчиво. "Однако, я не хочу, чтобы ты замешан в этом деле,
Элеонора".

- Глупости, кузина Кейт, ты не должна смотреть на это в таком свете, - сказала Элеонора.
нежно похлопала по толстому плечу ближайшую к ней. "Синтия сказала
вчера мне, что сенатор Кэрью сказал, что собирается уволить
кучера Гамильтона (я всегда считал его угрюмым грубияном) за
пьянство. Я не сомневаюсь, что он совершил убийство из мести, и
находясь под воздействием алкоголя ".

«Я искренне верю, что это правильное решение загадки, — миссис
 Тракстон выглядела сомневающейся, — но в этой семье уже был один ужасный скандал, Элеонора, и я очень сомневаюсь, что сенатор Кэрью был
— Убит слугой.

— Что вы имеете в виду? — Элеонора резко развернулась в кресле и посмотрела на неё.

— Время покажет, — миссис Тракстон загадочно покачала головой.

— О, чепуха! — нетерпеливо воскликнула Элеонора.

Когда миссис Тракстон открыла рот, чтобы ответить, в комнату вернулась Аннет.

— Прошу прощения, мадам, вас к телефону, — и, когда миссис Тракстон осторожно поднялась со стула и вышла из комнаты, она протянула Элеоноре посылку. — Это только что принесли для вас, мадемуазель; мальчик, который принёс это, сказал, что вас не было.

- Аннет! Аннет! - донесся пронзительный голос миссис Тракстон из нижнего этажа.
холл.

- Иду, мадам, иду, - и горничная поспешила выйти из комнаты.
закрыв за собой дверь.

Оставшись одна, Элеонора с любопытством повертела запечатанный сверток.
Адрес был написан неизвестной рукой. Быстро сломав красную восковую печать и оторвав бумагу, она сняла картонную крышку и слой ваты. У неё вырвалось изумлённое восклицание, когда она вытащила содержимое шкатулки — ожерелье из крупных рубинов и бриллиантов поменьше в старинной оправе.

Элеонора, знавшая цену драгоценностям, по их цвету и размеру поняла, что рубины почти бесценны, и в чистой радости от созерцания их красоты положила ожерелье на ладонь левой руки и провела им по голой руке. Полюбовавшись на результат, она задумалась, вытащила из коробки оставшуюся вату и нашла на дне маленькую карточку. Она взяла её и прочитала написанное на карточке послание.

 «Встреча не состоялась. Молодец._»

Карточка упала на пол, и никто её не поднял. Рубины цвета голубиной крови
На белой руке Элеоноры, на крепком запястье и гибких пальцах появилось багровое пятно.




Глава V

Немое свидетельство


Дуглас Хантер невольно вздохнул, когда свернул с оживленной Четырнадцатой улицы на Массачусетс-авеню.  Двенадцать лет отсутствия сильно изменили постоянно меняющийся облик Вашингтона. Он чувствовал себя
как Рип Ван Винкль, когда смотрел на каждого прохожего в поисках
знакомого лица. Даже улицы изменились, и он был почти
потрясён величием огромных белых дворцов, построенных
мультимиллионерами на Массачусетс-авеню и Нью-Гэмпшир-авеню,
и проспект Президентов. Он провёл часть утра, разъезжая по городу с одним из своих кузенов, и внешние и видимые признаки богатства поразили его. Что стало с
непритязательным, великодушным гостеприимством, со старыми добрыми манерами и учтивыми приветствиями прежних хозяев и хозяек, которые так долго правили в столице страны? Неужели Маммона испортила прежнюю простоту, и Вашингтон стал лишь пригородом Нью-Йорка и Чикаго?
действительно, казалось, что плутократия вытеснила аристократию.

Приближаясь к резиденции Кэрью, Дуглас внимательно оглядел
красивый старый особняк и многочисленных бездельников, слоняющихся поблизости
привлеченных туда праздным любопытством. Полицейский стоял на страже на подъездной дорожке
, а несколько фотографов слонялись поблизости с фотоаппаратами в руках
, терпеливо ожидая возможности запечатлеть любого члена семьи Кэрью, который
может неосторожно выйти на улицу.

Сам дом, красивое квадратное четырёхэтажное здание из красного кирпича и камня, стоял на некотором расстоянии от тротуара
с ухоженными лужайками, разделёнными подъездной дорожкой. Шторы
были опущены, и зловещая чёрная лента над колокольчиком представляла
собой печальное зрелище. Это была лучшая резиденция в некогда
модном районе, и Дуглас решил, что предпочитает её солидную,
домашнюю архитектуру более вычурным и претенциозным домам в других
частях города. С годами сенатор Кэрью вносил улучшения, пока
резиденция не стала одной из самых очаровательных в
Вашингтоне.

Когда Дуглас свернул на дорожку, к дому подкатил большой туристический автомобиль.
подъездную дорожку, и когда она мягко заурчала рядом с ним, он отступил назад
почтительно приподнял шляпу перед мужчиной с усталым лицом, одиноко сидящим
в _тонно_. Ему не нужно было смотреть на маленький герб
Соединенных Штатов, выбитый на полированной двери, или на два
Агентов Секретной службы на мотоциклах, признать
уважаемые водителя и пассажиров автомобиля.

Когда машина остановилась у подъезда, цветной дворецкий сбежал по ступенькам, и президент, наклонившись вперёд, сунул банкноту в руку кланяющегося и прислуживающего негра. Затем большая машина поехала дальше
Дуглас спустился по подъездной дорожке и вышел на улицу.

Несколько минут он стоял на месте, прежде чем подняться по короткой лестнице. Дверь в холл была приоткрыта на несколько дюймов, и Джошуа торжественно протянул ему поднос с визитными карточками, от которых Дуглас отмахнулся.

"Я пришел к мистеру Бретту, он здесь?" — спросил он.

"Да, сэр," — Джошуа приоткрыл дверь еще шире и внимательно осмотрел его.

«Отдай ему мою визитку и спроси, не уделит ли он мне несколько минут», — и он
бросил свою визитку на поднос.

«Проходите, сэр», — воскликнул Джошуа, впечатлённый ухоженным видом Дугласа.
появление; затем он заколебался, смущенный внезапной идеей.

- Я подожду здесь, - вызвался Дуглас, входя в квадратный холл.

"Хорошо, сэр", - Джошуа закрыл входную дверь. "Минутку, сэр",
и он тихо прошел через холл в комнату. Дуглас с любопытством огляделся
и мельком увидел просторные комнаты и высокие
потолки. Это был двухэтажный дом, и справа от входа располагалась
гостиная, а за ней — ещё одна большая комната, которую Дуглас
подумал, что это столовая, судя по сверкающим серебряным приборам
на высоком буфете, который он мельком увидел через дверь, ведущую
в квадратный холл. Напротив гостиной была комната, в которую
исчез Джошуа, а за ней — широкая круглая лестница, ведущая на верхний этаж.

Дуглас лениво смотрел в стеклянную панель входной двери, когда
 вернулся Джошуа в сопровождении мужчины средних лет с проницательным умным лицом.

— Это действительно вы, мистер Хантер? — спросил он, тепло пожимая ему руку.
 — Я едва поверил своим глазам, когда увидел вашу визитку. Проходите сюда, —
и он провёл Дугласа в комнату, из которой только что вышел, и тихо закрыл за ними дверь.

"Когда вы приехали в Вашингтон?" — спросил он, жестом приглашая Дугласа сесть в кресло у окна и опускаясь в кресло напротив.

"Вчера." Дуглас откинулся на спинку кресла и огляделся.  Его взгляд
скользил по красивым резным книжным шкафам из розового дерева, стоявшим вдоль стен, по большому письменному столу и удобному вращающемуся креслу с кожаной обивкой. Столовый сервиз, торшеры и большой
диван с мягкой обивкой, заманчиво выставленные перед огромным камином с
его сияющие латунные каминные решетки и fender, каждый из которых рассказывал о богатстве и художественном вкусе.
два достоинства, которые не часто встречаются вместе. Его взгляд вернулся
к Бретту, и он невольно улыбнулся, заметив, что собеседник пристально
рассматривает его.

Бретт улыбнулся в ответ. "Мне было интересно, почему ты посмотрел на меня так
в ближайшее время", - он откровенно признался. — Не думай, что я не рад тебя видеть, — поспешно сказал он, — но я помню, что раньше ты редко что-то делал без причины.

— Напротив, сегодня я здесь, чтобы найти причину трагической смерти
сенатора Кэрью. — Улыбка исчезла с лица Дугласа.
четкие черты лица. "Минутку", - когда Бретт открыл рот, чтобы заговорить.
"Прочитав сообщение о смерти сенатора в утренних газетах
, я отправился в штаб-квартиру, чтобы узнать все дополнительные факты, какие только мог
, и мне сказали, что к этому делу подключили вас. Поэтому я
решил встретиться с вами лично, и вот я здесь.

"Могу я спросить, почему вы проявляете такой интерес к этому делу?"

— Конечно, Бретт, я к этому и клоню. Сенатор Кэрью использовал своё
влияние, чтобы устроить меня на дипломатическую службу, и за последние
двенадцать лет он оказал мне много услуг, например, позаботился о том, чтобы я
подробно описал желаемые должности и помог мне добиться повышения ".

"Он бы этого не сделал, мистер Хантер, если бы вы не преуспели",
быстро вмешался Бретт.

"Я видел его вчера у ресторана delmonico's в Нью-Йорке по пути в Японию немного
более года назад", - продолжил Дуглас. «Он пригласил меня на обед и проявил большой интерес к тайне мошенничества с драгоценностями, в раскрытии которого, как он каким-то образом узнал, я принимал участие».

«Конечно, он знал. Я рассказал отделу о вашей помощи, когда был в Париже. Если бы не вы, я бы никогда не получил эти
мошенники. Они устроили мне хоровод над Атлантикой.

— Тогда мы работали вместе, — задумчиво сказал Дуглас, — и, учитывая наш прошлый успех, я собираюсь попросить вас взять меня в качестве своего рода консультанта по этому делу Кэрью.

— Позвольте мне сначала узнать причину вашей просьбы.

— Во-первых, я в долгу перед сенатором Кэрью. Из-за его дружбы с моим отцом много лет назад он проявил ко мне большой интерес. Во-вторых, я в Вашингтоне по его просьбе.

Бретт заинтересованно посмотрел на него, и Дуглас быстро продолжил: «Некоторое время назад
Я получил от него записку с просьбой подать прошение об отпуске в
Токио и приехать прямо в Вашингтон, в которой говорилось, что он хочет
встретиться со мной по важному делу.

«Он объяснил, в чём заключается это дело?» — с интересом спросил Бретт.

"Нет. Я сразу же последовал его совету и подал прошение об отпуске в
Государственный департамент. Оно было удовлетворено, и я поспешил домой так быстро,
как только мог, на пароходе и поезде.

— Вы виделись с сенатором Кэрью?

— К сожалению, нет. Я добрался до Вашингтона только вчера поздно вечером. Я
ожидал увидеться с сенатором сегодня утром, но вместо этого прочитал о
его загадочная смерть в утренних газетах.

Бретт задумался на несколько минут, затем встряхнулся. «Я очень рад вашей помощи, мистер Хантер».

«Хорошо!» — воскликнул Дуглас, довольный собой. «Расскажите мне все факты по этому делу, которые вам уже известны».

Бретт откинулся на спинку стула и скрестил ноги. «На первый взгляд
всё выглядит так, будто виноват негр-шофёр Гамильтон».

«Скажите, что заставляет вас так думать?» — быстро спросил Дуглас.

«Он — худший из негров, жестокий грубиян, любящий
ликер. Я навел о нем справки и тщательно обследовал его, и я действительно озадачен, Хантер, почему сенатор Кэрью вообще нанял
его.
- Он старый семейный слуга? - Спросил я.

- Он что, старый семейный слуга?

"Нет. Он был только в carew используют около года как мне сказали. Он
знает, как обращаться с лошадьми, и взял отличный уход за сенатора
ценные стабильный".

"Это, вероятно, объясняет, почему его оставили", - сказал Дуглас. "Мне сказали
, что Кэрью беспокоился о своих лошадях".

"Да. Я узнал от миссис Уинтропу, что Гамильтон постоянно пьет
и его поведение по отношению к другим слугам стало невыносимым.
«Сенатору Кэрью пришлось его уволить».

 «Когда это случилось?»

 «Вчера днём».

 «Тогда как же он управлял каретой прошлой ночью?»

 «О, Кэрью предупредил его за неделю, сказал, что не может сразу найти ему замену, и велел остаться». Джошуа говорит мне, что Гамильтон в тот вечер на кухне
высказывал какие-то мерзкие угрозы, но слуги не обратили внимания на его чёрный юмор, так как видели, что он был пьян.

"Я вижу в газетах, что Гамильтон яростно заявляет о своей невиновности."

"Да, — согласился Бретт, подсчитывая свои замечания на пальцах; — он
он заявляет, что не видел сенатора Кэрью после того, как тот его высадил;
что в экипаже никого не было, когда он отъезжал от конюшни в полночь; что он поехал прямо в резиденцию миссис Оуэн; и что он не знает, когда и как тело сенатора Кэрью было спрятано в экипаже.

«Заговор набирает обороты», — пробормотал Дуглас. «Вы верите его заявлениям?»

«Я и да, и нет. Все слуги утверждают, что он был пьян;
 поэтому я сомневаюсь, что он был в состоянии на что-то обращать внимание
или что на его слова можно полагаться. Он протрезвел
от потрясения, когда я обнаружил тело Кэрью в его карете, и, когда я
арестовал его, упал в обморок от испуга ".

"Ну, судя по фактам, вам только что рассказал мне, я не много
верю, что он убил Карей".

"Почему нет?" утверждал, Бретт. "Гамильтон, по-видимому, был наполовину не в своем уме
от ярости и выпивки, и его грубый характер заставил его искать мести. Это
Вполне возможно, что Кэрью сел в карету, думая, что его племяннице небезопасно возвращаться домой с танцев одной, и Гамильтон воспользовался этой возможностью, чтобы убить его.

«Я прочитал в вечерней газете, что Гамильтону велели остановиться у
дом для одной из горничных, но вместо этого поехал прямо из
конюшни на танцы", - сказал Дуглас. "Следовательно, Кэрью не садился в
экипаж у этой двери".

"Гамильтон, возможно, был слишком отуманенные вином, чтобы помнили
того", - предположил детектив.

— Я признаю, Бретт, — задумчиво сказал Дуглас, — что у негра могли быть характер, желание и возможность совершить убийство, но зачем выбирать такое оружие?

— Наверное, схватил первое, что попалось под руку, — проворчал Бретт.

— Но папка для бумаг — это не первое, что попадается под руку в конюшне, —
спокойно заметил Дуглас. "На самом деле, это последнее, что вы ожидаете
там найти".

"Я не знаю об этом; возможно, это было выброшено в корзину для бумаг
, и Гамильтон, возможно, подобрал это из кучи пепла", - предположил
Бретт.

- Как выглядело это досье?

«Он среднего размера, тонкий, очень острый, с круглым
прочным основанием из серебра. Я показал его нескольким ювелирам, и все они
сказали, что он похож на сотни других, довольно дорогих, но популярных
среди их состоятельных клиентов, и что у них нет возможности отследить
назад к какому-либо конкретному владельцу. Это было что-то нравится,"
указывая на вертикальном дело на сенатора Карью стол.

Дуглас наклонился и взял его. "Идеальное оружие", - тихо сказал он,
балансируя им в руке, когда его пальцы сомкнулись на круглом тяжелом
основании. Он снял пробку, которая предохраняла острие, и
потрогал его большим пальцем. «Должно быть, потребовался сильный удар, чтобы проткнуть
пилой пальто и одежду так, чтобы это привело к мгновенной смерти».

«На сенаторе не было пальто». Дуглас выглядел удивлённым. После паузы
после минутного молчания Бретт придвинул свой стул поближе к собеседнику и
понизил голос. - Ты помнишь, какой вчера вечером был дождь?

- Проливной. Я редко видел такой ливень", - признался Дуглас.

"Дождь начался около половины одиннадцатого, - продолжил Бретт, - и он
не прекращался до трех часов. Гамильтон дважды ездил под проливным дождём к миссис Оуэн и обратно, сначала отвёз мисс Кэрью на танцы и вернулся с ней. Тело сенатора Кэрью было обнаружено во время последней поездки домой. Мисс Кэрью сказала своей тёте, что никто
Он был с ней в экипаже, когда она впервые отправилась на танцы.
Тело сенатора Кэрью было извлечено из кареты только после моего прибытия сюда сегодня утром, и я тщательно осмотрел карету, а также, с помощью коронера, и тело, — он сделал паузу и откашлялся, — я обнаружил, что одежда сенатора Кэрью была абсолютно сухой. Как я уже говорил, на нём не было пальто. Как же Кэрью забрался в карету под проливным дождём и не промок? — спросил он.
Бретт откинулся на спинку стула.

"Возможно, его сначала убили, а потом вынесли и положили в
«Экипаж».

«Возможно, но я в этом сомневаюсь».

«Он мог сесть в экипаж в конюшне, когда Гамильтона не было рядом».

«Я подумал об этом, — ответил Бретт, — и как только рассвело, осмотрел двор и аллею. Бетонная дорожка от дома до конюшни сейчас прокладывается и не может использоваться, так что приходится идти по земле, которая очень мягкая и грязная». Аллея была
длинной, и конюшня Кэрью находилась примерно в её центре, а
дождь, стекавший в углубления неровной мостовой, сильно затруднял передвижение.
неприятно. Я рассказываю вам все эти подробности из-за другого
открытия, которое я сделал, — медленно продолжил Бретт. — Туфли сенатора были
недавно начищены, и на них даже не было пятен.

Дуглас откинулся на спинку стула и прикусил ноготь большого пальца —
детскую привычку, от которой он так и не смог избавиться.

"Где Кэрью провел вечер? — наконец спросил он.

— Вот чего я не смог выяснить, — прорычал Бретт. — Миссис
 Уинтроп сказала мне, что не видела своего брата с завтрака. Что он, как обычно, отправился в Капитолий утром. Ей сказали при входе
Перед ужином в доме сообщили, что он не вернётся к ужину, но не уточнили, куда он направляется.

 «Честное слово, это очень серьёзная проблема», — тихо заметил Дуглас.

 «Да, — согласился Бретт, вставая и медленно расхаживая по комнате.  Он пристально посмотрел на Дугласа, который задумчиво разглядывал портрет одного из предков Кэрью в натуральную величину, висевший над каминной полкой. Четко очерченные черты лица Дугласа Хантера, широкий лоб и
квадратная челюсть выдавали его ум и решительность. Когда Дуглас улыбался
суровые черты разгладились, и его гладко выбритое лицо стало почти мальчишеским.
 Он обладал острым чувством юмора, которое мешало ему относиться к себе слишком серьёзно.  В прошлом Бретт высоко ценил
его остроумие и неукротимую храбрость.

«Это кабинет или библиотека сенатора Кэрью, — сказал он, останавливаясь перед столом, — и я уделял этой комнате особое внимание, когда вы вошли».

«Вы добились каких-нибудь успехов?» — быстро спросил Дуглас.

«Пока только одно — это может быть ключом, а может и не быть; под этим
блокнот для письма, я нашел вот эту промокашку", - держа в руках квадратный белый лист.;
"им пользовались только один раз, сначала с одной стороны, затем с другой, так что
держа его перед этим зеркалом, ты можешь читать совершенно отчетливо,
видишь..."

Дуглас встал, зашел Бретту за спину и заглянул через его плечо в
зеркало в серебряной оправе, которое Бретт снял с места
на каминной полке.

Крупный, жирный почерк был довольно разборчив. — Что ты из этого делаешь? — нетерпеливо спросил Бретт.

 Дуглас послушно прочитал вслух:

 «Пишу на случай, если не увижу тебя до того, как ты...» — письмо оборвалось.

«Должно быть, его кто-то отвлек, — объяснил Бретт, — и он накрыл лист промокашкой, чтобы вошедший не увидел написанных слов. Теперь посмотрите на другую сторону», — и он перевернул промокашку, на которой было написано всего несколько слов:

"'Я обнаружил----'" — прочитал Дуглас.

"Что ты об этом думаешь?" - спросил Бретт, положить промокашку во внутреннем
карман его пальто.

"Это зависит от того, когда было написано"--Дугласа отклонился к двери.
Конечно, Бретт закрыл ее, когда они вошли, и теперь она была приоткрыта
в холл. Он молча указал на него, и оба мужчины, повинуясь общему порыву, вышли в холл.

 Прислушавшись, они услышали слабый стук в одну из дверей в верхней части холла, а затем до них донёсся высокий дрожащий голос:

 «Элеонора, Элеонора, я так рада, что ты пришла. Я чуть не умираю от горя». Они поссорились, Элеонора, они поссорились… — её голос сорвался на рыдание, и дверь захлопнулась.

Двое мужчин переглянулись, и в их глазах читался один и тот же вопрос.
Кто поссорился?




Глава VI

ДОКАЗАТЕЛЬСТВА ОБСТОЯТЕЛЬСТВ


Лёгкий звук позади него заставил Дугласа резко обернуться. A
симпатичная женщина, в ее круглых глазах было написано изумление.
Она стояла, рассматривая двух мужчин. В руках у нее была сумочка.

- Кого вы хотите видеть? - резко спросила Бретт.

- Никто, месье, - ответила Аннет, ее акцент выдавал ее
национальность. - Я горничная мисс Торнтон.

Дуглас вздрогнул. «Элеонора… мисс Торнтон!» Возможно ли, что она имеет в виду ту самую Элеонору Торнтон, которую он знал?

"Я несу её сумку в её комнату, потому что она останется здесь на ночь,"
добавила служанка.

"В самом деле." Бретт внимательно посмотрел на неё. "Когда мисс Торнтон вошла в
дом?"

- Несколько минут назад, месье, - неопределенно ответил он. - Джошуа проводил мадемуазель внутрь.
пока я задержался на минутку, чтобы поговорить с шофером, он оставил
входную дверь открытой, чтобы я мог войти.

В этот момент из столовой появился дворецкий с подносом в руках.
на нем стояли стаканы и кувшин с водой со льдом.

- Джошуа, это горничная мисс Торнтон? - спросила Бретт.

"Да, сэр," Иисус Навин положил свою голову почтительно, как он ответил на
детектив. "Аннет, Мисс Элеонора сделала жил ее же комнате рядом не тер
Мисс Синтии. Твои родственники отнесут ее вещи прямо наверх и скажут мисс
— Элеонора, я принесла ей ледяной воды.

Сделав полупоклон, Аннет прошла мимо двух мужчин и быстро поднялась по лестнице.


— Остановись на минутку, Джошуа, — приказал Бретт, когда дворецкий последовал за горничной.
— Кто несколько минут назад открыл дверь в библиотеку?

"'Делом я Незнайка, Су; я был так занят, возьму в cyards я не заметил
частности".

"Кто был в зале, кроме себя?" настаивал Бретт.

"Никто", - начал Джошуа, затем сделал паузу. "Теперь я вспоминаю, что
Масса Филип кончил в нужное время, следовательно, сэр. Он отмахнулся от "тебя", и я
скажи ему, что ты был в тюрьме. Я подозреваю, что он мог отстраниться от тебя.
ты".

"Ах, в самом деле, где сейчас мистер Уинтроп?"

"Ну, не знаю, сэр".

"Хорошо, найди его, Джошуа, и скажи, что я хочу его видеть - немедленно".
Приятный голос Бретта стал ниже, и Джошуа нервно моргнул.

"Да, сэр, я скажу ему, сэр, обязательно скажу," — пробормотал он, поднимаясь по лестнице.

Когда Дуглас и Бретт шли по коридору в библиотеку, из гостиной вышел мужчина.

"Вы ищете меня, мистер Бретт?"

Вопрос был задан достаточно вежливо, и Дуглас был более
Бретт был поражён, встретив враждебный взгляд, когда незнакомец посмотрел на него.

"Надеюсь, вы уделите мне несколько минут своего времени," — сказал Бретт. "Не будете ли вы так любезны пройти в библиотеку?" — и он отошёл в сторону, чтобы пропустить Филипа Уинтропа. Дуглас последовал за ними в комнату и запер дверь. Когда ключ слегка щёлкнул, Уинтроп нахмурился, и его бледное лицо покраснело.

"Это только мера предосторожности от прослушки", - пояснил Дуглас
быстро.

"Мистер Уинтроп, это мистер Дуглас Хантер, который помогает мне в моих усилиях
раскрыть тайну, окружающую смерть сенатора Кэрью, и
с вашего позволения, я буду присутствовать при этой беседе".

"Ну, конечно", - воскликнул Уинтроп с хорошо наигранной сердечностью.;
- не хотите ли вы оба присесть? - и он плюхнулся во вращающийся стол.
кресло. Дуглас выбрал свое старое место у окна и повернулся
спиной к свету, чтобы лучше видеть Уинтропа и Бретт, которые тоже сидели
возле письменного стола.

— Когда они проведут расследование, мистер Бретт? — спросил Уинтроп.

 — Коронер, доктор Пенфилд, сказал мне, что завтра.

 — У Гамильтона есть адвокат, который будет представлять его интересы?

 — На расследовании это необязательно, мистер Уинтроп.
В настоящее время негр просто находится под подозрением. Если следствие примет такое решение, ему будет предъявлено обвинение в убийстве и он предстанет перед большим жюри.

Дуглас внимательно изучал лицо Уинтропа. Он заметил глубокие морщины на красивом лице и неестественный блеск глаз. По невнятной речи Уинтропа и его дрожащим рукам, которые нервно теребили украшения на столе, обоим мужчинам стало ясно, что он сильно пьян.

"Где вы в последний раз видели сенатора Кэрью?"

"В этой комнате вчера днём."

"Вы видели его одного или с кем-то ещё?"

"Он был один."

- Он показывал вам письмо, которое в то время писал? - спросил Дуглас
наугад и был поражен тем, как подействовал его вопрос на
Уинтропа. Последний заметно побледнел и подергал себя за короткие черные
усы, чтобы скрыть подергивающиеся губы.

"Я ничего не знаю ни о каком письме", - пробормотал он.

Бретт не стал настаивать, а вместо этого спросил: «Где вы провели
прошлую ночь?»

«Я ужинал здесь с матерью и кузеном».

«А потом?» — вмешался Дуглас.

«Вскоре после ужина я отправился в клуб «Алиби».

«До какого часа вы там пробыли?»

«Большую часть ночи», — уклончиво ответил он.

"Пожалуйста, укажите точное время вы ушли из клуба", - настаивал Бретт.

"Я действительно не могу вспомнить точное время; я не дошла до этого
дом до после двух утра. Мы довольно весело провели время в клубе
Я был не в том состоянии, чтобы запомнить время, - и он улыбнулся
осуждающе.

И снова Бретт не стал настаивать на вопросе. Он перелистал страницы своего
небольшого блокнота, в который он делал записи.

«Вы не знаете, где сенатор Кэрью обедал и провёл вечер?»

«Нет», — последовал решительный ответ. «Он попросил меня передать матери, чтобы она не ждала его к ужину, вот и всё».

— Ах, да, конечно. Вы не знаете, когда сенатор покинул дом?

— Нет, я оставил его здесь и поднялся в свою комнату, где оставался до тех пор, пока не объявили об ужине.

— Где ваша комната?

— На третьем этаже, в глубине.

— У кого комнаты на следующем этаже?

«Спальня, ванная и гостиная сенатора Кэрью находятся в этой части дома; мисс Синтия Кэрью занимает suite из комнат напротив его комнат. Мы с моей матерью занимаем третий этаж». Уинтроп нервно постукивал по блокноту. «Разговоры — это скучная работа; не хотите ли вы и мистер Хантер присоединиться ко мне? Я позвоню Джошуа».

- Минуточку, - тон Бретта был безапелляционным, и Уинтроп с безошибочно узнаваемым выражением лица
нахмурившись, опустился в кресло и тяжело оперся о стол.
- Кто из членов семьи был в доме вчера днем?

Уинтроп на мгновение задумался, прежде чем ответить. - Никто, кроме моего дяди и
меня, - неохотно ответил он. — Моя мать и мисс Кэрью рано ушли на какую-то вечеринку по игре в бридж и вернулись только перед ужином.

— Понятно, — Бретт откинулся на спинку стула и задумчиво посмотрел на Уинтропа.

— Мистер Уинтроп, — спросил Дуглас, нарушив короткое молчание, — вы
и ваш дядя всегда были в хороших отношениях?

«Ну, да». — Дрожащие пальцы Уинтропа неосознанно сжались на
тонкой папке, и, пока он говорил, его бегающие глаза оторвались от
ясного взгляда Дугласа и упали на острое стальное украшение на
столе. С судорожной дрожью он уронил его и вскочил на ноги.
«К чему все эти вопросы?» — громко спросил он. «С меня хватит этого, ты…» — он сжал кулаки, и кровь прилила к его бледному лицу, он захрипел и упал навзничь на стол, прежде чем Бретт успел подбежать к нему.




Глава VII

Кусок восточного шёлка


«Я рад, что вы смогли вернуться, мистер Хантер», — сказал Бретт, когда Джошуа
открыл дверь библиотеки в доме Кэрью и впустил Дугласа.
"Вы можете остаться здесь на ночь?"

"Если понадобится, — ответил Дуглас, удивлённо взглянув на него.

"Думаю, так будет лучше. Миссис Уинтроп совершенно расстроена; её
племянница, мисс Кэрью, в обмороке от шока, а мистер Филип Уинтроп
лежит в постели с тяжёлым приступом белой горячки. В таком доме
ваше присутствие сегодня вечером могло бы оказаться бесценным, если бы
случилось что-то ещё — не то чтобы я предвидел какие-то дальнейшие
неприятности или трагедии.

— Хорошо, я останусь, — согласился Дуглас.

 — Я очень рад, что вы здесь, — вызвался Джошуа, который стоял в дверях, притворяясь, что расставляет мебель.  — Но я не знаю, куда вас посадить, сэр. Мисс Элеонора, она в гостиной, а Аннет — в комнате позади её, а у слуг Марселя Филиппа — комнаты на третьем этаже.

 — Не волнуйся, Джошуа, я могу переночевать в этой комнате. Этот диван выглядит очень удобным, — и Дуглас указал на большой мягкий диванчик, стоявший напротив пустого камина.

"Минуточку, Джошуа", - воскликнул Бретт, как старый дворецкий переехал
к двери. "Вы видели сенатора Карью вчера покинуть дом
во второй половине дня?"

"Нет, СУ".

- Он обедал здесь? - спросил я.

- Нет, сэр; он кончил около трех часов; по крайней мере, это было, когда он позвонил
что касается меня, то я думаю, что он только что приехал, потому что у него были шляпа и
пальто в руке ".

- Что ему от тебя было нужно?

«Он спросил меня, почему Гамильтон не позвонил ему в Капитолий, как
было приказано, и когда я сказал ему, что Гамильтон сидит в конюшне и ничего не делает, он сказал, что я должен немедленно отправиться туда и отправить его в
— Я был в библиотеке, — ответил я.

 — Вы видели сенатора Кэрью после этого?

 — Да, сэр. Примерно через пятнадцать минут Гамильтон вышел,
весь чёрный от злости и что-то бормоча себе под нос. Потом
Марс Джеймс снова позвонил мне и послал сказать Марсу Филиппу,
что он хочет с ним встретиться.

«Было ли что-то необычное в поведении сенатора Кэрью?» — спросил
Дуглас, который внимательно слушал рассказ старого негра.

"Он казался сильно расстроенным, вот и всё," — ответил Джошуа,
поразмыслив.

"Был ли сенатор Кэрью раздражительным и вспыльчивым?"

"В основном он был очень покладистым, но иногда у него случались вспышки гнева, и тогда
лучше было держаться от него подальше ".

"Вы нашли мистера Уинтропа?"

- Да, сэр. Я передал ему сообщение, и он отправился прямо в библиотеку.

- Вы знаете, как долго сенатор Кэрью и молодой Уинтроп оставались в этой комнате
?

"Нет, сэр. Я зашел за дверь и, находясь в холле, услышал
обычный шум, происходящий в этой комнате".

"Ты слышал, что было сказано?" нетерпеливо спросил Бретт.

Джошуа покачал головой. "Я не смог разобрать ни слова, но масса Джеймс..."
Голос был властным, как и у Марсе Филиппа.

— Это был первый раз, когда сенатор Кэрью и мистер Уинтроп
поссорились?

— Они и раньше ссорились, — уклончиво пробормотал Джошуа.

"Из-за чего? — резко вмешался Дуглас.

"О, ни из-за чего особенного. Марсе Джеймс, должно быть, разозлился на Марсе Филиппа,
потому что тот был таким ленивым, а потом начал пить, что
Марсе Джеймсу совсем не понравилось.

«Мистер Уинтроп — заядлый пьяница?»

«Нет, сэр, но он довольно много пил последние три месяца».

— Ты не знаешь, Джошуа, из-за чего они поссорились вчера
днём?

"Ну, возможно, это началось из-за Хэмилтона. Масса Филип убедил Массы
Джеймса не давать ему упасть, когда он собирался уволить его за
дерзость ".

- Сенатор Кэрью передал вам письмо, которое нужно было отправить вчера днем, или
записку, которую нужно было передать для него? - задумчиво спросил Дуглас.

— Нет, сэр, он этого не делал, — твёрдо заявил Джошуа.

 — Как давно вы работаете на сенатора Кэрью, Джошуа?

 — Почти тридцать лет, сэр. Сначала я работал на его отца, старого
 генерала. Если ты больше не хочешь, чтобы я что-то делал, хозяин, я, пожалуй, пойду
и закрою дом на ночь.

- Хорошо, Джошуа, - и дворецкий поспешно ретировался.

Дуглас достал портсигар и протянул его Бретту. - У тебя появилась
какая-нибудь новая теория? спросил он, чиркнув спичкой и нанесение его на
сигарета между губами.

Бретт ответил не сразу. "Расследование будет сделать Уинтроп и
Джошуа говорить. Я убеждён, что ни один из них не рассказал всего, что знает об этом деле, — сказал он наконец.

 Дуглас кивнул в знак согласия.  «Но расследование придётся отложить.  Уинтроп не в том состоянии, чтобы предстать перед судом».

 «А мисс Кэрью, которая является не менее важным свидетелем, всё ещё находится в заключении».
— к её постели, — вызвался Бретт. — Мисс Торнтон сказала мне, что она плачет всякий раз, когда упоминают об убийстве, и что эта трагедия совершенно выбила её из колеи.

 — Кстати, кто эта мисс Торнтон? — спросил Дуглас. — И как она выглядит?

"Она двоюродная сестра миссис Тракстон из Джорджтауна" - Дуглас присвистнул от удивления
Бретт пристально посмотрела на него, затем продолжила: "Мне сказали, что она
это самая близкая подруга мисс Кэрью, хотя примерно на пять лет старше.
Мисс Торнтон, должно быть, около двадцати трех. Она высокая и темноволосая, с
самые великолепные голубые глаза, которые я когда-либо видел у женщины.

Дуглас резко втянул в себя воздух. - Должно быть, это та самая девушка, которую
Я знал в Париже, но я тогда понятия не имел, что она относится к старым
семья моих друзей в Джорджтауне". Он перевел разговор
резко. "Ну же, Бретт, какую теорию ты выдвинул?" он спросил снова
с большей настойчивостью.

«Я думаю, что и Уинтроп, и Гамильтон виновны в смерти сенатора
Кэрью, но насколько глубоко замешан Уинтроп, нам ещё предстоит
узнать».

«Но мотив?» — возразил Дуглас. «Весьма маловероятно, что
Уинтроп убил сенатора, потому что тот уволил никчёмного слугу.

«Если бы мы могли найти то письмо, которое, я уверен, сенатор писал, когда Уинтроп вошёл в комнату вчера днём, мы бы быстро выяснили мотив», — возразил Бретт.

«Вы обыскали вещи Кэрью?»

- Да, все они, и вся мебель в его спальне, гостиной,
и ванной, а также в комнатах на этом этаже; но я не смог найти
ни малейшего следа этого. Я также тщательно обыскал его офис в Капитолии.
"Вы не подумали осмотреть ландо?

Сенатор, возможно, имел в виду..." - Спросил я. "Вы не подумали осмотреть ландо?" "Возможно, сенатор
засунул его под сиденье кареты.

"Я подумал об этом и обследовал салон кареты, но
там нет места, где можно было бы спрятать письмо.
Каретку недавно обили кожей, и на ней нет
трещин или разрывов, через которые мог бы проскользнуть конверт.

- Вы справлялись в различных курьерских службах в городе?

— Да, но ни в одном из их офисов нет записей о том, что сенатор Кэрью
вчера днём или вечером посылал за посыльным, чтобы доставить записку. Я
также отправил сообщение в почтовое отделение с просьбой проверить.
сохранено, и был проведён поиск письма, отправленного сенатором Кэрью и
почтово-телеграфным отправленным вчера.

"Крайне сомнительно, что вы добьётесь каких-либо результатов в этом
направлении, если не знаете, когда и где такое письмо было отправлено и в какой
город оно было адресовано.

"Штемпель может помочь, — Бретт взглянул на часы. — Пол-одиннадцатого —
мне пора идти. — Он поднялся. — Удалось ли вам, мистер Хантер, добиться каких-либо успехов в
расследовании, которое, как вы сказали, вы собирались провести сегодня днём?

— В каком-то смысле да. Уинтроп был в клубе «Алиби», ужинал с
капитаном Стэнтоном. Но Джулиан Уоллес, который был там, рассказал мне
что Уинтроп покинул клуб около половины первого.

Бретт присвистнул. «И он добрался до этого дома только через три часа! Боюсь, другу Уинтропу придётся многое объяснить, когда он придёт в себя».

«Подождите, карета Кэрью вернулась сюда за несколько минут до часа, когда сенатора нашли мёртвым внутри неё. Значит, оставалось только…»
Уинтропу потребовалось меньше получаса, чтобы добраться из клуба до дома миссис Оуэн,
который находится на значительном расстоянии, и совершить убийство.

 «Это возможно для человека на автомобиле», — резко заявил Бретт.

— Я думал, что у сенатора Кэрью есть только лошади, — воскликнул Дуглас.

"Так и есть, но у Уинтропа есть родстер «Олдсмобиль». Я был здесь, в доме, когда он приехал сегодня утром. У машины есть чехол и
ветровое стекло, так что он был довольно хорошо защищён от дождя. Как я уже говорил, Уинтропу придётся многое объяснить. Надеюсь, у вас будет спокойная ночь
, мистер Хантер; я сказала Джошуа и медсестрам звать вас,
если что-нибудь понадобится.

"Не беспокойся обо мне", - засмеялся Дуглас, когда двое мужчин вошли в холл.
"Я ночевал в местах и похуже этой комнаты". "Я ночевал в гораздо худших местах, чем эта комната".

— Что ж, спокойной ночи. Я буду здесь первым делом утром, — и Бретт распахнул дверь и сбежал по ступенькам.

 Когда Дуглас закрывал на ночь входную дверь, к нему присоединился Джошуа.

 — Я принёс тебе это «утешение», — он поднял мягкое одеяло из гагачьего пуха, которое нёс под мышкой. — Я подумал, что тебе может понравиться, если ты
ляжешь на диван.

— Большое спасибо, — воскликнул Дуглас, принимая его из рук Джошуа.

