68

- Пойдём, Мика. Пойдём со мной.

Мика глядел на бабку, ковырял в носу, но с места не сдвинулся. Фена сама ухватила его за руку. И он послушно потопал.

- Мы с тобой, знаешь что? Мы с тобой на эту страсть по откосу не полезем.

Мике, похоже, было всё равно.

- Мы с тобой обойдём. Там, где Пеструха поднимается. Так-то будет лучше.

Мика оглянулся, поискал глазами:

- Ки....

- Ага, там Кида. Ну и пускай там будет, пусть отдохнёт. А нынче ты уж со мной побудь. Я тебя ягодками угощу. А Киде и так лихо. Видал, как её медведь потоптал? Врагу не пожелаешь такой страсти испытать. Я, правда, сама с этим медведем встренулась. Никому не сказала. Во, теперь тебе говорю. Тоже страхов натерпелась. Но он-то меня хоть не тронул. Мёд, только, зараза, весь сожрал.

Фена и Мика поднялись по коровьей тропе. Путь не прямой, но и не слишком крутой. И пошли в сторону леса.

- Вы куда? - крикнула Саха издалека.

Она что-то собирала на лугу, теперь выпрямилась, улыбнулась, глядя на старую и малую фигуры.

- Так малина созрела. Уже который день висит с кулак.

- Так уж с кулак? - засмеялась Саха.

- С Микин, - уточнила бабка и скосила глаза на руку мальчика.

Не, всё равно сбрехала. Поморщилась с досады - не любила врать.

- Обсыплется вся, - постаралась исправить положение. - Девки вернутся, пусть тоже приходят к нам.

- Хорошо, скажу, - пообещала Саха и вновь нагнулась к траве.

Фена с Микой пошли дальше.

- Девки как убегли с утра за рогозом, так и нет их. А то! Будут они спешить! Мотка, небось, там заснула под кустом, с неё станется. Так что - не дождёмся мы, наверное, девок. Ну и пущай. А ты медведя не бойся, нету его уже. Видал, шкура новая лежит под этим... как его? Шаном.

Мика про медведя особо не думал. А вот бабке всё же было неспокойно. И первое время тревожно оглядывала зелёные заросли.

Но было всё тихо, как бывает в лесу в летний тёплый день. Лишь нежные птичьи звоны умиротворяли душу, да ветер шелестел листвой.

У бабки была здоровенная корзина. На всякий случай. Мало ли что? Вдруг ягода так пойдёт, что некуда будет класть. Бывало и такое в Фениной жизни. Поэтому, в лесу лучше быть готовым к изобилию. Обидно, когда изобилие некуда деть.

Вот как с тем же мёдом! Пока бегала за кувшином, медведь успел явиться. А если бы она была наготове?

У Мики - маленькое лукошко. Дед всем детям наплёл. Мика в своём всё больше песок с места на место таскал. А теперь вот - и для дело пригодилось.

Убаюканная лесными мирными звуками, бабка вскоре успокоилась, забыла про медвежьи страсти и, влекомая соблазнительными зарослями, всё дальше уходила в лес. Мика не отставал. Сызмальства понимал, что, если про тебя подзабыли, не будь дураком, иди следом. Рано или поздно - вспомнят.

А бабка не то что забыла, она понимала, что Мика где-то рядом, слышала шуршание под его лёгкими шагами, но скосить глаза в его сторону была некогда. Крупные ягоды перетянули на себя всё внимание.

«Не так уж я и сбрехала про кулак», - успокоилась Фена.

Вскоре большая бабкина корзина приятно потяжелела.

И в Микином лукошке тоже приятно бултыхались ягодки. И если бы он мог считать, то сосчитал бы, что их две. А пока и так решил, что много. Во всяком случае, красиво.

Поэтому сердце его было удовлетворено результатом, и он успевал не только за бабкой следовать, но и поглядывать по сторонам. И первым заметил его...

- Дя... - сказал он бабке.

Дядя сидел под каким-то деревом и круглыми глазами глядел на Мику. Мальчик остановился. По привычке полез в нос.

Дядя был незнакомый. Голый, лишь куцая повязка прикрывала его кое-где. Волосы лохматые и торчали в разные стороны. Зубы тоже торчали из полуоткрытого рта.
 
Мика пошёл знакомиться.