Джошуа последовал за ним к двери библиотеки.  — Я не собираюсь ложиться спать, — объяснил он.  — Я всё равно не смогу уснуть, — в его мягком протяжном голосе слышалась
С оттенком пафоса: «Марс Джеймс был очень добр ко мне, а тридцать лет — это очень долгий срок, чтобы быть членом семьи. Так что я просто считаю, что буду сидеть на подоконнике в холле. Если вам что-нибудь понадобится, просто дайте мне знать, Марс Хантер».

«Хорошо, Джошуа». Я оставлю эту дверь открытой, чтобы вы могли позвать меня, если я
понадоблюсь. Спокойной ночи.

Дуглас оставил дверь приоткрытой, подошёл к книжным шкафам,
полным книг, и, немного подумав, выбрал книгу и сел в крутящееся
кресло. Книга захватила его внимание, и он читал дальше и
далее. Он дочитал последнюю главу и бросил книгу на стол,
затем взглянул на часы, циферблат которых показывал половину третьего.
Мягкое кресло, стоявшее спинкой вдоль
письменного стола, выглядело привлекательно, и Дуглас встал,
погасил свет, подошел и лег.

Подложив под голову несколько диванных подушек, он натянул на себя одеяло из гагачьего пуха
, так как ему было холодно. Дополнительное тепло и мягкость дивана были очень приятны его уставшему телу. Он
сонно услышал бой часов, а затем его последняя мысль была о
Элеонора Торнтон — прекрасная Элеонора Торнтон — странно, что они снова встретились; ведь он убежал от неё в Париже — ещё несколько минут, и он крепко заснул.

[Иллюстрация: «Он различил впереди тёмную фигуру и бросился вперёд».]

 Некоторое время спустя Дуглас открыл сонные глаза, а затем снова сонно их закрыл.  В комнате было совершенно темно. Лежа и слушая тиканье часов, он вдруг осознал, что в комнате он не один. Он мгновенно проснулся. Он достал спичечный коробок, но
Он обнаружил, что там пусто. Пока он лежал, размышляя, что ему делать, на его лоб легла мягкая маленькая рука. Он почувствовал внезапный шок, который вызвало его присутствие у незваного гостя, потому что пальцы судорожно сжались на его лбу, а затем поспешно отдернулись. Он протянул руки, чтобы схватить незваного гостя, но они сомкнулись в пустоте.

Дуглас быстро и бесшумно поднялся на ноги и осторожно обошёл диван, вытянув руки и нащупывая то, чего не видел. Внезапно его глаза привыкли к темноте,
он разглядел прямо перед собой неясную фигуру и бросился вперед. Его
нога зацепилась за длинный провод настольного телефона и, волоча за собой
грохочущий аппарат, он упал вперед, ударившись лицом и
лбом о край открытой двери.

- За любовь к Хеббену! - выдохнул Джошуа, очнувшись от крепкого сна.
и испуганный почти до полусмерти. - Масса Хантер! Масса Хантер! Где
ты?

"Здесь", - ответил Дуглас. "Включи свет в холле; потом иди ко мне".

Послушно Джошуа нащупал кнопку и включил
свет, после чего поспешил в библиотеку и сделал то же самое там.
Дуглас, сидевший на полу и вытиравший кровоточащий нос, моргнул, когда яркий свет ударил ему в глаза.

"Ты видел, как кто-то выходил из этой комнаты, Джошуа?" — спросил он.

"Нет, сэр." Глаза дворецкого тревожно бегали,
высвечивая белки на фоне его чёрного лица, которое посерело от страха. — «Тварн» никого не видел — должно быть, это был олень.

 — Чепуха, — горячо воскликнул Дуглас. Телефон продолжал глухо звонить, пока сонный оператор пытался выяснить, в чём дело.
Он хотел, чтобы я наклонился и повесил трубку на рычаг, а сам взял трубку. «Никакой призрак не выключал свет в вашем холле, и никакой призрак не носит одежду. Я поймал халат незваной гостьи, и если бы он не порвался, я бы её поймал». Говоря это, он разжал правую руку и показал оторванный кусок восточного шёлка.




  Глава VIII


"Доброе утро, дядя Дана".

Высокий, утонченно выглядящий седовласый мужчина, стоявший перед
каминной полкой, обернулся с видимым удивлением.

"Боже милостивый! Элеонора, я не слышала, как вы входите в комнату. Как Тихо вы
двигаться, дорогая".

На хорошеньких губках Элеоноры появились ямочки в улыбке, когда она тепло поцеловала своего дядю
. "Я пришлю тебе слуховую трубу", - дерзко заявила она. "Подойди"
и сядь рядом со мной на этот диван. Ты получила мою записку сегодня утром?

"Как это похоже на женщину!" Он опустился на удобный диван розового дерева
со вздохом удовлетворения. "Конечно, я получил его, - почему иначе должно
Я буду здесь?"

"То, возьметесь за это дело?" - спросила она с нетерпением.

"Я не адвокат по уголовным делам".

Лицо Элеоноры вытянулось. - О, не отказывайся, - искренне взмолилась она. - Дорогая,
Миссис Уинтроп нужен кто-то, кто будет следить за ее интересами, и если позже,
Если понадобится адвокат по уголовным делам, чего, молю Бога, не случится,
вы можете нанять его для неё. Она так обрадовалась, когда я предложил
послать за вами.

"В чём именно миссис Уинтроп нуждается в моих услугах?"

"Ну, чтобы взять всё в свои руки" — неопределённо. "Здесь срочно нужен человек, облечённый властью."

"Где Филип?"

- Филип! Тон Элеоноры говорил о ее презрении. "Он болен и лежит в постели...
за ним присматривает квалифицированная медсестра", - затем быстро добавила, отвечая на
невысказанный вопрос своего дяди: "Слишком много распутства снова привело его к падению".

"Um! Я не завидую миссис Уинтроп, ее драгоценному пасынку. Полковник
Приятное лицо Торнтона посуровело, и Элеонора, видя своё преимущество,
нажала на него.

"Миссис Уинтроп почти не находит себе места от беспокойства и горя, с которыми ей
приходится справляться практически в одиночку. Пожалуйста, дядя Дана, если это возможно,
снимите с неё часть этой ужасной ответственности."

"Я сделаю всё, что в моих силах," объявил полковник после минутного
размышления.

Элеонора хлопнула в ладоши. «Дорогой дядя Дана! Я знала, что ты согласишься, когда
всё обдумаешь. Подожди минутку, я сообщу миссис Уинтроп, что ты здесь; она хочет тебя видеть».

Джошуа был в холле, и Элеонора передала ему послание для
миссис Уинтроп, затем вернулась в гостиную и села на диван рядом с дядей.

"Вы когда-нибудь знали в Джорджтауне кого-нибудь по имени Дуглас Хантер?" — спросила она.

"Дуглас Хантер — Дуглас — ну конечно, это, должно быть, младший сын Джона
Хантера, который был моим соседом в Джорджтауне. Кузина Кейт
Тракстон может рассказать вам всё о Хантерах. Она была близкой подругой жены Джона. Хантеры принадлежат к Ф. Ф. В. Почему вы спрашиваете о Дугласе?

— Джошуа сказал мне, что провёл здесь прошлую ночь и что он очень интересуется тайной, окружающей трагическую смерть сенатора Кэрью.

— Вы, должно быть, ошибаетесь, — воскликнул Торнтон, удивлённо взглянув на неё. — Насколько я помню, Дуглас Хантер поступил на консульскую службу вскоре после окончания колледжа; затем Кэрью проявил интерес к его карьере и добился его перевода на дипломатическую службу. — Он не детектив, дитя моё.

 — Ну, он ведёт себя так, будто он детектив, — суёт нос не в своё дело, — Элеонора осеклась,
поспешно выговорив это, и встала, когда портьеры раздвинулись и вошла миссис Уинтроп.
Она вошла в комнату. Она была известной фигурой в вашингтонском обществе. Несмотря на невысокий рост, её прямая осанка и грациозные движения делали её выше, чем она была на самом деле. Говорили, что у неё был самый длинный список визитов в Вашингтоне, и, хотя она была аристократкой до кончиков пальцев, у неё были друзья и знакомые из всех слоёв общества, потому что она обладала истинным духом демократии, который исходит из доброго сердца и не притворяется смирением. Она оказала неоценимую помощь своему брату, сенатору Кэрью, во время его политической карьеры.

Когда полковник Торнтон низко склонился над её маленькой рукой с голубыми прожилками, он
заметил глубокие морщины и тёмные тени, которые усталость и печаль
оставили под её глазами, и его рука в молчаливом сочувствии накрыла её руку.

"Как хорошо, что вы пришли, полковник, — начала она, усаживаясь в большое кресло рядом с диваном, — и ещё лучше, что вы предложили мне совет.
Я чувствую себя ошеломлённой, — она прижала руку к голове жестом, трогательным в своей беспомощности, и её грустные глаза наполнились непрошеными слезами.
 Элеонора протянула руку, и старшая сестра тут же схватила её.
женщина. - Простите меня, полковник. Она сморгнула слезы и с помощью
видимого усилия вернула себе утраченное самообладание. - Мой брат был очень дорог
мне, и...

"Я не знаю человека, у которого было бы больше друзей", - серьезно ответил Торнтон, когда она
замолчала и прикусила дрожащие губы.

"Совершенно верно, поэтому его насильственная смерть кажется чудовищной!" - заявила миссис Торнтон.
Уинтроп. «Кто бы мог совершить такое? Самым большим недостатком моего брата
было его доброе сердце — он незаметно делал так много хорошего. Теперь,
 полковник, первое, о чём я хочу с вами посоветоваться, — это предложение
награда за поимку убийцы. Вы можете организовать это для меня?

- Конечно. Я думаю, это мудрое предложение. Сколько это будет?
Торнтон достал свой блокнот.

- Пять тысяч долларов. - Затем, заметив выражение лица Торнтона, спросил:
- Вы думаете, это слишком много?

«Возможно, было бы лучше начать с меньшей суммы — скажем, с одной
тысячи долларов, — а затем увеличить её, если эта сумма не принесёт
результатов».

 «Это отличный план. Ну что, Джеймс, в чём дело?» — обратилась она к лакею,
который вошёл за секунду до этого и подошёл к её креслу.

- Мистер Бретт хочет знать, мэм, не согласитесь ли вы встретиться с ним и мистером Хантером
через несколько минут. Они хотят задать вам несколько вопросов.

Миссис Уинтроп вопросительно посмотрела на Торнтона. - Что мне делать?

- Возможно, было бы неплохо повидаться с ними, - ответил он.

- Очень хорошо. Джеймс, проводи сюда джентльменов. - и, когда слуга
поспешил из комнаты, она повернулась к двум своим гостям. "Вы должны быть"
присутствовать при этом допросе, и я полагаюсь на вас, полковник Торнтон, в том, что касается
пресечения любого неуместного любопытства со стороны детектива."

"Я, мадам", - и мрачный тон Торнтон передал больше, чем просто
слова. Он считался одним из лидеров окружной коллегии адвокатов, и немногие
адвокаты противоположной стороны осмеливались позволять себе вольности с ним при рассмотрении дела.

Элеонора сделала движение, чтобы встать, но миссис Уинтроп остановил ее, сказав
тихим "Подожди, дорогая", когда Бретт в сопровождении Дугласа Хантера вошла
в комнату.

Миссис Уинтроп ответила на поклон Бретта вежливым кивком, но, когда он, представляя Дугласа, пробормотал его имя, она встала и пожала ему руку.

 «Я часто слышала, как мой брат говорил о вас, мистер Хантер», — сказала она.
— И я сожалею, что не познакомилась с вами раньше, — сказала она, и, когда Дуглас поблагодарил её, она добавила: — Элеонора, мистер Хантер, — и Дуглас пристально посмотрел в прекрасные глаза, которые не давали ему покоя с их последней встречи в Париже. На секунду их взгляды встретились, и она слегка покраснела, а затем полковник Торнтон быстро шагнул вперёд и протянул руку.

— Дуглас, здесь не нужно представляться, — сердечно сказал он. — Я бы узнал тебя где угодно по сходству с твоим отцом, хотя я не видел тебя с тех пор, как ты носил бриджи.

«Я не забыл «Гнездо Торнтона» и вас, полковник», —
воскликнул Дуглас, тепло пожимая ему руку. «Я почти жил на вашей земле, пока не уехал в школу-интернат».

«Прошу вас, джентльмены, присаживайтесь», — и, повинуясь жесту миссис Уинтроп, Дуглас пододвинул стул к её креслу, а Бретт и полковник
Торнтон сделал то же самое. - Итак, мистер Бретт, о чем вы хотели меня спросить?

- У вас есть какие-нибудь предположения, где ужинал сенатор Кэрью в ночь своей смерти?

"Ни малейшего", - последовал утвердительный ответ.

"У вашего брата было в обычае не сообщать вам, где он обедает?"
спросила Бретт.

— Остановитесь на минутку, — Торнтон протестующе поднял руку. — Миссис Уинтроп,
вы не обязаны отвечать на вопросы, которые задаёт вам мистер Бретт; у него нет законного права допрашивать вас сейчас.

 — Я прекрасно это понимаю, полковник Торнтон, — невозмутимо вмешался Бретт. — Я задаю эти вопросы, чтобы пролить немного больше света на эту тайну. Я видел миссис Уинтроп вчера ненадолго отлучился, и,
хотя я не хочу вмешиваться, я чувствую, что смогу добиться лучших результатов, если поговорю с ним подольше. Эта трагедия должна быть тщательно расследована.

— Совершенно верно, но вы забываете, мистер Бретт, что дознание — подходящее место для дачи показаний. Миссис Уинтроп должна будет предстать перед ним, и до тех пор, пока оно не состоится, её не должны донимать вопросами или беспокоить.

 — Я готова ответить на все разумные вопросы, — сказала миссис
 Уинтроп, прежде чем детектив успел ответить. "Если вы имеете в виду, Мистер Бретт,
сенатор Карью был скрытен, о его движениях, вы ошибаетесь.
Наоборот, он был самый открытый и честный в своих отношениях с
меня. Иногда, когда он спешил, он не рассказывал мне о своих планах на будущее.
— Да, но в целом я знала обо всех его светских мероприятиях.

 — Ах, его светских мероприятиях, — повторил Бретт, — а как насчёт его официальных мероприятий, миссис Уинтроп?

 — С ними я не имела ничего общего. Я никогда не вмешивалась в политическую или официальную карьеру моего брата; это было не в моей компетенции, — последовал спокойный ответ.

— Значит, вы считаете вероятным, что он ужинал с кем-то из своих официальных
коллег?

— Я не могу высказать своё мнение по этому поводу.

— Вам лучше спросить его личного секретаря, какие у него были планы на
понедельник и с кем его видели в последний раз, — вмешался Торнтон.

«Мистер Филип Уинтроп сейчас не в состоянии отвечать на вопросы. Он
будет допрошен перед коронерским расследованием, когда сможет покинуть свою
комнату».

«Тогда я не понимаю цели этого допроса», — возразил Торнтон.
"Молодой мистер Уинтроп лучше расскажет вам о передвижениях сенатора Кэрью в тот день, чем миссис Уинтроп».

— Я не могу ждать так долго, — решительно покачал головой Бретт. — Те улики, что есть, остынут, а я не могу так рисковать. Я очень заинтересован в том, чтобы разобраться в этом ужасном деле.

 — А вы думаете, я не заинтересована? — возмущённо спросила миссис Уинтроп.
"Напротив, Мистер Бретт, я переверну небо и землю, чтобы найти
преступника, совершившего это подлое дело. Я только что сказал полковнику Торнтону
что я предложу вознаграждение в тысячу долларов за информацию
, которая приведет к аресту преступника ".

"Ах, значит, вы не считаете негра-кучера Гамильтона виновным?" быстро вставил
Бретт.

"Я этого не говорил", но миссис Уинтроп на секунду растерялась, но затем вернула себе привычное спокойствие. «Я предложила награду, чтобы помочь вашему расследованию, и полковник Торнтон согласился со мной, что это отличный план».

— Миссис Уинтроп, — детектив заговорил более отчётливо, — был ли
сенатор Кэрью в хороших отношениях со всеми членами своей семьи?

— Да, сэр, со всеми членами семьи, — миссис Уинтроп ненадолго
замолчала, затем продолжила: — Думаю, мне лучше рассказать вам, что
после возвращения из Панамы мой брат получил несколько писем с угрозами.

"В самом деле", - тон Бретта выдавал его удовлетворение. "Могу я взглянуть на
письма?"

"К сожалению, мой брат уничтожил то, что показывал мне".

"Каково было его содержание?" - поинтересовался Бретт.

«Насколько я помню, послание, написанное явно изменённым почерком, выглядело примерно так:

"'За твоими действиями наблюдают. Если ты начнёшь действовать, ты умрёшь'».

"Ты видел конверт?" — спросил Бретт, записывая слова в свой блокнот.

"Нет. Когда мой брат показал мне это, он сказал, что получил ещё несколько таких писем, что он понятия не имеет, о чём они, и что он никогда не обращал внимания на анонимные сообщения.

 — Понятно, — Бретт задумчиво убрал блокнот в карман. — Могу я поговорить с вашей племянницей, мисс Синтия Кэрью?

Миссис Уинтроп покачала головой. «Она все еще слишком подавлена, чтобы давать показания».

«Бедняжка! Это был ужасный опыт для нее», — воскликнул
полковник Торнтон.

"Да, это так, — согласилась миссис Уинтроп. «Она была предана своему дяде, а он — ей». Следовательно, шок наполовину лишил ее рассудка.
"

- Мисс Торнтон, - Бретт повернулась к Элеоноре, - вы знаете?
кого имела в виду мисс Кэрью, когда воскликнула, приветствуя вас вчера
после обеда: "Они поссорились, Элеонора, они поссорились!"

У миссис Уинтроп резко перехватило дыхание.

— Ну, она говорила о Гамильтоне, кучере, — спокойно ответила Элеонора, не отводя взгляда от сурового лица Бретта.

 Детектив прервал наступившее молчание. — Я больше не буду вас задерживать, миссис Уинтроп. Я чрезвычайно благодарен вам за предоставленную информацию. Мистер Хантер, вы собираетесь в город?

Дуглас утвердительно кивнул и встал. Миссис Уинтроп и полковник
Торнтон задержали Бретта вопросом, когда он выходил из комнаты.
Дуглас воспользовался возможностью и подошёл к Элеоноре.

- Как вы себя чувствовали с тех пор, как я видел вас в последний раз, мисс Торнтон? - Спросил он.

- Очень хорошо, спасибо. А вы?" - Элеонора добродушно оглядела его.
насмешливо: "Вы выглядите ... таким же серьезным, как всегда".

Дуглас покраснел. "Это была моя судьба, придется взять вещи
серьезно. Я не такой пуританин, каким вы, очевидно, меня считаете".

"Ко«Познакомьтесь со мной и увидьте меня, и, возможно, при более близком знакомстве» — она сделала паузу.

"Что?"

"Вы исправитесь." Её очаровательная, лукавая улыбка лишила слова
остроты.

"Значит, вы считаете, что я — на любителя?"

"Я недостаточно хорошо вас знаю, чтобы судить."

"Когда я могу к вам зайти?"

Она парировала вопрос другим вопросом:

 «Почему ты уехал из Парижа, не попрощавшись со мной?»

 Этот простой вопрос отрезвил Дугласа. Он напомнил ему о неприятном воспоминании, которое лучше забыть. Очаровательная Элеонора всегда оказывала на него необычайное влияние. Он поймал себя на том, что
наблюдая за каждым её движением, инстинктивно грациозным, и с нетерпением ожидая,
когда она улыбнётся. В Париже он часто ругал себя за глупость,
даже когда приходил на приём только для того, чтобы мельком увидеть её. Она была прирождённой кокеткой и не могла не наслаждаться невинным флиртом,
как котёнок не может не резвиться. Именно её женственность
впервые привлекла его. Испугавшись того влияния, которое она
неосознанно оказывала на него, он намеренно избегал её — и
Судьба снова свела их вместе. Это был знак! Так почему бы и нет
наслаждайся благами, которые даровали тебе боги, и будь благодарен?

"'Время и tide не ждут ни одного человека,'" — процитировал он. "Мне нужно было успеть на пароход в последнюю минуту, отсюда и пометка 'P. P. C.'. Пожалуйста, проявите
милосердие и позвольте мне позвонить."

"А если я не позвоню?"

— Что ж, я всё равно приеду.

Глаза Элеоноры заблестели. — Браво. Мне нравится дух молодого Лохинвара.

— Он с Запада, а я с Востока.

— Что ж, противоположности сходятся.

— Тогда не удивляйся, если я тебя унесу. — Слова были сказаны в шутку, но взгляд Дугласа заставил Элеонору густо покраснеть.

— Мисс Бретт, я жду вас, сэр, — сказал Джошуа, стоя в дверях и прерывая их _тет-а-тет_.

"О, да, конечно, — Дуглас вдруг осознал, что остальных нет. — Мисс Торнтон, я и не подозревал, что задерживаю вас. Пожалуйста, передайте привет миссис Уинтроп и вашему дяде. Я и не подозревала в Париже, что
ты принадлежишь к Торнтонам из Джорджтауна.

 «Ты никогда не утруждала себя тем, чтобы навести обо мне справки?» — она удивилась,
увидев выражение лица Дугласа — почему он выглядел так, будто его поймали с поличным? Выражение
было мимолетным, но взгляд Элеоноры стал жестким. «До свидания», — она повернулась
резко отвернулась, не заметив его наполовину протянутой руки.

Дуглас выглядел совсем не приветливо, когда присоединился к Бретт, которая стояла рядом.
ожидая его в вестибюле. Они зашагали по Массачусетсу.
Проехали больше квартала в абсолютной тишине.

Бретт заговорил первым. "Когда ты завтракал, я увидел
Аннет, французская горничная мисс Торнтон, и расспросила её о халатах, которые носят в доме Кэрью.

 «И что же тебе удалось узнать?» — спросил Дуглас, оторвавшись от своих
раздумий.

 «Она говорит, что миссис Уинтроп, мисс Кэрью и мисс Торнтон носят
халаты из восточного шёлка.

— Честное слово! — воскликнул Дуглас, сильно удивившись. — Но они не могут быть одного фасона.

— По этому шёлку будет не так-то просто опознать вашего ночного гостя, — Дуглас достал клочок, который оторвал от халата прошлой ночью. — Аннет говорит, что халаты были подарены миссис
«Уинтроп» и «Мисс Кэрью» от мисс Торнтон, которая купила их вместе с
другими в японском магазине на Х-стрит. Француженка не прочь
взять взятку, поэтому, когда я предложил ей показать мне платья, она
я взяла их и принесла в библиотеку, пока миссис Уинтроп и
 мисс Торнтон завтракали в будуаре мисс Кэрью.

 — Вы видели их всех троих?

 — Да, и они похожи как две капли воды. И, мистер Хантер, — его голос звучал внушительно, — я осмотрел их с величайшей тщательностью, и ни одно кимоно не было порвано и не было заштопано.




Глава IX

В государственном департаменте


— Этот джентльмен хотел видеть вас, сэр, — и посыльный протянул визитную карточку государственному секретарю, который положил ручку на стол и внимательно изучил карточку.

"Шоу мистера Хантера в", которой он руководил, потом посмотрел на его
стенографистка. "Вы не должны ждать, Джонс".

Когда стенографист собрал свои бумаги и поспешил выйти из комнаты
Дугласа впустили, и после нескольких слов приветствия
Секретарь жестом пригласил его занять большое кожаное кресло, стоявшее рядом с
его столом.

"Я сожалел, что не застал вас, когда звонил вчера, господин госсекретарь".
— начал Дуглас.

"Я задержался на Западе и прибыл сюда только сегодня утром.
По какому делу вы хотели меня видеть, мистер Хантер?"

"Во-первых, чтобы поблагодарить вас за предоставленный мне отпуск."

— Всё в порядке. Сенатор Кэрью пришёл сюда и попросил в качестве особой услуги, чтобы вам разрешили вернуться в Вашингтон. Кстати, его смерть была ужасной, ужасной. Его потерю ощутит вся страна.

 — Да, это так, — согласился Дуглас.

  — Вы виделись с сенатором Кэрью перед его смертью?

— Нет, господин секретарь, я добрался до Вашингтона только в понедельник, в ночь после его убийства.

 — В наши дни, когда мы так гордимся своей цивилизацией, кажется возмутительным, что человек с такими блестящими достижениями, человек, чья жизнь полезна для его страны, был бессмысленно убит никчёмным пьяным негром.
— воскликнул секретарь с большим чувством.

"Значит, вы считаете, что сенатора Кэрью убил его слуга?"

"Такое впечатление сложилось у меня из газет, и все они настаивают на том, что виноват негр. Вы думаете иначе?"

"Да."

"И каковы ваши доводы?"

«Использование папки для бумаг в качестве необычного оружия для чернокожего кучера».

«Это единственная причина, по которой вы считаете чернокожего невиновным?» — проницательный взгляд
секретаря внимательно изучал лицо Дугласа.

"Нет, сэр."

«Есть ли что-то, что кажется вам жизненно важным в этом деле?»
дело, которое ещё не было открыто?

«Сенатор Кэрью был председателем Комитета по международным отношениям».

Министр целую минуту молча смотрел на Дугласа.

"Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду, мистер Хантер," — наконец сказал он.

"Позвольте мне объяснить, мистер министр," — серьёзно начал Дуглас. «Некоторое время назад я получил письмо от сенатора Кэрью, в котором он _предлагал_ мне подать заявление об отпуске».

«Почему?» — резко спросил секретарь.

«Он не уточнил напрямую, — спокойно ответил Дуглас, — он сказал, что хочет посоветоваться со мной о моём будущем. Одну минуту», — сказал секретарь.
Он открыл рот, чтобы заговорить. «В конце письма сенатор добавил, что надеется, что я использую все возможности, которые мне предоставляет судьба; что было бы мудро с моей стороны осведомиться обо всём, что происходит в Японии, и что он ожидает, что я смогу предоставить ему некоторые интересные сведения о «восточных янки», поскольку ему всегда было любопытно узнать об их обычаях, прошлом и планах на будущее».

Секретарь откинулся на спинку стула и принялся теребить цепочку от своих часов.
 Он первым нарушил молчание. - Вы последовали совету сенатора
Кэрью?

- Я последовал, сэр.

— С какими результатами?

 — Помимо прочего, я обнаружил, что на верфях началась необычная активность;
армия проводила тайные манёвры, и, наконец, в тот день, когда я отплыл, я услышал сообщение о том, что в Вакаяме, закрытом порту, снаряжаются три транспорта, которые вскоре должны отплыть по секретному приказу.

 — Отлично! Вы знаете, куда направляются эти транспорты?

— «Нет, сэр».

«Почему вы не отправили мне эту информацию раньше?» — спросил секретарь с непривычной строгостью.


«Я отправил шифровку сенатору Кэрью. Я думал, что вы…»
попросил его раздобыть определённую информацию и не хотел, чтобы она
поступала напрямую через департамент.

«Сенатор не посвятил меня в это дело», —
заявил секретарь, пристально глядя в лицо своего собеседника.

«Это очень странно», — пробормотал Дуглас. «Очень странно. Детектив
Бретт, расследующий дело Кэрью, утверждает, что из-за надписей,
обнаруженных на промокательной бумаге, сенатор написал письмо какому-то
неизвестному человеку. На одной стороне промокательной бумаги были чётко
прочерчены слова: «Пишу на случай, если не увижу тебя раньше...» — а на другой: «У меня
«Бретт считает, что сенатора Кэрью дважды прерывали во время написания письма, и он положил промокательную бумагу на свежие чернила, чтобы вошедший не увидел, что он написал».

Секретарь с величайшим вниманием выслушал рассказ Дугласа.
"Вполне правдоподобная гипотеза," — признал он, медленно откидываясь на спинку вращающегося кресла, потому что он наклонился вперёд, чтобы лучше слышать каждое слово, произносимое Дугласом тихим монотонным голосом. — «Кому, по-вашему, было адресовано это письмо?»

«Вам, несомненно, мистер секретарь. Возможно, моя информация могла быть
дал ему ключ, необходимый для проверки некоторых подозрений. Вы были на
Западе, он хотел сообщить вам новости без промедления, и единственное, что он мог сделать, — это написать или отправить телеграмму.

"Или позвонить," — дополнил секретарь, а затем, когда лицо Дугласа просветлело, добавил: "К сожалению для вашей теории, сенатор Кэрью не сделал ни того, ни другого."

"Вы имеете в виду...?"

«Я никогда не получал от него ни письма, ни телеграммы, ни телефонного звонка, пока меня не было в городе», — торжественно объявил секретарь.

 «Возможно, он всё-таки написал вам сообщение, но был убит до того, как успел его отправить».

— Бретт нашёл такое письмо?

— Нет, сэр, никаких следов. Пока что ему не удалось выяснить, видел ли такое письмо кто-нибудь из домочадцев сенатора или отправлял ли его кто-нибудь из них. Всё, что у него есть, — это черновик.

— Почему вы сразу не отправились к сенатору Кэрью, когда приехали в
Вашингтон?

— Потому что мой кузен, капитан Тейлор, встретивший меня на Юнион-Стейшн,
передал мне записку от сенатора Кэрью с просьбой зайти к нему в девять
часов утра во вторник в его резиденцию.

— Откуда сенатор узнал, что записка дойдёт до вас?

«Он вложил его в записку моему кузену, попросив его проследить, чтобы оно было доставлено мне сразу по прибытии».

«Вам не приходило в голову, что пропавшее письмо сенатора Кэрью, которое
Бретт так хочет найти, могло быть адресовано вам?»

«Я никогда об этом не думал!» — воскликнул Дуглас. «Я был абсолютно уверен, что он пытался связаться с вами».

- На вашем месте я бы поинтересовался вашей почтой, мистер Хантер.

- Я сделаю это немедленно, - Дуглас привстал.

- Нет, нет, садитесь. Секретарь подождал, пока Дуглас займет свое место.
 - Где вы остановились?

- В "Олбани".

«Вы принесли мне очень серьёзные новости, мистер Хантер. Настолько серьёзные, что я должен настоять на проверке ваших утверждений о Японии, прежде чем вы уйдёте».

Дуглас достал из искусно спрятанного кармана на подкладке своего пальто несколько листов рисовой бумаги и протянул их секретарю, который долго и внимательно изучал исписанные мелким почерком листы. Внезапно он выдвинул ящик стола и достал свою шкатулку.

«Я сохраню эти бумаги, мистер Хантер, для дальнейшего использования», — объявил он, открывая коробку и кладя в неё рисовые листы. Затем он
С такой же осторожностью он убрал шкатулку в ящик и надёжно запер его. «Мы должны действовать медленно в этом вопросе. Одна ошибка с нашей стороны, и две великие державы могут ввязаться в ненужную и кровавую войну».

 «Я осознаю серьёзность ситуации, господин секретарь, и пришёл к вам за советом».

 «Хорошо». Я рассчитываю на то, что вы никому не расскажете о нашем разговоре, и не думаю, что сейчас разумно знакомить Бретта с вашими подозрениями
относительно мотива убийства сенатора Кэрью. При всём своём благих намерениях Бретт может совершить ошибку и спровоцировать международный конфликт.

Дуглас на мгновение задумчиво погладил свой гладко выбритый подбородок. "Не
вы думаете, господин министр, что существует опасность слишком скрытный,
и что виновный может ускользнуть из наших рук?"

"Это риск, который мы должны принять. Честно говоря, я думаю, что вы с
Бретт прекрасно справляетесь с ситуацией. Секретарь взглянул на часы.
— У вас сейчас есть какие-нибудь дела, мистер Хантер?

— Нет, сэр. Я в вашем распоряжении.

Секретарь потянулся и нажал на электрический звонок, висевший над его столом, и через несколько секунд из соседней комнаты появилась его стенографистка.

— Джонс, вызови секретаря Уиндема и спроси, может ли он меня принять, — и, когда клерк исчез, чтобы выполнить его приказ, он повернулся к Дугласу.
 — Я хочу, чтобы вы взглянули на некоторые карты Тихого океана; они были составлены недавно.

 Ну что, Джонс? — спросил он, когда клерк вернулся в кабинет.  — Секретарь Уиндем ждёт вас, сэр. А теперь, мистер Хантер, возьмите свою шляпу, и мы отправимся в военно-морское
ведомство.




Глава X

Кража


Государственный секретарь и Дуглас спешили по широким коридорам
огромного здания Министерства иностранных дел, военного и военно-морского ведомств. Когда они проходили мимо
В шахте лифта в военно-морском крыле Дуглас мельком увидел Элеонору Торнтон в одном из лифтов, когда тот спускался на первый этаж. По прибытии их сразу же провели в личный кабинет министра
Уиндема.

"Рад вас видеть, — воскликнул Уиндем, — ваш звонок очень кстати, — он
остановился, увидев Дугласа, стоящего позади государственного секретаря, и вопросительно поднял брови.

«Это мистер Дуглас Хантер, атташе американского посольства в Токио,
Уиндем», — объяснил госсекретарь.

"Как поживаете, сэр". Министр военно-морского флота бесцеремонно пожал руку.
"Не могли бы вы оба присесть?"

"Я принес Мистер Хантер со мной, что он может рассказать вам о некоторых
информация, которую он собрал в Японии о некоторых перспективных
движения их флота". Он многозначительно взглянул на Дугласа, который
понимающе кивнул и без лишних слов изложил ясную, краткую информацию
о военно-морских делах Японии, опустив все упоминания о других
вопросах.

Секретарь Уиндем слушал его с величайшим вниманием.
Когда он закончил говорить, Уиндем вскочил со стула и подошёл к нему.
Он вышел в соседнюю комнату, поговорил со своим доверенным секретарём, затем закрыл дверь и вернулся.

"Я велел ему никого не впускать," — кратко объяснил он, усаживаясь в своё вращающееся кресло.

"Можно нам посмотреть новые карты Тихого океана?" — спросил государственный секретарь, придвигая своё кресло ближе к столу собеседника.

— Конечно, но сначала я должен рассказать вам о примечательном событии, которое
произошло здесь сегодня утром. — Уиндема прервал сильный приступ кашля,
и прошло несколько минут, прежде чем он смог говорить внятно. — Ах! — выдохнул он, откинувшись на спинку стула и вытирая лоб.
раскрасневшееся лицо: "весеннюю простуду почти невозможно вылечить".

"Я не думаю, что ваше состояние улучшится, если вы продолжите сидеть на
прямом сквозняке", - возразил госсекретарь, указывая на
открытые окна.

"Мне нужен был свежий воздух. Клянусь Джорджем! старик, если бы ты прошел через то, что я пережил сегодня утром...
он не закончил предложение.

"Что произошло?" - спросил государственный секретарь с растущим интересом.

"Планы двух новых дредноутов были украдены".

"Невозможно!" Государственный секретарь привстал со стула.

- Невозможно? Что ж, я бы сказал то же самое пять часов назад, - сухо сказал он.

— Их украли из этого кабинета? — спросил Дуглас.

 — Да, и не только из этого кабинета, но и прямо у меня на глазах.

 — Как?

 — Чтобы вы оба получили чёткое представление, я должен вдаться в подробности, — Уиндем придвинул свой стул ближе и понизил голос.  — Около двенадцати часов мой личный секретарь сообщил мне, что один человек хочет встретиться со мной лично. Конечно, ко мне каждый день приходят посетители, которые хотят
встретиться со мной лично, и обычно с ними разбирается моя секретарша. Этот
посетитель отказался назвать своё имя и сказал, что объяснит своё дело
только мне. Я подумал, что он просто безобидный чудак,
и велел секретарше избавиться от него как можно скорее. Уиндем
вздохнул. «Через несколько минут моя секретарша вернулась в кабинет и сказала, что у незнакомца есть для меня послание от сенатора Кэрью».

 «Письменное послание?» — спросил госсекретарь.

 «Нет, устное. Как и все в Вашингтоне, я очень заинтересовался ужасным убийством моего старого друга». Заявление этого человека
вызвало у меня интерес, и, когда у меня выдалось несколько свободных минут, я попросил секретаря пригласить его.

"Как он выглядел?" — с большим интересом спросил госсекретарь.

"Высокий, смуглый парень; его волосы и борода были черными, и у него были
самые голубые глаза, которые я когда-либо видел в человеческой голове".

"Он был хорошо одет?"

"Нет, его одежда была старая, но довольно аккуратный. Он выглядел так, как если бы он
нарядная по случаю. Я не могу сказать, что я был расположив его в
пользу его внешности."

— Он назвал вам своё имя?

— Нет.

— Вы думаете, он был американцем? — вмешался Дуглас.

— Трудно сказать. Сначала я принял его за испанца.

— Разве вы не спросили его имя? — снова нетерпеливо спросил госсекретарь.

«Я так и сделал, и его поручение. Он проигнорировал мой первый вопрос, а в ответ на второй сказал, что пришёл ознакомиться с некоторыми записями. Я сообщил ему, что он пришёл не в тот кабинет и что мой секретарь направит его в нужную комнату. Затем он сделал поразительное заявление, что у него назначена встреча с сенатором Кэрью здесь, в этом кабинете, в двенадцать часов. Я был застигнут врасплох заявлением этого человека
и спросил: "В какой день вы ожидали встретиться здесь с сенатором Кэрью
?"

"Сегодня утром, в двенадцать часов, - ответил он, а потом добавил, - он
поздно.

«Подумав, что этот человек немного не в себе или пьян, хотя я не заметил никаких признаков алкоголя, я резко сказал: «Вряд ли это правда. Сенатор Кэрью мёртв».

""'Мёртв!' — закричал он, вскакивая со стула.

""'Да, мёртв — убит в прошлый понедельник вечером». Я не ожидал, что это так его шокирует, иначе я бы сообщил ему эту новость более мягко. Эффект на моего посетителя был ужасающим. Он рухнул на пол в припадке.
 Электрические звонки в этом кабинете не работают, и, хотя я
кричал, чтобы мне помогли, никто меня не услышал. Я вскочил со стула, расстегнул
сорвала с мужчины галстук и воротничок, выплеснула содержимое моего кувшина со льдом ему в лицо
, а затем бросилась в другую комнату за помощью. Большинство
служащих ушли на ланч. Я позвонил двум мужчинам, которые, как оказалось,
обедали в соседней комнате, и мы поспешили обратно
сюда только для того, чтобы обнаружить, что мой странный посетитель исчез!

"Исчез!" - воскликнул государственный секретарь.

- Исчез. Единственным признаком его присутствия была пролитая на пол ледяная вода и
перевернутый стул, — он указал на тот, на котором сидел Дуглас.

 — Никто не видел, как он выскользнул за дверь в коридор? — спросил Дуглас.

— Нет. К сожалению, посыльный, который сидит у моей двери, ушёл в
комнату напротив. Мужчина быстро скрылся, и удача отвернулась от него,
потому что никто не заметил, как он покинул здание.

 — Откуда вы знаете, что он не прячется где-нибудь? — спросил Дуглас.

  — Если он прячется, его поймают, потому что шеф Коннор и несколько агентов
 Секретной службы обыскивают здание.

— Когда вы обнаружили, что чертежи линкоров пропали?

Уиндем тихо выругался. — В этом-то и загвоздка, — с горечью сказал он. — Как только я понял, что этот человек действительно сбежал, я взглянул
Я просмотрел свои бумаги. Всё, казалось, было в порядке. Я открыл этот ящик, — он открыл его, пока говорил, — и увидел эти синие оттиски, лежащие точно так, как я их положил, под этой сложенной газетой. Я захлопнул ящик, подумав, что мой странный посетитель был просто безобидным сумасшедшим, который, вероятно, читал о смерти Кэрью, пока не стал одержим этой темой, и выбросил это из головы.

— Этот ящик был заперт, когда к вам пришёл ваш странный посетитель?

— Нет.

— Тогда кто угодно мог украсть бумаги, — удивлённо воскликнул госсекретарь.

Уиндем покраснел. «Нет, они не могли. Я выходил из этой комнаты только один раз, когда побежал за помощью для этого жалкого негодяя. Это был единственный шанс украсть бумаги».

 «Значит, вы думаете, — начал Дуглас, загибая пальцы, — во-первых, что всё это было подстроено; что этот человек использовал…»
Имя сенатора Кэрью, чтобы вызвать у вас интерес или любопытство; что он
притворялся, что ему плохо, а в ваше отсутствие убрал чертежи и заменил их
фальшивыми, надеясь, что вы просто посмотрите, чтобы убедиться
что всё в порядке в вашем ящике, и не стал осматривать дальше, а затем сбежал.

«Вы попали в точку», — признал Уиндем. «К такому же выводу пришёл и шеф Коннор».

«Это была не безответственная кража, — задумчиво заявил госсекретарь. — Это был хорошо продуманный и аккуратно осуществлённый план». Как давно эти бумаги у вас, Уиндем?

 — Их прислали сюда вчера для моей проверки. Где-то здесь была утечка, чёрт возьми! — Уиндем сжал бульдожьи челюсти. — Я
докопайся до сути, и когда я узнаю... — он угрожающе сжал кулаки.

"Кого ты ещё видел, кроме испанца? — спросил Дуглас.

"Дай-ка подумать... обычная публика, несколько просителей, несколько морских офицеров...
о, да, моя жена пришла с полковником Торнтоном и его племянницей,
мисс Элеонорой Торнтон.

— До или после того, как здесь был испанец? — быстро спросил Дуглас.

 — Вскоре после этого. Они пришли около четверти первого и пробыли недолго.

 — После того, как вы обнаружили пропажу планов?

 — Нет, до. Я обнаружил их пропажу только три четверти часа назад.

— Как долго ваша жена и её друзья находились в этом кабинете? — настойчиво
спрашивал Дуглас.

"Около пятнадцати минут."

"Тогда как же так вышло, что я увидел мисс Элеонору Торнтон, спускающуюся на одном из лифтов, когда мы с секретарём направлялись в этот кабинет, чтобы встретиться с вами?"

«О, мисс Элеонора сказала мне, что собирается в библиотеку, чтобы
найти записи о некоторых своих предках, так как она хочет присоединиться к
«Колониальным дамам». Кажется, она до сих пор там. Моя жена и
полковник Торнтон ушли вместе, не дожидаясь её».

"Вы абсолютно уверены, отель Wyndham, что ты не из этого
офис исключением одного случая?" - спросил Государственный секретарь по
второй раз.

"Я приму клятву на Библии это", - воскликнул отель Wyndham торжественно.

Трое мужчин смотрели друг на друга молча, каждый занят своим
мысли. Первым пришел в себя госсекретарь.

"Вы уже пообедали, Уиндхэм?" - спросил он.

Тот покачал головой. "У меня пропал аппетит", - проворчал он.

Государственный секретарь встал и положил руку на широкое плечо
о молодом человеке. "Не принимай это так близко к сердцу, Уиндхэм", - сказал он
любезно. "Мы скоро доберемся до сути этого запутанного дела. Мы
Всем стоять и помочь вам, и, помню, шеф Коннор представляет собой узел в
сам."

- Спасибо, - Уиндхэм-поправил его сгорбленные плечи; лицо у него было застывшее и
его глаза резко, как дух прирожденный боец вернулся. "Я буду двигаться
Небо и земля, пока не поймаю этого испанца. Вам обоим обязательно идти?

"Да". Государственный секретарь ответил как за Дугласа, так и за
себя. "Мы задержали вас достаточно надолго. Немедленно сообщайте мне
о любых новых событиях ".

— Я так и сделаю. Мистер Хантер, было приятно с вами познакомиться, хотя я
боюсь, что информация, которую вы мне предоставили, в сочетании с потерей
планов новых линкоров, усложняет ситуацию. До свидания,
приходите ко мне ещё, — и большая дверь захлопнулась.


На полпути по коридору госсекретарь остановился и серьёзно посмотрел на
Дугласа. — Поговорим о сложных ситуациях, — он устало провёл рукой по лбу, а затем внезапно решился.
 — Пойдём, Хантер, я собираюсь в Белый дом, поговорить с
Президент, возможно, прочистит мне мозги. Уиндем, может, и потерял аппетит, но
он дал нам пищу для размышлений.




ГЛАВА XI

ЗА ЧАШКОЙ ЧАЯ


Синтия повернула раскрасневшееся и заплаканное лицо к Элеоноре, когда та вошла в будуар и подошла к её кушетке.

"Всё кончено?" спросила она, сдерживая рыдания.

— Да, — Элеонора приподняла свою чёрную креповую вуаль, вытащила
шпильки, сняла шляпку и протянула её Аннет, которая вошла в комнату вслед за ней. — Возьми и моё пальто, Аннет, — распорядилась она, — тогда тебе не придётся ждать. Когда служанка вышла из комнаты, Элеонора низко
придвинула кресло-качалку к дивану, на котором лежала Синтия, и нежно положила
свою руку на плечо плачущей девушки. - Ты чувствуешь себя
лучше, дорогая?

- Немного лучше. Синтия вытерла глаза сухим носовым платком, который
Несколько минут назад Аннет положила на диван. "О, Элинор, мне
так горько стыдно за сцену, которую я устроил внизу".

— Тебе не нужно этого делать, — Элеонора с любовью погладила вьющиеся светлые волосы, откинув их с
горячего лба Синтии. — Это была очень болезненная сцена, и то, что доктор Уоллес сказал о сенаторе Кэрью, было не только красиво, но и
мучительно. Я не удивлен, что ты упала в обморок, дорогая.

"Тетя Шарлотта не упала, и она была так предана дяде Джеймсу".

"Миссис Уинтроп не были в ужасном опыте понедельник
ночь. Следовательно, у нее хватило сил вынести дня мытарств с
спокойствием".

- На кладбище было очень ужасно? - спросила я.

— Нет, дорогая. Церемония на кладбище была очень простой, и, поскольку похороны были закрытыми, они не привлекли ни одного нездорового зеваки.

 — Вас кто-нибудь сопровождал?

 — Только горстка людей, которые пришли на поминки.

 — Где тётя Шарлотта?

«Она пошла в свою комнату, чтобы прилечь».

Синтия приподнялась на локте и оглядела красивую гостиную, обставленную мебелью из клёна. Жёлтые обои с широкой каймой из розовых роз, ситцевые занавески и драпировки отбрасывали мягкое жёлтое сияние, которое было очень к лицу и успокаивало взгляд. Дневной свет проникал в комнату через длинные французские окна, выходившие на широкую аллею.

«Элеонора, не могла бы ты закрыть дверь моей спальни, — попросила она, —
и, пожалуйста, сначала убедись, что Бланш не сидит там и не шьёт».

Элеонора с любопытством посмотрела на Синтию, когда та встала, прошла в соседнюю спальню
и тихо прикрыла дверь. - В вашей комнате никого нет
- сообщила она, вернувшись в кресло-качалку.

Синтия с довольным видом откинулась на подушки. "В
последнее, что я бы вас к себе. Сначала опытная медсестра, которая мне не была нужна,
а потом тётя Шарлотта, которая всегда была рядом, и у меня не было
возможности задать вам вопросы.

"Что вы хотите знать?"

"Было ли... было ли вскрытие?" Заметив выражение лица Элеоноры, она
поспешно воскликнул: "Теперь, Элинор, дорогая, не говори, что я не должен говорить о
Смерти дяди Джеймса. Медсестра не ответила мне, когда я заговорил на эту тему
сказала, что я не должен думать о трагедии, что это плохо для меня.
Какая чушь! Я бы спросила тетю Шарлотту, но она такая
странная в последнее время, совсем на себя не похожа.

"Миссис Уинтроп живет в таком большом напряжении в эти дни, Синтия,
это неудивительно. Ее брат мертв, Филип очень болен ...

"Они сказали мне, что он был лучше", - поспешно выдергивали Синтия, с
испуганно посмотрел в ее большие, карие глаза.

— Сейчас он в порядке, — нерешительно ответила Элеонора. — Сначала доктор думал, что у него может развиться мозговая лихорадка, но мне сказали, что опасность миновала.

 — Что с ним случилось? — настаивала Синтия. — Я спросила у медсестры, в чём дело, но она так и не ответила. Его приступ тоже был вызван шоком от смерти дяди Джеймса?

— Да, от потрясения, — механически ответила Элеонора. — Вы не должны винить свою тётю за то, что она ведёт себя странно; она очень сдержанная женщина и больше всего на свете боится расклеиться и сломаться.

— О, я надеюсь, что она поправится, она была так несчастна. Я не могу этого вынести.
— Я не хочу думать о том, что она страдает ещё больше, но, — она умоляюще положила руку на плечо
Элеоноры, — вы не ответили на мой вопрос о вскрытии.

— Да, оно было.

— И что было обнаружено? — нетерпеливо спросила она.

— Что сенатор Кэрью был в полном здравии и что его смерть наступила в результате удара заострённым концом папки для бумаг.

Синтия вдруг закрыла глаза руками, и пролежал несколько
минут молча. "Гамильтон еще в тюрьме?" - спросила она
наконец-то.

"Да, он проводится следствие".

"Расследование?" Синтия подняла голову, вздрогнула. "Я думал, расследование
за".

— Нет, оно ещё не проводилось.

 — Но дядю Джеймса похоронили сегодня.

 — Похороны нельзя было отложить, Синтия. Врачи, проводившие вскрытие, дадут показания на следствии.

 — Но я думала, что после насильственной смерти всегда проводится расследование.

— Обычно так и бывает, но в этом случае дознание было отложено, потому что вы и Филип, два самых важных свидетеля, были слишком больны, чтобы присутствовать на нём.

Синтия судорожно сжимала и разжимала тонкие пальцы, теребя носовой платок. — Детективы всё ещё крутятся вокруг дома? — спросила она.

  — Да.

- Это позор! - заявила Синтия, выпрямляясь. - позволять этим
мужчинам вторгаться в наше горе и уединение. Они арестовали Гамильтона
за преступление и должны оставить нас в покое.

- Они не считают Гамильтона виновным.

- Кого... кого... они подозревают? Вопрос прозвучал как-то вымученно.

— «Мистер Бретт не доверился мне».

 — «Мистер Бретт?»

 — «Он детектив, ведущий это дело».

 — «О, это тот высокий, красивый мужчина, с которым я видела, как он разговаривал с Джошуа в холле вчера утром?»

 — «Нет, это, вероятно, был Дуглас Хантер».

 — «Дуглас Хантер? Не тот Дуглас Хантер из дипломатического корпуса, которого
Дядя Джеймс был вечно о чем?"

"То же самое. Вы его знаете?"

"Нет, он всегда отсутствовал в Вашингтоне, когда я находился в
города. Что он здесь сейчас делает?

- Пытается помочь мистеру Бретту раскрыть тайну смерти сенатора Кэрью.

- Боже милостивый! Какое ему до этого дело?

- Не спрашивай меня, - обычно спокойный голос Элеонор прозвучал немного резко. - Я
полагаю, он надеется получить вознаграждение, предложенное миссис Уинтроп.

- Вознаграждение? Синтия повысила голос и заглушила слабый стук в дверь.
- Да.

Твоя тетя объявила, что пожертвует пять тысяч долларов. - Да.
любому, кто сможет разгадать эту загадку. Синтия с
увлечением слушала Элеонору, и ни одна из них не заметила, как дверь в
коридоре приоткрылась на несколько дюймов, а затем тихо закрылась. «Дядя Дана сказал ей, что это слишком много, и она уменьшила сумму до тысячи
долларов с условием, что она будет увеличена, если первое предложение
не даст результата».

 Синтия глубоко вздохнула. — «Почему, почему она это сделала?» — вскричала она в
страстном порыве. «Должно быть, она сошла с ума!»

 Элеонора в изумлении взглянула на свою спутницу. «Синтия, не надо
волноваться, — твёрдо возразила она. — Иначе я
оставить тебя.

Синтия потянулась и схватила ее за руку. "Не уходи", - умоляла она. - Я
должен... - ее слова были прерваны резким стуком в дверь холла.
- Войдите.

В ответ Аннет открыла дверь. — Простите, мадемуазель, но уже пять часов, и я подумала, что вам, возможно, захочется выпить чаю здесь, а не внизу.

— Замечательно, Аннет, — воскликнула Элеонора, когда служанка вошла с подносом. — Подождите минутку, я принесу маленький столик. — Она ловко убрала книги и журналы, а затем поднесла столик к дивану. Аннет поставила поднос, уставленный аппетитными маленькими бутербродами
Аннет поставила пирожные, чайник и принадлежности к нему на стол, затем наклонилась и
опытной рукой поправила подушки Синтии.

"Мадемуазель удобнее, _n'est-ce pas?_" — живо спросила она.

"Да, конечно, Аннет, — Синтия благодарно кивнула француженке.

— У вас есть всё, что вы хотели, мадемуазель Элеонора?

— Да, Аннет, спасибо. Если мне понадобится что-то ещё, я позвоню.

— Не забудьте закрыть дверь, Аннет, — распорядилась Синтия, — я боюсь сквозняка, — и она огляделась, чтобы убедиться, что её приказ выполнен.

— Будете сэндвич? — спросила Элеонора, протягивая блюдо и тарелку.
Синтия.

"Я бы предпочла хорошие сэндвичи, а не твёрдую пищу," — заявила Синтия,
сделав паузу и взяв себе ещё один кусочек.

"Твёрдую пищу?" — переспросила Элеонора. "Я считаю паштет из фуа-гра и ветчину с горчицей довольно твёрдой пищей, Синтия; особенно если есть их в больших количествах," — она
вопросительно посмотрела на быстро уменьшающуюся горку.

"Не завидуй мне на эти крошки". За улыбкой Синтии последовал
вздох. "Я три дня питалась помоями. Зачем ты даешь мне такую
некрепкий чай, Элеонора? Я ненавижу это делается".

"Я боюсь, чтобы сделать его сильнее, Синтия, это будет держать вас проснуться."

«Я не хочу спать; я бы всё отдала, лишь бы не спать!»

«Что ты, Синтия!»

«Если бы я могла по-настоящему уснуть — погрузиться в забвение — я бы хотела этого, но
вместо этого я вижу сны, и, о боже! Я боюсь своих снов».

Элеонора успокаивающе положила руку ей на плечо. — Ложись, — приказала она, — и успокойся.

Синтия откинулась на подушки, слегка задыхаясь от волнения,
на её милом лице то появлялся, то исчезал румянец.

"Я бы всё отдала, Элеонора, чтобы у меня был твой спокойный нрав, —
сказала она уже тише. — Я ничего не могу поделать со своим темпераментом. Моя мать была
«Шотландка до мозга костей, и, как мне говорили, у неё был дар предвидения — хотя я иногда сомневаюсь, что это дар».

«Возможно, я понимаю лучше, чем ты думаешь», — мягко сказала Элеонора.
«Моя мать была ирландкой, а ирландцы, как ты знаешь, верят в сверхъестественное не меньше, чем шотландцы».

«Ты всегда понимаешь», — Синтия наклонилась вперёд и тепло поцеловала подругу. — Вот почему ты так успокаиваешь меня. Позволь мне рассказать тебе, почему я
так нервничаю и дергаюсь. С самого детства я одержима одной мечтой,
она всегда одна и та же и всегда предвещает беду.
тоскливо вздохнул. "У меня это было незадолго до смерти моей бабушки; затем
перед тем, как мой дядя, мистер Уинтроп, покончил с собой; и в воскресенье вечером у меня это было снова".
"У меня это было снова". Она вздрогнула, когда заговорила.

- О чем ты мечтаешь?

«Это происходит так: я могу крепко спать, но вдруг вижу дверь — дверь, которая ярко выделяется в тёмном пространстве, которое может быть комнатой или коридором, — дверь белая, а панели в форме креста, так что, — она показывает руками, — я слышу крик — крик измученной души — и бросаюсь на помощь, всегда на помощь.
я нахожу дверь запертой и просыпаюсь, колотясь в пустоту, — она
содрогнулась, произнося эти слова, и плотнее закуталась в кимоно. — Я просыпаюсь
холодная и дрожащая с головы до ног.

 — Бедняжка моя, — Элеонора обняла обмякшее тело с бесконечным
пониманием и сочувствием.

«Мне приснился сон в воскресенье вечером, — всхлипнула Синтия, — а потом в понедельник, когда я
подумала, что мы можем объявить о нашей помолвке…»

 «О чьей помолвке?» — раздался тихий голос позади них. Потрясённая,
Элеонора обернулась и увидела миссис Уинтроп, стоящую позади неё.
Синтия выскользнула из её рук и уткнулась головой в мягкие подушки, её стройное тело сотрясалось от судорожных рыданий.




Глава XII

Военный совет


Филип Уинтроп беспокойно пошевелился в постели, затем замер, потому что его почти одолело чувство смертельной тошноты.  Прошло полчаса, и, почувствовав себя лучше, он поднял руку и ощупал пульсирующие виски. Он устало
попытался собраться с мыслями, но всё казалось запутанным.

Что же он обещал? Его вялая совесть медленно пробуждалась.
"За полученную ценность" — эта фраза имела двойной смысл, который проник в его сознание
даже его, притупило бдительность. Он не мог позволить себе лежать там, как шишка на
журнал дольше. Он открыл глаза; очевидно, было уже поздно, потому что
комната была погружена в полную темноту, если не считать полоски света, пробивающейся из
полуоткрытой двери в холл.

Филип с усилием приподнялся на локте и огляделся вокруг
но даже это небольшое усилие было слишком для его ослабленного состояния,
и со стоном он откинулся на подушки. Несколько секунд он лежал
не шевелясь, но желтое пятно света встревожило его, и он
перевернулся на бок лицом к стене. Он апатично попытался
Он попытался вспомнить, что происходило в последние несколько дней. Внезапно он услышал
лёгкие шаги и шорох юбок, приближающихся к его кровати.

 В следующее мгновение ему под нос сунули стакан и осторожно прижали его ко рту. Он поднял руку и отодвинул стакан. — Уходи, — слабо пробормотал он, — оставь меня в покое.

По-видимому, его просьбе не придали значения, потому что стакан снова поднесли к его губам. Он снова попытался оттолкнуть его, но
его слабые попытки не возымели действия на крепкое запястье.
Сопротивление длилось всего несколько минут, затем его слабая воля уступила более сильной, и он послушно выпил лекарство, после чего стакан был убран.

 * * * * *

 Внизу, в библиотеке, за большим письменным столом сидели трое мужчин и курили.

 «Я рад, что вы смогли присоединиться к нам сегодня вечером, полковник Торнтон», — сказал Бретт, поставив одну из пепельниц рядом с адвокатом. «Три головы лучше, чем одна, и нам пора собраться и обсудить некоторые особенности этого дела».

«Совершенно верно, это поможет нам лучше разобраться», — согласился
Полковник.

"Тогда, мистер Хантер, давайте вы сначала расскажете нам о своих теориях, которые у вас могли возникнуть."

Дуглас уронил нож для бумаги, который держал в руке, и, опершись на стол, серьезно посмотрел на своих собеседников. "Я думаю, —
сказал он задумчиво, — что Филиппу Уинтропу что-то известно о смерти сенатора Кэрью, если он не является настоящим убийцей."

- Ваши доводы, - потребовал полковник Торнтон.

- Между ними была вражда, это доказано, - сказал Дуглас.
Тщательно подбирая слова. - Возможно, ссора была спровоцирована
потому что сенатор Кэрью узнал кое-что компрометирующее о прошлом Филипа
Уинтропа. Он занимал ответственную должность личного секретаря сенатора, и есть вероятность, что он предал его доверие.

— Каким образом? — нетерпеливо спросил Бретт.

— Возможно, он получает деньги от какого-то лобби, стремящегося повлиять на важные законопроекты.«Дуглас, помня об осторожности государственного секретаря,
действовал с осторожностью.

"Сенатор Кэрью был последним человеком, на которого мог повлиять такой персонаж, как
Филип Уинтроп," — презрительно сказал Торнтон.

«Возможно, он и не пытался этого сделать, а просто выдал ценную информацию о планах комитета и фракции».

«Возможно, — признал Торнтон, — особенно если учесть, что, как мне сказали,
Филипп в последнее время тратил много денег — гораздо больше, чем позволяла
его зарплата».

«Ценность получена». Дуглас выразительно пожал плечами. «Я
также выяснил, что Гамильтон, кучер, — ямайский негр, его настоящее имя Сэмюэл Гамильтон Кесада, и что он был привезён сюда почти два года назад молодым Уинтропом, когда тот вернулся из
— во время визита на Ямайку. Сенатор взял его на службу по просьбе и рекомендации первого.

 — И какова ваша теория? — резко спросил Бретт, откладывая сигару.

 — Что Уинтроп либо подкупил Гамильтона, чтобы тот убил сенатора Кэрью, либо помог ему после того, как он, Уинтроп, совершил убийство. Вы должны помнить, —
— добавил он поспешно, когда Бретт начал говорить, — у ямайского негра мстительный нрав, когда он в ярости, и я не сомневаюсь, что сенатор
Кэрью устроил ему весёлую жизнь, когда уволил его в понедельник днём, и
Гамильтон был готов рискнуть всем, чтобы отомстить.

Бретт покачал головой. - Как сенатор Кэрью попал в этот экипаж?
- с сомнением спросил он.

"Гамильтон, вероятно, солгал, когда сказал, что сначала не заезжал в этот дом.
по пути на бал он привез мисс Кэрью домой. Или, возможно
Уинтроп заходил в эту комнату, обнаружили, сенатор Карью занят написанием, украл
позади него, схватил файл письмо и зарезал его."

Снова Бретт покачал головой. «Если бы это было так, то сенатора
ударили ножом в спину, а его ударили ножом прямо в сердце, и тот, кто совершил преступление, стоял к нему лицом».

— Что ж, это не исключено, — возразил Дуглас. — Уинтроп мог
подойти к креслу сенатора и поговорить с ним несколько минут,
не вызывая подозрений, мог даже взять папку с письмами, что в обычных
условиях не представляет опасности, и без предупреждения сунуть её
сенатору в грудь.

 — А потом? — спросил Бретт.

«Потом Уинтроп, возможно, вышел в коридор, никого там не нашёл, снова на цыпочках вошёл в комнату, позвонил» — указывая на телефон на столе — «в конюшню и велел Гамильтону немедленно ехать сюда».
парадная дверь. Шум копыт лошадей, вероятно, заглушал
сильный дождь, так что никто в доме не услышал бы, как карета
въехала в _porte-coch;re_, но Уинтроп из этого окна, что
поразительно, мог видеть её прибытие. Вероятно, он снова вышел в холл,
убедился, что всё в порядке, открыл входную дверь, бросился обратно,
Сенатор Кэрью, который был намного ниже его ростом, вынес его наружу и положил
в карету. Гамильтон был пьян и, возможно, слишком одурманен, чтобы заметить что-то необычное, и, когда Уинтроп захлопнул
он, вероятно, уехал, так ничего и не узнав.

- Как бы мне ни не нравился Филип Уинтроп, я не думаю, что он способен
совершить убийство, - медленно произнес полковник Торнтон. "Во-вторых, я
верю, независимо от того, насколько тайно вы думаете, что убийство было спланировано, что,
если Филип был виновен, миссис Уинтроп должен был что-то заподозрить,
и если бы их ссора была настолько серьёзной, она бы знала об этом и, естественно, попыталась бы замять дело. Вместо этого она первая предлагает награду, заметьте, большую награду. Это неразумно.
она сделала бы такую вещь, если бы она об этом ни малейшего представления, что Филипп
был убийцей".

"Прошу прощения, Филипп, это не ее сын. Причин может быть без любви
между ними".

- Боже милостивый! что за предложение. Вы же не хотите сказать, что она
предложила это вознаграждение, зная, что ее пасынок может быть виновен. Торнтон
посмотрел на Дугласа с внезапным ужасом.

В ответ Дуглас тихо кивнул.

"Нет-нет, Дуглас, ты не на том дереве. Я знаю
миссис Уинтроп больше пятнадцати лет; она и мухи не обидит, не
говоря уже о том, чтобы пытаться заманить в ловушку того, кого она любит как родную плоть и кровь. Она
Она была предана своему мужу и ради него официально усыновила Филиппа и воспитывала его как собственного сына; на самом деле она была слишком снисходительной и великодушной, что и стало причиной его падения. Он ненавидит работу, как ниггер.

 «Мистер Хантер привёл убедительные доводы против Филиппа Уинтропа, за исключением одного серьёзного недостатка», — вмешался Бретт, молча слушавший их спор. «И это значит, что Филип Уинтроп был в клубе «Алиби»
в понедельник вечером. Несколько уважаемых людей готовы поклясться в этом. Несомненно, он не мог быть в двух местах одновременно.
Во-вторых, миссис Уинтроп клянется, что ее брат провел вечер понедельника
не в этом доме. — Бретт наклонился вперед и внушительно произнес:
— Сенатор Кэрью был убит не рукой Филипа Уинтропа.

 — Чьей рукой? — одновременно спросили Торнтон и Дуглас.

 — Капитана Фредерика Лейна.

— Фред Лейн из инженерного корпуса? — воскликнул Торнтон, сильно
удивившись, в то время как Дуглас выглядел таким же растерянным, как и чувствовал себя.

"Да, сэр."

"Ба! вы сошли с ума."

"Минуточку, — Бретт протестующе поднял руку. "Не осуждайте мою
теорию, не выслушав её. Я чувствовал себя как в тупике в этом доме, так что
Сегодня я начал расследование с другого конца, то есть с
особняка мистера и миссис Джеймс Оуэн, где мисс Синтия Кэрью была на
танцах в понедельник вечером.

«Продолжайте», — подбодрил Дуглас, когда Бретт остановился и оглянулся, чтобы убедиться, что дверь в коридор закрыта.

«Я зашёл к миссис Оуэн. Она не была склонна к общению, но
её дочь, мисс Элис Оуэн, которая пришла во время нашего разговора,
выпустила кота из мешка, и миссис Оуэн пришлось рассказать то, что она знала,
а именно: что капитан Лейн и мисс Кэрью были помолвлены...
Полковник Торнтон пробормотал что-то себе под нос, и Бретт тут же повернулся к нему:
— Прошу прощения, вы что-то сказали?

— Нет, — проворчал полковник.

"Очевидно, они планировали объявить о помолвке на балу, —
продолжил Бретт. — В любом случае, мисс Оуэн, которая уже знала об этом, сказала…
Мисс Кэрью, что её дядя, сенатор, отказался дать своё согласие
и пригрозил выставить её за дверь, если она немедленно не разорвёт помолвку.

«Бедная Синтия, бедная девочка, — пробормотал Торнтон, — я очень её люблю, а её отец был моим самым близким другом. Это было отвратительно с его стороны».
Кэрью выдвинула такой ультиматум. Она полностью зависит от него.

«Так думала мисс Оуэн. Мисс Кэрью поделилась с ней своими проблемами по прибытии. Мисс Оуэн сказала, что, когда они сидели в библиотеке, капитан Лейн вошёл с очень расстроенным видом, и она сразу же встала, чтобы оставить влюблённых наедине. Однако, прежде чем выйти из комнаты, она услышала, как Лейн сказал мисс Кэрью, что только что виделся с её дядей в надежде убедить его пересмотреть своё решение, но тот наотрез отказался это сделать в самых оскорбительных выражениях.

«Честное слово, для человека с таким мягким характером, как Кэрью, в понедельник у него было много поводов для ссор», — воскликнул Торнтон.

"И последняя из них, несомненно, стала причиной его смерти". Бретт говорил так уверенно, что Дуглас в волнении придвинул свой стул ближе.
"После того как я закончил беседу с миссис Оуэн, я попросил разрешения расспросить её слуг. Лакей сказал мне, что мисс Кэрью ушла с бала раньше других гостей и что ей пришлось долго ждать свой экипаж. Он сказал, что назвал ей номер экипажа
неоднократно, но безрезультатно. Что капитан Лейн, потеряв терпение,
надел пальто и шляпу и пошел по улице в поисках
Кареты мисс Кэрью."

- И вы думаете? - перебил Дуглас.

- Что капитан Лейн обнаружил не только экипаж, но и сенатора, сидевшего
в нем, и воспользовался случаем, чтобы наказать его за жестокое обращение с
девушкой, которую он любил.

Последовала долгая пауза, пока полковник Торнтон и Дуглас обдумывали
поразительную новость, которую сообщил Бретт.

"Где он взял оружие?" наконец спросил Дуглас.

"В библиотеке миссис Оуэн, конечно. Возможно, он взял его в
в приступе рассеянности взял его с собой».

«Заметил ли лакей или дворецкий что-нибудь в его руке, когда он выходил из
дома?» — спросил Торнтон.

"Я спросил их, и они заявили, что он держал зонтик в левой руке и что они не заметили, держал ли он что-нибудь в правой руке. Лакей заявил, что дождь был такой сильный, что ничего нельзя было разглядеть. Они оба сказали, что капитан Лейн вернулся в дом минут пятнадцать назад.

"Он нашёл карету?"

"Он сказал лакею, что нет, и велел ему продолжать звать."
номер, что он и сделал, и вскоре подъехал экипаж.

«Из всех хладнокровных предположений!» — воскликнул Дуглас. «Вы
серьёзно считаете, что Лейн намеренно посадил девушку, которую любил, в
экипаж рядом с человеком, которого только что убил?»

«Да, — твёрдо ответил я, — и я готов поставить на кон свою репутацию детектива,
что капитан Лейн виновен». Вы были со мной, мистер Хантер, когда я услышал, как мисс
Кэрью воскликнула, когда мисс Торнтон вошла в её спальню во вторник: «Они
поссорились, Элеонора, они поссорились».

«Возможно, она говорила не о капитане Лейне», — заявил Дуглас
— Возможно, она имела в виду Филипа Уинтропа. Он тоже поссорился с сенатором Кэрью.

— Филип очень сильно влюблён в Синтию и хочет жениться на ней, —
тихо добавил Торнтон.

— Поэтому сенатор Кэрью возражал против её помолвки с капитаном
Лейном? — спросил Бретт. — Он хотел, чтобы она вышла замуж за Филипа Уинтропа?

— Я никогда не слышал, чтобы он это делал, — Торнтон сделал паузу и на мгновение задумался.
 — Я мог бы рассказать вам, потому что вы, вероятно, в конце концов услышите об этом от кого-нибудь другого, что между Лэйнами и Кэрьюс издавна существует вражда.

Дуглас присвистнул. «Дело Монтекки и Капулетти?» — спросил он.

"Именно. Кэрью и старый губернатор Лейн были политическими соперниками. Боже!
 как они ненавидели друг друга! Они чуть не разорвали Мэриленд на части, когда
соперничали за пост губернатора, который Лейн выиграл с небольшим перевесом. Кэрью
обвинил его в мошенничестве, которое, однако, так и не было доказано. Они лелеяли свою неприязнь до самой смерти губернатора Лейна, и я могу себе представить, каким ужасным потрясением для Кэрью стало известие о том, что его горячо любимая племянница хочет выйти замуж за сына губернатора.

 — Что за человек этот Лейн? — спросил Дуглас.

«Прекрасный образец американского джентльмена, — с энтузиазмом воскликнул Торнтон, — солдат до мозга костей, храбрый до безумия; он дважды был отмечен наградами за доблестное поведение — именно в такого парня влюбляется по уши романтичная девушка вроде Синтии».

«Перечисляя его достоинства, вы упустили из виду его самый большой недостаток», — спокойно сказал Бретт. «У него дьявольский характер, и, когда его провоцируют, он впадает в самую безумную ярость, как мне рассказали его сослуживцы».

«Вы выдвигаете против него серьёзные обвинения, — согласился Дуглас, — но
— Есть один момент, который вы, кажется, упустили из виду, а именно: принадлежала ли папка с письмами, использованная для убийства сенатора Кэрью, миссис Оуэн?

 — Это единственный недостаток в моём деле, — с сожалением признал Бретт. — Она отказывается отвечать на этот вопрос.




Глава XIII

В Белом доме


- Для вас приготовлена записка, сэр, - объявил лифтер.
он стоял в дверях "Олбани", когда Дуглас вошел внутрь.
вход в апарт-отель. "Я принесу", и мысли о чаевых
заставили мулата ускорить свои неторопливые шаги к маленькому
офис слева от входа. Через несколько секунд он вернулся в шахту лифта
, где его ждал Дуглас, и вручил ему квадратный
конверт со штемпелем "Государственный департамент" в левом
углу. "Призыв идти в комнату Йер, Су," подсовывая ожидается монета в его
брюки кармане.

"Да". Дверь захлопнулась, и лифт выстрелил вверх. — Кто-нибудь заходил ко мне или звонил, Джонас?

— Нет, сэр. Мулат остановил лифт на третьем этаже, и Дуглас вышел и поспешил в свою крошечную квартирку.
Бросив шляпу и трость на кровать, он пододвинул стул к открытому окну, предварительно убедившись с присущей ему осторожностью, что дверь в коридор надёжно заперта, а горничная не слоняется поблизости. Когда он вскрыл конверт, на колени ему упало вложенное письмо, и, не глядя на него, он пробежал глазами несколько написанных строк. Письмо было от государственного секретаря.

 Дорогой мистер Хантер: [он прочитал] Пока никаких новостей. Когда люди играют, они обычно «теряют бдительность». Я прилагаю приглашение на вечеринку в саду Белого дома, которая состоится сегодня днём.
 о чём я и просил. Дипломатический корпус будет присутствовать в полном составе. Я надеюсь увидеть вас там.

 Искренне ваш----

 Дуглас взял прилагаемый конверт с надписью «Белый
 дом», напечатанной маленькими золотыми буквами в левом верхнем углу,
и достал карточку с гравировкой. Золотой орёл на гербе в верхней части
приглашения был почти не виден, так долго и пристально он
смотрел на него, медленно обдумывая события последних трёх дней.

Если папка с документами, из-за которой убили сенатора, принадлежала миссис Оуэн, то
Бретт собрал вокруг капитана Лейна убедительные косвенные улики. Было ли
возможно ли, что молодой офицер, разгневанный угрозой сенатора Кэрью
выставить свою племянницу Синтию за дверь, перешел все границы терпения
из-за возможной трепки языком во время их последней беседы, воспользовался ли
предоставленной случайностью возможностью и убил Кэрью, своего наследственного врага?
С незапамятных времен семейные распри, увы, часто приводили к убийствам.

Если так, то что же стало с его собственной теорией международной
интриги? Был ли интерес сенатора Кэрью к японским делам, его желание
Встреча с Дугласом, информация, полученная последним в Японии,
безвременная кончина сенатора и, наконец, кража чертежей новых
линкоров — были ли это просто совпадения?

 Дуглас встрепенулся и взглянул на время, указанное в
приглашении, — пять часов. Вытащив часы, он обнаружил, что у него есть
всего полчаса, чтобы переодеться перед тем, как он должен быть в
Белом доме.

 * * * * *

Вскоре после этого Дуглас прошёл через площадь Лафайет по пути к
восточному входу в Белый дом. Длинная очередь из нарядных людей
и машины выстроились вдоль Пенсильвания-авеню от Семнадцатой
улицы до Исполнительной авеню, как называется короткая улица между Министерством финансов
и Белым домом.

Полицейский, дежуривший у входа, внимательно изучил его пропуск, прежде чем
разрешить ему пройти по коридору в сад.

Президент и его жена принимали гостей на лужайке под огромным цветущим каштаном
возле южного портика. Пока Дуглас ждал своей очереди, чтобы подойти к президенту, он с большим интересом оглядывался по сторонам. Он побывал на многих блестящих мероприятиях в других странах,
но он решил по-своему виду, что он редко видел более красивой
установка для развлечения, чем обеспечивается величественный особняк
и окружающие его сады. Прекрасные холмистые окрестности с их
природной красотой и возвышающийся белый ствол монумента Вашингтону
на заднем плане создавали картину, которую нелегко забыть.

Полная парадная форма военных и флотских помощников при исполнении служебных обязанностей добавляла
яркости происходящему. Оркестр морской пехоты в алых мундирах
ярко выделяется на фоне огромного фонтана с его бесчисленными
брызги воды, стояли на возвышении в дальнем конце лужайки.
Южный ветерок помешивая высокомерно они играли в
Уши Дугласа и отправил горячая кровь танцует в его жилах. Или это было из-за
вида Элеоноры Торнтон, выглядящей ослепительно красивой, которая заставила
его сердце забиться самым необычным образом? Казалось, какая-то телепатия
сообщила ей о его присутствии, потому что она огляделась, поймала его взгляд и
поклонилась.

Он продолжал идти, пока гости впереди него продвигались вперёд, и в следующий момент
военный адъютант представил его президенту
дежурил у локтя последнего. У него было достаточно времени, чтобы
получить сердечное рукопожатие и слова сердечного приветствия от президента
и "первой леди страны", поскольку другие гости были
с нетерпением ожидая возможности поприветствовать их, он не мог мешкать.

"Дуглас Хантер! как я грешен!" Сердечный хлопок по плечу
подчеркнул эти слова, Дуглас развернулся и нашел капитана
Чизхолм, из британской Королевской артиллерии, обратился к нему. «Идея
твоего присутствия здесь и того, что ты не поставил меня в известность, старина, — добавил он с упрёком, пожимая ему руку.

"Я не знал, что вы в городе", - заявил Дуглас. "Думал, что вы все еще в Париже".
"Меня перевели в посольство в Вашингтоне три месяца назад." - "Я не знал, что вы в городе". - сказал Дуглас.

"Думал, что вы все еще в Париже". Клянусь
честное слово, Дуглас, я принял тебя за привидение, когда впервые увидел. У меня было
впечатление, что ты служил в Токио.

"Так вот он я, я здесь только в отпуске." Англичанина
брови поползли вверх. "Мне пришлось заняться Вашингтон имущества, которое
недавно ушел от меня. Это моя родная вересковая пустошь, ты же знаешь".

"Я не знал об этом", - сухо; "Но тогда, Дуглас, ты постоянно
преподнося нам, невежественным иностранцам, такие же сюрпризы, как и ваша нация.

«Здесь есть что-нибудь выпить?» — спросил Дуглас. «Я хочу пить, как рыба».

«Есть отличный пунш с шампанским, пойдёмте», — и высокий
англичанин повёл его к длинному столу, стоявшему под деревьями рядом с
теннисными кортами, где подавали закуски. Они подозвали
цветного официанта и вскоре уже потягивали пунш со льдом, стоя на некотором расстоянии от толпы вокруг стола и наблюдая за оживлённой сценой.

«Я не хотел ехать в Вашингтон», — признался Чизхолм.
— Мгновение тишины, — но теперь мне не хочется уезжать. Люди здесь восхитительны, и я никогда не встречал такого искреннего гостеприимства.

 — Вы правы, вашингтонцы никогда вас не забывают. Уезжайте на десять лет, и по возвращении вас встретят так же тепло, как сегодня.

— Не говори о том, чтобы уехать, я только что приехал, — рассмеялся Чизхолм.
 — Честное слово, Дуглас, это похоже на старые времена. Я почти могу представить себя в Париже, среди цветущих каштанов, которые напоминают мне о парке Монсо. И есть ещё кое-что.
иллюзия, - он кивнул головой в сторону Элеоноры Торнтон, которая стояла на
некотором расстоянии, разговаривая с двумя штабными офицерами, - или, я бы сказал,
иллюзия. Он весело улыбнулся, но тут был не отвечая улыбкой на
Дуглас лицо. Не замечая молчания своего спутника, англичанин
добавил: "она все еще ищет просматривая старые файлы и записи?"

Дуглас вздрогнул, как ужаленный. — Я не знаю, — коротко ответил он.

 — Опасная привычка, — спокойно заметил Чизхолм.  — Если бы мисс Торнтон не уехала из Парижа в Берлин, её интерес к государственным делам мог бы привести к серьёзным проблемам — для неё.

— Что, чёрт возьми, ты имеешь в виду? — горячо спросил Дуглас.

 Чизхолм повернулся и пристально посмотрел на него, затем его
монокль соскользнул и повис на шёлковом шнурке.  — Ну-ну, —
успокаивающе воскликнул он.  — Не заводись, я просто пошутил.

— У вас очень примитивное представление о юморе, — прорычал Дуглас, всё ещё
раздражённый. В глубине души он знал, что англичанин прав: Элеонора
Торнтон была загадкой. Осмелится ли он проникнуть в эту тайну или
боится взглянуть правде в глаза?

 Чизхолм добродушно рассмеялся. — Мисс Торнтон смотрит на вас,
Дуглас, не позволю вас задерживать. Мы еще увидимся перед отъездом
здесь.

Дуглас колебался. "Я скоро вернусь, Чисхолм", - сказал он и пошел
через лужайку к Элеоноре.

Англичанин задумчиво посмотрел ему вслед. - Все еще тронут
в этой части, - пробормотал он, покручивая свои светлые усы
пальцами. «Очень жаль, Дуглас такой славный парень, а она…»
Ему не дали продолжить размышления, так как его окружила стайка хорошеньких девушек и заставила танцевать с ними до конца вечера.

Воспоминания о его последнем разговоре с Элеонорой встревожили Дугласа.
Как она его встретит? Его сомнения вскоре рассеялись, потому что, когда он подошёл, Элеонора протянула ему руку и тепло поприветствовала. Два штабных офицера, которых представили Дугласу, поняли, что они здесь лишние, и через несколько минут извинились и ушли.

"Не хотите ли мороженого или сэндвич?" — спросил Дуглас.

— Нет, спасибо, мне уже помогли.

— Тогда, может, прогуляемся к фонтану? Из-за всей этой болтовни мы не слышим оркестр морской пехоты, — и он с отвращением посмотрел на веселящуюся толпу вокруг.

Элеонора рассмеялась. «Не будь так строг к своим собратьям, если ты не в духе».

 «С чего ты взяла?»

 «Ты выглядел таким сердитым, когда разговаривал с капитаном Чизхолмом. Мне жаль, что ты счёл тему разговора такой скучной».

 «Что ты имеешь в виду?»

 «Вы оба так часто поглядывали на меня, что я, естественно, решила, что вы обсуждаете меня».

— Напротив, мы обсуждали замаскированные батареи. — Она украдкой
посмотрела на него, но по его непроницаемому выражению лица не смогла понять, о чём он думает. — У капитана Чизхолма есть фатальная привычка говорить о делах.
всякий раз, когда у него появляется такая возможность. Разве это не полковник Торнтон подзывает нас к себе
вон там?

- А что, так оно и есть. Может, нам подойти и присоединиться к нему? Она остановилась, чтобы
обменяться несколькими словами приветствия с несколькими друзьями, затем повернулась обратно
с улыбкой сказала Дугласу: "Пойдем", и он подстроился под ее шаги, когда они
пошли через лужайку. "Как долго вы останетесь в Вашингтоне, мистер
Хантер?

"Пока не завершится продажа кое-какой моей собственности", коротко. "Я
спрашивал о вас сегодня утром, мисс Торнтон, думая, что вы, возможно, захотите
прокатиться на автомобиле, но мне сказали, что вы слегли и
нельзя было беспокоить.

- Они? Кто? - быстро спросил я. - Я впервые слышу о вашем звонке.

- В самом деле? Я разговаривал с Аннет, когда приехал в резиденцию Кэрью
этим утром."

- Аннет! - воскликнула она с растущим изумлением. - Аннетта сказала вам, что я
нездорова и меня нельзя беспокоить?

- Да. Мой кузен одолжил мне свою машину на утро, и я подумала, что, возможно, пробежка на свежем воздухе поможет вам прийти в себя после вчерашних похорон.

 «Вы очень любезны, что подумали обо мне, мистер Хантер». Она подняла глаза и увидела, что госсекретарь пристально смотрит на неё.
прошли мимо него. Он учтиво приподнял шляпу и ответил им тем же.
слова приветствия, но его лицо было серьезным, когда он остановился и наблюдал за ними.
пробираясь сквозь толпу. "Я сожалею о сегодняшнем утре", - продолжила Элеонора.
"Мы с Аннет посчитаемся, когда вернемся домой".

"Ты бы поехала со мной?" с нетерпением.

- Да. - Дуглас наклонился, чтобы расслышать односложное слово. Она споткнулась на неровной земле, и он взял её за руку, чтобы поддержать. Когда его пальцы сомкнулись на её мягкой округлой руке, он инстинктивно притянул её к себе. Тепло её кожи сквозь перчатку взволновало его.

— Я надеюсь, что вы спросите меня ещё раз, — сказала она.

"Завтра — вы пойдёте со мной завтра? — настойчиво спросил он.

"Да." Она на секунду встретилась с ним взглядом, затем отвела глаза, и щёки её вспыхнули. "При условии, конечно, что Синтия Карей не
не надо меня". Затем громче: "ну, дядя дана, как ты?"

"Чувствую себя великолепно. Нет необходимости спрашивать о тебе и Дугласе" - он насмешливо улыбнулся
. "Я рад, что ты смогла прийти сюда сегодня, Элинор".

«Я не хотела, но кузина Кейт Тракстон настояла на том, чтобы я
привезла её сюда. Она заявила, что иначе не приедет, и
она так настаивала, что я не мог отказаться, тем более что миссис
 Уинтроп и Синтия и слышать не хотели о том, чтобы я остался с ними».

«Я только что оттуда, — ответил полковник Торнтон. — Синтия вошла в библиотеку, пока я разговаривал с миссис  Уинтроп, и я был потрясён её видом. Девочка сильно похудела».

«Разве это не ужасно?» — воскликнула Элеонора. "ЯУ меня чуть сердце не разорвалось, когда я
увидела, как она страдает. Она ни ест, ни спит.

"Не могли бы вы дать ей опиат?" — спросил Дуглас.

"Она отказывается его принимать."

"Не могли бы вы дать его тайком?"

"У меня есть план получше," — вмешался полковник Торнтон. "Ребёнку
нужно сменить обстановку. Атмосфера в доме достаточно напряжённая, особенно с этим пьяницей Филипом, который в неожиданный момент заводит Каина.

«Что ты задумал, дядя Дана?»

«Чтобы ты завтра привёл Синтию ко мне домой на воскресенье.
Ты тоже приезжай, Дуглас. Синтия не познакомились, и она не подключается
вы ни с одним из трагических происшествий минувшей недели." Затем, когда он
увидел сомнение на лице Элеоноры, он добавил: "Человеческая природа может
выдержать только столько нервного напряжения и не более. Синтия должна получить
расслабление и развлечение ".

"Но я не думаю, что миссис Уинтроп не одобрит, если она выйдет в свет так скоро
после похорон, — с сомнением возразила Элеонора.

"Фу! Эта чепуха принадлежит тёмным векам. Что хорошего Синтии в том, чтобы
оставаться в этом мрачном доме? Я загляну к ней завтра
— Утром я навещу миссис Уинтроп; оставь это дело мне, Элеонора. Нет никаких причин, по которым она могла бы возражать. Я также спрошу кузину Кейт Тракстон.

— Кузину Кейт! — эхом отозвалась Элеонора, терзаемая угрызениями совести. — Куда она ушла?

— Я оставил её беседовать с сенатором Дженкинсом некоторое время назад. — Полковник оглянулся. — Кстати, об ангелах, вот и она.

Миссис Тракстон неторопливо шла в их сторону. Увидев, что они
обратили на неё внимание, она помахала зонтиком и ускорила шаг.

"Кузина Кейт, кажется, вы уже знакомы с мистером Хантером," — сказала Элеонора,
пожилая женщина подошла к ней.

"Действительно, хочу", - миссис Тракстон протянула обе руки, ее лицо сияло
от улыбки. "Почему ты не навестил меня, Дуглас?" она добавила
с упреком.

- Я была очень занята с момента своего приезда, миссис Тракстон, - извинился
Дуглас. - Я с нетерпением ждала возможности навестить вас в это воскресенье.

— Вы хорошо провели день, Кейт? — спросил Торнтон.

 — Да. Это было восхитительное развлечение, как раз те люди и
в том количестве, которое нужно.

 — Было бы довольно трудно заполнить эту территорию, — рассмеялась Элеонора.

"Нет никакого простора вокруг стола с закусками," положить в
Торнтон: "я почти не пришлось воевать, чтобы получить тарелку с мороженым несколько
минут назад".

"Столь необходимым усовершенствованием были бы маленькие стулья, разбросанные по газону", - проворчала миссис Тракстон, тяжело опираясь на свой зонтик. - "Я бы не хотела, чтобы они были разбросаны".
газон". "Это
чрезвычайно утомительно стоять так долго".

"К тому же это было бы красивее и менее официально", - согласилась Элеонора. "Тогда
Гости прогуливались бы по лужайкам, а не стояли толпой"
рядом с президентом".

"Было бы также гораздо блестяще, если бы члены Дипломатической
— Корпус носил придворное платье, — решительно заявила миссис Тракстон, —
а не эти отвратительные сюртуки и серые брюки.

— Что, в такую-то погоду, Кейт? — воскликнул изумлённый полковник. —
Ты хочешь, чтобы Корпус вымер? Они носят придворное платье только
на государственных приёмах и дипломатических обедах, которые проходят в Белом
доме каждую зиму, или когда присутствуют члены королевской семьи.

— «Я знаю это», — капризно ответила она. — «Но это сделало бы это дело ещё более блестящим».

 — «Даже с этим нелепым сюртуком, — рассмеялся полковник, — это
Эта сцена характерна только для столицы страны. Нигде больше в этой стране не может собраться такое количество выдающихся мужчин и женщин.

 «Вы совершенно правы в этом», — признала миссис Тракстон. «Я видела, как сменялись десять президентов, и я дожила до того, чтобы увидеть, как Вашингтон развивается так, что это удивило бы основателей. «Боже милостивый, взгляните-ка на
«Суету и перья». — Она кивнула в сторону разодетой в пух и прах хорошенькой
женщины, которая направлялась в их сторону.

 «Миссис Блейк, конечно, превзошла саму себя», — согласился полковник Торнтон,
они с Дугласом приподняли шляпы, приветствуя хорошенькую женщину, которая
прошла мимо них. - Интересно, Элеонора, неужели она не вызывает у тебя желания нарушить
восьмую заповедь?

"Почему?" - воскликнула его племянница.

"Из-за ее коллекции великолепных рубинов". - Элеонора изменилась в лице.
"Я думала, что этот камень - одна из твоих "причуд"".

"Мне нравятся _ все_ украшения". Легкий акцент был сделан не на ее спутниках.
Элеонора нервно теребила зонтик и беспокойно оглянулась через плечо
туда, где Дуглас стоял вне пределов слышимости, разговаривая со старым
другом. "Но я буду тратить свое время на то, чтобы желать ... Я никогда не смогу надеяться на это
соперничайте с коллекцией миссис Блейк."

"Выйдите замуж за богатого мужчину и убедите его дарить вам кольца и ожерелья,"
посоветовал Торнтон. Элеонора беспокойно заёрзала.

"Миссис Блейк похожа на витрину ювелирного магазина,"
вмешалась миссис Тракстон своим бескомпромиссным басом. "Такое поведение на вечеринке в саду непростительно. Это самый лучший выбор для любой женщины, чтобы носить к
Белый дом больше украшений, чем украшает жены президента."

Торнтон рассмеялся. "Немногие женщины согласятся с вами, Кейт. Кстати,
почему ты не подошел к телефону вчера вечером? Я хотел поговорить
особенно тебе. Когда я позвонил, было ещё не поздно.

 «Вчера вечером я давала Сото, повару Элеоноры, урок английского, и когда мы дошли до причастия настоящего времени, используемого в будущем значении для обозначения намерения совершить действие в будущем, я так устала, что мне пришлось пойти спать», — объяснила миссис Тракстон, когда Дуглас присоединился к ним.

— После этого я только удивляюсь, что ты вообще смог подняться, — воскликнул
полковник.

"Кузина Кейт чуть не до смерти измучилась, обучая Сото, — рассмеялась
Элеонора. — Хотела бы я, чтобы ты услышал, как она описывает Королевство
Небеса для него. Она привнесла в это Королевство некоторые новые черты, которые
вероятно, удивили бы пресвитерианский синод. Я полагаю, она не хотела
разочаровывать его большие ожидания ".

"Это Сото японский?" - спросил Дуглас с любопытством.

"Да. Я предпочитаю японские слуги, и как Сото и фуги были с
меня в течение некоторого времени", - сказала Элеонора. — Знаете, дядя Дана, я только что узнал, что Фудзи пять лет учился в американской школе в
Японии, два года в Спенсерском бизнес-колледже и окончил Колумбийский университет.

"Благослови, душа моя!" воскликнула Миссис Тракстон. "После этого я не смею
попросите его передать мне хлеб. Что ты хочешь мне сказать о
телефон, Дана?"

"Мне нужны были кое-какие факты о покойном губернаторе Лейне из Мэриленда, и,
зная, что вы ходячая энциклопедия, я подумал, что вы могли бы мне помочь"
.

"Конечно, я могу. Вы----"

- Тише! - воскликнула Элинор с тревогой. "Вот идет капитан Лейн".

Дуглас оглядел высокий молодой офицер, подходя к ним с большим
интерес. Униформа выгодно подчеркивала его прекрасную фигуру, а его лицо
внушало доверие.

"Как вы, Мисс Тракстон", - сказал он. "Мисс Элеонор, я
поиск места для вас. Не придете ли вы увидеть розовый сад
со мной? О, прошу прощения, полковник, я вас сначала не заметил.

- Все в порядке, Лейн. Вы знакомы с мистером Хантером?

- Нет. — Как поживаете, сэр? — Лейн пожал Дугласу руку. — Рад с вами познакомиться.

— Нам всем пора идти, — заявила миссис Тракстон. — Мы должны попрощаться. Пойдём со мной, Дуглас, я хочу задать тебе несколько вопросов о твоей семье.

Когда небольшая группа направилась к Белому дому, полковник Торнтон
к ней подошёл старый друг. Миссис Тракстон с Дугласом на буксире
пересекла лужайку и подошла к президенту, который беседовал с
несколькими опоздавшими.

"Теперь наш черед," — прошептал Лейн на ухо Элеоноре. "Розовый сад справа от нас."
Он больше ничего не говорил, пока они не прошли мимо южного портика
и не спустились по тропинке к чудесным самшитовым изгородям,
окружающим розовый сад. Они были одни в саду, и Элеонора
с удовольствием воскликнула, увидев прекрасные цветы, которые
обильно цвели.

"Как Синтия?" — спросил Лейн, остановившись посреди сада
— Он остановился на тропинке и пристально посмотрел на свою спутницу.

"Она почти не в себе."

"Моя бедная дорогая!" — на лице солдата отразилось глубокое сочувствие.
"Хотел бы я ее утешить." — Его голос изменился.  "Мисс Элеонора, почему
она отказывается со мной разговаривать?" Элеонора заметно замялась.  "Подождите, дайте
мне закончить. Я неоднократно заходил к Кэрью, но мне говорили, что Синтия не выходит из своей комнаты. Я писал записки, которые лично передавал Джошуа, но ни на одну из них не получил ответа.

 «Я люблю Синтию всем сердцем и душой», — голос Лейна дрожал от волнения.
ощущение, "и я бы поклялся, что до смерти ее дяди, что моя
привязанность была взаимной. Я не могу понять, почему она избегает меня,
и ее молчание глубоко ранит" - Лейн на мгновение остановился и прочистил горло
- "Мисс Элеонора, вы самый близкий друг Синтии, и вы
находитесь с ней постоянно. Вы, наверное, слышали какой-то причине для нее
лечение мне".

Элеонора молча кивнул. Она от всего сердца желала, чтобы интервью поскорее
закончилось.

"Тогда я умоляю вас рассказать мне, почему Синтия молчит."

"Разве вы сами не можете себе это представить?" — начала Элеонора, а затем, когда Лейн
Он покачал головой, и она добавила: «Синтия перевозбуждена, каждое её действие в
понедельник вечером кажется искажённым…» Она снова замялась и прикусила губу.
«Вы пошли искать её карету; вас долго не было, а когда она вошла в карету, там сидел её дядя — мёртвый».

До Лейна медленно дошёл смысл её слов. «Боже правый!» Ты же не хочешь сказать...? - он
отшатнулся, его лицо побледнело.

"Да".

"И она так думает!" Синтия, Синтия, неужели у тебя было так мало веры?
Агония Лейн была жалкой.

"Ты не должна быть несправедлива к ней", - воскликнула Элеонора, демонстрируя свою преданность.
«Вспомните, вы только что рассказали ей о своей ужасной ссоре с её дядей; она также видела, как вы играли с папкой для бумаг, когда были с ней в библиотеке…»

«Но, боже мой! Я не брала её с собой на улицу!» — горячо воскликнула Лейн. «Вот что я вам скажу, мисс Элеонора, я должна увидеть Синтию и объяснить эту ужасную путаницу». Вы можете помочь мне встретиться с ней?

Элеонора на мгновение задумалась. «Я уже уговаривала Синтию встретиться с вами, но она была так расстроена, так взвинчена, что я не смогла убедить её взглянуть на ситуацию здраво. Я думаю, что для вас будет лучше всего, если вы
— Нужно встретиться с ней, когда она меньше всего этого ожидает.

 — Отлично! Вы можете устроить такую встречу?

 — Мой дядя, полковник Торнтон, попросил нас с Синтией завтра поехать к нему в Джорджтаун и провести там воскресенье. Я думаю, миссис Уинтроп разрешит Синтии поехать, и, если это так, вы можете заехать туда завтра вечером.

— Хорошо. — Лейн беспокойно расхаживал взад-вперёд по дорожке, затем вернулся к
Элеоноре. — Довольно трудно так долго ждать встречи с ней, —
сказал он с тоской.

 Элеонора протянула ему руку. — Не расстраивайся; Синтия преданно тебя любит.

"Да благословит тебя Бог за эти слова!" Лейн поймал ее руку и поднес ее
тонкие пальцы к своим губам.

- Мисс Торнтон, - раздался холодный голос позади них, - миссис Тракстон.
вас ждет. - Элеонора вспыхнула, встретившись взглядом с Дугласом.




ГЛАВА XIV

МОТЫЛЕК И ПЛАМЯ


Дуглас остановил мощный родстер у подъезда особняка Кэрью и, выбравшись из-за рычагов и руля, взбежал по ступенькам. Не успел он позвонить в дверь, как ее открыл полковник Торнтон.

— Входите, — сердечно воскликнул он. — Я видел вас из окна гостиной, и, поскольку Джошуа пошёл спросить у миссис Уинтроп, можно ли мне её увидеть,
 я решил впустить вас и не заставлять стоять на улице.

 — Спасибо, полковник. — Дуглас последовал за пожилым мужчиной в
гостиную. — Вы видели мисс Элеонору?

 — Нет. Сюда, не садись на эту позолоченную скабрезность ", - когда Дуглас выдвинул
кресло в гостиной. "Этот диван достаточно большой, чтобы вместить нас обоих. Скажите
есть ли какие-нибудь новые события в деле Кэрью?

- Только то, что Бретт убежден в виновности капитана Лейна, и на основании чего
он сказал сегодня утром, что я нисколько не удивлюсь, узнав об аресте
последнего".

"Боже милостивый! ты так не говоришь. Бедная, бедная Синтия. Я очень боюсь
еще одно потрясение окажется самым опасным в ней присутствует нервное
состояние".

"Миссис Уинтроп согласилась Мисс Кэрью расходы на завтра на вашем
дом?"

— Я ещё не знаю... — Полковник Торнтон резко замолчал, когда
портьеры раздвинулись и в комнату вошла женщина. Подумав, что это
миссис Уинтроп, он начал вставать, но это оказалась Аннет, и он
снова сел.

— _Бонжур, месье_, — Аннет тщательно поправила портьеры,
а затем с кошачьей грацией подошла к мужчинам, сидящим на диване.
"Месье Хантер, вы расследуете смерть сенатора Кэрью,
_не так ли_, а вы, месье, — она повернулась к полковнику Торнтону, —
управляете делами мадам Уинтроп?"

- Ну, и что же тогда? - быстро спросил Дуглас.

- Только то, что я могу быть полезен.

- В самом деле?

- Да, месье, - спокойно ответил Дуглас. "Я знаю - _much_".

"Хорошо", - тон Торнтона выдавал его удовлетворение. "Давай, рассказывай
нам".

— Ах, _нет-нет, месье_, — Аннет яростно замотала головой. — Во-первых,
У меня должны быть деньги.

"Что, взятка?" — Дуглас говорил с нарастающим негодованием.

"_Non, месье_, вознаграждение."

"Сначала вы должны рассказать нам, что вам известно, — терпеливо объяснил Торнтон.
"Затем, если ваша информация приведёт к аресту и _осуждению_ убийцы, вам заплатят тысячу долларов, которые предложила миссис
Уинтроп.

— Вы сказали, тысяча долларов, месье? Нет, я не продам
свои новости за такую сумму.

— Это сумма, предложенная миссис Уинтроп.

— Но мадам Уинтроп готова дать пять тысяч. — Аннет с надеждой
посмотрела на мужчин. — Мои новости стоят того.

Торнтон покачал головой. "Миссис Уинтроп был пересмотрен, и не будет
дать более одной тысячи", - заявил он со всей определенностью.

Хорошенькое личико Аннет исказила упрямая гримаса. - Я не возьму меньше
пять тысяч, - с нажимом заявила она.

- Ты слишком торопишься, - спокойно перебил Дуглас. — Во-первых, вознаграждение будет выплачено только после того, как убийца будет осуждён; во-вторых, ваша информация может оказаться бесполезной.

 — Зо? — улыбка Аннет была неприятной. — Я держу свои новости при себе, — и она направилась к двери.

- Подожди, - скомандовал Торнтон. - Вернись сюда. Затем, когда она подчинилась, он
добавил более любезным тоном: - Если твоя информация действительно ценная.,
Аннет, я готов одолжить тебе немного денег. Но сначала ты должна
рассказать нам, что ты знаешь и подозреваешь.

- Сколько?

— Скажем, пятьдесят долларов, — он достал свой кожаный бумажник и вынул несколько банкнот, которые соблазнительно держал в руке.

"Недостаточно, месье."

Торнтон потерял терпение.  "Я не предложу вам ни цента, — и он сунул деньги обратно в бумажник.

Глаза Аннет сверкнули.  "Хорошо, месье полковник, я ухожу. Но
когда я вернусь, вам придётся заплатить мне больше — да, больше, чем эти жалкие пять тысяч! — и, топнув ногой, она развернулась и поспешила из комнаты.

 «Хорошенькая дьяволица!» — заметил Торнтон, безучастно глядя на Дугласа.

 «Я думаю…» — Дуглас замолчал, когда портьеры снова раздвинулись и вошла Элеонора.

— Дядя Дана, миссис Уинтроп ждёт вас в библиотеке. О,
мистер Хантер, доброе утро, — её тонкая рука почти утонула в его крепкой хватке, — я не знала, что вы здесь.

 — Я позвонил в надежде, что вы не откажетесь прокатиться на автомобиле, — сказал
Дуглас быстро ответил:

"Да, с удовольствием." Она опустилась на диван и жестом
позвала Дугласа, чтобы он придвинул стул.

"Элеонора, — вмешался Торнтон, возвращаясь из коридора, — ты
сказала своей драгоценной горничной, что миссис Уинтроп заплатит пять тысяч
долларов за информацию, которая приведёт к осуждению убийцы сенатора Кэрью?"

"Аннет!" - в глубоком изумлении. "Нет, конечно, нет; я никогда
не говорила с ней на эту тему. Откуда у тебя такая идея?" Ее
Голос зазвучал громче.

"Она только что была здесь и настаивает, чтобы мы заплатили ей пять тысяч за
кое-какая информация, которая, по её словам, поможет разгадать загадку смерти бедняги
Кэрью.

Элеонора недоверчиво улыбнулась. «Чепуха, я не верю, что она что-то об этом знает».
Её румянец померк, и она смотрела куда угодно, только не на мужчин.

— Может быть, — задумчиво предположил Дуглас, — пока она была в этом доме,
она нашла какую-то бумагу, которую ищет Бретт.

 — Это возможно, — согласился Торнтон. — Во вчерашних газетах было объявлено, что за неё назначена награда в тысячу долларов. Но меня интересует, откуда Аннет узнала, что миссис Уинтроп может увеличить сумму.
до пяти тысяч — собственно, именно эту сумму она и собиралась предложить.

«Я уверена, что не знаю», — Элеонора в замешательстве нахмурилась.

«Она хорошая служанка?» — спросил Дуглас.

«Я всегда считала её честной и надёжной. Она принесла мне отличные рекомендации, когда пришла ко мне в Париж, где я её наняла», —
ответила Элеонора.

«Может быть, эта тайна вскружила ей голову, — предположил Торнтон, —
и она решила поиграть в детектива».

«Лично я думаю, что она пользуется сложившейся ситуацией,
чтобы вымогать деньги, — возразил Дуглас.

— Кажется, вы попали в точку, — воскликнул пожилой мужчина. — Скажите Бретту, Дуглас, что он, возможно, сможет убедить Аннет рассказать то, что она знает. Я должен пойти и увидеться с миссис Уинтроп.

 — Дайте мне знать, что она решит насчёт воскресенья, — крикнула Элеонора, когда
 Торнтон во второй раз поспешно вышел из комнаты.

- У вас усталый вид, мисс Торнтон, - сказал Дуглас, внимательно посмотрев на нее.
- Я плохо спал прошлой ночью.

- Я не очень хорошо выспался. Синтия была несчастна, и я сидел
с ней до пяти утра".

"Неудивительно, что ты изношены". Дуглас посмотрел его забота. "Я на самом деле
думаю, поездка на автомобиле пошла бы тебе на пользу. Сдержи свое обещание и
приезжай покататься.

Элеонора с сомнением посмотрела на свое красивое домашнее платье. "Если вы не возражаете,
подождите, пока я переоденусь..."

"Ну, конечно".

"Я ненадолго" - и Элеонора исчезла.

Дуглас не вернулся на своё место, а вместо этого нервно расхаживал по комнате. Элеонора была не единственной, кто провёл бессонную ночь. Он сидел и ломал голову, пытаясь найти ключ к разгадке тайны, окружающей смерть сенатора.
Аннет нужно было заставить рассказать всё, что она знала. Возможно, авторитет Бретта как представителя закона мог бы её напугать. Стоило попробовать.
 Подойдя к раздвижным дверям, которые вели из гостиной в столовую, он открыл их и увидел, что Джошуа полирует стол из красного дерева.

 — В доме есть ещё один телефон? — спросил он, — кроме того, что в библиотеке? Миссис Уинтроп там, и я не хочу её беспокоить.

— Конечно, сэр, он прямо в кладовой, сэр, — и Джошуа, бросив работу, подвёл его к инструменту.

Ему потребовалось всего несколько минут, чтобы дозвониться до полицейского участка,
но оказалось, что Бретта нет на месте. Тихо насвистывая, он повесил трубку
и вернулся в гостиную. Элеонора не появлялась,
и он сел за инкрустированный стол, на котором лежали перо, чернила
и бумага, и написал короткую записку, ожидая её возвращения.

— Где Элеонора? — спросил Торнтон, входя в комнату и поднимая шляпу, которую он оставил на одном из стульев.


 — Здесь, — и его племянница, вошедшая сразу за ним, присоединилась к ним.
— Простите, что задержала вас так надолго, мистер Хантер, но я обнаружила, что Аннет ушла по поручению Синтии, и мне пришлось обойтись без её помощи.

 — Вы очень хорошо справились, — Торнтон учтиво поклонился ей, глядя на свою прекрасную племянницу. Ей очень шёл модный светло-серый костюм и элегантная шляпка. Элеонора слегка покраснела, заметив восхищение в глазах Дугласа.

— Как вам удалось договориться с миссис Уинтроп, дядя Дана? — спросила она.

 — Лучше не бывает. Она сказала, что считает это отличным планом. Так что я жду вас обоих сегодня днём, Элеонора, и вам лучше заехать и забрать
— Ваша кузина Кейт Тракстон на выходе.

 — Хорошо, я так и сделаю, но, дядя Дана, мы приедем к вам только перед ужином.

 — Этого будет достаточно. — Мужчины вышли вслед за Элеонорой в квадратный холл.
 — Не забудь, Дуглас, что я жду и тебя.

— Это очень любезно с вашей стороны, сэр, — замялся Дуглас, — но не думаете ли вы, что
я могу помешать семейному торжеству?

— Семейного торжества — это именно то, чего я хочу избежать, — воскликнул Торнтон.
"Синтию нужно отвлечь. И поэтому я хочу, чтобы вы
провели воскресенье с нами, как будто это обычная домашняя вечеринка.

- Тогда я с удовольствием приеду. Дуглас помог Элеоноре забраться на низкое
сиденье автомобиля и сам сел за руль. "Я ужасно
к сожалению нет третьем сиденье, полковник, а то я не могу взять тебя
где вы хотите пойти."

- Я оставила свою машину у обочины; все равно спасибо, Дуглас, - и
Торнтон дружески помахал Элеоноре на прощание, когда машина медленно
тронулась с места и поехала по подъездной дорожке.

"Если вы не возражаете, я ненадолго остановлюсь у муниципалитета, мисс Торнтон," — сказал Дуглас, поворачивая машину на Тринадцатую
улицу.

"Я нисколько не возражаю. Какая великолепная машина!"

"Разве нет?" - с энтузиазмом спросил он, благополучно лавируя между другой машиной
и фургоном доставки. "У моего шефа в Токио есть точно такая же машина
и я научился управлять его машиной".

Когда они пересекали Кей-стрит, он резко нажал на экстренное торможение, и
мотор заглох как раз вовремя, когда перед ними промчался туристический автомобиль и
исчез на улице. Когда машина снова тронулась, Дуглас
повернулся к молчаливой девушке рядом с ним.

«Это был японский посол, не так ли?»

«Да».

«Кажется, он чертовски спешил; это было почти столкновение».

"Слишком близко для комфорта". Элеонор глубоко вздохнула. "Я заметила
кое-какой багаж в его машине ... О, осторожно!", когда мотор занесло к
канаве.

"Прошу прощения, я не хотел вас напугать", - сказал Дуглас, когда
он нажал на тормоз, съезжая с холма Тринадцатой улицы на Пенсильвания-авеню
. «Этот парень действовал мне на нервы; мне всё равно, что он посол и неприкосновенен, он не имеет права нарушать наши правила и предписания».

 «Ну же, разве ты сам не нарушал правила в Японии?» — спросила Элеонора, и на её милом лице появилась улыбка. Дуглас слегка вздрогнул, но
она, очевидно, не заметила его замешательства. «Судя по багажу в машине и скорости, с которой они ехали, я полагаю, что посол пытался успеть на поезд».

 «Похоже на то». Дуглас остановил машину перед одним из входов в здание муниципалитета. «Я на минутку, мисс Торнтон».

«Не торопись из-за меня», — крикнула ему вслед Элеонора.

Бретта всё ещё не было, поэтому Дуглас отдал записку, которую написал, ожидая Элеонору в «Кэрьюс», прислуге, предварительно добавив
постскриптум и вложил его в большой конверт, указав, что его нужно доставить детективу сразу по возвращении.
Затем, с лёгким сердцем, он поспешил выйти из здания и
вернулся к Элеоноре.

"Куда вы хотите пойти, мисс Торнтон?" — спросил он, когда они медленно
пошли по Пенсильвания-авеню.

Элеонора на мгновение задумалась, прежде чем ответить. — Давайте выйдем на Кондуит-роуд, — сказала она наконец.

 Дуглас развернул машину поперёк широкой авеню и по короткой улице за Министерством финансов выехал на кольцевую дорогу.
вокруг территории Белого дома. «Прошло несколько лет с тех пор, как я была в
этих краях, мисс Торнтон, так что, если я собьюсь с пути, пожалуйста, верните меня на
прямую и узкую тропинку».

 «Прямо по Пенсильвания-авеню и через Джорджтаун», —
 скомандовала Элеонора, когда большая машина снова свернула на эту
авеню. «Узкая тропинка начинается только после того, как вы доедете до
Кондуита».

— Тогда это должно быть написано «Conduct». Этой зимой вы много
выходили в свет, не так ли?

 — Да, в Вашингтоне было очень весело, и мне это очень нравилось.

Дуглас улыбнулся ей. «И я готов поспорить на тысячу к одному, что
Вашингтону ты понравилась. Я спросил о твоих прогулках, потому что мне
интересно, не встречала ли ты среди всех мужчин, с которыми встречалась этой
зимой, мужчину средних лет с чёрными волосами, бородой и очень голубыми глазами?»

Не получив ответа, Дуглас повернулся и посмотрел на свою спутницу. Она
молчала, глядя прямо перед собой. Машина проехала несколько кварталов, прежде чем она пришла в себя.

"Это очень расплывчатое описание, мистер Хантер. Вы помните имя этого человека?"

Дуглас покачал головой. "Я никогда его не слышал. Я спросил только потому, что
У меня сложилось впечатление, что я видела его с вами в Министерстве военно-морского флота в четверг утром.

 — _Со мной — в Министерстве военно-морского флота_, — ахнула Элеонора, резко выпрямившись. Она побледнела до синевы.

"Да, мне показалось, что я видела, как он разговаривал с вами в лифте. Я просто мельком увидела вас, когда кабина опускалась мимо этажа, на котором я находилась.

— Вы совершенно ошибаетесь, мистер Хантер, — взгляд Элеоноры не дрогнул под его вопросительным взглядом. — Я была одна, хотя и помню, что в лифте был ещё один пассажир, который вышел на первом этаже, а я спустилась в подвал.

"Тогда я ошибся". Дуглас сбросил скорость до предела
предписанного законом, когда пересекал мост М-стрит через Рок-Крик,
затем увеличил скорость, когда они проезжали Джорджтаун.

"Вы пробудили мое любопытство". Элеонора устроилась более
комфортно в низкое сиденье. "Почему ты поинтересуйся в человеке с
голубые глаза и черные волосы?"

- Потому что я думала, что он был с тобой.

— Честное слово! — в смехе Элеоноры послышалось раздражение. — Это очень глупая причина.

 — Я так не думаю, — спокойно ответил Дуглас. — Меня интересует всё, что касается вас.

Элеонора пристально посмотрела на него. Она изучала его красивый профиль, широкие
плечи и сильные руки, держащие руль. Спокойная фигура, казалось,
излучала жизненную силу этого человека, была живой частью
пульсирующей машины, которую он так умело вёл по узкой,
переполненной людьми улице. Они пересекли Тридцать седьмую
улицу, и через несколько минут машина взлетела на холм, ведущий к
Кондуит.

 Элеонора ничего не сказала, и Дуглас тоже молчал. Они были одни на
узкой дороге, и он прибавил скорость. Колеса
машина мягко скользила по гладкому асфальту. Они мчались вперёд. Вскоре Элеонора
увидела внизу Потомак, и яркий солнечный свет
засверкал на воде и на зелёной листве лесистых берегов Мэриленда и Вирджинии. Они проехали Три Сестры, затем
водохранилища, и Дуглас увидел впереди прямой участок дороги,
на котором не было ни одного автомобиля. В следующий миг мощная машина, набирая скорость, помчалась по дороге, которая казалась сужающейся белой полосой по мере того, как вращающиеся колёса пожирали расстояние.

Дуглас на мгновение оторвал взгляд от пролетающего мимо пейзажа и посмотрел на Элеонору.
Она сидела напряжённая, бесстрашная, её пульс учащался, когда порывы ветра обжигали её щёки. Она поймала его взгляд. «Быстрее, быстрее», — позвала она. И Дуглас послушно прибавил газу. Они летели всё дальше и дальше. Элеонору охватило дикое воодушевление; казалось, её душа воспарила, оторвавшись от всего земного. Она бросила недовольный взгляд на Дугласа, который, увидев вдалеке поворот дороги, сбавил скорость. К тому времени, как большая машина подъехала к повороту, он остановил её на обочине.

Элеонора сделала глубокий вдох.  «О, зачем ты остановился?» Её глаза сияли.
звёзды. «Это было великолепно».

 «Я остановился, — Дуглас развернулся на стуле и посмотрел на
 Элеонору, — потому что хочу попросить тебя довериться мне».

 «Сделать что?» — тёмно-синие глаза Элеоноры широко распахнулись.

— Расскажи мне, — Дуглас замялся, подбирая слова, — о своей жизненной миссии.

Они смотрели друг другу в глаза. Элеонора заговорила первой.

"Я не понимаю, что ты имеешь в виду, — сказала она холодно.

«Мисс Торнтон, будьте так добры, подумайте, что я спрашиваю не из праздного любопытства.
Я спрашиваю потому, что очень беспокоюсь о вашем благополучии».

«Если бы я не знал, что вы здравомыслящий человек, я бы подумал, что вы внезапно сошли с ума. Поскольку вы так серьёзно относитесь к этому вопросу, я должен повторить, что меня это не касается».

Дуглас смотрел ей в глаза, словно пытаясь постичь тайну её души в прозрачной глубине её голубых глаз. У Элеоноры перехватило дыхание, она болезненно покраснела, но не отвела взгляда. Он все ближе
наклонился ближе. На мужскую силу мужчины привлекли ее и руками
закрыто около ее тонкую талию.

"Элеонора, я тебя люблю". Очень репрессий тоном добавила в свою
интенсивность.

Она бесстрашно прижалась губами к его губам — в знак капитуляции.

Некоторое время спустя Дуглас сдал назад на пару ярдов, затем развернулся в сторону Вашингтона, но на обратном пути они соблюдали скоростной режим.

"Не могли бы вы сказать мне, Дуглас, — она очаровательно запнулась на его имени, — что вы не должны снова меня целовать, — она отодвинулась, насколько позволяло сиденье. — Почему ты избегал меня в Париже?

Тень пробежала по сияющему лицу Дугласа и исчезла прежде, чем Элеонора
успела её заметить.

"Полагаю, ты бы назвала это ложной гордостью, — сказал он. — У меня не было
У вас было много денег, и я боготворил вас на расстоянии. Теперь, когда я разбогател благодаря наследству, я почувствовал, что имею право просить вас выйти за меня замуж. В Париже я думал, что вы примете меня за охотника за приданым.

 — Это лишь доказывает, какие мужчины глупцы, — лукаво воскликнула Элеонора. — Наклонись ко мне поближе, — она прижалась губами к его уху.
— Тогда ты мог бы получить меня, не спрашивая, милый, — его левая рука обвила её, — потому что я знаю мужчин.

 * * * * *

"Ни слова, запомни."

— Мадам, я дала вам слово. — Аннет спрятала маленький рулончик банкнот за
вырез платья, а миссис Уинтроп убрала бумажник в кожаную сумочку.

"Где мисс Элеонора?"

"Джошуа сказал мне, что в моё отсутствие мадемуазель уехала из дома на машине
с месье Хантером."

«Если она спросит обо мне, когда вернётся, скажите ей, что я вернусь к обеду с ней и мисс Синтией».

 «Да, мадам». Аннет помогла миссис Уинтроп надеть пальто и вышла из спальни. С безопасного расстояния в коридоре она наблюдала, как миссис
 Уинтроп спускается по лестнице, и подождала, пока не услышала, как Джошуа закрывает дверь.
захлопнул за ней входную дверь и ретировался в свои владения. Затем она
бесшумно проскользнула по коридору в спальню миссис Уинтроп.
Прошло полчаса, прежде чем она снова появилась, одетая в удовлетворен
улыбка. Зал был пуст. "Я видел то, что я видел", - бормотала она,
под ее дыхание exultingly, как она протекала внизу. - И я думаю,
К завтрашнему дню у меня будет больше денег. _Mon Dieu!_"

Звон дверного колокольчика вывел ее из задумчивости. Поскольку Джошуа не ответил, она пересекла квадратный холл и открыла дверь.
дверь. Высокий мужчина в невзрачной одежде встретил её в
вестибюле.

"Мисс Торнтон, она дома?" — спросил он. Контраст его тёмно-голубых глаз на фоне загорелой кожи и чёрной бороды привлёк её внимание.
Не получив ответа, он повторил свой вопрос с нажимом.

"Нет, мадемуазель в машине," — не слишком любезно ответила она.

Не говоря ни слова, он развернулся на каблуках и поспешил вниз по ступенькам.
Аннет посмотрела ему вслед, а затем тихо закрыла дверь.
Её красивый лоб нахмурился. Где она уже видела эти глаза?




Глава XV

«Гнездо Торнтона»


Дуглас, с чемоданом в руке, перебежал через Семнадцатую улицу, чтобы успеть на поезд до Джорджтауна. Расплачиваясь с кондуктором, он услышал, как его зовут, и, оглядев полупустой вагон, увидел капитана Чизхолма, который сидел в дальнем конце и махал ему. Дуглас прошел по центральному проходу и присоединился к англичанину.

— Не поужинаете ли со мной, Дуглас? — спросил Чизхолм, освобождая для него место на
узком сиденье.

"Спросите меня в другой раз, старина, сегодня я ужинаю с полковником Торнтоном.
"Тогда, может быть, в понедельник вечером в «Метрополитен-клубе»?"

— Спасибо, я приду. В котором часу?

 — В восемь. Мне было жаль, что я не застал вас, когда вы звонили сегодня днём,
Дуглас.

 — Откуда вы знаете, что я был у вас, Чизхолм? — удивлённо. —
Девушка на телефоне сказала мне, что вас нет.

 — Я остановился на минутку в «Рошамбо» и нашёл вашу визитку в почтовом ящике. Я сейчас направляюсь в посольство. Вашингтон, кажется,
согласен с тобой, Дуглас, - он с интересом разглядывает своего собеседника. - Я никогда не видел тебя лучше.
Ты выглядишь лучше.

"Счастье - отличное средство для восстановления здоровья", - засмеялся Дуглас.

"Счастье?" Чисхолм подергал себя за светлые усы. "Хм!" - он посмотрел на меня.
Они внимательно осмотрелись по сторонам. Этот конец машины был в их распоряжении. — Слышали
новости?

 — Какие новости?

 — О японском послу?

 — Нет.

 — Его отозвали.

 — По какой причине?

 — Не разглашается, — коротко ответил он. — Он звонил в Белый дом и Госдепартамент
Департамента, предъявил свои документы и уехал сегодня утром. Чисхолм
посмотрел Дугласу прямо в лицо. "Не могу дать бедному проклятому
Англичанин, как вы оцениваете ситуацию, я полагаю?

Дуглас улыбнулся одними губами, но его глаза оставались серьезными. "Я бы сказал, если бы я
мог ... но я не могу. Внезапный отъезд посла-лучший
сюрприз для меня, как и для вас".

Чисхолм наклонился вперед и нажал на кнопку электрического состоянию автомобиля
подошел улица. "Я загляну к вам завтра, Дуглас. Та-та, старый
глава", - и он поспешно вышел из машины.

Дуглас откинулся на своем кресле и размышлял над информацией
Чисхолм ему дал. Что предвещал внезапный отъезд посла
? Было ли это очередным из тех загадочных совпадений, которые, казалось, последовали за убийством сенатора Кэрью, или это было
кульминацией интриги, которая должна была закончиться войной?

 Весенний день подходил к концу, когда Дуглас вышел из машины на
Джорджтаун и направился к «Гнезду Торнтона». Старое место не изменилось с тех пор, как он видел его в последний раз двенадцать лет назад, даже красивый старый сад выглядел как обычно, та же живая изгородь из самшита, предмет зависти соседних землевладельцев, отделяла тротуар от ухоженной частной территории. Большой старомодный особняк стоял на некотором расстоянии от других домов. Кирпичи были привезены из
Филадельфия была основана на шлюпе, а фрамуга над входной дверью была
импортирована из Англии незадолго до Войны за независимость.
огромные колонны, поддерживающие арочные крыши сияла белым в сборе
тьма. Дуглас свернул в калитку и побежал слегка поднялся
каменные ступени, ведущие на крыльцо и позвонил в дверь. Едва он успел
убрать руку с кнопки, как дверь в холл открылась и на пороге перед ним возник
пожилой негр.

"Кончай прямо сейчас, масса Дуглас, я безумно рад видеть тебя снова, сэр".

— Никодимус, это ты? — пожимаю старику руку. — Я не видел тебя с тех пор, как ты выгнал меня с территории за кражу яблок. Как там
Софи?

— Только терпимо, спасибо, сэр; у неё что-то болит в спине. Хотите подняться в свою комнату, сэр?

— Нет, я просто оставлю здесь шляпу и пальто.

— Да, сэр; позвольте мне взять вашу сумку, сэр; я отнесу её наверх. Боже!
Дуглас шагнул вперёд, так что свет из коридора упал на него. «Как поживает твой отец, старина Каннел?»

Дуглас рассмеялся. «Спасибо. Дамы уже пришли?»

«Да, сэр. Они наверху, обустраиваются. Каннел Торнтон
сейчас спустится». Я просто гуляю по двору.

Дуглас подошёл к большому зеркалу в холле и поправил галстук
Он торопился, когда надевал вечерний костюм в «Олбани», и галстук оказался неудобным. Он тщательно поправил его, нащупал в кармане жилета маленькую коробочку, затем повернулся и огляделся. По широкому холлу, тянувшемуся вдоль всего дома, могла проехать карета, запряженная четверкой лошадей. В конце холла две широкие круглые лестницы вели на широкую площадку, от которой отходили два лестничных пролета, ведущих на второй этаж.
Двери, ведущие в гостиную, библиотеку, бильярдную и столовую,
открывались справа и слева от холла.

Вспомнив, что гостиная находится слева от входа,
Дуглас вошёл в открытую дверь холла и подошёл к камину,
чтобы посмотреть время на высоких мраморных часах.

"Ты не собираешься со мной поговорить?" — раздался голос позади него, и
Дуглас обернулся с радостным возгласом. Элеонора сидела на стуле
у одного из окон, и его высокая спинка, которая была
частично повернута к двери в холл, скрывала ее от посторонних глаз.

"Моя дорогая!" Дуглас восторженно поцеловал обаятельное личико. - Никодимус
сказал мне, что ты приехал, но что ты наверху, иначе я должен был
«Я сразу же вошёл; мне жаль времени, которое я потратил в холле».

«Я поспешила и спустилась раньше остальных, надеясь, что вы придёте пораньше; я особенно хотела увидеть вас, Дуглас».

«Правда?» — с притворным удивлением. «Я хотел увидеть вас с тех пор, как оставил вас сегодня утром. С тех пор время тянулось очень медленно».

Она вложила свою руку в его. — Дело вот в чём, Дуглас, — в её мягком голосе слышалась
нотка нервозности. — Я хочу попросить тебя сохранить в тайне нашу помолвку, — его лицо вытянулось, — всего на несколько дней, — поспешно добавила она. — Я
— Я хочу привыкнуть к этому, прежде чем рассказать семье, — она божественно покраснела. — Это такая драгоценная тайна.

Дуглас взял её лицо в ладони и страстно поцеловал в губы. — Твоё желание — мой закон, — серьёзно сказал он. — На мгновение я был разочарован, потому что мне не терпится, чтобы весь мир узнал о моём счастье. Я принес тебе это", - он достал маленькую квадратную
коробочку из жилетного кармана и вложил ее в ее протянутую руку.

С тихим возгласом удовольствия она сняла оберточную бумагу и открыла
коробку. Свет от лампы, стоявшей на столе рядом с ее креслом, был
отразился от великолепного рубина в бриллиантовой оправе. Шкатулка выскользнула из её дрожащих пальцев и покатилась по полу.



— О, Дуглас, скорее подними её, я не хотела быть такой неуклюжей.

Дуглас наклонился под стол, где лежала шкатулка, и поднял её. — Всё в порядке, дорогая моя, не волнуйся так; кольцо не пострадало, оно всё ещё в коробочке, видишь? — он показал его ей. — Дай мне свою левую руку, дорогая, — Элеонора слегка отстранилась от него, но Дуглас был занят тем, что доставал кольцо из коробочки, и не заметил её волнения. — Оно тебе очень идёт.
— Надень его на третий палец, — он надел кольцо ей на палец, — тёмно-красный цвет подчёркивает белизну твоей кожи.

 — Оно просто чудесное, — Элеонора глубоко вздохнула, затем подняла голову и нежно поцеловала его. — Спасибо, дорогой, за такой прекрасный подарок. Но я боюсь, что если надену его сегодня вечером, наша помолвка перестанет быть тайной.

"Это правда!" - воскликнул Дуглас, и его голос выдавал его разочарование.
"Положи это обратно в коробку". - Я протягиваю ее ей.

"Я ничего подобного не сделаю". - возмущенно. "Сними это, Дуглас, и отдай
это мне"; он так и сделал, и она спрятала кольцо за корсаж своего платья.
вечернее платье с глубоким вырезом. «Скажи мне, дорогая, как ты умудрилась выбрать рубин?»

 «Это мой камень по гороскопу», — Дуглас покраснел. — «Надеюсь, ты не считаешь меня ужасно сентиментальной».

 «Я не буду говорить тебе, что я думаю, — это может вскружить тебе голову. Тише! Сюда идёт дядя Дана».

Торнтон вошел в комнату с протянутой рукой. "Добро пожаловать в "The
Nest", Дуглас; Мне жаль, что меня не было внизу, когда ты пришел. Я надеюсь.
Элеонора достойно оказала мне эту честь.

"Действительно, она проявила себя как хозяйка", - засмеялся Дуглас.

"Хорошо, хотя остается загадкой, как она спустилась раньше остальных".

«Я была настолько эгоистична, что не отпускала Аннет, пока не оделась, — сказала Элеонора, — а потом отправила её к кузине Кейт».

«Значит, ты привезла Аннет с собой?» — спросил Торнтон.

"Да, конечно. Я не собиралась обременять ваш холостяцкий дом тремя женщинами и горничной. Я знал, что Софи бы ее руки
полный готовить обед, поэтому я привез Аннет вместе." Ее беспокойный
глаза обнаружил цифра колеблется возле двери зала. "Входи,
Синтия", - и она пошла навстречу своей подруге.

Две красивые девушки представляли собой картину, на которую приятно было смотреть, когда они стояли
вместе. Синтия была одета в простое платье, которое оттеняло ее щеки своей белизной
; в то время как трогательный изгиб ее рта и темные тени
синяки под глазами не умаляли ее очарования, она выглядела ужасно
больной. Она пожала руку Дугласу, когда он был ей представлен, с
вежливым безразличием, затем села в кресло и устало откинулась на спинку
. Дуглас и Торнтон обменялись взглядами, и последний печально покачал
головой. Он уже собирался заговорить, когда в комнату вбежала миссис Тракстон.


"Простите, что заставила всех ждать," воскликнула она, обращаясь к Дугласу
— Я придвинул для неё стул. — Но если вы будете ужинать в такой нелепо ранний час, Дана, вы должны быть готовы к тому, что ваши гости опоздают.

 — Вы не опоздали, Кейт, потому что ужин ещё не объявили. Я заказал его раньше, чем обычно, так как думал, что мы вскоре уйдём спать и хорошо отдохнём.

Синтия невольно вздрогнула, и Элеонора, положив руку ей на плечо, ласково похлопала по нему. — Вам, пожилым людям, хорошо вставать рано, дядя Дана, но мы с Синтией будем делать то, что захотим. Лично я собираюсь бодрствовать до утра.
«Через несколько часов».

 «Ужин подан», — объявил Никодимус, открывая створчатые двери, ведущие в столовую, и, отвесив старомодный галантный поклон, полковник Торнтон предложил руку миссис Тракстон и проводил ее к столу, а две девушки и Дуглас последовали за ними.

 Ужин прошел быстро.  Торнтон был приятным собеседником, и
Дуглас, побывавший во многих странах, поддержал его,
рассказав о многих забавных происшествиях, которые с ним случались. Бледные щёки Синтии
приобрели более естественный оттенок, когда эти двое искусных рассказчиков
вывел ее из себя, и Торнтон откинулся на спинку стула, очень довольный, когда ему
наконец удалось рассмешить ее.

"Вашингтон уже не тот, что раньше", - заявил он. "Как банально это
заявление, как это верно. Его очень величие испортили его социально.
Есть клик в клик, и слишком много посторонних элементов
в настоящее время доминируют".

— Вы имеете в виду дипломатический корпус? — спросил Дуглас, прервав
тихий разговор с Элеонорой.

"Не совсем. Когда я говорю о «чужеродном элементе», я также имею в виду
«поднимающихся».

— Мы, жители Джорджтауна, называем их «подталкивающими», — объявила миссис Тракстон,
Она взяла себе мороженое, которое протягивал ей Никодимус.

"И всё же, — продолжил Торнтон, — осмелюсь сказать, что пятьдесят лет назад в Вашингтоне было столько же забавных персонажей, сколько и сейчас."

"А как насчёт женщины, о которой я слышала, — спросила Элеонора, — которая унесла серебряный шампур для мяса из французского посольства, как он тогда назывался, в качестве сувенира, а потом с гордостью использовала его как заколку для шляпы?"

«Человеческая природа практически не меняется от поколения к поколению», —
признала миссис Тракстон. «Но типы людей разные. Я помню, как моя
бабушка рассказывала мне, что однажды в воскресенье она посетила службу в церкви Святого.
Епископальная церковь Джона на площади Лафайет, когда настоятель произнес пламенную проповедь
против греха дуэлей. Миссис Александра Гамильтон и
ее дочь сидели на скамье прямо перед моей бабушкой, и она
сказала, что мисс Гамильтон несколько минут выслушивала эту тираду, затем встала, повернулась
обращаясь к своей матери, она громко заметила: "Пойдем, ма, мы пойдем.
Здесь не место для нас".

— «Да ладно, не стоит валить всё на Вашингтон, — воскликнул Дуглас.
"В Джорджтауне тоже есть знаменитые чудаки и эксцентричные личности."

«И призраки, — добавила миссис Тракстон. — Не лишайте Джорджтаун его
главная достопримечательность. Призраки и былая Слава гуляют рука об руку по
этим старым улицам.

- Призраки, - эхом повторил Дуглас, поворачиваясь к хозяину. - Если мне не изменяет память.
Раньше этот дом считался населенным привидениями. Мне кажется,
Я слышал рассказы о потайных ходах и таинственных звуках.

Торнтон откровенно рассмеялся. "Это старая легенда была вызвана полет
белки, попадая в стены через трещины в карнизах и дымоходов.
Иногда тихими ночами я слышу, как они роняют орехи, которые издают
сильный шум, когда падают с этажа на этаж. Этого достаточно, чтобы напугать
нервного человека до припадка ".

— Вы меня очень разочаровываете, дядя Дана, — возразила Элеонора. — Когда
Дуглас — мистер Хантер, — она поправилась, но, по-видимому, никто не заметил оговорки, и она поспешно продолжила, — говорил о привидениях, я надеялась на призрака из прошлого.

— Я всегда понимала, что в этом доме водятся привидения, Дана, — вставила миссис
 Тракстон.

— Что ж, я полагаю, что у нас должен быть призрак — очень
почтенный, скромный, — добавил Торнтон, и глаза Синтии,
уставившиеся на него, стали в два раза больше обычного. — Моя двоюродная бабушка,
Софрония Торнтон, была незамужней дамой, в чём-то похожей на татарку, я
Представьте себе, что во время танца она вела за собой моего прадеда Торнтона, который
был добродушным, миролюбивым человеком. Она вела за собой его дом до тех пор, пока он не женился, а затем вела за собой его жену, и, согласно традиции, с тех пор она выгоняет своих потомков из комнаты.

 — Боже милостивый! — воскликнула Синтия. — Расскажите нам о ней.

"Не так уж много нужно рассказывать". Торнтон улыбнулся ей.
рвение. "История гласит, как я впервые услышал от своего дедушки,
что когда он попытался занять ее комнату, юго-западную комнату, его
выгнали".

"Как?"

«Он очень любил читать в постели. Как я уже говорил, моя двоюродная бабушка была очень строгой и не одобряла чтение в позднее время, из-за чего они с братом часто ссорились. Мой дедушка, у которого не было современных осветительных приборов, читал в постели, поставив на грудь подсвечник с зажжённой свечой и держа книгу так, чтобы свет падал на страницу. Каждый вечер в одиннадцать часов
он чувствовал лёгкое дуновение, и свеча гасла. Он
пытался сделать всё, чтобы это остановить. Он забивал все щели и отверстия
предполагалось, что придет сквозняк, но это было бесполезно; у него
свет всегда гасили в одиннадцать часов.

"Ты в это веришь?" - спросила Синтия.

Торнтон пожал плечами. "Я могу только дать вам свое собственное
опыт работы. Я занимал комнату, когда домой на каникулы и колледж.
Дом был полон посетителей, и меня поместили в юго-западную комнату
. Всё шло очень гладко, пока однажды вечером я не решил
подготовиться к экзамену и не взял книги в свою комнату. На столе у моей кровати стояла
обычная масляная лампа, и я начал читать.
После того, как я почитал около часа, лампа внезапно погасла. Я
чиркнул спичкой и снова зажег ее, но она снова погасла. Так продолжалось
большую часть ночи; затем я собрал свои вещи и провел остаток времени до завтрака на диване в библиотеке, где меня не беспокоили причуды призрака моей двоюродной бабушки.

«На небесах и на земле есть многое, чего мы не можем постичь», — процитировала Элеонора, вставая по сигналу миссис Тракстон. «Куда мы пойдём, дядя Дана?» — спросила она, когда они вышли в холл.

— В библиотеку. Никодимус подаст там кофе, и, если вы, дамы, не возражаете, мы с Дугласом тоже покурим там.

 — Конечно, — воскликнула миссис Тракстон, выбирая удобное кресло и жестом приглашая Дугласа сесть рядом с ней, и без лишних слов приступила к расспросам о его семье. Он бросил
тоскливый взгляд на Элеонору, но она не поняла намёка и, к его тайному раздражению, вскоре вышла из комнаты.

 Синтия оживлённо беседовала с полковником Торнтоном и
потягивая кофе, она случайно посмотрела в сторону двери в холл
и увидела Элеонор, которая стояла там и махала ей рукой. Оформление
поспешил оправдаться словам полковника, она присоединилась Элеонора в зале, который,
не говоря ни слова, обвила рукой ее талию и повел ее в
гостиная.

- Что такое? Слова застряли у нее в горле, когда она увидела
высокую фигуру военного, стоящую под люстрой. Элеонора
бесшумно исчезла, тихо закрыв за собой дверь в коридор.

 «Ты!» Синтия прижалась к стене, когда Лейн шагнула вперёд.

"Синтия, дорогая!" Он умоляюще протянул к ней руки, но со стоном
она отвернула от него лицо. Его глаза вспыхнули негодованием.
- Синтия, ты не имеешь права осуждать меня, не выслушав. Я невиновен. Он
подошел к ней и нежно взял за руку.

Её глаза были закрыты, и несколько слезинок проступили под веками.
Жгучие слёзы, которые появляются, когда источник иссякает, и только
горькое горе заставляет их пролиться.

"Дорогая, посмотри на меня. Я не виноват. Я навязался тебе,
потому что хочу, чтобы ты поняла, — он говорил медленно, словно рассуждая.
с ребёнком — «что я абсолютно невиновна...»

«Не в мыслях!» — вскричала Синтия.

«Возможно, нет, — твёрдо ответила она, — но на деле. Я говорила в гневе. Ваш дядя грубо оскорбил меня, когда я встретила его перед тем, как отправиться на танцы к миссис Оуэн, и в своём негодовании я высказала желание, которое лучше было бы оставить при себе». Но прислушайся к голосу разума, дорогая; думать о зле — не преступление.

Синтия откинула голову назад и дико посмотрела на него. «О, я бы с радостью, с радостью поверила, что ты невиновен!» Она положила свои маленькие дрожащие руки ему на грудь. «Это ужасно больно — потому что я так сильно тебя люблю».

Лейн заключил ее в крепкие объятия. "Моя дорогая ... моя дорогая, ненаглядная..."
Его голос дрогнул.

Синтия безучастно лежала в его объятиях. Внезапно она подняла побелевшее лицо и
страстно поцеловала его, затем оттолкнула от себя. - О Боже! зачем
ты взял с собой эту папку для писем sharp?

— Я не делал этого! — слова были твёрдыми, но его взгляд противоречил им.

"Она говорит, что ты сделал это — она утверждает, что, когда она встретила тебя в поисках кареты, ты держал его в руке... — слова, казалось, были вырваны у Синтии
насильно. Она положила руку на ближайший стул и слегка покачнулась.

"Она! Кто? — вопрос был почти криком.

«Аннет».




ГЛАВА XVI

КРИК В НОЧИ


Элеонора на цыпочках подошла к кровати. Синтия наконец-то заснула.
Казалось, что с тех пор, как Лейн позвала на помощь и она вошла в гостиную, где нашла Синтию, распростёртую на полу, и молодого офицера, лихорадочно склонившегося над ней, прошли часы. За доктором Маршем, который, к счастью, жил по соседству, послали, и, когда он поспешно прибыл, Синтию привели в чувство и отнесли в её комнату. Синтия
внезапно почувствовала отвращение к Аннет, поэтому Элеонора
отправила горничную спать и с десяти часов сидела с
Синтия, пытаясь успокоить её,

 Элеонора оглядела комнату. Больше она ничего не могла сделать,
и, устало потянувшись, она включила ночник так, чтобы он не светил Синтии в глаза, и поставила старомодный латунный колокольчик на маленький столик у кровати, чтобы, если Синтии понадобится помощь, она могла позвонить. Затем, осторожно ступая, чтобы не разбудить спящего, она прокралась через комнату, выключила газ и, выйдя в коридор, тихо закрыла за собой дверь.

Некоторое время спустя она раздевалась в своей комнате, когда услышала слабый
ее потревожил стук. Открыв дверь, она обнаружила миссис Тракстон.
в холле стояла миссис Тракстон, туго закутанная в стеганый халат.
дородная фигура.

- Я думала, ты еще не ложился спать, - заметила она свистящим шепотом,
который был более проникновенным, чем обычный низкий голос. «Я просто не могла лечь спать, — она выбрала большое дубовое кресло-качалку, — пока не получила какое-то объяснение этому необычному происшествию. Не могли бы вы сообщить мне, что заставило эту бедную девушку упасть в обморок в гостиной?»

«Она в очень нервном, возбуждённом состоянии, кузина Кейт, что
реагирует на то, что у неё болит сердце.» Элеонора в отчаянии взглянула на миссис
Тракстон. Она знала, что та была заядлой, хотя и добродушной, сплетницей.
Судя по всему, она приехала на какое-то время, потому что сидела, слегка покачиваясь взад-вперёд, и её папильотки создавали внушительный ореол вокруг мягких седых волос.

"Болит сердце?" — повторила миссис Тракстон. — Так и есть. Что здесь делал капитан Лейн?

Элеонора вздрогнула. Ей особенно хотелось сохранить в тайне тот факт, что Синтия и Лейн были вместе. Она ждала его прихода и впустила его, прежде чем он успел
Она позвонила в дверной звонок и сразу же провела его в пустую
гостиную. Во время их разговора она стояла на страже в холле.
 Услышав призыв Лейна о помощи, она открыла дверь
гостиной и, прежде чем позвать дядю и слуг, посоветовала
Лейну покинуть дом. Она предположила, что он последовал её совету.

"Где, чёрт возьми, вы его видели?" — спросила она.

— Так он был здесь! — миссис Тракстон радостно улыбнулась, а Элеонора
покраснела от досады, поняв, что выдала себя без необходимости. — Ваш дядя и Дуглас обсуждали политику, и я
Я выскользнул из комнаты, чтобы напомнить Никодиму, чтобы он положил мне в комнату несколько бутербродов, так как
я всегда хочу поужинать попозже, особенно после такого раннего обеда. Когда
я проходил через бильярдную по пути в библиотеку, я случайно
взглянул в дверь, ведущую в коридор, и с удивлением увидел мужчину,
стоящего у вешалки. Когда он поднял голову, мне показалось, что я узнала Фреда Лейна, но я не была уверена, и прежде чем я успела назвать его по имени, он исчез.

 — Понятно, — Элеонора быстро приняла решение. — Вы, наверное, слышали, кузина Кейт, — она села на край кровати рядом со старшей сестрой.
Женщина, «этот Фред Лейн очень сильно влюблён в Синтию». Миссис Тракстон
энергично закивала. «В конце концов, после того как он уделил ей много внимания, они обручились. К сожалению, — Элеонора осторожно подбирала слова, — к сожалению, они поссорились.
Синтия отказалась встречаться с Фредом, и он в конце концов пришёл ко мне и попросил
устроить ему встречу, сказав, что, по его мнению, если ему дадут
возможность, он сможет исправить их недопонимание.

Миссис Тракстон несколько мгновений размышляла в тишине. «Неужели этот любовник
ссора произошла _ перед_ смертью сенатора Кэрью? - спросила она.

- Да. Голубые глаза Элинор не дрогнули под пронзительным взглядом миссис Тракстон
. "Почему?"

— Я просто подумала, что если бы сенатор Кэрью узнал о помолвке между членом его семьи и Лейном, он бы умер от апоплексического удара, а не от ножевого ранения.

 — Что именно произошло между сенатором Кэрью и губернатором Лейном, кузина Кейт? — спросила Элеонора. — Я никогда об этом не слышала.

— Это началось много лет назад, — миссис Тракстон придвинула свой стул ближе к кровати.
 — Губернатор Лейн был близким другом Филипа Уинтропа-старшего, и
после женитьбы последнего на Шарлотте Кэрью, он часто приезжал в
Вашингтон, чтобы навестить их. На мой взгляд, Филип Уинтроп был плохим человеком,
привлекательным и красивым, и он полностью завладел вниманием Кэрью, а также
губернатора Лейна. Он был биржевым маклером на Уолл-стрит и во время
паники разорился. Он быстро покончил с собой.

«О, бедная миссис Уинтроп!» — с теплотой воскликнула Элеонора. «Через что она только не прошла!»

«Ну, потеря мужа-мошенника была наименьшей из её бед», — сухо сказала миссис Тракстон. «Неудача Филипа Уинтропа была не единственной».
— Это был благородный поступок; поговаривали о возбуждении уголовного дела, но всё это прекратилось, когда сенатор Кэрью выступил вперёд и расплатился со своими кредиторами. — Она перевела дыхание.

 — Я не понимаю, какое отношение к этому имеет губернатор Лейн, — возразила Элеонора, многозначительно взглянув на часы, которые как раз пробили час.
 Она подавила зевок.

«Я как раз к этому и подхожу, — объяснила миссис Тракстон. — Филип Уинтроп обратился к губернатору Лейну, как и к другим своим старым друзьям, с просьбой одолжить ему денег, чтобы пережить финансовый кризис, и губернатор доверил ему десять тысяч долларов».

— «Это было чрезвычайно великодушно с его стороны».

«Да, и я думаю, что он много раз раскаивался в своей щедрости». — Миссис
Тракстон говорила с нажимом. «Он одолжил его Уинтропу, не взяв залога и не зная, что тот был на грани банкротства. И вот тут-то и начинается скандал. Лейн отправился к
Кэрью рассказал ему о сделке, показал аннулированный чек,
и тот, обнаружив, что у Лейна нет долговой расписки или другого
обеспечения, отказался выплачивать долг.

 — Понятно. — Элеонора внимательно слушала пожилую женщину.

«Лейн, естественно, был возмущён, потому что Кэрью взял на себя все остальные
обязательства, и он чувствовал, что у него есть более приоритетное право,
так как это был долг чести между друзьями. Кэрью так не считал, и это привело к ожесточённой ссоре. Неприязнь между двумя мужчинами усилилась
Со стороны губернатора Лейна, потому что позже он столкнулся с финансовыми трудностями, и
старая усадьба в Мэриленде, которую можно было бы спасти, вернув
десять тысяч долларов, была продана с молотка.

 «Для меня это новость. Мне сказали только, что они были политическими врагами».

«Так и было. Лейн поклялся отомстить всеми доступными ему способами и
поэтому занялся политикой. Он был человеком с сильным характером и
интеллектуальными способностями, хотя и без делового чутья, —
вставила она, — и прирождённым оратором. И когда он, заняв несколько важных государственных должностей, узнал, что сенатор Кэрью собирается баллотироваться на пост губернатора Мэриленда, он выступил против него, и Кэрью проиграл всего на несколько голосов».

— «Когда это случилось?»

«О, ещё в начале девяностых. Ссора была очень ожесточённой,
особенно со стороны Кэрью. Должно быть, он понял, что не
поступил честно по отношению к своему старому другу. Поскольку он взял на себя долги Уинтропа, казалось правильным, что он должен вернуть деньги, причитающиеся Лейну. Общественное мнение было на стороне последнего.

«Возможно, в то время у него не было десяти тысяч», — предположила
Элеонора. «Я всегда слышала и считала сенатора благородным человеком, и, конечно, с его стороны было очень любезно взять на себя часть долгов своего зятя».

«Он сделал это только для того, чтобы защитить свою сестру, которая осталась без гроша, и предотвратить скандал».

«Миссис Уинтроп без гроша! Как же так, кузина Кейт, что она так живёт?»

«Сенатор Кэрью назначил ей большое содержание. Он всегда говорил, что Синтия должна унаследовать его состояние».

«До недавнего времени я не знал, что Филип Уинтроп не был сыном миссис
Уинтроп».

«Полагаю, она усыновила его официально после смерти мужа и убедила своего брата, сенатора, вырастить его как члена семьи». Первая жена Филиппа Уинтропа был Юг
Американец, как мне сказали. Я никогда не видел ее, как она умерла, прежде чем он пришел к
Вашингтон. Помилуй нас!", взглянув на часы: "я понятия не имел, он
уже так поздно". Она поднялась и шагнула к двери. "Как ты мог оставить
Синтия?"

«Крепко спит, слава богу!»

«Они с Фредом Лейном помирились?»

«Боюсь, что нет». Элеонора тепло поцеловала кузину на ночь и
проследила, как та идёт по широкому коридору в свою спальню, затем закрыла и заперла
свою дверь и поспешила раздеться.

Около трёх часов ночи Синтия проснулась и несколько минут лежала,
озадаченно оглядываясь по сторонам. Затем к ней с новой силой вернулось воспоминание, и она откинулась на подушки, издав полузадушенный всхлип. Она медленно перебрала в памяти свой разговор с Фредом, пытаясь найти хоть что-то.
утешение; но она ничего не могла найти и со стоном повернулась на бок
и зарылась лицом в подушку. Их роман обещал так много,
но вместо этого ее счастье было пресечено в зародыше.

Она подняла разгоряченное лицо и огляделся по сторонам, ища стакан
воды, для нее пересохло от жажды. Элеонора забыла,
судя по всему, размещать любую питьевую воду в номере. Синтия села
и внимательно огляделась при свете ночника, но не нашла ни одного стакана ни на шифоньере, ни на бюро. Она была на
Она уже собиралась снова лечь, когда вспомнила, что видела кувшин с ледяной водой на столе у лестницы. Она начала звонить в медный колокольчик, но решила, что будет жестоко будить Элеонору, которая провела с ней большую часть ночи.

Она задумалась на мгновение, но ей всё сильнее хотелось пить, и после нескольких минут нерешительности она выбралась из огромной кровати с балдахином и, накинув халат и тапочки, выскользнула из комнаты и направилась по коридору к лестнице.

 Синтия была так сосредоточена на достижении своей цели, что не заметила
Фигура, скорчившаяся на лестничной площадке, испуганно отпрянула в тень при её приближении. Она нашла на столе кувшин со льдом и несколько стаканов. Наполнив один из них, она сделала большой глоток ледяной воды, затем, почувствовав себя намного лучше, снова наполнила стакан, намереваясь взять его с собой в комнату. Она снова остановилась и с интересом огляделась, потому что холл был освещён лунным светом, проникавшим сквозь ромбовидные стёкла окна в конце крыла дома. Фигура внизу, на лестнице,
Синтия пристально посмотрела на неё, готовая в любой момент броситься в более тёмные
низы, если она начнёт спускаться по лестнице.

 Синтия уже собиралась вернуться в свою комнату, когда её взгляд упал на
закрытую дверь, ведущую в комнату в крыле дома.  Лунный свет падал на неё.  Синтия застыла на месте на долгую секунду, а затем издала крик, который разбудил спящих домочадцев, — крик такого ужаса, что у слушателей застыла кровь в жилах.

Фигура на лестничной площадке стояла как вкопанная, пока её не
заставили действовать поспешно открывшиеся двери; затем, с невероятной
Синтия бросилась к Элеоноре, которая в спешке накинула на себя шаль и
бежала к подруге, развевая полы на ветру.

«Боже мой! Синтия! Что случилось?» — ахнула она, обнимая
подругу.

Синтия схватила её за запястье, и Элеонора поморщилась.  «Смотри!» —
вскричала она. "Смотри!" - указывая на дверь в конце крыла. "Моя
мечта! Смотри, панели в форме креста!"

Элеонора бросила испуганный взгляд в указанном направлении. Это было правдой.
Панели выделялись ярким рельефом в ярком лунном свете, и
они образовывали безошибочно узнаваемый крест.

"Да, да, дорогой", - успокаивающе сказала она. "Это просто показывает, что твой сон
был основан на реальности. Иди в постель".

"Нет, нет!" Синтию била сильная дрожь, но она отказывалась покидать это место.
 "Ты забываешь, что в моем сне дверь всегда заперта".

"В данном случае это не так", - воскликнул полковник Торнтон, который с
Дуглас выбежал в коридор, как только они кое-как оделись. Миссис Тракстон шла позади, её волосы торчали вверх, а глаза чуть не вылезали из орбит. «Это просто кладовая», — добавил он. «Не волнуйся так, Синтия», —
заметив ее искаженное мукой лицо.

- Говорю тебе, это не так! _ - Она в волнении топнула ногой.

Вместо ответа Торнтон прошел по короткому коридору и повернул ручку.
К его величайшему удивлению, дверь не открылась.

- Ах! - Ее крик был наполовину торжествующим, наполовину страдальческим. - Я же говорила тебе, что она была
заперта. Его нужно открыть - я сойду с ума, если этого не будет сделано", - и ее взгляд
не опроверг ее заявления.

Дуглас присоединился к Торнтону, который стоял в нерешительности. "Я думаю, что было бы
лучше сделать ей приятное", - сказал он вполголоса.

Торнтон кивнул в знак согласия. "Я не могу понять, как она оказалась запертой".
— пробормотал он. «Как, чёрт возьми, я могу её открыть? Это английский дуб
в четверть обхвата».

 «Можно ли как-то попасть в комнату через окно?" - спросил Дуглас.

"Нет, это слишком высоко от Земли, и нет ничего, но
голые кирпичные стены, чтобы подняться вверх; никакое дерево не растет рядом с ней", - сказал Торнтон
вдумчиво. "И, к сожалению, у меня нет лестница достаточно долго, чтобы достичь
окна".

— Тогда ничего не остаётся, кроме как попытаться выломать дверь. Дуглас
напряг свои мощные плечи, прижимаясь к панелям, пока его мышцы
чуть не лопнули от напряжения. — Беги на неё, — выдохнул он,
пот стекал по его лицу, и полковник Торнтон послушно бросился вперёд,
когда дверь слегка поддалась. — Ещё раз! — крикнул он.
Дуглас навалился всем своим весом на панель, которая немного подалась
. "Еще раз", и с оглушительным треском верхняя и более слабая панель
разлетелась в щепки настолько, что Дуглас просунул руку внутрь
и повернул ключ, который торчал в замке. Он также с трудом отодвинул ржавый
засов и убрал руку.

- Отведите женщин обратно в их комнаты, - прошептал он, и в лунном свете стало видно, что его лицо
белое. «В комнате полно угарного газа».

Торнтон секунду непонимающе смотрел на него, затем повернулся к миссис
Тракстон. «Кейт, я настаиваю на том, чтобы ты отвела этих девочек в свою комнату».
Она понимающе кивнула, и он повернулся к Синтии с видом повелителя.
 - Иди с миссис Тракстон, Синтия. Я обещаю немедленно прийти
и рассказать вам, что мы обнаружим в этой комнате.

Она молча кивнула, потеряв дар речи. Реакция наступила, и миссис Тракстон
и Элеонора, не сопротивляясь, отвели ее обратно в комнату и помогли добраться до
кровати, где она и лежала, ее глаза умоляли избавить ее от психического расстройства.
тоска.

Полковник Торнтон и Дуглас наблюдали за ними, пока они не скрылись в спальне.
Затем последний открыл сломанную дверь запертой комнаты.
Их душил сильный запах осветительного газа, и они отпрянули, задыхаясь. Дуглас подошёл к окну в коридоре и поднял раму, впустив прохладный воздух. Затем, задержав дыхание, он бросился в комнату и, найдя выходящую струю газа по сильному запаху, потянулся вверх и повернул вентиль на настенном кронштейне.

"Это бесполезно; нам придется подождать и дать газу возможность
испариться", - сказал он, возвращаясь к полковнику. "Вы уверены, что в
комнате никого нет?"

Глаза Торнтона наполовину вылезли из орбит. - Свободные? - спросил он.
заикаясь. "Она пустовала полвека. Это
юго-западная комната, в которой, как предполагается, обитает моя двоюродная бабушка.
Собака там спать не будет".

Дуглас несколько секунд изумленно смотрел на своего собеседника, затем,
затаив дыхание, снова ворвался в комнату. Оставшийся газ
почти одолел его, но, к счастью, заметив очертания
окон, он открыл сначала одно, а затем другое и как можно
быстрее присоединился к полковнику, который стоял в дверях.
Они молча подождали, пока чистый ночной воздух не унёс
ядовитый газ; затем Дуглас вошел в комнату, чиркнул спичкой
и поднес ее к люстре. Когда вспыхнул свет, у Торнтона вырвалось испуганное
восклицание.

"Боже милостивый! Смотри!

Глаза Дугласа проследили за его вытянутой рукой. На высокой
кровати с четырьмя столбиками лежало тело женщины, лежащей на боку, ее
лицо было скрыто массой темных волос, которые падали на него. Рядом с ней лежала книга, один палец левой руки был зажат между страницами.
 На низком столике у кровати стояла настольная лампа без абажура и
подставки.

Двое мужчин на цыпочках подошли к кровати. Торнтон дрожащей рукой включил ночник. «Должно быть, она читала и заснула», —
пробормотал он, нервно кусая губы. «Она не знала, что после одиннадцати в этой комнате всегда выключают свет».

Пораженный Дуглас уставился на безмолвную фигуру. Не нужно было проверять
пульс или сердцебиение; даже самый неопытный наблюдатель понял бы, что женщина мертва.

 «Кто... кто это?» — раздался дрожащий голос позади них.  Оба мужчины
обернулись и увидели Элеонору, бледную и дрожащую, которая стояла
там. Она прокралась в комнату, не привлекая их внимания.

Дуглас наклонился вперед и осторожно убрал пряди волос с
холодного лица.

"_Аннет!_" Дрожащие губы Элеоноры едва могли вымолвить шепот;
она пошатнулась, и Дуглас подхватил ее, когда она упала.




Глава XVII

ТАЙНА УСУГУБЛЯЕТСЯ


— Где Бретт? — спросил Торнтон, поспешно входя в библиотеку,
где Дуглас сидел у телефона. Тот повесил трубку, прежде чем ответить.

"Он сейчас будет здесь, полковник; сейчас он у доктора
и коронер в юго-западном зале. Вам лучше присесть, сэр, —
 с сочувствием глядя на измождённое лицо Торнтона, но полковник
продолжал нервно расхаживать взад-вперёд.

 — Боже! — пробормотал он. «Это дело стало для меня дьявольским потрясением». Он
остановился перед небольшим стенным шкафом и, выбрав ключ из связки,
открыл дверцу и достал графин.

"Не хотите ли присоединиться ко мне?" — спросил он, ставя графин на стол вместе с несколькими
стаканами.

"Нет, спасибо, полковник." Дуглас услышал, как графин слегка звякнул о
стакан, когда полковник налил щедрую порцию.
который он выпил неразбавленным. Он как раз ставил графин на место в стенном шкафчике.
когда Бретт в сопровождении коронера вошел в комнату.

"Если вы не возражаете, полковник Торнтон, мы будем проводить неофициальные
расследование", - сказал доктор Пенфильд, вежливо.

- Вовсе нет, сэр, вовсе нет! - горячо воскликнул Торнтон. «Я очень
хочу, чтобы это ужасное дело было раскрыто как можно скорее.
Просто изложите свои пожелания, и я постараюсь их выполнить».

«Спасибо». Коронер сел за стол из красного дерева.
он встал в центре комнаты и достал блокнот и авторучку,
в то время как Бретт устроился напротив.

"Должен ли я удалиться?" - спросил полковник.

"Я думаю, было бы лучше", - ответил Доктор Пенфильд серьезно. "Я предпочитаю
осмотреть членов семьи отдельно. Без обид
назначению".

"И никто не берется". Торнтон устало улыбнулся. — Вы забываете, что я юрист, доктор, и понимаю ваше положение. Если вы хотите меня видеть, я буду в своей комнате.

 — Хорошо, полковник. — Коронер сверился со своим блокнотом, пока Торнтон
Он оставил их и повернулся к Дугласу. «Вы первым вошли в юго-западную комнату, не так ли?»

 «Да, я выломал панель в двери с помощью полковника Торнтона и…»

 «Минуточку». Пенфилд поднял руку. «Дверь была заперта изнутри?»

«Да, старомодным засовом, а также замком и ключом».

«Засов и замок заедали?»

«Заедали».

«Как вы думаете, если человек закроет дверь и задвинет засов, будет ли достаточно шума, чтобы разбудить спящего?»

«Думаю, да».

— Вы заметили, что окна в комнате тоже были заперты, когда вошли?

— Нет, они были закрыты, но засовы, похожие на тот, что на двери, только поменьше, не были задвинуты.

— Понятно, — Пенфилд на мгновение постучал левой рукой по столу.
— Мог ли кто-нибудь проскользнуть мимо вас и полковника Торнтона, пока вы стояли в коридоре и ждали, пока газ испарится?

— Нет, мы бы обязательно их увидели, и, кроме того, никто не смог бы остаться в той комнате в живых, газ был очень едким.

 — В комнате не было другого выхода, кроме единственной двери, ведущей в коридор?

 — Это всё, что я смог обнаружить. Я тщательно обыскал комнату.
Бретт. Детектив утвердительно кивнул. "Мы не смогли найти никаких следов
какого-либо другого входа или выхода".

"Странно!" - воскликнул Пенфилд. "Окна находятся на слишком большой высоте от
земли, и добраться до них можно только по приставной лестнице".

«И кроме того, — вмешался Бретт, — я осмотрел землю под двумя окнами той комнаты и рядом с ними, и нигде не видно следов ног или лестницы».

Коронер отложил ручку. «Думаю, на этом всё, мистер
Хантер. Бретт, не могли бы вы попросить доктора Марша подойти сюда?»

Мужчины вышли из комнаты. — Я подожду в гостиной, Бретт.
- позвал Дуглас, когда детектив поднялся наверх, чтобы найти доктора.
Через несколько минут Бретт снова появилась в библиотеке с доктором Маршем.

- Я не задержу вас надолго, доктор, - начал Пенфилд. - Садитесь. Вы были
первым, кто осмотрел мертвую женщину наверху; как вы думаете, что стало причиной
ее смерти?

- Она задохнулась от осветительного газа. Все симптомы указывают на
это. «Конечно, — осторожно добавил врач, — это нельзя доказать
наверняка, пока не будет проведено вскрытие».

«Думаю, вы правы; мой диагноз совпадает с вашим», — сказал врач.
коронер. «Вы обнаружили какие-либо следы борьбы или насилия на теле женщины?»

«Нет. Судя по тому, что я обнаружил, и я считаю, что ни полковник Торнтон, ни мистер Хантер ничего не трогали, я думаю, что француженка читала в постели, заснула и отравилась газом».

«Как вы думаете, как долго она была мертва до того, как вы к ней подошли?»

«Судя по состоянию тела, прошло несколько часов. Она лежала в такой позе, что газ попал ей прямо в лицо; комната не должна была наполниться смертоносными испарениями
— до того, как они на неё подействовали.

 — Я заметил, — воскликнул коронер, — что настольная лампа стояла на
низком столике, так что газовая горелка была на уровне головы женщины,
поскольку кровать с балдахином была необычайно высокой. У меня больше
нет вопросов, доктор; вскрытие состоится сегодня днём в городском морге,
куда вскоре доставят тело.
Бретт, попроси мисс Синтию Кэрью подойти сюда.

Доктор Марш остановился на пути к двери. «Я только что дал мисс
Кэрью опиат, — быстро сказал он, — её нельзя сейчас беспокоить».

Лицо коронера вытянулось. «Очень жаль», — проворчал он. «Я особенно хотел спросить, что она делала в коридоре в такой час и что привлекло её внимание к закрытой двери».

 «Так случилось, что я могу ответить на эти два вопроса». Марш вернулся за стол. «Прежде чем я смог успокоить мисс Кэрью, она повторила свой рассказ дюжину раз». Кажется, ей захотелось пить, и она вышла в
холл за стаканом воды, вспомнив, что видела на столике в холле
кувшин со льдом и стаканы. Она выпила немного воды и
возвращалась, когда заметила дверь в лунном свете,
Она уронила стакан, который держала в руках, и закричала».

«Я нашла в коридоре разбитое стекло», — добавила Бретт.

«Что в двери заставило её закричать?» — спросил коронер.

«Панели, которые сделаны в форме креста», — объяснил доктор
Марш. «Похоже, что мисс Кэрью, очевидно, страдает от кошмара,
который принимает форму двери с панелями такой формы. Она утверждает,
что это всегда предвещает беду. Когда она увидела такую дверь,
стоящую перед ней в призрачном лунном свете, это было слишком
для её нервов, и она закричала».

— Что это за истории, которые мне рассказывают о том, что в юго-западной комнате водятся привидения?

Марш пожал плечами. — Я всю жизнь прожил в Джорджтауне
и всегда слышал, что в этом доме есть комната, в которой водятся
привидения. Эта дверь с панелями в форме креста называется
«ведьминской» и была установлена сразу после революции. «Согласно легенде, он защищает от зла».

 «Что ж, похоже, он не выполнил свою миссию». Коронер
аккуратно перевернул страницу в своём блокноте и сделал запись. «Я очень
премного благодарен вам, доктор", когда Марш собрался уходить. "Я бы хотел, чтобы вы
сообщили мне, когда мисс Кэрью будет в состоянии принять меня".

"Я так и сделаю; до свидания", - и занятой врач поспешно ретировался.

"Полагаю, вы позовете дворецкого, Бретт", - сказал коронер, когда двое мужчин
остались одни.

— «Могу я предложить, доктор Пенфилд, чтобы вы позволили мистеру Хантеру присутствовать при допросе слуг?» — начал Бретт. «Он очень заинтересован в убийстве сенатора Кэрью и помогает мне в расследовании этой тайны, и я думаю, — намеренно, — что эта француженка…»
— Эта странная смерть как-то связана с другой трагедией.

 — В самом деле! — в глазах коронера вспыхнул новый интерес. — Конечно, Бретт, если вы считаете, что мистер Хантер должен присутствовать, позовите его. Я буду рад его помощи.

 Детектив поспешил выйти из комнаты и через несколько минут вернулся с Дугласом и Никодимусом. Старый негр поседел от страха, и его глаза не вернулись к нормальному размеру с тех пор, как он проснулся от шума, вызванного взломом двери. Он лежал в постели, слишком напуганный, чтобы встать, пока Дуглас не вошёл в его комнату и
вытащила его из-под одеяла и заставила спуститься вниз
и развести огонь для кухарки Софи, которая была более собранной, чем ее брат
, а сама занялась приготовлением кофе и раннего завтрака
для тех, кто желал этого.

"Есть ли в помещении такая вещь, как длинная подъемная лестница?"
поинтересовался коронер, спросив полное имя Никодимуса и
стаж работы.

— Нет, сэр, это не так, всего несколько ступенек высотой вот с такой палец, —
показал он рукой. — Это единственный дом в округе.

 — В этом районе строят какие-нибудь дома?

 — Нет, сэр, не строят.

— Как ты посмел поселить горничную в той комнате?

 — Я не селил её там, — быстро защищался я, — она сама туда пошла.
— Да, это так, Марсе Дуглас, — обратился я к нему напрямую. — Да.
Кэннел, он велел Софи и мне приготовить три комнаты для дам,
а также комнату для вас, сэр, но ничего не сказал о горничной Аннет.

 — Значит, вы её не ждали?

 — Нет, сэр. Я была удивлена, когда мисс Элеонора привела её. После того, как я провел
показал дамам их комнаты, я отвел Аннет на третий этаж и
сказал ей, что она может занять первую комнату.

"Тогда как получилось, что она занимала другую комнату?"
быстро спросил коронер.

- Это было в отъезде, сэр; перед ужином она позвонила мне и Софи и
сказала, что ей не нравится комната на третьем этаже ...

- Почему бы и нет? - вмешался Пенфилд.

«Она сказала, что это слишком далеко от её родителей, что она должна быть там, где сможет их слышать. Я сказал ей, что на втором этаже нет свободных комнат, что все заняты, и она быстро ответила, что только что была в комнате в крыле и что будет спать там».

— Ах, значит, это она сама предложила занять эту комнату.
— быстро воскликнул Бретт.

"Да, сэр. Она сказала, что кровать выглядит удобной, и что она просто
снимает постельное бельё с кровати в комнате на третьем этаже и
перетаскивает свои вещи в соседнюю комнату. Софи сказала ей, что там очень пыльно, потому что раньше там была кладовая, но Аннет ответила, что «приберёт там».

«Она говорила с полковником Торнтоном или с мисс Элеонорой перед тем, как переехать в эту комнату?» — задумчиво спросил Дуглас.

«Нет, сэр, не думаю». Я спросил её, есть ли у неё, и она сказала, что
они все в гостиной, ждут ужина, и что она
не хотел их беспокоить, да и какая им разница, где она спала».

«Значит, никто, кроме вас и Софи, не знал, что она жила в той комнате?»
спросил озадаченный коронер.

«Нет, сэр, если только она не сказала им позже». Я предупреждал её, что эта комната несчастливая, — Никодимус закатил глаза, — и что ничего хорошего из этого не выйдет, пока она будет спать, а она всё смеялась и смеялась. А теперь она умерла, — он торжественно покачал своей косматой головой, — с призраками шутки плохи.

— «Я вас больше не задержу», — сказал коронер после долгой паузы.
 «Позови Софи сюда, Никодимус. Кстати, она тебе родственница?»
ваш?

"Да, сэр, она моя сестра, и мы хорошо работаем с бефо де ва.
Я сейчас пришлю ее, сэр", - и он исчез.

Софи не заставила себя долго ждать и подтвердила все, что сказал Никодимус
. Она добавила, что юго-западная комната уже много лет не использовалась в качестве спальни, хотя кровать с балдахином стояла на месте, с матрасами и подушками, после чего её отпустили.
Затем коронер послал за полковником Торнтоном.

"Ваши слуги говорят, полковник, что вы не ожидали, что ваша племянница приведёт с собой в последний вечер свою французскую горничную Аннет," — начал Пенфилд.
"Это так?"

"Моя племянница вольна приводить кого угодно, - с ударением, - в этот дом"
", - сказал полковник Торнтон. "Но я должна признать, что я не знала об этом
пока не объявили об ужине, что горничная сопровождала ее".

"Вы не видели, как они прибыли?" - спросила Бретт.

— Нет, они пришли раньше, чем я ожидал, и меня не было дома, когда они приехали.

 — Никодимус сообщил вам, что служанка была здесь?

 — Нет, зачем ему это? Он знает, что это второй дом моей племянницы и что она практически хозяйка в доме.

— Значит, ваша племянница хорошо знакома с этим зданием? — вставил Бретт.


 — Разве я только что не сказал об этом? — нетерпеливо спросил он. — Мисс Торнтон привезла с собой горничную, потому что знает, что у меня всего две старые служанки, которых мне достаточно для моих холостяцких нужд, но она вполне естественно предположила, что другим моим гостям, миссис Тракстон и мисс Кэрью, может понадобиться горничная.

— Я понимаю. Вы знали, что Аннет собиралась спать в
юго-западной комнате? — продолжил Бретт.

"Нет. Если бы я знал, то не позволил бы ей занять эту комнату.

— Пожалуйста, расскажите мне о суеверии, связанном с этой комнатой, —
сказал коронер после короткой паузы.

— Считается, что после одиннадцати часов в этой комнате нельзя зажигать
свет; после этого времени он всегда гаснет по какой-то таинственной причине.

— Как же тогда вы разрешили провести в комнату газовые трубы?

«Я заключил контракт на проведение газа в дом много лет назад, в то же время, когда у меня появились водопровод и канализация. Подрядчик по проведению газа, естественно, оборудовал каждую комнату современной техникой.
Комната никогда не используется после наступления темноты, я никогда не задумывался об этом.

"Тогда почему на стене рядом с кроватью висела лампа на кронштейне?"

"Я и сам ломал голову над этим фактом, — полковник откинулся на спинку стула, — эта лампа была у меня в спальне. Он давал не очень хороший свет для чтения, поэтому несколько месяцев назад я купил другой, переставил абажур и колпак на новую лампу, а старую отправил в кладовку.

"Тогда весьма вероятно, что Аннет нашла её там и, желая
чтобы читать в постели, она сама прикрепила его к кронштейну».

«И тем самым предрешила свою судьбу», — торжественно добавил полковник.

«Вы действительно думаете, что причиной её смерти стали сверхъестественные силы?» — недоверчиво спросил коронер.

«Похоже, что так, либо это было самоубийство».

«Судя по тому, что я слышал, я склоняюсь к последней версии», — признал доктор
Пенфилд. «Я не придаю большого значения призракам и другим галлюцинациям,
полковник, при всём уважении к вам, сэр. Не будете ли вы так любезны
попросить вашу кузину, миссис Тракстон, зайти сюда на несколько минут?»

По приглашению полковника Торнтона миссис Тракстон поспешила в комнату.
библиотека. Ее показания ничего не добавили к тому, что уже было известно коронеру,
ее быстро оправдали и послали за Элеонорой Торнтон.

Дуглас не видел ее с тех пор, как несколько часов назад отнес в ее комнату
и был потрясен ее видом. "Моя драгоценная, дорогая!" - прошептал он
таким тоном, что только она услышала, когда он открыл дверь библиотеки
, чтобы впустить ее. "Я могу что-нибудь для тебя сделать?"

Она покачала головой и улыбнулась ему, и эта улыбка причинила ему боль,
потому что было видно, каких усилий ей это стоило. Доктор Пенфилд, поражённый её
Красавица, чья красота подчёркивалась неестественно румяными щеками и тёмными тенями под большими глазами, встала и пододвинула к себе стул.

"Я не задержу вас надолго, мисс Торнтон," — начал он, усаживаясь обратно.  "Вы знали, что ваша служанка спала в юго-западной комнате?"

"Нет, не знала. Напротив, когда она помогала мне переодеться к ужину, она сказала, что её поселили в комнате над моей.

 «Когда вы в последний раз видели свою горничную?»

 «Она пришла мне на помощь, когда мисс Кэрью упала в обморок, вскоре после ужина. После того как я уложила мисс Кэрью в постель, я
Аннет помогла мне снять вечернее платье, а потом сказала, что идёт спать, так как я больше не нуждаюсь в её услугах.

"В котором часу это было?"

"Незадолго до десяти. Я не помню точное время."

"Она ничего не говорила вам о том, что переехала на ваш этаж?"

"Ни слова."

«У вашей служанки был неудачный роман?» — спросил коронер.

 «Насколько мне известно, нет».

 «Она была подавлена в последнее время?»

 «Нет, она казалась в своём обычном хорошем настроении».

 «Вы не знаете, она потеряла деньги?»

 «Я никогда не слышал, чтобы она об этом говорила».

 «Она давно у вас работает?»

— Около двух лет.

 — И вы нашли её…?

 — Превосходной во всех отношениях: честной, надёжной и способной.

 — Мисс Торнтон, — он посмотрел ей прямо в глаза, — у вас есть какая-нибудь версия, как ваша горничная могла задохнуться?

 — Я думаю, это был несчастный случай. Она, вероятно, заснула, оставив включённым газ.

«Но мистер Хантер обнаружил, что оба окна были закрыты, и никакой сквозняк не мог попасть в комнату и потушить свет, как и никто другой не мог его потушить, потому что дверь, единственный вход, была заперта изнутри. Как при таких обстоятельствах мог произойти несчастный случай?»

«Возможно, это было самоубийство, хотя мне невыносимо думать об этом», — с чувством произнесла Элеонора.

 «Мисс Торнтон, — Бретт встал, подошёл к столу и посмотрел прямо в милое личико, доверчиво поднятое к нему, — ваша служанка когда-нибудь угрожала капитану Фредерику Лейну в вашем присутствии?»  «Никогда!» — Элеонора удивлённо распахнула глаза.

«Она когда-нибудь намекала, что он имеет какое-то отношение к убийству
сенатора Кэрью?»

«Нет, никогда!» Но твёрдый голос Элеоноры дрогнул, когда она
произнесла это отрицание, и Бретт это заметил. Его глаза загорелись от волнения.

— Что капитан Лейн делал здесь прошлой ночью?

Вопрос был неожиданным, и Элеонора заметно вздрогнула.

 — Он приходил навестить мисс Кэрью, — тихо призналась она.

 — Он видел вашу горничную?

 — Насколько мне известно, нет.

 — Капитан Лейн провёл вечер с вами и полковником Торнтоном?

"О, нет, он видел только мисс Кэрью".

"Как долго он пробыл с мисс Кэрью?"

"Около десяти минут".

"Действительно!" Бретт сделал паузу и заговорил более взвешенно. "Капитан
Лейн, за которым следят несколько моих людей, был замечен входящим в этот дом
прошлой ночью между девятью и половиной шестого - и, хотя мои люди
«Он прождал всю ночь, и никто не видел, чтобы он уходил».




ГЛАВА XVIII

Именем закона


«Ну и что дальше?» — раздался резкий голос позади группы. Трое мужчин и Элеонора обернулись и уставились на молодого офицера в изумлении, слишком сильном, чтобы выразить словами. «Ну и что дальше?» — повторил капитан Лейн во второй раз.

— Как вы сюда попали? — спросил Бретт, оправившись от удивления.

 — Через дверь. А как вы думали? — с усмешкой в красивых глазах.  — Дворецкий сказал мне, что я найду вас здесь, когда он
впустил меня несколько секунд назад. Затем его лицо стало суровым. "Я вошел
как раз вовремя, чтобы услышать ваше замечание", - обращаясь непосредственно к Бретту. - Из того, что
ваши люди не видели, как я выходил из дома, не следует, что я провел
ночь здесь.

- Тогда где вы провели ее? - быстро спросил Бретт.

- С моим кузеном, генералом Филлипсом, в его квартире в отеле "Дюпон".
— Спокойно.

"В котором часу вы пришли к нему домой?"

"Около двенадцати."

"А где вы были с девяти тридцати до двенадцати?"

"Большую часть времени я гулял по улицам."

"Один?"

«Один». Лейн повернулся ко всем лицом, расправив плечи, и ничем не показал, что осознаёт враждебность, которую ощущал в напряжённой атмосфере. Следующим заговорил коронер.

"Может быть, вы присядете, капитан Лейн, и расскажете нам более подробно о своих действиях прошлой ночью?" — предложил он, и Лейн пододвинул стул и сел. "Когда вы покинули этот дом?"

— Около половины одиннадцатого. — Он заметил, что Элеонора вздрогнула от удивления,
и поспешно добавил: — Я, как вы, возможно, уже знаете, помолвлен с мисс
Кэрью. Во время нашей беседы прошлой ночью она упала в обморок, и я вызвал мисс
Торнтон, которая уговаривала меня поехать, но я чувствовала, что не могу покинуть дом
пока не узнаю, что мисс Кэрью лучше. Поэтому, вместо того, чтобы выйти на улицу
через парадную дверь, я взяла пальто и шляпу и проскользнула в
столовую, которая была пуста ".

"С какой целью вы туда пошли?"

«Я надеялся, что мисс Торнтон снова спустится вниз, и тогда у меня будет возможность поговорить с ней».

«Не лучше ли было бы поступить прямо и открыто?»
вошел в библиотеку и сообщил полковнику Торнтону о вашем присутствии
в его доме? - сухо спросил коронер.

Лейн покраснела от его тона. - Возможно, так и было бы, - высокомерно, - но я действовал импульсивно.
Я был чрезвычайно встревожен состоянием мисс Кэрью.
и не мог думать ни о чем другом.

— Что стало причиной недомогания мисс Кэрью? — спросил коронер.

 — Она нездорова и вчера переутомилась.

 Коронер не стал настаивать, к облегчению Лейна.  — Кто-нибудь видел вас вчера вечером в столовой?

 — Думаю, нет; в комнате было темно, а стол уже был накрыт.
— Я отошёл, так что никто из слуг не вошёл в комнату.

 — Вы снова видели мисс Торнтон?

 — Нет. Я недолго ждал, прежде чем увидел, как полковник Торнтон спускается по лестнице с человеком, в котором я узнал врача. Когда они проходили мимо двери столовой, я услышал, как доктор сказал полковнику Торнтону, что мисс Кэрью пришла в себя и что после ночного отдыха с ней всё будет в порядке. Через несколько минут после этого я покинул дом.

"Как?"

"Я часто обедал у полковника Торнтона и хорошо знаю этот дом.
Поэтому, поскольку я обещал не рассказывать о своём визите мисс Кэрью,
По секрету скажу, что я открыл длинное французское окно, выходящее на южную веранду, сбежал по ступенькам, прошёл по садовой дорожке, перепрыгнул через забор между нашим и соседним участками и вышел через их калитку на улицу.

Бретт пробормотал что-то нелицеприятное в адрес своей детективной службы. «Могу я спросить, почему вы сочли такие меры предосторожности необходимыми?» — поинтересовался он.

"Потому что я прекрасно знал, что за мной здесь следили",
спокойно ответил Лейн. - И поскольку я считал, что это никого не касается, кроме меня самого.
если я решу нанести визит мисс Кэрью, я решил избегать их.

— И о чём вы с Аннет, французской горничной мисс Торнтон, беседовали перед тем, как уйти отсюда? — Бретт встал и посмотрел Лейну прямо в глаза, задавая вопрос.

"Я не разговаривал ни с кем, кроме мисс Кэрью и мисс Торнтон, пока был в этом доме, — твёрдо ответил он.

"Нет? Тогда, возможно, вы видели горничную Аннет, только когда она спала? — с нажимом спросил он.

«Я не понимаю, что вы имеете в виду?» — Лейн нервно постукивал тростью по ноге.


«Послушайте меня, капитан Лейн», — Бретт откинулся на спинку стула и
подкрепил свои слова частыми постукиваниями по столу левой рукой.
рука. "Вы не сможете уклониться от решения проблемы с помощью фальшивых показаний".

"Я ни от чего не уклоняюсь!" Глаза Лейна зловеще сверкнули, и его голос
стал глубже, голосом прирожденного бойца, привыкшего командовать. "У меня нет
никаких показаний, которые можно подделать".

— Полагаю, вы сейчас скажете, — саркастически заметил он, — что не знаете, что служанка Аннет мертва.

— Мертва? — переспросил Лейн, вскакивая со стула.

— Мертва — убита прошлой ночью.

— Боже мой! — Лейн был явно взволнован и удивлён. Бретт
внимательно наблюдал за ним; если он и притворялся, то это была идеальная игра.
"Как... что её убило?"

«Удушена светильным газом», — коротко, — «когда спала прошлой ночью».

«Это ужасно!» — Лейн расхаживал по комнате в неконтролируемом волнении.
«Но что, — он взял себя в руки, — что общего смерть этой несчастной девушки имеет со мной?»

— Что ты имеешь в виду, говоря о смерти несчастной девушки? — многозначительно
возразил Бретт, и Лейн отпрянул.

 — Клянусь Богом, я не потерплю таких намёков! — Он сделал угрожающий шаг
в сторону Бретта, который не сдвинулся с места.  — Неужели ты такой дурак, что воображаешь, будто я убил
девушку только потому, что вчера вечером ненадолго заходил в этот дом?
служанку, которую я иногда видел, когда она открывала мне дверь, когда я приходил в дом мисс Торнтон?

«Я не дурак и не верю в чудеса». Бретт стал серьёзным,
а волнение Лейна нарастало.  «Сегодня утром я должен был встретиться с Аннет,
чтобы получить показания под присягой, которые, по её словам, указывали бы на вас как на убийцу сенатора
Кэрью». Лейн в ужасе отшатнулся. «Вместо этого я нахожу её мёртвой при загадочных обстоятельствах; вы — единственный человек, которому выгодна её смерть. И вы были в этом доме, неизвестный его обитателям, и, по вашему собственному признанию, никто не видел, как вы его покидали. Это притянуто за уши
вероятность предположить, что ее смерть была совпадением. У вас, и
только у вас, - отчетливо прозвучал его голос, - были мотив и
возможность вызвать ее смерть.

"Я отрицаю это-абсолютно отрицать это!" - гремел переулок, костяшками пальцев показывает
белый, настолько плотно были его пальцы сжались на его посох,
он поднял угрожающе.

— «Остановитесь, мистер Бретт!» — воскликнула Элеонора, которая вместе с Дугласом и коронером сидела слишком поражённая, чтобы говорить во время быстрого диалога между двумя мужчинами. — Вы забываете, что дверь в юго-западную комнату
Комната, которую занимала Аннет, была заперта изнутри, и эта дверь была единственным способом попасть в комнату. Будет справедливо по отношению к вам, капитан
Лейн, — вежливо обратился он к молодому офицеру, — напомнить мистеру Бретту о том очевидном факте, что никто не мог войти в комнату спящей женщины, погасить свет и, покинув комнату, запереть дверь изнутри, оставив ключ в замке.

"Спасибо", - с благодарностью воскликнул Лейн, садясь и вытирая
пот со своего белого лица.

Бретт нахмурился. Он надеялся, что его обобщение порочащих фактов и
Внезапное обвинение могло бы заставить Лейна признаться, а если нет, то какая-нибудь оговорка, которую он мог бы сделать в волнении, дала бы ему ключ к разгадке того, как было совершено убийство. Он был уверен в виновности Лейна. Он сердито взглянул на Элеонору. Зачем она вмешалась? Он долго и молча смотрел на её прекрасное лицо. На широкий лоб, изящно изогнутые брови и большие задумчивые глаза,
прикрытые длинными загнутыми ресницами, и точёные черты лица стоило
посмотреть, но Бретт их не замечал — его активный мозг был занят
новой проблемой.

- Насколько я понял, вы сказали, капитан Лейн, что обещали сохранить
ваш визит сюда в секрете, - сказал он, вмешиваясь в разговор
остальных. - Кому вы дали такое обещание?

"Мисс Торнтон". Вопрос был неожиданным, и ответ подсунули
вне бездумно; тогда пер. закусил губу, как он уловил предупреждение Элеонор
взгляд слишком поздно.

Бретт быстро повернулась к Элеоноре. — Почему вы хотели, чтобы он держал в секрете свой визит сюда, мисс Торнтон?

 — Потому что я боялась, что миссис Уинтроп узнает, что капитан Лейн и её племянница встречались здесь; мой дядя мог случайно упомянуть об этом.
«Миссис Уинтроп не одобряет ухаживания капитана Лейна за мисс
Кэрью», — тихо объяснила Элеонора.

"На каком основании?" — быстро спросила она.

"Спросите у миссис Уинтроп; она расскажет вам лучше, чем я."

"Я спрошу, — мрачно ответила она. - Капитан Лейн, - обернувшись, - почему вы вернулись в этот дом в столь ранний час?
- Я пришел справиться о мисс Кэрью. - Он повернулся к ней. - Почему вы вернулись в этот дом в столь ранний час? - Спросил я.

- Я пришел узнать о мисс Кэрью. Я попросил о встрече с мисс Торнтон, и
дворецкий проводил меня в эту комнату. И это первая возможность
У меня была, мисс Элеонора, спросить вас, как чувствует себя Синтия сегодня утром. Его
Лицо выдавало тревогу.

"Она сейчас спит, - ответила Элеонора, - но я надеюсь, что ей будет
намного лучше, когда она проснется. Я передам ей, что вы звонили".

"Спасибо". Лейн поднялся. Он почувствовал, что его отпустили. - Синтии сообщили
о смерти Аннет?

- Пока нет. Мы объяснили взлом двери в юго-западную комнату тем, что Никодимус запер её и не сказал об этом
полковнику Торнтону, который взломал её.

— Я понимаю, — Лейн тепло пожал ей руку. — Не могли бы вы
позвонить мне и сообщить, как дела у Синтии? Я буду в клубе армии и флота всё время.
дэй. Доброе утро. Он официально поклонился коронеру и Дугласу, затем
повернулся, чтобы выйти из комнаты, но обнаружил, что Бретт преградил ему путь.

"Это мой долг сообщить вам, Капитан Лейн, что на основании ордера,
присягу на ваш арест", - объявил он, принимая бумаги из
карман.

Переулок отступил невольно. "Что вы имеете в виду?" он запнулся.

— Во имя закона я арестовываю вас за убийство сенатора Кэрью.
Бретт замолчал и подал знак нескольким мужчинам, сидевшим в
холле, чтобы они вошли в комнату.

Прошло несколько секунд, прежде чем Лейн нарушил напряжённую тишину.

- Отойдите! - прорычал он сквозь стиснутые зубы, когда двое детективов
приблизились к нему. - Я пойду с вами с миром. Позволь мне сказать тебе, Бретт, -
вызывающе глядя на него, - ты еще пожалеешь о сегодняшней работе! Кто
выдал этот ордер под присягой?

"Миссис Уинтроп".

Лейн уставился на него в изумлении. «Миссис Уинтроп!» — пробормотал он. «Миссис
 Уинтроп!»




ГЛАВА XIX

ОБВИНЕНИЕ


Элеонора отложила вышивание и посмотрела в сад, где клумбы с цветами
освещались угасающими лучами заходящего солнца, а лёгкий ветерок из
открытого окна ласкал её щёки. У нее вырвался невольный вздох.

«Пенни за твои мысли», — и Дуглас, незаметно подошедший к ней,
поднялся на подоконник. На лице Элеоноры появилась любящая улыбка,
когда она освободила место рядом с собой и доверчиво взяла его за руку.

 

 «Как ты думаешь, пенни принесёт мне хоть какое-то утешение?» — спросила она."Возьми меня за пенни, и я сделаю все возможное, чтобы утешить тебя". Дуглас
нежно поцеловал ее, когда она прислонилась головой к его широкому плечу.

"Возьму тебя - с радостью!" Она подняла руку и прижала к своей
щеке. "И я богаче на счастье, чем когда-либо прежде".

— Моя дорогая! — Дуглас сдержал свой порыв; тёмные круги под глазами
Элеоноры стали ещё заметнее, а её крайняя нервозность выдавала себя
беспокойными взглядами, которые она бросала по сторонам, и непрекращающимся
движением пальцев. — А теперь о твоих мыслях.

— О моих мыслях? Все они с Синтией. О, Дуглас! — выпрямившись, — я не могу сказать ей об аресте Фреда Лейна; после всего, что она пережила, это было бы жестоко, жестоко!

 — Ей лучше?

 — Она наконец-то спит спокойно. Когда она очнулась от опиума несколько часов назад, она не проявила интереса, и я смог избежать
вопросы, которые, как я боялась, она могла бы мне задать.

«Она, вероятно, всё ещё находилась под действием опиата и была слишком сонной,
чтобы вспомнить события прошлой ночи».

«Я боюсь её пробуждения».

«Вам придётся отложить рассказ о задержании Лейна и смерти Аннет,
пока она не окрепнет физически и не сможет пережить этот шок».

— «Вы считаете его виновным?» — вопрос, казалось, вырвался у неё сам собой.

"В каком преступлении?"

"В обоих."

"Я не понимаю, как он мог иметь какое-то отношение к смерти Аннет, — задумчиво ответил Дуглас, — ведь
причина, на которую вы указали, когда Бретт обвинял его сегодня утром. Он
физически не мог выйти из комнаты и запереть дверь изнутри.

"Как вы думаете, что стало причиной её смерти?"

"Я думаю, что весьма вероятно, что она покончила с собой."

"Вы не думаете, что газ выветрился из-за сквозняка?"

"Сквозняк? Откуда ему взяться? Оба окна были плотно закрыты, как и дверь. Честное слово, — он повернулся и посмотрел на неё, — ты не веришь в эту старую легенду о призраке — о привычке твоей прапрабабушки гасить свет в своей комнате после
в одиннадцать часов вечера?

"Да, хочу", - неохотно.

"О, перестань", - у Дугласа вырвался смешок, но он внезапно стих. У него
было удивительно острое зрение, и когда он поднял голову, то встретил
пристальный взгляд с портрета маслом, висевшего на стене напротив него.
Его внимание привлекло не пристальное разглядывание, а удивительная белизна глазных яблок на нарисованном лице, в которых отражался свет из окна. Когда он посмотрел на них, ему показалось, что глаза моргнули, а затем исчезли. С возгласом он вскочил, напугав Элеонору.
Он резко развернулся и прошёл через комнату, пока не остановился прямо перед картиной, которая была в натуральную величину и изображала красивого мужчину в военно-морской форме времён войны 1812 года. При ближайшем рассмотрении оказалось, что глаза на картине вообще не были нарисованы, а представляли собой тени. Однако, когда он отошёл от портрета, тени обрели форму, и он отчётливо увидел длинные ресницы и глазные яблоки. Это была оптическая иллюзия, искусно задуманная художником, и, удовлетворившись этим, он вернулся к Элеоноре, которая наблюдала за его движениями с растущим любопытством.

"Откуда такой внезапный интерес к моему прапрадедушке?" спросила она.

"Это прекрасный портрет". Он снова сел рядом с ней. "Я не заметила этого прошлой ночью.
"Я не заметила". Как зовут старого джентльмена?

- Коммодор Барри Торнтон; моего отца назвали в его честь. Он унаследовал
те же чёрные волосы, голубые глаза и вкусы старого морского волка, —
кивнув в сторону портрета. — Вы знаете, на каком основании арестовали
Фреда Лейна за убийство сенатора Кэрью?

[Иллюстрация: «С возгласом он вскочил и прошёл через
комнату»]

"Только в общих чертах. Известно, что сенатор был против его
помолвка с Синтией, что в ту ночь они сильно поссорились и что Лейн ушёл с бала, чтобы найти карету Синтии. Он отсутствовал какое-то время, а когда карета появилась, в ней сидел сенатор Кэрью — мёртвый.

 «Достаточно ли этого для вынесения приговора?»

"Это чисто косвенные улики", - уклончиво, - "Я пока не знаю,
какие новые показания миссис Уинтроп могли послужить причиной его
ареста".

"Миссис Отношение Уинтропа непонятен для меня" прорвало
Элеонора. "Отец Фреда, губернатор Лейн, был лучшим другом ее мужа ,
и мистер Уинтроп был в больших финансовых обязательствах перед ним, когда тот
умер. А теперь посмотрите, как миссис Уинтроп обращается с сыном этого друга —
преследует его до самой виселицы. И это благодарность? — с едким презрением.

"Некоторые натуры плохо переносят обязательства, и копыто раздваивается.
— Дуглас ещё шире распахнул окно. «Неблагодарность — отвратительный грех, и он совершается чаще всего». Его прервал тихий стук в дверь. «Входи», — позвал он, и Бретт открыл дверь. Он отпрянул, увидев, что Дуглас не один.

— Не уходите, — сказала Элеонора, собирая свою вышивку и рабочую сумку. — Я должна подняться наверх и спросить у медсестры, как себя чувствует мисс Кэрью. — Она поспешила к двери, которую Бретт всё ещё держал открытой, но он остановил её на пороге.

 — Я буду очень признателен, если вы уделите мне полчаса, мисс.
— Торнтон, когда вы снова спуститесь вниз, будет достаточно времени, — добавил он, когда Элеонора вернулась в библиотеку.

 Элеонора пристально посмотрела на его бесстрастное лицо, прежде чем ответить:
— Я скоро спущусь, — и она исчезла в коридоре.

Бретт осторожно закрыла дверь, выбрала стул рядом с Дугласом и
тяжело опустилась на него. Дуглас достал портсигар и протянул его
детективу, который взял сигарету и, чиркнув спичкой,
удовлетворенно откинулся на спинку стула, наблюдая за кольцами дыма,
поднимающимися вверх.

"Я рад возможности спокойно поговорить с вами, мистер
Хантер", - начал он. "Сегодня события развиваются довольно быстро, и
Я могу признаться, что смерть Аннет поставила меня в тупик. Было ли это
убийством или самоубийством?

"Всё указывает на самоубийство."

"Я не так уверен, что," рисуя свой стул ближе и понижая его
голос. "Я искал вещи Аннет и нашел несколько
вещи, которые совершенно загадка для меня".

"Что это были за вещи?"

"Ну, во-первых, порванное кимоно".

"Что... ты не имеешь в виду?"

"Именно. Судя по всему, у Аннет была точно такая же накидка, как у мисс
Торнтон, и именно она нанесла вам тот полуночный визит, когда
вы ночевали в библиотеке во вторник вечером в резиденции Кэрью. Я нашла накидку наверху среди её вещей. Она была
очень аккуратно зашила дырку, но лоскуток, который ты оторвала от неё той ночью,
в точности подошёл к заплатке. У меня был этот лоскуток в кармане, и я
пришила их друг к другу.

«Великий Скотт! Что она делала в библиотеке в такой час?»

«Да, что?» — многозначительно. «Вы помните, что Никодимус свидетельствовал, что Аннет не хотела спать на третьем этаже, потому что он был слишком далеко от её родителей, и ей нужно было быть внизу, где она могла их слышать. Похоже, Аннет имела привычку проявлять необычный интерес к делам своей хозяйки».

- Действительно, - согласился Дуглас, стряхивая пепел с сигареты
на подоконник. - Вы получили какую-нибудь информацию от Аннетт
вчера?

- Очень мало. Я увидел ее вскоре после того, как я нашел твою записку рассказывал мне о ней
интервью с полковником Торнтоном. Она призналась, что у нее есть информация
что она готова продать, и наконец, договорились о встрече
мне сегодня рано утром. Из-за обстоятельств — назовём это убийством или
самоубийством — я не стал умнее, чем был двадцать четыре часа назад.

 «Вы всё ещё придерживаетесь теории, что она умерла из-за того, что
вы боялись того, что она скажет вам сегодня?

- Да, мне так кажется. И все же я ни за что на свете не смогу
понять, как кто-то мог совершить убийство в той запертой комнате.

- При обыске комнаты вы обнаружили какие-нибудь потайные ходы, ведущие к
ней? - воскликнул Дуглас.

- Я этого не делал. Я подумал, что могу найти её, и простучал всю стену,
но не обнаружил никаких следов потайной двери. Говорю вам, мистер
Хантер, Аннет не совершала самоубийства, — серьёзно сказал Бретт. — Она
ожидала получить крупную сумму денег в течение нескольких дней; я практически
Она завещала эту сумму ей. У неё не было причин сводить счёты с жизнью.

"Почему бы вам не изучить её прошлое, Бретт? Это может дать вам зацепку."

"Я уже отправил телеграмму с её описанием в парижскую полицию, запросив любую информацию о ней, которая у них может быть. Я ожидаю ответа в ближайшее время."

"Хорошо. Скажите мне, какую информацию получила миссис Уинтроп, что побудило вас арестовать капитана Лейна?

«Она сказала мне, что его видели на улице в понедельник вечером, когда он искал карету мисс Кэрью, и что у него была острая пилочка для ногтей».

«Кто сообщил ей эту информацию?»

«Она не уточнила, но я подозреваю, что это была Аннет; вероятно, девушка хотела денег и обратилась напрямую к ней, она, по-видимому, была не слишком щепетильна».

«Думаю, вы правы», — воскликнул Дуглас.

«Миссис Уинтроп также сказала мне, что вчера она нашла среди бумаг своего брата конверт с письмом с угрозами». Содержание было написано неразборчивым почерком, но на конверте стоял почтовый штемпель «Лейнсвилл, Мэриленд». Она твёрдо убеждена, что если юный Лейн и не писал эти письма сам, то он их подстрекал.

"О, чепуха! Он не такой дурак", - грубо. "Я верю, что он
невиновен".

В этот момент дверь открылась, и вошел полковник Торнтон. Он швырнул
свою шляпу на стол. "Я рад видеть вас обоих здесь", - сказал он.
"Не вставайте, - когда Дуглас поднялся, - я сяду на этот стул. Я позвонил тебе в штаб-квартиру, Бретт, но мне сказали, что ты только что пришёл сюда, так что
я поспешил сюда от миссис Уинтроп, чтобы застать тебя.

— Она хочет, чтобы я сделал что-то конкретное? — спросил Бретт.

— Она просто хотела уточнить несколько деталей в отношении коронера.
дознание. Она очень расстроена из-за неожиданной смерти Аннет.
 Кажется, девушка что-то ей сказала, и миссис Уинтроп
рассчитывала на её показания, чтобы доказать, что Лейн убил сенатора Кэрью.

 — Что я тебе говорил? — Бретт торжествующе посмотрел на Дугласа. — Я боюсь, что, хотя я морально уверен в виновности капитана Лейна, нам будет трудно доказать этот факт.

 — Да, — согласился полковник Торнтон. — Пока вы доказали только то, что между этими двумя мужчинами была вражда; во-вторых, что у Лейна была возможность; в-третьих, что Аннет видела его с папкой для бумаг,
оружие, которым был убит Кэрью, у него в руке.

"Последнее не было приведено к присяге, - возразил Дуглас, - а Аннетт
мертва, так что это заявление, самое важное из всех, не может быть принято
в качестве свидетельства".

"Если только кто-то другой не видел Лейна на улице в то время, когда это делала Аннет",
быстро вмешался Бретт, возвращаясь на свое место.

«Если бы они это сделали, то рассказали бы раньше», — рассудил
Дуглас. «Я считаю крайне вероятным, что Аннет солгала, когда
сказала, что видела папку с письмами в руках Лейна. Вспомните проливной
дождь; прогулка под почти ливневым дождём заставила бы большинство людей
слепой до такой мелочи, как файл письма осуществляется в мужском закрытые
кулак".

"Что на земле она, делая такое заявление?" - спросил
Полковник Торнтон.

"Это то, что нам еще предстоит выяснить", - ответил Дуглас. "И есть
еще один момент, Бретт, который ты упустил из виду".

"Что это?"

«Вы помните, что сказали мне, что одежда сенатора Кэрью была абсолютно сухой, когда его тело нашли в карете. Учитывая проливной дождь в ту ночь, кажется невероятным, что он не промок».

«Я пришёл к выводу, что кучер Гамильтон солгал, когда
он сказал, что не заезжал к сенатору Кэрью в понедельник вечером.
вечером, - ответил Бретт. "Солгав вначале, он теперь боится
признать правду из опасения, что его могут осудить за убийство
Сенатора".

"Это звучит правдоподобно", - признал полковник Торнтон.

- Я в это не верю. - Дуглас упрямо покачал головой. «Уже доказано, что сенатор не проводил вечер понедельника дома.
 Я говорю вам, что ключ к этой тайне в том, как сенатор Кэрью сел в карету в такую ненастную ночь, не замочив одежду. Когда
Если вы решите эту задачу, то узнаете, кто совершил убийство.

Торнтон уже собирался ответить, когда дверь в холл распахнулась, и
Элеонора, широко раскрыв свои прекрасные глаза, воскликнула:

"Дядя Дана, государственный секретарь хочет вас видеть!"

"Боже, благослови меня!" Полковник Торнтон вскочил со стула, когда
выдающийся государственный деятель вошёл в комнату вслед за Элеонорой.

— Пожалуйста, не позволяйте мне вас беспокоить, — воскликнул секретарь, когда Дуглас
сделал шаг вперёд, а Бретт попятился к двери. — Я только на секунду заглянул, чтобы забрать мистера Хантера, — он положил руку на плечо Дугласа.
«В «Олбани» мне сказали, что вы остановились здесь на несколько дней,
поэтому я приехал на своём автомобиле, чтобы пригласить вас вернуться со мной в мой офис, хотя сегодня воскресенье».

«Не хотите ли присесть, господин секретарь?» — спросил полковник Торнтон,
когда Дуглас поспешно собрал бумаги, которые оставил на центральном столе, и направился к двери.

— Спасибо, нет, мне обязательно нужно попасть в свой кабинет… —
Секретарь замолчал, когда в дверь ворвался мужчина и захлопнул её за собой. В спешке вошедший столкнулся с Дугласом и рухнул в ближайшее кресло.

— Филип Уинтроп! — ахнула Элеонора, в то время как остальные в изумлении смотрели на
измученного человека.

 — У вас есть бренди? — воскликнул секретарь, заметив, что лицо Уинтропа
побледнело.  Торнтон поспешно достал графин и дал
упавшему в обморок мужчине крепкую выпивку, которая через несколько минут
привела его в чувство.

— Спасибо, — едва слышно пробормотал он.

 — Что значит «доктор разрешил тебе выйти»? — спросил Торнтон.
 — Ты не в том состоянии, чтобы покидать свою комнату.

 — Через минуту мне станет лучше; дай мне ещё, — Уинтроп жестом попросил добавки.
к графину. Полковник Торнтон вопросительно взглянул на секретаря
тот кивнул в знак согласия, поэтому он дал Уинтропу более умеренную дозу, которая
несколько восстановила его силы, и его голос зазвучал тверже, когда он возобновил свою речь.
речь. - Доктор не знает, что я здесь. Я выскользнула, пока мама
лежала, поймала такси на углу и поехала сюда. Я хочу
увидеть детектива, Бретт.

"Вот и я, сэр." Бретт шагнул вперед, в круг об Уинтропе.

"Хорошо!" Уинтроп поднялся как раз вовремя, чтобы увидеть Элеонору открыть
в зале тихо дверь. - Вернись! - крикнул он; затем, поскольку она не обратила на него внимания
не обращая на него внимания, закричал: «Останови её! Останови её, не дай ей ускользнуть!»

 «Что это значит?» — спросил полковник Торнтон, шагнув вперёд, затащив Элеонору обратно в комнату и закрыв дверь. «Ты, пьяный бездельник! Прекрати орать на мою племянницу».

«Я не буду, я не буду!» — Уинтроп впал в неистовство. «К счастью, она не может усыпить меня здесь — я не буду молчать — она международный шпион, и она убила сенатора Кэрью!»




Глава XX

Запутывание следов


Четверо мужчин постепенно осознали смысл слов Уинтропа.

— Это ложь! Чертовски ложная! — прогремел Дуглас. Он шагнул вперёд, схватил Уинтропа железной хваткой и встряхнул его, как собака встряхивает крысу; затем, прежде чем остальные успели вмешаться, швырнул сопротивляющегося мужчину на пол. — Тьфу! тебя не стоит убивать.

Всхлипывая от ярости и слабости, Уинтроп ухватился за стол,
поднялся на ноги и, покачиваясь, встал.

"Это правда, это правда!" — повторял он. "Посмотри на неё," — он указал дрожащим пальцем на Элеонору, которая в ужасе наблюдала за происходящим.
Она стояла, держась за дверную ручку, и, казалось, была готова в любой момент сбежать. A
любопытная улыбка на ее бледных губ мужчины повернулись к ней.

"Не похоже, что он уже оправился от белой горячки", - отметила она
медленно.

— Возможно, мисс Торнтон, — госсекретарь говорил с серьёзным видом, — но это серьёзное обвинение, которое он выдвигает, и я думаю, что его лучше расследовать сейчас. Элеонора заметно вздрогнула, затем, взяв себя в руки, прошла дальше в комнату.

 — Я к вашим услугам, — сказала она с внезапной надменностью, — но поскольку у меня позже важная встреча, я надеюсь, что вы будете кратки.

- Сядь рядом со мной, Элеонора. Полковник Торнтон, который слушал
обвинения Уинтропа в ошеломленном молчании, выдвинул кресло.
- Господин секретарь, не могли бы вы занять кресло за столом, а вы, - обращаясь к
Уинтроп, который отпрянул назад, заметив тлеющий гнев в глазах
пожилого мужчины: "сядь вон туда", - указывая на стул на некотором расстоянии
от него.

Бретт, видя, что Уинтроп слишком измотан, чтобы двигаться без посторонней помощи, подвёл его к стулу, на который указал Торнтон, и, взяв другой стул, сел рядом с Уинтропом. Дуглас, в
по знаку секретаря сел на дальнем конце стола и протянул государственному деятелю бумагу и чернила.

 «Итак, мистер Уинтроп, — начал секретарь, — если вы успокоились, будьте любезны ответить на мои вопросы. Почему вы так долго ждали, прежде чем сказать, что считаете мисс Торнтон виновной в убийстве сенатора Кэрью?»

— Потому что меня накачали наркотиками, чтобы я не могла дать показания. Я дважды пыталась передать сообщение Бретту, но Аннет сказала, что не может с ним связаться.
— Уинтроп говорил с трудом.

 — Аннет! — хором воскликнули полковник Торнтон, Бретт и Дуглас, а
Секретарша и Элеонора выглядели удивленными.

- Да, Аннет, - капризно ответила я. - она иногда заходила, чтобы дать мне воды.
когда эти дьявольские медсестры пренебрегали мной. Она сказала мне, что
Бретт редко бывал дома и что у нее никогда не было возможности
поговорить с ним наедине.

"Монументальный лжец ..." Бретт осекся. "Не обращайте на это внимания,
Мистер Уинтроп, продолжайте свою историю".

"Она рассказала мне, как мисс Торнтон прокрадывалась ко мне и давала наркотики, и спросила
почему она это делала".

"Великие небеса!" За восклицанием Элеоноры последовал полузадушенный смех
, который закончился рыданием. "Что за гадюка!"

«Вас не было там прошлой ночью, — злобно выпалил Уинтроп, —
и поэтому я не получил свою обычную дозу, так что я могу рассказать, что знаю
сегодня». Его лицо исказила торжествующая ухмылка.

 «Давайте вы продолжите свой рассказ без комментариев, — строго
сказал секретарь.

 Уинтроп угрюмо кивнул и начал: «Вы помните, что я провёл
В ночь на понедельник в клубе алиби, Бретт?"

"Да".

"Ну, когда я ушла оттуда я поехала на автомобиле до улицы девятнадцатая, вместо
принимать более прямой путь домой. Я думал, что сверну на
Массачусетс-авеню на Дюпон-серкл, где было меньше опасности
врезался в электромобиль, потому что дождь лил как из ведра,
и я едва видел сквозь лобовое стекло.

"Когда я проезжал мимо дома Оуэна,
я врезался в кучу ожидающих экипажей и машин и был вынужден
сбавить скорость. На самом деле я ехал так медленно, что,
когда я почти подъехал к дому мисс Торнтон, у меня заглох
двигатель, и мне пришлось выйти под дождь и завести его, — он
сделал драматическую паузу. «Можете себе представить моё удивление, когда я увидел, как мисс Торнтон
спустилась под навес, ведущий к её входной двери, и встала на тротуаре, оглядывая улицу».

- Откуда вы знаете, что это была мисс Торнтон? - резко перебил Дуглас.

"Рядом с навесом стоял уличный фонарь, и свет падал на нее полностью.
кроме того, я узнал алый плащ, который был на ней. Я
видел его много раз".

"Что делала моя племянница, кроме того, что стояла неподвижно и смотрела вверх и вниз
на улицу?" - презрительно спросил полковник Торнтон.

«Она выбежала на середину улицы, где у обочины стояла карета,
открыла дверь, постояла там, разговаривая,
по-видимому, несколько минут, затем закрыла дверь и бросилась обратно в дом.
«Она вошла под навес и, полагаю, вошла в свой дом, потому что больше я её не видел».

«Что вы сделали потом? — спросил Дуглас с особым нажимом.

Уинтроп покраснел от его тона.  «Мне было достаточно любопытно, чтобы отойти в сторону и
посмотреть, что это было ландо сенатора Кэрью, последнее в длинной веренице
транспортных средств, у которых она остановилась; затем я продолжил свои дела».

— Вы хотите сказать, что не стали продолжать расследование? — спросил
секретарь, наклонившись вперёд, чтобы лучше видеть лицо Уинтропа.

"Нет. Я знал достаточно, чтобы никогда не вмешиваться в любовные
дела сенатора Кэрью! — Его усмешка была невыносимой.

— Клянусь Богом! — Полковник Торнтон вскочил на ноги и двинулся на
Уинтропа, но Бретт встал между ними.

 — Проявите немного терпения, полковник, — сказал он, подталкивая разгневанного мужчину
к его стулу, — тогда вы сможете разобраться с мистером Уинтропом.

 — Вы думаете, я буду сидеть здесь и выслушивать нападки на мою
племянницу? — закричал он. — Дайте мне только добраться до этого негодяя!

— Подождите, дядя Дана, — Элеонора наклонилась вперёд и положила руку ему на
плечо, — дайте ему закончить, а потом я скажу, — и её губы зловеще сжались.


— Отличный совет, — согласился секретарь, — вернитесь на своё место,
Полковник Торнтон. — Его властный тон не допускал возражений, и
Торнтон откинулся на спинку стула. — А теперь, мистер Уинтроп, объясните своё последнее замечание.

— В понедельник днём сенатор Кэрью сказал мне, что собирается жениться на
мисс Торнтон и провести с ней вечер.

Дуглас наклонился вперёд и пристально посмотрел на Элеонору, но она не
встретилась с ним взглядом, и он с обеспокоенным выражением лица
перевёл внимание на Уинтропа, который снова заговорил.

"Я сказал сенатору Кэрью, что слышал, как представитель одного из здешних посольств
заявил, что мисс Торнтон была международной шпионкой."

«И что он ответил на это заявление?»

«Он сказал, что изучит этот вопрос».

«Когда состоялся этот разговор?»

«В понедельник днём».

«И это всё, что у вас есть для такого обвинения?» — презрительно спросил
Бретт.

Дуглас угрюмо смотрел перед собой. Воспоминания о Париже, о необычном поведении Элеоноры там, о шепотках, которые ходили о ней, не давали ему покоя. Неужели его вера была напрасной? Нет, тысячу раз нет. Он возлагал все надежды на будущее счастье на её невинность и чистоту души. Он внезапно встал, подошёл к её стулу и
он ободряюще положил руку ей на плечо. Она испуганно подняла глаза,
затем, увидев его, ее губы раздвинулись в улыбке, и ее рука скользнула вверх, чтобы
встретить его руку. Его крепкое пожатие придало ей смелости взглянуть ситуации в лицо, поскольку это
сказало ей о его непоколебимой уверенности и любви.

Уинтроп сердито посмотрел на них, когда увидел эту картину, и его глаза злобно сверкнули
. «Совершенно очевидно, — сказал он, — что сенатор Кэрью счёл мои слова правдой и обвинил её в шпионаже, а затем покинул её дом. Разоблачение означало крах мисс Торнтон; даже её влиятельные
Родственники, — он многозначительно посмотрел на Торнтона, — не смогли вмешаться и спасти её, поэтому она взяла правосудие в свои руки, взяла папку с письмами, украдкой вышла из дома, открыла дверь кареты, заговорила с сенатором — и ударила его ножом.

Последовало напряжённое молчание, которое первым нарушил секретарь. Он повернулся к Элеоноре.

"Вы приходили к министру Уиндему в военно-морское министерство.
— В среду утром, не так ли, мисс Торнтон?

Рука Дугласа невольно сжалась, но Элеонора не выказала ни малейшего волнения,
когда ответила: «Да, господин секретарь, так и было».

- Вы хотите еще что-нибудь сказать, мистер Уинтроп?

- Не сейчас, господин госсекретарь.

- Тогда позвольте мне предположить, - воскликнул Торнтон, - что мистер Уинтроп,
пытаясь обвинить мою племянницу в подлом преступлении, всего лишь доказал
свою собственную вину.

- Каким образом? Вопрос вырвался из стиснутых зубов Уинтропа.

— Мы все знаем из показаний уважаемых слуг, что вы с сенатором Кэрью поссорились, — продолжил Торнтон. — Мы знаем, что у вас не самые лучшие привычки; мы знаем, что вы внезапно стали обладателем больших сумм денег...

Уинтроп облизнул пересохшие губы. — Я это отрицаю, — воскликнул он.

Торнтон не обратил внимания на это вмешательство. «Только ты знал, где
сенатор Кэрью проводил вечер, и ты отправился туда и поджидал его, а теперь, презренный негодяй, ты пытаешься свалить вину на невинную девушку».

Уинтроп поднялся, раздражённый презрительными взглядами остальных. «Возможно, у меня был мотив и возможность убить сенатора Кэрью, — угрюмо признал он, — но у меня не было… оружия. Преступница сидит там, — он указал на Элеонору, — я абсолютно уверен в её вине, потому что папка с документами, из которой был убит сенатор, принадлежала
«Серебряный письменный набор, подаренный ей мисс Синтией Кэрью».

Торнтон нахмурился и обеспокоенно посмотрел на Элеонору, которая ободряюще кивнула, встала, подошла к Дугласу и, опираясь на спинку стула, который только что освободила, обратилась к секретарю.

«Я молодая девушка, господин секретарь, — начала она, — и, живя одна, я неоднократно была вынуждена полагаться на собственное суждение.
 Возможно, было бы лучше, если бы я рассказала о некоторых событиях раньше, но я была так встревожена своим положением, в котором оказалась
Я оказалась в таком положении, что по глупости прикусила язык. Я надеялась, что некоторые факты не станут достоянием общественности. Мистер Уинтроп злонамеренно исказил эти факты. Я совершила ошибку, а не преступление.

 «Я был бы очень рад поверить вам, мисс Торнтон, — серьёзно сказал секретарь, — но, чтобы докопаться до сути, я должен задать вам несколько вопросов».

— На что я с радостью отвечу.

 — Сенатор Кэрью заходил к вам в понедельник вечером?

 — Да, он пришёл ко мне домой около половины десятого, как раз перед тем, как начался дождь.

 — Кто-нибудь ещё знал, что он был там?

«Только мой японский дворецкий Фуги, который его впустил. Моя кузина, миссис
 Тракстон, которая проводит зиму у меня, сразу после ужина отправилась спать».

«Аннет была дома?» — быстро спросил Бретт.

"Нет, она была на прогулке. Она вернулась вскоре после ухода сенатора».

«В котором часу он ушёл?» — спросил секретарь.

"Около половины первого ночи."

"Разве это не необычный час для его визита?"

Элеонора покраснела. "Это было очень необычно," — призналась она. "Но в этом виноват проливной дождь. Он вызвал такси.
или такси, но все они были заняты, и он ждал, надеясь, что одно из них
в конце концов пришлют ко мне домой ".

"Мистер Уинтроп говорил тента в вашу дверь, Мисс Торнтон," опять
вломился Бретт. "Я передал ваш дом несколько раз и
ни разу не видел".

«В понедельник днём я пил чай с большим количеством сахара и по этому случаю
укрылся тентом, так как погода была ненастной, а мой дом стоит на некотором
расстоянии от тротуара. Тент убрали рано утром следующего дня».

 «От вашего дома до резиденции сенатора не так уж далеко».
— размышлял секретарь. — Я бы подумал, учитывая поздний час, что он пошёл бы домой пешком.

 — Но он не собирался домой, мистер секретарь. Он сказал мне, что собирается поехать к вам домой, так как ему нужно было немедленно увидеться с вами по возвращении.

 — В самом деле! — секретарь наклонился вперёд в своём нетерпении. — «Сенатор сообщил, по какому поводу он хотел со мной встретиться?»

«Только в общих чертах. Он сказал, что сегодня днём обнаружил доказательства грандиозного заговора против Соединённых Штатов; что секреты
Правительство было предано, и он должен был назвать вам имена главного предателя и его сообщника. Он позвонил вам домой в начале дня и узнал, что вы должны были вернуться домой на одиннадцатичасовом поезде.

 «Я собирался сесть на него, но в последний момент меня задержали неотложные дела, и я добрался до Вашингтона только на следующий вечер», — объяснил секретарь. «Если он не мог поймать такси, почему он не позвонил в свой дом и не послал за экипажем раньше,
вечером?»

«Он пытался, господин секретарь, но его телефон был неисправен, и никто не ответил на звонок в конюшню».

«Как же тогда он добрался до своего экипажа?»

«Окна моей гостиной выходят на Девятнадцатую улицу, и сенатор, в один из своих многочисленных визитов, чтобы узнать, не утих ли дождь, увидел свой экипаж, стоявший у моей двери». Он
узнал лошадей и Гамильтона по свету фонаря, под которым они стояли,
ожидая, пока длинная вереница экипажей впереди
продвинется вперёд по улице. Сенатор сразу же решил войти.
«Его карета, подождите Синтию, а затем поезжайте к вашему дому, мистер
 секретарь».

« Так вот как он забрался в карету, не промокнув, — воскликнул
 Бретт. — Тент защитил его. Полагаю, он просто запрыгнул в карету и ничего не сказал Гамильтону, так как собирался дождаться племянницу, а Гамильтон был слишком пьян и одурманен грозой, чтобы заметить, как открылась и закрылась дверь». Вы видели, как сенатор
выходил из дома?

Элеонора покачала головой. "Нет", - сказала она.

- Мисс Торнтон, - секретарь выразительно наклонилась вперед, - вы были
помолвлены с сенатором Кэрью?

Элеонора покраснела, но не отвела взгляда от проницательных глаз,
неотрывно следивших за ней. «Нет, господин секретарь, сенатор оказал мне честь и попросил
меня выйти за него замуж в понедельник вечером, но я отказалась».

 «Значит, вы отрицаете, что бежали за его каретой, как утверждает мистер Уинтроп?»

— Нет, сэр, я этого не отрицаю. Мистер Уинтроп совершенно прав. Она сделала паузу, и мужчины выжидающе посмотрели на неё. — У меня есть цель в жизни — не та, которую приписывает мне этот джентльмен, — она презрительно махнула рукой в сторону Уинтропа, который слушал её с недоверием.
улыбка исказила его черты: "но благородное наследие, которое моя дорогая
мать оставила мне, чтобы я его реализовал.

"Торопливо пожелав мне спокойной ночи, сенатор Кэрью, в шутку или
всерьез, сказал мне, что, если я выйду за него замуж, он поможет мне
довести мою миссию до успешного завершения".

"Не могли бы вы указать, что это за задание?" - спросила секретарша.

Элеонора колебалась. — Это семейное дело, и я бы предпочла не вдаваться в подробности прямо сейчас. Но если понадобится, я обещаю объяснить позже.

Секретарь не стал настаивать. — Продолжайте, мисс
Торнтон.

- Примерно через пять минут после ухода сенатора я пришла к выводу, что мой долг, - она умоляюще посмотрела на Дугласа, - вынуждает меня выйти за него замуж.
- я не знаю, что делать. - Она умоляюще посмотрела на Дугласа.
- Я не знаю, что делать. Повинуясь импульсу, я схватила свой
плащ, который висел на вешалке в прихожей, открыла входную дверь и
побежала к тротуару.

"В Карей Ландау легко узнается, и после вглядываясь вверх и вниз
на улице я увидел, что она поднялась на несколько дверей. Не останавливаясь, чтобы подумать или оценить последствия, я побежала по улице к экипажу и открыла дверь... — Она остановилась, переводя дыхание.

 — Продолжай, продолжай, — подбадривал Дуглас.

"Я открыла дверь, - повторила она, - и, Бог мне свидетель, я обнаружила, что
Сенатор Кэрью сидит там ... мертвый"._




ГЛАВА XXI

МЕЖДУНАРОДНАЯ ИНТРИГА


Когда ее голос затих на последнем торжественном слове, Элеонора прочла изумление
и недоверие, написанные на лицах слушателей, и ее сердце упало.
Она прикусила губы, чтобы скрыть дрожь.

"Как вы узнали, что сенатор Кэрью мёртв, мисс Торнтон?" — резко спросил секретарь. "Было установлено, что в салоне ландо было темно и что фонари в карете были погашены."

"Я не«Он был мёртв», — Элеонора замялась. «Открыв дверь кареты, я несколько раз
позвала его. Не получив ответа, я протянула руку и случайно
коснулась его груди, и мои пальцы наткнулись на круглую
основание папки для бумаг». — Её большие глаза наполнились
ужасом при воспоминании об этом. «Конечно, тогда я не
знала, что это такое, но поняла, что случилось что-то ужасное.
Молчание сенатора, прикосновение холодного металла в таком месте
напугали меня. Я отпрянула, инстинктивно закрыла дверь кареты и
сбежал в свой дом. На следующее утро я услышал об убийстве от Аннет.

"Почему вы тогда не сообщили мне об этом?" - строго спросил Бретт.
"Почему вы не сообщили мне об этом раньше?"

"Потому что я боялась". Элеонора умоляюще всплеснула руками. "У меня
не было никого, кто мог бы подтвердить мои показания, и я боялась, что меня обвинят
в преступлении. Будучи уверенной в своей невиновности, я не думала, что какая-либо
информация, которую я могла бы предоставить, поможет арестовать виновного.

«Вам следовало заговорить раньше», — резко сказал полковник Торнтон.
Он смягчил свой упрек, поднявшись и проводив Элеонору к себе.
в своё удобное кресло, в которое она устало опустилась. «Но вред, причинённый вашим молчанием, к счастью, можно исправить. Филип
 Уинтроп, — она повернулась к молодому человеку, — ваше оправдание в том, что у вас не было использованного оружия, нелепо; вы могли легко взять его в клубе; папки с письмами хранятся на большинстве столов. Зная, где
Сенатор Кэрью должен был приехать в понедельник вечером, вы тщательно продумали свой план
заранее и с дьявольской изобретательностью выбрали необычное оружие,
чтобы было сложнее связать убийство с вами.

— Вы лжёте! — яростно прорычал Уинтроп, а затем, обращаясь ко всем: — Я
не имеет никакого отношения к смерти сенатора. Однако это сделала она.
твое неуместное сочувствие не позволяет тебе увидеть правду.

- Пол мисс Торнтон не защитит ее, - твердо заявила секретарша.
- если она виновна ... Но, мистер Уинтроп, ваша история также будет
расследована до мельчайших деталей. Пока ваша невиновность не будет доказана
без тени сомнения вы будете считать себя арестованным.
Бретт проследит, чтобы были составлены все необходимые документы.

 Уинтроп побледнел. «Я... я... не в том состоянии, чтобы идти в тюрьму, —
пробормотал он. — Это чудовищно!»

- Минуточку, - вмешался Дуглас. Он был погружен в свои мысли и
почти не обращал внимания на их разговор. - Вы говорите, Уинтроп,
что папка с письмами, из которой убили сенатора Кэрью, принадлежала к настольному набору
, подаренному мисс Торнтон мисс Синтией Кэрью.

- Я верю, - решительно воскликнул Уинтроп.

Удивление Элеоноры отразилось на лице ее дяди. Неужели Дуглас
настроен против неё? Её глаза наполнились слезами, которые она поспешно
смахнула.

"У тебя есть такой письменный стол, Элеонора?" — спросил Дуглас.

"Да, Синтия подарила его мне на прошлое Рождество."

"А папка для бумаг пропала?"

Ответ пришел не сразу. - Да, - еле слышно выдохнула она.

- Ах! Что я вам говорил? - торжествующе воскликнул Уинтроп.

Дуглас не обратил на него внимания, продолжая обращаться к Элеоноре.
- Где вы держите этот письменный стол?

- В кабинете напротив моей гостиной.

— Опишите, пожалуйста, свой первый этаж, Элеонора.

 — Гостиная находится слева от входной двери; справа — небольшая комната для занятий, за ней — лестница, а за гостиной — столовая. Дом так называемый «на три четверти».

— Понятно. Столовая соединена с гостиной?

— Да, между двумя комнатами есть старомодные раздвижные двери.

— Вы закрываете двери портьерами?

— Да, на всех дверях.

Дуглас ободряюще улыбнулся ей, затем повернулся к четверым мужчинам.
"Мисс Торнтон показала, что никто из её домочадцев не знал, что
Сенатор Кэрью был с ней в понедельник вечером. Она ошибается. Был ещё один человек, который знал об этом; у которого была прекрасная возможность
подслушать её разговор с сенатором; взять папку с письмами со стола в кабинете и последовать за ним, когда он уходил,
открой дверцу кареты и ударь его ножом.

- Кто это был? - задыхаясь, спросила Элеонора, в то время как остальные прислушивались к
его словам.

- Слуга, который впустил его.

- Фуги! - выдохнул Торнтон. - Боже мой! Я верю, что ты прав. Но
мотив, чувак?

— Международная интрига, — Дуглас поймал взгляд министра, и тот одобрительно кивнул. — Мисс Торнтон уже заявила, что сенатор
Кэрью сказал ей, что он обнаружил доказательства заговора против нашей
страны, что секреты нашего правительства предаются огласке, что он
знает имена шпиона или шпионов и что он направляется к
сообщите государственному секретарю. Спрятавшись за одной из портьер, Фуги
услышал все это и, чтобы спасти свою жизнь, убил сенатора Кэрью."

- Вы разгадали ее, - заявила Бретт, вставая. - Я сейчас сбегаю к вам
мисс Торнтон, и поймаем Фуги, прежде чем он успеет убежать.

- Не думаю, что вы найдете его там, - вмешалась Элинор. "Миссис
Тракстон сегодня днем поехал кататься на моей машине, а Фуги, который
выполняет функции шофера и дворецкого, ведет машину. Я ожидаю их здесь с минуты на минуту.
Я жду их здесь.

"Тем лучше".

"Рядом с моей машиной уже подъехала машина", - воскликнул водитель.
Секретарь, который подошёл к окну, выходящему на улицу.

Бретт направился к двери, но прежде чем он дошёл до неё, она распахнулась, и в комнату ворвалась миссис Тракстон. Её шляпа была лихо сдвинута набок, а раскрасневшееся лицо свидетельствовало о её взволнованном состоянии.

"Я нашла вас, мистер секретарь!" — воскликнула она, захлопывая дверь.
"Не уходи", - сказала Бретт, проходя мимо нее. "Я была у тебя дома, потом в Государственном департаменте...
" Она остановилась, затаив дыхание.

- Садитесь, - успокаивающе сказал Секретарь, - и расскажите мне, почему вы пожелали
так срочно увидеться со мной.

 «О боже, я в таком замешательстве!» — миссис Тракстон глубоко вздохнула, а затем
приступила к рассказу. «Я зашла к нам домой, Элеонора, потому что забыла
взять с собой письменные принадлежности. Я нашел мою книгу письмо в
мой номер, где я оставил его, и, открыв ее, обнаружил это письмо
обратился к вам, мистер секретарь"--вынув конверт из ее
сумочка. "Я не могу понять, откуда это взялось", - добавила бедная женщина.
"за исключением того, что я забыла свою записную книжку в гостиной Элеоноры в понедельник вечером, когда ложилась спать.
вечером. Я встал рано утром во вторник, еще до того, как кто-либо из
слуги были внизу и, войдя в гостиную, обнаружили, что моя записная книжка
все еще лежит на столе, несколько страниц в ней перевернуты
. Я собрал все бумаги, даже не взглянув на них внимательно,
отнес их к своему столу и убрал в ящик. Это
Я впервые открываю книгу для писем, потому что в твое отсутствие, Элеонора,
Я пользовалась твоим письменным столом. Миссис Тракстон сделала паузу, чтобы перевести дух.
— На нём пометка «важно», и поэтому я поспешил за тобой. Кроме того,
почерк для меня как фотография, и я никогда не забываю то, что видел
— Видите, это письмо от сенатора Кэрью.

 — Боже мой! Пропавшее письмо! — воскликнул Бретт.

 Секретарь взял письмо у миссис Тракстон, вскрыл его и, сдерживая волнение, прочитал вслух:

 «Дорогой мистер секретарь,

 «Я пишу вам на случай, если не увижу вас до того, как вы приедете на заседание кабинета министров завтра утром. Ваш слуга сообщил мне, что вы ожидаете возвращения домой вечерним поездом, но я могу задержаться в пути или поезд может прийти позже, чем планировалось, и поэтому я могу вас не застать. Президент прибудет в Вашингтон
 завтра на «Мэйфлауэре» из его путешествия по Чесапикскому заливу, и я не смогу связаться с ним сегодня вечером.

 «Я выяснил, что Колумбия подстрекает Панаму к восстанию. Нас там и так не слишком любят. Я также выяснил, что Япония примет участие в игре. На острове Горгона в Тихом океане, принадлежащем богатому колумбийцу, есть великолепная гавань — Тринидадская гавань, — и она была предложена Японии в качестве угольной станции. Японии не нужно обращаться к европейцам
 страны, чтобы финансировать войну; южноамериканцы предоставят средства. Они
завидуют нашему растущему престижу, нашей расширяющейся торговле и боятся
нашей колонизации. Мы протянули руку и схватили Панаму, и они думают,
что мы бросаем алчные взгляды на Мексику и другие страны на юге. Японии также были гарантированы Филиппины.

 «Я убедил Дугласа Хантера, атташе американского посольства в Токио,
провести определённые расследования. Я рассчитываю увидеть его завтра, и, если он обнаружил что-то ценное, я немедленно приведу его с собой в Государственный департамент.

 «Проводя эти расследования, я обнаружил, что предательство и бесчестие существуют в поразительных масштабах. Государственные секреты предаются платному шпиону и предателю — Дане Торнтону...».

Стул был отброшен в сторону, и, прежде чем кто-либо успел пошевелиться, полковник
Торнтон распахнул дверь в коридор и исчез. Развязка была настолько неожиданной, что остальные сидели слишком ошеломлённые, чтобы пошевелиться, и эта минутная передышка дала Торнтону шанс. Рёв
двигателя разрушил чары, и мужчины, придя в себя, бросились к входной двери,
но успели увидеть только мощный автомобиль Элеоноры.
Далеко внизу по улице ехал полковник Торнтон. Он свернул на Висконсин-авеню и исчез.




 ГЛАВА XXII

 ПОГОНЯ


 «Возьми мою машину!» — крикнул госсекретарь, когда Бретт и Дуглас побежали по улице. Они развернулись и присоединились к секретарю,
когда его шофёр, привлечённый шумом, поспешил из сада, куда он вышел за стаканом воды.

Трое мужчин запрыгнули в машину и через несколько секунд уехали.
Они свернули на Висконсин-авеню и помчались по ней.
Проспект был почти безлюден в этот час, а в воскресенье тихо
нарушал только шорох своей машины, как он получил вперед. Вдалеке
они могли различить мотор Торнтона, и, повинуясь
приказу Бретта, шофер увеличил скорость.

Они ехали все дальше и дальше. Полицейский на велосипеде что-то крикнул им, когда они пронеслись мимо
и, вскарабкавшись на свою машину, пустился в погоню. Они
проехали мимо переполненного трамвая, и пассажиры уставились на них,
поражённые их безумной скоростью. Они добрались до окраин Джорджтауна и
открытой местности за ними. Они нагнали впереди идущий автомобиль, и Бретт крикнул
громко, от радости погони, когда они подъезжали ближе. Они миновали
Военно-морскую обсерваторию, срезали путь по расширенной Массачусетс-авеню, всего лишь
обогнув несколько других автомобилей, испуганные водители которых тратили впустую
свое дыхание, посылая им вслед бесконечные проклятия. Они пронеслись мимо
Кафедрального собора и продолжили гонку по Роквилл-Пайк.

Подъезжая к Ривер-роуд, они увидели, как Торнтон развернул свою машину,
почти не снижая скорости, и перебежал дорогу. Это был опасный поворот в любое время, и когда передние колёса поворачивали,
кузов машины заскользил по кругу. Раздался скрежещущий, раскалывающийся грохот
когда машина ударилась об один из высоких столбов, поддерживающих подвесную тележку
провода, и большая машина развернулась черепахой.

Шофер Бретта набрал последнюю скорость, и лимузин
бешено помчался по дороге. Крик ужаса вырвался у троих мужчин, когда
язык пламени вырвался из перевернутой машины перед ними.

«Боже мой! Бензин загорелся!» — ахнул Дуглас. Он стоял на подножке, когда машина
притормозила возле мотора Торнтона. Тот был охвачен пламенем. Дуглас спрыгнул на землю, и
остальные последовали за ним. "Принесите несколько перил для забора", - приказал он. "Мы должны попытаться
поднять машину, чтобы Торнтон мог выползти".

Через несколько минут мужчины вернулись с досками, оторванными от ближайшего забора
, но за это короткое время пламя разгорелось сильнее, и они
были отброшены назад сильным жаром. К сожалению, сыпучих материалов под рукой не оказалось.
песок. Отъезжающий троллейбус остановился, и несколько пассажиров
бросились на помощь Дугласу. Доски забора загорелись, и их пришлось тушить,
но в конце концов машину приподняли на небольшое расстояние от земли,
и крик ликования вырвался у трудящихся, но тут же перешел в стон
когда раздался резкий взрыв, за которым последовала более сильная детонация.
Бросив хвататься за доски, мужчины отбежали на безопасное расстояние
вниз по дороге.

- Это безнадежно! - выдохнул Бретт. - Ни один человек не сможет жить в этой раскаленной печи.

Дуглас громко застонал. Он был безмерно потрясён, узнав о вине и предательстве Торнтона, ведь тот ему нравился, и он принял его гостеприимство. Было ужасно видеть, как его постигла такая участь. Лучше электрический стул, чем быть сожжённым заживо.

"Возможно, он выпрыгнул из машины до того, как она превратилась в черепаху", - предположил он.

"Это маловероятно", - с сомнением воскликнул Бретт. "Тем не менее, мы могли бы поискать
вдоль дороги. Мы не сможем сделать ничего хорошего там. Он слегка вздрогнул, когда
повернулся, чтобы посмотреть на все еще горящую машину. Сталь и металлические изделия
были искривлены в гротескные формы сильным жаром, что добавляло
к жуткой картине.

Их поиски вдоль обочины не увенчались успехом, и Дуглас с Бреттом
вернулись в лимузин госсекретаря. Им пришлось подождать, пока пламя вокруг остатков машины Торнтона не погасло
превратился в тлеющую массу. После того, как огонь погас, Бретт,
с помощью охваченных ужасом зрителей среди толпы, которая
собралась с помощью магии, подобной магии Аладдина, которая характеризует улицу
собравшись, осматривали землю с мельчайшей тщательностью. Внезапно он двинулся
туда, где стоял Дуглас, сдерживая любопытствующую толпу, и
поманил его в сторону.

"Полковник Торнтон не выпрыгивал из машины, мистер Хантер", - сказал он.
серьезно. «Мы только что нашли всё, что от него осталось, — его прах».




Глава XXIII

Конец поисков


"И таков был его конец!" Элеонора глубоко, прерывисто вздохнула.
"Бедный дядя Дана! Дуглас, ты действительно думаешь, что он был виновен?"

"Боюсь, что так", - печально. "Сам факт, что он пытался
сбежать, доказывает это; в противном случае он остался бы здесь и столкнулся с
расследованием".

— Это ужасно, ужасно! — простонала Элеонора. — И почти невероятно.
 Предатель! Убийца! Но, — она поправилась, — последнее не доказано.

 — Это голос Бретта, — воскликнул Дуглас, вскочив со стула и подойдя к двери в коридор. — Заходи, Бретт; мы с мисс Торнтон сидим в библиотеке.

Детектив отдал свою шляпу и лёгкое пальто Никодимусу и последовал за
Дугласом обратно в комнату, предварительно тщательно закрыв за собой дверь.

"Капитан Лейн уже был здесь?" — спросил он.

"Да, он сразу же пришёл, как только его отпустили. Миссис Тракстон отвела его наверх, чтобы он увидел Синтию, которой быстро становится лучше теперь, когда тайна смерти сенатора Кэрью раскрыта, а Фреда оправдали, — объяснила Элеонора.

 — Тогда не могли бы вы попросить капитана Лейна спуститься, мисс Торнтон?
 Я должна сообщить вам несколько новостей, и я думаю, что он
— Его присутствие необходимо, — Элеонора вопросительно посмотрела на него, и он поспешно добавил: — Он больше не будет ввязываться ни в какие неприятности.

 — Какие трагедии произошли с тех пор, как я приехал в этот дом двадцать четыре часа назад, — воскликнул Дуглас, беспокойно расхаживая по комнате. "Прошлой ночью Аннетт
умерла, а теперь еще и полковник..." Он не закончил свою
фразу, а вместо этого остановился перед портретом в полный рост
Торнтон умер и угрюмо уставился на раскрашенное лицо. Путь от
этого доблестного героя военно-морского флота до Даны Торнтон, предательницы, был действительно великим
спуск. "Хороший человек ошибся", - прокомментировал он, наконец.

"Законченный негодяй", - прорычал Бретт. Он замолчал, когда
В комнату вернулась Элеонора, сопровождаемая Фредом Лейном. Молодой офицер
показал, через какие испытания ему пришлось пройти этим утром и днем, по
глубоким морщинам под глазами и вокруг рта. Он коротко поклонился
Дугласу и Бретт.

"Вы хотели меня видеть?" - спросил он.

— Присаживайтесь, пожалуйста, — Бретт пододвинул Элеоноре стул, и остальные
собрались вокруг центрального стола. По общему согласию
они все избегали любимого кресла полковника Торнтона. — Я очень хочу
Я хотел бы поговорить с вами, потому что в этой
загадке есть несколько неясных моментов, которые нужно прояснить.

— Что это за моменты? — нетерпеливо спросил Лейн; он очень хотел вернуться к
Синтии.

"По возвращении с Ривер-роуд в штаб-квартиру я получил ответ
от парижской полиции на мою телеграмму. Они сообщают мне, мисс Торнтон, что
ваша служанка Аннет была международным шпионом.

— О боже! — воскликнула Элеонора, округлив глаза от удивления.

 — Она также имела привычку выдавать себя за тебя. — Лицо Элеоноры было как на
открытке. — У неё была одежда, точно такая же, как у тебя, даже кимоно было
дубликат. Насколько я понимаю, мистер Хантер, Аннет, которая, как вы помните, была в холле, когда мы обсуждали таинственное письмо, написанное сенатором Кэрью, решила попытаться найти его, и именно поэтому она нанесла вам визит в библиотеку в прошлый вторник вечером. Она не знала, что я попросил вас переночевать там.

 «Я была жестоко обманута ею», — с горечью заявила Элеонора. — Полагаю, все её великолепные рекомендации были…

— Подделками, — дополнил Бретт. — Совершенно верно, должно быть, так и было. Я
только что разговаривал с одной из медсестёр из больницы Провиденс, которая
Он навестил Филипа Уинтропа и заявил, что застал Аннет за попыткой дать Филипу снотворное. Вероятно, она хотела получить всю возможную выгоду, шантажируя его и так далее, и боялась, что если Филипп увидит меня, то испортит ей «улов». Привыкнув вовлекать вас, мисс Торнтон, она заставила этого безумного глупца поверить, что вы его усыпляете.

 — Не могли бы вы объяснить мне, — вмешался Фред Лейн, — почему миссис Уинтроп
выписала ордер на мой арест? Что заставило её считать меня виновным?

«Миссис Уинтроп просила меня передать вам, капитан Лейн, что она в отчаянии».
сожалеет о своём поспешном поступке. Я никогда не видел никого настолько подавленного.
 Кажется, она хотела, чтобы её бездарный пасынок женился на её племяннице,
мисс Кэрью, чтобы в конце концов унаследовать состояние Кэрью. Затем
она испытывает к вам естественную неприязнь, потому что вы сын своего отца,
и она, к сожалению, была готова поверить, что вы виновны.
Аннет наговорила ей кучу лжи, — Бретт выразительно пожал плечами, —
и вот вам результат — наряду с другими косвенными
доказательствами, которые почти наверняка вас бы осудили.

Лейн сердито покраснел. - Значит, миссис Уинтроп поверила на слово никчемной служанке
, чтобы лучше унизить меня ....

"Были ли у Аннет какие-либо основания для ее обвинения?" быстро спросила Бретт.
"Миссис Оуэн сказала, что папка с ее библиотечным столом таинственным образом исчезла в тот
вечер, когда она танцевала".

"Это стечение обстоятельств, которое я не могу объяснить", - заявил Лейн, глядя на
детективу прямо в глаза. — Возможно, Аннет увидела конец моего зонта с серебряной ручкой, который я нёс, и в полумраке приняла его за какое-то оружие.

— Учитывая склонность Аннет ко лжи, — вмешался Дуглас, —
«Я думаю, весьма вероятно, что она выдумала эту историю и рассказала её
мисс Кэрью».

«И, вероятно, пообещала хранить молчание, если мисс Кэрью заплатит ей», —
презрительно предположил Бретт. «Очень жаль, что мисс Кэрью позволила горничной шантажировать её».

«А как насчёт писем с угрозами сенатору Кэрью, которые, по мнению миссис
Уинтроп, отправила я?» — спросил Лейн.

«Их написал Филип Уинтроп».

«Жалкий негодяй!» — воскликнул Лейн.

«Он был таким и даже больше — мы с госсекретарём отвезли его домой
на машине последнего, а когда мы закончили его допрашивать, то уехали».
Выяснилось много подробностей об этой международной интриге. Благодаря
письму сенатора Кэрью и откровениям Уинтропа интрига была
пресечена в зародыше, прежде чем она могла привести к более серьёзным последствиям.

"Слава Богу за это!" — искренне воскликнул Дуглас.

"Похоже, что Филип Уинтроп был посредником у богатого
Колумбиец, чьё имя он упорно скрывает, и некий человек, которого заговорщики называли «нашим общим другом». Как ни странно,
Филипп заявляет, что до прочтения письма Кэрью он не знал, что этим таинственным человеком был полковник Дана Торнтон. Он говорит, что отдал всё
«Взаимный друг» Аннет, и Аннет, если хотите, убедили его, что шпионкой была мисс Торнтон.

«Ну, честное слово!» — воскликнула Элеонора, сверкая глазами от негодования.
«Я была для неё как кошка на раскалённой крыше. Знаете, я думаю, что это она, а не мой дядя, убила сенатора Кэрью».

— «Мне жаль», — Бретт помедлил, затем медленно продолжил. «Мне жаль, но я не сомневаюсь, что полковник Торнтон действительно убил сенатора. Я не хочу причинять вам больше боли, чем необходимо, мисс Торнтон,
но вы услышите подробности от других, если не от меня. Я видел
Сото, ваш повар-японец, поклялся, что полковник Торнтон заходил к вам в дом в понедельник вечером, сразу после приезда сенатора, и Фуги впустил его. Узнав, что сенатор Кэрью с вами, ваш дядя велел дворецкому не объявлять о его приходе, а подождать в кабинете, пока сенатор не уйдёт. Сото показал мне зонт, который Фуги отнёс на кухню, чтобы высушить его для полковника. На рукоятке выгравированы инициалы вашего дяди, и Никодимус безошибочно
определил, что она принадлежит полковнику, когда я показал её ему по прибытии сюда.

«Под давлением Сото также признался, что поздно вечером в понедельник он вышел из вашего дома, чтобы отправить письмо. Поднимаясь по ступенькам на террасу, которая была накрыта навесом и вела от дома к тротуару, он чуть не столкнулся с сенатором Кэрью, который, казалось, был погружён в свои мысли и не заметил его приближения. Сото почтительно отступил к ступенькам, чтобы пропустить его. Когда сенатор
садился в карету, другой мужчина сбежал по вашим высоким ступеням,
добежал до кареты, распахнул дверь и забрался внутрь.
затем продолжил. Сото торжественно клянется, что этим последним человеком был
полковник Торнтон.

Элеонора сделала долгий прерывистый вдох и беспомощно посмотрела на
остальных. Ее дядя был не только предателем, но и убийцей. Ее худшие
страхи сбылись. Никто не решался нарушить тишину, и, подождав немного,
Бретт продолжил рассказ с того места, на котором остановился.

«Должно быть, мисс Торнтон, ваш дядя подслушал весь ваш разговор с сенатором или его часть. Вероятно, он подождал в кабинете, пока сенатор не вышел из дома, взял папку с письмами и
у него не было под рукой другого оружия, и он подкрался к нему. Гамильтон был слишком пьян, чтобы что-то заметить. Лошади, вероятно, сами по себе двинулись по улице, когда предыдущие экипажи освободили им дорогу. Это было непреднамеренное убийство, и всё же случайность наиболее удачно скрыла следы полковника Торнтона.

"Вы правы," — согласился Дуглас. "Если бы Аннет нашла письмо Кэрью
государственному секретарю, а не миссис Тракстон, Торнтон бы
избежал разоблачения".

"Аннет всегда жаловалась на то, что миссис Тракстон рано встает",
Элинор истерически рассмеялась, потом немного поплакала.

"Мой дорогой, позволь мне налить тебе вина!" - в отчаянии воскликнул Дуглас.

"Нет, нет, сядь!" Элеонора вцепилась в его пальто. "Не обращай внимания"
на меня; через минуту я буду в порядке.

"Фуги исчез", - продолжил Бретт после короткого молчания. «Я думаю, что он подслушал наш разговор здесь сегодня днём, потому что Никодимус говорит, что он слонялся по коридору. Обыскав его комнату в вашем доме, мисс Торнтон, я нашёл в некоторых бумагах доказательства того, что он получал деньги от вашего дяди».

«Он решил, что будет разумнее сбежать», — прокомментировал Фред Лейн. «Я не сомневаюсь, что он
Он знал о делах больше, чем мы ему приписывали».

«Очень жаль, мисс Торнтон, что вы так долго молчали, — сказал
Бретт. — Если бы я знал, что сенатор Кэрью провёл вечер с вами, а также о навесе, я бы раньше разгадал эту тайну».

«Я должна была заговорить».«Элеонора выглядела такой встревоженной, что Дуглас сел на подлокотник её кресла и нежно взял её за руку. Когда его крепкая хватка усилилась, она внезапно приняла решение. «Есть ещё одна причина моего молчания, о которой я вам не сказала; подождите минутку», — и она встала и поспешно вышла из комнаты.

Мужчины молча курили, пока она не вернулась. «В комнате очень темно, не зажжешь ли ты еще одну лампу, Дуглас?» — спросила она, вернувшись. Она подождала, пока ее желание будет исполнено, а затем, когда мужчины сели рядом с ней, начала свой рассказ. «Во вторник утром, сразу после того, как я узнала о смерти сенатора Кэрью, я получила картонную коробку с драгоценностями. Это само по себе сбило меня с толку, но я была поражена
сообщением, написанным незнакомым почерком, которое я нашла на карточке внутри
коробки. Говоря это, она открыла маленькую коробочку, которую только что достала.
привели в комнату вместе с ней. "Вот карточка; прочти сообщение"
вслух, Дуглас.

"_ Встреча не была назначена. Молодец._"

Дуглас положил карточку на стол, и трое мужчин посмотрели друг на друга.
в изумлении.

"Это сообщение ужасно напугало меня", - продолжила Элеонор. «Я понял, что кто-то, должно быть, считал меня виновным в смерти сенатора — и
_одобрял_ это. Тайна пугала меня. Я не знал, кому довериться, поэтому положил драгоценности в свой сейф и ничего не сказал, надеясь, что смогу разгадать эту тайну сам».

— Давайте посмотрим на драгоценности, — предложил Дуглас.

 Элеонора открыла шкатулку и сняла верхний слой ваты, затем
выложила ожерелье с рубинами на стол, где камни засияли
под ярким светом.

 — Они великолепны! — воскликнул Дуглас, а Лейн тихо
прошептала что-то восхищённое.

 — Их почти бесценная стоимость напугала меня больше всего, —
— объяснила Элеонора. — Я не могла представить, кто мог их мне прислать…

 — На это легко ответить. — Бретт взял ожерелье и внимательно его осмотрел. — Это ожерелье прислал вам человек, который его украл.

"Что?" воскликнул двух мужчин, в то время как Элеонора рухнул безвольно в ее
стул.

"Это Хемингуэй рубины", продолжал Бретт. "Они были украдены
около месяца назад в Нью-Йорке, и полиция этой страны и
Европы были уведомлены об их пропаже. У меня здесь, - он достал кожаный
бумажник и извлек тонкий листок с машинописным текстом, - одно из уведомлений,
отправленных в штаб-квартиру. Позвольте мне освежить свою память. — Он пробежал глазами строчки,
а затем издал ликующий возглас. — Послушайте: «Миссис
Хемингуэй принимала гостей во время кражи.
Среди её гостей были мистер и миссис Генри Сент-Джон из Филадельфии;
мисс Снайдер из Чикаго; полковник Дана Торнтон из Вашингтона...

— О нет, нет! — воскликнула Элеонора, взмахнув руками, словно пытаясь избавиться от этой мысли, затем наклонилась вперёд и уткнулась головой в руки, лежащие на столе.

Дуглас хотел подойти к ней, но Бретт остановил его. «Оставь
её в покое, — посоветовал он вполголоса, — это потрясение, но она
придёт в себя». Затем, уже громче: «Боже мой! этот человек был настоящим
гением!» — с неохотным восхищением. «Он, наверное, слышал, что дело
было передано полиции, хотя Хемингуэй просил, чтобы обыск прошёл незаметно, и поэтому не попал в газеты. Опасаясь хранить ожерелье у себя, он отправил его своей племяннице с зашифрованным посланием, которое, как он знал, она не осмелилась бы показать другим при сложившихся обстоятельствах, а также рассудил, что она будет хранить ожерелье у себя по той же причине. Я не сомневаюсь, что он
ожидал, что в конце концов она спросит его совета по поводу драгоценностей, а затем
он вернёт их, как только минует опасность разоблачения
под предлогом, что он вернёт их законному владельцу, или под каким-нибудь другим правдоподобным предлогом.

— Честное слово, такое злодеяние превосходит всякое вероятие, — Лейн недоверчиво посмотрел на детектива.
— И всё же я не сомневаюсь, что вы угадали правильное решение проблемы.

— Элеонора, дорогая, — Дуглас повернулся к плачущей девушке. — Если вы чувствуете себя достаточно
сильной, я бы хотел, чтобы вы рассказали нам о своём задании, о котором
вы упоминали сегодня днём. — Элеонора подняла голову и
укоризненно посмотрела на него. — Я понимаю, что эта тема может быть болезненной для вас
в данный момент, но, поскольку Аннет втянула вас в свои дела, я думаю, что вам лучше прояснить все кажущиеся вам странными моменты.

"Возможно, вы правы." Элеонора вздохнула, вытирая слезы. "Сначала я должна сказать вам, что моей матерью была Нора Фицджеральд..."

"Знаменитая актриса?" перебил ее Бретт.

"Она самая. Она ушла со сцены, когда вышла замуж за моего отца, Барри
Торнтон, тогда ещё лейтенант военно-морского флота Соединённых Штатов. Их семейная жизнь была необычайно счастливой; поэтому было тем более невероятно и трагично, когда однажды он исчез...

 — Исчез? — тупо переспросил Дуглас.

«Бесследно исчез. Его корабль стоял в Хэмптон-Роудс, и однажды ему дали увольнительную. На пристани он сказал рулевому, чтобы тот вернулся за ним в десять вечера, и пошёл в отель. С того часа и по сей день его никто не видел и не слышал о нём. — Элеонора сделала паузу, откинула волосы со лба и продолжила: — Незадолго до своего таинственного исчезновения мой отец упал с мачты корабля на палубу с такой силой, что его подняли без сознания.
 Предполагается, что падение могло повлиять на его мозг, и поэтому
Это объясняет его последующее исчезновение.

«Это очень вероятно», — прокомментировал Лейн. «Я видел похожий случай на
Филиппинах, но простите меня, мисс Элеонора, я не хотел вас перебивать».

«Через несколько дней после исчезновения моего отца на берег в нескольких
милях от Норфолка выбросило обнажённое тело. Состояние тела не позволяло
точно установить личность, но многие, в том числе дядя Дана, считали, что это
был мой отец». Однако моя мать отказалась принять эту
теорию. Она была убеждена, что он всё ещё жив и страдает
психическим расстройством. Она вернулась на сцену, сначала посадив меня к себе на колени.
дядя, Джон Фицджеральд, который воспитал меня. Она посетила много городов и
много стран, но не смогла найти никаких следов моего отца. Незадолго до
своей смерти она послала за мной и торжественно поручила мне продолжать ее поиски.
что я и делал в меру своих возможностей.

"Бедная моя девочка", - тихо сказал Дуглас.

«Я подумал, что если бы мой отец был жив, он бы продолжил заниматься своей
профессией, поэтому я поискал записи о других военно-морских силах, думая, что, возможно, он служил под другим флагом. В тот день, когда вы увидели меня в военно-морском ведомстве, Дуглас, я просматривал старые записи,
надеясь найти какой-нибудь ключ к разгадке его нынешнего местонахождения.

Дуглас покраснел, вспомнив, как он воспринял её присутствие в департаменте.
— Что вы имели в виду, — спросил он, — когда сегодня днём сказали, что сенатор Кэрью сказал вам, что может помочь вам успешно завершить поиски?

— Сенатор Кэрью сказал, что в Панаме он видел человека, очень похожего на моего отца. Незнакомец, по-видимому, не узнал его,
но сенатор Кэрью был настолько уверен в своей личности, что дал ему свою визитную карточку и настоял на том, чтобы тот позвонил в Министерство военно-морского флота
— В Вашингтоне. Дуглас, вы помните, как спрашивали меня о мужчине, которого, как вам показалось, вы видели со мной в лифте в Министерстве военно-морских сил в
среду?

 — Помню.

 — Я был ужасно взволнован вашим, казалось бы, простым вопросом, потому что, сказав, что у мужчины были чёрные волосы и голубые глаза, вы в точности описали моего отца.

 — Боже мой! — Дуглас вскочил на ноги. «Это просто поразительно, но такой человек, как вы описываете, действительно позвонил в министерство в то утро и настоял на встрече с министром, сказав, что у него назначена встреча с сенатором Кэрью».

"Что с ним стало?" Прекрасные глаза Элеоноры горели от волнения.

"Я не знаю. Мы с секретарем оба думали, что он украл планы
линкоров". Потрясенное выражение лица Элеоноры остановило его. "Конечно,
теперь мы знаем, что позже туда заходил полковник Торнтон с
вами и миссис Уиндем, хотя я не понимаю, как ему удалось украсть чертежи
прямо из-под носа у секретаря.

«Дайте-ка подумать». Элеонора прижала руки к пульсирующим вискам.
«Теперь я вспомнила: должно быть, это случилось, когда дядя Дана пользовался столом».
по телефону. Он наклонился вперёд через стол, и я помню, что
заметил, что его правая рука была в ящике; я не очень хорошо
разглядел, так как его тело было между нами и ящиком, а его пальто
тоже было брошено на стол. Миссис Уиндем смотрела в книгу, а
секретарь кашлял, отвернувшись от нас, у дальнего окна.

Бретт с силой ударил по столу сжатым кулаком.

"Боже мой, но он был ловок! Самый умный преступник, с которым я сталкивался за
многие годы."

В дверь библиотеки осторожно постучали, и приглушённый голос спросил:
— Простите, мисс Элеонора дома?

— Входи, Никодимус, — позвала Элеонора. Старый негр вошёл и, обойдя стол, протянул ей записку на серебряном подносе. Она поспешно вскрыла её и прочла содержимое. — Я должна посоветоваться с кузиной Кейт, — объявила она, поспешно вставая, — прежде чем ответить на это.

— Мы все должны идти, — сказал Бретт, следуя за ней в холл, в то время как
Никодимус остановился, чтобы выключить свет. — Одну минуту, мисс Торнтон,
пожалуйста, передайте мне рубиновое ожерелье.

— Но я же отдала его вам, — удивлённо воскликнула Элеонора, оборачиваясь
с лестницы.

- Прошу прощения, - уверенно сказала Бретт. - Я видела, как мистер Хантер
положил это на стол перед вами. Дуглас и молодой офицер
присоединились к ним.

"Так он и сделал", - заявил Лейн и вместе с остальными последовал за Элеонорой, когда она
поспешно вернулась в библиотеку.

"Почему, его нигде нет на столе". Элеонора пошарила среди столовых украшений.
"Дуглас, зажги газ", - с растущей тревогой сказала она. "Дуглас, зажги газ".

"Где, черт возьми, спички?" - прорычал Дуглас, опрокидывая
вазу на секретере в попытках найти спичечный коробок. "Есть какие-нибудь,
Никодимус?" когда какая - то фигура проскользнула мимо него в темноте и приблизилась
дымоход. Остальные мужчины были заняты тщетными поисками в карманах
в поисках спичек.

"Рад за тебя, Никодимус", - крикнул Дуглас, когда в камине появился крошечный огонек.
"Принеси его сюда и зажги эту люстру". "Подними ее".
люстра." Его приказ не был подчинен.

Мерцающий свет становился все сильнее, и тут Дуглас понял, что это
горел некотором расстоянии от раба. Пламя разгорелось сильнее,
и в его лучах из окружающей тьмы возникло лицо. Сильное,
красивое лицо, бледность которого подчёркивалась густой чёрной бородой и
Тёмные косматые брови. Взгляд был устремлён на Никодима, который стоял в тени спиной к остальным, и они немигающе смотрели друг на друга. Тишина была невыносимой. Элеонора и трое мужчин стояли как вкопанные, слишком потрясённые, чтобы пошевелиться. Внезапно Никодим издал сдавленный рык. Он вскинул руки, словно защищаясь от какого-то всепоглощающего ужаса, пошатнулся и тяжело упал на пол.

Свеча внезапно вспыхнула, когда её подняли и приложили к стене
газовой струёй. Внезапный свет заставил заворожённых зрителей
Они резко заморгали, а затем, когда их глаза привыкли к освещению, разглядели фигуру высокого мужчины в невзрачной одежде, стоявшего у дымохода.

"Кто... кто вы такой и откуда, чёрт возьми, вы взялись?" — выдохнул Бретт.

"Я Барри Торнтон, бывший моряк ВМС США." Незнакомец заметил Элеонору и умоляюще протянул к ней руки. - Моя
дорогая, ненаглядная дочь.

Элинор, смертельно побледнев, вцепилась в стол, чтобы не упасть. - Я не
понимаю, - пробормотала она, запинаясь.

- Я забыла. Руки новоприбывшего безвольно упали. - Ты был слишком
— Ты был слишком молод, чтобы помнить меня, когда я видел тебя в последний раз. К счастью, — встретив недоверчивый взгляд Бретта, — Никодимус знает меня.

 — Твой впечатляющий вид, похоже, оглушил его, —
 воскликнул капитан Лейн, обретя дар речи. — Полагаю, нам придётся привести его в чувство, прежде чем он сможет правильно тебя опознать.

— Никодимус, скажи этим джентльменам, кто я такой, — приказал вошедший.

 — Это мой помощник, капитан Барри Торнтон, сэр. — Голос раздался из-за спины Дугласа, и все в комнате повернулись в ту сторону.  Там стоял Никодимус, его глаза были выпучены, а лицо посерело от
от страха. Он вошёл незамеченным за секунду до этого.

 У Элеоноры закружилась голова. Отчаянным усилием она взяла себя в руки. «Тогда кто это?» — в отчаянии закричала она, указывая на неподвижную фигуру, частично скрытую от их взора диваном.

В ответ на это вошедший шагнул вперёд и отодвинул диван в сторону, затем наклонился и перевернул тело, показав седые волосы и хорошо знакомые черты полковника Даны Торнтона.




Глава XXIV

Окончательное объяснение


Дуглас подхватил падающую Элеонору и отнёс её в гостиную.

«Принеси воды и вина, Лейн», — распорядился он, и молодой офицер
выскочил из комнаты, чтобы вскоре вернуться с Никодимусом, несущим
необходимые предметы. Дуглас влил немного стимулятора в рот
Элеоноры, смочил её виски и руки ледяной водой и, к своему
безграничному облегчению, с удовлетворением увидел, что она открыла
глаза.

— «Отец», — пробормотала она, — «Отец!»

 «Я здесь». Высокий мужчина с печальным лицом склонился над ней, и она
прижала дрожащую руку к его щеке. «Не смотри так дико, моя
дорогая», — к ней полностью вернулось воспоминание. «Не думай больше о
это, - и он мягко коснулся рукой ее глаз. Она улыбнулась, как усталый ребенок
и, протянув руку, вложила ее в руку Дугласа, затем, успокоенная,
лежала неподвижно. Если смотреть вместе, сходство между отцом и дочерью
было очевидным. Элеонора унаследовала его красивые темно-синие глаза, длинные
ресницы и яркий цвет лица.

Бретт поднялся из-за неподвижной фигуры. "Он мертв-на этот раз" он
говорит односложно. "Апоплексический удар. Понятия не имею, как он выбрался из горящего
за вознаграждение".

"Его там не было", - спокойно сказал Барри Торнтон.

"Его там не было?" Волнение охватило Бретта. "Да ведь я видел его своими собственными глазами".
"Я видел его своими собственными глазами".

— Да, вы видели, как он уезжал отсюда, но, вероятно, не заметили, что японский шофёр сидел у него в ногах в машине. Когда машина свернула на Висконсин-авеню, скрывшись из виду, мой брат притормозил и выскочил, отдав свою шляпу японцу, который сел за руль и помчался по Висконсин-авеню.

 — Будь я проклят! — воскликнул Бретт. «Так что это был бедный Фуги, который
сгорел. Но, Боже мой! когда полковник Торнтон так успешно
сбежал, что заставило его сунуть голову в пасть льва?
возвращаясь сюда, и что он делал в этой комнате?

"Если вы обыщете его карманы, то, возможно, обнаружите", - последовал загадочный ответ.
Барри Торнтон придвинул стул к кушетке Элеоноры и сел сам.

Бретт сунул руку сначала в один карман одежды покойного,
а затем в другой. В последней он дернулся снова, как если бы
его пальцы были искусаны. В его руке болталось бесценное рубиновое
ожерелье и кошелёк, набитый банкнотами! Бретт сел на
пол, на этот раз потеряв дар речи.

"Откуда ты узнал?" — наконец спросил он.

Барри Торнтон поднял свободную руку и указал на портрет своего предка и тёзки. «Я наблюдал за этой сценой через эти глазок, — Дуглас не удержался от восклицания, — вы чуть не поймали меня сегодня утром, мистер Хантер. Этот старый дом пронизан тайными ходами. Мой брат хранил крупную сумму денег в потайном ящике этого стола. Вероятно, ему нужны были деньги, чтобы сбежать из этой страны, поэтому он вернулся сюда и проник в дом через один из потайных ходов. Он спрятался за
эта раздвижная панель, — он указал на отверстие в стене рядом с камином, — ждала, чтобы проскользнуть в эту комнату. Он воспользовался возможностью, когда Никодимус погасил свет, и вышел через дверь бильярдной, чтобы украсть ожерелье и забрать свои деньги. Ваше возвращение в комнату встревожило его, и он поспешил к потайному ходу, когда я вышел из него и оказался с ним лицом к лицу. Думая, что я умер много лет назад, — его побег был невозможен, — потрясение оказалось слишком сильным... — Торнтон не закончил фразу. На мгновение воцарилась тишина.

"Я думаю, мистер Торнтон, будет лучше, если мы уберём ваш
тело брата в его комнату", - предположил Дуглас, понемногу восстанавливаются
от изумления.

"Ну, я не знаю об этом; коронер----" возразил Бретт
сомнительно.

"Мы все можем засвидетельствовать подробности смерти полковника Торнтона," положить в
Переулок. "Но мы не можем оставить его лежать здесь, на своем этаже. Его смерть была естественной, вызванной шоком.

 — Хорошо, сэр. — Бретт встал и подошёл к двери. Через минуту он вернулся с полицейским в штатском, и с помощью
Дугласа и Лейна всё, что осталось от Даны Торнтона, было вынесено.
его комната. Барри Торнтон попросил их вернуться, и Дуглас,
Лейн и Бретт гурьбой вернулись в библиотеку.

"Элеонора рассказала мне, что ее долгих поисков" начал Торнтон. "Мой
исчезновение пришли провал в памяти, и последняя была принята на
в результате падения на корабле. То падение, - намеренно, - было вызвано моим
братом Даной".

— О, отец! — Элеонора выпрямилась.

"Да, я узнала о некоторых его проступках и обвинила его в них.
Я сказала ему, что разоблачу его, если он не исправится, и он
пообещал это сделать. Он навестил меня на борту корабля, и пока он был там
Мне пришлось забраться на мачту. Он последовал за мной и сумел толкнуть меня, когда я раскачивался на одной из верёвок. Я потерял равновесие и упал, а к чему это привело, вы уже знаете.

— Злодей! — с горечью воскликнула Элеонора. — А я так ему доверяла.

— Его способность внушать доверие была его самым большим достоинством, — сухо заметил её отец. "После ухода с концерта в тот день в Олд Пойнт Комфорт,
для меня все как в тумане".

"Что вернуло тебе память?" - спросил Дуглас.

"Случайное замечание, подслушанное в пьяном аду в Колоне, Панама. Двое
За несколько дней до этого на улицах Кристобаля я встретил мужчину, чьё лицо показалось мне смутно знакомым. Он дал мне свою визитную карточку и сказал, что я должен обратиться к нему в военно-морское министерство в Вашингтоне и что министр держит для меня место. В то время, хотя его слова произвели на меня глубокое впечатление, они не дали мне чёткого представления, и имя сенатора Кэрью ничего мне не сказало. Но они заставили меня возобновить попытки вспомнить прошлое, которое, как я был уверен, сильно отличалось от того, что меня окружало тогда.

"Как я уже сказал, через два дня после того, как я подслушал разговор двух мужчин, замышлявших заговор против
В Соединённых Штатах. Ближе к концу их разговора молодой человек, в котором я угадал американца, упомянул имя, пробудившее спящие струны памяти, — имя моей горячо любимой жены Норы
Фицджеральд, — его голос дрогнул от рыданий. Элеонора поднесла его руку к своим губам и нежно поцеловала. Рука её отца невольно сжалась, и он продолжил:

«Я поспешил вернуться в Вашингтон, как только смог, и по прибытии отправился на встречу с министром Уиндемом. Известие о смерти сенатора Кэрью стало для меня большим потрясением, потому что я рассчитывал на него
чтобы помочь мне найти мою жену и ребёнка. Кажется, у меня случился какой-то приступ в департаменте, но всё, что я помню, — это как я снова оказался на улице.

— Что вы тогда сделали? — спросил Дуглас, когда пожилой мужчина сделал паузу.


— Я пришёл сюда, думая, что смогу найти Дану. Его не было, но старый
Никодимус открыл мне дверь. Он почти сразу меня узнал.
Он поспешно вывел меня на кухню и рассказал такую невероятную историю о поведении Даны, что я остолбенела.

 — Расскажи нам, что он сказал, — попросил Бретт, подавшись вперёд на стуле.

«По справедливости по отношению к самому себе я должен», — последовал серьёзный ответ. «Дана был моральным уродом; храбрый до безрассудства и очень умный, он не понимал разницы между добром и злом. Если бы он довольствовался тем, что поступал правильно, то мог бы подняться по карьерной лестнице; вместо этого он занимался обманом и бесчестием». Печальное лицо Торнтона ожесточилось. "Он всегда был
первоклассным актером, и этот талант помогал ему в двойной жизни, которую он
вел. Никодимус сказал мне, что у него была привычка маскироваться
всякий раз, когда он замышлял дьявольщину.

"Ах, это объясняет, почему Аннет не знала, что Дана Торнтон была "той самой
«Общий друг, которому она доставляла и от которого получала секретные депеши», — вставил Бретт, который с затаённым интересом следил за словами капитана Торнтона.

 «После того, что рассказал мне Никодимус, я решил не сообщать брату о своём присутствии здесь, — продолжил капитан Торнтон, — и занял свободную комнату на чердаке, где Никодимус обо мне заботился».

"О, почему ты не пришла ко мне?" - страстно спросила Элинор.

"Я пришла, дорогая; вчера утром, но тебя не было дома". Восклицание
Вырвалось у Элинор. "Я не оставлял никакого сообщения или имени, так что вы были
не сказали о моем визите. Никодимус рассказал мне о смерти моей жены и о твоем присутствии в Вашингтоне.
Элеонора.

"Как я удержался от Даны, я не знаю!" Глаза Торнтона вспыхнули
праведным негодованием. "Он был причиной всех моих несчастий.
Когда это было возможно, я шпионил за ним; занятие не из почетных, но я чувствовал
Я должен бороться с дьяволом огнём. Когда я только что вошёл в эту комнату, я
собирался убить его, но вмешалось провидение и даровало ему более
милосердную смерть, чем та, которую я ему уготовил.

— Я не знаю, — сказал Бретт, — в час его триумфа
вы отняли у него победу. Одному Богу известно, какие мысли
бродили в его активном мозгу, когда физическая выносливость
уступила место шоку от встречи с вами.

— Возможно, вы правы, — устало согласился Торнтон. — Думаю, это всё,
что я должен вам сказать, джентльмены.

— Я чувствую, что должен задать один вопрос, — Бретт поднялся на ноги. «Аннет покончила с собой или была убита человеком или сверхъестественным существом?»

«Я думаю, что мой брат спланировал её убийство; одно преступление или два не
волновало его гибкую совесть».

«Боже правый! Она сама навлекла на себя беду, предложив полковнику
Торнтону признаться в том, что она знала об убийстве сенатора Кэрью. Но как, чёрт возьми, он это сделал?» — спросил Бретт. «Единственная дверь была заперта изнутри, и никто не мог проникнуть через окна. Я осмотрел все стены, думая, что там может быть потайной вход, но не нашёл никаких признаков его существования».

«Но вы не осмотрели пол в шкафу», — ответил Торнтон.
"Там есть люк, который хитроумно спрятан. Ход ведёт к потайной двери, которая открывается на площадке винтовой лестницы, ведущей из
с этого этажа на следующий. Я предполагаю, что Дана прокрался в комнату, увидел, что горничная спит, и выпустил газ, оставив её задыхаться, а затем вернулся в свою комнату.

"Вы видели, как он это сделал?" — строго.

"Разумеется, нет. Если бы я хоть на секунду заподозрил, что он собирается убить горничную, я бы предотвратил преступление. Прошлой ночью я осталась внизу и почти до трёх часов утра просматривала бумаги на столе Даны. Я кралась в свою комнату, когда увидела, как мисс Кэрью идёт по коридору, и, когда она закричала и разбудила домочадцев, я
заперт в потайном проходе, ведущем с лестничной площадки.

"Я чрезвычайно признателен вам, сэр, за то, что вы раскрыли эти тайны", - сказал Бретт, подходя к двери. - "Я не знаю, что это за тайна".
"Я не знаю, что это за тайна". "Как сильно ты этого хочешь
обнародованы?"

"Только то, что абсолютно необходимо, чтобы освободить невинных от
подозрительность", - серьезно вернулся Торнтон. "Я оставляю этот вопрос на ваше
суждения".

"Очень хорошо, сэр; я постараюсь замять это, насколько это возможно. Добрый
вечер", - и Бретт ушел.

Элеонора выскользнула из шезлонга, где она лежала. "Подожди меня здесь"
"отец", - попросила она, выходя из комнаты.

— Вы не будете возражать, если я вас покину, мистер Торнтон, — сказал Фред Лейн, вставая. — Я бы хотел на полчаса присоединиться к миссис Тракстон и Синтии.

 — Конечно, капитан, и я буду вам чрезвычайно признателен, если вы объясните миссис Тракстон, что здесь произошло сегодня вечером. Расскажите ей столько, сколько посчитаете нужным.

— Конечно, сэр, спокойной ночи, — и Лейн, ускорив шаг при мысли о том, что он присоединится к Синтии, поспешил в комнату миссис Тракстон.

 Элеонора отсутствовала недолго. Подойдя к гостиной, она положила на колени отцу несколько журналов в кожаных переплетах.

«Мама хранила для тебя дневник, отец; она велела мне никогда не расставаться с ним, пока мы не встретимся, и тогда я должна была отдать его тебе».

Торнтон молча поцеловал её. Пока Элеонора стояла в нерешительности, Дуглас
обнял её за талию. «Пойдём со мной, дорогая», — прошептал он.
Свет любви озарил его сильное лицо и отразился в её прекрасных глазах. Они вместе направились к двери, но перед тем, как выйти из комнаты, Элеонора остановилась и оглянулась на отца.

Железное самообладание Торнтона дало трещину, и он склонил голову
знакомый почерк, когда он читал затуманенными от слёз глазами послания о любви и вере, написанные его юной женой в те годы, которых больше не было.

КОНЕЦ